Путь человечества. Истоки богатства и неравенства – Одед Галор

Всё чаще у меня возникает смутное подозрение, что «демократия и разнообразие» – это какое-то заклинание, которое можно прикладывать абсолютно ко всему, и тогда станет хорошо. Причём независимо от того, что именно – игровые сюжеты или абсолютные физические константы всей вселенной.

Казалось бы, причём демократия в схематичном рассуждении о построении мировой экономики на длительном историческом периоде, начиная от племён homo sapiens, которые только отправились в Европу из своей родной Африки? А демократия причём всегда.

Правда, тут автор очень сдержан, и заклинать читателя быть демократичным и разнообразным начинает только уже в самом финале. Поблагодарю его за это.Книга разделена на две неравные части.В первой автор долго рассуждает о том, что такое мальтузианская ловушка и как человечество в постиндустриальном обществе из неё вышло, а также что такое демографический переход, когда стратегия размножения из количественной (из десяти детей кто-нибудь да выживет) превращается в качественную (из двух детей оба получают хорошее образование и приносят в будущем больше капитала). Встречаются термины вроде «исторического эксперимента» и неплохие объяснения, как на основе реальных метрик делать правдоподобные выводы, например, узнать, насколько изменило демографию Китая возделывание новой пищевой культуры.

Во второй – пытается проследить, апеллируя к генетическим исследованиям и антропологическим заключениям, состав сообществ и создать убедительную аргументацию, что чем больше состав генов и чем меньше изоляции, тем лучше. В принципе, достаточно справедливо, стоит посмотреть на австралийских аборигенов и понять, что они достаточно сильно застопорились в технологическом прогрессе на момент внезапной европейской экспансии.

Но я не очень поняла, как от мысли, что расселение шло из Восточной Африки, автор перешёл к мысли, что рок-н-ролл, появившийся из-за смешения в Америке разных культур, это хорошо, потому что генетическое разнообразие и культурное – вещи как будто немножко разные. Во время Чёрной смерти в Европе умерло сорок процентов населения, поэтому труд стал цениться дороже – не хватало рук, поэтому временно выросло благосостояние, и это запустило следующий виток прогресса и развития, потому что… Потому что? А почему он не застопорился, когда люди снова расплодились, хотя люди быстро расплодились? Или почему мы смотрим на рок-н-ролл как следствие разнообразия, но не смотрим на апартеид или истребление тутси, которые являются таким же следствием того же разнообразия?Как будто тут не хватает ещё какого-то логического звена, которое окончательно связывает одно с другим.

Ну да ладно, не исключаю, что это просто я не разобралась. Общий вектор размышлений понятен и даже не вызывает желания спорить.В истории человечества, согласно автору, были две главные революции уклада, полностью перекроившие жизнь всей цивилизации: неолитическая и промышленная. Сначала человечество обучилось возделывать землю и разводить скот, благодаря чему закрепилось в определённых участках Земли и познало чудеса стабильности, но всё ещё бултыхалось в мальтузианском котле постоянной бедности, а затем резко научилось производить сильно больше товаров, чем надо для одного цикла выживания. Теперь мы не тратим весь «избыточный» продукт сразу, а пускаем его на развитие и, соответственно, ускоряем развитие, и так всё больше. Ещё жить дольше стали, а умирать в младенчестве реже.

Тоже, в принципе, да, статистика ВОЗ подтверждает всеми силами, несмотря на определённые потрясения XX-XXI веков.Книга вообще содержит в себе множество таких невероятных откровений, как «экспорт дешёвых ресурсов из Индии позволил Великобритании сделать технологический рывок во время промышленной революции, сильно её ускорив», «испанцы захватили Латинскую Америку из-за превосходства своего оружия» или «метрополия всегда богаче, чем колонии». В общем-то, вся книга рассказывает буквально следующую мысль: некоторые страны, сообщества и отдельные семьи богаче, чем другие, потому что так исторически сложилось.

Серьёзно, несмотря на то, что автор рассуждает о «глубинных процессах», по факту, он говорит следующее: при миграции из Африки некоторые первые люди попали в более удачные условия, чем другие, создали петлю положительной обратной связи, когда внедрение инноваций улучшало качество их жизни, и поэтому успели накопить разного капитала, и материального, и технологического, и человеческого, больше, чем те, с кем они сталкивались в последствии. Что в целом, на мой вкус, звучит примерно как школьный курс истории, рассказывающий о взлёте и падении разных культур, растаскивании удачных решений по соседям и дальнейшем прогрессе, только очень сжатый.То есть кому-то просто больше повезло оказаться в выгодных условиях и их хорошо использовать, вот и вся разгадка неравенства.

И я не то, чтобы не согласна, просто… Как будто это было самоочевидно, а я ждала какого-то ещё тайного вывода.В конце же автор решает ещё немного порассуждать о том, что нам, ну, всему человечеству, с этим делать, и вот там уже как-то всё не очень, потому что автор ни к чему не приходит. Что-то из серии «надо делать хорошо, а плохо не делать», но он даже не объясняет, не знаю, нарочно или просто не задумываясь, как «отстающим» странам вырваться из сырьевой ловушки, когда их вложения в технологическое развитие будут прибыльны только на огромном рубеже, а страны «первого мира» совершенно не хотят этого допускать. Какая-нибудь Нигерия там сколько лет уже борется за то, чтобы высокотехнологичные товары из её ресурсов производили на её же территории, и что-то успехи у неё пока очень ограниченные.

Спасибо, что автор хоть прямо пишет, что внедрение «демократических институтов» – ещё одно заклинание, не иначе – в странах третьего мира не приведёт к внезапному экономическому росту, потому что технологической базы, на которой прекрасное общество будущего должно стоять, не хватает.Также как-то интересно игнорируется вопрос, возможен ли вообще такой утопичный мир, где абсолютно все страны будут богатыми, и как быть с тем, что богатство некоторых неизбежно зависит от бедности других – с окончанием периода работорговли экономические зависимости как будто бы изменились, а не исчезли.Однако.

Несмотря на некоторые возникающие вопросы и большое количество прописных истин на одну страницу, читать было интересно. Пусть я не очень согласна с авторским выводом, что рецепт всего хорошего – делать сообщества разнообразными, поскольку это просто единственный конкретный рецепт, который здесь даётся, а я думаю, что одного разнообразия недостаточно. Даже на пару с демократией.

Но как анализ причин того, что было, почему бы нет. Вдобавок автор на примерах длинной в тысячелетия показывает ещё одну очень важную вещь, что хорошее образование, которое родители дают детям, это один из самых ценных активов для общества в целом, и надо стремиться делать всё человечество не только более сытым, но и более образованным.

Ещё из редкостных плюсов: здесь не было ни слова про то, как ужасен лично какой-нибудь конкретный политический лидер, что по текущим меркам зарубежного нонфикшна – достижение. Автор слегка остановился только для того, чтобы позудеть на тему ужасной тоталитарной автократии, например, в Китае, которая, правда, почему-то довольно успешная, что признаётся и им самим, ведь Китай умудрился сократить уровень населения за чертой бедности до 1% населения, цифра, которая вообще в мировой экономике – дело невиданное.Настольной книгой делать бы не стала, но для, так сказать, расширения кругозора, думаю, вполне может быть полезно почитать.

Книга представляет собой попытку объяснить два ключевых факта об экономическом росте: (1) эпоха быстрого роста благосостояния началась всего 200 лет назад, а не раньше, (2) по благосостоянию страны распределены очень неравномерно. Можно считать, что объяснение удалось – есть теория и данные, понравилось достаточное количество ссылок на эмпирические исследования, много отсылок к Даймонду. Новым фактом для меня оказалась статистическая значимость этнокультурного разнообразия внутри страны для объяснения разброса стран по богатству – впервые вижу количественную оценку влияния этого фактора. В книге, пожалуй, наиболее явно, чем где либо, описана связь демографического перехода и промышленной революции. Наконец, понравился перевод – нашел только два ляпа, это очень мало для книги экономической тематики. Для всеобщей теории в книге не хватает прогноза и политических рекомендаций (кроме поддержки разнообразия). Также не хватило таблиц и графиков, на которых можно было бы посмотреть положение своей страны относительно общей совокупности – значения факторов из уравнения, на основании которого делается вывод об их относительной важности для благосостояния.