Оксана Евгеньевна Ларина
Сказки в стихах для взрослых
Сон Султана
Развяжет путы поутру,
В пустыне, длинный караван.
Накинет на лицо чадру
Своей наложнице султан.
Огладит он ее лицо,
Затем, задержится у скул
Ладонями: – Прекрасна как!
Со счастием, султан вздохнул.
Чужая, Дерзкая!
И сам ее он ездил торговать,
Хоть не пристало, но он знал,
Что сердце запоет опять.
На том базаре у него
нет равных и богаче нет.
А за такую красоту
Он мог отдать хоть целый свет.
Теперь везет ее в гарем,
Где птицей, в клетке золотой,
Она прекрасно станет петь
И перестанет быть чужой.
Ночь кончилась. Встает заря.
Шатер собрали и ковры,
И закачался караван
По морю рыжему земли.
Шелка, Сапфиры, Жемчуга,
Подарки… Среди них стилет
Дамасской стали. И, никто
Не знает стали той, секрет.
Арабский, рядом, конь идет.
И сбруя в бриллиантах вся.
А по песку гуляет вихрь
Пыль за собою унося.
Закружит там…Смотри – уж здесь.
Пустыни дух резвится. Вдруг -
Круг шире взял., потом ещё.,
Над балдахином сделал круг.
Лишь на секунду, от песка,
Слегка зажмурился султан.
Открыл глаза – а девы нет!
Идет качаясь караван.
Барханы мерно бороздит.
Пыль улеглась, и лишь дамаск
Холодной сталию блестит.
Поднял подарок свой султан,
Не верит собственным глазам:
Как в зеркале, в огромном камне,
Его наложница:"Салям!",
Ему лукаво подмигнула.
И на арабском скакуне
Как воин опытный верхом,
Обнявши шею, ножка в стремя,
Помчалась, скрытая хвостом.
Летела прямо по бархану.
Вздымалась пыль из-под копыт,
Свивалась в вихри… Вслед за девой,
Вдогонку, тот песок летит.
Вздохнул султан теперь печально.
И за минуту постарел. Что делать,
И кого казнить?
Ведь сам принцессу проглядел.
Проходит стороною время,
Грустит султан, тоскует он.
И вспоминает иногда
Прекрасный каблучок и стремя.
Ах, это был всего лишь сон!
Перерождение
Художник смешивает краски,
Но тщетно – нужной не сыскать -
Закатное над морем небо,
Обычной кистью передать.
Нет глубины, нет дымки, звуков,
Дерев дыханья, рюш из чаек…
Уже летучие вампиры
Ночь мастерством своим встречают.
И час настал! Открыла очи.
Сначала видно, как во сне:
Попарно – чаек, пара мышек,
Луна – одна должна быть – Две.
Ещё я не проснулась телом,
Глаза подводят, но, вперед:
Желанье будит: кушать – кушать,
Ведь запах над водой плывет,
Свежайшей полноценной плоти.
– Эй, мыши, вороны, ко мне!
Настала ночь, а с ней заботы,
Те, что и днём, но при Луне:
Насытить тело полнокровно.,
Душа давно уже пуста.
Минули леты от причастья,
Распятого людьми Христа.
Чем лучше я, чем те – другие?
Вот в точку фокус собрался,
И ясно вижу, как сияет
Венера – мать – Звезда моя!
Венеры дочь – Вселенной семя -
Я выживаю как умею,
На грешной Матушке-Земле.
– О, мама, мама! Я тоскую
О прошлой жизни меж людьми.
Зачем ты родила, такую?
Как трудно, мама, без Любви!
**
Закат все ярче, небо тише,
И мыши – чаще и быстрей.
Где чайки обрамляли крыши,
Теперь лишь свет ночных огней.
Теперь же всё мне здесь чужое,
Но не чужая всем здесь я.
Подточим зубки: на охоту -
В толпу – в толпу живых, друзья!
Вот пьянь – то алкоголь – не кровь,
А рядом девочки-ранетки.
Такую только зубом тронь,
Потом, поди – сыщи таблетки.
Одежды – ветошь Сатаны,
И амулеты его тоже.
Ах, дети, как же вы глупы!
Терпения ангелам. И все же:
Ловлю такси: – Давай, катай!
– Я помню вас.
– Я знаю, знаю.
Вперед смотри, не прозевай.
Вон светофор, смотри, моргает.
(Я вижу тварей неживых -
До чистой крови жадных тварей.,
Но нет её, как не ищи.
Нет чистой крови. Лишь отвары:
Наркоты, алкоголь, зараза…
Всего полно.)
– Давай, домой!
– Вы снова не сошли ни разу!
– К чему вопросы, дорогой?
Знакомы мы с тобой едва ли?
– Я вас все время вспоминал.
Не знаю, но мне показалось,
Что я давно-давно вас знал.
– Спасибо! Вряд ли. Вот расчет.
Но в руку, руку он берет.
"Какая кровь: жар, краски, ток,
Пульс бешеный, но очень ровный.
А, пальцы – тонкие, как Бог
Тебя лепил. Всё, всё, довольно.
Сейчас закапает слюна,
И вылезут клыки наружу!".
– Прости, мой друг, я не одна.
А ты езжай домой – послушай.
Послушай, доброго совета.
– А завтра можно я приеду?
– Давай прокатимся, но, в полночь.
Ну, а сейчас – домой. Исполнишь?
Ведь я расстроюсь, если завтра
Ты не вернешься вновь за мной.
**
Пришла – несолоно хлебавши.
Мышей в ловушке собрала.
Им крышки-головы свернула,
И кровь в бокал резной слила.
Хватает в кровососах крови.
Пусть суррогат. Ну так и что?
Довольно кровососов разных
Творец поставил на крыло.
Бокал не красной крови. Черной.
Что ж – рафинирован продукт.
Такое же едят живые.
Сейчас любой – такой же фрукт.
**
Венера красною стояла над морем.
– Просит дочь твоя,
(Огни прибрежные мерцали,
Там, вдалеке, была земля)
Спаси его святую душу.
Не дай в обиду, защити!
Лет – мало очень. Ты послушай,
Свети ему в ночном пути.
Пусть вечером ко мне приедет.
Тебе, как сына сберегу.
Он добрый юноша, я знаю.
Без помощи, я не смогу.
До утра я просила мать,
Жизнь жизни среди сущих дать.
**
Вот новый день и снова полночь.
Мелькнули фары меж машин.
И юноша остановил такси
Со мною рядом. Не один!
Веселая, с ним хохотушка
Сидела возле, в руке
Ее зажата погремушка -
Сердечко на Амур-стреле.
– Я обещал, и вот приехал.
Я знаю только этот дом.
А, телефона я не знаю.
Садитесь. Мы вас подвезем.
– Благодарю! Я тоже вышла,
Поездку нынче отменить.
Езжайте, милые, катайтесь.
Такие связи не разбить!
Не оторвать кусок,
И кожу зубами Зверя не пробить.
На шее тихо венка бьется,
Мир продолжает дальше жить.
Домой вернулась. Отпустила
Из клетки пленников-мышей.
На зеркало взглянула косо -
В пыли, как в зарослях плющей.
Давно его не протирала.
Зачем? Ведь не было нужды.
Но слой за слоем пыль стирала…
Из зазеркалья пустоты
Блеснули два зеленых глаза.
Как искра, в них сверкнула жизнь.
И очертанья остальные
Вдруг проявились. Присмотрись:
"Вот ты. Все та же, но другая.
Ты изменилась".
– Знаю, знаю!
Спасибо, Матушка, тебе,
И, Батюшка, тебе спасибо!
За жизни красоту и силу,
За состояние тепла,
За то, что по Земле ступаю,
Стараясь не наделать зла.
За дар Любви, за счастье жить,
За дар за все благодарить!
Журавль и Цапля
Утром ранним Журавлю
Каждый день забота:
Прифрантиться и пройтиться
Вдоль соседнего двора.
Жмут моднявые штаны,
Знамо дело, но терпи,
Коль задумал ты жениться.
Раз жену охота.
Подавчёра пролетал
Над одним болотом.
Цаплю -кралю приглядел –
Очень, ничего, так.
Проживает Цапля та,
Прямо по-соседству.
Рыбный стол, без суеты,
Экономит средства.
Он, о ней спросил свою
Старую подружку.
– Цапля – так себе жена,
Разве что – французка.
Очень уж себя блюдет,
Прячется чего -то,
Может на одной ноге
Простоять полгода.
Вся скукожилась она
С этакой юдоли.
Сам то думаешь, ты как?
Не мужик ты, что ли?
-Я мужик, конечно "да"! –
Тут Журавль подумал,
Чуб косматый начесал,
На ладошки плюнул,
Наловил лягушек чан
(собирал по каплям),
И отправился вручать
Подношенья Цапле.
Весь законный выходной
Простоял у тела.
Бровью и не повела,
Что ты будешь делать?
Все лягушки расползлись
Из его корзины.
Шваркнул оземь он в сердцах,
Всё забрызгал тиной.
-Я ж к тебе, как человек –
Я же – все по чести!
Как об стену тот горох,
Нужен был невесте.
Выдохнул в последний раз -
Двинул восвояси.
Грустно, но не напоказ.
Плачь, но улыбайси.
Тут невесту как мешком
пыльным оходило:
– Что же, право, я стою.
Ведь он очень милый.
И лягушек, вон принес,
Целое ведерко.
Не уважила, а зря.
Как-то мне неловко.
Ногу опустила вниз,
И давай шагати.
Медленно и чинно так.
Как это некстати.
И пока она пришла
К Журавлеву дому,
Тот решил, что быть ему,
Видно, холостому.
Успокоился. Уснуть он
Намеревался.
Вдруг тук-тук, и громче – ТУК.
Кто-то постучался.
Открывает – обомлел:
На пороге цапля!
Шляпка с перьями на ней
И сережки-капли.
– Я пришла с визитом к Вам.
Пригласите, к чаю?
– Что такое! Я в трусах.
Ничего не знаю.
Целый день я простоял
Возле вас в одёже.
Думаешь, легко мне было?
Глянь, зудит вся кожа.
Все лягушки разбежались –
Не собрать их вместе,
А ведь я их так ловил -
Думал, что невесте!
И совсем не по-мужски,
Прямо перед клювом,
Хлопнул дверью. -Уходи!
А потом подумал:
"Вот я дурень! Ведь она
В гости приходила.
И со мной была мила".
Потом окатило.
Стал натягивать штаны,
Натирать штиблеты.
– Цапля, милая, постой.
Что ты… я то…
Где, там!
Цапля – даже не пешком…
Два раза – крылами.
Только что присесть успела –
Слышит стук ногами.
В дверь, бесцеремонно так,
Журавлина содит.
-Ах, он, этакий мужлан!
Как меня выводит!
Повязала шарф на лоб,
Накропала капли.
Только не перестает стучать.
Что же делать Цапле?
– Так снесет он, право, дверь,
Лучше, уж, открою.
Темпераментный! Меня б
Муж такой устроил.
Скатерть быстренько на стол,
самовар, закуски. Дверь открыла.
– Ах, ты, дрянь! Я к тебе по-русски.
Широтой своей души,
Думал повиниться.
Тьфу. Да, чтоб тебе скорей
В яму провалиться!
Я же жить с тобой хотел,
Думал, чтобы – дети!
Но, такой вот чепухи,
Не встречал на свете.
Ухожу в последний раз!
Обомлела Цапля.
Снова это…и ОПЯТЬ!
И опять на грабли!
– Некрасиво, как-то я,
Снова поступила.
Он так страстно мне стучал -
Сразу б и открыла.
***
Так и ходят двое те,
Вымесив болото,
Только к свадьбе не идет,
Дело их чего-то.
***
Сказке этой сотни лет -
Мало или много?
– Хватит вам месить болото, -
Говорю им строго.
Глядь – они уже и вместе.
Вот что – Сила Слова!
Жить вам, Цапля с Журавлем,
Мирно и Здорово!
История одной Мухи
Я – Муха! Черненькая муха,
Которую комарик спас.
Ту, что паук, погладив брюхо,
В свой уголок отнес к припасам.
Он поживиться собирался
Грамулькой кровушки моей.
А ведь на празднике, был в списке
Средь уважаемых гостей.
Он сети плел давно, я знала.
Но для чего-то позвала.
Я просто радостью делилась -
Пузатым чайником хвалилась,
Который кушает дрова.
Ох! Натерпелась же я страха,
Когда меня он в лапках нёс -
Мохнатых черных раскоряках.
Как вспомню – вздрогну. Вот вопрос:
Их столько много вроде было -
Усатых, сильных летунов,
Но ни один не торопился
Помочь мне. Столько было слов -
Очаровательных и нежных.
Теперь молчали все в усы.
И громко бахали на стенке,
В такт, паука шагов, часы.
Потом, все знают, был комарик -
Проткнул рапирой Паука,
И праздник закружился дальше -
Жила история в веках.
К чему зашла издалека я?
Чтобы простой вопрос задать:
Как воспитали вы ребенка,
Что смог мне крылья оборвать?
Я ползала по школьной парте,
Весенним новолетним днем.
От счастья сердце замирало:
"Проснулась! Солнце! Вновь живем!".
Я пела. Просыпались мушки,
И червячки, и паучки.
Дремавшей у окна старушки,
Свалились толстые очки,
Когда она "на свет" чихнула.
А это был не свет, а я.
Я лапкой нежно щекотнула:
"Не спи, бабуся. Мы друзья!».
Она мне солнцем улыбнулась:
"Проснулась? Знать пришло тепло".
И на свободы мне открыла
Широкое свое окно.
Я благодарно ей качнула,
Эффектно, маленьким крылом!
"Весна, иду, я здесь! " -
Такую, я жизнь ждала во сне своём.
Меня встречали песней птицы,
И солнца яркие лучи!
Листочки в почках стали злиться:
"Пора б и нам, без толчеи".
И лопались во след мне почки!
И шум, и треск стоял такой!..
А пахло – божечки, как пахло,
Молоденькой живой Весной!
Зачем я в школу залетела?
Хотела лишь растормошить.
Там были дети. Я глядела,
Как деток научают жить.
Чертили там по доскам мелом -
По черным доскам на стене.
Я мушка черная. На темном –
Меня не видно. Не по мне.
Я жить хочу, и вам желаю
Весенних перемен вкусить.
Вот белая тетрадь какая!
На ней красиво заиграю,
И тень построю, и наверно,
Смогу ребенка насмешить.
Пускай смеётся! Что скучать?
Вон как насупил низко брови,
И носик трет – знать не доволен.
Попробую с него начать.
Я помню, как расположилась
На белой взлетной полосе.
Потом, вдруг началось такое,
Что не приснится в страшном сне:
Ребенок вдарил вдруг линейкой.
Но не убил, а оглушил.
Пока лежала без сознанья,
Он мое тельце потрошил.
Зачем-то оторвал крыло.
Оно в его руках сломалось.
Другое, с мясом, выдиралось:
" Зачем тебе, злодей, оно?".
Мне света стало много: белым,
Слепил, как снег под солнцем, лист.
Хотелось спрятаться, но дальше
Еще ждал "маленький" сюрприз.
Злодей достал из пиджака
Два коробка.
Одним из них меня накрыл.
«Вжик» – закрыл.
Я слышала: звенел звонок.
Наверно, кончился урок.
Тут гомон, начался, и топот
Со всех сторон.
А дальше было много дел -
Стать тараканом предстояло.
Их было много: злобных детских,
Кричащих человечьих тел.
Они выбрасывали нас
Из коробков. Нас было много.
Потом узнала я: теперь,
Есть у меня одна дорога!
На той дороге: "Кто вперед?"!
И мечутся без крыльев мухи,
И слышат только визга звуки:
"Давай! Моя быстрей придет!".
Зачем ты, бабушка, прости,
Окно открыла – отпустить?
Зачем вы те, что крыльев нет -
Другим их рвете за совет,
На мир взглянуть – как он велик,
Как гармоничен и прекрасен!
Не оттого ль у вас их нет?
Нет, не было, во век не будет!
И строят самолеты люди,
И корабли, и паруса,
Но в подземелье их душа.
А ведь и вы могли б летать -
Другим не надо крылья рвать.
Чтобы ни вы, ни дети ваши -
О том не смели и гадать!".
Меня отдали рыбаку.
Устала бегать я бега.
Хотели на крючок надеть,
Наживкой, вместо червяка.
Вот-вот, уже блестит крючок -
Железный нос его остер.
Сейчас он тельце мне проткнет.
Но, рыбака как кто-то ткнет?
Острейшим жалом, прямо в глаз.
Он закричал и бросил нас:
Крючок с насадкой. Я – насадка!
«Быстрей бы упорхнуть в траву,
Но крыльев нет». И я украдкой
Тихонько поползла к тому
Кусту, что был поближе.
Ах, вот он кустик – ближе, ближе,
Он рядом – вот… вот… вот…
Тут, кто-то как меня толкнёт!
Свалились кубарем в траву,
А там канавка, да под горку.
Чуть отдышалась, огляделась:
А рядом ёжика иголки -
Все – все в листочках, а на них -
Полк из друзей моих родных.
Тут мушки, пчелки и жуки,
Комарики, шмели, сверчки.
И я заплакала. Мой друг,
Ты разве слышал, хоть бы раз,
Как плачет маленькая муха?
Конечно нет. Все потому,
Что голосок её для мук не создан.
Ведь рождена она летать,
А не рыдать и не страдать.
Закрыла лапками лицо:
-Простите мне. Мне больно,
стыдно… Я словно голая сижу,
Здесь перед вами, и обидно,
Что в том не виновата я,
Что нету крыльев у меня.
Мне не мешали. Дали волю.
Потом укрыли лепестком,
Потом, какая-то из пчелок,
Росинку принесла с медком.
Я вытирала горя слезы,
Держала ароматный чай,
Тут кто-то мне пыльцу от розы
Подал на кончике меча.
– Возьми. Не плачь. Я друг тебе.
И рядом сколько хочешь буду.
Нет крылышек – летай во сне.
А хочешь – на моей спине".
Там, где друзья – там рядом чудо!
Мелькали дни. И над прудом,
Где стать бы мне простой наживкой,
Пух полетел, потом ужи,
Клубками скручивались живо.
Потом, свои на свет желтки,
Кувшинки вынули со дна.
Затем укрыла лопухи их,
Прекрасных лилий белизна.
Я плакала совсем недолго.
Спаситель мой меня утешил.
Теперь мы с ним растим детишек,
Полет которых всё успешней.
Они как радуга сверкают,
Попав под, солнышка лучи.
И тех, кто крылья обрывает,
Любви сумеют научить!
История Старого Ворона
Давно не развлекала вас,
Мой добрый искренний читатель.
Вы мне и Неизвестный друг,
И мой доверчивый мечтатель.
Я мантией махну своей -
Укрою ею Ваши плечи,
И в путешествие своё,
Попробую и вас увлечь.
Куда отправиться хотите?
Хотите на вершины скал,
Где ни орёл, ни истребитель
Высот таких не достигал.
Там в облаках вершины тонут,
Там вой Сибилл, там духи стонут,
Там старцев древней старины,
На скалах, выбиты законы.
И лишь один столетний ворон
Знаком с историей страны.
Он зорко зрит блестящим оком
За суетой подножья скал.
Давно он силу растерял,
И всё как-будто ненароком.
Полёты все теперь во сне,
Но много рассказал он мне.
Ничто не пропадает даром.
И вместо силы дивных крыл,
Ему Создатель подарил
Другую силу. Это Мудрость -
Возможность видеть суть вещей,
Поступков странных,
Сути дружбы и чар любви
Среди людей.
Я вас с собою позвала,
Но Ворон мой о том не знает.
Под мантией сидите тихо,
Он откровенье начинает.
***
"То было много лет назад.
На месте скал был пышный сад
С лужайками, густой травой…
Шмелей и пчёл огромный рой
Нисколько птицам не мешал.
Он лишь нектары собирал.
И каждый летчик в рое том,
Знал место, труд свой, и свой дом.
Сочились медом все стволы -
От сердцевины до коры.
Тем мёдом был пропитан сад -
Был сладок фруктов аромат.
Всё шло вот так из века в век,
Но вот явился Человек.
В начале что-то всё искал,
Всё восторгался и вздыхал,
Затем, плоды, вкушая сада,
Их многократно изучал.
Однажды в полдень, в летний зной,
Уснул под яблоней одной.
Во сне увидел сон такой:
Табун идёт на водопой -
И весь из белых кобылиц.
A он как сильный жеребец,
Забыв себя – как под откос…
Вдруг перед ним, как в землю врос,
Забор высокий на пути:
"Не перепрыгнуть! Обойти?".
Он удивился. Ахнул: «Ах»!
Тын разрастался на глазах -
И в ширь, и к небу в высоту -
Уже не видно на версту.
Но видит парень в щель забора:
Поднялись кобылицы в гору.
А на горе, как будто вход
И надпись: «Здесь конезавод».
И жеребец, что было сил,
Решил пробить собою тын.
Он – вдарил с силой, лбом в забор,
Потом – другой. Тут струйкой кровь
Со лба закапала на нос.
В мгновенье кто-то сон унес.
Проснулся на земле сырой,
И бьёт о корни головой.
Открыл глаза, но проглядел,
Как с ветки яблоньки слетел,
Такой увесистый (ведь мёд)
"Бам-с", – по макушке вдарил плод.
Да видно не туда попал.
С тех пор наш парень всё искал,
Чего не сыщешь на Земле,
А видел если, то во сне.
Законов, множество, природы -
Спасибо яблоку – открыл:
Законы Мира, Небосвода,
И много-много разных сил.
Спилил деревья на бумагу.
Всех птиц на перья перевел.
Шмели и пчёлы сдохли сразу,
И перестал сочиться ствол.
Нет нынче сладких сочных фруктов,
А чтобы как-то возместить,
Теперь аграрии, продукты
Умеют из дерьма лепить.
Хоть аромат уже не тот -
Зато размером – с огород.
Всё, что осталося от пчёл,
Он всё на счётах перечёл.
Дома их все разворошили, чтоб изучить,
И разозлили тех пчёлок так,
Что, где там – мёд?
Стал вместо сада огород.
И с огородом проживём,
До той поры, пока что в нём
Не станут почву изучать,
Поскольку могут заскучать
Учёной степени мужи
(И бабы тоже хороши).
***
Стал камнем тот прекрасный сад.
Земля фурункулом извергла
Его из раны, чтобы чистой
Осталась по краям земля.
Но к саду привязался я.
С ним вместе рос, летал, умнел,
Состарился и поседел.
Давно уже моё крыло,
Не помнит воздуха стихии.
Но здесь, на это высоте,
Я вспоминаю дни былые.
Отсюда видно всё вокруг.
Сибиллы с духами – мой круг.
Но взор остёр, и вижу я
Работу, даже муравья.
С них больше пользы для Земли,
Чем с тех, кто строит корабли.
Учёный знаменитым стал.
Всё "камень волшебства" искал.
Так заморочен был идеей,
Что не увидел целых скал.
Пускай, я средь пернатых – дед,
Я людям не даю советов,
Но знайте: в суете-сует
Вы проведете сотни лет".
***
Истошно крикнула Сибилла,
Дух гор ей что-то простонал.
– Прощай, – сказал мне Ворон тихо, -
Всё на сегодня. Я устал.
– Благодарю Вас, мудрый Ворон.
Я поклонилась. Он пропал.
***
Я не берусь судить Науку.
Я просто слушатель, как Вы.
Но, думаю, с таких учёных,
Спрос будет больше, чем с толпы.
