Ольга Айк
Супруги поневоле
Пролог
Октябрь 1863 год
«Пора»,– пронеслось у неё в голове, и она невольно кинула взгляд на огромные часы, висевшие на полстены посреди гостиной, пробившие полночь. Горничная подкинула дров в камин – единственный источник света в комнате, да и во всём доме – и выпрямилась во весь рост. Она выудила из плетёной корзины, стоящей у её ног, плащ и, надела его. Накинув капюшон, чтобы прикрыть лицо, женщина перекинула корзину через руку и, прежде чем покинуть своё место, прислушалась. В доме было тихо, не считая ритмично тикающих часов на стене. Беляев, как и обещал, позаботился обо всём, но страх не проходил, сердце стучало с бешеной скоростью, рискуя выскочить из груди. Горничная глубоко вздохнула и медленно выдохнула, приводя нервы в порядок, и шагнула вперёд. Медлить было нельзя, хозяева могли вернуться в любое время.
Быстрым шагом она направилась к лестнице. Горничная так часто поднималась по ней и спускалась, что кромешная тьма ей не мешала. Она поднялась на второй этаж и пошла по коридору к нужной комнате. Найти её не составило труда, она точно знала, какая по счёту дверь ей нужна.
Женщина толкнула дверь, и та легко поддалась, мгновенно распахнувшись и с глухим стуком ударившись о стену. В комнате, как и во всём доме, было темно, единственный источник света исходил от окна с неплотно прикрытыми шторами, жёлтый свет от уличного газового фонаря лился сквозь стекло, тускло освещая предметы тёмными силуэтами. Этого вполне было достаточно, чтобы различить детскую кроватку с балдахином у стены, рядом с окном.
Горничная откинула капюшон и поспешила к кроватке и только теперь заметила, что ребёнок в комнате не один. Рядом на кушетке, закутавшись в плед, спала няня. Незваная гостья застыла на месте, сердце её заколотилось от беспокойства. Она не ожидала, что няня уснёт прямо в комнате своей воспитанницы. Но ни приход горничной, ни глухой удар двери об стену не разбудил няню, женщина продолжала спать, даже не пошевелившись.
Горничная медленно выдохнула и, стараясь не шуметь, приблизилась к кроватке. Она раздвинула жёлтые шторы балдахина, закрывающие ребёнка, и присмотрелась. Маленькая девочка крепко спала, подложив под пухлые щёчки руки. По подушке рассыпались светлые кудри коротких волос.
Служанка поставила на пол корзину, которую принесла с собой, и ещё раз кинула взгляд на няню. «А если она проснётся в самый неподходящий момент?»– всплыл в памяти разговор. «Ты мне не доверяешь?– Беляев вскинул брови и усмехнулся.– Не переживай. Я дал тебе такую дозу снотворного, что она будет спать до полудня. Они все будут спать. Главное, не забудь добавить порошок в чай и проследить, чтобы его выпили все слуги».
Горничная аккуратно, стараясь не разбудить девочку, укутала её детским одеялом, которым она была накрыта, и переложила из кроватки в корзину. Бережно расправив ребёнку одеялко, воровка подняла корзину, прижала к себе и выскользнула в коридор. Не оглядываясь, она натянула на голову капюшон, спустилась с лестницы и покинула дом.
Только оказавшись на улице, она позволила себе расслабиться. Быстрым шагом она пронеслась по дорожке до тяжёлых железных ворот, открыла калитку и, последний раз оглянувшись на дом, выскользнула за пределы двора. Горничная прибавила шаг, почти побежав по тротуару, засыпанному жёлтой пожухлой листвой. Она пересекла дорогу, завернула за угол ближайшего дома и поспешила по переулку, петляя между домами, на другую улицу, где в тени дерева её ждал экипаж.
Мужчина сразу заметил приближающуюся к карете сгорбленную фигуру, прижимающую к груди свою ношу. Он мгновенно открыл дверцу и, высунувшись на улицу, рукой, облачённой в белую перчатку, поманил женщину к себе.
– Дело сделано, господин Беляев,– хриплым от бега и волнения голосом произнесла горничная, вплотную подойдя к экипажу. Она протянула мужчине корзину со спящим в ней младенцем.– Что с ней будет дальше?
– Тебя это не касается. Как всё прошло?– осведомился Беляев, забирая корзину и ставя её на сиденье рядом с собой. Взамен он пренебрежительно протянул женщине красный бархатный мешочек с золотой тесьмой, внутри которого звякнули монеты.
– Без помех. Всё как вы и обещали,– горничная схватила его и дрожащими от волнения руками развязала тесьму и заглянула внутрь.– Сколько?
– Как договаривались,– небрежно бросил мужчина, брезгливо наблюдая, как засияли глаза женщины, продавшей ребёнка собственных хозяев.
– Приятно было иметь с вами дело, господин Беляев,– проговорила женщина себе под нос, перебирая монеты.
Беляев не ответил, захлопнув дверцу кареты у неё перед носом. Он высунул руку через окошко и похлопал по внешней стенке экипажа, давая знак кучеру ехать.
Карета со скрежетом медленно покатила по мощёной дороге. Горничная, провожая взглядом удаляющийся экипаж, спрятала в карман под плащ мешочек с деньгами и зашагала прочь.
– И ты вот так её отпустишь?– послышался из другого конца кареты голос мужчины, сидящего напротив. Лицо его всё время скрывалось в тени, поэтому горничная даже не догадывалась о его присутствии.– Не боишься, что она проболтается? Или начнёт тебя шантажировать, как только закончатся деньги?
– Нет,– беззаботно ответил Беляев, откинувшись на спинку сиденья и устало закрыв глаза.– Об этом я уже позаботился: утром её тело найдут в подворотнях ближайшего питейного заведения.
– Хороший ход,– собеседник кинул беглый взгляд на девочку, бережно укрытую кремовым стеганым одеяльцем с атласными ярко-розовыми рюшами по краям.– Месть свершилась,– сказал он вслух скорее себе, нежели Беляеву.– Ты украл у меня невесту, а за это я заберу у тебя дочь. Больше ты её никогда не увидишь, Фёдор Николаевич. И не сможешь лишить меня положения в обществе.
Беляев решил промолчать. Он приоткрыл глаза и посмотрел на собеседника из-под полуопущенных ресниц.
Экипаж свернул на узкую тёмную улицу, где уличные фонари встречались всё реже, а дорогу усыпала жухлая листва, шумно шелестящая под копытами лошадей и колёсами экипажа. Вскоре фонарей и вовсе не стало – карета покинула город, и теперь они ехали по просёлочной дороге в кромешной тьме.
Спустя полчаса экипаж остановился. Беляев, отодвинув бархатную шторку, выглянул в окно, но в темноте выделялись лишь тёмные силуэты деревьев. Он вопросительно взглянул на попутчика.
– Выходи, тебя ждут,– на немой вопрос произнёс тот, не открывая глаз.
– Но…– Беляев занервничал. Ему пришла в голову мысль, что снаружи его ждёт та же участь, какую он уготовил для продажной горничной.– Там ничего нет.
Он распахнул дверцу экипажа, чтобы убедиться, что это действительно глухой лес, и осмотрелся.
– Это лес? Для чего вы привезли меня сюда?– Беляев со страхом посмотрел на своего нанимателя.
– Для чего?– не сразу понял мужчина, а догадавшись, рассмеялся.– Ты решил, что я приказал убрать тебя с дороги? Нет. Мне нравится, как ты беспрекословно и без лишних вопросов выполняешь свою работу. Таких работников я ценю, и ты мне ещё понадобишься.
– Тогда зачем мы здесь?
– Твоя работа ещё не закончена. Теперь ты должен передать девчонку старухе-отшельнице. Она живёт здесь в ветхом доме подальше от людских глаз. Иди. Она встретит тебя.
– И всё?– не поверил Беляев.– Только отдать ей ребёнка?
– И деньги,– с этими словами собеседник выудил из нагрудного кармана мешочек, набитый монетами, похожий на тот, который получила горничная, и протянул Беляеву.– Она знает, что ей делать,– уверенно произнёс он.– Только обязательно проследи, чтобы она выполнила свою часть работы. А если начнёт противиться, напомни ей о том, чем она занимается и как, не пощадив даже своё дитя, собственноручно утопила его в реке.
Беляева повергли в шок его слова, но он не подал вида, лишь кивнул и, забрав мешочек с позвякивавшими монетами, выбрался из кареты.
– Прощайте, Ксения Фёдоровна. Жаль, что наше знакомство с вами было столь коротким,– произнёс мужчина, передавая корзину с девочкой Беляеву.– И не задерживайся,– предупредил он, прежде, чем захлопнул дверцу.– Как только избавишься от девчонки, сразу возвращайся. Я не собираюсь тебя долго ждать.
Беляев некоторое время смотрел на карету, теряясь в догадках, что приказано старухе сделать с девочкой, после чего отвернулся, вглядываясь во тьму. Он медленно побрёл к деревьям, шурша под ногами листьями. Среди деревьев он заметил маленький огонёк и едва уловимое движение – кто-то быстро приближался, подсвечивая себе путь масляным фонарём. Мужчина невольно поёжился от неприятного предчувствия и прибавил шаг навстречу.
Старухой оказалась женщина лет сорока. В свете лампы её лицо казалось жёлтым с залёгшими под глазами тенями. Увидев Беляева, она бегло кинула взгляд на корзину и, ничего не сказав, поманила гостя за собой. Он ещё раз оглянулся в сторону экипажа, который поглотила тьма, после чего пошёл следом за незнакомкой.
Женщина привела его к деревянному строению, больше похожему на времянку лесника, чем на полноценный дом. Он был окружён покосившимся деревянным забором и деревьями, густо растущими друг к другу. Калитка была распахнута настежь, и Беляев решил, что она настолько перекошена, что попросту не закрывается. К дому вела протоптанная узкая тропинка. Старуха толкнула дверь, та со скрипом открылась, и она пропустила Беляева вперёд. Мужчина замешкался.
– Проходи,– заметив его неуверенность, произнесла женщина и невесело усмехнулась,– не собираюсь я тебя убивать. Мне платят за несколько иную работу.
Беляев переступил порог, ему пришлось нагнуться, чтобы не удариться головой о низкую притолоку. Половые доски под его ногами жалобно застонали. Мужчина остановился у дверей, опасаясь, что пол вот-вот развалится под его весом. Внутри дом казался ещё меньше – одна общая комната с глиняной печкой, шкафом, столом, скамьёй и умывальником, из-за печки выглядывали сложенные один в один металлические тазы. С одного конца стены до другого была натянута верёвка с развешанными на ней тряпками и простынями. На столе горела такая же масляная лампа, как и та, что была в руках хозяйки.
– Ну, чего встал,– хозяйка остановилась у стола и, поставив свою лампу рядом с другой, обернулась.– Ставь корзину на стол. Деньги принёс?
Беляев, не обращая внимания на неприятно скрипучие доски, прошёл к столу и поставил свою ношу на деревянную поверхность. Он выудил из нагрудного кармана мешочек, набитый золотыми монетами, и протянул женщине.
– На стол клади,– кивнула она головой на стол.
– Тебе объяснили, что ты должна с ней сделать?– спросил Беляев, кинув мешочек на поверхность стола, от чего монеты в нём громко звякнули.
– С ней?– удивилась женщина. Она заглянула в корзину и только сейчас поняла, что там лежит ребёнок.– Господин не говорил, что это будет уже рождённый младенец. Обычно, я устраняю нежелательные последствия плотских утех.
– Нежелательные последствия?– не понял её мужчина.
– Я избавляю женщин от бремени, когда им неугоден ребёнок. И думала, ты пришёл договориться о даме, которая от тебя понесла. Но чтобы убить младенца? О таком я и помыслить не могла. Это ведь убийство. Сколько ей?
– Пять-шесть месяцев, точно не знаю,– небрежно пожал плечами Беляев, осознание предстоящей судьбы девочки взволновало его, но он сдержался, чтобы не показывать насколько.– Не всё ли равно.
– Что же она сделала такого, за что её нужно лишать жизни?– изумлённая хозяйка подняла глаза на гостя.
– Тебя это не касается, впрочем, как и меня. Господин С…– Беляев запнулся, вовремя опомнившись, что не зачем сообщать ей фамилию заказчика.– Делай, что тебе велено и не забывай, что ты получила за это неплохую сумму.
– Убить рождённое дитя – бесчеловечно. Это большой грех.
– В тебе проснулась совесть?– мужчина вскинул брови. Ему и самому не нравилась эта идея, но изменить он ничего не мог.– Может тебе напомнить, как ты убиваешь нерождённых младенцев? Или как ты сама собственноручно утопила в реке своего сына? Разве это не грех?
– В то время у меня не было выбора,– поникшим голосом ответила хозяйка, вспоминая мальчика, родившимся с расщепленным нёбом.– Он бы не выжил.
У Беляева защемило сердце, но он быстро взял себя в руки.
– Сейчас выбора у тебя тоже нет. Ты согласилась на сделку с господином и обязана выполнить свою часть,– резко бросил он и, развернувшись на каблуках, направился к выходу. Ему казалось, что вся эта ситуация давит на него, грозя раздавить. И смотреть на убийство беспомощной девочки ему совсем не хотелось, вряд ли он выдержит такое испытание.
– Хорошо, я сделаю то, что мне велено,– тихо ответила женщина ему в спину, прежде чем за ним захлопнулась дверь.
Беляев некоторое время стоял во дворе в полной темноте, глубоко вдыхая и выдыхая прохладный ночной воздух, пытаясь унять дрожь в руках и восстановить сердцебиение. Он не смог заставить себя остаться, чтобы проследить за работой. Старуха права – девочка не заслужила такой участи. Мужчина несколько раз нервно сжал и разжал кулаки, после чего пошёл прочь от этого проклятого места к ожидающему его экипажу.
Как только дверь за гостем закрылась, женщина вытянула из-под стола, где на потайной полке хранилась вся посуда, широкий острый нож. Она развернула кремовое стёганое одеяльце и печально посмотрела на малышку, светлыми кудряшками напоминающую херувима, которых рисуют на стенах и сводчатых потолках церквей.
– Не знаю, чем ты помешала господину, но выбора у меня и правда нет,– сказала она и занесла над девочкой нож.
В этот момент сердце её сжалось в комок, перед глазами всплыло лицо новорожденного мальчика с перекошенной верхней губой, разделённой надвое. Из-за своего увечья он не мог сосать и медленно умирал от голода. У него уже не было сил плакать, когда она решилась на страшный шаг и, придя к реке, опустила его маленькое тельце в воду. По её щекам потекли слёзы. Женщина судорожно сглотнула и… руки её дрогнули – девочка смотрела на неё ярко-голубыми глазами и улыбалась.
– Не смотри на меня. Господин прав: я – убийца. За это мне и платят,– крикнула хозяйка и опустила занесённый над девочкой нож, метя в маленькое сердечко.
Глава 1
Июнь 1878 год
Она вновь и вновь возвращалась к воспоминаниям, как бы ей этого не хотелось. Даже не смотря на то, что прошёл почти год, она хорошо помнила его лицо и запах перегара на своей коже. В попытках избавиться от неприятных видений, она взяла на себя тяжёлую работу в таверне до самой глубокой ночи, чтобы, после того, как лечь в постель, провалиться в глубокий сон без сновидений. Только не всегда удавалось уснуть сразу. Вот и сейчас, в тщетной попытке хоть немного поспать, она лежала, накрывшись одеялом с головой. Сегодня ей мешало всё – и солнце, пробивающееся сквозь тонкие бледно-оранжевые шторы; и громкие голоса, крики и звон посуды, доносящиеся с первого этажа; и разнообразные запахи еды из кухни, которые распространялись по всей таверне сквозь щели в деревянных стенах.
– Стаська,– дверь резко распахнулась, ударившись о стену, и в комнату влетел мальчишка, даже не потрудившись предварительно постучать. Он бесцеремонно уселся на край кровати и потормошил сестру, как он полагал, за плечо. Девушка не отреагировала, притворившись спящей.– Стаська, да проснись же ты, наконец.
– Я же просила никогда, и ни при каких обстоятельствах, не будить меня,– пробубнила она и нехотя откинула одеяло.– Что именно непонятно тебе в этих словах?
Стася устало посмотрела на взволнованного подростка. Его вид несколько обеспокоил её: чёрные волосы были взъерошены и торчали в разные стороны, глаза блестели от возбуждения, лицо перепачкано, а на скуле красовалась свежая царапина.
– Что случилось?– девушка села в кровати и, протянув руку, взяла мальчика за подбородок. Подросток закатил глаза, пока она внимательно рассматривала ссадину.– Ты снова влез в драку? Кто это был?– не дождавшись ответа, Стася опустила руку и обречённо вздохнула.– И что, позволь узнать, вы не поделили на этот раз?
– Это не я,– недовольно пробурчал мальчик.– Я лишь хотел защитить Тимошку. Они его бьют.
– Тимошку?– девушка подскочила с кровати так быстро, что её сводный брат чуть не свалился на пол.– Что же ты сразу-то не сказал.
– Я и сказал,– надулся мальчик.
Стася яростно сверкнула на него глазами, но промолчала. Она не стала утруждать себя тем, чтобы переодеться, на это у неё не было времени. Девушка наспех натянула платье, которое утром после работы кинула на спинку стула, поверх ночной сорочки и обула башмаки, после чего повернулась к подростку.
– Кузька, ну и чего ты тут расселся?– рассердилась она.– Где они?
– Тётя отправила нас за мукой. Мы уже возвращались назад, как…
Стася не дала ему договорить, схватив за руку и потащив к выходу. Они быстро прошли по коридору. Девушка спускалась со скрипучей деревянной лестницы, перепрыгивая сразу через две ступеньки, Кузя изо всех сил пытался поспевать за ней. Чтобы не упасть, он вырвал руку из её ладони и ухватился за перила. Стася даже не оглянулась.
Она, не обратив внимания на осуждающие взгляды немногочисленных посетителей трактира, быстро пересекла холл, разделённый на рабочую и обеденную зоны.
– Настасья,– окликнула её хозяйка трактира у самого порога, но девушка, даже не обернувшись, поспешно выскочила за двери.– Кузя, что происходит? Куда она?
– Я потом объясню, тётя,– мальчик поспешил за сестрой на улицу.
Стася ждала его на крыльце и, как только Кузя выбежал из трактира, в ожидании посмотрела на него.
– Они там,– подросток указал рукой через дорогу в конец улицы, где начинался пустырь, который уже давно облюбовали соседские мальчишки.
Стася присмотрелась и заметила трёх мальчишек возраста Кузи, четвёртый навалился на младшего мальчика, и они вдвоём катались по земле, поднимая клуб дорожной пыли. Остальные, окружив дерущихся, подбадривали своего товарища криками. Не теряя времени, девушка опрометью помчалась туда. Брат не отставал.
– Эй, вы,– крикнула она, перебежав дорогу.– Сейчас же отпустите его, иначе я выпорю вас так, что родная мама не узнает.
Мальчишки, узнав её по голосу, обернулись и, убедившись, что это действительно она, кинулись врассыпную. Они хорошо знали, что Настасья не шутит и выполнит свою угрозу, ей не впервой задать им трёпку.
– Мегера идёт, разбегаемся,– услышала она, и прежде чем приблизилась к месту драки, трое успели сбежать.
– Сейчас я вам покажу мегеру,– она схватила за шиворот четвёртого обидчика и, резко тряхнув, сняла его с Тимошки.
– Отпусти,– брыкаясь, проныл он, но девушка лишь сильнее сжала ворот его рубашки.
Краем глаза она уловила, что Кузя помог младшему брату подняться с земли и теперь отряхивал его одежду от пыли. Младший мальчик шмыгал носом, но не плакал.
– Я так и знала, что это ты,– девушка крепко держала худощавого подростка за ворот, не давая ему возможности вырваться, как он ни старался.– Я предупреждала, что если ещё раз увижу тебя…
– Пусти,– перебил он её, всё ещё надеясь, что сможет вырваться,– я больше не буду.
– И почему я должна тебе поверить?– Стася ухмыльнулась и уже обдумывала, какую устроить обидчику трёпку, как услышала мужской голос позади себя.
– Настасья!
Его она бы узнала где и когда угодно, обида и гнев от его поступка ещё не успели пройти, и ей нестерпимо захотелось придушить обладателя этого голоса.
– Только тебя мне не хватало,– недовольно отозвалась она и, отшвырнув мальчишку, обернулась. Подросток больше не интересовал её, как и то, что он, потеряв равновесие, растянулся на земле.
– Разве ты не рада меня видеть?– молодой мужчина растянул губы в улыбке, из-за чего Стасе нестерпимо захотелось запустить ему в голову чем-то тяжёлым.– Мы так давно не виделись.
– Была бы рада не встречаться с тобой ещё столько же,– парировала она, уперев руки в бока. Теперь весь её гнев обрушился на незваного гостя.– Зачем явился?
Обидчик, поняв, что ему представился шанс избежать наказания, отполз подальше и, поднявшись на ноги, побежал прочь, по пути отряхивая пыль с рукавов.
– Кажется, он сбежал,– заметил мужчина, махнув головой в сторону убегающего мальчика.
– У меня ещё будет время.– Стася оглянулась через плечо и фыркнула.– Так, что тебя привело сюда? Помниться, я ясно дала тебе понять, что не желаю видеть тебя.
– Я ведь уже не один десяток раз извинялся перед тобой.
– Одних извинений здесь не достаточно, Матвей. И ты это знаешь.
– Но ведь всё обошлось,– молодой человек, продолжая улыбаться, поднял руки ладонями вперёд.
– Если бы не тётя Глафира…
– У меня есть для тебя работа,– не дал договорить ей Матвей.
– Работа?– в её глазах вспыхнул огонёк гнева с новой силой.– Да как ты смеешь? Прошлый раз ты чуть не подставил меня.
Девушка быстрым шагом подошла к нему вплотную и уже намеревалась залепить ему звонкую пощёчину, как почувствовала, что кто-то трясёт её за подол. Она опустила глаза. Тимошка держал её за ткань платья и умоляюще заглядывал в глаза. Стася присела, чтобы быть на одном с ним уровне, и обхватила его за плечи
– Как ты?
Мальчик не ответил. Он шмыгнул и вытер рукавом кровь, тонкой струйкой сочившуюся из носа. Во всклокоченных светлых волосах застрял песок, под левым глазом наливался синяк, на распухшей губе кровоточила трещина.
– А здорово они тебя отделали,– не удержался Кузя, но под строгим взглядом сводной сестры опустил глаза.
– Может, нужна помощь?– неуверенно вставил Матвей, переступая с ноги на ногу.– Что нужно сделать?
Девушка подняла на него глаза с намерением грубо отказать, но, увидев искреннюю озабоченность на его лице, передумала.
– Помоги отвести Тимошу домой, и после того, как я промою ему раны, поговорю с тобой,– пообещала она.
– Ничего,– подбодрил брата Кузя, положив ему руку на плечо.– Стаська тебя быстро подлатает. Она в этом мастер, ты уж мне поверь. Будешь, как новенький.
Матвей подхватил мальчика за талию и повёл в сторону трактира. Кузя зашагал рядом, Стася чуть позади. Только сейчас она заметила, что Тимошка прихрамывал. Она тяжело вздохнула.
Когда они зашли в трактир, девушка почувствовала, что на них вновь обратились взгляды посетителей. Она ощутила неловкость, опустила голову и прошла мимо, делая вид, что не замечает их.
– Настасья, что произошло?– хозяйка трактира остановила её у лестницы.
Девушка проводила взглядом поднимающихся мужчину и мальчиков и повернулась к женщине.
– Кажется, сегодня на обед хлеба не будет,– ответила Стася.– Мальчишки не донесли муку.
– Кузька опять полез в драку?– Глафира Потаповна тяжело вздохнула. Такое происходила всякий раз, как подросток встречал на пути соседских мальчишек.
– На этот раз это не он. Тимошку побили.
– Тимошку? Что он натворил?– женщина заглянула за спину Стаси, высматривая мальчика.
– Не знаю,– пожала плечами девушка.– Я с ним ещё не говорила.
– А что здесь забыл ЭТОТ?– сделав акцент на последнем слове, хозяйка махнула головой в сторону Матвея.– Ты вроде как не горела желанием с ним встречаться.
– С ним поговорить я тоже не успела,– Стася скривилась.
Глафира Потаповна перевела взгляд на Стасю и подозрительно прищурилась.
– Я могу рассчитывать на тебя сегодня вечером? Ты ведь понимаешь, что заменить мне тебя некем. Не будь ты сводной сестрой моим племянникам…
– Я не собираюсь больше ввязываться в авантюры, тётя. Тем более те, которые хочет предложить Матвей,– пообещала девушка и отправилась наверх.
Женщина лишь махнула рукой, ни на минуту не поверив словам сводной племянницы.
– Тебе чем-нибудь помочь?– окликнула она, когда Стася добралась до последней ступеньки.
– Я справлюсь,– улыбнулась в ответ девушка и зашагала по коридору.
Стася зашла в комнату мальчиков. Тимошка сидел на кровати, Кузя примостился рядом, держа брата за руку. Если бы тётя Глафира увидела, что племянники сидят на кровати в грязной одежде, то непременно выругала их.
Матвей поставил перед мальчиками стул с миской, наполненной водой. Услышав скрип открываемой двери, он обернулся.
– Я набрал воды с умывальника,– сказал он, но девушка проигнорировала его слова.
Она стянула с крючка возле умывальника полотенце и, приблизившись к Тимоше, присела перед ним на колени.
– И как же тебя угораздило нарваться на драку?– спросила она и, смочив край полотенца, начала осторожно протирать лицо мальчика, смывая грязь и кровь.
– Лёнька сказал, что ты воровка, и по тебе тюрьма плачет,– нехотя ответил Тимошка, морщась от боли, когда влажная грубая ткань полотенца соприкасалась с ссадинами.
– А этот Лёнька не так уж и не прав,– вставил Матвей себе под нос, но Стася услышала его.
Она кинула гневный взгляд на Матвея, заставив того замолчать. Это по его милости она обрела славу воровки.
– И ты кинулся защищать меня?– как можно ласковее улыбнулась девушка младшему брату.
– Конечно,– невозмутимо ответил тот.– Ведь это же неправда.
Стася не нашла, что ответить. Конечно, это правда. Но разве стоит посвящать семилетнего мальчика в неприглядное прошлое сводной сестры?
Её родители не были женаты. Мать отдала её отцу, когда девочке не было ещё и года. Она принесла дочь к его дому и, уведомив о том, что он стал отцом, оставила младенца на пороге. С тех пор Стася её не видела.
Через пару лет отец женился. Он держал пекарню, куда однажды пришла работать девушка, которая и стала его женой. Сначала у них родился Кузя, и Стася была счастлива тому, что теперь у неё была настоящая семья. Но всё изменилось, когда появился Тимошка, на третий день после его рождения мачеха умерла от горячки. Отец забросил пекарню и начал пить. Настасье, которой не было ещё и десяти, пришлось взять на себя заботы о младших сводных братьях.
Отец погряз в долгах, и ему пришлось заложить дом вместе с пекарней, которая располагалась на первом этаже. Но вскоре и этих денег стало не хватать. Девочка с братьями осталась без крова. Ей было тринадцать, когда она встретила Матвея. Карточный шулер и ловкий вор приютил её и мальчиков, научил её обчищать карманы зазевавших прохожих. А десять месяцев назад он же её и подставил, бросив одну в номере очередного трактира. Из полицейского участка девушку вызволила сестра покойной мачехи, по случайности оказавшаяся хозяйкой этого самого трактира. Глафира Потаповна узнала падчерицу сестры, она заверила полицейских, что девушка работает у неё, после чего Стасю отпустили. Женщина забрала детей к себе, предоставив сводной племяннице кров и работу.
– Ну, вот и всё,– как можно ласковей улыбнулась Стася, бросив полотенце в миску с водой. Она, мягко взяв Тимошу за подбородок, осмотрела лицо.– Ничего серьёзного, синяки и ссадины скоро пройдут, а разбитая губа заживёт. А теперь переодевайся и спускайся обедать. Одежду отнеси в прачечную, я потом её постираю и заштопаю. А сейчас мне нужно поговорить с Матвеем.
Девушка поднялась с колен и отряхнула платье. Она повернулась к мужчине.
– Если хочешь, чтобы я тебя выслушала, займи столик внизу и закажи что-нибудь поесть, я проголодалась. Спущусь, как только приведу себя в порядок.
Не дожидаясь ответа, девушка покинула комнату братьев.
