bannerbannerbanner
Любовь и полный пансион

Оксана Гринберга
Любовь и полный пансион

Полная версия

– Нет же, мисс Дорсон, у меня нет детей! – покачала головой Мона. – Боги не дали ни их, ни мужа. Патрик ничейный, – призналась она, и мне показалось, что Мона вот-вот заплачет.

Нет, вовсе не из-за того, что у бедного Патрика не было семьи, а потому что все пошло не так, как она планировала, – и фонари они с отцом не зажгли, и люстра так и осталась висеть черным устрашающим кругом под потолком. А еще и Патрик, которому Мона запретила приходить, явился посмотреть на новую владелицу «Охотничьего Уголка»…

– Ничейный я! – подтвердил мальчишка с гордостью. – Я и моя сестра Юна, мы наши собственные!

– Значит, свои собственные, – покивала я с преувеличенно важным видом. – Понимаю, понимаю! А здесь вы просто живете?

– Приютила их я, – покаялась Мона, – по доброте душевной! Никого у них не осталось, а из приюта они сбежали, потому что не смогли там ужиться. Это дети моей подруги, мисс Дорсон, мы учились в одном класса. Она умерла полгода назад от кори, поэтому они… Вот они и живут во флигеле. Но они не будут вам мешать, клянусь Святой Ефанией! Но если вам не нравится… Одно ваше слово, мисс Дорсон, и я выставлю их вон. Демоны тебя побери, дрянной мальчишка! – замахнулась Мона на Патрика тряпкой, выловив ее из кармана передника, на что тот даже не пошевелился. Стоял он далеко, так что Мона все равно бы его достала. – Говорила тебе, не смей приходить в господский дом! Видишь, что ты натворил?!

Нана нахмурила брови, но я вскинула руку, потому что вполне могла со всем разобраться сама.

– Я хотел посмотреть на новую хозяйку, – насупившись, заявил Патрик, – а потом рассказать сестре, очень ли она страшная и прогонит ли нас на улицу или нет. Потому что в приют мы все равно не вернемся. Юну там обижали, а я пообещал маме, что всегда буду заботиться о сестре.

– И что, – спросила у него, – ты посмотрел?

– Посмотрел, – кивнул он.

– И как, очень я страшная?

– Не очень, – признался Патрик. – Только вы почему-то не слишком старая. Вернее, даже молодая, а хозяйка в таком доме должна быть очень старой. И вся в бриллиантах, и ходить, опираясь на трость. И шамкать челюстью, потому что ходить ей тяжело. – Затем добавил важно: – И еще потому, что бриллианты тянут ее к земле!

Не выдержав, я все же усмехнулась, Нана хмыкнула, а Лилли захихикала – слишком уж комичной получилась нарисованная Патриком картинка.

Впрочем, затем я сделала строгое лицо и произнесла:

– Значит, вы с сестрой живете во флигеле…

– Там много пустых комнат, – тут же вступила в разговор Мона, которой, судя по всему, было далеко не до смеха. – Когда-то в доме было два десятка слуг, но теперь остались только мы с отцом. Патрик иногда мне помогает – сбегать, принести то-се, поэтому я его и не гоню…

Мальчишка кивнул, заявив, что он очень старается, потому что мама всегда говорила: если хочешь чего-то достичь, нужно много учиться и работать. Пока что учиться им с сестрой негде – для этого надо вернуться в приют, но они не собираются этого делать. Но работать он всегда готов.

– Давай-ка мы поступим вот как! – отозвалась я. – Тебя и Юну гнать отсюда никто не станет, вы можете жить во флигеле и дальше. Но только в том случае, если ты продолжишь помогать по дому.

Мое предложение пришлось Патрику по душе. Он буквально расцвел, заявив, что сделает все, что от него потребуется.

Я кивнула.

– Твоя помощь нужна будет уже сейчас. Надо занести наверх наши вещи. Мы устали с дороги, а отец Моны не сможет это сделать. Затем ты покажешь мне, как спуститься к морю. Уверена, ты знаешь здесь все.

Мне очень хотелось поскорее отправиться на берег. Признаюсь, море последний раз я видела три года назад, когда отец брал меня в плаванье, так что я успела порядком по нему соскучиться.

И по отцу, и по морю.

– После этого ты позовешь свою сестру, – добавила я, – и мы все дружно поужинаем. Мона, еды хватит на всех?

Та неопределенно пожала плечами, пробормотав, что она что-нибудь придумает. Но мне и так было ясно, что все хлопоты возьмет на себя Нана. Она была великолепной кухаркой – подозреваю, в этом и заключался ее дар Богов.

Наконец, Мона выдавила из себя, что еды хватит на всех, после чего мы отправились наверх. Патрик к этому времени уже успел сбегать два раза – отнес на второй этаж мой и Нанин саквояжи, после чего вернулся за вещами Лилли, на что девушка взглянула на него с благодарностью.

Казалось, долгий день и полный переживаний вечер, а потом время, которое Лилли провела в мягком кресле бывшего дома лорда Вестона, окончательно лишили ее сил. Она с трудом поднялась на ноги и взобралась по лестнице – и шла едва ли быстрее, чем отец Моны.

Зато Нана шагала вполне бодро, да и со мной все было в полном порядке – наоборот, мне хотелось поскорее все осмотреть и побольше узнать о доме и прилегающей к нему территории, чтобы понять, что за собственность я получила.

После этого я собиралась хорошенько продумать, что мне со всем этим делать.

Что уж тут скрывать – дом был пугающе-огромным, и в нем, несмотря на устрашающий вид вестибюля, царила особая атмосфера. Она пришлась мне по душе, но при этом я прекрасно понимала, что денег на содержание этой собственности у меня нет.

Как и то, что на данный момент мне попросту нечем платить жалование слугам.

Тут мы поднялись по лестнице, оказавшись в длинном коридоре, огороженном перилами. Параллельно нашему по другой стороне шел еще один коридор, а разделял их тот самый прямоугольный «колодец» с внушающей уважение своими размерами люстрой на цепях.

В оба коридора выходило с десяток дверей – дальние терялись в полумраке, так что я не смогла подсчитать наверняка.

– На втором этаже десять покоев для господ, – заговорила Мона, подтвердив мои догадки. – Есть и гостевые, и хозяйские, хотя они почти ничем не отличаются. В каждом из них по две комнаты и собственная ванная. Я приготовила для вас эти, – она остановилась возле первой двери. – Здесь проживал лорд Вестон со своей женой, пока бедняжка не умерла. У леди Вестон оказались слабые легкие, и ни доктора, и ни маги ничего не смогли с этим поделать.

Произнеся это, Мона со скорбным видом нажала на ручку. Дверь со скрипом распахнулась, и мы проследовали в первую комнату. Горничная тут же принялась зажигать свечи, в чем не было никакой необходимости, потому что я запустила под потолок магические светлячки, после чего обвела взглядом уютную гостиную, обставленную добротной, пусть и немного старомодной, дубовой мебелью.

От обстановки веяло солидностью – как и от всего в «Охотничьем Уголке», – хотя время уже начинало брать свое. Оно вгрызалось в дерево, стены и ковры, оставляя на них безжалостные следы обветшания.

Впрочем, сейчас меня это мало волновало. Куда больше заинтересовала широкая софа в гостиной – что же, она вполне годилась для того, чтобы на ней спать. Затем я прикоснулась к внушительного размера письменному столу, после чего подошла к изящному трюмо, в зеркале которого отразился мой худой и темный силуэт.

– В остальных комнатах мебель сдвинута и накрыта покрывалами, – говорила тем временем Мона, – и раз в месяц я протираю там пыль. Но разбирать вторую комнату мы не стали. Я решила, что в этом нет особой необходимости. Мы с отцом думали, что вы прибудете одна, мисс Дорсон! Или же с компаньонкой, которая может остаться в ваших покоях. Но мы можем сейчас же освободить еще одну комнату…

– Можем, – согласилась я с ней, – но не станем. Этой ночью мы с Наной будем спать в одной кровати. – Я как раз вошла в спальню и остановилась возле той самой кровати с балдахином, в которой, по большому счету, мог улечься чуть ли ни целый армейский взвод. – А Лилли вполне может устроиться на софе, она ничуть не хуже кровати. – Та покивала. – Это будет верным решением.

Затем попросила Мону как можно скорее приготовить постель для Лилли, не уверенная, что та найдет в себе силы спуститься к ужину, – выглядела девушка совсем уж бледной.

Ну что же, если так, подумала я, то ужин сам поднимется к ней.

Сама же решила, что мне стоит обязательно выйти на улицу и спуститься к морю, – с самого приезда в Монрей я не могла дождаться, когда это произойдет. Нана, в свою очередь, заявила, что хочет увидеть кухню, – судя по ее лицу, она тоже должна была сделать это немедленно.

Оставив их с Моной разбираться, я сбежала по лестнице, поманив поджидавшего меня в гостиной Патрика и сказав тому, что он нужен мне как проводник.

Нет, не стоит зажигать на улице фонари, заявила старому Чарльзу, с кряхтением спустившемуся за мной со второго этажа. Я вполне обойдусь и с помощью магических светлячков.

Наконец, Патрик провел меня мимо кухни, из которой доносился аппетитный запах рагу – впрочем, уверена, с Наниными улучшениями все будет значительно аппетитнее, – после чего по моей просьбе мы заглянули в просторную столовую, где я уставилась на длинный стол с поцарапанной столешницей. Было еще несколько столов поменьше по соседству.

Затем зашли в Бильярдный Кабинет – правда, бильярдного стола в нем не оказалось, зато мне почудилось, что темные деревянные панели стен впитали в себя запах дорогих сигар и едва уловимый коньячный дух.

Заглянули в библиотеку – книги, в отличие от бильярдного стола, лорд Вестон забирать не стал, – но я решила, что осмотрю доставшееся мне сокровище уже завтра.

Вместо этого окинула быстрым взглядом Музыкальный – увидела белый клавесин – и Цветочный Салоны. В последнем цветов не обнаружила, зато заметила милые диванчики и стены в пестрых обоях, – после чего мы с Патриком наконец-таки вышли наружу через распахнутую дверь черного выхода.

Миновали темную террасу – Патрик сказал, что там довольно скользко, особенно по вечерам и утрам, когда выпадает роса. Потому что доски на полу старые и местами прогнили. Однажды он даже упал и ударился головой, после чего перед глазами весело летали звездочки.

На это я сказала, что смотреть на звездочки на ночь глядя, поскользнувшись на гнилых досках, не самое разумное решение, поэтому туда мы не пойдем. Сама же мысленно себе пообещала, что взгляну и разберусь с террасой позже.

 

Я со всем разберусь позже!

Мне нужно время, терпение и еще чуть больше денег, чтобы привести этот дом в порядок, – потому что если первого и второго у меня водилось в достатке, то с последним наблюдались явные проблемы.

Наконец, мы с Патриком принялись спускаться по светлой мраморной лестнице, миновав несколько молчаливых фонтанов, на что мальчик поведал, что на берегу стоит лодочный сарай, а в нем какие-то магические накопители и насосы на магическом ходу – он как-то выпросил у Моны ключ и все детально осмотрел.

Но магия давно уже вся вышла, еще лет пять назад, и с тех пор, как уехал лорд Вестон, насосы и моторы никто не заправлял и не запускал. У Моны никогда и ни на что нет денег, поэтому фонтаны и бассейн стоят без воды.

На это я снова покивала, но на этот раз не стала ничего обещать – ни Патрику, ни себе, – понимая, что у меня тоже ни на что нет денег. Затем и эти мысли меня покинули, потому что я наконец-таки увидела море – черную бесконечную гладь со светящейся золотой дорожкой, которую оставляла луна. На этой глади тут и там виднелись покачивающиеся точки горевших на корабельных мачтах огоньков.

На миг я застыла, полной грудью вдохнув горьковато-влажный морской аромат, затем поспешила за Патриком, с каждым шагом слыша, как все громче и громче шелестели набегавшее на берег волны.

Уверена, море звало меня, готовое ластиться к моим ногам.

Правда, лестница показалась мне бесконечной и еще довольно скользкой от вечерней росы. Поэтому пусть мы и спешили, но я все-таки попросила мальчика держаться за перила – сломанные конечности были ни к чему ни ему, ни мне.

Вскоре добрались до искусственной насыпи, на которой белели контуры пустого бассейна. В полумраке мне показалось, что он повторял очертания Атрии, и я остановилась, чтобы получше рассмотреть это чудо.

Затем вздрогнула и чуть было не вцепилась Патрику в руку, хотя напугать меня было не так-то просто. Но мне почудилось движение в дальнем углу бассейна – словно кто-то большой и черный стремительно метнулся вдоль светлой стены, после чего затаился в дальнем углу.

На миг даже показалось, что я увидела свет, отразившийся в глазах зверя.

Сердце заколотилось, к рукам непроизвольно прихлынула магия, и я с трудом удержалась от того, чтобы кинуть в угол бассейна связующим заклинанием.

Признаюсь, обладая магическим даром, диких животных я не боялась, но головы мертвых зверей с оскаленными зубами в вестибюле «Охотничьего Уголка» произвели на меня удручающее впечатление…

Вместо этого трясущимися руками я зажгла еще один магический светлячок – при этом ругая кучера, который напугал меня своими словами о нежити и сделал это совсем не по делу.

Но быть может, в бассейне лисица или енот?! Почему бы и нет, лес-то рядом, а я уже невесть что себе вообразила!..

Впрочем, светлячки не помогли прояснить ситуацию – кто бы там ни бегал, в дальнем углу бассейна уже никого не было.

– Патрик, ты это видел?! – повернулась я к мальчишке.

– Что именно, мисс Робин? – заморгал он.

Принялся звать меня так же, как и Нана, и я не стала с этим бороться.

– Там, в пустом бассейне!.. Что-то было в дальнем углу, я видела это своими глазами. – Задумалась. – Может, в доме живут кошки или собаки?

Кстати, хорошее объяснение!

Хотя это не могла быть кошка – животное выглядело значительно крупнее. Насчет собаки я тоже серьезно сомневалась – двигалось оно все-таки по-другому.

– Нет же, мисс Робин! – отозвался Патрик после короткой заминки, а потом еще и отвел глаза.

Я уставилась на него, размышляя, зачем мальчику врать. Или же мне показалось?..

– Ну раз так… Послушай, сюда могли забрести дикие животные?

Эта версия казалась мне самой достоверной – к этой части Монрея горы и лес подступали очень и очень близко.

– Нет же, мисс Робин, здесь нет никаких диких зверей! – донельзя фальшиво отозвался Патрик.

Не успела я открыть рот и потребовать у него объяснений – кого именно здесь нет, если там точно кто-то есть! – как небо озарила ярчайшая вспышка. На миг стало светло, словно у нас наступил день не по расписанию, и прежде, чем я успела зажмуриться, но перед этим накинув на нас с Патриком магическую защиту, я все-таки увидела в бассейне темное большое тело зверя и распахнутую пасть, полную здоровенных зубов.

Но на этот раз куда ближе к нам, чем раньше.

И это… Признаюсь, раньше такого я никогда не видела – потому что мне показалось, будто бы вместо головы у животного была сплошная пасть!..

Кажется, я все-таки взвизгнула – тому причиной был и взрыв неподалеку, и нечто устрашающе-зубастое в мраморном бассейне в форме Атрии. Но животное снова метнулось куда-то в сторону и пропало, да и вспышка почти сразу же погасла, после чего до нас докатился громогласный раскат.

Затем налетел порыв ветра, принесший с собой запах гари – или же со мной сыграло очередную шутку воображение?

Но как бы там ни было – вернее, что бы это ни было, – взорвалось оно не на шутку.

Причем не слишком далеко от нас.

Рэнделл Корнвей, герцог Суэсский

Было уже около полуночи, когда Рэнделл устало потер виски, подумав, что ему все-таки стоит на пару минут оторваться от бумаг, за которыми он провел последние несколько часов.

Задание короля оказалось непростым – Густаву срочно потребовался трезвый взгляд на ситуацию, поэтому он попросил Рэнделла лично в ней разобраться.

И он разбирался – затребовал отчеты из Магических Контролей со всех концов Атрии, а в несколько мест – в те, где отчеты были совсем уж противоречивыми, – ему пришлось наведаться самому. Теперь настало время изложить на бумаге выводы, которые не слишком его радовали, да и прогнозы были не сказать что утешительными.

Все-таки решив поскорее со всем закончить, Рэнделл вновь обмакнул перо в чернильницу. Ну что же, работа была сделана, дальше решение уже за королем.

Не успел он закончить с отчетом, как в дверь рабочего кабинета постучали.

– Входи, Артон! – позволил он секретарю, уверенный, что больше никто не мог потревожить его в столь поздний час.

Особняк на Дворцовой улице давно уже спал. Эйвери никто бы к нему не пустил, даже если бы та слезно умоляла под дверью, хотя она весь день пыталась к нему прорваться. Приезжала два раза, узнав, что Рэнделл вернулся в столицу, и засыпала его письмами, которые он оставил без ответа – и ее визит, и письма, потому что им давно уже все было сказано, а он не имел обыкновения повторять дважды.

Правда, с матушкой он все-таки поговорил.

Вдовствующая герцогиня явилась к нему в дорожной одежде и выглядела по сравнению с прошлыми разами значительно более спокойной. По привычке посетовав на отсутствие внуков и еще на то, что ее жизнь потеряла смысл, герцогиня с деловым видом сообщила, что отправляется в загородный дом на побережье.

Матушка собиралась дышать морским воздухом в Монрее, хотя до начала сезона оставалось еще три месяца. Оказалось, туда также отправляется еще и ее подруга, леди Филия Диксон, у которой имелся такой же великовозрастный балбес, как и Рэнделл. Его тоже никак не удается выдать заму…

Вернее, заставить того жениться.

Услышав это, Рэнделл с трудом удержаться от смешка. Оказалось, подруга уже вылетела в Морней на дирижабле, так что матушке тоже стоило поспешить.

На это Рэнделл пожелал герцогине хорошей дороги и, как только за ней закрылась дверь и черная карета отъехала от дома, вздохнул с явным облегчением.

Судя по всему, герцогине найдется, чем заняться в ближайшее время, – разве это не отличная новость?! Две почтенные пожилые леди выбрали себе новую жертву – и он заранее сочувствовал сыну леди Диксон.

Как-то встречал его на одном из приемов – Корвин Диксон показался ему вполне приятным, хотя и немного чудаковатым, человеком, с головой погруженным в мир науки.

Что же так сильно его увлекало?

Рэнделл попытался вспомнить. Мысль крутилась в голове, но он никак не мог ее ухватить. То ли геология, то ли вулканология…

Тут, кашлянув, заговорил секретарь:

– Ваша светлость, я выяснил судьбу мисс Робин Дорсон! – произнес он трагическим голосом.

Рэнделл поморщился.

– Только не говори мне, Артон, что она покончила с собой, не пережив предательства своего дяди. Это было бы совсем не похоже на Робин Дорсон!

– Нет, ваша светлость! Счеты с жизнью мисс Дорсон не сводила, но с ней произошло другое, не менее ужасное несчастье.

– Какое несчастье? – нахмурился Рэнделл. – Ну же, Артон! Что ты стоишь, словно соляной столб!

– Дирижабль! – наконец, выдавил из себя секретарь. – Ваша светлость, дирижабль, на котором летела мисс Дорсон, взорвался при просадке на Воздушном Вокзале Монрея. Только что сообщили…

– Взорвался дирижабль?! – неверяще переспросил Рэнделл. – Ты говоришь о «Славе Атрии»? В Монрей из столицы летает только он.

Секретарь кивнул со самым скорбным видом.

На миг разум Рэнделла затопили сразу же два диаметрально противоположных чувства – помимо резанувшей боли от осознания того, что Робин Дорсон, со слов Артона, постигла ужасная судьба, он почувствовал облегчение из-за того, что его вздорная матушка, как раз собравшаяся в Монрей, считала новомодные летающие механизмы проделками демонов и никогда не соглашалась подниматься на борт.

Но, получалось, Робин Дорсон так не считала.

Из рассказа Артона выходило, что Робин Дорсон, дочь адмирала Дорсона, погибла во время крушения дирижабля при посадке в Монрее.

Разум категорически отказывался принять эту весть, поэтому Рэнделл покачал головой и с сомнением взглянул на своего секретаря.

– Ты в этом уверен, Артон?!

– Да, ваша светлость! Катастрофа произошла примерно четыре часа назад. Причины ее пока еще неизвестны, но мне удалось получить для вас подтверждение по пневмо-почте. Робин Дорсон была в списке пассажиров, и ее имя на данный момент значится среди погибших. Вернее, ее так и не нашли среди выживших, потому что до опознания тел пока еще не дошло. Там царит страшная неразбериха…

– Вот именно, неразбериха! – кивнул Рэнделл. – Подозреваю, такая, что в ней вполне могла произойти любая ошибка.

– Могла, ваша светлость! – угодливо отозвался секретарь.

– Дай-ка мне список пассажиров, Артон!

Вскоре Рэнделл раскрутил небольшой свиток, полученный из Монрея по той самой пневмо-почте, затем пробежал глазами по именам. Погибших оказалось около пятнадцати человек, причем, как и говорил Артон, большая часть тел все еще была не опознана, так что их имена были названы методом исключения.

Вернее, из списка пассажиров исключили тех, кто нисколько не пострадал, – таких счастливчиков было около двух десятков, но более чем ста пассажирам потребовалась помощь докторов и магов.

Остальных записали к погибшим, и среди них как раз числилась мисс Робин Дорсон.

Зато леди Филия Диксон с сыном Корвином, о которых говорила несколько часов назад матушка, а также Рекс Миллиган – его Рэнделл знал, Миллиган служил королевским поверенным по особым поручениям, – оказались в списке тех, кого забрали в Королевский Госпиталь Монрея.

К тому же в этом самом списке он обнаружил еще двух знакомых герцогини – старого лорда Воррена и недавно овдовевшую леди Валентину Флетчер.

– Вот что, Артон! – повернулся Рэнделл к своему секретарю. – Я заканчиваю отчет, после чего собираюсь срочно выехать в Монрей. Предупреди камердинера, пусть они начинают собирать вещи. Возможно, я задержусь там на какое-то время, потому что собираюсь контролировать ход расследования лично.

– Позвольте мне поехать с вами, ваша светлость! – неожиданно вызвался Артон, обычно остававшийся в столице.

Рэнделл кинул на него удивленный взгляд, но затем все-таки кивнул.

Ну что же, задача его ждала не из простых, так что помощь расторопного Артона в Монрее не помешает. Рэнделл думал возглавить расследование, о чем собирался незамедлительно известить короля.

Правда, сообщать Густаву о том, что это дело куда более личное, чем государственное, он не спешил, потому что Рэнделл собирался не только разобраться в причинах крушения «Славы Атрии» и найти виновных, но еще и выяснить, жива ли Робин Дорсон.

…Девушка, которая смотрела на него огромными синими глазами, рассказывая о морских путешествиях и дальних странах. Смеялась над его шутками, и на ее губах то и дело появлялась очаровательная улыбка, а он смотрел, как мечтательно загорались ее глаза.

Что бы с ней ни случилось – с Робин Дорсон и с остальными пострадавшими или погибшими пассажирами дирижабля, – они заслуживали правды, и Рэнделл намеревался до нее докопаться.

 
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24 
Рейтинг@Mail.ru