Олеся Ерохина
Совершенные. Противостояние
– То есть?!
– Кайл, включи телевизор и все вопросы отпадут сами собой! – Маркус явно был не в духе. – Нет времени пересказывать. Да, чуть не забыл. Джон приставил Троя охранять Меган. Он теперь ее личный телохранитель. Не думаю, что Киаре стоит знать об этом.
В комнате повисло молчание. Кайл свободной рукой потер лоб, другой еще крепче прижал меня к себе.
– Ладно, мне пора. Итак чудом смог дозвониться – Джон ужесточил слежку за лабораторией. О всех изменениях постараюсь тебе сообщать. И, ради Бога, будь начеку!
Щелчок, и он отключился.
Я аккуратно слезла с колен Кайла и направилась в спальню, не терпелось узнать все подробности с экрана.
– Ки… – начал было блондин, но я его перебила:
– Мне все равно.
– Слабо верится.
– Мне плевать, – резко повторила я, включая TV и присаживаясь на край кровати. Кайл встал рядом, скрестив руки на груди, и замолчал.
Блок новостей сменился прогнозом погоды, обещавшем ясный и безоблачный день в Сиэтле не смотря на моросивший сегодня дождь, блок рекламы начался с заезженного ролика про Мак, затем про чудодейственный лейкопластырь и влагоотталкивающие шторы для летней террасы. Затем на экране появилась молоденькая девушка. Она была чем-то расстроена.
– В последнее время у меня ничего не клеится в жизни! Работа, учеба, семья! Я устаю и раздражаюсь. Ни на что не хватает сил!
Кадр сменился и перед нами появился грустный мужчина.
– Вчера поссорился с девушкой, а сегодня еще и с начальником! Выговор. Так и до увольнения недалеко.
Затем сердитый и обиженный мальчик пожаловался с экрана, что его обзывают в школе и он не желает туда ходить. Вереница раздосадованных, грустных лиц пронеслась перед нашими глазами, пока эту карусель не прервал появившийся человек в белоснежном халате. Он протянул руку вперед и, держа в ней знакомый нам флакон, произнес размеренно:
– Если ваша жизнь и ваш успех зависит от отравляющих эмоций, если вам сложно контролировать себя и ваши чувства мешают достичь новых вершин и исполнить заветные желания – хватит! Это нужно остановить. Позвоните нам и узнайте больше о нашем препарате InG – и в вашу жизнь вернется покой, стабильность и взвешенность. Вы станете ее хозяином, не затрачивая ни сил, ни времени. Психоанализ – это прошлый век. Ведь именно наш препарат поможет избавиться от причин вашей неудовлетворенности в кратчайшие сроки! Позвоните сейчас, запишитесь в наш центр, получите бесплатную диагностику всех сфер жизни и тестовую версию препарата тоже совершенно бесплатно.
Затем те же девушка, мужчина и мальчик с прохладным видом хвастаются тем, что больше не устают, все контролируют и прекрасно живут и здравствуют.
– Тошнит! – я выключила телевизор и уставилась в стену. – Сработает. Его схема. Ленивые люди, не желающие тратить время на работу над собой и мечтающие, что за них все сделает кто-то другой, в очередь уже выстраиваются перед Джоном.
– И те, кто за бесплатный сыр.
– Черт, – я закрыла глаза и откинулась на кровати.
– Нас это должно волновать? – Кайл пристально смотрел на меня, и я кожей чувствовала его прожигающий взгляд.
«Нет! Я не хочу ничего больше знать о сыворотке! Пусть этот мир катится ко всем чертям! Он и так уже прогнил до самого дна. Я не хочу никого спасать. Это не моя жизнь. И я отодвину этот «счастливый» конец по максимуму!»
Я вновь села на кровати и вздохнула.
– Киара?
«Мне больше НЕКОГО спасать!» – кричала я себе, уговаривая и тут же цепляясь за образ Троя в моем сознании.
– Джону больше нечем меня пугать.
– Ты не ответила на вопрос.
Я продолжала молчать.
«Он сделал свой выбор. Чуть не убил Кайла, похитил меня! И теперь, верно, отлично себя чувствует сторожевым псом Меган!»
– А как же Маркус?
Кайл внимательно посмотрел на меня, усмехнулся и покачал головой. Он все прекрасно понимал, ему и не нужны были мои слова.
– Да, конечно, вернемся за ним, – он поджал губы.
– Да, нужно это сделать. А потом все вместе рванем в Сан-Франциско.
Я отвернулась.
– Еще немного заживу. И… вернемся в лабораторию.
Он вышел из комнаты, сжимая кулаки.
Прошло еще две недели прежде, чем Кайл почувствовал себя окончательно здоровым и полным сил. Мы разговаривали, шутили, но между нами, как будто повисло напряжение. Кайл закрылся и больше не позволял себе обнажить душу. Каждый день он по несколько часов проводил за силовыми тренировками, приводя себя в форму, а последние несколько дней даже стал ездить в какой-то клуб по рукопашному бою.
Обстановка в Сиэтле разительно менялась – на улицах города все чаще стали встречаться люди с непроницаемым выражением лица, стычки между ними были делом исключительным, но зато очень жестоким. Ни один не пытался остановиться, пока соперник не был повержен. Место драки тут же оцепляли, тела увозили без лишнего шума. А народ неиссякаемой рекой шел в лабораторию за счастливой и успешной жизнью, чьи-то карманы пополнялись пачками денег за молчание и обещания с экранов.
– Мне нужно уехать, – Кайл натягивал черную водолазку, стоя в дверях спальни.
– Кайл, пожалуйста, мы не идем на войну. Мы в ней заведомо проиграли. К чему тебе эти изнуряющие тренировки?
Я подошла к нему и взяла за руку.
– Это будет именно война. Странно, что ты думаешь иначе, – он аккуратно высвободил руку, взъерошил волосы и пытливо взглянул на меня исподлобья. Я только сейчас заметила, как сильно он изменился, посерьезнел и даже будто повзрослел. – Сейчас внутри тебя тоже идет война, но, кажется, ты в ней проигрываешь.
– О чем ты?
– Да и я в ней проиграл.
Он развернулся, надел шлем и вышел из дома.
– Черт возьми! Кайл!
Рев мотоцикла быстро затих где-то вдали.
– Ничего, ты вернешься, и мы поговорим! – ворчала я себе под нос, отправляясь на кухню. Мысли о том, чего я на самом деле я хотела, не покидали меня после нашего последнего откровенного разговора. Спасти Маркуса? А было ли нужно ему наше спасение? Сейчас? Джон пока нуждается в нем. В мыслящем и вменяемом, в человеке, а не роботе, как ни странно. Спасти… снова этот героизм. Даже сам Кайл не просил меня бросаться в бой и защищать его брата.
Трой. Спасти его? Это было невозможно. Он уже был во власти Джона. А бороться с Вентоном у меня не хватило бы сил.
Себя? Это было самым разумным и верным. Бежать. Сейчас. Сегодня! Как только Кайл вернется! Собрать вещи и исчезнуть! Уберечь себя! Нас! Его!
Я отбросила нож, которым шинковала овощи. Боже, как можно быть такой дурой?! Он готов был бросить все и сбежать со мной! Я ведь этого хотела!
Раздавшийся стук в дверь так обрадовал меня, что я даже не задумалась, зачем Кайлу стучать к себе домой.
– Вернулся! – я наспех сняла передник и бросилась в прихожую. – Я так рада, что ты передумал! Кайл! Я решила…
Отворив дверь, я замерла на пороге, так и не закончив фразу.
– Здравствуй.
– Убирайся к черту! – взвизгнула я, пытаясь захлопнуть дверь перед носом Меган. Но сильная рука стоявшего позади Троя не дала мне этого сделать.
– Да не ори ты так, – спокойно произнесла рыжая, сложив руки на груди. – Я не по твою душу пришла. Мне нужен Кайл.
– Его нет, – процедила я.
– Я догадалась. Мы его уже изрядно заждались, понимаешь, о чем я?
Я подняла подбородок и с презрением уставилась на Мег, медленно выдыхая. Мои волосы растрепал порыв ветра, губы пересохли.
– Не имею понятия.
– Передай ему, что пришло время платить по счетам.
– Он вам ничего не должен!
– Тебе так кажется. Ты о нем многого не знаешь, как я посмотрю. А у него перед Джоном большой должок!
– Маркус?
– Он тут ни при чем. У него свои обязанности, у Кайла – свои. Передай ему, что Джон ждет.
Меган развернулась, качнув упругими рыжими локонами, и двинулась к Доджу. Я часто заморгала, выдыхая через плотно сжатые зубы. Руки мои немного дрожали. Наконец я перевела взгляд на Троя, еще стоявшего возле меня и придерживающего дверь. Он был спокоен, ни один мускул на его лице не дрогнул, но что-то в его взгляде привлекло мое внимание. На долю секунды мне показалось, что выражение его черных глаз стало мягче. Но он тут же отвернулся и поспешил вслед за рыжей, оставляя меня наедине с ветром, беспокойством и осадком на душе.
«Кайл, во что еще ты вляпался?..»
– Послушай, с ним явно происходит что-то не то. Это не по правилам, не по инструкции.
– У меня только одно предположение. Он сопротивляется. Так сильно, что сыворотка буквально сгорает в его крови.
– Убить его было бы самым простым вариантом. Но я никогда прежде не видел такой силы. Такого упорства. За ним интересно понаблюдать. Делай ему инъекции регулярно. Иначе он может выйти из под контроля, а второй раз я этого не допущу, слишком высока цена.
Маркус блеснул стеклами очков, провожая взглядом Джона. Затем посмотрел через стеклянную дверь на пристегнутого к кушетке Троя, сыпавшего проклятиями и натягивавшего ремни, врезавшиеся в его запястья и щиколотки. В эту секунду в голову Маркуса пришла интересная идея.
– Это будет мой эксперимент. Возможно, последний. Помоги же мне, Трой.
Уже было достаточно темно, но свет включать совсем не хотелось. Необъяснимая тоска накрыла меня с головой. Я понимала, как глупо было остаться здесь, а не уехать в Сан-Франциско еще две недели назад. Алекс предлагал помощь, но я оказалась дурой, оставшись в Сиэтле и подвергая опасности нас обоих. Только я и никто другой не виноват в том, что теперь Меган требует от Кайла вернуться в рабство ИнДжи. Скрежет замка входной двери и шум шагов заставили меня вздрогнуть.
– Почему в темноте? – голос Кайла в последнее время был непривычно жестким и серьезным.
– Хотелось побыть наедине с собой.
Он щелкнул выключателем настенного светильника. Тусклый рассеянный свет окутал комнату. Я с тревогой посмотрела на парня – как всегда прекрасен, хоть и заметно напряжен.
– Я в душ, – он поймал мой взгляд, – Что-то случилось?
– Кайл…
– Да? – он присел на корточки напротив кровати и взял мои ладони.
– О каких долгах говорит Джон?
Он удивленно вскинул брови, его глаза округлились, а потом потускнели. Он поник, опустив плечи, но не выпускал моих рук.
– Было глупо думать и надеяться, что ты не узнаешь. Этот ублюдок продолжает бить по больному, ничего не изменилось, – он печально улыбнулся, склонил голову набок, от чего длинная челка легла ему на глаза.
Я молчала, ожидая объяснений. Парень сделал глубокий вдох и медленно выдохнул, наконец начав говорить:
– Долги и впрямь есть. Только вот как же их отдать? Разве что, ценой жизни.
Он поднялся, сунул руки в карманы и встал ко мне спиной.
– Джон появился как нельзя кстати. Я терпел бедствие. После смерти отца Маркус стал для меня больше, чем братом. Пытался вытащить меня из депрессии, как мог. Я искал свои способы. Мне хотелось забыться, сделать все возможное, чтобы эта боль в моей душе прекратилась хоть ненадолго. Я сел на наркотики. Сначала все было хорошо, несколько часов забвения и эйфории. Когда отпускало, приходил в ярость. Я устраивал матери и Маркусу фееричные скандалы, не мог контролировать себя вовсе. Наркотики становились тяжелее, зависимость – все сильнее. А потом я случайно узнал, что мать больна. Я не хотел, чтобы Маркус переживал за меня, ему и без того было очень тяжело. Пришлось увеличить дозы. Денег мне уже не хватало, долги росли, боль становилась все сильнее. Как животное внутри меня, она просила все больше и больше, ненасытная тварь.
Кайл сжал кулаки. Я молча наблюдала за ним и мне становилось страшно.
– В тот вечер у меня не было в кармане ни цента. Но я вновь пришел к тому парню, который доставал мне дурь. Я попросил в долг, но, естественно, получил отказ. На меня что-то нашло, не помню, все как в тумане. Я бросился на него, избил до полусмерти. Его подружка вызвала полицию, и меня упекли за решетку. Узнай об этом Маркус, это был бы удар для него. Для всей семьи. Но Джон пристально следил за мной. Тогда он еще не мог развернуться в полную силу, боялся, что его найдут. Он собирал вокруг себя тех, кто был слаб и мог зависеть от него во всем. Он заплатил копам и вытащил меня, а затем предложил поработать на него. От меня требовалось не так уж и много – я был мальчиком на побегушках, принеси-подай, курьером. Я бы стал кем угодно, лишь бы получить деньги на новую дозу. Но Джон предложил мне нечто более интересное в качестве платы – сыворотку. Тогда она не обрела еще полной силы, суррогат, который дал мне возможность слезть с наркотиков и зажить нормальной жизнью. Если это вообще можно было назвать нормальным. Но формула возымела на меня такое действие, что я был готов стать совершенным, горел этой идеей, не понимал, почему это может быть незаконным или опасным! Переехав в Бостон вместе с Джоном и Маркусом, я стал продавать формулу партиями. Это был экспериментальный формат, Джон следил за эффектом, вычислял ошибки и совершенствовал препарат. А я, если и был готов вновь сесть на что-то, предпочитал именно эту дрянь. Джону я действительно должен. Так уж вышло. Он спас мою жизнь, наверное, сам того не подозревая.
Кайл замолчал и продолжал смотреть в темное окно.
– Джон должен был быть счастлив. Ты мог и дальше продавать сыворотку. Разве это частично не решало его проблемы с ее распространением?
– Когда Трой вышел из комы, я пригодился в другом деле. Он помог мне поступить в университет, снял этот дом. Сама понимаешь, что я не смог бы платить тысячу баксов. Фактически, он еще и платил мне за то, что я присматривал за его сыном. А мне было совершенно безразлично, какие поручения выполнять. Позже, когда появилась ты, Джон припугнул меня, пообещав убить Маркуса, если я соскочу. Игра пошла по другим правилам, и все вопросы отпали сами собой.
Кайл повернулся, по-прежнему пряча руки в карманах. Голова была опущена, он старался избегать моего взгляда, скрывая свои глаза за длинными светлыми прядями. Я лишь поежилась. Все услышанное нужно было переварить. Рассматривая свои ладони, я задумалась. Меня всю жизнь окружали люди, которые всегда жертвовали собой ради других или только им одним известной цели: мать пожертвовала собой ради моей безопасности, отец – ради компании, Трой – всем, что было у него, защищая целое человечество. Даже Меган… пожертвовала своими эмоциями ради призрачной цели – быть с Троем. Но никто ведь этого не требовал! И тогда – может все наоборот? Может все они играли в героев ради самих себя? Я окончательно запуталась. Кайл оберегал Маркуса, наплевав на здоровье и принципы, а Маркус – на свою жизнь, спасая семью. Но каждый в свою очередь сделал чье-то существование невыносимым. А может это все – проявление любви? Тогда я не хочу никого любить. Я, Миранда, Лиз и многие другие стали несчастными из-за чье-то жертвы!
Все было просто только с одним персонажем в этой истории – с Джоном. Не возникало никаких вопросов о его предназначении и о том, что он нес только разрушения, стирая всё и всех на своем пути.
Я вздохнула и посмотрела будто сквозь Кайла.
– Что теперь?
– Он не оставит меня в покое. А значит и тебя. Что мне терять? Я ни раз порывался принять сыворотку и стать бездушным навсегда.
Кайл пожал плечами, но голос выдавал его обреченность и грусть.
– Ты же понимаешь, что ждет тебя.
Я не смотрела в глаза, боясь волны эмоций. Я и сама не знала, чего от себя ожидать.
– Да, – тихо произнес Кайл, – Но я также понимаю, что если бы не Джон, меня и вовсе могло не быть здесь и сейчас.
– Смотрите-ка, а Джон-то, оказывается, у нас теперь спаситель! – с презрением и злостью крикнула я и вскочила.
Кайл лишь покачал головой.
– Ты ему ничего не должен! Ты сполна отработал все!
– Но…
– Заткнись! – слезы подступили к горлу, стало трудно дышать, гнев захлестнул меня. – Не смей говорить, что это ради кого бы то ни было! Сделай хоть что-то для себя! Чтобы не пытаться сберечь чьи-то нервы, жизни, честь! Хватит! А если хочется быть жертвой, то вспомни обо мне! Ты обещал быть со мной!
Кайл грустно улыбнулся.
– Зачем тебе бывший наркоман и неуравновешенный псих?
– Напугал! – фыркнула я, – Все это я уже проходила.
– Тоже играешь в спасительницу слабых и обездоленных?
Кайл сложил руки на груди и ждал ответа, пристально рассматривая меня, сканируя своими серыми блестящими как бриллианты глазами. Я переводила дух, пытаясь совладать с жаром ярости.
– Сердцу не прикажешь. Я никогда не выбирала нормальных.
Его губы скривились в усмешке, он тряхнул копной светлых волос.
– Каков же план?
– Завтра, – я сделала паузу, – Завтра мы вылетаем в Сан-Франциско. Алекс поможет сделать все тихо. Нас не сразу хватятся.
– Ты же… все еще любишь его.
– Послушай…
– И бежишь от себя! Потому, что тебе больно. Я успел тебя изучить – то, что происходит в Сиэтле, противоречит всему, во что ты веришь. Потому побег – плохой выход.
– Плевать! Я просто хочу наконец быть счастливой! И свободной! Я заслуживаю этого!
От слез вновь защипало в глазах и я отвернулась.
– Хорошо. Иду собирать вещи.
Кайл подошел ко мне, обнял за плечи, поцеловал в волосы, а затем исчез в соседней комнате. Я только вздохнула, смахнула слезу и достала большую спортивную сумку, в которую уже успела сложить все необходимое. Положив сверху пару книг и фотографии, стоявшие на тумбе, я достала телефон и коротко написала:
«Мы готовы. Завтра, как договаривались».
– Джон…
– Да, дорогая моя?
В тускло освещенном кабинете пахло чем-то резким, сладковатым, окна под потолком были плотно зашторены, от чего воздух казался еще плотнее и будто душил.
– Я хочу, чтобы ей было больно.
– Это говоришь не ты. Отголоски прошлого, отпусти уже.
– Это как навязчивая идея. Она легко отделалась. Видела ее – выглядит не плохо. Дерзит. Я надеялась, что она приползет и будет умолять о сыворотке.
– Меган, разве ты не получила все, чего хотела? Власть? Пожалуйста! Трой? У твоих ног. Армия? По твоему щелчку они сравняют все тут с землей. Оставь девчонку мне, я сам все решу.
Рыжая сидела в большом кресле и барабанила пальцами по столу, разглядывая содержимое стакана.
– Ты лукавишь, – она сделала большой глоток и устремила взгляд зеленых глаз на мужчину с ледяным выражением лица. – Трой… Хм… он не мой. А скорее твой. Почему-то ты решил разделить нас.
– Он в любой момент может выйти из под контроля.
– Это бред! – Меган отбросила стакан, и он заскользил по гладкой поверхности стола. – Под действием формулы он никак не выйдет из под твоего контроля. Теперь у него, как у воина, нет своей воли!
– Ошибаешься. Хоть в нем и стоит определенная программа, у Троя есть ничем необъяснимый природный иммунитет. Сейчас он подавлен, Маркус делает все возможное, чтобы найти причину и навсегда подавить ее. Но пока он обязан ежедневно поддерживать контроль инъекциями.
– То есть, формула все-таки не совершенна? – хмыкнула Меган.
– Вынужден признать, что в мире, к сожалению, нет ничего совершенного. Как и в науке. Сыворотка способна гасить эмоции, но никто не знает пока, каким боком это выйдет. Ты и сама видишь – воины убивают друг друга, нет ни сострадания, ни жалости. Интеллектуалы пока не способны вступать ни в какие контакты с себе подобными. И те, и другие ущербны, но в остальном мы можем их контролировать. Вскоре можно попробовать все же скрестить их искусственно. Иначе одни истребят себя, вторые вообще не подумают о продолжении рода. Как итог – умрут и те, и другие.
– Смешно.
– Возможно, – Джон скривил губы и вернулся к теме разговора: – А на счет Троя… он в любой может выйти из под воздействия формулы. Это опасно для всех нас, и для тебя в частности.
– Значит, и я могу.
– Нет. Твой ген сопротивления так слаб, что это не представляется возможным.
Меган пожала плечами.
– Я свой выбор сделала и не хочу ничего менять. Но прошу, сделай последнее одолжение.
Джон нетерпеливо взглянул на собеседницу и коротко кивнул.
– Хорошо, если сегодня это твоя цель, я сделаю так, что она приползет.
Меган поднялась, холодно улыбнулась и вышла в коридор.
– Нужно было догадаться, что эту стерву не усмирит и лошадиная доза, – закатил глаза Джон и раскрыл книгу.
Проходя мимо лаборатории, рыжая остановилась и заглянула внутрь через толстое стекло. На кушетках лежали несколько человек, Маркус вместе с другими учеными проходил между ними, поправляя висевшие на штативах бутыли и записывал что-то в блокнот. На одной из кушеток лежал Трой, его мышцы были напряжены, кулаки сжимались и разжимались, но лицо оставалось беспристрастным, будто внутри него шла какая-то известная ему одному борьба, но он старался это скрывать.
– Иммунитет, говоришь, – пробормотала рыжая и, кивнув своим мыслям, скрылась в комнате.
Хаос в Сиэтле нарастал. Действие сыворотки заставляло одних идти против других, все чувства, что раньше сдерживали от нападок, от озвучивания своих истинных мыслей, все, что раньше было под запретом для многих теперь стало разрешенным, доступным. Совершенные солдаты только успевали жестко наводить порядки в разных кварталах города. Количество разводов и разрушенных семей росло, дети оставались без родителей в прямом и переносном смысле – интеллектуалы просиживали сутками за книгами и во всемирной сети, избегая любых контактов с другими людьми. За несколько недель количество прохожих на улицах и без того не особо приветливого города уменьшилось. Кто-то не мог справиться с внезапной эмоциональной пустотой и спокойно сводил счеты с жизнью. Те же, кто отказался от сыворотки, в спешке покидали город.
С рассветом я разбудила Кайла:
– Пора, собирайся.
– Черт, Киара, ну такая рань!
– Кайл, твою мать! – я с силой толкнула его в плечо, – Нет времени!
– Хорошо, хорошо, – недовольно ворча, он поднялся с постели. – Ты хуже Джона.
– Лучше заткнись.
Я натянула джинсы, рубашку в клетку, собрала волосы в тугой пучок и, наспех приготовив завтрак, отправилась в ванную. В коридоре столкнувшись с Кайлом, снова зашипела:
– Ну шевелись же! Такси будет через полчаса.
– К чему такая спешка? Боишься передумать?
Он был невыносим, поэтому я хлопнула дверью ванной и уставилась на свое отражение. За последний год волосы вновь отрасли до привычной длины, синяки под глазами сегодня казались темнее, губы – суше. Никакой косметики – на нее не было ни времени, ни желания. И эта девушка в зеркале так была похожа на ту Киару, тихую и всего боявшуюся. А я и вправду боялась, что все повторится, и я не была к этому готова. Потому срочно нужно было исчезнуть, скрыться, сбежать. И забыть. Выбросить телевизор, телефон и воспоминания из окна.
Когда я вышла из ванной, вытирая влажное лицо, Кайл уже сидел в холле в ожидании меня. Как всегда, безупречен: светло-голубые джинсы, черная футболка и легкая ветровка, волосы зачесаны на бок, глаза привычно блестят. Но он был напряжен или встревожен.
– Что-то успело случиться? – я бросила полотенце на стул и присела, завязывая шнурки.
– Нет, скорее – нелепое предчувствие.
– С каких пор?
– С тех самых, как познакомился с тобой, – усмехнулся он, взваливая сумку на одно плечо и хватая увесистый чемодан. – Готова?
– Да, – я в последний раз беглым взглядом окинула дом и вышла вслед за Кайлом на террасу, заперла дверь и спрятала ключ под большим цветочным горшком у входа. Такси уже ожидало нас, водитель курил, облокотившись о серебристый Цивик. Он помог Кайлу убрать сумки в багажник и занял водительское место, Кайл же сел рядом с ним, оглянулся на меня, подмигнул и кивнул водителю:
– Трогай.
Мы оба бросили прощальный взгляд на исчезающий вдали дом и были уверены, что уже никогда не вернемся сюда.
– Жаль оставлять байк, он был мне дорог.
Я усмехнулась, подумав про себя, что было бы не плохо жалеть не байк, а радоваться спасенной жизни, но вслух ничего не сказала.
В нескольких кварталах от нас вновь совершенные что-то не поделили – несколько парней били друг друга с таким энтузиазмом, что я даже усомнилась в их бесчувственности. Рядом стояли еще несколько человек просто сложив руки на груди и то ли обсуждали происходящее, то ли поощряли драку. Мы лишь переглянулись, но не проронили ни слова.
Я изучала отражение водителя в зеркале заднего вида. Интересно, а он был совершенным? Если да, то явно же не интеллектуалом. Или водителем мог быть любой из них? Он молчал, не задавал вопросов, не интересовался целью поездки как многие другие водители, и вообще как-то отрешенно вел авто. Перед зданием аэропорта было непривычно мало машин, люди с чемоданами не сновали взад-вперед, и вообще казалось, что в Сиэтле случился зомби-апокалипсис – тишина и только ветер гонял по асфальту какой-то мусор и мятые газеты.
– Спасибо, – Кайл протянул деньги и вышел из машины.
Я последовала вслед за ним, остановилась и подождала, пока он заберет вещи.
– Странно здесь. Тихо.
– Не читала последние новости? – он догнал меня и быстрым шагом направился к зданию аэропорта.
– Поясни.
– Если Алекс нас отсюда не вытащит, мы сами никуда не улетим.
– Перестань говорить загадками, что это значит?
– Междугородние и международные рейсы отменены. Сиэтл закрыт.
– Ты знал и молчал?!
Кайл не останавливался и не оборачивался.
– Ты сказала, что Алекс все устроит. Не стал беспокоить по пустякам, ты нервная какая-то в последние сутки.
Я развела руками, вздохнула, вздернула бровь и уставилась в спину беззаботного парня. Как он мог оставаться таким спокойным. Тоже принял сыворотку? Видимо, с рождения.
Мы вошли в огромный пустой холл с начищенным до блеска полом и высоченным стеклянным потолком.
– Куда? – спросил Кайл.
– Северный терминал, – я махнула влево. Я была раздражена, нервы натянулись, как канаты, оттого разговаривать вовсе не хотелось. Скорее бы сесть в самолет и оставить позади кошмар этого ставшего ненавистным города.
Кайл чувствовал мое настроение, оттого тоже молча катил чемодан, поглядывая на смотревших на нас сотрудников. На стойке регистрации нам не задали никаких вопросов, как и на досмотре. Значит, Алекс всех предупредил. Все были в курсе, кто мы и куда летим. Непривычными были только холодные непроницаемые лица персонала. Но и это перестало напрягать, как только мы вышли к зоне посадки.
– Фух, – я выдохнула и наконец расслабилась.
– Во сколько вылет? – Кайл открыл бутылку воды и протянул мне, но я отрицательно покачала головой.
– Через тридцать минут, – я взглянула на табло, но на нем не отражалась никакая информация.
Закрыв глаза, я облизнула пересохшие губы. Откинувшись на спинку кресла, я представляла, с каким восторгом вдохну соленый аромат океана и магнолий, этот прогретый воздух окутает меня! Наверное, на моем лице отразились какие-то эмоции, потому что Кайл взял мою руку и произнес:
– Все будет хорошо. Ты возвращаешься домой.
Я взглянула на него с теплом. Мне хотелось, чтобы мой дом стал и его местом покоя. Очень хотелось.
Время шло, но выходы по-прежнему были закрыты. Я не видела самолет, который бы готовили к полету, никто из персонала не появлялся, и в душе вновь зарождалось беспокойство.
– Без четверти девять, – констатировал Кайл, взглянув на часы. – Мы должны быть в воздухе.
– Знаю, – нервничала я, – Не понимаю. Может, я что-то перепутала. Черт, позвоню Алексу.
– Верное решение.
– Не ёрничай, – я скорчила гримасу и набрала номер. Длинные гудки. Неужели он спал. Ну же…
– Он нас кинул?
– Не мог. Кто угодно, но не Алекс.
Я еще раз набрала его номер, замирая в ожидании. В трубке опять были слышны гудки. Но вторым ухом я четко расслышала мелодию где-то в здании терминала. Оглядываясь по сторонам, я поднялась и опустила телефон. Вызов по-прежнему шел, и гудкам вторила трель звонка. Истерический смешок начал подбираться к моему горлу.
«Это моя больная фантазия. Бред!»
Я поджала губы и закачала головой.
– Может, он прилетел сам… – пробормотала я себе под нос, мысленно ругая себя за эту мысль.
Кайл не двинулся с места, но пристально следил за мной. Напряжение мое росло, и я набрала номер в третий раз. Трель раздалась еще громче. Наконец на эскалаторе, поднимавшемся с первого этажа, я увидела знакомую фигуру. Вздох облегчения вырвался из моей груди.
– Алекс! – крикнула я и бросилась ему на встречу. – Как ты здесь?! Или я тебя не правильно…
Слова вдруг застряли в горле. Позади Алекса появилась еще одна знакомая фигура. Его я узнаю из тысячи. Это был Трой. Я попятилась, натыкаясь на Кайла, будто выросшего у меня за спиной.
– Какой банальный сюрприз, – сквозь зубы прорычал он и одной рукой быстро спрятал меня позади себя. – Где же остальные?
Я осторожно выглянула из-за спины блондина и поняла, о ком он говорил – Джон и Меган тоже появились следом за Троем и Алексом.
– Что, утащил дядюшку в идеальный мир? – горько засмеялся Кайл, продолжая удерживать меня за спиной.
– Алекс, как ты мог…
– Чего ты ожидала? Это моя семья.
– Ты знал, что вся эта идея с сывороткой отвратительна!
– Плевать, что я считал. Теперь считаю иначе.
– Как давно?
– К чему допрос, детка? Главное, что теперь все на своих местах. Осталось и вас поставить на место.
Меня захлестнула волна паники. Я огляделась по сторонам в поисках выхода, но от острого приступа страха не знала, куда бежать. Кайл даже не сдвинулся с места. Он обернулся, на лице играла улыбка, и я не могла понять – искренняя ли она. А может он сошел с ума? Он подмигнул мне и тихо произнес:
– Все будет хорошо.
И оттолкнув меня назад, шагнул на встречу приближавшейся четверке. От сдавившего горло ужаса я не могла ни слова произнести. Я лишь наблюдала за тем, как они медленно окружают его, но была не в силах даже пошевелиться.
Трой подошел совсем близко к блондину и в ту же секунду нанес ему удар в живот, от чего Кайл согнулся пополам и закашлялся. Оцепенение спало и я в слезах бросилась к нему.
– Назад! Назад, я сказал. Не смей подходить! – хрипло приказал Кайл, выставляя руку мне на встречу и тяжело дыша.
Я послушно остановилась, с болью наблюдая, как Трой заламывает ему руки и ведет к эскалатору.
– Стойте! Джон, – крикнула я, смахивая слезы. Внутри все сжалось, я была на взводе, готовая вот-вот разрыдаться в голос.
Мужчина поднял на меня ледяные глаза и жестом приказал сыну остановиться. Он выжидающе смотрел и молчал.
– Куда… куда вы его ведете?
– Он давно на очереди. Пора воспользоваться своим правом на инъекцию.
– Ты обещал, что никого не будешь принуждать. Выходит, твои обещания ничего не стоят.
– Я ничего никому не обещал. По крайней мере тем, кто передо мной в неоценимом долгу. Думаю, он тебе уже все рассказал, – бровь его вопросительно взлетела вверх.
– Что бы он ни сделал, он уже все вернул сполна!
– Это не тебе решать. И если я ответил на твои вопросы, то разговор окончен.
– А как же я?
Джон вновь поднял глаза.
– А тебе я выбор предоставил. Еще при нашей последней встрече. И, если я правильно понял, ты выбрала ауткаст. Или я ошибаюсь?
– Я еще ничего не выбрала, – я сунула руки в карманы, стараясь выглядеть расслабленно. – Джон, ну ты же видишь, как не идеальна твоя формула, и твоя хрупкая империя рушится! Ты снова облажался, как и тогда, в Сан-Франциско.
