Олег Колмаков
Исправляя переисправленное
– Представляешь?.. Он поведал мне то, в чём я сама себе не всегда могла признаться. Тот мужчина осведомлён о моей первой, неразделённой любви.
Кроме того, он напомнил мне о течении моих беременностей, сходу назвал даты рождения наши и наших детей. Без особых раздумий назвал, какие блюда я предпочитаю и какой косметикой пользуюсь. Он знал обо мне всё и был готов ответить на любой мой вопрос. При всём при этом, тот мужчина оставался крайне тактичным и обходительным, особенно тогда, когда разговор касался чего-то сугубо личного…
Пересказывая мне подробности той случайной встречи, глаза Яны буквально светились от нахлынувших на нею положительных эмоций. В то время как внутри меня всё всю сильней нарастал гнев, некая обида. Обида, как за себя самого, так и за свою супругу.
«Ну, чем?.. Чем тот старикан был лучше меня? Почему ты говоришь о нём с таким восторгом и упоением?.. При этом меня, в упор не замечаешь?..»
Дабы хоть немного поумерить восторги супруги, я попытался вставить в монолог Яны некоторую скабрёзность. А может, я просто хотел ей хоть чем-то насолить.
– Признаться, я вовсе не думал, что мужики преклонного возраста могут произвести на тебя хоть какое-то впечатление. Всегда считал, что более молодые люди привлекают тебя гораздо сильнее… – то был своеобразный намёк, о котором я расскажу несколько позже.
– Хватит… – рявкнула в ответ мне Янка. – …Я с тобой серьёзно разговариваю.
Понимая, что несколько перегнул палку, мне пришлось тотчас разрядить напряжение вполне нейтральным вопросом.
– Мне интересно, каким-таким образом, тот неизвестный мужик мог объяснить столь обширные познания во всемирной истории нашей семьи? – я преднамеренно сделал акцент на словосочетании «нашей семьи». Однако Яна, похоже, его вовсе не прочувствовала.
– В том-то и дело, что никак… – тяжело вздохнула Яна. – …Какие-либо объяснения, он предпочёл сохранить в тайне. При этом он недвусмысленно намекнул на то, что готов ответить на все вышеозначенные вопросы лишь тебе, при вашей личной с ним встрече. Если ж быть более конкретной, то этот случайный мужчина пригласил тебя в гости. Вот, кстати, его адрес… – протянув мне прямоугольник из плотного картона, Яна продолжила. – …Признаться, мне чертовски интересно узнать, в чём заключается разгадка его тайны. Он, кстати, очень многое рассказал и о тебе… В некоторой степени его слова стал для меня подлинным откровением. Признаться, вовсе не думала я о том, что в твоей голове кроме футбола-хоккея, да друзей-собутыльников, может быть ещё что-то, заслуживающее внимания…
Последние высказывания на свой счёт, я уже пропустил мимо ушей. Сейчас мой разум был полностью занят размышлениями о том, что это может быть за «фрукт», и каких неприятностей мне стоит от него ожидать?
Спросите, почему «неприятностей»? Да, очень просто. Мне вовсе не верилось в то, что в наше суровое полукриминальное время, могут быть добрые феи, бескорыстные дядечки и прочие сказочные персонажи, способные бескорыстно помогать посторонним гражданам. Вся эта чересчур подозрительная случайность, какие-то жесты доброй воли, излишняя осведомлённость в нашей внутрисемейной жизни и прочие чудеса, описываемые моей супругой, безусловно, были тут вовсе неспроста.
По своей, отчасти природной душевной открытости, я непременно относил себя к категории оптимистов. То есть, считал себя человеком, непременно верящим в лучшее.
Однако нынешняя постсоветская действительность, с повальным обманом, «кидаловом» и откровенным криминалом, всё чаще и чаще заставляет меня быть твёрдым реалистом. Ну, и кроме того, из своей нынешней оперской службы, я давно усвоил одну, весьма полезную истину: если где-то рядом речь заходит о появлении невероятных чудес, значит, самое время ожидать серьёзной беды.
По своей природной душевной открытости, я непременно относил себя к категории оптимистов. То есть, считал себя человеком, непременно верящим в лучшее.
Однако нынешняя постсоветская действительность, с повальным обманом, «кидаловом» и откровенным криминалом, всё чаще и чаще заставляет меня быть твёрдым реалистом. Ну, и кроме того, из своей нынешней оперской службы, я давно усвоил одну, весьма полезную истину: если где-то рядом речь заходит о проявлении невероятных чудес, значит, самое время ожидать серьёзной беды. Наше общество, за семьдесят лет эпохи социализма привыкшее к стабильности и уверенности в завтрашнем дне, ещё не успело подстроиться под реалии дикого капитализма. Россияне по-прежнему отличаются простотой, предсказуемостью и прагматизмом, чем, собственно, и пользуются всевозможные аферисты и мошенники.
«Попробуем разобраться трезво и взвешенно… – я попытался привести свои мысли в порядок. – …Если предположить самое банальное… Старичка потянуло на молодое женское тело, потому и решил он заморочить моей супруги мозги. Осень, парк, малолюдно – считай, идеальная обстановка для лёгкого старческого флирта. К тому же,
история нашей семьи вовсе не оригинальна. Обладая определённым жизненным опытом, которого у старичка, надо полагать, было в достатке, можно легко предположить прошлое, настоящее и будущее любой молодой дамы, неизменно мечтавшей о своём принце на белом коне. Любезное отношение, пару комплиментов – и она твоя…
В этом случае, возникает новый вопрос. Если речь идёт о банальном мужском интересе, тогда, зачем ему понадобился именно я, по сути, её законный муж. Выходит, дело тут вовсе не во флирте и охмурении.
Попробуем зайти с иной стороны. Если предположить, что ныне мы имеем дело с какими-то ворами-домушниками. В этом случае, столь интимные подробности о нашей семье, старикан мог запросто почерпнуть от наводчика, от тех же друзей-подруг Яны. Поплакаться на свою «суровую бабью долю» всем и каждому, моя номинальная супруга может запросто… Впрочем, те же самые друзья-наводчики, наверняка, должны были сообщить ворам и о текущем материальном положении нашей семьи.
Интересно, чем они могли тут разжиться?.. – я молча осмотрел небогатую обстановку своей комнаты, вспомнив о скудной оперской зарплате, которую в очередной раз задерживали. – …Нет-нет, это вовсе не грабители… Взять с меня, пожалуй, можно лишь то, что имеется в моей голове. То есть, некую служебную информацию, которой я мог на данную минуту обладать.
Смелая версия, однако, она так же весьма сомнительна, как, впрочем, и все предыдущие.
Если предположить, что некой организованной преступной группировки необходимы какие-то сведения, некая оперативная информация, которой я ныне обладаю, тогда зачем нужно было впутывать в эту неординарную историю мою супругу, весьма болтливую особу? То есть, втягивать в свои криминальные аферы лишнего и необязательного свидетеля.
Тогда что?
Как не крути, а неоспоримым фактом оставалось лишь то, что преступникам нужен именно я. Ну, а всё остальное… Имею в виду случайную встречу в парке и последующий трёп – это лишь ширма, ловко разложенная приманка, дабы заманить меня в некую западню… – алкоголь, усиленно блуждавший по моему организму, заставлял выдвигать всё новые и новые версии. В конечном итоге я дофантазировался до предположения, от которого меня прошиб холодный пот. – …Стоп. А не «заказала» ли меня, моя «единственная и неповторимая»?.. В наше смутное время, когда в городе ежедневно фиксируется до двадцати убийств, подобной версии вовсе нельзя исключать. Моя внезапная смерть одним махом может разрешаться все Янкины проблемы. Тут вам и бракоразводный процесс, и раздел имущества и делёжка жилья. Быть может, нанятым киллерам и вовсе не нужно меня куда-либо заманивать. Им лишь требуется, чтоб я покинул стены квартиры, вышел на улицу. В какой-нибудь из тёмных подворотен стоит сейчас некий ухарь, в ожидании той самой минуты, когда я отправят по заранее указанному мне адресу.
Если это действительно так… Интересно, сколько же Янка за меня заплатила?.. По крайней мере, пообещала заплатить? То есть, какова нынешняя цена моей жизни?
Быть может и в этом сугубо скользком деле, супруга предпочла проскочить на халяву. Имею в виду, как и прежде, она пустила слезу, поплакалась на нищету, на паскудную жизнь, на алкоголика и изувера мужа. Возможно, она «заказала» меня в долг, по некоему знакомству. То есть, опять же, на дармовщинку. Обидно, знаете ли, погибать за бесценок или вовсе не за что.
Нет-нет, просто так мы им не сдадимся, мы ещё повоюем…»
Отбросив в сторону переданный мне картонный прямоугольник, я развалился на диване, всем своим видом демонстрируя полнейшее нежелание куда-либо идти.
– Ах, да!.. – будто бы что-то припомнив, вдруг спохватилась Яна. – …Тот странный мужчина предупреждал меня ещё и о том, что ты, наверняка, будешь долго размышлять над его предложением. Начнёшь прикидывать всевозможные варианты связанные с неким обманом. Назовёшь его кидалой, бандитом, наводчиком. Если ж ты будешь ещё и «под мухой», выдвинешь предположение, будто бы тебя и вовсе «заказали». И всё же, он просил тебя обязательно зайти.
Признаться, на этом самом месте обалдел уже я. Причём, обалдел по серьёзному. Ну, а слово «заказал», так и вовсе выбило меня из седла. Я пристально глянул в лицо супруги с немым вопросом: не уж-то это действительно так; ты и впрямь решила от меня избавиться?
Однако кроме искреннего желания поскорее выпроводить меня из дома, в её глазах, я ничего более не прочёл.
«Что ж… Коль ты этого так желаешь, будь, по-твоему. Чему быть, того не миновать. Не сейчас, так потом ты своего обязательно добьёшься… – я встал с дивана, поднял с пола прямоугольный отрезок картона и ещё раз прочёл адрес. – …Гостиница в самом центре города. Совсем рядом с местом моей службы. Чем не благоприятный повод смыться из дома. Главное покинуть квартиру, а уж там я и решу: идти мне на какую-то там встречу или нет…»
В прихожей я обернулся к супруге.
– Ты не вернёшься в парк?.. Может, прогуляемся вместе? Нам по пути.
– Дети уже играют во дворе. Я их вижу из окна, потому и нет необходимости куда-то выходить.
– Яна!.. – я осторожно взял её за руку. – …А может мы снова?..
– Нет… – отдёрнув руку, она категорично замотала головой. – …Иди уже. Тебя ждут…
Глава 2
25.10.1995 г.
С определённой опаской и осторожностью я побродил по центральным улицам города. Не обнаружив за собой какой-либо слежки, как впрочем, и иных я несколько успокоился. Ну, а часикам к семи, я и вовсе осмелел. Потому, наверное, и решил посетить гостиницу, в которой и была назначена мне встреча с полной неизвестностью. Простое человеческое любопытство, взяло верх над таким понятием, как здравый смысл. А быть может, приняв на грудь порядка двухсот грамм, мне захотелось немного поиграться со смертью; попытаться пройти тот путь (возможно, отмеренный мне Яной) до самого конца.
Нет-нет, я вовсе не понёсся сломя голову в гостиницу, адрес которой был указан на картонном прямоугольнике. Для начала я предпочёл заручиться некоторыми мерами личной безопасности и предосторожности. Для начала, я заскочил на место своей службы, дабы прихватить из сейфа табельное оружие. А кроме того, я оставил на своём рабочем столе тот самый прямоугольник, переданный мне Яной, с точным адресом места предстоящей встречи. По крайней мере, если и приключиться со мной что-то неприятное, мои коллеги будут знать, откуда им следует начать мой розыск.
Вечерняя погода ухудшалась буквально на глазах. Начинал вовсю моросить противный дождь, подул холодный, порывистый ветер. Благо, я успел добраться до гостиницы, подняться на крыльцо и войти в блестящий от изобилия зеркал и идеальной чистоты гостиничный холл.
Металл «Макарова», который я непрерывно ощущал в кармане куртки, несколько успокаивал и вселял в меня необходимую для данного мероприятия уверенность. Навстречу мне вышел администратор. Его улыбка, несколько заискивающая и какая-то совсем уж неестественная, мне вовсе не понравилась.
– Если не ошибаюсь, Игорь Владимирович?.. – холуйски-слащаво поинтересовался администратор и, получив от меня утвердительный кивок, продолжил. – …Мы рады видеть вас в наших апартаментах. Позвольте сопроводить вас до номера 5113. Меня попросили побеспокоиться. Дабы вы, не ровен час, не заблудились.
– Благодарю за заботу… – я предпочёл отмахнуться. – …Уж как-нибудь сам постараюсь найти необходимый мне номер.
– Как вам будет угодно, – откланялся администратор.
«Выходит, мой визит весьма ожидаем, если поджидал меня сам администратор, едва ли не первое лицо в гостинице. Необходимы мне номер: пятьдесят один, тринадцать… – поднимаясь на пятый этаж в просторном лифте, я ещё раз проговорил про себя номер необходимых мне гостиничных апартаментов. – …Тринадцать-тринадцать… Чёртова дюжина. Что ж за бесовщину вы мне уготовили?.. Вот, собственно, и дверь с необходимым мне номером».
Постучался, дверь тотчас отварилась, будто бы данного сигнала, за таинственной дверью только и ожидали. На пороге стоял бородатый мужчина. Невзирая на то, что одет он был лишь в домашний халат, при этом глаза его скрывали тёмные солнцезащитные очки, тем не менее, я сразу понял, что это был именно он. То есть, тот самый дядечка который давеча общался с моей супругой. Потому как даже эти, в общем-то, повседневные и неказистые вещи, одетые на атлетичное тело хозяина номера, придавали его внешнему облику определённую респектабельность.
– Ну, заходи, коли пришёл, – весело и как-то совсем уж игриво мужичок уступил мне дорогу.
Обстановка в номере была, конечно же шикарная и непривычная для моего вовсе неизбалованного воображения. В общем, я испытал некую оторопь. Да, ещё и пол, гостиничного номера, устланный недешёвыми ковровыми дорожками.
Покосившись на свои грязные и мокрые от дождя туфли, я предпочёл не марать своей обувкой чистоту шикарно убранных апартаментов…
Несколько отвлекаясь от канвы данного повествования, хотелось бы отметить следующее. Давным-давно, когда я только-только проходил стажировку по своему нынешнему месту службы, один умудрённый опытом опер учил меня кое-каким прописным истинам. Одна, из которых, заключалась в следующем.
Если по долгу службы тебе необходимо посетить малознакомое помещение, ни в коем случае не разувайся. Снимая и одевая ботинки, ты невольно отвлекаешься, оставляя своему потенциальному противнику возможность для нанесения внезапного удара. Уж лучше, пусть тебя посчитают невеждой, неряхой, бескультурным жлобом, либо ещё кем-либо, зато ты наверняка сохранишь себе жизнь.
И вот теперь, успев дослужиться до капитанских пагонов, я отчего-то пренебрёг той элементарной наукой, которая должна была исполняться, как безусловный инстинкт, на уровне автоматизма. Вполне возможно, что именно доброжелательность хозяина номера, его положительная аура, едва ли не домашний вид или ещё что-то, совершенно притупили мою бдительность, заставив забыть об элементарных правилах осторожности. Короче, я наклонился к своим шнуркам и почти сразу получил сильнейший удар в область затылка.
Вот так, благодаря той самой непростительной ошибке, я и очнулся в гостиничном кресле. Сознание медленно возвращалось. Вначале я чуть дёрнул плечом, пошевелил рукой, потом приоткрыл глаза. В упор на меня смотрел ствол «ПМа». Инстинктивно хлопнув себя по карману, я вдруг понял, что кроме кучи неприятностей в одночасье свалившихся на мою голову, нынче я был ещё и обезоружен. Вся моя былая «надежда и уверенность», ныне находилась в руках моего врага.
«А ведь круто всё было задумано. При этом я повёл себя, как последний лох… – мне оставалось лишь грустно улыбнуться, навскидку оценивая свои призрачные шансы и ближайшие, не совсем радужные перспективы. – …Представляю, о чём завтра будут судачить местные средства массовой информации… Пьяный офицер госбезопасности застрелился в одном из гостиничных номеров Омска. Эксперты считают, что причиной данного самоубийства стали сложные взаимоотношения в семье погибшего, бытовая неустроенность и напрямую связанное с вышеперечисленным, чрезмерное злоупотребление спиртным…»
Практически я уже читал данную газетную новость в рубрике «Криминальные хроники», когда ствол пистолета вдруг опустился вниз.
– Ну, чё, дружище?.. Одыбался?.. – поинтересовался бородач, ныне сидевший напротив меня. Не дожидаясь какого-либо ответа, он продолжил. – …Признаться, я был абсолютно уверен в том, что твоя супруга поведётся на мой «прикид». Разомлеет от изысканных манер, комплиментов… За свою долгую жизнь мне пришлось многому научиться. В том числе и тайнам обольщения представительниц противоположного пола. Да, и о твоём излишнем любопытстве, уж поверь мне, я знаком вовсе не понаслышке. В своих предварительных расчётах я абсолютно не ошибся. И как результат: ты у меня и в гостях.
Не ссы, парень. Мочить тебя здесь, никто здесь не собирается. Что же касаемо твоей «пушки», так я забрал лишь из опасения, чтоб ты не натворил спьяну глупостей, да не поднял излишний шум в гостинице. Усвой главное – я вовсе не желаю тебе зла. Я и по затылку тебя бил с крайней осторожностью. Чтоб не дай-то Бог, не переборщить. Пожалуй, по данному поводу я опасался в гораздо большей степени, нежели ты сам…
– Вы можете ответить мне на самый простой вопрос. Зачем вам нужно было заманивать меня гостиницу… – поинтересовался я, пропуская мимо ушей увещевания бородача. –…Какова ваша конечная цель? В чём ваш тайный умысел?
– Повторюсь, с моей стороны нет, и не может быть каких-либо злых умыслов… – усмехнулся собеседник. – …Я лишь пригласил тебя в гости, собираясь обсудить некоторые близкие нам обоим темы.
– Тогда к чему был нужен весь этот шантаж?
– Я не понимаю, о каком шантаже идёт сейчас речь?.. – в полном недоумении уставился на меня хозяин номера. – …Я лишь поговорил с твоей супругой и передал ей свою визитку. В том не было: ни тайн, ни угроз, ни обмана. Всё по-честному. Хочешь – идёшь в гости; не хочешь – остаёшься дома…
На уровне некой интуиции, я быстро сообразил, что самая главная опасность, связанная с выдуманным мною летальным исходом, ныне вовсе неактуальна. Потирая свой по-прежнему ноющий затылок, я потихоньку начал брать себя в руки.
– Ты, кстати, «вмазать» не желаешь? – мужчина вдруг обратился ко мне с достаточно неожиданным предложением.
В ответ я отрицательно мотнул головой.
– Не стесняйся, здесь все свои… – лукаво усмехнулся бородач. – …На столе графин, в нём водка… Кстати, это очень хорошая водка, а не то дерьмо которое ты регулярно употребляешь. Возле графина вазу с фруктами, на закусь. Оттягивайся, пока предлагают.
Ну, а немного с тобой побеседую. Хочу, чтоб расстались мы по-доброму, без каких-либо обид и претензий…
Было б предложено.
Я встал с кресла, подошёл к гостиничному столу и плеснул себе полстакана прозрачной жидкости. Это действительно была водка. Проделывая данные манипуляции, я непрерывно держал в поле зрения хозяина номера, мало ли что он ещё мог выкинуть.
Ведь я по-прежнему ощущал себя если не пленником, то в некотором роде зависимым от бородача субъектом, да ещё и на его территории.
«Убивать меня, он, похоже, действительно не собирается. Уже веселее. Как только вырвусь из гостиницы, тотчас вычислю кто этот «крутого перца» и откуда. После чего, нанесу ему ответный удар, от которого в его жилах будет стынуть кровь. Ну, а пока я буду с ним во всём соглашаться. Запудрю ему мозги, а уж потом он у меня попляшет. Чего-чего, а жестоко мстить я умею…»
– Ну, поправился?.. Как теперь твоё самочувствие?.. – обратился ко мне незнакомец после того, как я успел закусить и перенести графин с вазой ближе к своему креслу. – …Кстати, водку можешь пить без каких-либо ограничений. Главное присядь и выслушай меня не перебивая.
– А разве стоя, я вас не услышу? – я чувствовал себе всё более и более уверенно, потому и рискнул сделать первую попытку съязвить.
– Уж лучше тебе присесть… – возразил собеседник. –…Ведь я буду говорить о вещах, которые могут тебя не только шокировать, но и вовсе сбить с толку. Дабы не потерять сознания от эмоционального перенапряжения, тебе лучше оставаться в кресле… – когда я устроился поудобнее, бородач продолжил. – …Итак. Не ошибусь, если предположу, что ныне тебя мучают два вопроса. Кто я такой и что, собственно, мне от тебя надо? Уверяю тебя в том, что очень скоро ты получишь исчерпывающие ответы. Однако вначале я попросил бы тебя выслушать некоторую предысторию.
– Валяй… – утвердительно кивнув, я плеснул себе ещё водочки.
– Тогда начнём по порядку, обратившись к наиболее знаменательной дате. Тринадцатое декабря, одна тысяча девятьсот восемьдесят четвёртого года. Помнишь тот день?
– Естественно… – заранее зная о «экстрасенсорные способности» моего собеседника, о его посвящении в значимые вехи моей семьи, я вовсе не удивился столь неожиданному вопросу. Более того, я постарался ответить на него с максимальным равнодушием. –…Это день нашей свадьбы.
– Кроме этой даты, я могу назвать ещё и день вашего развода… – похоже, бородач был разочарован моей реакцией, потому и предпринял очередную попытку удивить меня. –…Не стану я этого делать лишь потому, что это будущее, которое запросто можно изменить. Любая мелочь, какие-то случайные обстоятельства – могут не только приблизить данную дату, но и отдалить её на неопределённый срок. Именно по этой самой причине, в последствие ты сможешь поймать меня на некоем несоответствии и даже обвинить во лжи. Вот почему о дате вашего развода, я предпочту пока промолчать.
– Возможно ли, полностью отменить данное мероприятие?.. – заслышав о различных вариантах возможного будущего, я встрепенулся. – …То есть, сделать так, чтоб мы с Яной никогда не расстались.
– Теоретически, да. Однако для твоей реальной жизни, подобная альтернатива полностью исключается.
– Постой-постой… – я оборвал собеседника на полуслове. –…Кажется, ты сказал: это возможно… Пусть и теоретически. Так подскажи мне, что же всё-таки должно произойти, чтоб наш развод вовсе не состоялся.
– Коль желаешь услышать жестокую правду жизни, то изволь… Чтоб вы остались вместе, должно случиться примерно следующее. Тебя усыновит семья Рокфеллеров, либо ты находишь сокровища Ордена Тамплиеров, золотой эшелон Колчака, могилу Чингисхана и тому подобное. Быть может тогда, все твои прочие недостатки покажутся Яне малозначимыми.
– Да пошёл ты… – вырвалось у меня. – …Идиот. Ведь я уж было начал тебе верить. А ты оказался обычным лживым прохиндеем.
– Тебе не стоит огульно обвинять человека в чём-либо, так и не выслушав его точку зрения, его возможную аргументацию по данному вопросу.
– Если для тебя это так важно, ты можешь продолжить… – разрешил я, вновь подливая себе водочки. По большому счёту, мне в ту минуту было уже абсолютно фиолетово, о чём собирался вести речь этот бородач. Сейчас я размышлял совсем об ином.
«Довольно-таки объёмный у него графинчик. В нём, похоже, не менее двух литров. Мне, в одиночку, его уж точно не осилить. Впрочем, много водки не бывает. Тем более что завтра выходной день, можно малость и перебрать. К тому же, как только что выяснилось, у меня вся жизнь ещё впереди…»
– Если мы вновь обратимся к ранее озвученной дате… – продолжал говорить мой нынешний собеседник. – …То конечно, тот день был для тебя незабываем. Много гостей, поздравлений, улыбок, впечатлений… На задний план, как-то сами собой отошли вопросы, связанные с беременностью… Ты, кстати, молодец; поступил весьма благородно. Сам, дескать, виноват; сам за свой поступок и ответил. Таковым было твоё воспитание: романтика, благородство, умение брать ответственность на себя.
– Позвольте-позвольте… – я уж собрался было возмутиться.
Однако мне не дали произнести более и слова.
– Тихо! Помалкивай! Где на сей раз, твоя воспитанность? Где элементарное уважение к старшим?.. – грубо одёрнул меня бородач. – …Надо полагать, ты собирался рассказать мне о том, что у вас… По крайней мере, у тебя были вполне искренние чувства. Ну, там любовь-морковь.
Вспоминая свою молодость, с данным аргументом весьма и весьма трудно не согласиться. Юношество, молодость, прекраснейший этап жизни любого человека, когда всё нипочём, когда всё в радость. Собственно в ту самую пору и счастья-то никакого искать не надо. Оно и без того окружает тебя со всех сторон. За ним не нужно гоняться, оно преследует тебя везде и повсюду. Однако сейчас, спустя десять лет, повзрослев и возмужав, ты наверняка уже можешь трезво взглянуть минувшие события. Рассмотреть их несколько с иного ракурса. Ну, а прислушаться к собеседнику, у которого эта самая молодость закончилась, уж лет тридцать тому назад, ты просто обязан.
Скользкая и отчасти, весьма неприятная тема и тем не менее… Давай-ка мы кое-что припомним.
Я вовсе не зря заговорил о будущем ребёнке, на момент вашей свадьбы прибывавшем в утробе матери. Никаких претензий или обвинений, по данному поводу у меня нет. Всякое в жизни бывает. Тем более что девочка, появившаяся на свет, была желанной. Я лишь пытаюсь донести до тебя мысль о том, что если ты и испытывал к Яне какие-либо чувства, то у твоей будущей супруги в голове творился полный кавардак, на тему: как бы, не остаться матерью-одиночкой. Какие уж тут симпатии, какая любовь?
Кстати о любви. Согласись с тем, что будь на месте Яны любая другая девчонка, те же самые эмоции ты испытывал бы и к ней. И называются они вовсе не любовью, а юношеским гормональным безумием, или попросту гоном, страстью и так далее.
Уже вижу, как заходили твои желваки, как ты вновь пытаешься вступиться за свои чувства. Ладно, соглашусь. То была твоя первая любовь, которая остаётся в памяти человека на всю жизнь, как самое светлое чувство.
А теперь, Игорёк, давай обратимся к несколько иной теме. Надеюсь, ты не станешь спорить с тем фактом, что Яна с детства была затюкана семейными неурядицами и скандалами родителей. Девочка только и мечтала вырваться из того порочного круга.
К тому же, Янкина мамаша… На плодородной почве юношеской наивности дочери, настойчиво культивировала мысль о том, что жизнь её (то есть, матери) не удалась и не сложилась, исключительно из-за того, что она неудачно вышла замуж. То есть, речи о какой-либо внеземной любви вовсе не было; во главу угла ставился лишь нынешний оклад и должность супруга. Отсюда у твоей супруги и возникла искренняя вера в некоего сказочного принца, который обязательно сумеет её озолотить. А значит, и сделать счастливой. Потому, собственно, и шла Янка под венец с одной лишь единственной мыслью: авось, повезёт; уж как-нибудь приспособлюсь. Тут-то и подвернулся ей, вроде бы, нормальный парень. Не зануда, весёлый, в некоторой степени интересный, упорно добивавшийся если не её руки и сердца, то, по крайней мере, некоего внимания и расположения. И главное, он был из благополучной, вполне обеспеченной семьи. К тому же курсант, с хорошей перспективой военного лётчика. В общем-то, неплохой вариант. Потому и позволила Яна себя любить, вовсе не испытывая к своему ухажёру никаких ответных чувств…
– Ты говори-говори, я весь во внимании… – ответил я на вопросительный взгляд собеседника. Демонстрируя полное равнодушие к его пламенному монологу, я опрокинул очередную порцию алкоголя.
– Придурок!.. Ведь я пытаюсь донести до тебя самую простую и элементарную мысль!.. Янка никогда тебя не любила!.. – взревел бородач. Похоже, он вознамерился зацепить меня как можно больнее. – …Не хотел касаться ещё одной темы, однако придётся.
Вспомни, как Яна безудержно восхищалась одним из своих одноклассников, в которого она была влюблена, едва ли, не в тринадцать лет!.. Она имела на этого пацана определённые планы. Данный факт, она вовсе не думала скрывать даже от тебя, намеренно подчёркивая твой текущий статус, запасного парашюта. Ведь по Янкиному мнению, ты уступал герою её грёз, как в росте, так и в дальних перспективах. Лишь после того, как родители вышеупомянутого парня (кстати, весьма прозорливые люди) сделали всё возможное и невозможное, дабы оградить своего сына от девицы чуждого им круга, она и позволила приблизить тебя к себе.
Разве, всё мною сказанное не задевает твоё самолюбие?
– Если честно, то мне по хрен… – я лишь отмахнулся. После чего, глянул на собеседника с определённым подозрением. – …Кто ты вообще такой, чтобы обсуждать мою личную жизнь?
– Ну, наконец-то, мне удалось хоть чем-то тебя расшевелить… – бородач был нынче явно в ударе. – …Надеюсь, очень скоро мне удастся внушить тебе мысль о том, что все беды, все несчастья (в том числе и твоё нынешнее беспробудное пьянство) исключительно из-за Янки. Точнее, из-за крушения всех твоих иллюзий, которые прежде были с ней связаны.
– Причём тут она?.. – мне оставалось лишь, тяжело вздохнуть. – …Когда во всём виноват лишь я один.
– Прекрати ныть!.. – прикрикнул на меня собеседник. – …Если ты столь агрессивно воспринимаешь обсуждению своей ненаглядной, давай на время оставим её в покое.
Давай поговорим о тебе, вновь вернувшись к тринадцатому декабря восемьдесят четвёртого. Эту дату ты можешь смело считать, не только днём вашей свадьбы, но и датой смерти своей юношеской мечты. Имею в виду, мечту о небе.
Ты, конечно же, отучился, познав секреты лётного мастерства, стал лётчиком, офицером военно-воздушных сил. Однако лишь офицером запаса. Не спорю, лётчиком ты стал не в самый благополучный период. Имею в виду пресловутую перестройку, массовое сокращение армии и так далее. Тем не менее, я бы не стал обманывать самого себя. Многие из твоих бывших сослуживцев, невзирая на всевозможные политические препоны и катаклизмы, по сей день благополучно летают: кто-то в гражданской, кто-то в военной авиации. В то время как в твоих бумагах по-прежнему пылиться направление с гербовой печатью… Не забыл свою «контрамарку», «последний билет» в мир авиации.
Конечно, смалодушничал. Пошёл на поводу у бабы. Как это: взять, да и уехать неизвестно куда. Когда в Омске семья, дочь растёт… Вернувшись домой, остался; никуда не поехал. Отчасти, ты вновь поступил по-джентльменски.
Ну, а дальше-то что? А ничего. Твои лётные «корки» в гражданской жизни, увы, никому и никуда не упиралось. Мало того, что ты перестал быть лётчиком, так ко всему прочему, ты ещё и перестал быть для своей супруги «достойной ей половиной». Ведь изначально, Янка была вовсе не прочь стать женой офицера. Однако оставив тебя рядом с собой, как это не покажется парадоксальным, она автоматически лишила себя данного титула. Вместе с тем, быть женой безработного; женой слесаря; либо мастера по газовому оборудованию – оказалось ниже её достоинства. По-простому, было впадлу.
А тут, на волне перестроечного бардака и общероссийского хаоса, кое-кто из твоих друзей-одноклассников, вдруг принялся, как перчатки, менять машины и квартиры. При этом было совершенно не важно, что это был вовсе не бизнес, не коммерция, а сплошной криминал, бандитизм и произвол. Главное, что эти самые хлопцы начали жить круче остальных.
