ЧерновикПолная версия:
Офелия Брайт Взаперти. Путь исправления
- + Увеличить шрифт
- - Уменьшить шрифт
Они не спеша тронулись. Гера старалась ехать как можно медленнее, будто хотела что-то сказать.
– Ты чего-то боишься? – наконец, женщина решилась. – Какие-то проблемы в школе?
– Всё хорошо, – отмахнулась девочка, но спустя несколько секунд всё же призналась. – Просто мне одиноко. Все ещё с прошлого года разбрелись по кучкам, а мне места нет нигде. Кто-то здоровается, и всё. Дружить со мной никто не хочет.
Во втором классе Майю перевели в новую школу, рядом с квартирой отца. Первый класс пришлось провести на старом месте, пока шёл процесс сначала судебный, потом по поводу определения места жительства с отцом. Пока опека проверяла условия будущего содержания, учебный процесс уже был в разгаре. Надо ли говорить, что такое адаптация в первом классе? В этот год было явно не до переезда.
Ко всему прочему, Майя и сама не была настроена на какое-то общение. Она слишком замкнулась в себе, пытаясь бороться со смертью матери и противостоять покровительству отца, которого она никогда не переставала обвинять в смерти единственного человека, кто её по настоящему любил. Ей было не до дружбы со сверстниками. И добилась она только одного – к концу года все считали её странной. С каким же облегчением все выдохнули, когда девочку перевели в другую школу.
Только здесь Майя поняла, что упустила своё. Все здесь были между собой знакомы. К новеньким относились с подозрением, особенно к тем, кто смотрел на остальных детей, как испуганная овечка на стадо волков. Кто-то откровенно огрызался на самое дружелюбное приветствие, кто-то равнодушно отворачивался, а тот, кто пробовал познакомиться поближе, очень скоро разбивался о ледяные стены непонимания. Майя просто не знала, как нужно общаться со сверстниками.
– Чего ты хочешь на самом деле? – внезапно спросила Гера. – Чтобы с тобой дружили или чтобы тебя уважали?
Девочка с непониманием посмотрела на мачеху. Есть ли в этих словах разница? Разве это не одно и то же? Разве ты не будешь уважать человека, с которым дружишь? И разве будешь дружить с человеком, которого не уважаешь?
– А нельзя одновременно? – спросила Майя.
– Можно, – неуверенно кивнула женщина. – Наверное.
– Наверное? Это как?
– Если с тобой дружат по настоящему, – продолжила Гера после небольших раздумий, – то одновременно можно, и даже нужно. А если с тобой по хорошему дружить не хотят, то можно их немного… уговорить.
– Как?
– Задавить их авторитетом, например.
Майя фыркнула.
– Где я и где авторитет. Меня никто не слышит когда я просто пытаюсь заговорить. Так откуда мне взять авторитет?
– Познакомься с теми, кого считают отбросами, заручись их поддержкой.
– Чтобы меня саму считали отбросом?
– Это совсем не обязательно. Если у тебя в окружении появится кто-то, кто сможет приструнить обидчика или заставит людей идти за тобой, будет проще. Ты построила стены вокруг себя. Так поставь на входе двух стражей.
– Думаешь, они начнут меня уважать, а не бояться?
– Бояться они будут твоих стражей. А себя ты можешь заставить и полюбить.
– Как? Одновременно и любить, и бояться? Так разве можно?
– Можно. Если хочешь, сегодня после уроков я отвезу тебя в салон красоты. Начнём с твоего внешнего вида. Мне кажется, ты себя немного запустила.
Майя подумала и с неуверенностью кивнула. Она пока ещё не знала, какое отношение внешний вид имеет к уважению и даже всеобщему обожанию. Но она поверила этой женщине, которая была добра к ней, делилась секретами и даже относилась к ней, как к дочери.
***
Девушка поняла, что до сих пор обнимает ручку двери. На всякий случай Майя снова нажала на ручку, но та по-прежнему не поддавалась. Она была свободна от цепей, но всё ещё заперта в этом странном здании.
Майя вернулась к тумбочке и сделала ещё пару глотков воды. Жажду это не утолило, но дышать стало легче. И разум начал немного проясняться.
Телефон всё ещё молчал. Наверное, требовалось немного времени, чтобы получить обратную связь от Виктории, бедной и несчастной жертвы…
Жертвы собственной ревности. Майя скривилась. Она по-прежнему не считала себя виноватой в размолвке этой пары. Если бы только эта девчонка хотя бы немного доверяла своему любимому человеку, если бы она только поверила ему на слово, никаких проблем бы не было. На ровном месте создала головную боль себе и людям.
И в то же время Майя надеялась, что эта девица посчитает её извинения искренними. Хотя бы потому, что от этого зависит её свобода. Точнее, от этого в том числе.
Осталось только дождаться ответной связи и узнать, кому ещё и как сильно она успела насолить за столь короткое время своего существования. А пока она может занять себя разглядыванием окрестностей. Или хотя бы подышит свежим воздухом.
Глава 6
Майя стояла, закрыв глаза, и вдыхала аромат свежего воздуха. Ей это начинало нравиться. Ни запаха перегара, ни бензинового смога большого города, ни криков малышни или лая собак. Никакой суеты, никто никуда не спешит, никто ни с кем не сталкивается, не скандалит, не строит из себя царей и богов. По улицам не струится аромат бомжей или смрада канализации. Жизнь здесь не остановилась, её здесь просто не было.
Майя вздохнула и открыла глаза. Ей уже не хотелось возвращаться обратно. Туда, где приходилось бороться за жизнь, где приходилось зубами выгрызать себе место под солнцем.
Сейчас Майя посвящала всю себя тому, что беззаботно прожигала свою юность. В то время, как её сверстники (а ей только недавно стукнуло девятнадцать) усиленно готовились ко взрослой жизни, Майя кутила изо всех сил, наращивая связи в определенных кругах. Ей было недостаточно того общества, которые могли дать знакомые отца. Девушка решила, что дети приличных родителей и сами прекрасно могут перезнакомиться, не пользуясь влиятельностью предков. Многие из них от предков чаще всего ждали другой помощи – финансовой. И прикрытия от полиции. А уж становиться частым гостем в местном отделении эти детишки считали едва ли не престижем.
***
– Майя, – грозный голос отца раздался, едва дверь успела открыться. – Это ещё что такое.
Десятилетняя Майя смутилась.
– Я думала, за мной Гера приедет, – пробурчала девочка и отвернулась.
– С Герой мы ещё поговорим. Сейчас речь не о ней. Что ты здесь делаешь?
– Сижу? – что ещё Майя могла делать в детской комнате полиции.
– Думаешь, это смешно? – девочка на мгновение испугалась. Отец никогда её не бил, но ещё ни разу в жизни он не был к этому так близок. – Ты хотя бы понимаешь к чему это может привести?
Она покачала головой.
– Тебя поставят на учёт. Всю нашу семью поставят на учёт. Ты хотя бы понимаешь, что это означает для нашей репутации?
– Тебя волнует твоя репутация? – май я спокойно ответила. – Или твой ребенок?
– Если это будет продолжаться, то к этому делу подключится опека. Меня признают недостойным родителем, а тебя заберут в детский дом. Какая из этих ситуаций тебе больше по душе? Чего именно ты добиваешься? Хочешь наказать меня? Или лишить себя возможности жить в семье? С родным отцом, между прочим.
– Герц у меня тоже заберут? – отец был ей безразличен, а вот женщина уже успела заменить ей мать.
– Думаешь, я не знаю, что она твоя соучастница?
– Это не совсем так, – Майя добродушно улыбнулась. – Она мне почти как мама.
Внезапно отец смягчился и в его глазах промелькнула усталость. Девочке почти стало его жалко, ведь по большей части проблемы приносила именно она.
– Тогда перестань, пожалуйста, втягивать её в свои игры. Я не хочу вмешиваться в ваши отношения. Не хочу запрещать вам общаться и не хочу ругаться с ней.
– Ты и от неё уйдешь? – с опаской спросила Майя. – Как ушёл от мамы?
Мужчина присел на одно колено, собираясь поговорить с ней на равных. Тему мамы они не поднимали уже несколько лет, но именно сейчас девочке хотелось наконец узнать, почему произошло всё так, как произошло.
– Доченька, твоя мама была параноиком.
– Не говори так про маму, – Майя испытывала смешанные чувства. Ей одновременно хотелось и разрешается и стукнуть этого человека, который не знал её настоящую. Который на самом деле ушёл из семьи ради другой женщины.
– Малыш, – продолжал настаивать отец, – послушай меня. Я знаю, что не уделял тебе достаточно внимания, и я очень жалею об этом. Но это правда. Ревность твоей матери под конец её жизни стала просто зашкаливать. Я познакомился с Герой уже когда был на грани. Я просто больше не мог терпеть это. Я не мог сосредоточиться на работе из-за этих бесконечных звонков и скандалов на ровном месте. Это нужно было прекращать или мне пришлось бы бросить мой бизнес, зачесть в доме и начать бухать. Я не хотел бы, чтобы ты, моя малышка, видела меня таким. Пришлось что-то менять. Я вынужден был.
Майя с подозрением посмотрела на отца. Она уже привязалась к Гере и не чувствовала опасности. Эта женщина была ей другом, хотела стать ей не мамой, а человеком, которому можно доверять, к которому можно обратиться за советом. Гера не была похожа на женщину, которая способна была на любую подлость, лишь бы увести мужчину из семьи.
– Тогда почему ты не забрал меня с собой? – эта мысль даже в более старшем возрасте не пришла бы ей в голову. Майей всегда занималась мама, и это было настолько нормальным, что о другой жизни девочка даже подумать не могла. – Почему ты бросил меня?
– Потому что она была плохой женой, но очень хорошей мамой. И потом, так принято – оставлять детей с матерью, если только она не вела аморальный образ жизни. А она не вела аморальный образ жизни, поэтому ты и должна была остаться с ней. А ещё так было бы честно.
– Честно было бы не бросать нас совсем. А ты нас бросил, – Майя была на грани. Ещё немного – и она покажет отцу свою слабость. – И мамы теперь нет из-за тебя. Если бы ты не захотел уйти…
– Однажды ты меня поймёшь, – неожиданно тепло ответил отец, заметив её заминку. – А пока пойдём домой. Гера такой вкусный ужин готовит, просто объедение.
Несмотря на то, что мачеха действительно готовила прекрасно, Майя есть не хотела. Её невозможно было соблазнить едой. Но подкупило её подведение отца. Он внезапно стал добрым и ласковым, а не ледяным королём, каким казался раньше. Что-то в нём переменилось, и оставалось только надеяться, что эти перемены не единичная акция доброй воли. Что так теперь будет всегда.
***
Майя почувствовала, как затекают ноги. Ещё ей сильно захотелось есть. К счастью, ещё оставалась меньшая половина бургера и немного картошки фри.
Девушка вернулась на кровать и удобно устроилась возле тумбочки. Пока она ела, мысли снова начали крутиться вокруг спасения. И будет ли оно вообще.
Он внезапной догадки Майе сделалось не по себе. Ведь нет никаких гарантий, что этот человек отстанет от неё даже после того, как она выполнит всё, что ей скажут. Может быть, он оставит её здесь гнить навечно, или пока пленница не помрёт от голода. А может быть, он просто убьёт её. А труп подкинет в какую-нибудь подворотню, пока её остывшее тело не найдёт местный бомжара. И получится так, что она зря старалась. Зря пыталась изображать из себя раскаявшуюся грешницу.
До сих пор в голову так и не приходил самый важный вопрос. Кто же организатор всего этого? Если и мелькала такая мысль, то лишь на мгновение и Майя просто не успевала за неё зацепиться.
А ведь это очень важно. Это могло пролить свет на всё, что происходит сейчас за стенами этой чёртовой больницы. Ведь есть же кто-то, кого она за всю свою жизнь обидела настолько сильно, чтобы можно было рискнуть всей своей жизнью. Только кто бы это мог быть?
Виктория? Та, у которой Майя отбила парня? Да ну нет, это чистый бред. Девчонка не настолько подкована. Да и не решилась бы она на подобное. Этот её парень? Тоже нет. Он слабохарактерный слизняк, на такое у него мозгов не хватит.
Кто ещё мог знать о той ситуации? Подруги? Они ведь даже ничего не видели. А если и видели, то автоматически могли считаться соучастниками. Молчаливое согласие – кажется, так это называется. Так вот, они не помешали ей тогда, а значит, не должны заморачиваться над этим сейчас. Это точно не одна из них. Остаётся кто-то из их окружения, с кем эти две дуры могли поделиться, пусть и случайно. Впрочем, это может быть кто-то из окружения этой несчастной пары. Тот, кто слишком близко воспринял их расставание.
Теперь это всё стоило бы наложить на случай в туалете. Но тогда Майя была обычным подростком. Кому может перейти дорогу обычный подросток? Тем более, что все участники этой головомойки согласились с тем, что это было глупо, но необходимо. Да и девчонка эта давно уже свалила из города и про пацана не должна была знать.
А вот что связывает оба видео, так это девочки. Они были с ней всегда, они были с ней на протяжении большей части детской и юношеской жизни. Они были с ней со второго класса. Сначала просто как хорошие знакомые, с которыми красавица Майя проводила все перемены и даже немного времени после школы. Они были её спутницами, соучастницами и даже исполнительницами. И ни одна из них не смогла бы придумать что-то подобное. Дипломат и драчунья. Да, они были способны на очень многое, и с огромным удовольствием проворачивали такие фокусы, о которых не подумала бы ни одна оторва, но устроить похищение подруги они не смогли бы ни под каким предлогом. Даже наводку давать бы не стали.
Доев остатки, Майя потянулась к бутылке с водой. Зачем она задумалась над личностью похитителя? Ведь так хорошо было не знать этого, не думать об этом. Вместо ответов появилось только больше вопросов. А это значит, больше головной боли. К тому же, для совершения подобной операции совсем не обязательно иметь личные мотивы. Наоборот, личные мотивы будут только мешать здраво мыслить. То есть, похитить её мог кто угодно.
Майя застонала и развалилась на кровати. Головная боль начала возвращаться с новой силой. Мигрени, о которых девушка уже начала забывать, снова возвращались. Ей сильно хотелось выпить и забыться, чтобы больше не испытывать эту тупую боль, опоясывающую черепную коробку. Наверняка, тот самый знаменитый Иисус испытывал то же самое. И хоть набожной назвать её было невозможно, и святой Майя себя не считала, но она понимала эти муки. Сколько нужно иметь силы воли, чтобы это всё вытерпеть.
Жаль, что здесь у неё нет никаких обезболивающих. Если нет спасительного крепкого алкоголя, то хотя бы анальгин какой-нибудь найти.
Вспомнив, что она вообще-то находится в больничной палате, Майя подняла тяжёлую голову и постаралась сосредоточиться. Да, она в палате, в больничной, но даже если и оставалось здесь что-то из обезболивающего, то оно явно успело сгнить или покрыться плесенью.
Прекрасно понимая, что это бессмысленно, Майя осторожно поднялась с постели. Если она будет шевелиться, хотя бы немного, то боль уменьшится. Это был проверенный способ облегчить участь – немного движения в сочетании с лёгкой зарядкой для шеи. Пусть уж лучше так, чем помирать, жалея себя.
Майя встала, походила по палате, нарезая круги, потом вернулась к тумбочке. Не зная зачем, она присела на корточки, зная, что испытает новый приступ головной боли.
Но в этот раз её ждал сюрприз – в самом дальнем углу в тумбочке лежала новая, блестящая упаковка Нимесулида.
Майя резко встала, несмотря на головокружение и потемнение в глазах. Не веря своему счастью и предчувствуя какой-нибудь подвох, она покрутила упаковку в руках. Осторожно раскрыла и изучила блистер. Он казался вполне обычным, даже свежим, не просроченным.
Головная боль переборола последние сомнения, заставив действовать. Майя выпила таблетку и осторожно присела на край кровати. Очень скоро головная боль начала проходить, а вместе с этим её начало клонить ко сну.
Глава 7
Проснулась Майя глубокой но
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
