Лама Оле Нидал
Верхом на тигре. Европейский ум и буддийская свобода

Полная версия

Посвящается моим замечательным ученикам,

здравому смыслу и прежде всего нашему неполитическому Кармапе, живущему в свободном мире. Пусть он принесет пользу бессчетному множеству существ.

Вступительное слово ко второму русскому изданию

Всем русскоязычным ученикам и друзьям.

Поскольку дерево без корней падает, а человек, не знающий истории, обречен на повторение прошлых ошибок, вашему вниманию предлагается вторая редакция этой исторической книги на русском языке. По причине нашего грандиозного роста по всему свету содержащееся на этих страницах знание сегодня актуально, как никогда. В описанные здесь 20 лет, пока создавался Алмазный путь, ответственность за важнейшие западные события несли мы с моей милой женой Ханной, и я с удовольствием продолжаю делать это до сих пор.

Поэтому я рад представить вам даты и последовательность событий более подробно, чем их преподносят полдюжины наших паспортов, до отказа заполненных въездными и выездными штампами со всего мира.

Лама Оле Нидал

Полнолуние в октябре 2011 года

Остров Силт

В поле силы Восьмого Кармапы Микьё Дордже

Введение

1972

• Подписание в Москве, Лондоне и Вашингтоне конвенции о запрещении бактериологического (биологического) и токсического оружия. 78 государств одобряют эту конвенцию.

• Ричард Никсон первым из американских президентов посещает с официальным визитом СССР.

• Арабские террористы убивают в Мюнхене 11 членов израильской олимпийской команды. В возникшей перестрелке с западногерманскими полицейскими погибают пять террористов.

• Власти СССР отказываются выдать въездную визу официальному представителю Шведской академии, который должен был вручить Нобелевскую премию по литературе Александру Солженицыну.

1972

Дания

Стояли лучшие дни осени, когда седьмого октября 1972 года мы с Ханной приземлились в Копенгагене. Воздух открывал легкие, цвета были свежими, а свет – сияющим. Этому дню суждено было стать началом саги. После трех лет нашего обучения в Гималаях Его Святейшество Гьялва Кармапа – первый сознательно перерождающийся лама Тибета – отправил нас домой с заданием, на выполнение которого потребуются многие жизни. Мы были первыми европейцами, которым предстояло дать людям в нашей части мира доступ к глубокой мудрости Тибета, открыть обращенный вовне западный ум таким непривычным для него вещам, как мантры и медитация.

Связи с освобождающими Учениями Востока имелись здесь издавна, но это лишь затрудняло нашу работу. Чересчур вдохновленные приверженцы разных гуру уже успели вызвать недоумение у многих людей драматичными восхвалениями своих учителей на публике. Поэтому открытость всему новому, часто свойственная свободным обществам, как раз в это время сменилась цинизмом. Обещания скорого спасения не вызывали доверия, и продажа мантр не соответствовала европейскому мышлению. По сути дела, все было так, как бывает часто: те, кто уже приобрел опыт работы с умом, ясно представляли себе, что им не нравилось; большинство же просто занималось своими делами.

Так что никто не стоял вдоль дороги и не размахивал пальмовыми ветвями в ожидании избавления.

Наша задача заключалась в том, чтобы предложить целостный, совершенный путь развития людям, уже удовлетворившим известные запросы. Отстранившись от богов, ревнивых, мстительных или обладающих иными пороками, мы хотели принести духовный опыт в общества, ставшие слишком однобокими.

Преимущества Запада – это хорошая карма и сочувствие, а также способность к ясному мышлению. Такие предпосылки должны в перспективе привести к буддийскому воззрению, и, поскольку свободное от догм Учение говорит, каким все является, западная свобода и независимость будут всегда питать нашу работу. Учение Будды не предлагает верить – оно показывает путь к Просветлению, и, следовательно, мы должны иметь возможность на опыте убеждаться в верности его постулатов.

Наша первая буддийская группа состояла из друзей, которых мы знали по захватывающим шестидесятым. Несколько лет тому назад я защищал их – а теперь их привлекло то, что мы защищали чистоту тибетского буддизма. Они знали, что мы не «кинулись в религию», стремясь избежать трудностей или уклониться от принятия решений. Мы уже вкусили всевозможных радостей жизни, прежде чем отправиться к тибетским учителям. А потому объяснение, что ум содержит в себе небывалые уровни блаженства и смысла, к которым наша культура просто не знает доступа, звучало в наших устах убедительно. Алмазный путь – и сегодня это актуально, как никогда, – подходит людям, обладающим избытком и энергией для других.

Алмазный путь – и сегодня это актуально, как никогда, – подходит людям, обладающим избытком и энергией для других.

Попутный ветер был c нами с самого начала. В лишенные снобизма 70-е годы можно было что-то представлять собой, даже не владея миллионами, и мы наслаждались почти безграничной свободой передвижения. Для близких поездок у нас был целый парк насквозь проржавевших автобусов «Фольксваген» с поразительно малым количеством лошадиных сил. С транспортировкой на большие расстояния нам помогали друзья из отдела перевозок фирмы «Питцнер», сдающей автомобили напрокат по всей Европе. Иногда они даже оплачивали бензин. Так, в большинстве случаев бесплатно, мы могли добраться до любого города между Осло и Римом, чтобы давать поучения. Даже когда приходилось ехать автостопом, нас часто подвозили люди, которым хотелось узнать об уме.

В ноябре 1972-го, прочитав первую лекцию в педагогическом колледже в Дании, мы перегоняли одну из питцнеровских машин в Австрию. В живописном Граце я дал Прибежище – доступ к природе Будды – первой группе и объяснил людям, как теперь практиковать самостоятельно. Это стало образцом, по которому создавались многие центры и группы медитации в мощном сердце Европы.

Во время лекций я почти всегда показывал выбранные Ханной цветные слайды о наших путешествиях по Гималаям, чтобы таким образом дать новым людям как можно более сильную связь с нашим учителем Кармапой и его линией передачи. Чтобы зарабатывать необходимые деньги, ночами мы убирались в спецшколе для трудных детей в Копенгагене, восстанавливая то, что за день превращали в хлам милые крошки. Зачастую мы еле держались на ногах от усталости, и я восхищался выносливостью Ханны. Но поскольку все больше друзей становились нашими учениками, после медитаций они шли вместе с нами и помогали в работе. Пока мы ездили по Европе, всегда находились руки, способные держать метлу.

Мы жили экономно, покупали почти все подержанное, но старались есть достаточно витаминов и белков, чтобы быть в форме. Они должны были компенсировать ежедневный недостаток сна. На выходных я часто рубил деревья в Швеции, а позже помогал рыть ямы для плавательных бассейнов, работая в фирме моего друга. В дополнение к приятной ночной гимнастике это давало здоровье и силы.

Еще одним огромным преимуществом были отношения c нашими чудесными и несравненными родителями. Мать Ханны даже в мои бойцовские времена умела заглянуть за мою грубую оболочку, и позже, когда у нас возникли проблемы с полицией, они с мужем тоже не потеряли к нам доверия. Все эти события, годы, проведенные в Гималаях, и бурную жизнь до этого я описал в книге «Открытие Алмазного пути». Бескорыстная любовь моих родителей была сильней, чем это можно выразить словами. Будучи людьми мужественными, просвещенными и знающими жизнь, они всегда поддерживали моего брата Бьорна, Ханну и меня. В том возрасте, когда многие позволяют себе умственное бездействие, они не переставали развиваться.

В первые годы мы были слишком поглощены своими переживаниями, для того чтобы уметь проводить различия между тибетской культурой и вневременной мудростью поучений. Для нас все было Тибетом и Кармапой. Однако позже этот основанный на преданности недостаток ясности неоднократно затруднял наше развитие.

Итак, внешние условия для работы были отличными, но без внутренней передачи все оставалось бы лишь упаковкой. Развитие и способность помогать другим возникали благодаря ежедневным медитациям на Будд и нашей близкой связи с Кармапой. Особенно сильно ощущалось присутствие повсюду силового поля его восьмого воплощения, Микьё Дордже – как и сегодня. Я также чувствовал нашего Защитника – Носящего Черный Плащ, бесстрашной силы всех Будд. В течение последующих лет проявили себя и другие просветленные энергии, часто женские, белого цвета, такие как Белый Зонт и Белая Освободительница. С невероятной силой и точностью они спасали нас от смерти и серьезных аварий.

Шестнадцатый Кармапа Рангджунг Ригпе Дордже
(1924–1981)

Кармапа (лама в Черной короне) олицетворяет активность всех Будд, и его появление предсказывали Будда Шакьямуни и Гуру Ринпоче. Он первый сознательно перерождающийся лама («тулку») Тибета. С XII века Кармапы возглавляют линию передачи Карма Кагью.

Шестнадцатый Кармапа Рангджунг Ригпе Дордже родился в 1924 году в Восточном Тибете. Из-за китайского вторжения он в 1959 году покинул Тибет и построил в Индии монастырь Румтек, ставший его новой штаб-квартирой. Благодаря тому, что при жизни Рангджунг Ригпе Дордже основал Благотворительный фонд Кармапы (Karmapa Charitable Trust), ему удалось сохранить линию преемственности Карма Кагью. Он несколько раз посещал Европу и Северную Америку, и это принесло поучениям школы Карма Кагью известность на Западе. Рангджунг Ригпе Дордже умер в 1981 году в Чикаго.

Его перерождением считается Семнадцатый Кармапа Тхае Дордже, который весной 1994 года бежал из захваченного Тибета в свободную Индию. Там он и живет по сей день.

Работа начинается

1973

• США прекращают военные действия в Северном Вьетнаме. Подписано Парижское мирное соглашение.

• Происходит международный нефтяной кризис, вызванный сокращением добычи нефти в странах ОПЕК на 25 %. Таким образом, осуществляется попытка вернуть территории, занятые Израилем.

• Ради низких цен на нефть западные политики обещают поддерживать ислам и строить мечети в Европе, уравновешивая распространение христианства в арабских странах.

• В Чили бунтует армия. 11 сентября убит президент Сальвадор Альенде (1908–1973).

Мы начали с самого верха. Гьялва Кармапа отправил нас домой с письмом Ее Величеству королеве Дании Маргрете. Спустя всего несколько дней после прилета мы получили приглашение на аудиенцию. Мы обнаружили его среди почты, вернувшись утром из лесов южной Швеции. Мы жили в квартире, снятой за 12 долларов в месяц, на чердаке полуразрушенного дома в историческом центре Копенгагена. Из нее открывался красивый вид на Христианию – знаменитую колонию хиппи; рядом поселился мой брат, и наш дом был средоточием огромной свободы, пока власти его не снесли.

До аудиенции оставалось чуть меньше двух часов. Долго прожив на Востоке, мы не были подготовлены к такому событию. Ханна не нашла ничего, кроме старой-престарой юбки, а мне пришлось закалывать внутреннюю кромку моих единственных приемлемых брюк английскими булавками в надежде, что никто не обнаружит под ними мои армейские сапоги. Я надел пиджак, в котором, должно быть, до меня ходил гном, и нашел всего один жуткий галстук – его я носил, когда учился в США, чтобы дразнить учителей в интернате.

На визжащих шинах мы примчались к резиденции датского правительства Христиансборг, припарковали ржавый «Фольксваген» рядом со сверкающими лимузинами и вошли в здание. В вестибюле ждали около пятидесяти разодетых в пух и прах господ с саблями, которым, по всей вероятности, должны были вручить ордена. Сесть я не мог, иначе брюки разошлись бы по швам. К счастью, никто не заметил нашего неловкого состояния, и вскоре нас пригласили в другой зал.

Нас ожидало сильное переживание. Про королевскую власть можно думать что угодно, но в любой монархии есть лишь один человек, обладающий кармой исполнять эту высшую функцию.

Я увидел королеву сияющей и окруженной сильной хорошей энергией. Маргрете не могла отвести глаз от нашего главного подарка – маленькой статуэтки Белой Освободительницы из монастыря Кармапы в Сиккиме. Королева и Белая Будда-женщина были похожи друг на друга как две капли воды. Открытость Маргрете была чистосердечной, без всякого притворства. За несколько месяцев до нашей встречи она сама была в Непале и осталась очень довольна поездкой. Она сказала, что ей не терпится прочесть нашу книгу «Учение о природе ума», составленную из лекций Калу Ринпоче. Впечатление от величия королевы живо в нас по сей день.

Зимой 1972 года было много знаков, указывающих на то, что энергия Кармапы начинала работать в тех местах, куда мы ездили.

Например, на свою первую зарплату мы купили краску, чтобы в лучшем тибетском стиле отделать стены одной из наших двух крохотных чердачных комнатушек. Поглощенный своими мыслями и, несомненно, одурманенный испарениями краски, я произнес вслух мантру нашего Защитника Черного Плаща – чего никогда делать не следует. Мой голос потонул в оглушительном шуме. Сотни бродячих собак в колонии хиппи взвыли одновременно, без всякой видимой причины. Вскоре все стихло, и мы почувствовали, что силовое поле нашей тибетской линии преемственности теперь полностью прибыло на Запад. Оно больше никогда не покидало нас. Начав со скромной маленькой группы в Дании, до сегодняшнего дня мы основали по всему миру более 600 центров^[1].

В декабре 1972 года новые измерения открыла поездка на остров Фиония. Меня пригласили в педагогический институт в Оденсе с намерением объединить древнейшее буддийское знание о медитации с новейшими техниками групповой терапии и тренингом восприимчивости. Это было нетрудно, потому что свои самые лучшие методы они и так уже позаимствовали у буддизма. После курса мы втиснули в «Фольксваген» дюжину участников, как часто делали в последующие годы, и повезли всех в леса Швеции, к себе на ферму. Там нас поприветствовал наш первый Лама Лопён Цечу из Непала: необъяснимым образом его фотография громко и долго гудела.

Самым значительным событием той зимы мы обязаны профессору Кьеллу Селлину, который тогда имел большое влияние на дух времени. Этот крепкий, радостный человек норвежско-шведского происхождения извлек на свет почти все «новые духовные направления» в Дании, которая служила в этом смысле испытательным полигоном для большей части Европы. Некоторые из друзей, почти круглосуточно зависавших в нашей квартирке, прослышали об интересном событии. Профессор готовил трехнедельную выставку по теме «Внутренняя вселенная». Ее целью было ознакомить датчан с новыми духовными течениями, приходившими в страну.

У нас это вызвало раздражение. Мы были убеждены, что обладаем самым лучшим из всех возможных духовных предложений, и потому имели тенденцию к исключающему настрою. Нам не хотелось представлять свою древнюю благородную «фирму» среди всех этих индуистских сект, неохристиан, поп-гуру и межрелигиозных групп. В то же время, чувствовалось, что это неправильная позиция. Как же новые люди смогут встретиться с нами, если мы не станем участвовать? У некоторых посетителей может обнаружиться более глубокая открытость, а желанием Кармапы было всегда приносить пользу как можно большему числу существ.

Потому утром следующего дня мы все-таки шагали по внушительным светло-серым выставочным залам в стиле неоклассицизма. Другие группы уже расставили свои стенды и теперь пытались отвоевать друг у друга еще пару квадратных сантиметров. Пока мы были в Гималаях, один гуру превратился в целое множество. С огромным удивлением мы замечали, насколько по-современному и психологически взыскательно была продумана реклама некоторых учителей и направлений, использующая высказывания известных профессоров и графики энцефалограмм. Самое последнее, заднее помещение Защитники, по-видимому, оставили для нас, потому что его никто не заметил. Стены уже были покрашены на буддийский манер, в красные и желтые тона, и такая обстановка показалась нам достаточно благородной, чтобы разместить там свои экспонаты.

Пока Ханна ходила регистрировать наше участие у Кьелла Селлина, я быстро развесил тханки. Они должны были заполнить собой все помещение, чтобы ни для чего другого не осталось места. Мы выложили книги Калу Ринпоче, принесли пару спортивных матов, чтобы было где сидеть, – и готово! На следующий день состоялось открытие выставки, и все происходило так, как нам хотелось. Многие люди добирались до нашего стенда совершенно ошалевшие после всех этих обтекаемых предложений и первым делом хотели перевести дух. Сидя среди благословленных тханок, они вскоре обнаруживали, что здесь чувствуют себя лучше всего.

Наш стенд пользовался все бо́льшим интересом, и спустя пару дней многие пришли на мою вторую в этой жизни лекцию. Поскольку я никогда не учился выступать публично, моя речь отличалась скорее убежденностью, чем ясной структурой. Несмотря на это, никто не хотел уходить. Полная передача, благословение Будд и моих учителей были с нами, как всегда. Я чувствовал себя подключенным к сети высокого напряжения. В то же время другая часть моего ума дивилась тому, как много я, оказывается, знал.

Полная передача, благословение Будд и моих учителей были с нами, как всегда. Я чувствовал себя подключенным к сети высокого напряжения.

Здесь мы научились вести медитации на родном языке. Такая техника для буддизма была новой, хотя некоторые буддийские йогины объясняют и потом нараспев произносят разделы текстов – эта практика называется «гом лунг». Заслуга первооткрывателя принадлежит Юргену по кличке «Кролик» из «Скандинавской школы йоги». Его экспозиция располагалась перед нашей комнатой. Пожалуй, впервые в истории буддизм научился чему-то у индуизма, а не наоборот, но ценность нашего приобретения с тех пор все растет и растет. Юрген вел медитации своей школы йоги по-датски. Хотя их целью было расслабление, а не Просветление, важно было использовать родной язык. Правда, упражнение Юргена заключалось в том, чтобы визуализировать себя в образе золотого яйца, и я полагал, что в результате такой медитации можно переродиться птицей или приземлиться в виде омлета на стол с завтраком. Но способ обучения был хорош. С его помощью мы сохраним благословение линии преемственности, и при этом у людей не будут вызывать отторжение многочисленные тибетские слова. Вскоре друзья, которых я об этом просил, стали руководить нашими растущими группами.

В промежутках между поучениями и ночной работой я дал Прибежище нескольким людям у нас дома. Кроме того, группам давалась первая медитация на Шестнадцатого Кармапу, которую можно было проводить по-датски. Решение покинуть «башню из слоновой кости» было правильным. Хотя буддизм все еще считался пыльным и чужеродным, многим нравились его вневременные ценности. Свободные люди ценили отсутствие догм и сентиментальности, они с облегчением слышали, что наша задача – не вера, а приобретение опыта. Только за три недели сотня друзей получила связь с Учением. Многие из них относились к «духовно подвижному» типу людей, были студентами или хиппи. Но, как выяснилось, поучения могли быть полезными для всех слоев общества. Сами того не заметив, мы стали духовным центром выставки. В последний день я объяснял основополагающий настрой: достичь Просветления на благо всех. Это не более чем здравый смысл, но ни у какой другой группы не оказалось сопоставимых поучений.

Профессор Кьелл Селлин принял нас в свое большое сердце и предоставил в бесплатное пользование подвал дома в средневековой части Копенгагена. Несколько друзей помогали нам обустраивать центр. В большом помещении уже стояли колонны, которые выглядели вполне по-тибетски, и нам нужно было только их покрасить. Пятый этаж того же старого дома снимали ученики Гуру Махараджи. Они помогали нам развивать концентрацию. В то время еще полные решимости переубедить мир, они подолгу и очень громко пели «Господин Вселенной». Позже, когда они стали практичней и открыли ресторан, у кого-нибудь непременно падал поднос, полный тарелок, именно тогда, когда я начинал проводить медитацию. Двор усиливал все звуки, и в таких условиях вести новых, скованных или запутанных людей через незнакомую медитацию – это закаливало. Так что своей сегодняшней непоколебимостью я во многом обязан последователям Махараджи.

В самом начале я видел свою роль лишь в том, чтобы ввести людей в курс дела. Я собирался только передать благословение Кармапы и подготовить его приезд. Но теперь у нас уже была группа и помещение в самом центре города, и там могло поместиться более ста человек. Мы встречались почти каждый вечер, и я непрерывно учил.

После возвращения из Гималаев мы с друзьями искали подходящее место для загородного центра. Мы влюбились в заброшенную постройку на холме к западу от Копенгагена, но после пяти месяцев перетягивания каната с инстанциями получили окончательное «нет». Видимо, работе следовало оставаться в городе.

Пока этой весной центр в Копенгагене обретал форму, во многих других местах также созревали хорошие связи. Уже в ноябре 1972 года мы побывали в Стокгольме, позже в Упсале и Гётеборге. Вскоре образовалась первая группа и в Осло.

1972

Швеция

Наш дом на юге Швеции вскоре стал слишком мал. В нем мы составили из лекций Калу Ринпоче нашу первую, слегка церковную книгу «Учение о природе ума». Месяцами мы с братом Бьорном и другими друзьями проводили все свободные выходные в скоростных поездках по гравийным дорогам страны. Зимние переезды через нетронутые снежные ландшафты Скандинавии были просто чудесны. Нам хотелось найти место побольше, и однажды объявилась шведская девушка. Ее звали Мария, и тот факт, что она принесла много денег, столь нам необходимых, заставил нас забыть старую истину: люди, не способные радовать себя, вряд ли могут быть полезны другим. Мы вспомнили об этом позже. Она была «духовно открытой» и в прошлом жила при индуистском гуру по имени Муктананда недалеко от Бомбея, пока туда не пригласили Кармапу. Своей радостной силой он взорвал все представления людей о том, что означает слово «святость». Теперь ее желанием было открыть для Кармапы центр в Швеции. С ее десятью тысячами долларов вдруг все стало возможным. Нам удалось продать наш частный райский уголок и создать что-то для пользы всех. Вскоре мы нашли небольшую, сказочно расположенную ферму с 15 гектарами леса на девственном болотистом плоскогорье у бывшей границы между Данией и Швецией. Мы купили это место в начале декабря 1973 года, заплатив меньше 20000 долларов, и теперь нам было где «заземлить» благословение. Друзья, купившие наш собственный дом, позволили нам увезти с собой десятки огромных корабельных сосен для нового начинания.

Карма Линг на юге Швеции

Во время работы в центре

Голландия и Бельгия

В течение первых лет мы часто ездили в Голландию и Бельгию. Одна честолюбивая дама из Утрехта пыталась соединить нашу линию преемственности со школой голландских теософов. То, что поначалу казалось целесообразным мостом на Запад, в конечном счете стоило многим хорошим ламам уймы времени. Гораздо позже мы поняли, что у этих людей уже была своя вера – теософия. Они охотно слушают, но отфильтровывают все, что не соответствует их собственным воззрениям. Они хотят знать и обсуждать, но стараются не посвящать себя чему-то одному и не ищут за словами опыт медитации. Похоже, многие из них считали, что истинно все, что хорошо звучит. Этот взгляд весьма слабо защищает от старости, болезни и смерти.

Собственно, проповедовать спасенным оснований нет. Небуддийские группы следует посещать только в качестве друга, а не учителя и общаться с людьми нужно на том уровне, который они могут понять. Если позже им станут тесны «башмаки» их духовного пути или появится больше мужества, то люди придут сами. Не так важно подобрать разочарованных приверженцев какого-нибудь гуру, как предложить нечто интересное одаренным материалистам или скептикам.

1973

Дания

Работа развивалась в разных городах Европы, а людей, каждый вечер посещавших наш подвал в Копенгагене, становилось все больше. Некоторыми двигало любопытство, и они приходили лишь за тем, чтобы «поглазеть на жирафов», тогда как другие нуждались в защите и благословении – например, несколько чернокожих дам из одного посольства, которых отвергнутые западноафриканские женихи прокляли при помощи мышиных и змеиных энергий. Подлинной радостью для нас было то, что многие соединяли путь со своей повседневной жизнью, учились помогать другим. Они придавали работе настоящий смысл.

В тот же период был начат перевод важнейших тибетских текстов. С помощью радушного Тараба Тулку, который приехал в Данию в середине шестидесятых, Ханна сначала перевела медитацию на Шестнадцатого Кармапу, а затем переработала текст Основополагающих упражнений Алмазного пути – нёндро.

Одобрительные письма от Кармапы и ожидания друзей все больше вынуждали меня принять роль учителя. Однако первой, кто сидел на традиционном тибетском троне в Дании, оказалась монахиня. Гелонгма Палмо, волевая английская бабушка старой закалки, была близкой подругой Индиры Ганди. Ей хотелось увидеть первый центр Кармапы, основанный западными людьми, и по пути из Румтека в Англию в октябре 1973 года она заехала к нам. У нее было довольно много опыта. Сначала она была ученицей Далай-ламы, но потом перешла к Кармапе: ей больше нравилось медитировать, чем вести дебаты о текстах. Четыре линии преемственности тибетского буддизма показывают в этом отношении различные пути. Вместе с несколькими своими монахинями Гелонгма Палмо жила на верхнем этаже монастыря Румтек и была связующим звеном между нашей линией преемственности и политиками в Дели, а также некоторыми духовными кругами на Западе.

Гелонгма Палмо в Копенгагене

Будда мудрости на льве

Уже перед дверью нашего дома в Копенгагене ее ждало незабываемое зрелище – настоящая датская драка. Поднимаясь на шестой этаж, в нашу квартиру под самой крышей, она вынуждена была неоднократно переступать через «пивные трупы». Но хуже всего было то, что нас не оказалось дома, чтобы «спасти» ее. К счастью, у нее нашелся номер телефона моих родителей, и с их помощью она смогла найти центр. Утонченная пожилая дама была несколько шокирована, когда добралась до нас.

Так к богатой пище для разговоров, которую мы уже поставляли тибетцам, добавился еще и социальный аспект. Они сочли, что мы, хотя и происходим из хороших семей, отказываем себе в любом излишке, чтобы распространять Учение. После этого Кармапа часто дарил нам одежду.

Копенгагенская группа нашла для монахини дом с палисадником в западной части города. Гелонгма Палмо дала поучения о Будде Мудрости на Льве, Освободительнице и Алмазном Уме. Под конец ее посещения в первый и наверняка последний раз была исполнена медитация нараспев (пуджа) на датском языке. Это звучит не так красиво, как по-тибетски. С тех пор мы используем родной язык только в медитациях без пения.

Его Святейшество Далай-лама благословляет центр

Его Святейшество Далай-лама

Вскоре после этого в Данию приехал Далай-лама, и центр получил боевое крещение. Далай-ламу пригласил наследник греческого престола Принц Петер, и министр иностранных дел Дании проявил достаточно мужества, утвердив это приглашение, несмотря на то что китайцы уже тогда кипели от ярости. Это было прекрасно!

10 октября 1973 года, когда мы приветствовали Далай-ламу в аэропорту Каструп, многие видели на полной луне очертания ладони, а через неделю, когда он шел от своего лимузина к нашему центру, совершенно неожиданно начался снегопад – в середине октября. Далай-лама торжественно освятил центр и присвоил ему данное Кармапой имя «Карма Друб Гью Линг» (Место линии осуществления). Во время церемонии помещение было набито битком. Далай-лама смеялся и шутил, однако его телохранители были менее радостны, особенно когда несколько раз кто-то по ошибке выключил свет. Но они были в хорошей форме. Каждый раз они вскакивали с места, чтобы прикрыть Далай-ламу своими пуленепробиваемыми дипломатами. Мы были рады, что они это делали. Его отношения с опасными китайцами улучшились намного позже.