Ольга Громыко
Встретимся на Кассандре!
– Каком еще документе? – насторожился Сергей Петрович, высовывая голову из стенда, как черепаха из панциря.
– Малюсеньком и совсем неважном, – заверила его Сара. – Ладно, не отвлекайтесь за-ради такой ерунды, сама найду!
– Что?! – Главбух рывком сел, но юрист уже исчезла. – Сара, не смейте даже приближаться к бухгалтерии в мое отсутствие! Я отказываюсь визировать вашу очередную сомнительную авантюру! Ах ты ж зараза…
Продолжая бормотать ругательства, Сергей Петрович поспешно выкарабкался из стенда и бросился за ней, на ходу пообещав:
– Я скоро вернусь!
– Дверь!!! – страшно прохрипел Константин, не веря в такую удачу. – Заприте дверь!
Женька, стоявший ближе всех, послушно толкнул створку, и от удара о косяк замок сам с лязганьем защелкнулся.
Джек скорбно посмотрел в опустевший стенд, на дне которого остался смятый конфетный фантик и какие-то крошки.
– У нас есть дезинфектант, – извиняющимся тоном сообщил Збышек. – Попшикать?
– Я так понимаю, – с чувством сказал киборг, – что притворяться неразумным и лезть в утилизатор уже поздно?
* * *
Проводив гостей, Мэй устроила себе настоящий перерыв – заперла дверь и заново включила чайник, а то за разговором не успела выпить и полкружки.
Работа психологов ОЗК полна сюрпризов не меньше, чем у киберинженеров, поэтому достаточно крикнуть: «Стоп!» – и сработает встроенный в потолок и замаскированный под видеокамеру блокатор. Лежащий в кармане прибор или рука на тревожной кнопке тут не годится – киборг их мгновенно засечет, и разговора по душам уже не получится.
«Потом их опять к вам?» – пришло сообщение от Костика.
Мэй покачала головой, словно сотрудник мог ее видеть, и ответила: «Нет, Трикси права. Тут и так все ясно».
* * *
Кира зашла в комнату для совещаний и узнала, что солнышко на Кракосе кислотно-лимонное с множественными протуберанцами, а еще, кажется, хищное. Хотя, возможно, Тайре просто понравилась идея глазастых улыбчивых солнц с детских рисунков, она много и охотно общалась с детьми поселенцев. Алана жизнь потрепала больнее, и людей, даже маленьких, он сторонился, поэтому смотрело и скалилось солнышко не очень приветливо. Впрочем, для «семерки» он все равно был умницей и зайкой, одним из первых успешных вторичных синтезов. Как и Тайра.
Кира вздрогнула и обернулась к неплотно закрытой двери, но, похоже, разговаривающие в коридоре люди просто шли мимо, а не разыскивали главу ОЗК с маниакальным рвением черных вестников.
Кира прислушалась и узнала голос Джека, оскорбленно оправдывающегося:
– Эквивалент восемнадцати лет – это не значит восемнадцать человеческих лет! И вообще, у киборгов взросление по-другому протекает!
– Ага, – флегматично, но ничуть не убежденно откликнулся его собеседник.
– К тому же я отслеживал промежуточные результаты сканирования, некоторые показатели аж на двадцать девять лет были! Больше, чем тебе!
– Значит, некоторые – на семь? – мгновенно подсчитал друг.
– Я же тебе говорю – это совсем другое! Активность мозга и интеллект связаны не напрямую, и не забывай про процессор! У людей-то его нет!
– Ага.
Голоса затихли вдали, оставив Киру в завораживающем пейзаже Кракоса. Черные стены еще туда-сюда, если развесить на них побольше картин, а вот потолок однозначно надо перекрашивать – он давил на психику, как поршень пресса, которым уже кого-то размазали в кровавую жижу.
Во второй раз чуда не случилось, и шаги в коридоре увенчались безжалостно распахнутой дверью.
– Какое правильное место для медитации во весь мозг! – Сара с восторгом обозрела комнату с унылой фигурой начальницы по центру; кажется, эффектнее было бы, только если бы та висела в петле над опрокинутым стулом.
– Ха-ха, – мрачно сказала глава ОЗК, но оказалось, что авшурка не шутит:
– Таки осталось поставить в углу ржавое ведро, и можно поселять сюда наших должников на подумать! – мечтательно добавила она.
– А ведро-то зачем? – не поняла Кира.
– Ой, ви даже не представляете, сколько фантазий можно сочинить себе в черном запертом помещении с ржавым ведром!
«И слава богу, что не представляю!» – с содроганием подумала глава ОЗК.
– Сара, у нас тут не Джек-пот, – строго напомнила она. – И единственные должники на Кассандре – мы сами!
– А кто говорит за нелюбовь к закону? – невинно захлопала глазами Сара. – Если мы просто пригласим того упрямого капитана сделать важную беседу и немножечко случайно его тут забудем… Ладно-ладно, я уже вижу, что вы упорно не понимаете своего счастья! Давайте тогда обсудим не такой интересный вариант: перевод долга.
– Это как?
– Это мы найдем лоха, который выкупит наш груз вместо нас, а мы ему потом, может быть, вернем что-нибудь кроме почетной грамоты, – с готовностью объяснила юрист.
– Кого найдем?!
– Спонсора, – поправилась Сара, ничуть не смутившись. – Ох уж ваш сложный хумансовый язык, вечно делает мне путаницу в финансовых терминах!
– Это интерлингва, – саркастически напомнила Кира. – На ней вся Галактика разговаривает.
– Да, но только хумансы цепляются до синонимов, – отмахнулась Сара. – Ну так шо вам за мою идею? Тогда деньги красиво перелетят в обход наших счетов прямо в рыло тому жлобу, то есть заимодателю!
– Ладно, допустим, – смирилась начальница. – Но где нам взять такого ло… спонсора?
Собственно доставка груза стоила не так уж много, администрация Центра вполне могла скинуться на нее личным капиталом, а себе распечатать по грамоте. Но большая часть техники, в том числе семнадцать криокамер, приобреталась с оплатой по факту поставки. Тут даже если по всему поселку с шапкой пройтись – не наскребешь, к тому же счета арестовали за четыре дня до выдачи зарплат и пособий (Кира не сомневалась, что их недруги нарочно так подгадали и подгадили). Причем расплатиться с капитаном, а с поставщиками разбираться уже потом тоже нельзя: доставка входила в цену товара, и с курьером рассчитывался продавец – как только сам получит деньги от покупателя.
– Пошлем письма нашим самым богатым жертвователям и попросим их проявить свою странную тягу к благотворительности, – предложила Сара, заранее потирая загребущие лапы.
– Как бы они нас тоже кой-куда не послали. – Кира сомневалась, что даже самые щедрые филантропы готовы любить киборгов на такую сумму.
– Так мы же пообещаем вернуть!
– Мы вернем, – с нажимом поправила юриста начальница. – Мы правозащитники, а не вымогатели!
Сара покрутила носом с видом: «Опять эти ваши синонимы!»
– Вот, возьмите на поплакать, как я тут наприбеднялась!
Кира прочла письмо и всхлипнула.
– Ну, шо я говорила?! – торжествующе вскинулась авшурка. – Значит, и они обрыдаются!
– Я сомневаюсь, – глава ОЗК еще раз хлюпнула носом и зло утерла глаза кулаком, – что им станет так жалко киборгов, как мне – меня! А что это за «выплатим в течение ста лет либо окажем вам первоклассных услуг на эквивалентную сумму»?!
– Да, я уже задним числом додумала, шо моя доброта нас погубит, – сокрушенно согласилась Сара. – Сейчас перерисую на двести!
– Нет, я про услуги! Что мы можем предложить спонсору такого масштаба? – С ходу Кире пришла на ум только франшиза «Матушки Крольчихи», да и то «первоклассные» были под большим вопросом.
У Сары воображение оказалось побогаче.
– Ну, например, шо за один-единственный разовый взнос он может пожизненно пользоваться гостеприимством нашего роскошного санаторно-оздоровительного комплекса!
– Какого?!
– Так ведь мы уже почти начали строить баню!
Глава ОЗК обреченно махнула рукой. На это письмо все равно вряд ли кто-то откликнется, поэтому какая разница, что обещать?
Сара была иного, более оптимистичного мнения:
– Тогда давайте скоренько прилепите сюда свой автограф, и начнем действовать! Сергей Петрович тоже в деле, вот его закорючка.
– А где он сам? – подозрительно спросила Кира, под неодобрительное пыхтение юриста переправляя «сто лет» на «год». – Надеюсь, вы его нигде «случайно» не забыли ради этой подписи?
– Совсем даже наоборот! – оскорбленно возразила Сара. – Я буду вспоминать за этот позор до конца своей жизни, который с такой жизнью уже скоро, но мы с главбухом, увы, достигли взаимовыгодного понимания!
Коридор содрогнулся от душераздирающего вопля Константина: «КАК?! КАК ОН ЭТО ДЕЛАЕТ?!»
* * *
– Ну наконец-то! – благодушно проворчал Женька, возвращая Джеку свежеотпечатанную паспортную карточку колониста Кассандры – пока не межгалактическую, но дающую право на получение оной в ближайшем административном учреждении Федерации. – И стоило так нервничать?
– Я не нервничал, – возмутился Джек. – Лежал себе спокойно и отвечал на вопросы, ты же видел!
– Ага, только каждый раз вздрагивал, когда Константин наклонялся к стенду, поправлял очки и хмыкал!
Надо признать – это действительно выглядело зловеще, словно приборы показывали кибертехнологу нечто несовместимое с Джековой жизнью и свободой.
– Я не из-за этого! У него от халата кошмарно пахло.
– Да ладно, – не поверил Женька. – Едой какой-то, он же из столовой пришел.
– Вот именно. Нормальная еда так пахнуть не должна!
Лесник привычно отмахнулся от балагурящего напарника, но Джек уже всерьез увлекся новой, куда более интересной темой:
– Слушай, раз здесь есть столовая, то должна быть и кухня!
– Мы вообще-то обещали Трикси веники поискать.
Киборг выразительно посмотрел в окно.
– Там снегопад и смеркается, к тому же мы сегодня так нормально и не пообедали.
– А ты только о еде вечно и… – Женька внезапно осознал, что последний корабельный завтрак тоже был почти символическим, и сейчас лесник готов сожрать даже тот кулинарный «ужас», которым пахли халаты кибертехнологов. Даже, пожалуй, сами халаты. – Ладно, пошли поищем обещанный «пансион».
– Кухня где-то в подвале, – воодушевленно сообщил киборг, бережно пряча карточку во внутренний карман. Белую тканевую наклейку с логотипом ОЗК ему тоже выдали, но Джек не спешил лепить ее на форму, хоть Збышек и говорил, что так сотрудникам-людям Центра удобно отличать людей от киборгов, а разумных от неразумных – у тех наклейка желтая. – Оттуда сильнее всего воняло.
– Давай просто подойдем к Трикси и спросим, где здесь кормят, – предложил Женька.
– «Просто» – это если я к ней по внутренней связи обращусь, – снисходительно возразил Джек. – И она, скорей всего, отправит нас в столовую.
– Так, может, посторонним в кухню и нельзя?
– Вот поэтому я и не спрашиваю. Если что – скажем, что пошли на запах и заблудились.
– Никуда я с тобой не пойду! – возмутился Женька. – Первый день на новом месте, а ты уже нарываешься!
– Ну ладно, я тебе принесу что-нибудь, – безмятежно пожал плечами киборг и выскользнул за дверь.
– Эй! Стой! Стой, кому говорю! Ёпт… – Женька спохватился, что Збышек окончательно доломал DEX-программу Джека, установив ему новую, полностью автономную версию, и лесника это почему-то совсем не обрадовало.
* * *
Реми обнаружил горе-маляров в углу игровой комнаты. Скрыть свое местонахождение от старшего киборга они не могли, но на вызов по внутренней связи ответила только Тайра, послушно «показав» секретарю насупленного, тут же отвернувшегося к стене Алана.
Реми не стал настаивать и обратился только к девушке, на общем для троих канале: «Тайра, необходимы добровольцы для осмотра подвального этажа».
«Уточните задание», – осторожно откликнулась киборг, впечатленная предыдущим нагоняем и опасающаяся следующего.
«Поиск потайных пустот в стенах».
«Мы будем искать клад?!» – «просияла» Тайра подскочившим уровнем дофамина[1].
«Нет, старинную могилу».
Этот вариант воодушевил юную «семерочку» не меньше, а ее неразлучного приятеля, кажется, даже больше: на внутреннем экране Реми появилось как изображение темнокожей кудрявой Тайры, на которую теперь внимательно смотрел Алан, так и анфас самого Алана: густая песочная челка до подбородка с любопытно выглядывающим из нее кончиком носа.
«Задание взято», – поспешно прислала подтверждение Тайра. А то тут добровольцев ползамка набежит, пока будешь процессором щелкать!
«Задание взято», – почти не отстал от нее Алан.
«Стоять! – цыкнул секретарь, пока за́мок не просел на полуразобранный этаж. – Необходим предварительный инструктаж и обучение. Точка сбора – у входа в хранилище».
Вообще-то Реми мог проинструктировать «семерок» и по сети, а затем виртуально присматривать за ходом поисков, но подвал, в который все спускались уже по тысяче раз, внезапно обрел мистическую притягательную силу.
* * *
В отличие от обеденного затишья сейчас в замке бурлила жизнь, особенно заметная в отсутствие лифтов: обитателям замка приходилось регулярно ходить вверх-вниз по относительно узким лестницам, создавая на них бурное движение, а то и заторы. Какой-то рыжий парень, не выдержав, вскочил на перила и лихо по ним покатился, однако чей-то грозный вопль: «Лаки!» – картечным залпом сшиб его на середине пролета. Причем кнаружи. Миг спустя снизу раздался грохот и треск, Женька похолодел, но, судя по второму, еще более гневному воплю, разбился явно не прыгун.
Новички не привлекали особого внимания, максимум – вежливое любопытство. Трикси внесла Джека с Женькой в общую базу данных Центра, и все замковые киборги распознавали их как нейтральные объекты с гостевым доступом; у него наверняка существовали какие-то ограничения, но пока напарники их не обнаружили.
Джек, вечно подтрунивающий над Женькиной нелюбовью к толпе, внезапно очутился в его шкуре.
– Черт, тут слишком много киборгов! – не выдержал он, разминувшись с парой неразумных «шестерок», охраняющих спуск в подвал. Остановить гостей они не пытались, но бдительно проводили взглядами от и до.
– И что? – не понял напарник.
– Ты их только видишь, а я с ними еще и данными обмениваюсь.
– Так не обменивайся, делов-то.
Киборг промолчал, но, похоже, для него это было то же самое, что идти с закрытыми глазами.
– Здесь наверняка и Bond'ы есть, – вслух подумал он. – Вроде Трикси. Пока она сама не отправила мне запрос, я не идентифицировал ее как киборга.
– Ну и что? Если ты к ним не полезешь, то и они тебя не тронут.
– Тебе легко говорить, а я телохранитель, мне положено реагировать на все потенциально опасные… – Джек внезапно повеселел и ухмыльнулся.
– Что? – подозрительно спросил Женька.
– Ты прав, забей. – Киборг дружески хлопнул напарника по плечу. – Я действительно слишком нервничаю. О, нам туда!
Подвал был полноценным подземным этажом, а то и двумя: высокий коридор налево, направо и прямо. Левое крыло перегораживала современная раздвижная дверь, запертая, с сенсорной панелью в алой рамке, правое тонуло во тьме, в глубине которой Женьке почудились несколько пар алых глаз (Джек коротко глянул туда и ускорил шаг, а значит, не почудились). Впрочем, даже если бы развилка была равнозначной, запах еды уверенно вел голодных гостей вперед. А то и нес: судя по его концентрации, повара ОЗК вовсю готовили ужин.
По сравнению с невзрачными дверьми кладовок и подсобок высокие двустворчатые врата в торце коридора выглядели как вход в логово архидемона в компьютерной игре: деревянные, резные, ровесницы замка или очень качественная имитация. Но открылись они по легкому робкому тычку в створку, под тихое шуршание скрытых сервоприводов – иначе персонал кухни замучился бы с ними возиться, таская туда-сюда блюда и пустую посуду.
– Здесь одни киборги, – упавшим голосом сказал Джек. – Причем DEX'ы, вообще кошмар!
Женька хотел снова пошутить над внезапной фобией напарника, но присмотрелся и понял, что тот имеет в виду. У всех кухонных работников эмблемы были желтые.
– Ну да, откуда тут нормальной еде взяться… – Джек подошел к одному из киборгов, сосредоточенно шинкующему морковь, и взял кусочек. DEX никак на это не отреагировал, и осмелевший гость цапнул целую горсть.
Женька хотел последовать его примеру, но тут доносившийся откуда-то шум воды стих, и незваным гостям явился архидемон: крупная, обрюзгшая тетка с носом сливой, подбородком картошкой и помидорами щек. В глубине этого салата недобро поблескивали черные, чуть выпученные глаза.
– Чего надо?! – сварливо поинтересовалась повариха, обтирая руки о фартук, служивший, похоже, не только полотенцем, но и прихваткой, а в крайнем случае и тряпкой. В совсем крайнем – половой.
Женька малость струхнул, однако закалка Степановной не прошла даром: как бы подобные тетки ни ругались, умильный взгляд и смиренная просьба о паре ломтей хлеба (желательно по бокам трехэтажного бутерброда) способны решить множество проблем.
А киборги – их доставить.
– Извините, пожалуйста, мы здесь новенькие, только сегодня прилетели… – начал Женька, но тут повариха небрежно выдернула половник из кастрюли с компотом и им же помешала булькающий на соседней конфорке гуляш.
– Вы что, с ума сошли?! – По голосу Джека можно было подумать, будто на его глазах варвары подожгли Александрийскую библиотеку. – Это же принципиально разные блюда, их даже готовить надо в противоположных концах помещения, под вытяжками! А вы их – одной ложкой! Кошмар какой, немедленно все выливайте!
Глаза поварихи налились кровью под стать щекам. Все кухонные киборги синхронно повернули головы на вырвавшийся у повелительницы рык, и на какой-то миг Женька всерьез испугался, что их сейчас уськнут на гостей, а потом сделают гуляш еще наваристее, но архидемон не пожелал даровать нечестивцам столь легкую смерть и попер на них лично.
– А ну, пошел вон отсюда, гурман недобитый! – рявкнула тетка, замахиваясь половником. – И киборга своего забирай!
Впечатленный Джек выскочил из кухни первым. Половник оказался самонаводящимся: кувыркаясь и угрожающе свистя, он в последний миг изменил траекторию, проскользнул в закрывающуюся дверь вслед за Женькой и поразил его в загривок.
Лесник охнул – больше от неожиданности и незаслуженной обиды. Дверь захлопнулась, Женька повернулся к напарнику, собираясь сделать из него гурмана добитого, но Джеку, похоже, прилетело гораздо больнее.
– Ты это видел?! Кажется, у меня сейчас будет инфаркт, – трагично прошептал киборг.
– Не будет, – злорадно возразил Женька, потирая место ушиба. Пальцы угодили во что-то мокрое, липкое и теплое, но, к счастью, это оказался всего лишь соус. – У тебя же сердце пополам с имплантатами, тебе инфаркт только прямым попаданием из бластера можно устроить.
– Как совершеннолетний гражданин Федерации я имею право на добровольный уход из жизни, – с видом мученика сообщил Джек.
– Ага, уйдешь ты, как же… Десять раз с полпути вернешься, чтобы посмотреть, хорошо ли по тебе страдают, – проворчал Женька, но горе напарника было так неподдельно и безгранично, что лесник смягчился: – Брось, могло быть и хуже.
– Что?!
– Она могла помешать этим половником сперва гуляш, а потом компот.
– …!
Напарники заполошно отскочили от открывающейся двери. Невозмутимый кухонный киборг подобрал черпак и понес поварихе.
– Ну вот и пообедали, – в сердцах бросил Женька. – На фига было с ней ругаться, а?! Не прокис бы этот чертов гуляш от пары капель компота, я тоже иногда так делаю…
Джек с шумом выпустил воздух сквозь стиснутые зубы, изображая пронзенного Брутом Цезаря и готовясь изречь что-нибудь столь же эпичное, но тут Женька случайно скосил глаза на рукав и обнаружил, что вместо «елочки» Эдемского лесничества там красуется эмблема ОЗК: двойная спираль ДНК с встроенным в середину процессором и оберегающие ее ладони на белом, издалека бросающемся в глаза фоне.
– «И киборга своего забирай»?! – Женька попытался отодрать наклейку сперва ногтями, потом, сняв куртку, зубами, до треска ткани, и разозлился еще больше. – Ёпт, испортил мне форму! Восемнадцать лет ему, как же! Просто у них и третий стенд сломан!
– Да ладно тебе, – миролюбиво (а значит, признавая свою вину) сказал Джек, тоже не ожидавший от наклейки такой стойкости. – Всего-то малюсенький клочок ткани, можно залепить его чему-нибудь сверху.
Напарнику почти удалось убедить Женьку, что это он по-детски обижается из-за ерунды. Но удержать омлох первенства киборг не сумел, сдавленным от смеха голосом добавив:
– Или желтеньким закрасить.
– Точно, сломан! – свирепо заключил лесник, натягивая куртку. Она была уже порядком истрепанная, выцветшая, но тем и ценная, как старая боевая подруга с отметинами шрамов. В ней Женька чувствовал себя комфортнее и увереннее всего. – Попрошу Мэй, чтобы она тебя перепроверила.
– Эй! – Теперь Джек бросился догонять размашисто шагающего напарника. – Пошутить уже нельзя…
Женька шел и злорадно ухмылялся: не одному ж тебе шутить! – но уйти из подвала без новых приключений не удалось.
– Интересно, а там у них что?
Напарники остановились возле двери в левое крыло коридора, на уровне глаз провокационно снабженной прямоугольным окошечком из матового стекла. Джек почти уткнулся в него носом, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь. Женька хотел одернуть напарника, но тоже не сдержал любопытства, и возмездие застигло их врасплох.
– Что вы здесь делаете?
Трикси словно вышла из стены, как привидение. Джек сумел-таки расслышать ее почти беззвучные шаги и обернулся первым, но этим его достижения и ограничились: Bond была уже в нескольких метрах.
– Ходили кухню искать, – от неожиданности ляпнул правду Женька. Впрочем, он сказал бы ее в любом случае, только не с таким видом, будто его застали на месте преступления и надо быстренько соврать хоть что-нибудь.
– Зачем? – изумилась Трикси.
– Ну, это… кушать хотелось. – Лесник почувствовал себя еще глупее, особенно когда ему поддакнул утвердительно заурчавший живот.
– А почему вы не пошли в столовую? – смягчилась Трикси.
– Я тоже очень хочу это знать, – с чувством сказал Женька, покосившись на напарника.
– На кухне интереснее, – отмахнулся тот неопровержимым аргументом. – А там ЭТА! – Джек руками обрисовал масштаб катастрофы, не сильно-то и преувеличив.
– Эльвира? – понимающе уточнила Трикси. – Ну… да. Она у нас дама строгая.
– Она кошмарно готовит, – без обиняков заявил Джек. – Как вы такое едите?!
Женька укоризненно пихнул напарника локтем, однако Трикси не только не обиделась на привередливого гостя, но и принялась смущенно оправдываться:
– Понимаешь, она единственная, кто остался в замке из прежнего персонала. Большая часть слуг уволилась сразу после смерти Ванессы, остальные в течение ближайших месяцев – мы не могли платить им прежнюю зарплату, а объем работы многократно возрос.
– Теперь я понимаю, почему герцогиня так рано скончалась, – потрясенно пробормотал Джек.
– Нет, что ты! – поспешно возразила Трикси, пока мстительный дух Ванессы не успел прислушаться, что тут про него говорят. – У герцогини был прекрасный вкус и шеф-повар высочайшего уровня. А Эльвира работала посудомойкой, и, когда кухонные работники стали один за другим уходить, ей пришлось брать на себя их обязанности, а в конце концов – и поварские… В общем, мы очень благодарны, что она не бросила нас в тяжелую минуту. Тогда у нас вопрос о разносолах не стоял, главным было накормить эту ораву хоть чем-нибудь.
– Но ведь те времена давно прошли, – возразил Джек, – почему бы вам не найти кого-нибудь поприли… попрофессиональнее?
– Кого? – устало поинтересовалась Трикси. – На Земле у нас были неплохие повара, но они отказались переезжать на Кассандру.
– Ну… я мог бы помочь вам с этим делом, – «скромно» предложил Джек. – Составить нормальное меню, оптимизировать запасы, наладить работу кухонного цеха…
– Ты поиграешь в шеф-повара и улетишь, – жестко перебила его Трикси, – а нам здесь жить. И если Эльвира обидится и тоже уйдет, то мы вообще останемся без кухни. Придется переводить туда кого-то из научных или административных сотрудников, а они у нас все на вес золота. Так что пусть уж Эльвира хозяйничает. Не настолько ужасно она готовит, можно привыкнуть.
Джек уязвленно фыркнул и скрестил руки на груди, забирая обратно свое щедрое предложение.
– Но почему на кухне работают одни киборги? – спросил Женька. – Да еще такие… желтенькие?
– А что с ними еще делать? – вздохнула Трикси. – Просто в угол поставить тоже не вариант, продать тем более. Так от них хоть какая польза, да и Эльвиру они устраивают.
– Ну да, – проворчал Джек, все еще обиженный отказом, – едят все, что она приготовит, и не жалуются.
– Тогда зачем вы их купили? – не понял Женька.
– Мы не покупали, это «отказники». Киборги, которых отдали в ОЗК, но наличие разума у них не подтвердилось.
– Но… Они же столько стоят! – не поверил Женька. – Как можно просто так взять – и отдать?
– Хозяйственный ты наш! – иронично умилился Джек.
– Отдают, – заверила лесника Трикси. – У людей, которые приобретают себе боевого киборга, это редко последние деньги. Mary и Irien – да, на них копят и берут кредиты, но DEX – это статус. Простому человеку он не нужен, его охранять не от кого. Ну разве что фермеры списанных армейских по дешевке скупают – они да, жмотистые, но они к киборгам и не присматриваются, относятся как к рабочему скоту. На Маске, например… – Трикси помрачнела и не стала договаривать. – В общем, почти все наши неразумные киборги – бывшие телохранители. А, еще иногда совсем поломанных тащат, которых либо в утилизатор, либо к нам. Мы чиним, если можем… Но разумные у нас в приоритете, и зачастую приходится выбирать, кого чинить, а кого…
Дверные створки разъехались.
– Вы же хотели посмотреть, что там? – Трикси призывно махнула рукой. – Заходите!
Гости робко переступили порог, сделали несколько неуверенных шагов и замерли.
Здесь тоже властвовала тьма, только огоньки в ней горели зеленые, да бледно светились окошки криокамер, двумя рядами вдоль стен уходящих, казалось, в бесконечность.
– Сто семьдесят шесть штук, – уточнила Трикси, клацнув допотопным рубильником, и зловещий склеп со спящей армией сверхлюдей, готовой поработить мир, превратился в обычный склад техники. – В основном недосорванные «семерки». Нам банально не хватает рук и ресурсов, чтобы ими заниматься, а Мэй бьет тревогу: чем позже происходит вторичный синтез, тем дольше и сложнее идет реабилитация. Приходится в буквальном смысле слова откладывать работу в долгий ящик, и эти ящики уже заканчиваются…
Несколько минут все в траурном молчании смотрели на ряды криокамер, затем Трикси погасила свет и повернулась к гостям.
– Ну что, идем в столовую? – бодро предложила она. – Там есть кофеварка и буфет, где всегда можно перехватить пару бутербродов.
– Ага, – упавшим голосом согласился Джек. Да уж, на фоне такого крутить носом действительно некрасиво…
Выход на лестницу оказался каким-то заколдованным. Не успела Трикси поставить ногу на первую ступеньку, как пол дрогнул ощутимо даже для человека, а из темноты правого, еще не изученного гостями крыла коридора донесся жуткий вибрирующий скрип, словно там проснулось еще одно древнее чудовище и теперь со скрежетом продирается на волю.
Женька оторопело заозирался, в мгновение ока оставшись в одиночестве: Трикси серым промельком исчезла во тьме, Джек тоже не стал долго раздумывать (если вообще этим озаботился).
– Эй, вы куда?! – Лесник, чертыхаясь, включил фонарик на видеофоне и бросился следом.
Коридор, скорей всего, был зеркальным отражением левого – и по длине, и по ширине, и по изгибам, и по дверям подсобных помещений, но темнота все это удваивала, а адреналин утраивал. Женьке показалось, что он пробежал как минимум километр, когда вибрация и скрип наконец прекратились, перестав заглушать радостные девичьи вопли:
– Нашли! Нашли!
Вскоре Женька разглядел и саму девушку, и двух ее спутников – помимо Трикси с Джеком. Наклейки киборгов оказались светоотражающими и бело полыхали под лучом фонарика, как зеркальца.
Девушка, в свою очередь, уставилась на Женькин рукав и растерянно замолчала. Лохматый парень набычился еще сильнее, кудрявый, напротив, недоуменно вскинул брови.
– Он человек, – поспешила прояснить ситуацию Трикси. – База верна. – И укоризненно обратилась к Женьке: – Зачем ты наклеил эту штуку? Она же для киборгов!
Женька только вздохнул, устав оправдываться и кивать на вредного напарника. Решат еще, что у него такая манера – вечно сваливать вину на бедного DEX'а!
– Это я наклеил, – наконец проснулась совесть у Джека, но тут же снова задремала: – Нечаянно. Куртки перепутал.
Несмотря на его покаянную физиономию, у всех возникло стойкое ощущение, что киборг выгораживает непутевого друга.
Женька поводил лучом света и обнаружил, что стоит возле узкого проема-провала, такого черного, что, казалось, тьма вытекает и расползается по подвалу именно оттуда.
– Тайре показалось, что один из камней кладки чем-то отличается от остальных, – вслух объяснила Трикси ради единственного человека в компании. – Они стали крутиться возле него, и часть стены внезапно…
Часть стены точно так же внезапно начала закрываться обратно. За годы бездействия допотопный механизм заржавел и оброс пылью, каменная дверь немилосердно скребла по полу, производя те самые жуткие звуки. Она и открылась-то от силы на треть, так что Реми едва успел подскочить к схлопывающейся щели и, к ужасу Женьки, глубоко сунуть в нее правую руку.
Рука с хрустом сплющилась, затем с металлическим скрежетом согнулась посредине плеча почти под прямым углом и, когда у лесника внутри екнуло в предвкушении «выстрела», наконец замерла, намертво заклинив систему. Из-под лопнувшей псевдокожи матово поблескивала титановая «кость» с «мышцами» сервоприводов в разноцветных изоляционных оболочках.
Реми нетерпеливо дернул культей, отщелкивая крепления протеза, и выпрямился.
– Я же говорил, что это намного практичнее регенерации! – невозмутимо заметил он. – Уже третий за полгода, между прочим.
– Потому что ты повадился совать их куда ни попадя, – звенящим от волнения голосом возразила Трикси. – Вот была бы эта рука настоящей…
– …дверь бы захлопнулась, и мы бы еще полдня пытались понять, как она открывается, или вообще резали стену лазерами, – закончил секретарь. – А новый протез мне Ия за час соберет.
Трикси безнадежно помотала головой.
– Здесь вообще-то свет есть, – сообщила она Женьке, и свет немедленно появился – его включила Кира из дальнего конца коридора.
– Что там у вас гремит?! – встревоженно крикнула она.
– Мы нашли труп! – счастливо взвизгнула Тайра, с обожанием глядя на главу ОЗК, как первоклашка на директора.
Кира позеленела и ускорилась; тем не менее на последних метрах ее обогнала Сара – вальяжная, забавно косолапящая авшурка при необходимости почти не уступала киборгам в скорости, ловкости и силе.
Фонарик все-таки пригодился – в тайнике стояла только оплавленная свеча, к которой рубильника не прилагалось. Пока Женька услужливо светил в щель, а Кира смотрела, киборги в девять рук сумели отжать дверь на полметра и даже подпереть где-то раздобытым куском трубы.
– М-да… – протянула глава ОЗК, тщетно пытаясь определиться с эмоциями.
