Нинель Нуар
Дракон… и ее ректор
Глава 1
Осень расплескалась по Вальбургу всеми оттенками багрянца и золота. Откуда-то из переулка тянуло сдобным духом свежих плюшек с заварным кремом и присыпанных корицей рогаликов – фирменных десертов любого приличного кафетерия столицы.
Дождь шел уже неделю с редкими перерывами, смывая летнюю пыль, опавшие листья и возможные улики с места преступления.
– Мужчина, по внешним признакам – человек, лет сорока, – бубнила я под нос медленно и отчетливо, позволяя переносному самопишущему артефакту фиксировать текст в стандартном режиме. Техника была новой, деликатной, и стоило мне сбиться или прибавить темп, как порхающая в воздухе над бумагой ручка начинала дёргаться, мазать и выдавать нечто вовсе непотребное. – Одет дорого, но не для улицы. Выскочил ненадолго или его вынесли?
– Почему вы так решили? – встрял Квирин, недавно принятый в ряды полиции стажёр. Он лучился энтузиазмом, активно лез во все щели и дыры, и мечтал нести в массы добро и справедливость.
Идиот.
Аж завидно. Кажется, я такой не была.
Спохватившись, я щелкнула пальцами, отключая самописец.
– Потому что в такую холодрыгу любой нормальный человек наденет пальто. И свитер, – назидательно сообщила, проводя рукой в воздухе над трупом для наглядности. Квирин поёжился, представляя, каково было бы прогуляться по промозглым улицам Вальбурга в одной полураспахнутой рубашке. – А еще захватит зонтик, учитывая погоду в последнее время.
«Тем более джентльмен, им по статусу положен зонт-трость», – мысленно добавила я, обходя тело по кругу и внимательно глядя себе под ноги. Не хотелось бы пропустить нечто важное, чудом уцелевшее в потоках льющейся с неба воды. Но увы – все следы либо смыло непрекращающимися ливнями, либо их и не было вовсе.
Казённые сапоги глухо бухали подковами каблуков по неровной брусчатке. Следов я не оставляла: амулет – небольшая булавка с руной вместо головки, вколотая в лацкан короткой кожаной куртки, – исправно выполнял свою работу, экранируя меня от окружающей среды, а ее – от меня.
– Личность уже установлена. Кзавер Брун, сорок три года, – сообщил подошедший неслышно следователь. Неслышно для стажёра – Квирин аж подпрыгнул, я же только приветственно кивнула. С Брандольфом мы виделись этим утром – как раз обсуждали появившегося в столице маньяка. И вот опять, пожалуйста. – Числится среди пропавших без вести, заявление подала жена неделю назад. Почему вы снова в брюках, мисс Диди?
– Вам все еще есть дело до моего внешнего вида? – поморщилась я, приседая на корточки рядом с жертвой.
Попробуй проделай этот трюк в юбке!
– В данный момент вы представляете наше отделение! – привычно и занудно забубнил Брандольф. Отличный специалист, обсуждать с ним преступления – одно удовольствие, но насколько же упёртый блюститель нравственности! В прозекторской он еще как-то терпел, поскольку в форменном халате не видно моих нетрадиционных нарядов, но стоило нам столкнуться вне участка, как его прорывало. – Ваш непристойный вид недопустим для служителя закона!
– Предпочитаете, чтобы я вытерла подолом все следы? – привычно огрызнулась без особого энтузиазма. Подобные диалоги между нами происходили с завидной регулярностью, Бран доказывал мне прелесть затянутой в тугой корсет девы-богини, я же напоминала ему, что тяну максимум на смерть с косой, а той вовсе балахоны положены.
Не прикасаясь к слепо глядящим в обложенное тучами небо глазам, я всмотрелась в помутневшие склеры. Пятна уже начали проявляться желтоватыми неровными треугольниками. Мертв часа два, может три, не дольше. Пройди нашедшая труп парочка по этому переулку на пару минут раньше, могла бы застать преступника.
И было бы у нас три трупа вместо одного.
Маньяк в этот раз попался осторожный и вдумчивый. Не оставлял ни следов, ни свидетелей, ни даже души, которую можно было бы допросить.
– Где же ты шлялся, Кзавер, почти неделю? – вполголоса поинтересовалась я у тела без особой надежды на ответ.
– Как думаете, в этот раз что-то сохранилось? – сочувственно спросил Брандольф, сменив тон. Теперь речь шла о деле, а в работе он признавал меня за равную безоговорочно.
– Скоро узнаем, – мрачно отозвалась я и кивнула поджидающим у линии заграждения полицейским. – Грузите. Пора мне покопаться в его мозгах.
Прозекторская встретила меня привычной тишиной и прохладой. Не промозглой сыростью улицы, а сухим холодом, помогающим дольше сохранять трупы в пристойном виде. Артефакт под столом для вскрытия поддерживал почти идеальный стазис, но ведь не будешь же держать тело на нем сутками. К тому же очень часто – куда чаще, чем хотелось бы – в участок привозили по три-четыре мертвеца в день. А то и больше.
Накинув халат, обработав руки и сменив булавку-амулет на свежую, я подошла к столу и снова воззрилась на труп с нескрываемой тоской. Сейчас, оставшись в одиночестве, я могла не контролировать выражение лица и не изображать вселенскую уверенность в успехе.
Маньяк был хорош. Слишком хорош. Он виртуозно подчищал не только отпечатки ауры, пальцев и прочего, но и полностью уничтожал душу жертвы, так что ни допросить ее, ни увидеть последние минуты умирающего не получалось. Заклинание, скорее всего, было из тех, что использовали для допроса потусторонних сущностей. Иногда лучший свидетель – сам убитый, особенно если под рукой есть некромант.
К сожалению, провести призыв можно только единожды, чем убийца и пользовался, вытаскивая душу из посмертия и тут же развеивая, тем самым отрезая нам возможность пообщаться с жертвой.
Все отделение уже третий месяц гонялось за собственным хвостом в попытках отыскать малейшую зацепку – тщетно. Начальник, Хаган Норрис, регулярно производил разнос – поскольку не менее регулярно получал по ушам от вышестоящих. На утренних планёрках уже стало печальной традицией выслушивать минут по десять наказы «работать лучше» и «быть бдительнее».
Отряды дежурили по городу круглыми сутками, но, как бы старательно они не прочесывали улицы, каким-то образом на них снова появлялись трупы. Каждую неделю, как по расписанию. Следователи перетряхнули всех зарегистрированных в столице и ближайшем пригороде некромантов – ничего. У каждого нашлось железное алиби хотя бы на два-три случая… а тех становилось все больше. Количество жертв уже перевалило за второй десяток. Все – мужчины среднего возраста, в самом расцвете сил, только чистокровные люди. Ни единого гнома или эльфа от маньяка не пострадало.
Вот как прикажете его, гада, искать?!
Тяжело вздохнув, я взялась за бумагу. Пусть наперёд известно, что проверки ничего не принесут, действовать все равно нужно по протоколу.
Сначала призыв сущности.
Я начертила символ на бланке и положила на лоб мертвеца. Влила силу, так что руна вспыхнула серебристым пламенем.
Ничего.
Ожидаемо, но все равно неприятно.
Бумажка перекочевала в раскрытую полупустую папку. Я с неодобрением покосилась на Кзавера. Ему-то что, а мне еще часа два отчёты заполнять. Рабочий день патологоанатома частенько плавно перетекает в рабочую ночь, особенно когда сменщик вышел на пенсию, а трупы склонны обнаруживаться поздними вечерами.
Теперь слепок визуала.
Два идентичных амулета в форме монеты легли на съёжившиеся глазные яблоки. Их пары-близнецы расположились на чистом листе бумаги передо мной. Самое главное – направить силу одновременно и равномерно. Работала я на автомате – за годы практики, особенно активной в последние месяцы, поднаторела в этом монотонном действии. Тонкие невидимые струйки магии влились с моих пальцев в металлические кругляши – и лист под ними потемнел, принимая изображение.
Неужели?!
Картинка получилась немного смазанной, но она проявилась! Хоть как-то! Я забыла, как дышать, вглядываясь в постепенно набирающий тон и фактуру снимок. К сожалению, он будет черно-белым, ведь мертвецы не различают цвета, как и духи, но хоть что-то!
Чем яснее становилось изображение, тем сильнее колотилось мое сердце. Характерный, очень узнаваемый значок оказался прямо в фокусе. Ох, и промахнулся в этот раз убийца! Кажется, та парочка его все же спугнула. Душу он призвать и развеять успел, а вот подчистить визуальные отпечатки на сетчатке уже нет.
Едва дождавшись, пока картинка проявится полностью и руны окончательно потухнут, сигнализируя завершение процесса, я выдернула лист из-под монет и бросилась в кабинет начальства.
Вот оно обрадуется!
Комиссар столичного отделения Хаган Норрис оглядел слепок визуала с нескрываемым омерзением.
– Ты осознаешь, что это означает? – с тоской в голосе вопросил он, тыкая пальцем в четко виднеющийся логотип.
– Конечно! Это же прорыв в расследовании! – радостно воскликнула я, не понимая странного настроения босса, по совместительству моего старого приятеля. Буквально – старого: в отличие от меня, у него уже начала проклевываться на висках седина. Эх, вот она – цена дружбы с людьми. Они так недолговечны, и быстро ломаются…
– Это нарыв на заднице! – простонал Хаг, закрывая лицо руками. – Они же несовершеннолетние, Диди!
Я прекратила неуместно улыбаться и села на стул для посетителей.
– Мы и так из кожи лезем, чтобы наличие маньяка не предавалось огласке! – продолжал стенать начальник, не забыв поставить заглушку на кабинет. Я машинально щелкнула пальцами, вливая и свою силу в стандартные руны – теперь пробиться к нам и подслушать смог бы разве что архимаг. – Пресса недавно что-то прочухала, ты не представляешь, каких трудов мне стоило убедить журналюгу придержать свои статейки. Пообещал ему эксклюзив, мать его! Если мы начнем сейчас допрашивать всех студентов, нам же придется разрешения у родителей просить! А процентов семьдесят в Техномагическом – иногородние…
О да, я могла представить катавасию, которая в такой ситуации начнется. Наводнившие участок возмущенные папеньки, требующие отпустить их чадо и ни в коем случае даже не допрашивать – а то как же, пятно на репутации, истерящие по углам маменьки, не говоря уже о родительском комитете, которого, сказать по правде, побаивались аж в министерстве образования.
Проблема заключалась в так называемом магическом совершеннолетии. Лишенные дара или обладающие зачаточными способностями получали аттестат зрелости и удостоверение личности в восемнадцать. Тогда же им разрешалось вступать в брак, выезжать в одиночестве из города и совершать прочие взрослые сумасбродства. Но у одаренных сильных магов все было не так. Отпустить недоученного огневика в поход? Да он же лес спалит, и всех товарищей заодно. Так что маги получали сертификат магического совершеннолетия по окончании академии, и ни минутой раньше.
Хоть в двадцать один ты ее закончишь, хоть в тридцать пять.
Этим раньше пользовались девицы, не желавшие выходить замуж. Учились до тех пор, пока не начинали считаться перестарками, а после семье ничего не оставалось как разрешить им работать, ибо желающих взять в жены увядающих красавиц не находилось. К счастью, времена, когда женщине приходилось выцарапывать себе свободу, отошли в прошлое. Сейчас никто не мог по закону принудить девицу к замужеству, особенно магичку. Да и родители скорее радовались, когда у дочки находили дар – это же карьерные перспективы, большие деньги…
А то и муж из аристократии!
– И что будете делать? – сочувственно поинтересовалась я у Хагана. Не то чтобы мне было сильно интересно, скорее, из вежливости. Да и поднадоело мне каждую неделю биться над новым, вычищенным до стерильности покойником. Поймали бы уже, облегчили мне жизнь.
Начальник помолчал, но руки от лица убрал и оглядел меня эдак пристально.
Мне это очень не понравилось.
– Ты же у нас дракон? – уточнил он, будто сам не знал.
– Ну да, а что? – проверив на всякий случай надежность заглушки, подтвердила я очевидное.
Драконы за пределы Гардара, их острова, вылетали редко. И уж точно старались не селиться в человеческих мегаполисах. Так что слухов и небывальщин о нас среди людей ходило превеликое множество. Как известно, не знаешь чего-то наверняка – выдумай с умным видом, за истину сойдет. Особенно если возразить некому.
– Значит, можешь принять любой облик? – с нарастающим нездоровым возбуждением вопросил Хаг.
Я вытянула перед собой руку с выставленным пальцем.
Указательным, но намек он понял.
– Слухи о нашей многоликости сильно преувеличены, – занудным тоном престарелого профессора пробубнила я. – Могу сменить черты лица, цвет волос, цвет кожи. Рост, вес, примерные габариты и пол останется неизменными.
– А нам пол и не нужно! – радостно отмахнулся от моего предупреждающего пальца комиссар. – Выдадим тебя за студентку-первокурсницу. Учебный год только начался, толком перезнакомиться они еще не успели. Походишь там, поспрашиваешь, вдруг кто подозрительный попадется.
– С подвалом, в котором хранит трупы и похищенных живых мужчин? – в тон ему продолжила я, и рявкнула:
– Не мели ерунды! Какая из меня первокурсница?! А работать кто будет?
– Так Диксона с пенсии отзовем на недельку-другую, – ухмыльнулся Хаг, радостно и предвкушающе потирая руки. – Отличный же план, признай!
Глава 2
– Это совершенно бредовый план!
Я захлопнула дверь, за которой сидела перепуганная девчушка лет шестнадцати. Летние конопушки на носу и задорные рыжеватые хвостики делали ее похожей на ребенка, а не на первокурсницу Техномагического, поступившую с отличием на артефакторику.
– Не устраивай сцену, – сквозь зубы прошипел Хаг. – Я едва убедил жену, что мы с тобой не спим. Не хватало еще все заново начинать!
– Я все слышу! – сообщила проходившая мимо ширококостная фигуристая блондинка. Верена, образно выражаясь, держала мужа в кулаке за самые нежные части тела, и я в дурном сне не смогла бы представить, что Хаган решился ей изменить.
Я бы на его месте и сама боялась.
– Не пугайте мне племянницу! – сурово погрозила она нам обоим по очереди. – Она и так трясется от того, что в столице приходится жить – в этом рассаднике порока и разврата, а тут вы со своим грандиозным планом.
– Это был его план! – без зазрения совести свалила я вину на начальника. Хаг покосился на меня взглядом агнца, ведомого на заклание. Верена покачала головой, наблюдая за нашими препирательствами, и локтем открыла дверь снова. Руки у нее были заняты увесистым подносом. Сама родом из небольшого городишки, почти деревни, она искренне полагала, что все проблемы можно решить, хорошо покушав.
Если те не решились, значит, порция была недостаточной.
Вот и теперь – для того, чтобы облегчить нам всем переговоры, она наготовила столько, что хватило бы на небольшую армию. Поднос в ее крепких пальцах был не первым и далеко не последним. Устроив его рядом с остальными на низком столике, Верена выпрямилась и угрожающе сложила руки на груди. Мы с Хагом послушно просочились в комнату и чинно заняли места на диванчике напротив девчушки.
Пусть Хаган был сто раз суровым начальником на работе, дома он эту роль безоговорочно уступил супруге, и, кажется, получал от этого немалое удовольствие.
Убедившись, что все сели, взяли в руки по тарелке и положили себе что-нибудь вкусное, Верена пристроилась рядом с племянницей и взглядом разрешила мужу приступать.
– Дорогая Дафна, благодарю тебя за помощь следствию! – высокопарно начал было Хаг, но под покашливанием супруги быстро сбился.
Девчушка приходилась Верене какой-то дальней родственницей, названия которой даже ушлые люди, умудрившиеся обозвать специальным термином жену брата мужа, еще не придумали. Впрочем, в мелких поселениях выходили из ситуации просто – все женщины, кто младше тебя, становились племянницами, все, кто старше – тетками. И дело с концом.
– Я готова! – сообщило нам конопатое создание и на всякий случай зажмурилось.
– Документы, как опекун, я уже подписала, – поведала нам Верена и строго воззрилась на меня. – Ты же ей больно не сделаешь?
– Слепок внешности занимает всего несколько секунд, и максимум, что она ощутит, это легкую щекотку, – тяжело вздохнула я и покосилась с мольбой на начальника.
Может, все же передумает?
– Как тебя полностью зовут, дитя? – поинтересовалась я мягко, стараясь не напугать бедняжку еще больше. Все не каждый же день ей сообщают, что отныне она заперта дома без права выйти на улицу до завершения следственной операции, заниматься с ней магией будет лично комиссар полиции, которого она и видела-то раза три за все это время, а ее двойник в этот момент будет разгуливать по академии и искать страшного маньяка.
По крайней мере, когда Дафна услышала про последний пункт, с первым, который «сидеть дома и не высовываться», проблем не возникло. Вот если мы не поймаем никого, тогда будет очень сложно выцарапать ее наружу, это да.
Отставить пораженческие мысли, приказала я сама себе. Раз уж за дело берется дракон, оно будет сделано в лучшем виде!
– Дафна Дирк, – прошелестело дитя.
– Это знак! – торжествующе воскликнул Хаг. Девица съёжилась на стуле, не ожидая от его знаков ничего хорошего. – Она тоже Диди, тебе и привыкать не придется!
– Восхитительно, – пробормотала я. Нет, смириться с предстоящей ролью я почти успела… но не ожидала, что исходный материал будет настолько юн и невинен.
Менее похожую на меня личность, что внешне, что внутренне, подобрать было бы сложно, старайся Хаг специально. Впрочем, вес и рост у нас примерно совпадал.
Убавить в груди, прибавить в талии, чуть укоротить волосы – эх, жаль, мне нравилась моя длина.
Что ж. Пора призывать дракона.
Я поднялась со своего места и обошла кресло, в котором съежилась девушка.
– Просить тебя выйти, как я понимаю, бесполезно? – не глядя в сторону Хага, поинтересовалась я.
– Разумеется! – возбужденно подтвердил начальник.
Еще бы. Ему предоставился уникальный шанс пронаблюдать, как дракон меняет внешность. Да ни один маг от такой возможности не отказался бы!
– Я дала магическую клятву неразглашения! – поспешно вставила Верена. Ей тоже было безумно любопытно, чисто по-человечески.
– Интересно, как ты представишь это в рапорте? – пробормотала я себе под нос с нескрываемой издевкой. Хаган поморщился. Я в свое время пришла к нему работать при единственном условии – никто не узнает, что я дракон. Скрывать этот небольшой казус биографии было не так уж сложно – до сегодняшнего дня. Если пойдут слухи, что я умею менять внешность, сообразительные работники департамента быстро сложат два и два. И тогда спокойной жизни в человеческом королевстве мне не видать… под этой личиной.
Ничего. Сменила образ один раз, сменю и второй. И третий, если понадобится.
Тяжело вздохнув, я провела кончиками пальцев по волосам Дафны. Она вздрогнула, но не сбежала с криками ужаса. Уже молодец. Даже не знаю, держалась бы я с таким спокойствием в подобной ситуации – если бы некто здоровенный и хищный неясной породы стоял за моей спиной и собирался проделать надо мной неизвестный ритуал.
– Сейчас будет немного щекотно. Потерпи, пожалуйста, – попросила я ее, и татуировка на моем запястье поплыла, обретая форму. Полупрозрачная змейка с зачатками крылышек соскользнула с моей кожи под воротник Дафны.
Та поежилась и хихикнула.
– Там что-то ползет! И чешется! – пожаловалась она, но раздеваться с воплями ужаса не начала. Вот она, прелесть деревенских нравов – привыкли они к падающим за шиворот мохнатым гусеницам и прочей живности. Их такими мелочами не удивишь и не напугаешь. Вот городская фифа бы сейчас орала и бегала по потолку, сдирая с себя все подряд. А эта только вежливо любопытствует.
Дракончик невесомой тенью скользнул по щеке Дафны и зарылся в волосы, махнув хвостом. Молодец, собрал все что нужно было. Я приняла его обратно на ладонь и позволила впитаться под кожу, снова притворяясь татуировкой. Кончики пальцев порозовели, посветлели, ногти сменили форму и длину. Повезло, девица, как и я, не любительница отращивать их на полметра, вопреки нынешней моде.
Недавний ожог от реактива исчез, сменяясь трудовыми мозолями. Дафна не чуралась тяжелой работы, и хоть после переезда в город условия жизни изменились кардинально, вросшие пятна загрубелой кожи уходить не торопились.
– Маникюр бы тебе. И мне заодно, – сообщила я девушке, прислушиваясь к происходящим в теле изменениям. Внутренние органы сильной перестройке не подвергались, к моему большому облегчению. Разве что голосовые связки, и то самую малость. Не хватало только еще снова стать девственницей! – Руки – самый главный инструмент врача… и артефактора, если уж на то пошло.
– Хорошо, – пискнула Дафна, стараясь дышать через раз.
Я отметила, что мой голос тоже стал тоньше, приближаясь к оригиналу. Отступила от кресла, размялась, привыкая к новым объемам. Пожалуй, на физкультуру придется приналечь. И Хагу сказать, пусть гоняет девицу в хвост и в гриву, а то поменяемся обратно, и сразу все заметят разницу.
Органы-то не изменились, а вот сало на них наросло, вместо былых мышц.
– Ну, что скажешь, тетушка? – поинтересовалась я у наблюдающей за мной, открыв рот, Верены. Та захлопнула челюсть со звонким стуком и молча кивнула.
– Ой! – взвизнула Дафна, наконец-то обернувшись. – Если бы не ваша куртка, я бы решила, что это я стою! Как это вы так?
– Надеюсь, она тоже дала клятву о неразглашении? – запоздало поинтересовалась я у начальника. Тот сидел в полном ошеломлении и переводил взгляд с племянницы на меня и обратно.
Поймав свое отражение в оконном стекле, я придирчиво изучила результат. Вроде неплохо. Вряд ли сокурсники, видевшие Дафну в течение месяца, не дольше, разберутся в подмене. По словам Верены, подруг или тем более приятелей девушка так и не завела, особо ни с кем не общалась, училась сносно, но не хватала звезд с неба. В общем, брала усидчивостью и зубрежкой, а не талантом.
Идеальный вариант.
Осталось только переехать в общежитие.
Опасавшаяся в жуткой столице всего и вся, Дафна с радостью ухватилась за предложение сердобольной тети пожить у них во время учебы. Хаган не возражал. Он и дома-то бывал не каждые сутки, учитывая загруженность, дом у них большой, так что жиличкой больше или меньше – неважно.
Но мне для моих целей куда лучше подходило именно студенческое общежитие. Мне же обыски проводить, следить за подозреваемыми. Как я это буду делать, уходя после лекций прямо домой? Как упоминал начальник, большая часть студентов в техномагическом были иногородние, и мало у кого находились в столице родственники, как у Дафны, так что почти все они жили при академии, за казенный счет. Приходилось, конечно, платить некий символический взнос, но это сущие мелочи в сравнении с ежемесячной полновесной арендой, пусть даже крохотной комнатушки под лестницей.
– Хорошо, что им положена форма, – с нескрываемым облегчением констатировала я, осознав, что мне не придется заимствовать гардероб девушки. Ничего личного, но обилие рюшей в моем представлении уместны на покрывале в спальне, а не на юбке.
А вот нижнее белье, пожалуй, и вовсе надо взять свое, решила я после короткой ревизии. Нет, деревенский стиль мне решительно не шел. В любом обличии. Объемные панталоны Дафны, которые она, судя по застиранности и модности, унаследовала не иначе как от прабабушки, внушали трепет и уважение к старине.
Заселяться в общежитие поехали тем же вечером. Чем раньше я приступлю, тем быстрее вольюсь в бодрый студенческий коллектив, тем скорее найду улики. По крайней мере, сильно на то надеюсь.
– Обрати внимание на тусовщиков. Среди них могут оказаться те, что лишь притворяются разгильдяями, проводящими все время в увеселительных заведениях, а на самом деле создают себе алиби, выскальзывают через черный ход и делают свои черные дела, – вжившись в роль заботливого дядюшки, наставлял меня Хаг. – Теми, что живут в городе и у родных, мы займемся сами, на них время не трать.
– Хорошо, дядя! – проблеяла я, отчего начальство слегка перекосило.
– Не делай так больше, – пробормотал он едва слышно, покосившись на водителя таксомотора. Тот вроде бы не обращал на нас внимания, к тому же пассажирскую часть отгораживало толстое стекло, но предосторожности излишними не будут. Мы начали играть на публику сразу же, как переступили порог городского дома Норрисов и шагнули в зарождающиеся вечерние тени. Заботливый дядюшка нес внушительный саквояж, покряхтывая, когда острые металлические углы били его по ногам. Я сочувственно охала, но попытки отобрать багаж не делала. Дама я или где? Пусть мучается. – Меня может стошнить.
– Хорошо, дядя, – еще елейнее пропела я, опуская глазки долу, как положено воспитанной деревенской девочке, не нюхавшей столичного смога.
Хаг чуть не сплюнул, но вовремя сдержался.
– Отчитывайся… то есть отправляй сообщения раз в неделю, не реже! – строго напомнил он, погрозив мне пальцем. – А если что найдешь… то есть что-то случится, то в любое время! Мы сразу приедем… с тетей.
– Обязательно! – заверила его я, хватаясь за сиденье, с которого меня чуть не снесло при резком торможении.
– Приехали, – буркнул таксист, видимо раздосадованный, что подслушать ничего шокирующего не удалось. Хаг отсыпал ему мелочи, наказав ждать и не уезжать без него, и поволок мой чемодан из багажника.
Я же внимательно изучала здание, в котором мне придется жить в ближайшие несколько недель.
Если не повезёт, то и дольше.
Обычно общежития располагались на территории учебного заведения. Собственно, их и строили целиком как комплекс, в одном стиле.
Академия Техномагии собиралась по кусочкам из того, что было.
Учебные корпуса переделали из старинной усадьбы. Общежитие организовали в стоявшей неподалеку фабрике, и вид оно имело соответствующий. Высокие потолки, толстые каменные стены, огромные окна, которых хватало на два, а то и три этажа, так что сквозь стекло было видно, где заканчивался потолок, шло деревянное перекрытие, и начинался пол следующего уровня. К счастью, занавески вешали в комнатах плотные, так что, кроме этого, никаких больше деталей интерьера снаружи разглядеть было нельзя.
– Ну, что застыла? Не бойся, тебя здесь не съедят! – окликнул меня с крыльца Хаг.
Ему смешно! Он еще издевается! Едва сдержавшись, чтобы не зарычать и не порушить всю конспирацию, я шагнула на первую бетонную ступеньку.
Добро пожаловать на задание, Диди!
