Олег Александрович Сабанов
Исповедь обвиняемого
– Приглашаю в гости! Отказ не приму даже по уважительной причине, – спокойно, но твердо произнес я в шутливо-приказном тоне. – Перекусим, чайку попьем, поболтаем вдоволь. А то учились в одной школе столько лет, стали студентами одного института, но до сих пор друг друга толком не знаем.
Вместо обычной в подобной ситуации уймы возражений и отговорок, Оксана притворно озаботилась лишь тем, что может потревожить своим появлением мою маму, однако услышав разъяснения от меня по поводу ее позднего возвращения с работы, загадочно улыбнулась и подтвердила последующим красноречивым молчанием свое согласие.
Пока мы тряслись в автобусе, водитель которого лихо маневрировал и ускорял движение на каждом свободном от заторов отрезке маршрута, девушка несколько раз сбрасывала входящие звонки на своем телефоне, а когда нам наконец удалось добраться до моего дома, она быстро набрала и отправила коротенькое сообщение, после чего с раздражением сказала вслух:
– Задолбал своей ревностью, о каждом моем шаге хочет знать! Пришлось наврать, что задержалась на факультативных занятиях.
Я понял, о ком идет речь, но ничего говорить не стал, а вместо этого принес с кухни шоколадку, фрукты и водрузил на столик бутылку хорошего итальянского вина, приобретенную мной в алкомаркете менее чем за стольник.
– Чай отменяется, потому как истина в вине, а вино во мне! – вырвалась у меня плоская шутка, вызвавшая одобрительный хохот гостьи.
Все ее поведение, как и сам факт спонтанного визита по первому же приглашению в квартиру к достигающему половозрелости самцу, прослывшему невзрачным тихоней и оттого еще более коварному, уже свидетельствовали о самом благосклонном ко мне расположении. Тем не менее для пущей раскованности я щедро разлил по бокалам вино и предложил выпить за «крепкую дружбу между мужчиной и женщиной, существовавшую во все времена вопреки злым языкам». Второй мой тост прозвучал более откровенно и был посвящен «красоте очаровательной гостьи, перед которой невозможно устоять». В третий раз наполнять бокалы не потребовалось, так как я, не имея за плечами алкогольного опыта, здорово захмелел, и сбросив безжизненную маску приличия, полез к такой же абсолютно раскрепощенной Оксане.
Признаться, навыков интимной близости у меня было даже меньше, чем алкогольных, а если совсем начистоту – они попросту отсутствовали. Однако люди по сути своей животные, которым мудрая Природа всегда поможет реализовать великодушно дарованные инстинкты, причем ей глубоко плевать, насколько процесс их реализации будет похож на растиражированные в книгах и фильмах эталонные образцы. Но я натура творческая, увлекающаяся, ценитель прекрасного, поэтому при первом же боевом крещении постарался превзойти сам себя.
Мой алчный, ненасытный поцелуй, которым я впился в орошенные терпким вином уста, оказался настолько протяжным, что гостья едва не задохнулась. Пока мы терзали друг другу губы и исследовали языками самые потаенные уголки, она впитывала в себя долго копившуюся страсть моего юного организма, возведенную в куб постоянным притоком волшебной силы. К такому яростному напору, сопровождающемуся выбросами неведомой ей энергии, Оксана никак не была готова, поэтому вскоре сладострастно затрепетала всем телом, обвила мою шею руками и стала медленно падать спиной на накрытый пледом диван, увлекая меня за собой. Охваченный пожирающей страстью, я все-таки сохранял ощущение реальности, оказавшись неожиданным образом хозяином положения в нашем безумном слиянии губ и сплетении тел. Если с кардиганом мне удалось разобраться сразу, просто расстегнув пуговицы и максимально распахнув тонкую узорчатую кофточку, то плотно обтягивающие ее ноги джинсы стягивались тяжело, сопротивляясь и жалобно треща швами, хотя Оксана высоко задрала свои округлые бедра, стараясь подсобить моим усилиям. Когда же я в горячечном раздражении наконец швырнул их на пол вслед за своими штанами, сводившая меня с ума долгое время недосягаемая девушка мечты, оказалась беззащитно распластанной подо мной в черном лифчике и светлых трусиках. Богатому воображению подобного контраста оказалось достаточно, чтобы я тут же представил ее гордую, довольную собой, немного надменную, проходящую мимо по школьному коридору в таком же белье под прозрачными блузкой и юбкой. Сейчас же она сама, истекая от желания, уперлась коленом одной своей стройной ноги в спинку дивана, а другую забросила мне на плечо, после чего я, чуть отодвинув пальцем узкую полоску трусов, медленно вошел в ее теплое лоно.
В самый разгар нашего соития, когда тихое постанывание Оксаны перешло в протяжное завывание мученицы, начал звонить ее лежащий на столике телефон. Поначалу я старался не обращать внимания на неуместное вторжение постороннего звука, но настойчивость вызывающего абонента, проявляющего маниакальное упорство несколько минут кряду все же меня достала. Прекратив свои ритмичные движения, я, протянув руку, взял смартфон и увидел на его экране имя ревнивого ухажера, появляющегося возле института на спортивной машине. Меня всегда бесили заносчивые типы, не упускающие шанс щегольнуть своим богатством, поэтому неудивительно, что из-за настырности звонившего мое терпение в конце концов лопнуло.
– Слушай, прояви свое упорство в каком-нибудь другом занятии! – приняв вызов, громогласно произнес я. – С тобой общаться не желают, неужели так трудно понять очевидную вещь!
– С кем я говорю?! Где Оксана?! – воскликнул он в явном недоумении.
– Не переживай, Вадик. У нее все хорошо, можно сказать, превосходно. Лежит рядом со мной, согретая, обласканная, зацелованная, счастливая.
Переварив услышанное, Вадим долго подбирал слова, оглашая, словно заика, лишь отдельные их звуки, а когда собрался с мыслями, ядовитым полушепотом начал сыпать угрозами страшной расправы и клятвенными обещаниями достать меня из-под земли во что бы то ни стало. Устав от его сбивчивых фраз про сломанные ребра, выбитые зубы и чудеса поиска по геолокации, я уже собрался, сильно переоценивая свои возможности, растолковать, что стоит мне только по-настоящему захотеть, и он перестанет не только стращать, но и дышать, как Оксана сама ритмично задвигала бедрами, делая за меня мою работу и призывая закончить начатое. Прервав связь, я вновь окунулся с головой в омут животной страсти и, к своему стыду и разочарованию партнерши, очень скоро произвел финальный залп.
Некоторое время мы лежали бок о бок, вслушиваясь в наступившую тишину и ощущая, как постепенно унимается дрожь вспотевших тел. После поочередного посещения ванной комнаты, мне захотелось реабилитироваться в глазах прекрасной гостьи и я, изрядно хлебнув вина, ненавязчиво дал ей понять, что она делила ложе не абы с кем, а самым настоящим писателем. Мои слова возымели чрезвычайно слабый эффект, поэтому в их доказательство я открыл перед ней ноутбук, щелкнул по вкладке браузера, однако вместо звуковых файлов моих историй появилась белая, словно лист, страница с кладбищенской надписью: «Страница устарела, была удалена или не существовала вовсе». Меня будто током ударило. Отчаянные попытки войти на загадочный сайт аудиокниг сначала через историю посещений, а потом воскресить его сохраненную копию с помощью кэша поисковиков закончились моим полным фиаско. Совершенно позабыв обо всем на свете, я нервно стучал пальцами по клавиатуре, в сотый раз повторяя одни и те же операции и очнулся лишь тогда, когда уже одевшаяся Оксана громко попрощалась со мной из прихожей. Выбежав к ней, я принялся, брызгая слюной, горячо и в красках живописать собравшейся уходить гостье подробности произошедшего со мной за последнее время, совсем не заботясь, насколько правдоподобно звучат мои слова и можно ли будет после них считать меня полностью нормальным. Стараясь казаться убедительным, я напрочь потерял чувство самосохранения и в запале поведал ей, за что и как убивал Сашка Гавриленко, сопроводив признание известными одному мне деталями. По всей видимости, столь жуткая байка вконец окосевшего от вина старого школьного приятеля переполнила чашу терпения Оксаны, так как она, едва меня дослушав, без лишних слов распахнула входную дверь и направилась вызывать лифт.
– Ну и проваливай, курица тупая! – заорал я вслед девушке своей мечты, взбешенный исказившей ее лицо гримасой презрительного недоверия. – Скоро поймешь, над кем насмехаешься!
С силой захлопнув металлическую преграду на входе в квартиру, я вернулся в свою комнату, допил из горлышка остающиеся капли вина и еще какое-то время терзал ноутбук, пока не швырнул его на столик, осознав бессилие найти изменивший мою жизнь интернет-ресурс. Из-за конфуза с Оксаной меня распирала злость на все и вся, хаотично ищущая выход в виде изощренной мести. И вскоре он был найден.
Рухнув на еще пахнущий испариной соития с нотками женского дезодоранта диван, я закрыл глаза, немного успокоился и принялся с бессмысленной жестокостью разрушать жизни главных героев созданных мною миров.
Родной город Гайя Гудьера в одну из ночей подвергся набегу неведомых злобных тварей, нечувствительных к его волшебной силе. Кровельщика пленили поутру прямо на пороге собственного дома, вымазали смолой, обваляли в гусиных перьях, после чего повезли в железной клетке по улицам для подавления воли к сопротивлению и устрашения надеющихся на него жителей.
