Норма Ватт Отклик 2.0

Часть 1

Глава 1

Сэм зажмурилась, прежде чем раздвинуть шторы – старомодные, плотные, открывающиеся вручную. Она любила их тяжёлую ткань, чуть выцветшую от солнца, и сам ритуал: пальцы на складках, лёгкий скрип карниза, свет, разливающийся по полу.

В её доме всё было стилизовано под начало XXI века – даже умные устройства прятались в корпусах, напоминающих радиоприемники и кассетные магнитофоны. Винтаж был не просто эстетикой, а способом сопротивления – попыткой удержать время, которое больше не принадлежало ей. Винтаж – это настоящие вещи, которых больше нет. Или они просто спрятаны, замаскированы, как и она сама.

Спальня была почти пустой. На стене висел абстрактный пейзаж, в котором можно было разглядеть то ли горы, то ли руины. Ниже располагалась деревянная табличка, чёрный фон, белые буквы: EXISTING SHOULDN’T BE REVOLUTIONARY.

Это было не просто декором. Это было напоминанием о прошлой жизни. Иногда она думала, где бы она была, если бы не взломала свой эмоциональный фильтр и не сбежала из орбитальной академии. Не то чтобы она жалела – нет. Но мысль, как заноза, не уходила: возможно, отец бы её любил… если бы она была другой. Если бы она была удобной.

Свою биологическую мать Сэм не знала. Имя, лицо – всё это было стерто из архивов или никогда туда не попадало. До поступления в орбитальную академию рядом с ней была женщина, «куратор». Но между ними никогда не возникало настоящей связи – ни прикосновений, ни слов, сказанных просто так, без цели. Ни одного взгляда, в котором было бы тепло.

И только позже, Сэм узнала: та женщина и не была человеком. Всё, что было детскими воспоминаниями оказалось частью алгоритма. И это открытие не вызвало у Сэм гнева. Скорее пустоту. Как будто даже её прошлое было сгенерировано.

Мысли о прошлом растворились, как тени на стене. Сэм взяла чашку и вышла во двор. Они любила открытое пространство вокруг ее дома, вид, открывающийся на долину и горы на горизонте. Небольшой городок, в котором она жила, располагался неподалеку от одного из немногих оставшихся в стране национальных парков. Когда то их было много, но сейчас почти все были распроданы и доступ публике туда был закрыт.

До работы оставалось ещё несколько часов. Время будто застыло. Делать ничего не хотелось: ни читать, ни смотреть, ни даже слушать новости, которые обычно служили фоном.

Сэм сидела, наблюдая, как свет медленно скользит по камням на земле, меняя оттенки. В этом было что-то успокаивающее, простое движение света, не требующее объяснений. Она чувствовала, как внутри расползается странная тишина, не тревожная, но и не умиротворяющая.

Иногда такие моменты казались самыми настоящими. Когда ничто не отвлекает, не требует, не толкает вперёд. Когда можно просто дышать и смотреть, как мир движется сам по себе. Где-то вдалеке тихо пронесся дрон, почти незаметно, но Сэм всё равно вздрогнула. Старые рефлексы не исчезают, даже если ты живешь среди камней и тишины.

Сэм допила кофе, ощущая, как тепло кружки постепенно уступает прохладе утреннего воздуха, потом вернулась в дом. Она прошла мимо винтажного термостата, который на самом деле управлялся нейросетью, и поднялась по деревянной лестнице. Скрип ступеней был настоящим, не сымитированным.

На стене ванной висело зеркало, выглядящее так, как будто ему было много лет, Сэм купила его как раз из-за его потертого вида. Ее макияж был минимальным: немного цвета на губы, чтобы не выглядеть совсем призраком. Волосы Сэм собрала в небрежный узел. Ее одежда как всегда была простой, но с характером: черные джинсы, рубашка с закатанными рукавами, жилетка с потертыми краями.

На выходе она бросила короткий взгляд на табличку у двери: “You are now entering the simulation.” Ее подарил ей кто-то из тех, кто приходил и уходил, оставляя следы в её жизни.

За воротами начиналась пыльная дорога, ведущая вниз, к шоссе. Машина стояла под навесом: старая, но надежная. Не летающая, конечно – здесь, рядом с национальным парком, такие были запрещены. Сэм считала это благословением. Её автомобиль был настоящим – с колёсами, с рулевым колесом, и даже с коробкой передач, которую можно было переключать в ручной режим.

Она села за руль и нажала кнопку включения. Радио заговорило голосом, который она сама запрограммировала: низкий, спокойный, читающий стихи. Сегодня звучало что-то из середины XX века, почти забытое.

Машина тронулась, и Сэм поехала по дороге, ведущей к городку. Впереди был бар, смена, люди, в основном, туристы. Местных в баре всегда было мало. Сэм любила меняющиеся лица. В них не было ожиданий, не было прошлого. Только истории, которые можно слушать, не вовлекаясь. Иногда – просто наблюдать, как кто-то проживает свою маленькую драму за барной стойкой, не подозревая, что рядом сидит человек, когда-то сбежавший из симулированной жизни.

Рабочий день начался, как всегда. Сэм протирала бокалы за барной стойкой, когда вошёл мужчина лет сорока, в походной куртке, с картой, торчащей из заднего кармана. Он сел ближе к окну, откуда открывался вид на дорогу, и заказал кофе, без сахара.

– Вы здесь давно? – спросил он, когда Сэм поставила перед ним чашку.

– Достаточно, чтобы знать всех, кто здесь живет, – ответила она улыбаясь.

– Я просто проездом. Завтра хочу пройтись по парку. Говорят, там еще остались участки, где природа не тронута. Вы там бывали?

Сэм кивнула.

– Там тихо. Но лучше идти рано. После девяти появляются туристы с камерами и голосовыми помощниками.

Мужчина усмехнулся.

– Я как раз из тех, кто отключает всё. Даже карту распечатал. – Он похлопал по карману. – Знаете, иногда кажется, что мы живём в музее будущего. Всё настоящее скрыто под стеклом.

Сэм посмотрела на него чуть дольше, чем обычно.

– А вы часто ищете настоящее?

– Стараюсь. – Он сделал глоток. – А вы? Как оказались здесь, в этом городке на краю?

Она замерла, как будто вопрос был слишком прямым. Потом поставила бокал на полку и ответила:

– Мне когда-то захотелось все изменить. Я села в машину и просто ехала, пока не кончилась дорога. Здесь она заканчивается. И начинается что-то другое.

Мужчина молчал, уважая паузу.

– Звучит как начало книги, – сказал он наконец.

– Или её конец, – ответила Сэм.

Они замолчали. Мужчина допил кофе, оставил купюру на столе и, уходя, бросил:

– Если завтра в парке будет слишком тихо, я буду знать, почему.

Сэм смотрела ему вслед, ощущая, как в груди шевелится что-то похожее на сожаление.

Глава 2

Сэм шла по тропе, ведущей к северной границе парка. Утро было сухим, воздух казался прозрачным, как будто очищенным от всего лишнего. Она не планировала идти далеко, просто хотела пройтись, без цели, без маршрута. Иногда это было единственным способом почувствовать себя живой.

На склоне, где раньше был заброшенный пост охраны, она заметила странную конструкцию. Небольшое здание, почти незаметное за камнями. На плоской крыше здания была какая-то странная надстройка, похожая на трубу. Сэм замерла. Она была уверена, что когда она была здесь в прошлый раз, несколько недель назад, здесь ничего такого не было. Сэм подошла ближе. Здание производило странное впечатление, казавшись одновременно и новым и заброшенным. Стены были бетонными, или сделанными из материала, похожего на бетон, только цвет был необычным – красно-коричневым, как и окружающие камни. Сэм подумала что это, возможно было сделано для маскировки. Одна из стен была встроена в скалу. Окон у здания не было. Рядом со скалой Сэм увидела закрытую дверь без дверной ручки и без намека на то, где мог бы находиться замок. Сэм провела ладонью по поверхности двери. Материал был холодным, но не металлическим – скорее, как стекло, покрытое тонким слоем пыли. Она наклонилась, пытаясь рассмотреть хоть какую-то панель, сенсор, трещину – ничего. Только гладкая поверхность, слегка вибрирующая, как будто реагирующая на её присутствие. Вибрация казалась не механической, а живой, как будто что-то внутри проснулось и медленно поднималось к поверхности. Ветер стих, как будто замер в ожидании. Тишина стала плотной, почти звенящей.

Вдруг раздался щелчок. Едва слышный, но резкий. Сэм отпрянула, но дверь не открылась. Вместо этого на стене рядом появился слабый светящийся прямоугольник, похожий на экран. Он мигнул, и на нем появились слова:

"Идентификация: Сэм Вирекс. Доступ: разрешён. Эмоциональная нестабильность – в пределах ожидаемой. Наследственность подтверждена.”

Сэм застыла. Имя ударило, как ток. Дыхание перехватило. Она почувствовала, как по спине пробежал холод, а сердце забилось где-то в горле. Имя звучало так, как будто его произнес чей-то голос, знакомый и чужой одновременно. Она не касалась ничего, не вводила никакой код, но система узнала её. Или, точнее, узнала её генетический след. Здание знало о том, что она была дочерью Майка Вирекса.

“Как они нашли меня? Я сменила всё: имя, историю, место. Как…” Она думала, что стерла себя из системы. Но система всё ещё знала её имя. Сэм развернулась и пошла прочь. Быстро, почти бегом. Камни под ногами казались предателями, а воздух – чужим, как будто сам парк отвернулся от неё. Даже тишина, её убежище, теперь звучала как наблюдение.

Она чувствовала себя пойманной. Когда Сэм уже была обратно на тропе, она взглянула назад и увидела, что труба слегка изменила положение, как будто наклонившись в ее сторону. Она остановилась. Может быть, ей следует вернуться и выяснить, что это за здание, и почему оно ее опознало? Если она уйдёт, то всё останется тайной. Если вернётся, то, возможно, узнает то, что ей знать не хочется. Сэм колебалась еще несколько минут, а затем быстрыми шагами стала продолжать свой путь в сторону выхода из парка.

Когда она скрылась за поворотом, труба снова повернулась. Медленно, как будто фиксируя её уход. Сэм не видела этого.

Глава 3

Бар понемногу пустел. Уставшие от прогулок туристы обычно уходили сразу после ужина. Иногда случалось, что приезжали шумные компании, и тогда они могли сидеть допоздна, но сегодня был не один из тех вечеров. Сэм сидела на стуле за барной стойкой, спиной к входу, и смотрела на светящийся экран, медленно перемешивая лёд в стакане с холодным чаем. Она не ждала никого, и именно поэтому почувствовала, как воздух изменился, когда в бар вошли две женщины. Они вошли как люди, знающие, что их заметят, но не стремящиеся к этому, и сразу прошли в сторону барной стойки. Одна, худая блондинка с короткой стрижкой, улыбнулась и, не оглядываясь, подошла к стойке. Её движения были уверенные, но не вызывающие, а резкие и экономные, как у хищницы.

– Газированную воду со льдом, пожалуйста, – сказала она, и её голос прозвучал чуть громче, чем нужно было в полупустом помещении.

Сэм кивнула, не отрывая взгляда от экрана, но уже настороженная. Вторая женщина, ничего не сказав, направилась в сторону туалета. Её походка была мягкой, почти кошачьей.

– Привет, Сэм, – заговорила блондинка, демонстративно взглянув на бадж на униформе. – Я Лилиан.

Сэм повернулась к ней, слегка приподняв бровь.

– Привет, Лилиан. Вы здесь проездом?

– И да, и нет, – ответила та, чуть склонив голову, как будто оценивая Сэм. Её пристальный взгляд не мигал, как у человека.

– Мы не планируем оставаться надолго, но всё может измениться.

Сэм уловила в её голосе нечто двойственное, как будто за словами скрывался вопрос, который еще не был задан.

В этот момент вторая женщина вернулась и села рядом с Лилиан. У неё были вьющиеся рыжие волосы, пронзительные серо-зелёные глаза и легкий запах лаванды, который Сэм уловила, когда та проходила мимо. На фоне сдержанной Лилиан она выглядела ярко, почти театрально, как вспышка цвета в чёрно-белом фильме.

– Что будете пить? Кухня ещё открыта, если хотите заказать еду, – спросила Сэм, профессионально улыбнувшись, но внутренне уже собирая фрагменты впечатлений.

– Стакана воды будет достаточно, – с ответной улыбкой произнесла девушка. – Я – Элиза. Её улыбка была слишком широкой для ситуации

Сэм заметила, как Лилиан бросила быстрый, едва уловимый взгляд на свою подругу.

Элиза говорила с легким, приятным акцентом, который Сэм не смогла сразу определить. Не французский, не испанский – что-то более редкое, возможно, восточноевропейское, но мягкое, как шелест страниц.

– Приятно познакомиться, – сказала Сэм, ставя перед ними два стакана. – Если передумаете насчет еды, просто скажите.

– Мы подумаем, – ответила Лилиан, не отводя взгляда от Сэм. В её глазах было что-то изучающее, как будто она искала подтверждение давно сделанного предположения.

Сэм почувствовала, как внутри неё медленно поднимается волна беспокойства. Эти двое были не просто случайными посетителями. И хотя они не задавали лишних вопросов, их присутствие уже было вопросом само по себе.

Сэм поставила перед ними стаканы и вернулась к своему – теперь уже почти растаявший лед плавал в тёмной жидкости, как обломки чего-то, что когда-то было цельным.

– Вы путешествуете? – спросила она, стараясь сохранить лёгкий, нейтральный тон.

– Вроде того, – ответила Лилиан, облокотившись на стойку. – Мы изучаем… новые объекты. Те, что начали появляться в разных местах.

Сэм слегка нахмурилась. У нее промелькнула мысль о своем прошлом, о том, что "объект" – это может быть она сама.

– Что вы имеете ввиду?

Элиза ответила, не отрывая взгляда от Сэм.

– Наблюдательные станции NeuraSync. Вы ведь знаете, что одна из них здесь, недалеко отсюда, на северной стороне парка?

Сэм медленно кивнула, не отвечая сразу. Она знала. И знала, что лучше не задавать лишних вопросов.

– Туда никого не пускают. Почти никого, – сказала Лилиан. – Но у некоторых есть доступ. Или, скажем, возможность приблизиться.

Сэм почувствовала, как внутри всё сжалось. Она не любила, когда к ней подходили с такими фразами – слишком много в них было намеков, слишком мало прямоты.

– И вы думаете, я – одна из таких?

– Мы надеемся, – мягко сказала Элиза. – Или, по крайней мере, что вы знаете, кто может быть.

– Я – бармен, – ответила Сэм, чуть резче, чем хотела. – Я наливаю напитки. Не выдаю пропуска.

– Мы не просим пропуск, – сказала Лилиан. – Мы просим понимание. И, возможно, сопровождение.

Сэм замолчала. Она вспомнила трубу в парке, как она повернулась, как будто следила. Вспомнила ощущение, будто её кто-то узнал.

– Вы знаете, что они делают в этих станциях? – спросила она наконец.

Элиза и Лилиан переглянулись. Этот обмен данными длился меньше миллисекунды.

Но прежде чем кто-либо успел ответить, дверь в задний коридор скрипнула, и в бар вошёл молодой человек в испачканном фартуке, неся поднос с пустыми стаканами.

– Эй, Сэм, – сказал он, не замечая напряжения. – У нас заканчиваются чистые бокалы. Хочешь, чтобы я запустил цикл промывки сейчас или подождать до закрытия?

Сэм выпрямилась, её выражение лица изменилось.

– Запускай сейчас. Мы скоро закончим.

Он кивнул и исчез на кухне, где вскоре послышался звон стекла и шум воды.

– Нет, мы не знаем, что они там делают, – сказала Элиза, наклоняясь чуть ближе, её голос стал тихим, почти интимным. – Но мы знаем, что происходит что-то новое. И мы не думаем, что это что-то хорошее. Давай не будем говорить о станциях здесь. Не при открытых ушах.

Сэм посмотрела на них. В их глазах не было угрозы. Но было что-то другое – настойчивость, как у людей, которые уже решили, что вы согласитесь, и просто ждут, когда вы это осознаете.

– Я не подхожу для этого, – сказала она. – Я не та, кто ищет ответы. Я – та, кто их избегает.

Элиза наклонилась вперёд, её голос стал почти шёпотом:

– Ответы мы можем найти сами. Нам нужна возможность проникнуть внутрь станции.

– И что вы хотите? – спросила Сэм. – Чтобы я провела вас туда?

– Мы пока не уверены, что нам стоит приходить туда самим, – ответила Лилиан после короткой паузы. – Мы ищем людей, кто имеет доступ к этим станциям, но не работает на корпорацию.

– Откуда вы знаете, что я одна из этих людей?– тихо спросила Сэм.

Лилиан улыбнулась – не радостно, а как человек, который услышал то, что ожидал.

– Это на самом деле легко выяснить, если нужно. – Ты же не думаешь, что если твой отец не контактирует с тобой, он не знает, где тебя найти?

Сэм замерла. Слова Лилиан прозвучали спокойно, почти буднично, но внутри неё что-то оборвалось. Это было запретной темой для нее самой. Она не говорила об отце. Не думала о нём. Он был вырезан из её жизни, как опухоль. А теперь эти двое пришли и вскрыли старые швы, даже не спросив разрешения.

– Вы говорите, как будто знаете его, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. Она чувствовала, как в груди поднимается знакомое ощущение – смесь гнева, страха и любопытства, которое она давно научилась подавлять. – Я не знаю, где он. И не хочу знать. Мне всё равно, что он делает!

– Мы не ищем его, – сказала Элиза. – Но нам нужно знать, над чем он работает. И что будет его следующим шагом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.