Олеся Рияко
Трофейная жена для лорда-дракона
Глава 1
Эра Черного Дракона
Год 567, месяц Рыси
В настоящее время…
Алые капли брызнули на её белое платье, и Тамила закричала. Коротко, рвано, словно птица, сбитая в полёте хищной стрелой. Её крик взвился к сводам храма Единого бога и потерялся где-то среди анфилады пустых порталов и витражных окон, отражаясь от них дрожью.
Сэр Меллорд, последний её защитник, упал на колени перед сразившим его рыцарем. Пронзённый насквозь его мечом, он обеими руками схватился за широкое лезвие, торчавшее из его груди, но уже ничего не смог сделать. Силы покинули его так же быстро, как кровь, струящаяся по доспехам.
Тамила не видела лица убийцы, только его глаза в прорези забрызганного кровью шлема. Холодные, злые. Он весь был в крови… с головы до пят вымазан в следах своих преступлений. И пусть Фэррэйн-Холл принадлежал ей всего пару дней, это всё равно была кровь её людей. Её подданных и защитников.
– Убийца!
Пылая гневом и отчаянием, воскликнула девушка и, не помня себя, бросилась к мечу, который рыцарь выбил из руки сэра Меллорда, прежде чем убить.
Обмотанная кожаным шнуром рукоятка послушно легла в руку, но девушка не смогла поднять оружие. Меч оказался слишком тяжёлым для её тонких, не привыкших к тяжести рук. Тамила с усилием дёрнула его вверх, но лезвие лишь на миг оторвалось от каменного пола, толком не позволив ей замахнуться. Холодный металл прочертил на камне полукруг, высекая искры.
Рыцарь рассмеялся.
– Хороша воительница!
Неторопливо, словно брезгуя, он наступил ногой в тяжёлом ботинке на плечо сэру Меллорду и с отвратительным влажным свистом вытянул свой меч из его обмякшего тела.
Тамила зарычала и бросилась к нему, вновь замахнувшись перед собой, но рыцарь со смехом, играючи отбил её атаку, лишь слегка приподняв своё оружие. Но удар этот оказался такой силы, что девушка не удержалась на ногах и упала прямо на грудь своему мёртвому защитнику, пачкая белое платье и фату в его тёмной, вязкой крови.
Сильная рука безжалостно вцепилась в её волосы и потянула вверх, против воли заставив вновь подняться. Встать на цыпочки, запрокинув назад голову.
– Не смей меня трогать! Убери свои грязные руки!
Тамила рычала и билась, пытаясь ногами, руками, острыми ногтями дотянуться до убийцы, но он держал её крепко. Был силен, высок и к тому же закован в доспехи. Что могла против него хрупкая девушка в шелковом свадебном платье?
– Ну-ка, что тут у нас? Невеста? Простите великодушно, но чью же свадьбу я умудрился сорвать своим неожиданным появлением? Ты.
Рыцарь поднял остриё меча над алтарём, заставив священника, притаившегося за ним, охнуть и попятиться. Седой, лысеющий мужчина, затрясся всем телом и едва не упал, налетев спиной на усеянный свечами канделябр.
– Знаешь её?
– Д-д-да милорд…
Глаза священника горели неподдельным ужасом. Прижав руки к увесистому серебряному символу на груди – змее, кусающей себя за хвост – он растерянно переводил взгляд с рыцаря на бьющуюся в его руках девушку.
– Это леди Фэррэйн, м-милорд…
– Фэррэйн?
Удивился рыцарь и развернул её к себе. Тёмный, дикий взгляд впился в Тамилу из прорези шлема. Девушка буквально почувствовала, как он холодом скользит по её лицу, скрытому за полупрозрачной вуалью.
– Я слышал только об одной леди Фэррэйн, и ей сейчас должно было быть не больше десяти лет. А этой как бы не вдвое больше. Ты врёшь мне, отец?
– Нет… н-нет, ваша милость! – Голос священника дрогнул, срываясь на визг. – Это леди Фэррэйн, клянусь! Стала ею, когда король пожаловал ей этот замок!
Тамила не увидела, но буквально кожей почувствовала волну гнева, поднявшуюся в рыцаре. Злость, горечь, презрение сквозили не только в его взгляде, но и в голосе, в том, как сильнее сжались его пальцы на её затылке.
– Пожаловал? За какие такие заслуги? Кто ты такая?
Если бы девушка могла, она плюнула бы ему в лицо, но чёртова вуаль мешала ей даже дышать. Намокшая от крови сэра Мэллорда, она льнула к коже и закрывала обзор.
– Будь ты проклят… убийца!
Внезапно осмелев или же совсем потеряв рассудок от страха, священник шагнул вперёд из-за алтаря, встав ближе к рыцарю. Обратил на себя его внимание.
– Простите… простите, милорд. Это Тамила Келеспи, с протекции лорда Грэйна, ближайшего советника Его Величества, ей был жалован титул леди Фэррэйн вместе с этим замком и землями. Она невеста старшего сына лорда Грэйна. И сегодня должна была состояться их свадьба… вы не можете… подумайте, что будет… она под их защитой… она под защитой короля!
Рыцарь вновь обернулся к ней, и Тамила смело посмотрела в его тёмные глаза. С вызовом и злостью, хотя всё внутри неё сжалось в дрожащий от ужаса холодный комок.
Убийца расхохотался, словно сумасшедший.
– Вот как? Значит, невеста Грэйна со всеми правами леди этого замка? Вот что ты задумал, старый плут… Да только теперь это будет мой трофей, а не твой…
От его слов сердце будто перестало биться в груди Тамилы, холодом сковав вены и дыхание. Она открыла рот, желая сказать хоть что-то. Закричать, в который раз проклясть его, возмутиться, но смогла только шумно вздохнуть, чем заставила рыцаря усмехнуться.
– Вернитесь на своё место, отец. Свадьба леди Фэррэйн всё-таки состоится. Прямо сейчас.
Глава 2
Он отпустил её, подтолкнув к алтарю, а Тамила едва не упала, запутавшись в длинном подоле своего платья.
Позади послышался металлический лязг и шелест. Шлем рыцаря, отброшенный в сторону, с грохотом покатился по каменным ступеням вниз. Девушка сжалась от страха и неожиданности, но не обернулась. Она зажмурилась и до боли сжала кулаки, впиваясь ногтями в кожу.
Тамила не хотела смотреть на него. Он был ей противен. Нет… он был ей просто отвратителен!
Происходящее же казалось нереальным, ведь ещё утром она принимала ванну с молоком и мёдом и в последний раз примеряла этот наряд перед самым важным днём в её жизни. Готовилась стать женой самого чуткого и доброго мужчины на свете, а уже к ночи оказалась здесь… У алтаря, в окровавленном свадебном платье, рядом с убийцей и захватчиком, который хитростью ворвался в её замок и перебил всех, с кем она успела сблизиться.
А теперь Тамила должна была стать его женой? Что за злая шутка судьбы? Если этот убийца считает, что она принесёт ему свадебную клятву, то ошибается… ведь она скорее умрёт, чем произнесёт хоть слово из неё!
Рыцарь встал рядом с ней у алтаря, и девушка брезгливо отвернулась, почувствовав на себе его тяжёлый взгляд. Она даже задержала дыхание, не желая дышать одним воздухом с тем, от кого пахнет кровью и чужими страданиями.
Две большие грубые ладони опустились на алтарь. Тамила невольно посмотрела на его руки. Обветренная, смуглая кожа, грязь под ногтями… и хоть пальцы мужчины были длинными, не было в них и толики изящества, как в руках любого дворянина. Сразу было видно, что эти руки не знали ничего, кроме рукояти меча, поводьев и тугих ремней на обороте щита.
Убийство – вот его искусство и единственная страсть.
– Положи руки на алтарь, женщина, если не хочешь, чтобы я прибил их к нему гвоздями.
Тихо и обманчиво спокойно произнёс он, заставив Тамилу испуганно всхлипнуть и прижать к груди руки.
– Быстро!
Вздрогнув, она сделала, как он хочет, и поджала губы, сдерживая рвущиеся из груди всхлипы. По щекам потекли горячие слёзы, которые она не могла теперь смахнуть. Озябшие пальцы коснулись ещё более холодного камня. Руки девушки онемели ещё до того, как священник начал читать молитву.
– …перед лицом Единого, с Его милостью и благословением, соединяем судьбы этих возлюбленных детей Его… – Словно смущаясь своим словам, как богохульству, бубнил себе под нос мужчина. – …как свет небесный, как тьма подземная и дух ветра свободный, пусть вечны будут клятвы их, данные в сей час на алтаре Его…
Высоко, под сводами храма завывал ветер. Он влетал в распахнутые настежь двери, из-за которых всё ещё доносились крики и звон мечей. Но никто уже не сопротивлялся захватчикам – это они, палачи, лили кровь, без жалости добивая раненых.
Тамила обернулась через плечо. Из темноты, прижимаясь к стенам, за ней следили десятки глаз. Дети, старики и женщины, слуги и крестьяне, оказавшиеся в замке во время нападения. Невольные свидетели её унижения… Она сама привела их сюда, надеясь спрятать, но что же теперь с ними станет, если этот убийца не получит своё? А если получит? Пожалеет ли он их, или велит убить, как защитников замка?
А может быть, Эвлин успеет остановить его? Что, если он узнал обо всём и уже прибыл к его стенам с войском Грэйнов? Или, может быть, целым королевским гарнизоном лучших рыцарей? Что, если для того, чтобы избежать страшной участи, ей нужно лишь немного потянуть время?
Тамила гордо подняла голову и сказала, глядя прямо перед собой. Давая понять, что говорит с ним вопреки своему желанию.
– На что вы рассчитываете?
Священник осёкся, не ожидав, что кто-то, а тем более перепуганная девушка, станет его перебивать. Он бросил опасливый взгляд на мужчину рядом с ней, но молитву дальше читать не стал.
Тамила ожидала, что рыцарь ответит, но всё равно вздрогнула, услышав над самым ухом его низкий голос.
– Мне кажется, мои намерения предельно ясны. – Сказал он, и добавил с усмешкой, – вы сомневаетесь, что я в своём праве леди… Фэррэйн?
То, как он произнёс её фамилию, уничижительно, подчёркнуто насмешливо, заставило девушку оскорблённо поджать губы. Но не ответить ему она не могла.
– Мой брак с Эвлином Грэйном благословлён королём. – С гордостью заявила девушка. – Кто вы такой, чтобы оспаривать его решение?
Рыцарь рассмеялся. Без шлема на голове этот смех звучал мягче не так мрачно и зловеще, но стоило ли обманываться.
Мужчина устало вздохнул.
– Вы забыли. Помимо власти короля, есть ещё законы чести и рыцарства. Как победитель, я имею право забрать себе любой трофей у побеждённого. И я выбрал вас, леди Фэррэйн. А вместе с вами и всё, что король в своей… безграничной щедрости, подарил вам. Эти земли, замок, золотые прииски…
Тамила поморщилась.
– Рыцарство и честь? Вы смеётесь надо мной? Что вы можете знать о них?! Вы убийца, вор, бесчестный…
– Довольно!
Этот приказ прозвучал достаточно грозно, чтобы девушка умолкла, а священник испуганно схватился за символ веры на своей груди. Словно он мог защитить его, если человеку перед ним захочется покарать его за что-то.
– Я не вижу здесь вашего отца, чтобы указал вам ваше место, леди. Так, пусть будет муж. Продолжайте церемонию.
– Да, милорд… – спохватившись, священник принялся быстро перебирать страницы книги, перепутанные ветром, пока рыцарь и леди спорили у алтаря. – Эээ… с этого места и до скончания веков, ответь дитя, готова ли ты, леди Тамила Фэррэйн, взять в мужья этого мужчину, вверить ему судьбу и жизнь свою в сей момент, под взором Единого?
– Нет.
Решительно ответила девушка и под куполом храма на мгновение воцарилась оглушительная тишина.
Не зная, что сказать и как быть, священник растерянно переводил взгляд то на неё, то на рыцаря. И, пожалуй, всё, а не только он и Тамилла, почувствовали в этот момент, как под куполом храма начали стремительно сгущаться тяжёлые грозовые тучи.
– Ох…
– Она согласна. – Не терпящим возражения тоном сказал мужчина. – Продолжайте.
– Но… ведь так нельзя, милорд… невеста должна ответить согласием…
– Продолжайте!
Вмиг растеряв всё желание спорить, священник спешно продолжил:
– С этого места, и до скончания веков, ответь дитя, готов ли ты… готов ли ты… Милорд, простите великодушно, но я не знаю вашего имени…
– Лорд Арвольд Фэррэйн.
– Что?
Звенящая, вязкая тишина, на миг заполнившая всё пространство вокруг, вдруг сошла на нет, насыщаясь вздохами и чьим-то едва различимым причитанием.
“Не может быть… бастард?.. но ведь он умер… как так?..”
Тамила решила, что ослышалась. Забыв все мысли, что вертелись в её голове до, она обернулась к мужчине и с ужасом вгляделась в его лицо.
Загорелая кожа, цепкий, даже колючий взгляд из-под густых тёмных бровей, прямой нос и высокие скулы. Нет, пожалуй, она никогда не видела его раньше, но если задуматься… то он действительно кого-то ей напоминал. Быть может, дело было в фамильных чертах Фэррэйнов? Тех Фэррэйнов, которым когда-то принадлежал этот замок… а еще раньше принадлежало вообще все вокруг…
– Готов ли ты, лорд Арвольд Фэррэйн, взять в жены эту женщину, вверить ей судьбу свою и жизнь в сей момент под взором Единого?
Голос священника вырвал её из раздумий, и Тамила отвернулась от мужчины опомнившись. Ведь всего мгновение назад беззастенчиво разглядывала его. А вот Арвольд не отвернулся, девушка всё ещё кожей чувствовала на себе его тяжёлый взгляд. Он обжигал до боли, до красноты и волдырей, не позволяя думать ни о чём другом.
– Я готов, святой отец.
– Властью, данной мне Единым, объявляю вас мужем и женой. Можете… поцеловать невесту…
Словно приговор огласил священник, и Тамила вздрогнула, как от горячего, отдёрнув от алтаря руки.
Глава 3
Арвольд Фэррэйн шагнул к ней и удержал на месте, схватив за предплечье. Он держал её крепко, впиваясь пальцами в кожу через тонкий шёлк платья, не настолько больно, насколько обидно. Из его цепкой хватки Тамиле было никак не вырваться, и она поняла это сразу.
Вальяжно, по-хозяйски, он протянул другую руку к её лицу и одним движением откинул назад длинную вуаль. Не имея возможности сопротивляться, девушка гордо вздёрнула подбородок и расправила плечи. Ей не хотелось, чтобы мужчина разглядел страх в её глазах и ещё меньше ей хотелось, чтобы он разглядел там смятение, которое поселилось в её душе, после того как рыцарь назвал своё имя.
Лорд Арвольд Фэррэйн смерил свою новоиспечённую жену странным взглядом. На миг Тамиле даже показалось, что он стал дышать чаще и глубже… и то можно было бы принять за восхищение, если бы мужчина в следующий же миг не нахмурился, недовольно поджав губы.
Тамила презрительно фыркнула.
– Что? Не нравлюсь?
Рыцарь только усмехнулся ей в ответ, а в голове девушки промелькнула странная, противоестественная мысль о том, что эта хулиганская улыбка ему невероятно идёт. Гоня её прочь, Тамила отмахнулась от его руки, нагло протянувшейся к её тёмным локонам, рассыпанными по обнажённым плечам.
– Не смейте. Вы лжец… Я не стану женой лжеца! Уверена, что вы назвались чужим именем! Кто вы на самом деле? Имейте совесть признаться, пока ещё не слишком поздно!
Мужчина хитро прищурился и чуть наклонился вперёд, словно за поцелуем, заставив девушку отпрянуть. Но, кажется, тем самым он просто в который раз хотел вывести её из равновесия.
– А когда же будет поздно, моя дорогая супруга? – С издёвкой спросил он и довольно улыбнулся, увидев, как румянец проступил на щеках строптивой девицы. – Чтобы узнать ложь, нужно наверняка знать правду. Не говорите о том, чего не знаете.
– Все Фэррэйны давно мертвы! Этот замок пустовал!
Рыцарь безразлично пожал плечами.
– С щедрой руки вашего покровителя.
– Лорда Грэйна? При чём здесь он?
– Хотите поговорить об этом сейчас? Кажется, у нас с вами, любезная супруга, есть дела поинтереснее.
С этими словами он притянул её к себе и ловко поймал в капкан своих огромных, сильных рук. Тамила в который раз попыталась вырваться, но теперь её попытки выглядели ещё безнадёжнее прежних.
– Не трогайте меня, слышите?! Мой жених все пальцы вам обломает, когда узнает о том, что вы себе позволяли! Эта свадьба – фарс! Я не давала своего согласия!
– Как же нет, если все здесь подтвердят обратное?
– Только если вы затравите их собаками!
Рыцарь рассмеялся и от этих низких бархатных вибраций что-то словно переключилось в теле девушки. Она почувствовала, что слабеет. Что выбилась из сил и больше не может сопротивляться. Он же просто издевался над ней, ведь так? Играл, как сытый кот со своей добычей. Пусть рычал на неё и пытался кусаться, но на самом деле ему всего лишь нравилось то, что маленькая мышка, попавшая в капкан его когтистых лап, отказывалась сдаваться.
– На пути к большим свершениям, Тамила, нет слишком длинных дорог.
Девушка подняла на него полный ненависти взгляд и прямо, с вызовом посмотрела своему пленителю в глаза.
– И вы, милорд, после таких слов смеете рассуждать о чести?!
– Я смею многое из того, что вам недоступно.
С этими словами он притянул её к себе, заставив подняться на цыпочки, и сорвал с губ девушки её самый первый в жизни поцелуй.
Тамила попыталась вырваться, она упёрлась ладонями в его грудь, хотела отвернуться… но что-то странное произошло с ней в этот момент. Прикосновение губ к губам, неожиданно мягким и горячим, словно пробудило что-то спящее внутри неё. Силу, тепло, мощный, бурлящий морской прилив… Девушка задрожала от запаха его кожи, от этих карих глаз так близко и его длинных чёрных ресниц. От того, каким ничтожным было расстояние между ними и какими горячими были его руки, крепко сжимающие её в объятьях.
Каждая частичка её души, её тела словно откликнулась на эту рождённую в поцелуе силу. Мучительное желание позволить этому поцелую продолжиться вдруг безоговорочно победило голос разума. Тамила прикрыла глаза и обмякла в его руках, подавшись мужчине навстречу. А Арвольд, словно только того и ждал, тут же воспользовался этим. Он приник к её губам жадно, грубо, бесцеремонно. Горячая ладонь рыцаря скользнула по её спине к талии и обхватила её, притянув к себе девушку ещё ближе. Тамила ощутила, как тепло его рук обволакивает все её естество. Как ей становится жарко.
Не сдержав тихого стона, она зарделась, где-то далеко, на самой границе затуманенного сознания, проклиная себя за безвольность и растоптанную гордость. Но мужчина не отпускал её из плена своих губ, не позволял оторваться.
Её руки, перестав слушаться свою хозяйку, обхватили его шею, зарывшись в жёсткие тёмные волосы на затылке. Тамила прижалась к нему. Её голова кружилась от вопросов, от близости, оттого что человек, которого она всего мгновение назад проклинала, называя убийцей, был в её руках…
Он остановился первым. Медленно открыл глаза и ослабил хватку, позволив девушке отстраниться. Ещё не до конца придя в себя от произошедшего, Тамила неловко, словно во сне, коснулась пальцами своих раскрасневшихся губ и шумно выдохнула скопившееся внутри смятение.
Его руки, его губы больше не касались её и этого оказалось достаточно, чтобы вся магия развеялась, открывая правду. Уродливую, суровую правду – этого не должно было случиться никогда. Она сама поцеловала убийцу.
Девушка подняла на Арвольда испуганный взгляд. Мужчина, как ни странно, тоже выглядел растерянным. Будто усталость после долгого напряжения, на неё вдруг навалилась слабость. Тамила зябко обхватила себя за плечи и невольно застонала. Все её тело болело, но более всего эта странная боль поразила запястье левой руки. Кожа на нём горела огнём, будто к ней всего мгновение назад приложили клеймо. Девушка пошатнулась на нетвёрдых ногах, чувствуя головокружение и дурноту.
– Тамила?!
Взволнованный голос лорда Фэррэйна донёсся до её слуха, словно издалека, из чёрной пустоты глубокого колодца. Девушка подняла на него затуманенный болью взгляд, и тут же ощутила, что летит. Что падает в чёрную бездну, в которой есть лишь холод и оглушительный плеск тёмных вод, в которые стремительно погружается её безвольное тело.
Глава 4
Эра Черного Дракона
Год 560, месяц Горностая
В прошлом…
Яркие, острые молнии рвали тяжёлые тучи, заставляя окна в старой лачуге трястись, словно от страха.
– Чёрт бы её побрал, эту грозу!
Воскликнула женщина, подскочив от очередного, неожиданно подкравшегося раската, и, прильнув к стёклам, тут же добавила, разглядывая причудливый узор из туч над морем.
– Не к добру…
Они, словно непобедимой, устрашающей армадой надвигались на песчаный берег с востока. Чёрные, кучные, тяжёлые растянувшиеся от края до края неба, не оставив взгляду и толики светлого пространства. А ведь на дворе было только утро.
– Скверно.
Проворчала женщина и, откинув тыльной стороной ладони тёмный локон от лица, вернулась к столу, на котором месила тесто. В печи за ее спиной весело плясал огонь, освещая потрёпанный временем рыбацкий домишко, доставшейся вдове от последнего мужа… кажется, тот был уже седьмым по счёту? Женщина не помнила точно, потому что бросила считать уже после третьего. Да и важно ли это? Ведь пирог, который она собиралась испечь, предназначался для нового суженого, который в отличии от предыдущего, к морю не имел никакого отношения. А значит, за его жизнь во время шторма можно было не опасаться.
Пока.
В дверь лачуги громко постучали, и женщина снова вздрогнула, едва не выронив тесто из рук на пол.
– Да что ж такое…
Стук раздался снова, ещё громче и настойчивей оттого, что совпал с очередным громовым раскатом.
– Кто?!
– Госпожа Наэль? – Донёсся из-за двери слабый женский голос, заглушаемый шумом дождя. Кажется, что бедняжка едва не плакала. – Это вы Илата Наэль? Откройте!
– Откройте немедленно! – Раздался следом грубый, властный мужской голос.
– Кого там… принесла нелёгкая…
Пачкая мукой ручку и щеколду, женщина открыла дверь и едва успела отступить в сторону, чтобы не быть растоптанной высоким, широкоплечим мужчиной, шагнувшим через порог.
Илата уже собралась возмутиться, но увидела, что на руках мужчина нёс хрупкую темноволосую девочку, лет десяти, которая была без сознания. Потому промолчала и тогда, когда следом за ним спешно шагнула через порог миниатюрная блондинка, кутавшаяся в тяжёлую, насквозь промокшую бархатную накидку.
– Вы госпожа Наэль?
Вновь спросила женщина, когда Илата закрыла за ней дверь, отрезав от хижины шум ливня, не утихавшего за порогом. Голос ее дрожал, но было не понять, от холода или от страха.
– А ты как думаешь, я ли, если с порога не прогнала?
– Прикуси язык, ведьма! Не с челядью разговариваешь! – Прорычал мужчина.
– Маркус!
Смерив его умоляющим взглядом, женщина скинула с головы мокрый капюшон, открыв красивое лицо с нежными, благородными чертами, и посмотрела Илате прямо в глаза.
– Прошу вас, помогите нам! Если то, что о вас говорят, правда – то только вы одна в силах исправить эту страшную ошибку…
Илата внимательно посмотрела в её карамельно-карие глаза. Посмотрела и на Маркуса, с надменным видом замершего посреди комнаты, с вымокшей до нитки девочкой на руках. Та, очевидно, дышала, хоть и была без сознания. Подумала ещё мгновение и хмуро ответила:
– Вижу, вы не из простых… значит, и дело у вас ко мне будет непростое. Дорого придётся заплатить, если возьмусь.
Мужчина скривился и уже открыл было рот, желая выплюнуть в Илату ещё пару оскорблений, но блондинка жестом остановила его, словно потребовав оставить разговор с ведьмой ей.
– Мы заплатим столько, сколько вы скажете. Любую цену.
– А если откажусь даже так?
– Значит, сдохнешь на месте…
– Маркус!
Воскликнула она ещё громче прежнего, одним взглядом усмирив своего спутника. И снова обратилась к хозяйке хижины.
– Простите нас… дело сложное и не терпит отлагательств. Мы заплатим любые деньги, если вы согласитесь нам помочь. Я знаю, что это в ваших силах… я… наслышана о том, на что вы способны.
Илата прищурилась, смерив её заинтересованным взглядом, и с усмешкой хлопнула рукой об руку, сбивая с ладоней муку.
– Хорошо. Хорошо… И что же вам нужно от меня? Я не чувствую в воздухе гнили, значит, все вы здоровы. Не вижу ни на вашем лице, ни на лице вашего мужа печати бесплодия или порчи… – Вальяжно сообщила Илата, наслаждаясь тем, как менялось, вытягиваясь от удивления, лицо блондинки. – Так что тогда таким чистеньким господам, как вы, могло понадобиться от чёрной ведьмы, да ещё и в такую погоду? Зачем притащили ко мне ребёнка? Ещё и не родного… Учтите, что бы вы ни слышали о нас, чёрных ведьмах, я лично душегубством детей не занимаюсь. Хотите совершить такое, пусть боги вас судят – меня же не впутывайте!
Блондинка широко раскрыла глаза и отрицательно мотнула головой.
– Нет! Нет, никакого убийства! Мы хотим спасти её от страшной участи… Это всё, о чём мы хотим попросить вас!
– Страшной участи?
Илата прищурилась и сделала шаг к девочке, но Маркус, державший её на руках, словно ощетинился, прижав ребёнка к себе ближе.
– Что? Дорога тебе, как золотой пет в голодный год, а?
Усмехнулась Илата, и, кругом обойдя мужчину, указала на стол посреди хижины.
– Клади сюда, не съем. Поглядеть нужно, с чем дело имею. Да не смотри ты зверем, как работать прикажешь, если к ней не подпускаешь?
Нехотя, но аккуратно, Маркус уложил девочку на стол, с которого хозяйка хижины поспешно смела всю свою готовку прямо на пол. Миниатюрная, хрупкая малышка была похожа на фарфоровую куколку. Богато разодетую, ухоженную… и продрогшую до костей в этом абсолютно мокром наряде.
Спохватившись, Илата принялась быстро стягивать с неё мокрые белые чулки и тяжёлое от воды платье, с раздражением приговаривая:
– В море вы её что ли выкупали? Нашли время… как же можно, ребёнка по такой погоде тащить во всём мокром! Она же сейчас даже без всякой порчи от переохлаждения помрёт! Душегубы безмозглые… даром что родовитые…
Кажется, Маркус что-то прорычал ей в ответ, а женщина в который раз его осадила, но Илата не слушала их перебранку. Полностью погрузившись в заботу о девочке, хозяйка хижины раздела её, оставив одну тонкую шелковую сорочку. Обтёрла сухим полотенцем, нашёптывая себе под нос заговор от шальной хвори, и уже собралась укрыть своей тёплой шалью, когда пальцы её скользнули по левой руке девочки и их обожгло чьей-то очень… очень сильной магией. Чуждой магией.
Ошалело посмотрев на Маркуса и его спутницу, Илата отошла от стола.
– Истинная? Она что…
Блондинка неожиданно всхлипнула и прижалась лицом к груди своего мужа, пытаясь справиться с эмоциями. Маркус приобнял её за плечи и ответил ведьме, почти без раздражения.
– Сама разве не видишь? В этом и проблема. Убери.
Илата аж словами подавилась, такое услышав.
– Я что? Вы хотите, чтобы я что… убрала брачную метку дракона?! Да вы хоть… вы в своём уме, уважаемые?!
Маркус отстранил от себя жену и медленно пошёл на хозяйку лачуги, подавляя её своим ростом и мощью. Прорычал сквозь зубы, чеканя каждое слово:
– Эту девочку… эту бедную несчастную малышку, своей грязной лапой пометил паршивый щенок, которому место на псарне. Какое мне дело до того, что он за тварь? Их встреча, просто глупое стечение обстоятельств. Сними метку!
Илата отступившая было под его натиском, твёрдо встала на обе ноги, и упёрла руки в бока, постаравшись ни голосом, ни взглядом не выдать, что Маркусу таки удалось внушить ей страх.
– Метка драко-она, уважаемый господин, это не пятно от сажи и даже не шрам. Её не вывести, хоть век три, хоть два. И даже если вам достанет зверства отрубить бедняжке руку, метка появится вновь там, откуда вы её уже не срежете. Так понятнее?
Губы мужчины затряслись от гнева и рвущихся с его языка проклятий, но Илата почувствовала, что Маркус хоть и был самодуром, но не дураком. Ему прекрасно было известно о силе драконьей магии. И том, что от метки ещё не удалось избавиться ни одной избраннице дракона…
– Хотите разорвать этот союз? Убейте ее, иного выхода нет. Но только прочь выметайтесь! Я руки своей к такому зверству даже близко не приложу!
Тяжёлый кулак мужчины с грохотом опустился на стол, на котором лежала малышка. Девочка сдавленно вздохнула, но не очнулась. Блондинка тут же бросилась к ней, обнимая и, укрывая шалью, оставленной Илатой на столе.
– Мы же сказали, никакого убийства… – всхлипнула заплаканная женщина, – … но мы не можем… просто не можем допустить такого союза! Он разрушит её жизнь… он разрушит нашу жизнь! Вы просто не понимаете… этот брак ни в коем случае нельзя допустить!
Она говорила так отчаянно, с такой искренней болью, что Илата почувствовала укол вины, терновым шипом впившийся ей прямо в сердце. Что именно имела ввиду блондинка, она не знала, да и знать, по правде, не хотела. От этих богато разодетых гостей, явившихся к ней, чёрной ведьме, ранним утром, хорошего ждать не приходилось. Да, ничего хорошего, кроме денег… вот только, как их получить с такими-то запросами?
– Говорите, дракон этот, что ручку вашей девочке пометил, дворняжка? Не дворянин какой и даже не воин?
– Нет. – Сквозь зубы отрезал Маркус и сплюнул себе под ноги. – Мальчишка. Глупый щенок! Чертов бастард…
Ведьма поджала губы и призадумалась.
– Хм… ну, это ненадолго. С драконами всегда так, в какой бы дыре ни родились, все их в небо тянет. Дракон, ишь ты… уж больше сотни лет такие не рождались в наших краях… худо грядет, ой худо…
Видя, как Маркус и его спутница напряглись, Илата довольно прищурилась.
– А что, сможете вы сделать так, чтобы они оба больше не свиделись? Ох, а ещё лучше, чтобы он решил, что померла она?
Женщина и мужчина переглянулись, блондинка задышала чаще, с надеждой обратившись к хозяйке хижины.
– Мы все сделаем, что в наших силах… вы что-то придумали?
Илата обвела их хитрым взглядом и подошла к столу ближе, погладив девочку по влажным тёмным локонам. Длинные, блестящие они лёгким водопадом свисали с края стола. По красивым, кукольно-идеальным чертам лица девочки, по её большим глазам, пухлым губкам и вздёрнутому носику, усыпанному светлыми, едва заметными веснушками, было ясно, что в скором времени вырастет из неё настоящая красавица.
– Все знают, что снять драконью метку нельзя… но при этом никто никогда не утверждал, что драконью метку нельзя спрятать.
Сказала ведьма и хитро улыбнулась, дожидаясь реакции.
Блондинка, казалось, перестала дышать, а Маркус сухо каркнул:
– Говори.
– Я зачарую метку. Это будет сильная магия, буквально на пределе моих сил, но думаю, смогу. А также заставлю девочку забыть мальчишку. Подменю воспоминания, уж в этом я мастерица… – тише, без ложной скромности добавила она, – А вы же, в свою очередь, должны будете сделать всё, чтобы оградить её от новой встречи с тем мальчишкой. Потому что, если они встретятся… гарантий сохранности покрова на метке, я дать никаких не могу. Устроит вас такой расклад?
Блондинка с надеждой посмотрела на мужа и, взяв его за руку, повернулась к Илате:
– Устроит. Мы согласны.
– Приступай! – рявкнул Маркус.
– Э… как бы не так. – Хрипло рассмеялась ведьма. – Для начала вы заплатите мне очень много золотых петов. Очень много!
– Назови свою цену ведьма и берись за работу. – Не думая ни мгновения, ответил мужчина. – Я привезу тебе всё до пета ещё до заката.
