Ольга Александровна Коренева
Сиянье ночи
Гей на панели
Что с тобою, парень,
На душе метель?
Кто тебя заставил
Выйти на панель?
Выгорели пряди
Спутанных волос,
Лед блестит во взгляде,
На губах мороз.
Самый людный город
Гибнущей судьбы,
Самый лютый холод,
Розовые сны…
Что с тобою, парень?
Зажжена свеча,
Бог тебя направит,
Вера горяча…
Песенка про стриптизершу
А груди ее были словно ядра,
Что вышибают разум у мужчин.
К ней на стриптиз ходил один заядлый
Любитель женщин, молодой грузин.
Что ж, если Бог создал ее игрушкой
В руках у переменчивой судьбы.
Святая Магдалина, будь подружкой
Для бедной стриптизерши, помоги.
Когда в душе заплакали бураны,
Когда завыли ледяные псы,
Грузин ревнивый ножевую рану
Оставил ей на память о любви.
Она на снег, в своей пушистой шубке,
Упала, как на жертвенный алтарь.
Смеялось солнце, словно милой шутке,
И умирал непройденный январь.
2. 11. 02.
Не хочу я идти в эту мокрую мерзость,
В это серое месиво снега с дождем,
Но собака зовет, но пушистая нежность
Влажно смотрит в глаза, одеваюсь, идем.
В том осеннем тумане забывшейся ночи,
В этом мареве зябком усталого дня
Пусть отстанут все беды, станут тени короче,
И навеки несчастья покинут меня.
Мы бредем в этой осени, я и собака,
И оранжевый лист прикорнул на хвосте,
И растроганный тополь вздохнул и заплакал
О своей и моей одинокой звезде.
Пылающею птицей…
Пылающею птицей
Пронзаю эти ночи –
В мерцанье мёртвом биться
Мне леший напророчил…
Страстями лихолетья,
Шальными теми днями,
В затравье звёзды светят
Болотными огнями.
Мне б сразу причаститься,
Отбросив эту боль –
Гори, шальная птица,
Навязанная роль!
Но ты ушёл, Мессия,
В туманную страну…
Погасшая Россия
У беса на кону.
Русь-90, триптих
1.
Отравленная русская душа,
Которую нерусские венчали,
В ней не осталось места для печали,
В ней осень бродит, листьями шурша,
С протянутой для подаянья кепкой,
С блуждающей путанкиной ухмылкой,
С духами-самогонкой жгуче-крепкой,
С картинами, написанными пылко,
Ненужными пожарищу страны.
Что ж, наши судьбы, может быть, странны…
Застыли пули в погребальной яме,
Вздыхает ветер о забытой драме,
Крик боли будто нож торчит в былом…
Вождей лукавых души с тайным дном
И мудрыми словами для приманки
Войдут в убитый лес, а в нем – поганки.
Был летний лес – а стал поганкин дом.
2.
Сонный дождь, расчесанный грозой,
Зажигает свечи иван-чая.
Влажный ветер нехотя качает
Бабочку, шальную от дождя.
Пьяный конюх, мокрый и босой,
Топчется, сопя, вокруг сирени.
На веранде варится варенье,
Сонное варенье из дождя…
3.
В заплате окна – за стеклом метель –
Кровавым сгустком цветет герань.
Луна, продырявь снеговую темь,
Где кошки дохлые, холод, град…
А за геранью, в окне – уют.
За легкой шторой воркует «Шарп».
Там шлюхи голые что-то пьют.
Студент на улице дышит в шарф.
И в черный снег – снеговую гарь –
Он щурит пристальный темный глаз:
Москва, снегопад, гололед, январь…
Все окна хочется выбить враз!
Ох, хоть бы свет погас…
Метро
Гоните бабки, господа,
И негде яблоку упасть,
И всюду – талая вода,
Зима – как осень, всюду грязь…
Спускай пластмассовый жетон
И проходи сквозь турникет,
А если нет – и спросу нет,
Канай назад, таков закон.
Путь
Вдрызг рельсы, мчит товарный поезд,
Груженый ворохом проблем,
Не думая, не беспокоясь –
Нет времени для перемен.
Все остановки – в прошлом, в прошлом,
Там лето, первая гроза.
А нынче – окна запорошены,
Да полетели тормоза…
Вот проскочить по гололеду,
Вот пролететь через буран,
Сквозь медь, через огонь и воду –
Ворваться в розовый туман!
И снова будут остановки,
Где лето, радость и мечты,
Самозабвенные тусовки
До первой утренней звезды…
Считалочка
Волю ошпарил воздух святой,
В нем утонул колокольный бой,
В бурной мути затих этот день,
Ветер крутит тень…
Тени вьются у стен глухих,
Льется зелье забав чужих,
В мире бешеных скоростей
Жизнь – игра страстей…
Ночью смолк колокольный смех,
Где-то – джокер, а где-то – грех,
Где-то – буря, кому-то – бриз.
А мне заветный приз.
Лето девичьих грез
Лунные кошки лижут стекло,
В черной трубе тепло.
Звездные заводи здесь тихи,
В них плывут лопухи.
Небо вздыхает ночной грозой,
Метеоритный рой
Вылетает из утренних рос.
Лето девичьих грез.
Вот такая она. Была.
Это запах цветущего омута,
Это зов запредельных миров,
Тише шелест летящих подков,
Гривы вспыхнули отблеском золота,
А в глазах – как трава в небесах –
Отражается юная всадница,
Пляшут зори в ее волосах,
Пляшут нити в руках и сплетаются,
В облаках закипают огни,
Перепутались ночи и дни,
В зимний полдень цветут лопухи,
А по солнцу гуляют стихи.
Из дождей и хвостатых комет,
Из ветров и непрожитых дней –
Будет он, как завет, и как свет,
Гобелен странной жизни твоей…
Другу
Ночные травы лунный свет хранят.
Танцуют лисы возле сонной розы.
Блестят вокруг таинственные росы.
Лес золотистым пламенем объят.
А облака – как зеркала ночей.
Зрачки сияют светом звездопада.
Не говори, что я твоя услада.
Твоя любовь – как пламя для свечей.
Те свечи возле мраморных икон
Сгорали так возвышенно и тихо,
Они тебя уберегли от лиха.
Остались души, лужи воска, стон.
Азарт
Мне в комнату ворвался шум дождя.
Он нежно зашуршал сырым рассветом,
Уселся в кресло, вынул сигарету,
Курил туман, оплывший, как свеча.
Я с ним самозабвенно в карты дулась,
Кокетничала так, что он забылся,
Все проиграл и страшно разозлился.
Играли мы на юность и на жизнь.
Девчонка
Он перечеркнут и забыт,
Проклятый этот мир.
И был предательски убит,
Кто был когда-то мил.
И все порушены мечты.
И больше не могла.
И жизнь отчаянную ты
На том огне сожгла.
И был как лед, и был как нож,
Пронзительный огонь,
И никогда ты не поймешь,
За что такая боль…
13 января 2006, пятница
В январе у деревьев пьяные лица,
Они пляшут в рождественском тумане,
Это вымокшая насквозь лисица –
Альбиноска зима в песьем обмане…
Сны деревьев болеют июльским жаром.
Красный пес ставит метки в намокшем парке.
Год Собаки. Он назван так недаром,
Потому что, наверно, будет жарко…
Все они уходят…
Все они уходят от меня
На потустороннюю тусовку.
По кому ж колокола звонят
Тягостно, растерянно, неловко?
Ряд аллей среди сплошных крестов,
Ветер бросил вдоль оградок листья,
И последний бомж уже готов
Закусь и стакан с могилы свистнуть.
Я бреду по стойбищу гробов,
Безрассудно юная, живая.
Что же делать, если я такая?
Что же делать, если мир таков…
Страна б…
Страна без правил, без надежд,
В ней убивают наши души,
В ней Божий мир давно разрушен,
В ней Ложь и Правда – без одежд -
Танцуют, словно лесбиянки,
И малолетки-наркоманки
Смакуют сладкий беспредел,
И раздеваются в припадке…
От синевы тщедушных тел
Маньяк заезжий забалдел:
Зачем играть с собою в прятки?
Таков, видать, у них удел.
Редиска выросла на грядке,
В разгаре дачная пора.
И в Думе, кажется, жара:
Дележка денег, все в порядке.
Сюжет романа
1.
Нежность ладоней, оскал пантеры,
Там где любовь, сверкая, пляшет,
Остросюжетность заморских пляжей,
Боль, потерявшая чувство меры.
Ночь, подслащенная старой лампой,
В ней ни Джиннов, ни звезд, ни света,
И стриптизерша почти раздета,
Призрак желанья сопит под рампой…
2.
И вечная девочка с вечной собакой
Блуждает по парку, мурлыча напев,
Пространство готовится к новой атаке,
А время задумалось, окаменев…
И светлое дерево с ярким подпалом
Последние пенки снимает с небес,
А солнце под нежным своим покрывалом
Ласкает туманный распаренный лес…
Усталый издатель икает в постели,
И ночь осыпает осенние сны,
А эти Пегасы совсем обалдели,
Копытами топчут роман, ну ослы…
Парень из МЧС
Твои губы ласкают меня до утра,
Парень из эм-че-эс,
Твое тело сводит меня с ума,
Парень из эм-че-эс,
А в глазах твоих полыхает страсть,
Парень из эм-че-эс,
А в руках твоих – надо мною власть,
Парень из эм-че-эс.
Эти мышцы – пусть Шварценеггер умрет
От зависти и тоски,
И Сильвестр в отчаянье лоб разобьет,
У него поплывут мозги.
Весь Голливуд с колес слетит,
И луна упадет с небес,
Когда ты обнажен, и жетон блестит
С номером эм-че-эс!
