Ольга Александровна Кокорина
Лада
До чего докатились.
– …обо мне не знал. Понимаешь?
Феденьке показалось, будто ласковый ветерок прошелестел что-то ему на ушко, и мальчик кивнул, заговорщически улыбаясь.
– Секреты? Я люблю секреты. Можешь мне довериться: я никому ни слова! Честно-честно…
Вечерело. Разлапистые ветви елей совсем перестали пропускать свет, однако на небольшой полянке, куда мальчик случайно забрёл, желая спрятать от недобрых ребят ёжика, и где встретился с хранительницей, было всё ещё светло. Воздух казался Феде невероятно-необычным: он был таким влажным, что его практически можно было потрогать руками. Сожми кулачок посильней и наверняка ухватишь что-то волшебное: такое было ощущение от всей этой атмосферы. Мальчику она нравилась, и уходить не хотелось совсем. Не хотелось, но было нужно.
Он грустно вздохнул.
– Скажи… Другим нельзя, но мне… можно мне?
Вновь впавшая в раздумья девушка подняла свои удивительно-зелёные глаза, как бы спрашивая: она не до конца понимала, чего же хочется мальчишке, что чуть ли не со стыда умирал, рдея и заламывая пальчики.
До чего забавный.
– Ну, можно мне приходить… сюда? В гости. Я же всё-таки переживаю за него, – он кивнул на уже вовсю сопящего ёжика и, набрав воздуха, выпалил, жмурясь. – Только честно!
В груди у неё что-то всколыхнулось в один миг, а Феде даже показалось, будто его обдало каким-то очень-очень тёплым ветром. Так бывало, когда он, играясь, подходил слишком близко к костру, тотчас отпрыгивая от него, конечно же, но долю жара всё же получая. Только вот в тот момент рядышком даже-дажечки костра не было!