Ольга Куно
Записки фаворитки Его Высочества
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
* * *
Глава 1
Рандеву в опочивальне
– Рональд, хватит! Прекрати! – воскликнула я, давясь от хохота.
Разумеется, никакого эффекта мои слова не возымели. Как достойный представитель мужского пола, Рональд точно знал, чего хочет. Посему он полез обниматься и вскоре повалил меня на траву.
– Ну что ты делаешь?
Я попыталась вырваться, но не тут-то было: он буквально пригвоздил меня к земле всем своим весом. Рубашка, верхняя пуговица которой была расстегнута из-за жары, сдвинулась набок, обнажая половину плеча.
– Прекрати целоваться, на нас же все смотрят! Ой нет, только не в губы! Ты же знаешь: я этого терпеть не могу!
Я отвернулась, стараясь спрятать свой рот от его шаловливого языка. В этот момент к нам нахально присоединился Генри, решивший, по-видимому, что без его участия веселье получится неполным. Он принялся мягко покусывать меня за ухо, и уж тут-то я не выдержала.
– Рональд, фу! Сидеть! – рявкнула я, стараясь придать своему тону максимальную серьезность. И тут же застонала: – Да не на мне сидеть, а на земле!
Рональд, лучший волкодав его величества, вес которого превышал пятьдесят килограммов (вес волкодава, не его величества; впрочем, его величества, вероятно, тоже), послушался и наконец-то соизволил переместить свою тушу на травку. Я с наслаждением втянула воздух в настрадавшиеся легкие. Оказывается, иметь возможность нормально дышать – это такое счастье!
Я поднялась на ноги и стала энергично отряхивать одежду. Рабочие брюки и рубаха на то и существуют, чтобы пачкаться, но на этот раз я перемазалась слишком уж сильно. Все-таки служу не где-нибудь, а в королевском дворце, а такому месту работы следует соответствовать. Генри, серый попугай жако, перелетел ко мне на плечо и, вольготно там расположившись, принялся чистить перья.
Растирая рукой занывшую шею, я окинула взглядом свои владения – Третью Королевскую оранжерею. Именно здесь проводили большую часть времени лучшие королевские псы, соколы, а также различные экзотические животные, список которых включал двух огромных черепах, нескольких попугаев, пару павлинов и крупную зеленую игуану. Периодически власть имущие вспоминали о той или иной зверушке и уделяли ей немного внимания: гончие и соколы требовались мужчинам для охоты, дамы жаждали поиграться с болонками, а иногда сильные мира сего желали похвастаться редкими животными перед иноземными гостями. В этих случаях требуемые звери ненадолго покидали пределы оранжереи, или же – еще более редко – первые люди государства захаживали прямо сюда. Затем о здешних обитателях благополучно забывали до очередного случая порезвиться либо похвастаться, и все остальное время ими занималась я – Говорящая с Животными, или просто Говорящая.
Работы у меня было немало. Помимо того чтобы кормить и поить животных, а также лечить их в случае необходимости, в мои задачи входило обучать их определенным навыкам, а также просто уделять необходимое им внимание. Я не жалуюсь. Я люблю свою работу, а это редкое счастье, обладая которым, грех жаловаться на мелочи. Однако животных в оранжерее становилось все больше, а я по-прежнему оставалась одна, и времени мне определенно не хватало. Необходим был помощник, но таковой все никак не появлялся. Нас, Говорящих, умеющих находить общий язык со зверями и птицами, на свете не так уж и много; мы имеем славу людей, обладающих редким талантом, и потому пользуемся определенным уважением. Но для того чтобы попасть на службу во дворец, одного лишь таланта мало; тут требуется соответствовать и некоторым другим критериям, совокупность которых встречается крайне редко. Я как раз и являюсь тем самым редким исключением, что позволило мне в свое время получить нынешнюю работу. Но об этом позже.
Сегодня мои собаки сильно разленились. Если Рональд еще был готов хотя бы играть, то все прочие и вовсе развалились на траве, лениво нежась в солнечных лучах, проникающих в оранжерею сквозь застекленные участки крыши. Я конечно же оговорилась. Все-таки это не мои собаки, а собаки его величества. Хотя нет, пожалуй, его высочества. Тут недолго и запутаться. Все дело в том, что наш король, Эдвард Пятый Истлендский, скончался от тяжелой болезни всего неделю назад. Скончался на семидесятом году жизни, что делает его буквально-таки долгожителем для члена королевской фамилии. Впрочем, это не означает, что он необыкновенно долго правил: Эдвард занял трон в довольно-таки почтенном возрасте, лет десять тому назад или что-то около того. Ранее нашей страной правили представители другой династии, кажется, приходящиеся нынешним правителям какими-то дальними родственниками… Впрочем, я не слишком хорошо в этом разбираюсь: меня совсем не интересует политика. Учитывая, что я живу и работаю во дворце, это может показаться странным, но факт остается фактом: государственные дела и придворные сплетни – не моя стихия. Кое-какие слухи до моих ушей, безусловно, доходят, но по большей части столь же благополучно из них и вылетают.
Так вот, возвращаясь к теме наших королей. Эдвард Пятый пережил обоих своих сыновей и потому не мог передать им трон. Прямым наследником престола являлся теперь принц Рауль, внук Эдварда. Однако королем он пока не стал. В силу давно установленных традиций после смерти короля его последователь мог быть коронован не ранее, чем по истечении тридцати дней траура. Поэтому де-факто во дворце, да и во всем государстве, правил Рауль, однако формально новый хозяин здесь еще не появился. Так что даже и не знаю, кому именно на данном этапе официально принадлежат мои подопечные, да и принадлежат ли они кому бы то ни было.
Поскольку работать собаки в любом случае не настроены, я подумала, что неплохо бы что-нибудь перекусить, и сладко потянулась. Любопытно, который час? Я встала на цыпочки, но висящих на стене часов отсюда видно не было. Можно не полениться и сделать несколько шагов в их направлении, но зачем? В моем распоряжении значительно более удобный способ.
– Генри, время! – скомандовала я.
Жако взмахнул крыльями, взмыл в воздух и ненадолго исчез из виду, скрывшись за листвой экзотических деревьев. Секунд двадцать спустя он вернулся и, снова опустившись мне на плечо, своим характерным голосом внятно произнес:
– Четыре и.
Это означало пятый час. Я планировала обучить его также и минутам или как минимум посмотреть, что получится из этой затеи, но все никак не находила время. Ну что ж, пяти еще нет, но это не беда, можно и сейчас перехватить пару бутербродов. В конце концов моя фигура покамест позволяет не слишком тщательно придерживаться графика в приеме пищи…
Скрип гравия на дорожке, петляющей среди причудливых растений, заставил меня нахмуриться. Кто-то приближается к нам со стороны главного входа, и это отнюдь не собака. Такой шум мог возвещать лишь о приближении человека. Приятелей, которые могли бы без предупреждения навестить меня в моей обители, немного, и это определенно не один из них. Я вышла на дорожку и остановилась, выжидательно глядя на раскидистый куст сирени, из-за которого вот-вот должен был появиться незваный посетитель.
Мои ожидания не замедлили оправдаться. Судя по сиреневой нашивке на камзоле, равно как и по непропорциональному чувству собственной значимости, буквально-таки написанному на лице, это кто-то из личных слуг принца. Может, телохранитель, а может быть, паж или еще что-нибудь в таком духе; я плохо разбираюсь в этих вещах. В общем, не слишком-то и важная персона.
– Айрин Рэндалл? – спросил он, останавливаясь в паре шагов от меня и всеми силами стараясь игнорировать болонку, принявшуюся сосредоточенно обнюхивать его штанину.
– Да.
Никакой охоты в ближайшее время вроде бы не намечалось. Должно быть, кому-то из власть имущих в очередной раз захотелось поиграть с одной из моих собачек и этого парня прислали сюда в качестве курьера.
– Его высочество принц Рауль велел передать, что сегодня вечером он ждет тебя в своей опочивальне, – торжественно провозгласил вновь пришедший.
Я захлопала глазами. Это что еще за новости?! У меня в этом дворце совершенно другие задачи. Какая, к дьяволу, опочивальня?
Нет, наш принц, конечно, не святой. И женщины в его опочивальне действительно не редкость, если верить всем тем слухам, которые так стремительно разносятся по дворцу. Лично я, сплетнями совсем не интересующаяся, волей-неволей слышала как минимум про двух придворных дам и двух горничных. Но я-то тут при чем?!
Разумеется, мы с принцем периодически пересекались в силу выполняемых мною обязанностей. Вернее сказать, принц время от времени пересекался с моими подопечными, к примеру, на охоте, а я просто присутствовала в эти моменты в качестве бесплатного к ним приложения (хм, не такого уж на самом-то деле и бесплатного, но это к делу не относится). Я ему при этом глазки не строила, он мне – тем более, да наверняка он даже и не замечал, кто именно привел и увел ту или иную собаку. К тому же в последний раз мы с ним виделись таким образом довольно-таки давно, даже не припомню, когда именно, возможно, недели три или четыре назад. Так какая же муха его укусила? Дайте мне эту муху, я сперва оборву ей крылышки, а уж потом безжалостно прихлопну.
– Ну что, язык проглотила? – грубо осведомился посланник принца. – Времени до вечера достаточно, давай-ка приведи себя в порядок. – Он смерил меня критическим взглядом. – Отмойся как следует, причешись, надушись, ну и все, что там еще нужно.
Если бы он вел себя чуть менее нагло, у меня пропал бы дар речи. Но от такой степени наглости дар речи, напротив, прорезался.
– Да как ты смеешь? – возмутилась я, упирая руки в бока. Собаки оскалились и зарычали, безошибочно определив мое настроение. – Ты вообще соображаешь, с кем разговариваешь?!
Он не был обязан оказывать мне уважение как Говорящей, однако ему не следовало забывать, что я к тому же еще и дворянка, пусть и самой низкой ступени. А как же, можно подумать, что к любимым королевским гончим подпустили бы простолюдинку. Именно по этой-то причине и было так сложно найти человека, подходящего для работы в оранжерее. Попробуйте найти Говорящего, который был бы в то же время и дворянином, к тому же готовым поступить на такого рода службу, для аристократа далеко не самую престижную. Но факт остается фактом: дворянское происхождение у меня имеется, и то, что я с утра до ночи вожусь с соколами и собаками, еще не дает права первому встречному разговаривать со мной таким тоном.
– Еще одно подобное слово, и я спущу на тебя собак! Я тебе не продажная девка, а ты не мой сутенер.
– Так я и веду тебя не к кому попало, – резонно возразил парень. – Да ладно, не кипятись. – Не то чтобы он извинился, но во всяком случае заговорил примирительным тоном. – И в твоих, и в моих интересах, чтобы принц остался доволен; в противном случае нам обоим не поздоровится. Так что давай подготовься как следует; принц ждет тебя ровно в девять, я приду за тобой без десяти. Да, и вот еще, – он сунул мне в руки какой-то сверток, – приоденься.
Больше ничего не говоря, он развернулся и направился к выходу подозрительно быстрым шагом. Видимо, все-таки не остался равнодушным к моей угрозе спустить на него собак. Я смотрела посланцу принца вслед, задумчиво пожевывая губами. Ровно в девять, а? У его высочества что же, даже прилив сексуального возбуждения происходит строго по часам?
В груди все кипело и клокотало, но принимать решение я не спешила. Этот мальчик на побегушках (какой там сутенер, так, курьер, по приказу доставляющий принцу понравившуюся игрушку) в чем-то прав. Откровенно перечить принцу чревато крайне неприятными последствиями. Не прийти к нему в опочивальню, раз уж ему взбрела в голову такая фантазия, попросту невозможно. Но и идти туда я тоже не намерена.
Обдумывая эту тупиковую ситуацию, я автоматически развернула сверток – и злость забурлила во мне с новой силой. Внутри обнаружилось платье ядовито-розового цвета, до неприличия короткое, украшенное многочисленными рюшами и кружевами.
– М-да, ваше высочество, а вкус-то у вас даже не хромает, – пробормотала я. – Он у вас просто безногий.
А что, если… Я снова оглядела платье, брезгливо удерживая его перед собой большим и указательным пальцами. Ладно, ваше высочество, уговорили. Я приду к вам в опочивальню и даже буду там ровно в девять часов. Вот только я сделаю так, чтобы в девять ноль пять вы сами прогнали меня прочь.
Отыскав завалявшиеся в одном из сундуков подсобного помещения ножницы, я принялась за работу. Мягкая розовая ткань резалась легко, и мне стоило немалых трудов удерживать саму себя от излишнего рвения. Уж очень хотелось выместить всю степень своего бешенства на ни в чем, в сущности, не повинном куске материи. Получив наконец то, что показалось мне вполне удовлетворительным результатом, то бишь наряд, подходящий для чучела гораздо более, нежели для любовницы, я поспешила приступить к примерке. Увы, увиденное в зеркале не оправдало моих ожиданий. Многочисленные разрезы получились до отвращения аккуратными. К тому же они не делали меня похожей на чучело, а, напротив, придавали платью излишней сексуальности, колышась при малейшем моем движении и обнажая в такие моменты бедра и плечи.
Ну хорошо, нет так нет. Легко сдаваться я не собиралась. Платье пало смертью храбрых, но идея осталась. Я принялась копаться в сундуках. Где там моя самая старая, безнадежно заляпанная одежда, которую я оставила на случай ремонта? Следовало поторопиться, чтобы успеть также позаботиться о прическе и макияже. Ну, ваше высочество, держитесь. Вы сами нарвались. Не будь я Айрин Рэндалл, если через две минуты моего пребывания в опочивальне у вас не отпадет всякое стремление к любовным утехам!
Когда ровно без десяти минут девять к входу в оранжерею подошел все тот же хамоватый слуга, я была абсолютно готова. Человека принца я встретила снаружи, в коридоре, закутанная в длинный серый плащ. Лицо скрывал низко опущенный капюшон. В ответ на недовольное восклицание моего сопровождающего я заявила, что не намерена губить свою репутацию, прилюдно заходя в покои принца в столь поздний час. Может, мое объяснение и не слишком ему понравилось, но тем не менее он его проглотил. Быстро прошагав мимо покоев принцессы Мелинды, младшей сестры Рауля, и комнат, отведенных для ее фрейлин, мы прошли на территорию принца, миновали пост стражи и остановились возле одной из дверей. Мой провожатый почтительно постучал, приоткрыл дверь и сделал мне знак входить. Я проскользнула внутрь, на ходу скидывая плащ. Дверь беззвучно закрылась, оставляя меня один на один с его высочеством.
Комната оказалась довольно-таки просторной, слишком просторной для опочивальни, на мой скромный взгляд. Приличную часть помещения занимала роскошная кровать с несколькими подушками, в творческом беспорядке разбросанными поверх темно-зеленой постели. Хорошо, что не красной. Стало быть, кое-какой вкус у его высочества все-таки есть… Я также отметила, что постель аккуратно застелена. Значит, меня не пригласили сюда седьмой по очереди. Впрочем, это-то как раз волновало меня меньше всего.
Рядом с кроватью я заметила канделябр с пятью свечами, установленный на специальной круглой подставке. Дополнительные подсвечники были прикреплены к стенам. На невысоком столике, тоже круглом, стояли две вазы – одна с фруктами, другая с какими-то сладостями, – а также бокалы, наполненные шипучим вином. Справа и слева я углядела по одной двери. Левая, без сомнения, вела в другие комнаты, относившиеся к покоям принца, вроде приемной, кабинета и прочая, а вот предназначение правой оставалось для меня загадкой. Быть может, это специальный чулан, в котором постоянно сидит шпион, записывающий каждое произносимое в комнате слово? Каково же в таком случае ему приходится в те часы, когда принца посещает очередная пассия?
Подметить остальные детали интерьера я не успела, поскольку в поле моего зрения появился сам принц Рауль. Одет он был, мягко говоря, неофициально: в длинный шелковый халат, перехваченный на поясе узким шнурком с бахромой по краям. Правда, внизу из-под халата выглядывали домашние брюки, что не могло меня не порадовать. Несмотря на столь неформальное одеяние, выражение лица принца было таким же высокомерным, как и обычно. Вообще все представители королевской фамилии смотрели на простых смертных так, что те моментально чувствовали себя мусором и испытывали непреодолимое желание самостоятельно заместись в совочек.
– Ваше высочество. – Я присела в подобающем случаю реверансе.
При взгляде на меня глаза принца округлились, и он инстинктивно отступил назад. Рауль остановился, лишь наткнувшись на край кровати, с трудом сохранил равновесие и вытянул вперед руку, будто намереваясь нарисовать в воздухе треугольник – знак от сглаза. Стоит ли говорить, что я была крайне довольна произведенным эффектом.
– Что это? – хрипло спросил его высочество.
– Что именно?
Я оглянулась, якобы пытаясь понять, что же так сильно встревожило наследника престола.
Принц наконец сумел возвратить себе некоторую долю самообладания и принялся разглядывать меня, склонив голову набок.
– Это ты – Айрин Рэндалл, Говорящая? – осведомился он.
– Она самая, ваше высочество. Прибыла по вашему приказанию.
Я стрельнула в него глазками. Учитывая длинные черные стрелки на мертвенно-бледном фоне и изображенные под глазами синяки, эффект должен был получиться незабываемый.
– Угу. – Рауль склонил голову на другой бок и продолжил скептически исследовать взглядом посетившее его опочивальню чудо. – А что это на тебе? – спросил он в конце концов.
– Это мое самое лучшее платье, – с гордостью констатировала я.
Принц посмотрел мне прямо в глаза, видимо пытаясь прочитать в них издевку. Напрасно. Думаю, такого прямого, искреннего и наивного взгляда ему давно не доводилось встречать.
– А что это за коричневые пятна на твоем самом лучшем платье?
– Ну, – я изобразила смущение, – видите ли, ваше высочество, когда приходится иметь дело с собаками… доводится пачкаться во всяком там… как бы это сказать… ну в земле, например. Опять же надо и блох всяких там ловить, клещей выколупывать… ну вы знаете.
И снова искренний немигающий взгляд.
– Любопытно, – даже не знаю, обращался ли принц ко мне или задавал вопрос в пространство, – запах у этого платья такой же, как и внешний вид?
Если бы! У меня приличные псы. Сколь я этого ни хотела, мне не удалось заставить ни одного из них задрать лапу прямо над этим, с позволения сказать, одеянием.
– Желаете, чтобы я подошла поближе? – с готовностью предложила я.
– Стой где стоишь, – быстро ответил Рауль, выставляя вперед руку.
Я позволила себе победоносную улыбку, но только мысленно. Конечно, постою, ваше высочество, но будет еще лучше, если вы прикажете мне отправиться отсюда куда-нибудь подальше.
С последним принц, однако, не спешил.
– А что у тебя на лице? – продолжил допрос он.
Ну право же, словно Красная Шапочка, повстречавшаяся с волком вместо любимой бабушки!
– Это мой самый лучший макияж, – с готовностью сообщила я.
И это чистая правда. Еще бы не самый лучший! На этот макияж я потратила добрых полтора часа; никогда прежде со мной такого не случалось. Белила, наложенные на лицо толстым слоем, придали ему нужный неестественно-бледный оттенок, идеально контрастировавший с подведенными черным глазами. Белизну нарушали также два круглых пятна на щеках, выполненных при помощи свеклы. Довершали композицию упомянутые выше синяки под глазами.
– Ну да. – Принц задумчиво кивнул. – А на голове у тебя что? Нет-нет, не отвечай, я сам знаю. Это твоя самая лучшая прическа.
Какой умный мальчик!
– Истинно так, ваше высочество.
А что, очень даже классическая прическа. В эпоху моего детства такие называли «я у мамы вместо швабры». Времени на нее ушло значительно меньше, чем на макияж. Я всего-то-навсего собрала волосы в хвост на самой макушке, предоставив им затем распасться по голове в художественном беспорядке. Плюс еще оставила немножко жиденьких прядок в распущенном виде.
– И что же, ты сама так вырядилась? Или помогал кто? – поинтересовался принц.
Что-то эта дискуссия затянулась. Не пора ли уже раскланиваться? Сказал бы что-нибудь о том, что провел со мной незабываемый вечер и искренне надеется, что такое времяпрепровождение никогда больше не повторится.
– Что вы, ваше высочество, я все всегда делаю сама.
– Какое совпадение – я тоже, – бросил он в ответ.
Ну да, конечно. Если не считать того, что одевает вас лакей, бреет брадобрей, еду готовит повар, законы небось придумывают советники, записывают их секретари, ну и дальше по списку. Ну а в опочивальне – да, тут вы наверняка справляетесь сами.
– Ладно, перейдем к делу, – прервал ход моих мыслей принц, и у меня все похолодело внутри. После всего, что он только что увидел, до дела дойти никак не должно было. – Мне горячо рекомендовала тебя графиня Ниретская.
У меня вытянулось лицо. Ну да, с графиней я хорошо знакома, прекрасная тетка… ну то есть дама. Вот уж не думала, что она по этой части… Стоп, что за бред?!
– Простите, ваше высочество, – пробормотала я, – в каком именно качестве она меня рекомендовала?
– Да расслабься, не в том, в котором ты думаешь, – отмахнулся Рауль.
Впервые за время нашего с ним общения я испытала чувство растерянности.
– Графиня рекомендовала тебя как человека неподкупного, – он принялся загибать пальцы, – аполитичного, умного и умеющего находить нестандартные решения. В последнем я только что имел возможность убедиться.
Я почувствовала, что краснею. Одна радость: под толстым слоем белил этого точно не видно.
– Она также сообщила мне, – продолжал принц все тем же деловым тоном, – что год назад тебе удалось вычислить у нее в доме вора. И это был не первый случай. За несколько месяцев до этого ты разоблачила слугу, похитившего важные документы у ее сестры.
– Припоминаю. Правда, те воры совершили слишком много ошибок, – зачем-то включила скромность я.
– Преступники всегда совершают ошибки, впрочем, так же, как и все остальные, – отозвался принц. – Но для того чтобы их поймать, нужен человек, который сумеет этими ошибками воспользоваться. Далее, мне известно, что ты – Говорящая, притом одна из лучших. Все это делает тебя именно тем человеком, который мне нужен.
– Нужен для чего?
Я по-прежнему пребывала в полной растерянности. Очевидно лишь одно: речь точно идет не о постели.
– Если в двух словах, то кто-то очень хочет отправить меня на тот свет. – Это было сказано совершенно будничным тоном. – Моя цель ясна: найти злоумышленника, а до того не дать его попыткам увенчаться успехом. В этом ты можешь быть мне полезна, в том числе как Говорящая. Но, разумеется, в таком случае тебе придется заняться делом, которое не входит в твои прямые обязанности. Ты на это готова?
– А… как же ваш начальник охраны? – осторожно спросила я. Принцам не говорят «нет», но я даже обсуждать политику не люблю, а уж лезть в нее на практике, тем более в самое пекло, не хотелось и вовсе.
– Выполняет свою работу и без дополнительных указаний. К тому же я ему не доверяю. Никто пока не доказал мне, что с ядами играется не он.
– Тогда почему вы не обратитесь к кому-нибудь другому, кому доверяете?
– Я не доверяю никому.
Час от часу не легче. Никому не доверяет, а на меня вдруг полагается. С какой же это стати?
– Во-первых, я и не говорил, что доверяю тебе, – сказал принц, будто прочитав мои мысли. – А во-вторых, если верить графине – а я склонен доверять ее суждениям о людях, – ты аполитична и неподкупна. Этого сочетания достаточно, чтобы исключить твое участие в заговоре, целью которого является дворцовый переворот. Однако я вижу, что ты колеблешься. Какова причина? Я не устраиваю тебя в качестве главы государства?
Я недоверчиво посмотрела ему в глаза, ожидая увидеть в них насмешку, но нет. Его обычный холодный взгляд, приправленный некоторой долей раздражительности и небольшой порцией усталости.
– Да нет, – честно сказала я. – Никаких претензий я к вам как к правителю не имею. – Разумеется, это было нарушением всех возможных норм этикета, но с другой стороны, его вопрос тоже никак оным не соответствовал. – Ваша последняя реформа мне очень даже понравилась. А вот введение налога на породистых лошадей было не слишком удачной идеей.
Последнее предложение стало лишним; кажется, я чересчур увлеклась нарушением установленных правил общения. Но принца, похоже, мои слова особенно не задели.
– Тебя забыл спросить, – равнодушно бросил он.
На этот раз я совершила действие, которым пренебрегала прежде, то есть промолчала.
– Я так и не услышал ответа. Что тебя останавливает?
Я глубоко вздохнула, готовясь тщательно выбирать слова.
– Ваше высочество, я с радостью сделаю все, что зависит от меня как от Говорящей. Но остальное – не в моей компетенции. Я не телохранитель, не сыщик и не дознаватель. Я ничего не понимаю в дворцовых интригах. То, за что я берусь, я привыкла делать хорошо. А для того дела, о котором сейчас идет речь, я просто-напросто не подхожу.
– Это уже мне решать, – заявил он. – На данный момент я считаю, что ты можешь оказаться мне полезна. К тому же я не предлагаю тебе работать просто так; за свой труд ты получишь достойную плату.
– Вы же сами только что говорили, что я неподкупна и только поэтому вы готовы иметь со мной дело, – заметила я. Оплата – это, конечно, хорошо, но браться или не браться за эту работу, я собиралась решить вне зависимости от данного условия. – Если человека можно купить, всегда найдется кто-нибудь, кто даст больше.
– Это разные вещи, – возразил принц. – Купить можно кого угодно, даже меня. Весь вопрос в том…
– …сколько заплатить? – скривилась я. Такая банальность и такое презрение к окружающим. Очень характерно для членов королевских фамилий.
– Нет, отчего же. Вопрос в том, чем именно заплатить, – возразил он. – За деньги можно купить не всех. Одним нужна власть, другим – дружба, кому-то – возможность самовыражения. Назначь свою цену, только и всего.
– Ваше высочество, а почему вы мне это предлагаете? – решилась спросить я. – Вы же можете просто приказать, и все тут.
– Могу, – бесстрастно кивнул он, – и что? Мне нужен человек, который будет добросовестно выполнять свою работу, а не тот, кто примется стонать под грузом свалившихся на него дел. Но ты не ответила. Я жду.
Я пожала плечами. Сказала же: если берусь за работу, то выполняю ее добросовестно. Денег у меня и так больше, чем лично мне нужно. И вообще у меня есть все то, чего я хочу. Нет, абсолютно счастливым человеком я, конечно, не являюсь и в собственной жизни меня далеко не все устраивает. Но то, что мне не нравится, никакому принцу не исправить. Это ведь только он думает, будто ему все на свете подвластно. Хотя если уж совсем размечтаться…
– Ну? – кивнул он, будто действительно читал мои мысли. – Говори.
– Ладно, – согласилась я. – Если на то пошло, то я хочу дельфина.
– Кого? – опешил принц.
– Дельфина, – повторила я. – Это такое млекопитающее.
– Я знаю, что такое дельфин, – не без раздражения перебил меня Рауль. – Зачем он тебе?
– Ну как же! – Я мечтательно закатила глаза. – Почти все интересные животные есть в оранжерее или, во всяком случае, мне доводилось с ними работать прежде. А вот с дельфинами – никогда. Слишком сложные условия. Требуются большой искусственный водоем или часть морского берега, свежая рыба в качестве корма ну и так далее. В общем, если вы так уж хотите дать мне стимул, готова поработать за дельфина.
Принц смотрел на меня с каким-то непонятным выражением лица, наверное, пытался вычислить, издеваюсь я или просто сошла с ума. Ну все, сейчас отправит меня либо в темницу, либо в лазарет для душевнобольных, в зависимости от того, к какому выводу придет. Но Рауль лишь тоскливо спросил:
– А рыбка в аквариуме тебе не подойдет?
– Не-а. – Я решительно мотнула головой. – И черепашку в коробочке тоже не предлагайте.
– Ладно, – неожиданно легко согласился он. – Будет тебе участок на побережье и все необходимое оборудование. Только учти: бегать за дельфином с сачком я не собираюсь, добывать его будешь сама.
Я кашлянула в кулак, на мгновение представив себе эту картину.
– Надеюсь только, что дельфин никак не отразится на твоей работе с собаками, – добавил принц. – В последнее время они у тебя и без того нервные.
– Почему это нервные? – возмутилась я. Кто посмел возводить напраслину на моих собачек?
– Почему – не знаю, но на людей-то бросаются. Мне камердинер все уши прожужжал о том, как на него напал какой-то твой волкодав и с лаем гнал через весь сад, заставив в конце концов забраться на забор.
Судя по тону, которым это было сказано, принц не слишком-то переживал за своего камердинера. Так просто упомянул эту историю, поскольку к слову пришлось. Впрочем, насколько я знала его высочество (а знала я его очень мало), тем же самым тоном он говорил обо всем.
– Ваше высочество, – вздохнула я, – при всем уважении к вашему камердинеру, – (коего я не испытываю), – мои волкодавы – звери очень спокойные и почти никогда не подают голос без команды. Крупные собаки вообще ведут себя значительно более смирно, чем маленькие. За вашим камердинером гналась обыкновенная декоративная болонка. Это ее он испугался настолько, что действительно с разбегу влез на изгородь, перетоптав при этом с полдюжины роз. Садовник еще долго поминал его незлым тихим словом.
– Каким именно?
Все то же бесстрастное выражение лица. Нет, все-таки я ничего не понимаю в манерах власть имущих.
– Помилуйте, ваше высочество. Если я повторю это слово в вашем присутствии, меня сгноят в темнице.
– Для этого обычно требуется более веская причина, – фыркнул Рауль. – Однако факт остается фактом: твоя собака напала на моего слугу.
– А нечего было распускать руки, – заявила я. – Пусть скажет спасибо, что я спустила на него всего лишь болонку. В следующий раз так легко не отделается.
– Ладно, – хмыкнул принц. – Будем считать, что по существу мы договорились. Прежде чем перейдем к детальному разговору, пойди в ванную комнату и умойся как следует.
Кивком головы он указал на дверь, расположенную справа от входа. Теперь я поняла, что за помещение там располагалось. Но только особой радости это осознание не принесло. По спине пробежал холодок.
