Олег Волков
Под снегом. Том II
Глава 2. Женщина – как банально
Зимой темнеет рано. На город постепенно надвигаются сумерки. Небо над головой из серого затянутого тучами превратилось в чёрное. Сухонький старичок в светлом полушубке не спеша зажигает на Вольной улице фонари. Официально рабочий день уже закончился, на расчищенных от снега тротуарах появились праздно одетые прохожие. Обеспеченные горожане Ничеево спешат предаться законному отдыху и светской жизни. Только, Туран тихо вздохнул, кому веселиться по трактирам и ресторанам, а кому работать.
Два дня – слишком маленький срок, чтобы выучить Ничеево как почти родной Снорк. Смаг Руф, молодой полицейский, не только помощник, но и проводник. За эти два дня он привык следовать за начальником из губернии по пятам и ловить каждое его слово с раскрытым от восторга ртом. Со временем из парня получится отличный сыскной чиновник, самый первый в Ничеево. Но сегодня придётся обойтись без него. В маленьком уездном городке всё же есть одно место, куда лучше будет направиться одному.
В конце Вольной улицы необычайно длинное здание привлекает к себе внимание. Два этажа и на каждом десятка полота окон. Из покатой крыши торчит не меньше десяти кирпичных труб. Но главное даже не это, Туран притормозил на углу.
Сквозь толстые бревенчатые стены несёт похотью и сладострастием, лёгкой жизнью и чувственными наслаждениями. Шикарное крыльцо, вопреки ожиданиям, находится на дальнем конце фасада. Над высокой двухстворчатой дверью целых два масляных фонаря освещают изогнутую вывеску «Лёгкий пар». Чтобы у посетителей отпали последние сомнения, прямо над надписью красуется обнажённая девушка на низенькой лавочке. Шикарные распущенные волосы опускаются едва ли не до поясницы. Берёзовый веник с зелёными листочками в правой руке очень аккуратно и ловко прикрывает самые интимные прелести обнажённой красотки.
Небольшой тамбур едва освещён маленькой керосинкой. Зато, едва Туран толкнул вторую дверь, в лицо тут же пахнула весёлая жизнь с ароматом женских духов, вина и едва приметного чуть влажного запаха бани. Первая комната, так называемый зал ожидания, буквально залита ярким светом аж четырёх больших светильников. За овальным столом пять молодых женщин в весьма откровенных банных халатиках разом повернули головы в сторону Турана. Крайняя с правой стороны торопливо захлопнула книгу.
– Добрый вечер, мастер Атиноу!
Перед Тураном, словно чёртик из табакерки, возник мужичок лет сорока-сорока пяти в щегловатом сюртуке дымчатого цвета. Гладко выбритое личико лоснится от жгучего желания услужить дорогому гостю. Обширная лысина едва прикрыта зачёсанными с висков волосами с проседью.
– Разрешите представиться, Гурьян Кенаев, владелец заведения.
– Лицензия у вас не просрочена, налоги вы платите регулярно и в полном объёме.
Застарелая шутка сама сорвалась с губ. Угодливая мина на миг слетела со смазливого лица утуса Кенаева, хотя обыватели Ничеево гораздо чаще и охотней называют его Конём.
– Шутить изволите, мастер Атиноу, – на лице Коня вновь засверкала улыбка профессионального подхалима. – Надеюсь, очень надеюсь, что вы почтили моё скромное заведение как клиент, а не как полицейский.
Владелец бани замер в почтительном полупоклоне. Туран расстегнул верхнюю пуговицу зимнего пальто. А Конь весьма и весьма скользкий тип. Буквально с порога распознал в Туране начальника из губернии, почему и обратился сразу на «мастер». Это плохо, но делать нечего.
– Это как получится, уважаемый, как получится, – левой рукой Туран сдвинул Коня в сторону.
Пусть внешне владелец бани горит желанием услужить дорогому гостю, только на самом деле на дне его эмоционального фона мельтешит тревога. Конь боится, очень боится, что залётный начальник из губернии зашёл в его заведение не как клиент. Нужно признать, у него есть все причины для беспокойства. В ту роковую ночь со второго на третье февраля Варм Ксижен, бывший главный инженер стройки, отправился в свой последний путь именно из «Лёгкого пара».
Испокон веков сложилось, что публичные дома в империи людей совмещены с банями. Конечно не все, а только самые дорогие, престижные и чистые. Слово «банщица» давно стало синонимом проститутки. Но, в отличие от уличной проститутки, которая только и умеет лежать с раздвинутыми ногами, настоящая банщица может доставить клиенту изысканное наслаждение, помыть его и провести расслабляющий массаж. Как холостой мужчина, тем более мастер, Туран регулярно наведывается в «Лёгкий пар» в Снорке. Местный «Лёгкий пар» изо всех сил тянется за губернским, но ему явно не хватает аристократического лоска.
Свободные банщицы выстроились перед овальным столом в ряд. Вот почему зал ожидания так щедро залит светом – чтобы лучше представить товар лицом. Каждая проститутка на вид не старше двадцати пяти лет. Белые халатики до бёдер не скрывают, а ещё более выразительно подчёркивают точёные фигурки. Длинные волосы рассыпаны по плеча. Что особенно примечательно, у каждой на лице ни капли косметики. Губки и те не подкрашены. Иначе жар и вода в один момент смоют всю фальшивую красоту.
Туран расстегнул зимнее пальто полностью, в зале ожидания довольно тепло. Проблема, однако. Последний раз помыться как следует довелось ещё в Снорке почти неделю назад. Гостиничный номер местного люка оборудован паровым отоплением, а вот ванны в нём нет. Но получится ли заодно помыться? Или, не приведи Великий Создатель, придётся ограничиться работой? Пауза затянулась. Эмоциональный фон владельца бани больше не мигает от страха, Конь окончательно растерялся.
– Мастер, – тихо, едва ли не шёпотом, произнёс Конь, – это, у меня солидное заведение. Специально для вас имеется отдельный номер.
– Мойка и парилка отдельно?
– К сожалению, нет, мастер, – Конь весьма натурально расстроился. – Зато из каждой мойки у нас имеется выход в небольшой огороженный дворик. Вы в любой момент можете окунуться в сугроб, либо банщица обольёт вас холодной водой. Поверьте, мастер, – Конь хитро прищурился, – только у меня вы сможете оценить по достоинству все прелести традиционной народной бани.
А это интересно, Туран задумался. Последний раз выскочить из жарко натопленной бани и с разбегу нырнуть в сугроб довелось в далёкой юности, больше десяти лет тому назад. «Лёгкий пар» в Снорке может похвастаться изразцовыми печами и кафельной плиткой на стенах и потолках, а вот возможностью выскочить на мороз и бухнуться в снег – этого нет.
– Кроме того, у нас отличная кухня и богатый выбор горячительных и прохладительных напитков, – Конь протянул меню.
Указательным пальцем Туран развернул меню. Действительно, список блюд и напитков более чем впечатляет. При желании в «Лёгком паре» можно плотно поужинать, совсем как в ресторане. Да и цены вполне божеские. Это ладно. Увы, самая главная проблема так никуда и не делась.
– Так вы возьмёте номер, приготовленный специально для вас, или будете работать? – на физиономии Коня вновь заиграла улыбка профессионального подхалима.
– А вот это мы сейчас и выясним, – Туран захлопнул меню.
Эмоциональный фон Коня потемнел от недоумения. Чего ещё, спрашивается, можно выяснять? Залётный начальник из губернии пришёл либо как полицейский, либо как клиент. Разве могу быть другие варианты?
– Скажите, пожалуйста, – Туран вежливо улыбнулся, – посещал ли ваше заведение мастер Бинтан?
– Да, бывало, – Конь захлопал ресницами, – только, увы, городской глава не балует меня своими визитами в силу преклонного возраста.
– Какая банщица его обслуживала?
Профессионализму владельца бани можно только позавидовать. Внешне Конь остался само воплощение любезности, на его холёном личике как и прежде сияет жгучее желание услужить дорогому гостю. А вот эмоциональный фон владельца задёргался как гадюка, который наступили на хвост.
– Жемчужина, – Конь нехотя, сквозь зубы, вытолкнул из себя одно единственное слово. – Только сегодня её нет. Впрочем, я могу предоставить вам достойную замену.
Ловкий приём сменить тему разговора. Конь тут же подскочил к банщицам.
– Смею заверить вас, мастер, что любая из моих работниц, – левая рука Коня будто обняла всех банщиц, – ничуть не хуже Жемчужины.
Что-то здесь не так, Туран нахмурился. Ладно, если бы Жемчужина была занята. Только, по словам Коня, её нет вообще. Нет звезды заведения? Причём нужна она в двойной смысле: и как банщица, и как важный свидетель. Ладно, работа подождёт. Взгляд пробежался по банщицам. Как на подбор: красивые, ухоженные, из-под коротких халатиков выглядывают весьма соблазнительные ножки. Не хочется, упорно не хочется уходить из бани не солоно хлебавши. Ладно, можно попробовать по-другому, Туран развернулся на месте.
Азы работы эмпата: если лица человека не видно, то понять его глубинные эмоции будет заметно легче. Так, в первую очередь закрыть глаза и «прислушаться». Секунда, другая. Вот сквозь тьму перед внутренним взором проступили эмоциональные контуры владельца бани и молодых женщин. Причём все шестеро удивлены столь странным поведением дорого гостя. Похоже, мастер Бинтан слишком давно не заглядывал в «Лёгкий пар».
С Конём понятно и так: владелец бани бздит и старательно молит Великого Создателя, чтобы залётный начальник выбрал одну из красоток и удалился с ней в номер. А там и водочка, и вино, и никаких неприятных расспросов. С банщицами гораздо хуже.
Увы, чего и следовало ожидать. Разочарование словно студёный нож кольнуло в затылок, Туран недовольно поморщился. Первые четыре банщицы подобны четырём куска льда. Внешне такие приветливые, а внутри пустота. У всех четырёх только одна надежда – пусть дорогой гость из губернии выберет другую. Одна из них так вообще люто ненавидит клиента и мысленно уже устроила ему мелкую пакость из разряда плюнуть в чай или «случайно» плеснуть мыльной водой прямо в глаза.
Хотя, хотя… От радости и надежды сердце забилось с утроенной силой. В эмоциональном фоне пятой банщицы читается жуткий стыд. Зато ещё глубже нашлась и причина – любопытство. По крайней мере, не холод, не омерзение или тихая ненависть. В принципе, можно попробовать.
– Крайняя слева подойдёт, – Туран тут же вытянул левую руку.
– Вы уверены, мастер? – от удивления Конь даже позабыл о собственном страхе.
– Уверен, – Туран вновь повернулся к банщицам лицом.
Щёчки банщицы, той самой, крайней слева, покраснели от смущения. Однако, как того требует обычай, она подошла ближе. Руки с коротко стриженными ногтями распахнули и без того символический халатик. Туран улыбнулся, теперь понятно, с чего это так удивился Конь, да и сама банщица тоже.
Какой бы приятной бледностью не отливала бы кожа банщицы, но не отметить её угловатую и плотную фигуру невозможно. Недаром говорят, что именно в бане больше всего можно узнать о человеке по его внешнему виду. Детство и юность молодой женщины были ох какими несладкими. Крестьянка, не иначе. Когда дети дворян и прочих богатеев беззаботно резвились на лужайке перед домой, ей приходилось работать, причём много. Плечи слишком широкие для женщины. Бицепсы словно у подростка. Талия едва просматривается. Полные бёдра и крепки икры. А ступни, не маленькие и изящные, а большие и грубые. Вполне возможно, что лет до пяти-шести, а то и до десяти, молодая банщица ходила босиком, либо в очень просторных лаптях или валенках. Естественно, за годы работы в бане трудовые мозоли на ладонях и ногах заметно поистёрлись, но так и не сошли полностью.
Что самое забавное, молодой банщице стыдно не от того, что на её прелести пялится незнакомый мужик. Нет, как раз к этому она привыкла. Где-то глубоко, почти на самом дне, она даже рада, что залётный мастер из губернии выбрал именно её. Признаться, странное сочетание.
– Мастер, при всём уважении, но позвольте порекомендовать вам Исару.
Другая банщица тут же подошла ближе и распахнула халатик. Туран перевёл взгляд. Ну да, не сравнить. Дворянка, причём потомственная. Фигура как у классической статуи, рюмочкой. Гладкие бёдра и нежные руки. Сразу видно, что Исаре не приходилось с раннего детства много работать и плохо кушать. Будь Туран обычным мужиком, то несомненно позарился бы на прелести живой статуи.
Одно плохо: эмоциональный фон Исары похож на болото с затхлой водой. Именно она тайно мечтает как бы случайно плеснуть мыльной пеной залётному начальнику прямо в глаза. Такая и кипятком облить может, и бокал вина на дорогую рубашку уронить. Нет, Туран машинально качнул головой, кто угодно, но только не она.
– Нет, уважаемый, мне больше по душе эта, – Туран показал на крестьянку.
– Но, мастер…, – было протянул Конь.
– Клиент всегда прав, – тут же отрезал Туран.
Старая как мир истина в один момент охладила пыл Коня. Клиент, действительно, всегда прав. Если залётному мастеру из губернии по душе крестьянская кобылка, то пусть она и будет.
– Что будете заказывать? – на лице Коня вновь заиграла улыбка профессионального подхалима, от минутного удивления не осталось и следа.
– Так, – Туран распахнул меню, что так и осталось у него в руке, – холодный морс, кувшин, целый: горячий чай без сахара один чайник; и-и-и…, – глаза пробежались по списку, – пожалуй, чего-нибудь из выпечки. Пара ватрушек с яблочным вареньем и пирожков с картошкой вполне подойдут. И всё, пожалуй.
– Пиво? Водка? Могу предложить первоклассный самогон.
– Нет, не нужно.
– Как изволите, мастер, – Конь льстиво склонил голову.
На самом деле в эмоциональном фоне хозяина бани запульсировала досада. Как и прочие владельцы увеселительных заведений, Конь прекрасно знает – если клиент отказался от спиртного, значит ни загула, ни кутежа не будет. А, значит, не будет безумного расшвыривания виртов и заоблачных чаевых. Хотя, и это нужно признать, прямого воровства владельцы приличных бань избегают и жестоко наказывают прислугу, если из кошелька клиента пропадёт хотя бы гривенник. Репутация дороже.
– Прошу вас следовать за мной, – выбранная банщица мило улыбнулась, весьма откровенный халатик скрыл её плечи и обнажённую грудь.
Щёчки молодой банщицы всё ещё отливают красным. Странно? Обычно стыдятся начинающие проститутки, которые ещё не успели потерять всю без исключения невинность. Да, банщица молода, только она никак не похожа на новенькую. Иначе Конь непременно намекнул бы на свежачок и потребовал бы доплатить. Стыдливая банщица проработал в «Лёгком паре» не меньше года.
Длинный коридор освещён заметно экономней зала ожидания. Не слишком частые светильники по большей части разгоняют тьму, чтобы клиент не споткнулся на ровном месте и не более того. По правую руку потянулись двери, причём косяки старательно обиты плотным войлоком.
– Прошу вас, мастер, – молодая банщица толкнула дверь с большой цифрой четыре.
А это уже интересно, Туран наклонил голову. Дверь в номер запирается на самый обычный деревянный вертушок. Чтобы попасть вовнутрь достаточно дёрнуть за ручку несколько сильнее обычного. Выбраться наружу в коридор ещё легче, для чего достаточно лёгкого толчка. Обычная предосторожность. Бывает, и не так уж и редко, когда банщице нужно как можно быстрее выскочить из номера, либо прислуге открыть снаружи дверь.
Зимнее пальто легко соскользнуло с плеч, Туран аккуратно перехватил его левой рукой. Стены просторного предбанника обиты приятными для глаз тонкими рейками. Причём древесина не потемнела от времени, а сохранила первоначальный вид. Туран провёл кончиками пальцев по стене, ну да, самый обычный лак. Зимнее пальто и валенки легко разместились на вешалке с широкой полкой. Тут же, к удобству посетителей, нашлись войлочные тапочки.
Банщица прямо на ходу скинула халатик. Бедро молодой женщины как бы невзначай задело Турана. Впрочем, работница заведения тут же отошла в сторону и ловко завернулась в белую простыню. Туран перевёл дух. Одно только это мимолётное представление выдаёт немалый опыт стыдливой банщицы. Вместо того, чтобы предстать перед клиентом в голом виде, она всего лишь на несколько секунд показала все свои прелести и тут же скрыла их под простынёй. Впрочем, сдёрнуть этот кусок ткани не представляет большого труда. Ладно, Туран повесил на вешалку сюртук, всему своё время.
В левом углу просторного предбанника прямоугольный стол. На краю стопочкой сложены чистые тарелки, рядом две большие кружки и небольшой набор стеклянных бокалов и рюмок для самых разных алкогольных напитков. Словно в настоящем ресторане столовые приборы завёрнуты в белоснежные салфетки.
Вместо стульев две деревянные лавки, причём заметно шире, чем это обычно бывает. Самая длинная на манер дивана обита мягкой кожей. Две квадратные подушки как бы невзначай намекают, для чего на самом деле предназначены обе лавки. Главное украшение предбанника – большая кирпичная печь. Голубые изразцы дышат жаром. За чугунной дверцей гудит и потрескивает пламя.
За узкой дверью с деревянной ручкой должна быть мойка. Любопытство сильнее. Так и есть, Туран улыбнулся. Если предбанник щедро освещён сразу двумя керосиновыми лампами, то в мойке, на маленькой угловой полочке, светит всего одна. Зато сама мойка обустроена по высшему разряду. Широкие полати из гладких досок гигантской лестницей поднимаются почти к самому потолку. У печи стоит ещё одна широкая скамейка. Рядом шипит и трещит железный котёл, большая деревянная крышка давно потемнела от жара и пара. Туран вытянул шею, а вот и обещанный выход во двор. Впрочем, до него дело ещё дойдёт.
От влажного жара мойки на лбу выступил пот, Туран стащил с плеч чуть влажную рубашку. Жаль, не сообразил прихватить с собой комплект чистого нижнего белья. Придётся довольствоваться трусами и майкой недельной свежести. Впрочем, ничего страшного, в гостиничном номере можно будет переодеться. Последними прямо на валенки легли носки, Туран с превеликим удовольствием завернулся в белую простыню. Хотя, если возникнет такое желание, то к его услугам широкий банный халат с завязками на талии.
В целом, очень даже цивильно, уютно и в меру тепло. Ничеево не такая уж и дыра, как пугал мастер Луган, полицмейстер Снорка. Хотя, и это тоже нужно признать, этот номер на гордое звание люкс никак не тянет. В губернском «Лёгком паре» он был бы средним и по отделке, и по цене. Впрочем, как раз такие Туран и предпочитает снимать, своеобразный компромисс между амбициями и кошельком, а заодно воспоминания о далёком детстве.
– Как тебя зовут, красавица, – Туран плотнее запихнул на талии простыню.
– Юрга Нордан, можно просто Юрга, – банщица отвела глаза.
Для проститутки она слишком стеснительная.
– Ваш заказ скоро принесут, мастер. С чего желаете начать? Может, с парилки? – левая рука Юрги указала на узкую дверь в мойку. – Или мне сразу снять простыню?
В эмоциональном фоне Юрги засветилась надежда. Как и всякая банщица она не прочь обзавестись постоянным клиентом. Особенно если этот клиент молод и хорош собой. В свои 26 лет Туран не успел обзавестись обвислым животом и дряблой грудью. К тому же, он мастер. Так что, если разобраться, он – идеальный клиент.
– Нет, Юрга, – Туран стянул с себя простыню, – в первую очередь я пришёл в баню. Так что давай так: я разогреюсь, выйду на улицу, ещё раз разогреюсь, помоюсь, а потом ты приляжешь вон на ту лавочку.
– Как желаете, мастер, – Юрга склонила голову.
Даже по лицу банщицы видно, насколько ей по душе пришлось такое расписание. Оно и понятно – обслуживать чистого клиента гораздо приятней, нежели грязного. А в баню и в самом деле если не в первую, то во вторую очередь приходят всё же чтобы помыться. В мойке Туран тут же забрался на самые высокие полати, где жарче всего. Юрга без лишних напоминаний плеснула на камни с четверть ковшика кипятка. Тугой, влажный жар тут же окутал Турана с головой.
После стылой улицы и беготни тело принялось с утроенной силой впитывать тепло. Очень скоро на коже маленькими блестящими капельками выступил пот. Юрга не стала забираться следом на полог, а примостилась на низенькой табуретке у входа в мойку. Туран склонил голову. Ну правильно, ей и так приходится по десять раз на дню «ходить в баню». Опытные банщицы стараются перегреваться как можно реже, слишком много пара вредно для кожи, волос и для здоровья в целом. Гораздо интересней другое: в эмоциональном фоне Юрги горят стыд, радость и…. вожделение. Очень странное сочетание. Пока же ясно одно – сегодня он отдохнёт по полной.
Влажный жар расслабил тело и разум, следом обострился «слух». Туран не стал противиться приятной неге и закрыл глаза. Физический мир будто растворился в серой пелене. Зато вовсю засверкал причудливый и ни на что не похожий мир эмоций. Прямо за бревенчатой стеной находится еще один номер. Клиент – мужчина в годах. Не иначе он лежит на скамье возле печи, а банщица щедро охаживает его распаренным веником. Внеземное удовольствие волнами растекается по телу мужчины после каждого удара. Клиент в первую очередь балдеет от самой помывки, мысли об интимной близости с молодой и красивой банщицей его занимают мало. До соития может и не дойти. Подобное бывает сплошь и рядом. Другое дело, что клиенты не любят признаваться в этом, а банщицы, ясно дело, предпочитают им подыгрывать.
Зато в номере через противоположную стену веселится молодежь. Причём клиентов целых три, а банщица всего одна. И такое бывает, когда в жилах кипит кровь, а кошелёк не может похвастаться толщиной. Оптом всегда дешевле. Чистота собственного тела волнует молодых людей в самую последнюю очередь. Туран улыбнулся. На память пришли слова незабвенной угоры Агнесы, банщицы, которая работала в Раконском университете.
В закрытый государственный университет попадают подростки четырнадцати-пятнадцати лет всех без исключения сословий и званий. Естественно, кровь бурлит, а девушки кажутся особенно прекрасными и желанными. Чтобы юные воспитанники не убегали в самоволку, в Раконском университете работает своя баня. Заодно её используют как для поощрения учеников, так и для наказания. Агнеса – одна из банщиц. В тот год ей было то ли тридцать шесть, то ли все сорок. Именно в её объятьях Туран впервые познал радости половой любви.
Агнеса умела не только хорошо «тереть спинку». Главное, она была отличным педагогом. Именно она привила Турану любовь к бане и научила не превращать заботу о теле в разнузданную оргию. Помывка и близость с женщиной – дела интимные, только для двоих. Третий – лишний, не говоря уже о четвёртом, пятом и так далее. Вот почему Туран предпочитает заказывать отдельный номер и только одну банщицу. Хотя, было бы желание, можно было бы взять хоть всех пятерых свободных. Как в подобных случаях любят говорить владельцы бань, да и не только они, любой каприз за ваши деньги.
Туран отвёл душу. Париться зимой, когда на улице мороз и снег, одно сплошное удовольствие. К тому же, на собственном примере Юрга уговорила выйти из парилки во двор и окунуться в сугроб. Нужно признать, ни с чем не сравнимое ощущение. Особенно, когда прямо на твоих глазах прямо на твоей коже тает снег. В третий и в последний раз Туран не просто вышел на мороз, Юрга опрокинула на него ведро холодной воды. Нужно признать, подобного удовольствия в Снорке нет и не предвидится.
Пусть у Юрги фигура не как у классической статуи, зато она показала себя великолепной банщицей и отмыла Турана от души. Действительно от души. Пока её ловкие руки елозили мочалку туда-сюда, в эмоциональном фоне молодой женщины тихо зрело предвкушение вкупе с удовольствием. Приятно, втройне приятно, когда самая обычная гигиеническая процедура доставляет удовольствие не только тебе, но и самой банщице. После, когда из мойки они перебрались на широкую лавку в предбанник, Юрга удивила Турана ещё раз.
Нет, молодая женщина не обладает гибкостью коши. Нет, она не знает сотню и одну позу. Зато Юрге нравится заниматься любовью. В момент близости она пережила не меньше трёх-четырёх оргазмов. Причём самых настоящих, а не искусственных. Зато стало понятно, что за огонёк стыда постоянно тлеет в её душе. И это при том, что Юрга понятия не имеет, каким огромным потенциалом на самом деле она обладает. Хотя, для начала, нужно кое-что уточнить.
Кому-то после основательной помывки нравится уговорить кружечку-другую прохладного пивка, кто-то не отказывается от рюмочки-другой чего покрепче. Туран же предпочитает чай, особенно крепкий и свежезаваренный. Приятное тепло разморило так, что хочется просто бухнуться на мягкую лавку и поваляться часок-другой ничего не делая. Туран грустно улыбнулся собственным мыслям. Практически вся его половая жизнь прошла на подобных широких лавках под шум воды и запах мыла. Да, бывало, пару раз, любопытства ради, он заказывал банщицу на дом. В снорском «Лёгком паре» есть и такая услуга. Только, и это стыдно признать, за все свои 26 лет он не провёл с одной и той же женщиной в одной и той же постели больше одной ночи подряд. А было бы интересно попробовать. Тем более в Снорке, прямо в его рабочем кабинете, за соседним столом сидит одна кандидатка, которая с радостью согласится провести с ним не только две ночи подряд, но и всю жизнь. Не будь она столь настырной и дочерью губернатор, то можно было бы попробовать.
Увы, Туран сел прямо, чуть влажная простыня едва не соскользнула с талии на пол, удовольствие закончилось, пора завязывать, тем более появились новые обстоятельства. Можно даже сказать, неожиданные обстоятельства.
Остатки чая – самые крепкие, самые вкусные, Туран налил себе третью чашку. Нужно будет заказать ещё.
– Юрга, – Туран поставил пустой чайник на стол, – ты знаешь, кто я?
– Да, – банщица чуть заметно кивнула, – правдовид.
– А что это значит?
– Что вы большой начальник и перед вами все, – Юрга на миг споткнулась, но тут же продолжила, – очень уважают.
Туран улыбнулся. Она явно хотела произнести другое слово, более хлёсткое и грубое, но вовремя спохватилась.
– А если более конкретно?
– Ну-у-у…, – Юрга смутилась, – когда вам что-нибудь говорят, то вы знаете, когда говорят правду, а когда врут.
– Правильно, – Туран подхватил со стола почти полную кружку.
На самом деле это не совсем так. Как эмпат Туран чувствует только эмоции, в том числе когда человек говорит правду и когда заведомо врёт. Но, увы, человек может сказать не всю правду или только то, что искренне считает правдой сам. При желании, правдовида можно обмануть. Другое дело, что Туран давно перестал всем и каждому объяснять такие тонкости. Да и работать, честно говоря, гораздо удобней, когда допрашиваемый уверен, что его ложь не проскочит ни под каким соусом.
– Приходилось ли тебе обслуживать мастера Бинтана, городского главу?
– Ни разу, мастер, – Юрга отвела глаза.
– Он тебя ни разу не выбрал?
– Нет, при мне он ни разу не посетил нашу баню.
Вот оно как, Туран усмехнулся, кружка с чаем дрогнула в его руке. Конь несколько преувеличил мужские возможности главы города. Зато понятно, почему такой талант до сих пор так никто и не приметил, тем лучше. В голову тут же стрельнула шальная мысль. Тем более пока поблизости нет Исслары Шандар, не будь она на ночь помянута, вполне можно попробовать. Мало найти в ручье золотой самородок размером с кулак, гораздо важнее распорядиться им с умом, а не тупо проиграть в карты в ближайшем же трактире.
– Юрга, – на всякий случай Туран опустил недопитую кружку обратно на стол, – а тебе не хотелось бы переехать в Снорк и работать не в этом «Лёгком паре», а в настоящем. Ну, то есть, в губернском «Лёгком паре». Причём обслуживать тебе пришлось бы либо мастеров, либо очень богатых мужчин. Причём никаких купцов средней руки или офицеров ниже майора.
От удивления молодая женщина немного подалась назад. Чуть влажная простыня на её груди тут же разошлась, Юрга едва успела перехватить её левой рукой.
– А с чего это мне должна выпасть такая честь, мастер, – Юрга вновь запихнула простыню на груди.
Хороший вопрос, про себя Туран самодовольно улыбнулся. Юрга гораздо умнее, чем кажется на лавке без простыни поперёк груди. Другая банщица тут же согласилась бы или сразу попыталась бы набить себе цену.
– Да, действительно, а с чего такая честь? – Туран демонстративно отвернул лицо. – Ведь здесь работает Исара, чьи прелести я уже успел заметить, когда ещё только заглянул в ваше чудесное заведение. Откровенно говоря, Юрга, ты проигрываешь ей по всем статьям. А ещё здесь работает Жемчужина, узреть которую мне не довелось, но о талантах которой я уже наслышан.
При упоминании звезды «Лёгкого пара» в эмоциональном фоне Юрги будто взорвалась маленькая бомбочка. На миг молодая женщина наполнилась страхом, но тут же успокоилась. На её лице не дрогнул ни один мускул. С такой выдержкой только в покер играть.
– Почему Исаре перебраться в Снорк я не предложил и даже не выбрал её? Почему спинку в этом чудесном номере мне тёрла дочь простого крестьянина? Ты не знаешь?
Вопрос риторический. Юрга и не думала отвечать на него. Щёки молодой банщицы опять стали пунцовыми. От таких разговоров она окончательно растерялась.
– Я могу объяснить, Юрга, – в два больших глотка Туран осушил чашку с чаем и вновь поставил её на стол. – Ты и без меня прекрасно знаешь, как именно в бане появляются новые банщицы. Если коротко, то не от хорошей жизни. Рискну предположить, что тебя заставила самая настоящая бедность, а то и самый настоящий голод. Вместе с тем проституция практически сразу ставит крест на надеждах однажды выйти замуж, а многочисленные аборты очень часто заканчиваются бесплодием. Не удивительно, что на самом деле проститутки тихо ненавидят всех мужиков. Только что там на душе у смазливой банщицы клиентов в массе своей не волнует вовсе, главное, чтобы она умела хорошо тереть спинку как в прямом, так и в переносном смыслах. От уличных проституток не требуется даже этого. Однако, как ни странно, не всем клиентам плевать на душевые переживания смазливых банщиц.
При этих словах Юрга встрепенулась. В её эмоциональном фоне с треском и искрами столкнулись противоречивые мысли и желания. От столь адского коктейля щёчки Юрги стали не просто красными, а ярко-красными. Не иначе, столь откровенно с ней не говорил ни один клиент.
– Исара, поди, – Туран стрельнул глазами в сторону зала ожидания, – из дворян будет. Может дочь ссыльного, может просто вконец обедневшего. Она люто ненавидит всех мужиков. А всё потому, что со своей точёной фигуркой классической статуи и благородным происхождением она лелеяла мечты удачно выйти замуж за богатого аристократа и блистать на балах в высшем обществе. Вместо этого она оказалась здесь, в провинциальной бане, где её великолепные бёдра и груди лапают всякие жирные уроды, а ей приходится мило улыбаться и угождать всем без исключения. Не удивлюсь, если Исара любит устраивать клиентам мелкие пакости из разряда ошпарить кипятком, добавить в чай вместо сахара соль или как бы ненароком пролить на дорогие портки из шёлка не менее дорогое вино.
