Оксана Гринберга
Жестокие Игры. Магическая Академия
– Заметь, одно второму не мешает!
Тирри оказалась так себе противницей. Или же у меня были слишком хорошие учителя в Хольберге? Наш нынешний король, например. Магистр Герстал остановился рядом с нашей парой. Задумался, почесывая лысую голову, на которой виднелись белесые кривоватые шрамы.
– Нет, так не пойдет! – наконец, заявил он. – Арьюта, марш к Клариссе Мэй! А вот ты, новенькая…
– Сайари Рисааль, магистр! – напомнила забывчивому преподавателю.
– Неплохо, очень даже неплохо! Что же мне с тобой делать?
«Отпустить домой», – подумала я.
Не тут-то было!
– Можно мне с ней в пару? – подал голос Кристоф Рэнделл, до этого ловко разделавшийся со своим противником.
Подошел. Стоял, смотрел. И кто его за язык тянул? К тому же магистр Герстал взял, да и разрешил! Я обреченно встала напротив Кристофа Ренделла, сжала сильнее меч, приготовившись к учебному бою. Ленивая улыбка противника вызывала у меня раздражение. К тому же мне было ясно, что с ним не справлюсь.
Я не любила проигрывать, и это была, пожалуй, самая слабая моя сторона.
«Сила мужчины – в его вере. Сила женщины – в ее слабости», – учила религия Единоверы. Моя же сила была в вере в то, что у меня нет слабостей. Ни единой, кроме лорда Ильсара Шарреза.
– Молодец, Рисааль! – похвалил меня магистр Герстал после того, как Рэнделл разбил меня наголову.
И все это под снисходительные взгляды однокурсников! Вернее, под конец боя Рэнделла словно подменили. Он стал жульничать, специально замедляя свои удары и пропуская мои, будто у него в срочном порядке развилась подагра. По очкам в этом странном поединке вышла ничья, но я-то знала, что проиграла.
Не только я. Уверена, все заметили, что он поддавался! Чего именно этот Рэнделл добивался? Доказать мне, что он – лучший фехтовальщик в классе? Или во всей Академии Магии? Ну что же, доказал… Унизить новенькую, указав ей на место? Ну что ж, посмотрим… Посмотрим на Практике по Светлой Магии, как долго он продержится!
Но… Зачем же тогда дожидался возле выхода из раздевалки, пиная ногой комки сухой земли? Улыбнулся виновато:
– Сайари, прости!
В его речи присутствовал едва уловимый северный акцент.
– Я ненароком увлекся, – покаянно продолжил Рэндалл. – Ты – сильный противник, и я даже забыл, что ты – девчонка… Вернее, гм… девушка… Очень даже…
Смутился, уставившись на мои губы. Перевел взгляд ниже, наткнулся на очертания груди под серой ученической мантией. Затем стал смотреть куда-то через мое плечо.
Я молчала. Не буду с ним говорить и все!
– Что тебе надо, Рэнделл? – вместо меня спросила Тирри. – Хватит бормотать, говори уже! Мы спешим.
– Пытаюсь загладить свою вину, разве не видно? Собираюсь пригласить твою подругу на бал, – сказал он Тирри. – Сайари, тебя еще никто не?..
– Дурак! – сказала ему.
Отвернулась и пошла к общежитию. И Тирри с собой увела.
– Похоже, это самые увлекательные брачные игры за все годы моей учебы – произнесла с воодушевлением подруга после того, как мы, поужинав в компании драконов, вернулись в комнату. Смыли усталость учебного дня и сели за Некромагию. – Значит, уже трое! Хоггингс, Орувелл и Рэнделл. Интересная подобралась компания! Ставлю на…
– Не ставь, – сказала ей, – проиграешь. Ни один из них!
Развернула выданные нам свитки по Некромагии. Пять заданий, довольно простые, зато шестое – заковыристое, на высший балл. Оживить муху, ничего не напутав в сложнейшей формуле заклинания. Я уже делала подобное в Хольберге и не ожидала, что в столице возникнут проблемы. Но они появились с неожиданной стороны. С мухой… Вернее, с мухами. Ни дохлых, ни живых мы с Тирри не нашли. Обыскали все женское общежитие, стучали в комнаты на нашем этаже, затем пошли на нижние, но тщетно. Все мушиные трупы оказались занятыми.
За окном давно стемнело, и лорд директор спустил сторожевых псов – умертвий – охранять территорию Академии, так что на улицу мы не рвались. В конце концов обзавелись засохшим черным пауком и пойманным на воровстве тараканом.
– Гм! Как ты это сделала? – спросила Тирри, когда мой паук задергал тонкими лапками, пытаясь перевернуться.
Ее же таракан лежал неподвижно, не собираясь возвращаться в мир живых.
– Смотри… – стала чертить на пергаменте сложный узор заклинаний.
– Погоди, я буду зарисовывать! Хотя постой, у меня приступ ясновидения, – продолжила подруга, и ее глаза лучились смехом. – Их трое, и в погоне за твоими синими глазами, черными кудрями…
– Коралловые губы не забудь, – подсказала ей. – Белые груди и белоснежные зубы, как в песнях менестрелей.
– Ну да, за белоснежными зубастыми грудями… Ради такого они скоро начнут убивать друг друга!
– Очень смешно, – сказала ей, затем обмакнула перо и вернулась к Некромагии.
Мы еще не знали, что в этих играх участвовало намного больше претендентов, чем трое. И что вскорости они и правда начнут убивать друг друга. Или же их начнет убивать кто-то со стороны… Но это было позже, а пока что, закончив с заданиями, я коснулась маминого амулета. Погладила синий камень, послав в далекий Хольберг привет и любовь. Вскоре дождалась ответ. Тирри уже сопела под синим одеялом. Да и я… Помолившись Богине Любви, в который раз попросив вразумить лорда Шарреза, затушила магический светлячок и легла спать.
Глава 2
Обеды и ужины в столовой Академии проходили как боги на душу положат. К назначенному времени все уже было накрыто, оставалось лишь занять свое место и найти свою порцию. Обедали быстро, затем разбегались по лекциям или практическим занятиям. Ужины же, в противовес обедам, протекали неспешно. Адепты болтали о том и о сем, обсуждали произошедшее за день и домашние задания. А вот завтраки… Завтраки были возведены в ранг общественно-полезного мероприятия, торжественного акта единения адептов и преподавателей. Ровно в восемь утра учащиеся трех факультетов собирались в огромном обеденном зале бывшего королевского дворца с украшенными золотой лепниной потолком и символами Академии – стенами.
Это место видало торжественные застолья королей, здесь развлекала себя разговорами и танцами высшая знать Кемира, тут потчевали дорогим вином с южных склонов Мервянных Гор посланников и царственных особ сопредельных государств. Когда-то здесь звучала бальная музыка и кружились пары, но те времена унесли темные воды реки забвения. Вместо знати и послов – гудящий, смеющийся рой адептов в серых мантиях, сидящих на длинных лавках за не менее длинными накрытыми белыми скатертями столами. Чуть в стороне, на возвышении – большой стол, за которым чинно восседал преподавательский состав во главе с господином ректором и деканами трех факультетов. На этом классовые различия заканчивались – кормили преподавателей тем же, чем и нас.
– Опять эта тыквенная каша! – Тирри без энтузиазма ковыряла в глиняной миске, выискивая рыжие комки в желтоватой неоднородной массе. – То же самое, что и вчера! Поверь мне, то же самое будет и завтра… Похоже, тыквы в этом году в Кемире уродилось немерено.
Тыкву она терпеть не могла. Сказала, что переела детстве. Мне же было все равно. Тыква, так тыква… Я сидела на лавке на «девичьей» половине нашего стола между Тирри и Мираэллой и поглядывала на учительский стол. Сквозь гул голосов до меня доносились слова Клариссы. Первая красавица курса этим летом обручилась с кем-то из Темных, тоже из Академии. Девушка демонстрировала золотой браслет и, судя по восторженным вздохам Мираэллы и Иритэ, Кларисса явно не прогадала. Имя она тоже назвала, и Тирри произнесла с придыханием: «Вот это да!».
Но мне-то какой интерес?
Кларисса заговорила о подарках на свадьбу. Она ожидала золото, драгоценности, лошадей и экипажи. Замками и землями тоже брала. Красавица надеялась, что королевская чета посетит торжество, и Лайнизза Кромунд, славящаяся щедростью, преподнесет ей поистине королевский дар. Ведь отец ее избранника – один из членов Большого Совета, председатель Коллегии Горного дела!
Я зевнула. Несомненно, качество, против которого трудно устоять!
Чуть поодаль Шоун Орувелл травил охотничьи байки, и ему внимала не менее преданная группа слушателей. Время от времени молодой лорд косился в мою сторону. Утром он подловил меня у входа в столовую и спросил, не передумала ли насчет бала. Нет, я и не собиралась! Тут он заметил, что я на него смотрю, и ленивая, уверенная улыбка тронула красивые губы. Неужели думает, что просто-напросто ломалась, набивая себе цену? Отвернувшись, встретилась с внимательным взглядом Кристофа Рэнделла. Насчет этого тоже не передумала! Что им вообще от меня надо?! Обложили, словно кочевники – сопротивляющийся город! Может, принять приглашение краснеющего и теряющего дар речи в моем присутствии Хоггингса, и… Пусть отставят меня в покое!
Потому что тот, с кем я бы пошла…
По правую руку от лорда ректора, аккурат посредине длиннющего преподавательского стола, сидела магиня Виннис. Распахнутая на груди мантия – демоны, она что, не знает, как эта штука застегивается?! – стала объектом пристального изучения Ильсара Шарреза. Прелестная вдова что-то говорила, и господин директор, склонившись к ней, прислушивался, заодно обозревая открывающееся зрелище. Я же уставилась на полные блестящие губы магини и подумала, что… неплохо было бы размножить пожилую магиню Униду, милую и немного нелепую знаменитость столичной Академии Магии. Она сидела по левую руку от господина ректора, но я бы посадила ее везде – и справа, и слева… И сзади, и спереди! А вот магине Абигель Виннис определила бы место где-нибудь подальше!
Неужели я ревную?!
Тут лорд Шаррез оторвался от созерцаний прелестей магини Виннис, кашлянул и предложил адептам заткнуться. Вздохнув, я потянулась к стакану с яблочным компотом. Яблок этим летом тоже уродилось предостаточно. С приходом к власти королевы Лайниззы Кромунд земля Кемира радовала невероятными урожаями. Но последний сбор яблок оказался каким-то уж слишком… горьким. Или же опять повара перемудрили?
– Помолимся! – саркастически предложил ректор, и я поставила полупустой стакан.
В Академии Гридара практиковали религиозную терпимость. Я закрыла глаза. Хотела помолиться Богу Знаний Хардалу, безжалостному к лени и праздности, но вместо этого в мыслях унеслась к Богине Любви Деборге. Просила ее дать мне шанс и не отворачиваться от такой невезучей особы, как я.
Неожиданно со мной что-то произошло. На миг даже показалось, что Богиня мне ответила. Сильнее забилось сердце, голова закружилась, перед глазами замелькали странные образы. Пусть сидела с закрытыми глазами, но я словно воочию увидела тончайший шлейф из летних цветов и зеленых трав, затем чудесную улыбку на лице Прекраснейшей из Прекраснейших. Ощутила ее присутствие, и оно наполнило меня удивительным, полным ярчайших красок и ощущений чувством. Изумленно вздохнув, открыла глаза. Потрясла головой. Оглянулась растерянно, не понимая…
Что происходит? Все было как прежде, но выглядело по-другому! Словно незримый художник плеснул красок в окружающий мир, сделав его более ярким и чувственным. Желтоватая, с комками, тыквенная каша, явный провал поваров, показалась мне чудо как хороша. Белоснежный яблочный зефир, их робкая попытка загладить вину, ударил в нос запахом шоколада и ванили. Запахи, которые я любила с детства…
Внезапную эйфорию сменила тоска. По любимому плечу, по ласке, нежным прикосновениям, объятиям. Тоска настолько ощутимая, словно душа выла волком, требуя немедленного воссоединения… Чиркнув взглядом по однокурсникам – нет, не то! – взглянула на лорда Шарреза, вновь склонившегося к уху фигуристой магини Абигель Виннис. Вместо ревности почувствовала досаду. Не на него, а на себя. Кому нужен этот желчный, язвительный тип?! Как я могла четыре года преданно и безответно любить этого худого черноволосого мага, если он даже…
А ведь он даже не особо красив!
Отвернулась. Справа от нас – столы факультета Темных Сил. Слева – младшие, Светлые. Драконов задвинули ближе к окнам – с огромными витражными изображениями восхождения на трон первого из Кромундов десять веков назад. Нет, драконы мне не нужны! Я закрутила головой, пытаясь понять. Не Светлые, а…Темные!
Именно там, среди младших курсов разглядела того, к кому тянулось мое сердце. Он сидел за столиком второго курса и смотрел на меня. До этого я его ни разу не видела. Уставилась в мальчишеское, взволнованное лицо. Пусть он – далеко, но я уже знала, что именно этот долговязый, худой парень – низкий лоб, маленький нос, пробивающиеся темные усики над подрагивающими худыми губами, черные глаза, глядящие с испугом и одновременно вызовом… Он – моя судьба!
– Приступайте! – раздался голос ректора. – Приятного аппетита, оболтусы!
Адепты потянулись к ложкам. Я же подскочила, чувствуя, что каждая секунда промедления убивает вернее, чем Красная Смерть. Если сейчас же не воссоединюсь со своим избранником, то попросту взорвусь!
– Сайари, ты куда?! – изумилась Тирри.
Разгуливать во время общего завтрака по столовой разрешалось только по уважительным причинам. Но у меня была, и какая! Я шла, стремилась, не чувствуя ног, к своей любви. В голове дружно гибли остатки здравого смысла, опутанные клочками белесого тумана бессознательности, похожего на шлейф Богини Любви.
Не сразу поняла, что от меня хочет противный Рэнделл, преградивший путь.
– Что с тобой? – спросил встревоженно.
– Крис, смотри ей в глаза! – раздался взволнованный голос Тирри. – Она не в себе! Либо магия, либо ее опоили…
Демоны, как же они мне мешают! Еще и этот Рэнделл, который Крис, уставился мне в лицо, пытаясь заглянуть… Кто ж ему позволит?! Со всей дури врезала кулаком по гладковыбритой скуле. Добавила для эффекта немного магией. Переборщила – здоровенный северный маг, не ожидавший удара, полетел на стол, разбрызгивая тыквенную кашу из мисок. Ну и пусть! Я так долго, целых четыре года, любила не того, и вот теперь, когда прозрела… Не позволю встать между мной и тем парнем!
Демоны, а я ведь даже не знала, как его зовут!
Увернулась от Тирри, вскинула руку.
– С дороги!
Она не уходила, и я ее убрала. Оттолкнула магией, и подруга упала на кого-то из Темных. Крики?! Крики! Адепты вскакивали со своих мест, но… Огонь! Да будет Огонь, моя стихия! Темному Богу Хаоса понравится горящая в огненном аду тыквенная каша! И пусть я еще не Высшая, но незавидна участь того, кто станет между мной и моим вожделением! Опять крики… Однокурсники разбегались, закрывались щитами, кто-то попытался остановить меня, но… Ведь я – наполовину Светлая, наполовину Темная, да еще и местами дракон. Прочь с моего пути! Я посмотрю на того, кто рискнет меня остановить!
Имя ему было – Ильсар Шаррез. Сперва прозвучал холодный голос, приказывающий всем разойтись, затем мне в спину ударило заклинание. Опутало мое тело, словно лианы, лишая возможности двигаться. Оно питалось магией, и чем больше я дергалась, тем сильнее становилась магическая Сеть. Жирела, паразитируя на моих усилиях. Я билась, пытаясь вырваться, тщетно взывая к Богине Любви… Почему, почему ты меня оставила?! Не удержавшись на ногах, рухнула на пол, уткнувшись носом в мозаичный мраморный пол.
Все же повернулась, но встать уже не смогла.
– Приворотное зелье, – услышала голос лорда Шарреза, и сквозь мельтешение перед глазами я увидела склонившееся надо мной равнодушное мужское лицо. – Убойная доза. Видимо, кто-то хотел, чтобы наверняка, но не рассчитал… Ну же, Рисааль, прекрати дергаться, будь хорошей девочкой!
– Горите в аду, господин ректор!
К моему лбу прикоснулась холодная мужская ладонь. Глаза стали закрываться, и сознание уплыло.
Очнулась на незнакомой кушетке в незнакомом месте, укрытая темным шерстяным одеялом с вышитыми символами Магической Академии. Пошевелилась, приподнялась на подушках. Села. Кружилась голова, а вместе с ней – предметы интерьера, так что я долго не могла понять, где нахожусь. Чувствовала себя я так… Словно долго ползла по пустыне, но перед этим меня хорошенько истоптало стало верблюдов.
Но ведь было за что!
Головокружение стихало, и перед глазами угодливая память развернула картинки учиненного в столовой. Крики ужаса… Разбегающиеся адепты начальных курсов, разбегающиеся адепты старших, выставляющие щиты, чтобы уберечь себя и собственность Академии от повреждений. Пожар по столам, перевернутые стаканы и миски, горящая синим пламенем тыквенная каша… Видят Боги, я выразила общественное мнение, но популярности мне это вряд ли прибавит!
Обвела взглядом большую комнату, заставленную темной мебелью, пытаясь сфокусировать взгляд. Хоть на чем-то! Может, на темно-бордовом восточном ковре с характерными узорами Островного Королевства? Или же на застекленных шкафах с огромным количеством книг и свертков всех размеров? Или же на полках, заваленных всем, о чем только может мечтать душа некромага? Взглянула на портреты незнакомых мужчин на выкрашенных в темно-оливковый цвет стенах. В их взорах читалось явное неудовольствие. Я вздохнула. Ну да, предыдущим ректорам нашлось бы, что мне сказать!
Нынешний же… Господин ректор сидел за столом, как раз перед окном, завешенным темно-красными гардинами, и свет, пробивающийся сквозь шторы, бросал кровавые блики на его лицо. В ад, куда я его – каюсь! – послала, не отправился, вместо этого разговаривал с Тирри и Кристофом Рэнделлом.
– Очнулась, девушка-берсерк? – произнес ректор удовлетворенно. Поднялся, пошел ко мне, и я…
Я смотрела, как он приближался. Мыслей не было. Ни одной. Поджала ноги, и лорд Шаррез сел рядом.
– Пей! – выловил из кармана мантии маленькую серебряную фляжку на цепочке, снял крышку. – Один глоток, не больше.
– Что это?
– Пей же, Рисааль! Поверь, не в моих интересах тебя травить. Нашлись куда более заинтересованные стороны.
Выпила. На вкус – мерзко, но в голове немного прояснилось. Гадкое любовное зелье! Скорее всего, его подлили в мой компот… Ильсар Шаррез сидел рядом, держал мою руку. Сдавил запястье пальцами, щупая пульс. Вчера бы я прыгала до небес от счастья, а сегодня ничего, ничего не почувствовала! Его близость меня не волновала.
– К завтрашнему пройдет, – сказал ректор. – Пить три раза в день, по одному глотку. На ночь – два. Да, вот еще… Сходишь в медкорпус, возьмешь снотворное. Примешь перед сном, чтобы по ночам по территории не шастала и ничего не натворила…
Память – заткнись!
– Я не хотела, – выдохнула виновато, – ничего такого творить.
– Тебя никто не винит.
– На меня словно затмение нашло, – продолжала покаянно. – Наверное, эта гадость была в…
– В твоем стакане, – подала голос Тирри. – Уже подтвержденный факт.
– Кто-то серьезно переборщил с дозой, – добавил Кристоф Рэнделл, – поэтому тебя так и…
Не договорил. Девушка-берсерк, ни отнять, ни прибавить!
– Виновный будет наказан, – пообещал мне ректор.
– Кто… Кто он? – спросила у Ильсара Шарреза, который отпустил мою руку, но вставать с софы не спешил. – Тот самый, кто…
– Пока не могу сказать. Некий Диггори Липпару, – задумчиво произнес ректор, – утверждает, что он ни при чем. Не варил, не подливал и знать тебя не знает. Сейчас проводится дознание среди кухонного персонала. Вполне возможно, Липпару говорит правду, и он тоже стал жертвой этого… Глупого розыгрыша, назовем его так.
Из глубин затуманенной памяти выловила тревожащую меня картинку. Столовая. Я стою возле стола своего курса и высматриваю того, кто мне нужен. Нашла и… Наткнулась на выжидающий взгляд. А ведь он знал! Уверена, тот парень знал, что я выпью зелье! Возможно, не ожидал такой реакции, не думал, что я пойду к нему, раскидывая однокурсников и сжигая мебель…
Может, дозу перепутал, плеснул больше, для верности? Если бы не эта ошибка, я бы досидела до окончания завтрака, а затем… Меня передернуло от мысли, что могло быть потом.
– Неужели кто-то решил подшутить над новенькой? – произнес Кристоф Рэнделл тоном, не предвещающим шутнику ничего хорошего.
На его скуле красовалось кровоподтек. Хорошо же я ему заехала!
– Но зачем? – спросила недоуменно.
– Возможно, кому-то ты пришлась не по душе…
– Но ведь это мой второй день в Академии! Кому я так сильно успела насолить?
Лорд Шаррез молчал, Тирри с растерянным видом пожала плечами.
– Я его найду, – пообещал мне Кристоф Рэнделл. – Найду и хорошенько расспрошу!
– Вот что, дознаватели-самоучки… Если найдете зачинщика раньше меня, то приведете его сюда, и я лично его покараю, – ректор поднялся с софы, затем отправился к своему столу. – Сегодня еще могут быть эксцессы, – сказал мне напоследок, – но к завтрашнему утру все пройдет. Я бы порекомендовал тебе остаться в комнате. – Задумался. – Впрочем, нет! Лучше тебе быть на виду и занять голову. Иди, учись, Рисааль! А вы – приглядывайте за ней.
Однокурсники дружно пообещали, что будут. Повинуясь жесту ректора, вышли из кабинета, я же осталась, услышав:
– Задержись на минуту, Рисааль!
– Да, господин ректор!
– Теперь ты понимаешь, – произнес он негромко, поднимаясь из-за стола, – что чувствует тот, кто выпил подобное зелье?
– Да, – опустила взгляд.
На первом курсе Академии Магии Хольберга я стащила одну запретную, но такую вожделенную книгу… Приготовила зелье, украв компоненты из папиной лаборатории. Подлить в питье Темного мага не составило труда. Поменялась с третьекурсником, дежурившим в столовой, и… Только вот дозу я не перепутала, сделала все, как написано.
– Но вы и должны тоже кое-что знать! То, что я никогда вам не говорила… То, что чувствует тот, второй… Вторая, которая подливала вам это зелье, – ответила ему спокойно. – Вы замечательно целуетесь, лорд Шаррез! Мне понравилось и… Мне нисколько не стыдно за то, что я сделала.
Похоже, меня настигла божья кара.
– Это значит, мне снова проверять еду и питье? – спросил он с усмешкой.
– Нет, господин ректор! Это значит… На случай, если захотите проверить, каково это – целовать меня без принуждения, то… На этот раз уж сделайте это добровольно!
Подобрала мантию – ну, чтобы не запутаться в широких фалдах! – поднялась. Запас наглости закончился, да и в голове замелькали разноцветные бабочки, принеся на крыльях ворох сомнений. Зачем я ему это сказала, ведь сейчас к нему ничего не чувствовала, а он ко мне ничего не чувствовал никогда?
– Иди уже! – приказал Ильсар Шаррез. – За дверью дожидается Липпару. Пусть он войдет живым.
– Постараюсь, господин ректор!
– Да, вот еще! Про Рэнделла… Будь добра, не угробь мне северного мага! Его отец – шишка в Совете Верных, так что…
– Не могу обещать, лорд Шаррез! Надеюсь, он больше не попадется под горячую руку.
– Иди уже, Рисааль!
И я пошла. Около дверей услышала:
– Знаешь, я даже рад, что ты перевелась в столицу. Без тебя здесь развелось болото, разве что лягушки не квакали!
Улыбнулась про себя. Скоро, скоро пройдет действие дурацкого приворотного зелья, и я смогу восстановить в памяти наш разговор и насладиться воспоминаниями! Пока же… Распахнула тяжелую дубовую дверь, ведущую из кабинета директора в приемную, где царствовала и властвовала пожилая секретарша, и остолбенела. Магини Пульин не было на месте. Зато мой брат…
Худой объект моей несостоявшейся любви висел в локте от земли – его держал за шею Арно. Ноги в серых штанах болтались в локте от земли. Второкурсник тщетно пытался вздохнуть и… освободиться.
– Отпусти его сейчас же! – заорала на дракона. – Сдурел?!
– Арно Конант! – мне вторил вопль ректора. – Прекратить душить адепта Липпару! Если кого и убьют в моей Академии, то это сделаю я. Лично!
Диггори Липпару бросил на меня странный взгляд и прошмыгнул в кабинет, хлюпая носом. Темно-красное логово господина ректора, подозреваю, казалось ему более безопасным, чем общество моего брата и рассерженного Кристофа Рэнделла. Тирри стояла неподалеку, сложив руки на груди. По лицу видно – если мальчики не добьют, она допинает. В невиновность Липпару, судя по всему, они не верили.
– Ну что, Драконий мы уже прогуляли, пойдем-ка мы на Смешанную Магию, – сказала подруга, когда закрылась дверь в кабинет директора и мы вышли из приемной в коридор. Подхватила меня под руку. – Мальчики, вы с нами?
– Прости, Сайари, – покаялся Арно, – я все проспал! Вчера засиделся с друзьями до рассвета, мы играли… – Он замялся, но мог и не продолжать. В карты они играли, запрещенные в Академии! – А то бы я…
Не договорил. Стоял, сжимал кулаки.
– Не переживай, – попросила его. – Как видишь, все выжили, и со мной в порядке. Пойдем уже!
Только что закончилась сдвоенная пара, в коридоры высыпали студенты. Меня провожали любопытными взглядами. Некоторые сторонились, многие откровенно пялились. Взволнованный шепоток окутывал, словно утренний туман, тянулся за мной следом. Сжечь столовую – отличный способ в кратчайшие сроки стать сомнительно знаменитой в Академии Магии Гридара!
– Скоро об этом забудут, – пообещал Кристоф. – Вот увидишь, завтра найдется другой повод…
– Делов-то… Не обращай внимания! С кем не бывает, – добавила Тирри.
Занятие по Смешанной магии проходило в том же зале, где и вчерашний урок по Теории и Практике Светлой магии. На нем присутствовал пятый курс Драконьего факультета и первая группа Темных, так что брату оказалось с нами по пути. Деловитый магистр Ханнан, перекрикивая шум и смех, разделил нас по боевым тройкам. В каждой – по Темному, Светлому и дракону. Арно встал со мной, третьим к нам попросился некий Тодд Сигульф. Тирри выпучила глаза от удивления, затем шепнула, что он – лучший из Темных на пятом курсе. Тут ее позвали в другую тройку, и она ушла, окинув меня задумчивым взглядом.
Я повернулась к Темному, пытаясь понять, почему этот тип рвался к нам с братом, а не отправился в тройку… Например, к Клариссе Мэй. Во-он, возле нее какая давка из драконов! Что ни говори, а крылатые ящеры понимали толк в женской красоте. Этот же, с черными волосами, спадавшими волнами на серую ученическую мантию, смотрел на меня слишком уж пристально. Выглядел он, кстати, вполне нормальным. Не красавец, но в нем чувствовалась внутренняя сила. Длинные волосы не скрывали чуть оттопыренные уши. Выразительное лицо, черные, сумрачные глаза, большой нос, большие губы – мне он показался довольно привлекательным.
Вскинула голову в ответ на внимательный мужской взгляд.
– Боишься, Темный? – спросила с насмешкой. – Правильно делаешь! Я, знаешь ли, кусаюсь!
– Это моя сестра Сайари, – миролюбиво произнес Арно. – Когда у нее плохое настроение, от нее лучше держаться подальше. Но магичка она превосходная!
– В этом я не сомневаюсь, – отозвался Тодд Сигульф. У него был приятный, глубокий голос. – Ты ведь еще и Темная, не так ли?
Кивнула. Ну да, что-то вроде этого.
– Я запомнил тебя еще с Битвы Академий. Ты ведь уже здесь была, когда мы учились на третьем курсе, и… Ты молодец, Сайари Рисааль! Ловко же меня обставила на первом испытании!
Битва Академий? Да, я приезжала в Гридар два года назад в составе команды Хольберга, но, каюсь, этого Сигульфа я совсем не запомнила, хотя он настойчиво пытался мне помочь. Называл имена, места и события…
– Прости, – сказала ему. – Провалы в памяти, знаешь ли, вызванные передозировкой приворотного зелья.
– Сочувствую, – произнес он. – Мой отец – в Совете Попечителей Академии, и я попрошу его, чтобы это дело не было замято. Поверь, виновный будет наказан!
– Спасибо. Думаю, лорд Шаррез и сам разберется…
– Ты изменилась за два года, – продолжал он. – Твоя красота расцвела, стала еще более сокрушительной, Сайари! В тот раз ты произвела на меня самое сильное впечатление. Такое, что я собирался разыскать тебя в Хольберге после окончания учебы.
– Что? Зачем?
Кажется, приворотное зелье вызвало не только провалы в памяти, но и приступ слабоумия.
– Не мог выкинуть тебя из головы все это время. Думал постоянно. Два года писал и сжигал письма, пока не узнал, что ты переводишься в Гридар. Это дар богов, Сайари! Знак…
Брат, прислушивавшийся к разговору, недоуменно поднял бровь. Неожиданно! Такого же мнения придерживалась и Кларисса, стоявшая неподалеку вместе с одним из друзей Арно и здоровенным Темным с высокомерным лицом. Ее рот раскрылся от изумления, она неверяще уставилась на меня, затем на него, но так и не произнесла ни слова. Феномен потери дара речи налицо.
Постойте-ка! А не за этого ли… Да, именно за Тодда Сигульфа она собиралась замуж! Восхищалась невероятной красотой поместья его отца, которое им несомненно подарят на свадьбу. Еще был целый список, включавший щедрейший подарок от королевы Лайниззы. Тогда почему этот Темный так на меня смотрит? К чему эти речи о красоте, сожженных письмах и знаках, если он женится на другой?
Может, здесь не меня одну, а всех подряд травят приворотным зельем? Подмешивают парням в тыквенную кашу, и у них едет крыша? Но я-то тут при чем?
Судя по взгляду Клариссы, виновной выходила именно я.
Демоны! Хотела посоветовать Темному вспомнить о Клариссе, но тут начался урок, и любовные дела вылетели из головы. Закончилось занятие с минимальным преимуществом нашей троицы. Правда, соперники нам достались серьезные. Тройка Орувелла, тройка Рэнделла, да и Тирри вела свою девичью троицу в атаку, да так, что молнии сверкали, щиты скрипели от натуги, а взмокший от волнения магистр Ханнан, завывая, требовал, чтобы мы не угробили друг друга. Полыхало драконье пламя, сверкал кровавыми отблесками Темный Огонь, Светлые мастерски вплетали Стихии во всеобщий Хаос. Великолепное занятие, довольные адепты и выжатый, словно лимон, преподаватель… Мы получили отличные отметки и поспешили на Лекарский курс, по дороге обсуждая прошедший урок. Про Темного Тирри я не сказала – сбежала от него по окончании занятия, решив, что с ним разберется Кларисса. Судя по ее возмущенному виду, Тодда Сигульфа ждала битва не на жизнь, а на смерть.
Перед дверьми аудитории пришлось расстаться с Арно, но я пообещала брату, что не натворю глупостей.
– Встретимся после пары, – сказал он. – Присмотри за ней, – попросил Рэнделла, и тот кивнул. – Что у вас после медицины?
– Некромагия. На перемене перед ней выпью противоядие.
Галантный Кристоф Рэнделл распахнул перед нами дверь, и я отстраненно подумала, что все еще не извинилась за разбитую скулу.
– Прости, – сказала ему. Хотела прикоснуться к щеке, но передумала. Смутилась под пристальным взглядом серых глаз.
– Ерунда! – отозвался он.
Лекарское дело вела молодая магиня Тиннис. К пятому году обучения я обзавелась недурственным опытом. Сначала была война с кочевниками и оборона Хольберга. Затем в город пришла страшная болезнь, чуть не унесшая половину жителей в могилу. Все это время я работала добровольцем в Центральной Больнице Хольберга, которой руководила… Ну да, нынешняя королева, Лайнизза Кромунд! Опыта-то мне хватало с лихвой, а вот с теоретическими знаниями был полный швах, так что сидела и записывала.
