Нора Робертс
Серебряная смерть
2
Номер был зарегистрирован на имя некоего Джеймса Прайори из Милуоки. Три недели назад он сделал предварительный заказ на две ночи и прибыл сегодня после полудня. Плату за номер и дополнительные услуги предполагалось получить через его кредитную карточку, подлинность которой была подтверждена.
Покуда следственная группа работала на месте преступления, Ева в гостиной апартаментов изучала содержимое диска камеры слежения, который принес ей Бригем. Изображение демонстрировало человека смешанной расы лет под пятьдесят, в старомодном темном костюме преуспевающего бизнесмена, который может себе позволить дорогие апартаменты в дорогом отеле на пару ночей. Это был крепкий широкоплечий мужчина, весивший минимум вдвое больше своей жертвы, с длинными крупными пальцами, квадратным лицом, большим носом и холодными серыми глазами цвета наледи на январских лужах. Модно подстриженные темно-каштановые волосы с сединой на висках выглядели чужеродным элементом или неудачной маскировкой. Он не пытался скрыть лицо – даже улыбнулся клерку за регистрационным столиком, прежде чем коридорный проводил его к лифту.
Ева наблюдала на экране компьютера, как коридорный открывает дверь апартаментов и пропускает вперед Прайори. Согласно записям дежурного, он не покидал свой номер до убийства. Прайори не стал заказывать еду по телефону, а воспользовался микроволновой печью на кухне – пообедал стейком с жареным картофелем, кофе и сдобной ватрушкой. В мини-баре он брал только безалкогольные напитки.
«Ясная голова», – отметила Ева.
Следующий диск демонстрировал Дарлин Френч, катившую свою тележку к двери № 4602. Хорошенькая девушка в аккуратной униформе, с мечтательным взглядом больших карих глаз и изящной фигуркой. Тонкие пальцы теребили золотое сердечко на цепочке.
Дарлин дважды позвонила, лениво потирая поясницу, спрятала под блузку сердечко и цепочку и только потом вынула из кармана передника кодовую пластинку. Открыв дверь, она окликнула постояльца, затем взяла с тележки свежие полотенца и вошла в номер.
Девушка закрыла за собой дверь в 20.26. В 20.58 Прайори, держа в руке «дипломат» и полотенца, вышел в коридор, закрыл дверь апартаментов, аккуратно положил полотенца на тележку и небрежной походкой зашагал к двери, ведущей на лестницу. Ему понадобилось всего тридцать две минуты, чтобы избить, изнасиловать и задушить Дарлин Френч.
– Ясная голова, – вслух произнесла Ева. – Холодная, ясная голова.
– Лейтенант?
Ева подняла руку, знаком приказывая помощнице подождать. Пибоди умолкла. Она уже год работала с Евой в отделе убийств и не сомневалась, что понимает своего лейтенанта с полуслова. Ее глаза, такие же темные, как и прямые волосы, устремились на экран, где Ева изучала изображение убийцы.
«Гнусная рожа», – подумала Пибоди, но вслух ничего не сказала.
– Что ты выяснила? – спросила наконец Ева.
– Прайори Джеймс, агент Объединенной страховой компании, базирующейся в Милуоки, скончался 5 января сего года в результате дорожно-транспортного происшествия.
– Ну, этот-то парень жив-здоров. В том ДТП было что-нибудь сомнительное?
– Вроде бы нет, сэр. Согласно рапорту, водитель грузовика, шедшего навстречу, вздремнул за рулем и расплющил машину Прайори. Мы обнаружили в Милуоки еще нескольких Прайори, но Джеймс из них только один.
– Пока прекрати ими заниматься. Позвони домой Фини и отправь ему всю эту информацию. Такая работа – как раз для электронного отдела. Фини разыщет этого типа быстрее, чем кто-либо еще. – Ева посмотрела на часы. – Я хочу поговорить с Хайлоу – надеюсь, она уже пришла в себя. Где Рорк? – осведомилась она, оглядываясь вокруг.
Пибоди расправила плечи, уставясь на противоположную стену.
– Не могу знать.
– Черт! – Ева подошла к охраннику у двери. – А где сейчас Хайлоу?
– Она в номере 4020, лейтенант.
– Никто не должен входить сюда, не предъявив полицейский жетон, – раздраженно сказала Ева. Ей очень не понравилось то, что Рорк покинул место преступления. Это могло означать только одно – он что-то затевает.
Один из охранников проводил Еву в номер 4020, и она с удовлетворением обнаружила, что Хайлоу действительно пришла в себя. У нее были заплаканные глаза и бледное лицо, но она спокойно сидела на кухне небольшого номера. На столе перед ней стоял чайник, а в руке она держала чашку, которую поставила при виде Евы.
– Миссис Хайлоу, я – лейтенант Даллас. Нью-йоркская полиция.
– Да-да, знаю. Рорк объяснил мне, что вы хотите, чтобы я подождала вас здесь с мистером Бригемом.
Ева бросила взгляд на Бригема, который сосредоточенно рассматривал картину на стене.
– Рорк объяснил вам? – переспросила она.
– Да, он немного побыл со мной и заказал для меня чай. Он хороший человек.
Ева не стала вдаваться в обсуждения достоинств Рорка.
– Миссис Хайлоу, вы разговаривали с кем-нибудь, кроме мистера Бригема и Рорка, пока ждали меня?
– Нет, мне не велели ни с кем говорить. – Карие глаза с припухшими веками доверчиво смотрели на Еву. – Миссис Рорк…
– Даллас! – Ева едва не скрипнула зубами. – Лейтенант Даллас.
– Да, конечно. Прошу прощения, лейтенант Даллас, за то, что устроила такую сцену, когда… – Она тяжело вздохнула. – Когда я увидела бедную малышку Дарлин, то просто не могла сдержаться…
– Ничего, все в порядке.
– Нет-нет! – Хайлоу взмахнула руками. Она была невысокой, но крепкой, и Ева подумала, что такие бегуны на длинную дистанцию упорно продолжают свой бег, когда остальные сваливаются без чувств на поле. – Я убежала и оставила ее там! Понимаете, с шести до часу ночи я за все отвечаю, и я даже не прикоснулась к ней, не прикрыла ее.
– Миссис Хайлоу…
– Просто Хайлоу. – Женщина улыбнулась, но от этого ее усталое лицо стало еще печальнее. – Меня зовут Натали, но все меня называют по фамилии.
– Хорошо, Хайлоу. – Ева поставила на стол магнитофон. – Вы поступили правильно. Если бы вы притронулись к телу или прикрыли его, то могли бы уничтожить улики. Тогда мне было бы гораздо труднее отыскать того, кто убил ее, и добиться, чтобы он понес наказание.
– Рорк сказал то же самое. – Хайлоу вынула из кармана платок и быстро вытерла снова навернувшиеся на глаза слезы. – Он сказал, что вы не успокоитесь, пока не найдете того, кто это сделал.
– Верно. И вы поможете мне. Бригем, не могли бы мы с Хайлоу поговорить наедине?
– Конечно. Если я вам понадоблюсь, наберите девяносто по внутреннему телефону.
– Я собираюсь записывать наш разговор, – предупредила Ева, когда он вышел, – начнем?
– Да. – Хайлоу выпрямилась. – Я готова.
Ева включила магнитофон и произнесла вступительные фразы:
– Для начала расскажите мне, как все произошло. Почему вы отправились в номер 4602?
– Дарлин запаздывала. После окончания вечерней уборки каждая горничная нажимает кнопку «пять» на своем сигнализаторе. Это помогает нам контролировать их местонахождение, а также обеспечивать безопасность постояльцев и сотрудников. – Женщина вздохнула и взяла чашку с чаем. – Бывают задержки на десять-двадцать минут в зависимости от размеров номера и скорости работы горничной. Ну, и, конечно, от опрятности постояльцев. Вы и представить не можете, лейтенант, какое свинство некоторые оставляют в номерах. Неужели они и у себя дома такое устраивают? – Хайлоу покачала головой. – Сейчас отель заполнен почти целиком, так что мы с трудом справляемся. Так вот, Дарлин не звонила минут сорок, а это очень долго. Конечно, апартаменты большие, а она была не из самых проворных… – Хайлоу сразу же спохватилась: – Мне не следовало так говорить. Дарлин была славной девочкой. Мы все ее любили. Просто у нее на уборку уходило немного больше времени. Ей нравилось работать в больших апартаментах, где много красивых вещей…
– Не волнуйтесь, Хайлоу, я все понимаю. Она любила свою работу и старалась выполнять ее как можно тщательнее.
– Да-да, верно, – кивнула Хайлоу.
– Что вы сделали, когда заметили, что она долго не подает сигнал?
– Я позвонила по своему сигнализатору. В таком случае сотрудница должна просигналить в ответ или позвонить по внутреннему телефону. Иногда постояльцы задерживают девушек – просят лишние полотенца или еще что-нибудь. А некоторым просто хочется поболтать: ведь они далеко от дома, и им бывает одиноко. Конечно, это тормозит работу, но у нас первоклассное обслуживание… – Она снова поставила чашку. – Я подождала пять минут и просигналила второй раз. Когда Дарлин снова не отозвалась, я начала сердиться… Понимаете, лейтенант, меня часто раздражала ее медлительность…
– Вполне естественная реакция. – Ева не могла бы сосчитать, сколько раз ей приходилось выслушивать подобные оправдания. – Дарлин не стала бы вас за это упрекать. Я понимаю: вы терзаетесь, что не могли помочь ей тогда, зато вы можете сделать это сейчас. Продолжайте.
– Да. – Хайлоу опять вздохнула. – В конце концов я сама пошла в апартаменты, чтобы поторопить Дарлин. Я подумала, что ее сигнализатор вышел из строя – такое случается, хотя и нечасто. Потом я увидела у двери ее тележку, забеспокоилась и открыла дверь своей кодовой карточкой. В гостиной все было в порядке, поэтому я открыла дверь в спальню…
– Дверь была закрыта?
– Да. Я в этом уверена, потому что помню, как окликнула Дарлин, прежде чем открыть дверь. Я сразу увидела бедняжку. Она лежала на кровати – лицо у нее распухло, на шее и воротничке была кровь и на покрывале тоже. Я заметила, что Дарлин свою работу сделала…
– Разобрала постель? – перебила Ева. – Ваши девушки делают это в первую очередь, приходя в номер?
– Кто как. По-моему, Дарлин предпочитала начинать с замены полотенец в ванной, а потом занималась постелью. Некоторые постояльцы требуют полностью сменить белье, если они хоть раз вздремнули или… еще как-нибудь воспользовались кроватью. В таком случае она должна была снять все белье, положить его на тележку вместе с полотенцами и привезти смену, обязательно отметив это в журнале. Это приучает сотрудниц к дисциплине и отбивает охоту к кражам.
– Понятно. Но, судя по тому, что́ вы увидели, она просто постелила постель. В спальне играла музыка. Дарлин могла включить аудиосистему?
– Да, возможно. Но не на такую громкость. Если бы постоялец, вернувшись, услышал громкую музыку, ему бы это вряд ли понравилось.
– Может быть, она собиралась выключить систему перед уходом?
Хайлоу печально улыбнулась и покачала головой:
– Дарлин любила современную музыку, как, впрочем, и другие наши девушки. Она бы не стала слушать оперную арию для своего удовольствия.
«Значит, оперу включил убийца для собственного удовольствия», – подумала Ева.
– Что было дальше?
– Я застыла как вкопанная, потом выбежала из спальни, захлопнув за собой дверь. Но в коридоре у меня ноги отказали – я стала кричать, пока не прибежал охранник. – Хайлоу закрыла лицо руками. – Началась суматоха, из комнат выбегали люди. Появился мистер Бригем и вошел в номер. Потом он отвел меня вниз и сказал, чтобы я прилегла отдохнуть. Но я не могла – просто сидела здесь и плакала, пока не пришел Рорк и не принес мне чаю. Кто мог убить эту девчушку? Почему?!
Ева знала, что на этот вопрос, возможно, никогда не удастся ответить исчерпывающе. Поэтому она молча ждала, пока Хайлоу успокоится.
– Дарлин всегда убирала в этом номере?
– Не всегда, но как правило. Обычно каждой горничной поручаются два этажа, и она ими занимается. Когда Дарлин окончила стажировку, ей отвели сорок пятый и сорок шестой.
– Не знаете, у нее был молодой человек?
– Кажется, был… У нас в штате полным-полно молодежи, и у них постоянно романы. Не знаю, смогу ли я вспомнить… Ну, конечно! Бэрри! – Хайлоу улыбнулась и облегченно вздохнула. – Да, ее молодого человека зовут Бэрри. Он работает здесь коридорным. Дарлин была на седьмом небе, когда ему удалось перейти в ночную смену, – таким образом они смогли больше времени проводить вместе. У бедняжки всегда лицо светлело, когда она говорила о нем…
– Вы не знаете, они не ссорились в последнее время?
– Нет. Если бы они ссорились, я бы об этом знала. Когда наши девушки ссорятся со своими дружками, это сразу становится всем известно… О! – Внезапно она снова побледнела. – Вы же не думаете, что он… Судя по тому, что говорила о нем Дарлин, Бэрри – славный юноша.
– Мне просто нужно восстановить картину происшедшего. В любом случае я бы хотела поговорить с ним. Может быть, у него есть какие-то предположения насчет того, кто мог убить ее.
– Да, понимаю…
Дверь открылась, и вошел Рорк.
– Прошу прощения. Я помешал?
– Нет, мы уже закончили. Может быть, мне понадобится еще раз с вами побеседовать, Хайлоу. А сейчас можете идти. Если хотите, я договорюсь, чтобы вас отвезли домой.
– Я уже об этом позаботился. – Рорк подошел к Хайлоу и взял ее за руку. – Шофер ожидает за дверью – он вас отвезет. Вашего мужа я предупредил. Примите успокоительное и ложитесь спать. Не выходите на работу, пока не почувствуете, что достаточно окрепли.
– Большое спасибо. Но, думаю, работа пойдет мне на пользу.
Уже в дверях Хайлоу обернулась к Еве:
– Лейтенант, Дарлин была абсолютно безобидной малышкой. Тот, кто сотворил с ней такое, должен быть наказан. Конечно, назад ее не вернешь, но это все, что мы можем для нее сделать.
«Пожалуй, да, – подумала Ева. – Хотя этого далеко не достаточно».
Она подождала, пока Рорк закончит переговариваться с водителем, и закрыла дверь.
– Куда ты исчез? – спросила она Рорка, когда тот вернулся, проводив Хайлоу.
– У меня были кое-какие дела. – Рорк склонил голову набок. – Ты ведь не любишь, когда на месте преступления толпятся посторонние. Это самое малое, что я мог сделать здесь.
– А что «самое большое» ты делал где-то еще?
– Вам нужен подробный отчет о моих действиях, лейтенант?
Оставив вопрос открытым, Рорк подошел к бару и вынул бутылку белого вина. Пока он наполнял бокал, Ева сообразила, что ее вопрос прозвучал не слишком корректно.
– Мне просто интересно, где ты был…
– И что я делал, – закончил Рорк. – Не забывайте, что это мой отель, лейтенант.
– Ладно, не злись. – Ева погладила его по голове. – Второй раз за несколько недель убивают твоего служащего. Конечно, это неприятно, если не сказать больше. Но, принимая во внимание, что ты владеешь половиной города…
– Неужели половиной? – усмехнулся Рорк. – Надо будет уточнить.
– Я могу сколько угодно повторять, что в этом убийстве нет ничего личного, но понимаю, что тебе от этого не легче. Мне очень жаль.
– Мне тоже. Жаль, что это произошло здесь и что я пригласил тебя сюда. Что касается моего времяпрепровождения, то повторяю: у меня было много дел. Во-первых, это мероприятие внизу. – Рорк протянул Еве бокал, но она, как он и ожидал, покачала головой. – «Палас» ожидает набег журналистов. У них слюнки текут, когда убийство происходит в фешенебельном отеле, где к тому же собрался весь бомонд. Пришлось срочно принять превентивные меры. Кроме того, я хотел позаботиться о Хайлоу…
– Она была очень тронута, – заметила Ева.
– Хайлоу работает у меня десять лет. – Для Рорка это было достаточным объяснением. – Сотрудники отеля уже знают о происшедшем, так что было необходимо избежать паники. Здесь есть один коридорный, Бэрри Коллинз…
– Молодой человек Дарлин?
– Да. Он очень тяжело это воспринял, и я отправил его домой. Прежде чем ты начнешь ругать меня за это, – поспешно добавил Рорк, – сообщаю, что во время убийства он вместе с двумя другими коридорными занимался багажом участников медицинской конференции.
– Откуда ты знаешь время убийства?
– Бригем информировал меня о содержании компьютерных дисков системы охраны. По-твоему, ему не следовало это делать?
– Нет, но я бы хотела поговорить с этим парнем.
– Сегодня ты бы все равно ничего из него не вытянула. – Голос Рорка смягчился. – Ему двадцать два года, Ева, и он любил эту девушку. Представляешь, в каком он состоянии? Я отправил его домой к матери.
– Ладно. Возможно, я бы сделала то же самое. Поговорю с ним позже.
– Полагаю, ты уже занялась Джеймсом Прайори?
– Да, и так как ты, очевидно, знаешь результаты, то могу сообщить, что я велела поискать его Фини. Вернее – человека, который назвался этим именем. В банке данных Информационного центра преступности он наверняка фигурирует. Это не первое его преступление.
– Я могу гораздо быстрее раздобыть для тебя данные.
«Разумеется, он может! – подумала Ева. – Дома, в закрытой комнате с незарегистрированным оборудованием».
– Давай сначала попробуем действовать легальными способами. Убийца вышел отсюда уверенно, как человек, знающий, куда ему идти. Вскоре я тоже буду это знать. Вопрос в том, почему он это сделал. Он явно прибыл сюда с определенной целью – фальшивое удостоверение, номер, заказанный заранее на две ночи… Кстати, почему на две? На случай, если в первый вечер что-то не сработает? Убийца поджидал жертву в своем номере. Именно Дарлин? Если так, то почему ее? Или любую горничную? Снова почему? Странно, что он практически не принял никаких мер предосторожности – как будто не заботился, что мы можем его опознать… Ладно, прежде чем ехать в управление с рапортом, я должна уведомить ближайших родственников жертвы. Не подбросишь меня?
– Вы меня удивляете, лейтенант.
– Только не подумай, что я не смогу добраться сама. Может быть, я просто не хочу упускать тебя из виду.
– Убедительное объяснение. – Поставив бокал, Рорк подошел к Еве, заключил ее лицо в ладони и поцеловал в лоб. – Эта история будет трудной для нас обоих. Заранее извиняюсь за все резкие слова, которые я произнесу, прежде чем ты закроешь дело.
– О’кей.
«Брак – не увеселительная прогулка», – подумала Ева. Она обняла Рорка и крепко поцеловала его в губы.
– Тем более что я, возможно, наговорю тебе еще больше гадостей.
– Тогда начни прямо сейчас. Раз уж мы одни в номере… – Он привлек ее к себе.
– Маньяк! – Ева со смехом оттолкнула его.
– Ладно. – Рорк последовал за ней к двери. – Это тебе дорого обойдется.
* * *
Уведомление ближайших родственников жертвы – самая тяжкая обязанность полицейского из отдела убийств. Несколькими словами вы вдребезги разбиваете человека, а когда он собирается снова, то никогда уже не бывает тем же самым. Трещины остаются навсегда.
Ева пыталась не думать об этом на обратном пути из Нью-Джерси, где она оставила рыдающими мать и сестру Дарлин Френч. Утешить их было не в ее силах – нужно сделать все, чтобы убийца Дарлин предстал перед судом.
– Если бы в городе и пригородах были совершены аналогичные преступления, я бы о них знала, – сказала Ева, нажимая кнопки портативного компьютера Рорка. – Есть удушения, избиения, изнасилования…
– Обожаю Нью-Йорк!
– Я тоже – до тошноты. Так вот, за последние полгода каждое из этих преступлений совершается сплошь и рядом, но все три вместе – ни разу. И никто не пользовался серебряной проволокой в качестве удавки – тем более в отеле. Однако убийца мог поработать в других городах и даже странах. Придется расширить сферу поисков…
Ева оборвала фразу, когда в ее сумочке зазвонил мобильный видеотелефон.
– Даллас.
– Неужели ты не можешь отдохнуть хотя бы одну ночь? – услышала Ева сердитый голос Фини.
– Я об этом подумываю.
– Ну так думай поскорее! Если отдохнешь ты, может, удастся отдохнуть и кому-то из нас. Только я уселся посмотреть игру «Янки» с бутылкой пива и чипсами с сыром, как мне позвонила Пибоди.
– Прости, что помешала.
– Ладно, все равно эти сукины дети проигрывают. И кому – паршивым «Тихуана такос»! Черт бы их побрал! – Фини помолчал, пытаясь справиться с раздражением. – Пока я смог пропустить через базу данных только изображение твоего парня – отпечатков ведь нет. Эксперты говорят, что он, очевидно, воспользовался защитным раствором. Ничего, мы получим его ДНК по крови и остаткам кожи под ногтями жертвы, а также по сперме. Надеюсь, свой член он не опечатал. – Фини кисло улыбнулся. – Впрочем, вряд ли этот тип беспокоился насчет ДНК. Думаю, он воспользовался раствором только для того, чтобы выиграть время.
– Короче говоря, какие у тебя результаты?
– Я как раз к этому перехожу. Нашел несколько похожих типов. Учитывая возможность пластической операции, прогнал их через систему костного контроля и отыскал того, кто подходит во всех отношениях – в том числе и по орудию убийства. Его зовут Сильвестр Йост – Слай Йост. Пользуется множеством имен, но это настоящее.
– А фамилии Прайори среди них не было?
– Пока не нашел, но я проверю еще раз. Кстати, лет пятнадцать тому назад я работал над одним делом – серийные удушения серебряной проволокой. Пять жертв были разбросаны по разным уголкам планеты, но всех объединяло одно: убитые были связаны с черным рынком. Каждый из убитых играл не последнюю роль в каком-нибудь грязном бизнесе, хотя все они были из разных организаций. Мы вышли на Йоста, но доказательств не было. Потом убийства прекратились и дело застопорилось.
– Выходит, он – наемный убийца?
– Да, но возникает вопрос, кто его нанял? Йост выполнял заказы на людей из многих крупнейших преступных организаций. Помимо этих пятерых жертв, за ним, похоже, числится не менее двадцати удушений. А в свое время он отбыл срок за нападение со смертельным исходом в Майами.
– Да, я поняла по его виду, что он побывал за решеткой. Его сажали только один раз?
– Насколько я знаю, да. Правда, тогда ему было всего двадцать. Очевидно, с возрастом он стал работать чище.
– Я еду в управление. Перешли мне туда все данные.
– Уже переслал. Но я собираюсь поискать еще. Завтра введу тебя в курс дела. Мне понадобится еще одно изображение этого парня.
– Хорошо.
– Тогда до завтра. Слушай, Даллас, а ты-то как оказалась в этом роскошном отеле?
– Неважно! – огрызнулась Ева. – Просто, помимо служебных дел, существуют еще и семейные.
Она кашлянула и отключила связь.
* * *
Человек, который родился Сильвестром Йостом и задушил молодую горничную под именем Джеймса Прайори, в данный момент именовал себя Джорджо Мазини. Он потягивал второй стакан неразбавленного скотча и просматривал запись вечернего матча с участием «Янки». Если бы он принадлежал к тем, кто убивает по личным причинам, то обязательно подстерег бы где-нибудь питчера «Янки» и выпотрошил его, как рыбу. Но так как убийство являлось для него бизнесом, он только негромко ругался высоким, похожим на женский голосом.
Некоторые отпускали шуточки по поводу его тонкого голоса. Если он был на работе, то игнорировал таких людей, но, будучи незанятым, избивал их до полусмерти. Впрочем, это был всего лишь вопрос принципа, а он относился к принципам с таким же равнодушием, как и к людям. Отсутствие каких бы то ни было эмоций делало его идеальным убийцей.
Деньги за вечернюю работу уже были помещены на его счет под еще одним именем. Слай не имел понятия, почему эту девчушку избрали жертвой, да его это и не интересовало. Он просто заключил контракт, выполнил условия и получил гонорар.
Своих теперешних хозяев Слай только начал обслуживать, но гонорары были настолько солидными, что он стал подумывать об уходе на покой. Впрочем, он жил недурно уже в течение многих лет. Гонорары позволяли ему развивать в себе самые утонченные вкусы, полностью их удовлетворяя, – шла ли речь о еде, напитках, музыке или одежде. Слай путешествовал по всему миру, в пятьдесят шесть лет свободно говорил на трех языках, что ощутимо помогало ему в работе, и мог, если было подходящее настроение, готовить самую изысканную пищу. Кроме того, он великолепно играл на фортепиано.
Хотя Слай не родился, как говорит пословица, с серебряной ложкой во рту, но эту ложку ему с успехом заменила серебряная проволока.
В двадцать лет он был обычным громилой, которого Ева быстро разглядела под внешним лоском, и убивал, потому что умел это делать и потому что за это неплохо платили. Теперь же он стал подлинным виртуозом своего дела, который никогда не разочаровывал работодателей и оставлял на каждой жертве печать собственного стиля.
Избиение, изнасилование, удушение серебряной проволокой… Для Слая это являлось маленькой пьесой в трех актах, где менялись только декорации – и второе действующее лицо.
Он же сам всегда оставался звездой шоу.
Слай обожал путешествия и имел несколько альбомов с открытками, которые покупал в разных уголках мира. Иногда он перелистывал их, потягивая вино и с улыбкой вспоминая разные мелкие подробности. Обед в летнем Париже после того, как он отправил на тот свет владельца завода по изготовлению электронной аппаратуры; вид из окна на дождливый вечер в Праге перед тем, как он задушил американского представителя…
Хорошие воспоминания!
Слай не сомневался, что нынешняя работа хотя и задержит его в Нью-Йорке, но зато снабдит воспоминаниями не менее приятными…
