Оксана Гринберга
Невеста для ректора
Глава 2
Вскоре мы с Лиззи добрались до внутреннего двора, расположенного между четырьмя корпусами Академии – Административным, Боевым, Темной Магии и Целительства. Я уставилась на заново выкрашенную трибуну, примыкающую к серой стене замка, и аккуратно подстриженную травку рядом с ней – и все стараниями провинившихся адептов.
Вздохнула с облегчением – несмотря на новые туфли Лиззи, мы нисколько не опоздали. Наш ректор все еще что-то увлеченно обсуждал с деканами факультетов Боевой Магии и Целительства, поэтому я, попрощавшись с подругой, отправилась к своему уже успевшему выстроиться курсу.
Наше место находилось напротив трибуны, украшенной ярко-синим стягом с золотым орлом Аквитана, и я встала во втором ряду, как раз по соседству с Алексом Карвеллом. Жених Лиззи улыбнулся мне приветливо, и в моей груди появилось привычное тепло.
Нет, между нами никогда и ничего не было, хотя слухи ходили разные. Нас с Алексом связывали исключительно приятельские чувства – мы подружились с ним сразу же, чуть ли ни с первого дня первого учебного года. И с тех пор ничего не изменилось – ни он, ни я ни разу не пересекали черту, разделявшую дружбу и отношения между мужчиной и женщиной.
Но сплетники упорно связывали нас вместе.
Твердили, что мы с ним пара, а потом – когда Алекс стал встречаться с Лиззи – злые языки принялись говорить, что Карвелл завел себе сразу двух – леди Лиззабет Лангстон и отличницу Джойлин Селдон.
Мы с Лиззи нисколько этому не протестовали, решив, что так даже забавнее. Отвечали любопытствующим с самым серьезным видом, что у нас все строго по расписанию – одну неделю Алекс встречается с Лиззи, вторую со мной.
Он же на это лишь улыбался многозначительно.
Вот и сейчас улыбнулся, и я не удержалась от ответной улыбки. Мы с ним даже были в чем-то внешне похожи. Не только чертами лица, у Алекса оказались такие же темные волосы и синие глаза, как у меня. Правда, ростом он вымахал почти под два метра и был настоящим громилой – и в атакующей Боевой Магии, и на занятиях по фехтованию.
– Что вы так долго? – спросил он, проследив глазами, как Лиззи заняла свое место по правую сторону трибуны, отведенную для пятого курса Целителей.
– Туфли, – призналась ему. – У Лиззи с новыми туфлями настоящая беда! Никак не разносит.
На это Алекс сочувственно покивал, заявив, что уже наслышан о туфлях, затем снова уставился на трибуну. Я же украдкой кинула взгляд на тех, кто стоял за Алексом и нисколько не верил в наше счастливое трио.
Это были мои навязчивые кавалеры, которые давно не давали мне прохода, а теперь поспорили, с кем из них я пойду на бал.
Молодой лорд Эрик Дигби – обладатель блондинистой львиной гривы и высокомерного взгляда серых глаз, время от времени показывающий очень даже неплохие результаты в магических науках. И Стенли Виммер – высоченный, худой как жердь темноволосый парень, крайне озабоченный своим внешним видом.
Первые два учебных года он стоял в конце строя на уроках по физической подготовке – даже за мной! – а потом вымахал так, что сейчас оказался почти вровень с Алексом.
Поговаривали – опять же, те самые злые языки, – что Виммер пьет магическую настойку для усиления роста, поэтому у него все слишком большое. И руки, и ноги… И не только руки с ногами.
На это я страдальчески закатывала глаза – слухи по женскому общежитию порой гуляли такие, что заставляли краснеть даже меня, Боевого Мага с пятого курса.
Тут парни, заметив, что я их разглядываю, призывно заулыбались, а я отвернулась – вот еще! К тому же возле трибуны началось движение. Ректор оставил деканов и вознамерился взойти на деревянный помост и произнести ту самую речь, ради которой он нас здесь и собрал.
Да и некроманты, обычно всегда и везде опаздывающие, поэтому успевшие внести значимый вклад в улучшение внешнего вида Академии, тоже построились. Их деканесса – магисса Райли Пейтон – шла к трибуне, покачивая бедрами в преподавательской темно-синей мантии.
И я подумала – интересно, как ей удается добиться подобного эффекта даже в бесформенной одежде?!
К тому же губы ее были ярко накрашены, глаза старательно подведены, золотистая заколка в смоляных волосах не могла и не старалась удержать пышную гриву. И я нисколько не сомневалась в том, что под мантией у нее каблуки – высоченные.
Намного выше, чем у моей бедной Лиззи.
– Кажется, деканесса еще раз собралась замуж. За нашего ректора, – шепнула я Алексу, потому что призывный взгляд магиссы Пейтон был направлен исключительно на Берка Гамильтона.
– Сомневаюсь, что у нее выйдет, – усмехнулся тот. – Наш ректор далеко не дурак и вряд ли захочет такой же участи, как и у бедняги магистра Пейтона.
Муж деканессы скоропостижно скончался этим летом. Он был приятным, тихим человеком почти без магического дара, читавшим скучнейшие лекции по географии у первых курсов и заботившимся о магических тварях в Некромантском Конце.
Помню, порой я посматривала на него и никак не могла взять в толк, что их связывало с Райли Пейтон, – они казались мне людьми из разных миров. Но однажды магистр Пейтон взял и избавил красавицу-жену от своего существования – им «закусили» магически измененные твари на Призрачном Пруду.
Было даже расследование, но признали, что покойный магистр Пейтон сам во всем виноват. Выпил лишнего после очередного семейного скандала и отбыл в непотребном виде в неизвестном направлении. Вернее, кормить своих питомцев, забыв накинуть на себя магическую защиту и захватить мясо для нечисти, которую Высшие Некроманты разводили, чтобы натаскивать на ней студентов.
Поэтому и стал сам для них ужином.
Но Райли Пейтон, утешившись буквально за пару месяцев, снова вышла на охоту.
На этот раз на нашего ректора.
Как оказалось, на охоту вышла не только она. И не только на ректора. Мне все-таки пришлось оторваться от созерцания поднимавшегося на трибуну лорда Гамильтона – приятное зрелище! – потому что Эрик сотворил передо мной иллюзию кружащихся в танце пар.
Причем, надо отдать ему должное, вполне неплохую.
Одну из пар сложно было не узнать – это была я в излишне облегающем красном платье с выпадающей из глубокого выреза грудью. Моим кавалером, конечно же, оказался Дигби.
– Ну что, пойдешь со мной на бал? – подмигнул он, и иллюзорная пара изобразила перед моими глазами немыслимый па.
Оказалось, и зрителей у нас тоже предостаточно, потому что задние ряды стали усмехаться и давать советы, что еще следовало сделать фиктивному Дигби с ненастоящей мной.
Исключительно для услады их зрительских глаз.
На это я заявила, что он окончательно спятил, и тут же развеяла иллюзию. Не хватало, чтобы ректор заметил – потому что магия вне жилых комнат и аудиторий Академии под запретом – и отправил нас подстригать травку или же красить стены.
К тому же Дигби приглашал меня уже раз десять и всегда получал отказы. Что могло измениться с сегодняшнего утра?! Если только я полюбовалась на его фантазии, в которых грудь у меня была явно на несколько размеров больше настоящей.
– Тогда тебе придется идти со мной, – ухмыльнулся Виммер. Он выбрал другой путь – решил обойтись без иллюзий, вместо этого прибегнул к шантажу. – Ты так и так попадешь в команду Академии, и на бал тебе все же придется пойти – приказ нашего ректора. Если Дигби тебе не нравится, а он мало кому нравится, – оскалился он, – то остаюсь только я.
– То есть на вас двоих свет клином сошелся? – поинтересовалась я любезно. – Думаете, меня больше никто не пригласит? Все кавалеры закончились?!
– Закончились, я узнавал, – согласился Стенли. – А если кто и остался, пусть только попробуют! Будут иметь дело со мной.
– Знаете что, – сказала им, – вы мне уже оба порядком надоели! Я не пойду на бал ни с одним из вас, оставьте меня уже в покое! Меня давно пригласили, и я дала свое согласие. Судя по их лицам, они мне нисколько не поверили. Хотя бы потому, что я соврала, так и не дав тому человеку окончательного ответа.
К тому же они его не знали – Томас Гленхем был не из нашей Академии, но должен был прибыть в Эйлирен со дня на день.
Друг моего детства из родного города тоже попал в состав команды Академии Магии Ливанты и собирался принять участие в Турнире Четырех Королевств. Сейчас Томас находился в пути, направляясь к столице, и я, признаюсь, немного волновалась перед нашей встречей.
Когда-то, еще до начала войны – это было лет четырнадцать назад – мы с ним были очень дружны. Но два года под властью Империи Угроса, захватившей Ливанту, многое успели изменить…
А потом, после победы, жизнь разметала нас в разные стороны. Мои родители спешно перебрались в столицу, стараясь забыть ужасы оккупации, а семья Томаса осталась в родном городе.
Мы не виделись с ним вот уже… Ну да, выходило, больше десяти лет.
Переписывались – сперва редко, его первое письмо нашло меня на втором курсе Академии. Но в последние пару лет все чаще и чаще. В послании, которое я получила на прошлой неделе, Томас упоминал, что хотел бы пригласить меня на бал. Быть может, я пойду с ним? Он надеется, что еще никто не успел украсть мое сердце и у него есть шанс за него побороться.
Я так и не придумала, что ему ответить. Вернее, написала, что дам ответ, когда он приедет в столицу.
Тут со стороны трибуны раздалось многозначительное покашливание, и я повернула голову. Оказалось, наш декан Ричард Ноук смотрел на нас с крайне недовольным видом, да и ректор тоже не остался безучастным.
– Как только Боевые Маги вдоволь позабавятся, мы начнем линейку, – заявил последний, и я почувствовала на себе его тяжелый взгляд.
И все потому, что этот идиот Эрик Дигби не собирался сдаваться. Снова окружил меня магическими иллюзиями вальсирующих пар, что стало достоянием общественности еще и на трибуне.
Я обреченно подумала, что так просто ректор этого не оставит и снова мне подстригать лужайку или же красить Арку Победы… Потому что разбираться, кто прав, а кто виноват, лорд Гамильтон не станет, накажет всех.
– Угомонись уже! – зашипела я на Эрика. – Хватит! Ты тоже, Виммер, это и тебя касается!
– Итак, – произнес Берк Гамильтон с трибуны, украшенной расправившим крылья золотым орлом, – я собрал вас здесь для того, чтобы сообщить о важном событии, которое изменит жизнь нашей Академии на ближайшую неделю. Как вы уже знаете…
У него был приятный, запоминающийся голос. Иногда мне казалось, что совершенно неважно, о чем говорит Берк Гамильтон, – его можно было слушать бесконечно. Как о будущем Турнире Четырех Королевств и предшествующем ему отборе в команду Академии, так и если бы он решил поведать нам об особенностях размножения магических тварей в Призрачном Пруду или же о первых признаках упадка Ранних Королевств Аквитана.
Вот и сейчас я завороженно внимала каждому его слову, хотя он говорил о вещах, давно уже всем известных. Мы вдоволь успели их обсудить со своим курсом на переменах и в столовой или же с Лиззи и другими девочками в Большой Гостиной на втором этаже женского общежития. А с кандидатами в команду с нашего курса даже потренироваться – ими были Алекс, Эрик, Стенли и я.
И еще мы решили, что команда Академии Эйлирена в этом году будет состоять только из Боевых Магов – ни Целители, ни Некроманты нам ни к чему, сами справимся. Два года подряд главный приз доставался команде одной из Академий Эскарты, но теперь пришел наш черед!..
Тут Берк Гамильтон, закончив рассказывать об организаторских вопросах – участники Турнира будут жить в общежитиях, а их сопровождение разместят в пустующих коттеджах на Преподавательском Холме, – перешел к истории возникновения Турнира Четырех Королевств, проходившего уже в третий раз.
Два первых раза состоялись в Обросе и Глесноре, наиболее пострадавших от войны. Тогда я училась на третьем и четвертом курсах, и у меня не было никаких шансов попасть в команду.
Зато сейчас, на последнем, я не собиралась его упускать.
Ректор углубился в недавнюю историю, принявшись рассказывать о наших союзниках в борьбе против Империи, решившей захватить весь мир. Четырнадцать лет назад Угрос, не объявляя войны, стремительно вошел в Глеснор, прорвав пограничную оборону. Оккупировал его и большую часть Оброса, после чего направил свои силы, укрепленные магами-отступниками, на Эскарту.
Затем, захватив ее, Угрос напал на Аквитан.
Мне тогда было восемь, и наша семья жила в Ливанте, расположенной неподалеку от границы с Эскартой. И через три дня после того, как в войну был втянут Аквитан, в мной родной город вошли войска Угроса.
Мне сложно сказать, почему родители не уехали из Ливанты, – тогда многие остались, веря в непобедимую армию Аквитана, украшенную золотыми орлами династии Хештемов. Но мои родители, как и другие жители города, совершили ошибку – нам нужно было бежать из Ливанты со всех ног…
Город освободили только через два ужасных года, а сама война, вышедшая на редкость длинной и кровопролитной, получила название Восьмилетней. Но Угрос мы все же разбили, потому что четыре королевства – Аквитан, Эскарта, Оброс и Глеснор, – забыв о прошлых обидах, объединились в Альянс.
И теперь мы праздновали нашу общую победу. Именно в ее честь и был организован Турнир – как дань памяти павшим, укрепление морального духа выживших и напутствие для будущих поколений.
– Но вы должны знать, что ничего еще не закончилось, – произнес лорд Гамильтон, и его голос посуровел. – Угрос по-прежнему силен, и однажды, оправившись после поражения, он нанесет новый удар. Кроме того, маги-отступники, пусть после войны и спрятались по своим норам, с завидной регулярностью появляются на территории Аквитана. Они хитры и могут быть где угодно.
На это я подумала, что обязательно использую слова Берка Гамильтона в своем реферате по Всемирной Истории – не пропадать же такой речи! Потому что наш ректор заговорил о Бездне, а это была тема моей семестровой работы.
Я уже знала, что лорд Гамильтон воевал и что у него полным-полно наград за храбрость. Видела своими глазами, когда он надевал парадный мундир на торжественную линейку по случаю окончания прошлого учебного года.
Еще я знала, что он встречался с магами-отступниками лицом к лицу, – тоже как-то об этом упоминал.
Мне казалось, он бы мог многое нам рассказать. Куда больше, чем молоденький маг, недавно закончивший Академию, а теперь преподававший у старших курсов Защиту от Бездны, но, по большей части, переливавший на своих уроках из пустого в порожнее.
Потому что мало кто встречался с магами-отступниками и остался после этого жив.
– Бездна опасна, – внезапно произнес Берк Гамильтон, и во дворе Академии установилась гробовая тишина. – И Бездна безмерно коварна. Она желает лишь одного – уничтожить все, что попадается у нее на пути, и захватить мир. В этом цель магов-отступников совпадала с интересами Угроса, поэтому они стали союзниками Империи в Восьмилетней Войне.
Это было известно всем.
– Вы, наверное, много раз слышали слова о том, что если долго смотреть в Бездну, она начинает смотреть в тебя, – продолжил ректор. – Именно так и происходили первые заражения…
Все началось чуть больше полувека назад, когда одновременно во всех концах обитаемого мира появились первые разломы, содержащие Темную субстанцию, которую мы назвали Бездной.
Но с той поры много воды утекло, и место осторожного любопытства заняла холодная ненависть.
– На самом деле долго смотреть в Бездну нет никакой нужды, – добавил лорд Гамильтон. – Хватает нескольких минут рядом с Источником, чтобы Бездна начала протягивать к вам свои невидимые руки. Но как только она проникает в ваш разум, сразу же начинается ее разрушительное действие. – Замолчал, уставившись на собравшихся во дворе Академии. – И вы не должны ей этого позволять! Известно, что Бездна неопасна для людей без магического дара, но для тех, кто им обладает… О, они не только ее видят, но и слышат! Сначала она прикидывается их лучшим другом. Шепчет на ухо ласковые слова, обещая поделиться секретами бесконечного резерва и сделать сильнейшими магами в обитаемом мире… Ее предложение настолько заманчиво, что мало кто может перед ним устоять. Потому что непросто отвергнуть бесконечный, но обманчивый контроль над магией, который она якобы дает.
Собравшиеся на линейке застыли, ловя каждое его слово.
– Бездна многое обещает, – продолжал лорд Гамильтон, – но стоит начать ее слушать, как она наносит подлый удар. Лишает мага всего, отбирая у него возможность быть самим собой. Подчиняет своей воле, и он теряет контроль над собственным разумом. Становится муравьем, безоговорочно выполняющим приказы своей матки. – Тут он усмехнулся, потому что некоторые из адептов дернулись после его слов. – Вижу, кому-то пришлось не по нраву это сравнение. Ну что же, я могу сказать и по-другому. Маги-отступники всего лишь винтики в сложнейшем механизме, придуманном Бездной. При этом винтики обладают невероятными магическими возможностями и по своей силе во многом превосходят обычных магов. Но те, кто становится частью Бездны, теряют собственную личность. Ее желания становятся их целями, а она хочет лишь одного…
Внезапно по рядам собравшихся прошло движение. Студенты начали переглядываться, откуда-то со стороны Целителей раздался смешок… Затем второй, и я решила, что народ во дворе сошел с ума. Ну да, спятил от нервного напряжения – как можно перешептываться и смеяться в такой момент, когда лорд Гамильтон рассказывает о подобных вещах?!
Или же перегрелись на сентябрьском солнышке – иначе их странного повеления мне не объяснить.
Ректор нахмурился, похоже, не совсем понимая, что происходит. Тут и Алекс улыбнулся, а я уставилась на него, широко раскрыв глаза.
– Что такое?! – спросила шепотом.
На это он многозначительно покосился куда-то чуть в сторону от трибуны.
Вернее, на кого-то.
Оказалось, там стояла маленькая Гретта Гамильтон и с крайне важным видом осматривала ряды адептов. Еще и ножкой притопывала. На ней было пышное белое платьишко с кружевным подолом – именно так, как сейчас модно в столице. В темные волосы вплетены банты, в руках – маленький зонтик.
Похоже, новую гостью заметили не только адепты, потому что с трибуны раздался вкрадчивый голос.
– Гретта!..
Тут, подозреваю, у многих студентов волосы встали дыбом, а преподаватели вспомнили всех Богов. Потому что это был голос вестника апокалипсиса.
Вернее, нашего ректора.
Но его дочь лишь пожала плечами. Повернула голову, как ни в чем не бывало уставившись на своего наводящего ужас отца.
– Да, папочка!
– Что ты здесь делаешь?!
– Пришла посмотреть на твоих учениц, – отозвалась она с достоинством. – Решила найти тебе невесту.
По рядам прокатились смешки, а ректор посуровел еще сильнее. Если, конечно, такое было возможно.
– Разве ты не должна была оставаться дома со своей гувернанткой? Где она?!
Не успела девочка ответить, как рядом с трибуной показалась молодая, полноватая, порядком растрепанная и с красным от бега лицом женщина. Похоже, та самая гувернантка.
– Вот ты где, маленькая разбойница! – выдохнула она рассерженно. Затем, испуганно охнув, обвела собравшихся адептов заполошным взглядом. Уставилась на мрачного ректора, и ее раскрасневшееся лицо залила мертвенная бледность. – Простите, лорд Гамильтон, не углядела! Ваша дочь снова сбежала. Никакой управы на нее нет! – и вцепилась девочке в руку.
Та принялась вырываться, но стихла под суровым взглядом отца.
– Гретта, сейчас же отправляйся домой, – произнес он, – и оставайся в своей комнате. Поговорим, когда я вернусь.
На это девочка расстроенно вздохнула и позволила себя увести.
И я подумала – зря он так с ней суров. У него любознательная дочь, а он… Неужели лорд Гамильтон наказывает ее так же сурово, как и своих адептов?
А еще я подумала, что его дочь удивительно красива, полная копия своего отца.
Интересно, какой была ее трагически погибшая мать? И почему ее убили? Стала ли Мадлен Гамильтон жертвой ограбления или же это была месть ее высокопоставленному мужу?!
Даже Лиззи, которая знала все и обо всех на свете, лишь пожимала плечами, заявляя, что эта тайна за семью печатями. Потому что официальное расследование так и не дало результатов.
Когда случилась трагедия, Берк Гамильтон был еще на службе и находился далеко от тех мест – где-то на границе Угроса и Эскарты. В его отсутствие в загородное имение Гамильтонов ворвались неизвестные. Убили всех, кто находился в доме, в живых осталась только годовалая Гретта. При этом злоумышленники не взяли ничего из богатства Гамильтонов.
Именно этот факт стал благодатной почвой для всевозможных слухов.
Поговаривали, что это была личная месть Берку Гамильтону. Кому-то он слишком сильно досадил – настолько, что этот «кто-то» пошел на столь жестокое убийство.
Еще ходила версия, что нападение провернули маги-отступники – у них тоже могли оказаться большие претензии к герою войны, позже ставшему ректором столичной Академии.
Но, как бы там ни было, несмотря на старания лучших ищеек королевства, убийц Мадлен Гамильтон до сих пор не нашли.
