bannerbannerbanner
Бастард ее величества

Нинель Нуар
Бастард ее величества

Полная версия

Намёк, брошенный мастером теней, был прозрачен до крайности. Стоит мне покинуть гостеприимные стены его дома – и я могу рассчитывать только на себя. И вряд ли протяну долго.

Что ж, надеюсь, меня хотя бы не запрут. А так в любом случае бежать мне некуда. Придется положиться на судьбу и интуицию, которая меня еще ни разу не подводила.

Парсон, не замечая моего испуга, двинулся вглубь дома, по пути указывая мне разные полезные направления с грацией опытного экскурсовода.

– Дальше по коридору столовая и кухня. Завтрак подадут через два часа, если хозяин будет дома. Если нет, кухарка вам поможет в любое время, – он покосился на меня через плечо, и я покорно кивнула, осознавая свое место за плинтусом. Пока Ладинье дома нет, пропитание добывай сама. Надеюсь, хоть готовить не придется: я в этом, признаться, не сильна. Пока была жива мама, готовила она, после мы с отцом перебивались готовой едой из магазина или ближайших ресторанов, благо с финансами у него проблем в последние годы не было. А потом у него появилась его фифа, но это уже совершенно другая история… Я потрясла головой, выныривая из неуместных воспоминаний.

Широкая каменная лестница с деревянными перилами, по которой мы поднимались, была прикрыта тонким ковром, и на нем после меня оставались отчетливые следы и дорожка насыпавшегося с одежды пепла. Дворецкий проследил за моим растерянным взглядом и несколько смягчился.

– Малви все уберёт. Кстати, после пришлю ее к вам, если вдруг понадобятся услуги горничной. Ваш багаж подвезут позже?

Я тяжело вздохнула.

– Боюсь, мистер Парсон, багажа не будет. У меня есть только то, что на мне.

Восхищение хозяйским благородством, подобравшим убогую, боролось в слуге с брезгливостью. С переменным успехом. К чести его, он промолчал, зато весьма красноречиво.

Даже не знаю, стоит ли упоминать, что трактирщица обещала мне раздобыть платье соседки и водку? Или не добивать бедолагу?

Глава 6

Не знаю уж, почему Ладинье предпочёл поселить меня именно в бежевых покоях, но меня лично все устроило. Комната была размером раза в три больше той, что в мотеле-трактире, кровать – в два, а кропотливой работы подушки и подушечки, устилавшие изголовье ровным слоем, я даже считать не пыталась. Все равно собьюсь. Кажется, кто-то из домочадцев или прислуги увлекается кружевом.

Объёмный платяной шкаф, формой напоминавший виолончель без палки, такой же пузатый секретер с двумя рядами ящиков и подходящей по стилю табуреткой с мягким квадратом обивки. У окна стояло огромное ростовое зеркало, которое можно было вращать по вертикали внутри рамы, разглядывая себя в разных ракурсах. Резная дверь вела в ванную комнату с – наконец-то! – настоящей ванной. Довольно компактной, правда: поплавать в ней вряд ли удастся, даже вдвоем не развернуться, но мне одной – в самый раз.

Бунтующее воображение почему-то сразу поместило внутрь густую россыпь пены и Ладинье. Даже интересно, плечи у него бледные, в отличие от лица? Или все же местные иногда принимают солнечные ванны?

Поспешно отогнав видение мастера теней в плавках, а то и без оных, я повернулась к дворецкому, покорно ожидавшему моей реакции.

– Благодарю вас, комната прекрасна, – не покривила я душой. – Завтракать я, наверное, буду здесь же. Вряд ли мастер Ладинье освободится через два часа.

Если честно, особо голодной я не была. Страх и волнение отбили аппетит напрочь. Однако позицию свою стоило обозначить сразу. Есть только тогда, когда дома хозяин, я не собираюсь. Судя по всему, он достаточно редко тут бывает.

Дворецкий невозмутимо кивнул, принимая мою заявку, а я незаметно выдохнула. Воевать с прислугой, признаться, сил у меня не было. Наверное, вздумай он артачиться и указывать в открытую мое место, я бы устроила примитивную и безобразную истерику. Слишком уж многое на меня навалилось разом, начиная с переноса в другой мир ни с того ни с сего и заканчивая попыткой похищения.

Поблагодарив Парсона кивком головы, я плотно закрыла за ним дверь, отметив про себя, что задвижка конструкцией не предусмотрена, и внимательно оглядела комнату. Передвинуть шкаф или секретер я вряд ли смогу – очень уж массивные. От табуретки толку будет немного. Около кровати тумбочек не было вообще, только полочки, приделанные к стене. Удобно и практично, но не в моем случае.

Окно, к счастью, можно было закрыть на задвижку, к тому же, изнутри и снаружи к нему прилагались ставни. Я заперла все.

В двери ванной щеколда была. Закрыв ее, я привалилась к двери для надежности и стекла по ней вниз, прямо на молочно-белый мрамор с золотистыми и серыми прожилками, прижимая к себе кофр, как любимое дитя или спасательный круг. Взгляд бездумно скользил по извилистым линиям на полу, и только когда горячая капля скользнула по моей щеке, я поняла, что плачу. Истерика была тихой, но так и норовила перейти в паническую атаку. Основная мысль, что билась в моей голове, была: почему я? За что? По какой причине этот дурацкий эксперимент зацепил в параллельном мире именно меня?

Может, потому что я в своем особо никому и не нужна?

Мамы уже несколько лет как нет. Отец заново женат, они ждут пополнение в семействе. У него жизнь только начинается, ему не до напоминания о прошлом браке в моем лице. Подруг я таких, чтобы горевали или даже просто заметили мое отсутствие, так и не завела за всю жизнь. Так что страдать о моей пропаже некому.

Хорошо, если вообще заявят о ней. А не решат, что я уехала, например, за границу, никому не сказав.

Здесь обо мне и подавно никто не позаботится. Мастер, возможно, испытывает временные угрызения совести, но надолго его не хватит. Незамужняя дама, проживающая в его доме… Вряд ли ему нужны подобные пересуды. Помнится, даже если аристократы заводили явных любовниц, те жили отдельно, ибо фамильный особняк только для семьи.

Я исходила из наших исторических реалий, поскольку данных о местных у меня практически не было. Возможно, мне повезет, и женщинам можно проживать с мужчинами в грехе в открытую. Дальше что? Чем я могу так заинтересовать мастера теней, чтобы он оставил меня у себя на постоянной основе? Да ничем. Иномирная дылда, которая на местном даже читать не умеет. Я всхлипнула еще отчаяннее, вспомнив брезгливое выражение лица Ладинье, когда он спихивал меня с колен. Конечно, он небось решил, что я падшая женщина и предлагаю себя всем подряд.

А что я еще могу предложить в данный момент? У меня и нет ничего больше, только я сама. Ни знаний об этом мире, ни полезных умений, ни знакомств.

И потом, если бы Ладинье у меня вызывал омерзение, я бы в жизни к нему и близко не подошла. Мастер… привлекал. Отчасти своей загадочностью, отчасти аурой властности и холода, которую распространял вокруг себя.

Скажите мне, какая женщина в здравом уме не клюнет на власть и силу? Да испокон веков этот набор был самым надежным афродизиаком для прекрасных дам. И я не исключение. Тем более, что применял он свое влияние умеренно, в беде помогал, пусть и в своих интересах, но ценен сам факт.

Жалость к себе накрыла меня с новой силой. Я принялась раскачиваться, обнимая кофр, тихонько подвывая и стремительно впадая все глубже в депрессию. Мне казалось, я прошла уже все стадии паники в машине по дороге в город, но то была лишь прелюдия. Только сейчас, когда местные спецслужбы не задумываясь использовали меня как наживку для ловли преступников, до меня дошла вся плачевность моего положения. Здесь я даже меньше, чем никто. Ни знакомых, ни семьи, ни профессии. Ни-че-го.

Обиднее всего, что и в этом мире всем на меня плевать. Даже мастер теней приютил меня из сострадания и чувства вины, а не потому, что я запала ему в душу.

Робкий стук в дверь я едва расслышала, упиваясь собственным горем.

– Мисс, с вами все в порядке? Мисс?.. – тихий девичий голосок был полон тревоги и взывал ко мне, кажется, уже не первую минуту. Я всхлипнула еще раз, вытерла глаза и шмыгнула носом.

– Да, все хорошо, – голос звучал предательски гнусаво, выдавая мое состояние тем, кто не слышал предшествующей истерики, но за дверью и тому обрадовались.

– Меня зовут Малви, мисс, я буду вам прислуживать, если вы позволите. Хотите, я наберу вам ванну? Я принесла вам одежду, помоетесь, переоденетесь – глядишь, и полегче станет? Мне всегда в чистоте лучше становится. Откроете дверь, я воду включу?

Щебет девушки за дверью немного привёл меня в чувство.

И правда, что я расклеилась-то? Жива, здорова и пока в безопасности. Мастер под крыло взял. Раз уж начал помогать, вряд ли просто выбросит на улицу и в дальнейшем. Он из аристократов, наверняка у него есть знакомые тетушки, у которых нет сластолюбивых племянников. И пусть он равнодушен к моим прелестям, ему же хуже. Пойду в компаньонки.

Художники во все времена жили нестабильно. То есть заказы, то их нет, стиль работы то был востребован, то считался авангардом и кичем. Так что в этом направлении я буду думать в последнюю очередь.

Шмыгнув еще раз, я поставила кофр на пол. Выпускать его из рук было тяжело. Все время терзало ощущение, что вот-вот придется куда-то снова бежать, спасая свою жизнь, и бросить свое сокровище на верную погибель, но я стиснула зубы и все же оставила чемоданчик лежать в углу.

Тоже мне, кольцо всевластия. Что-то у меня к нему развивается нездоровое пристрастие. Надо работать над собой.

Сделав пару глубоких вдохов, чтобы унять спазматические всхлипы, я решительно отодвинула щеколду.

Девушка за дверью была первой особой женского пола, которую я увидела в этом мире без вуали. Ничего особенно экзотического: большие глаза, бледная кожа, светлые брови и ресницы под стать волосам, плотно собранным в низкий пучок на затылке. Платье темно-серое, лаконичного прямого покроя, до щиколотки. Снизу, кажется, еще несколько юбок, потому что из-под подола торчит более светлое кружево. Ботинки простые, но удобные, с замысловатой металлической пряжкой, в волосах кокетливые заколки – в общем, вид скромный, но все чистое и достаточно новое, без заплат. Значит, прислуге неплохо платят.

 

Хотя бы в этом доме. Кто знает, как там в других?

Малви радостно улыбнулась мне, делая вид, что не замечает распухшей зареванной физиономии, и проскользнула мимо, к ванне. Покрутила вентили, включая воду, перебрала многочисленные флакончики на бортике, насыпала из одного из них щедрую пригоршню крупинок. По помещению поплыл сладковатый цветочный аромат.

У меня внезапно зачесалось разом везде. Захотелось срочно раздеться и залезть в горячую ванну. Несмотря на то, что мылась я буквально несколько часов назад, чудилось, будто кожа опять скрипела от грязи. И налипший на меня пепел был в этом повинен лишь отчасти. Гораздо в большей степени повлияло несостоявшееся похищение. Пусть меня никто не тронул и пальцем, но чувство было, что облапали всю. А потоптавшиеся в спальне стражи правопорядка еще и добавили.

Не говоря уже о брезгливости во взгляде мастера теней. Ух, аж зло берет до сих пор, как вспомню его выражение лица, когда он меня с колен спихивал. За легкомысленную женщину посчитал, что ли? Вообще-то, я абы кому не предлагаюсь. Только если он мне нравится. А тут все так удачно совпало, и мужчина в моем вкусе – даже выше меня, ух ты! – и при власти, и при деньгах… эх.

Ему же хуже.

Служанка вышла из ванной, тактично позволяя мне раздеться самой. Норовила, правда, помочь, но быстро отступила, видя нетрадиционность моей одежды.

Я разделась и задумчиво уставилась на упруго бьющую в эмалированное дно струю, от которой поднимался пар. Прозрачная, густо пахнущая сероводородом и металлом, несмотря на благоухающие соли, жидкость набиралась довольно быстро, завихряясь водоворотами. Хороший напор, достаточно чистая, но можно ли такое пить? И не появятся ли у меня через пару месяцев камни в почках?

Как тут вообще дела обстоят с лечением? То, что канализация на уровне, радует, не скрою. Бегать во двор не хотелось бы. А остальное? На что я могу рассчитывать в этом мире? Куда податься?

Тяжело вздохнув, я переступила бортик и медленно погрузилась в пахучую воду. От интенсивности ароматов закружилась голова. Долго я так не пролежу – надо побыстрее мыться и выходить.

Малви вернулась, неся на вытянутых руках сложенную аккуратными квадратами одежду. В таком формате и не разглядишь, что именно она притащила.

Сгрузив ношу на длинную скамью у стены, она уверенно взялась за мой пучок на макушке и застыла.

– Мисс, а как оно распускается? Я не вижу шпилек, – растерянно пробормотала она. Я подцепила пружинку-резинку в тон волос и стянула ее одним движением, вызвав у Малви восхищенный вздох. Она приняла ее у меня благоговейно, в сложенные горсточкой руки, и очень осторожно положила на полочку над умывальником. Такой экзотики она, похоже, не видела.

Если у местных есть пластик, можно было бы наладить изготовление.

Отметив мысленно еще один пункт в список будущих методов выживания, я откинулась на бортик ванной, позволяя умелым пальцам перебирать и массировать мои волосы, втирая какую-то пахнущую водорослями гущу. Если глаза закрыть, можно представить, что ты в дорогом спа.

Наслаждайся, Ада, пока не отправили в ад.

Смывалась лечебная грязь неплохо, правда, шланга почему-то к душу не прилагалось. Как и занавески. Так что после того, как я насладилась мытьем, Малви пришлось ползать по мраморному полу на карачках, подтирая лужи.

Еще одна пометка в список.

Пока девушка убирала следы моего сибаритства, я вышла в комнату и остолбенела.

– Это что? – уточнила я, сунув голову обратно в ванную, хотя и так знала ответ.

Все же надеялась, что меня занесло в мир, где без этих пыточных инструментов женщины как-то обходились.

– Это кринолин, мисс. И корсет. И юбки. И платье, разумеется, – сдув упавшую на лицо прядь, дотошно пояснила мне Малви. – Обувь пока что только тряпичная, домашняя, уличная вам не подойдёт: у сестры хозяина маленькая нога.

Точнее, у меня большая, фыркнула я, предпочитая называть вещи своими именами. На фоне местных дюймовочек я чувствовала себя большеногим монстром и вообще Гулливером.

Так что ничего удивительного в том, что платье сестры хозяина, хоть и село на меня более-менее в верхней части, снизу доставало только до колена. Ну, чуть ниже, как завещала Шанель. Только вот в сочетании с кринолином выглядело оно, мягко говоря, так себе. Больше всего я была в зеркале похожа на куклу или девочку с открытки – из тех, у кого еще кружевные панталончики снизу торчат.

У меня, правда, ничего не торчало. Панталоны, по счастью, заканчивались над коленом. Выглядели они довольно странно, на мой вкус… К тому же не закрывали то, что, по идее, должны были, застегиваясь на несколько пуговиц сзади и оставляя шаговый шов открытым. Просто две штанины, соединённых поясом.

Кажется, нормальные трусы мне все же изобретать придется.

Применив немного логики и пространственного мышления, мы с Малви решили проблему длины юбок, просто сняв кринолин. Она, конечно, причитала, что так нельзя, немодно и не положено, хоть мы и дома – приличия прежде всего, но я была непреклонна. Выглядеть как несовершеннолетняя, по мне, еще немоднее. Тем более, когда ты гренадерского роста.

Последнее, чего мне хотелось, это насмешить мастера теней. А он, как оказалось, закончил все же со своими делами и успел к завтраку, куда теперь ждали и меня. Об этом сообщил недовольным голосом дворецкий, постучав в дверь.

Бросив на себя последний взгляд в зеркало, я отметила, что так стало гораздо лучше. Платье теперь закрывало ноги почти до щиколотки – по словам Малви, еще высоковато, на грани, но терпимо. На талии оно некрасиво топорщилось, но мне в нем не на приём к королеве идти. Зато изысканный темно-синий цвет удачно оттенял мои рыжеватые волосы, которые после целебной грязи не пушились и лежали красивыми локонами.

Так что, спускаясь по лестнице вслед за чопорно насупленным дворецким, я себя чувствовала практически принцессой. Если бы еще не юбки, которые я держала в охапке перед собой, чтобы не наступить на них и не полететь кубарем, вообще была бы королевна.

Завтрак накрыли, по словам Парсона, в малом зале. Зал, вообще-то, был большой, но хотя бы не придется перекрикиваться, чтобы поговорить. Стол приютил бы максимум человек восемь – нормальный такой ресторанный формат.

Ладинье при виде меня привстал с места и любезно указал на соседний стул. Дворецкий, скрипнув то ли зубами, то ли ножками по полу, отодвинул его, чтобы мне было удобнее примостить все юбки. Я в очередной раз порадовалась, что хватило ума снять кринолин. Как прикажете садиться в такой конструкции, я вас спрашиваю?

Еду нам выставили целыми блюдами, как на хорошем шведском столе. Себе в тарелку я деловито положила все сама, не обращая внимания на приподнятые брови мастера теней. То ли ему полагалось за мной ухаживать, то ли он поражался моему аппетиту. В любом случае его мнение меня волновало мало. Голод проснулся зверский.

Яйца, представленные как в вареном, так и омлетном виде, были свежайшими, огурцы приятно похрустывали, ветчина таяла на языке. Еще тёплый хлеб – судя по цвету, правильный и полезный, из цельных злаков – источал упоительный сладковатый аромат.

Дождавшись моего насыщения, Ладинье лично подлил мне кофе в чашку и положил на тарелку одну из булочек с начинкой. Запомнил, что мне в прошлый раз понравилось.

– Ну, стреляйте уже, – выпив бодрящего напитка, я мысленно приготовилась к худшему. Не будет же он за мной так ухаживать просто так. Значит, мастеру теней от меня что-то нужно.

И я, кажется, догадываюсь, что именно.

Глава 7

– Вы производите впечатление разумной особы, – польстил мне для начала Ладинье. Я благосклонно улыбнулась, отпив еще кофе. Энергетическая подпитка не помешает: кажется, разговор предстоит не из лёгких. – Признаюсь, ваше недавнее предложение застало меня врасплох, и я отреагировал несколько…

– Давайте пропустим ваши извинения и рассказ о том, как вы сильно сожалеете, что использовали меня для ловли на живца без моего ведома, и перейдём к делу, – резко перебила его я. Желания выслушивать еще полчаса вымученные хвалебные речи не было никакого, наоборот, с каждым словом мастера настроение падало все ниже. Ему от меня явно что-то нужно, и ради этого он готов даже льстить противной ему девице. – Что вы от меня хотите?

Ладинье недовольно поджал губы, высказывая этим жестом все, что думает о неотесанных иномирянках, которые даже побеседовать не способны по-человечески.

– Я хотел предложить вам работу. Прежде чем вы откажетесь, выслушайте, пожалуйста, – поспешил он добавить, видя, как открывается мой рот. Я его послушно закрыла, несмотря на то, что собиралась вовсе даже согласиться. – Работа опасная… Возможно, смертельно опасная.

Кто бы сомневался. Только загвоздка в том, что мое появление в этом мире уже поставило меня в смертельно опасное положение. Так что лучше уж нырять в пропасть осознанно, с петлей спасительного шнура на поясе, чем вслепую и без поддержки.

– Я уже говорил, что мы около года пытаемся найти организатора похищений, – продолжал тем временем мастер. – К сожалению, их сеть настолько хорошо отлажена, что приезжие зачастую даже не попадают в нашу базу – их отлавливают еще на подходе к столице. Есть много вариантов, но не буду сейчас морочить вам голову.

Не забивайте хорошенькую головку ерундой, перефразировала я на любимый манер шовинистов.

– Ну почему же, мне бы хотелось знать поподробнее, во что я ввязываюсь, – любезно улыбнулась я. – Да, я согласна оказать вам услугу, став наживкой для крупной рыбы. Но мне нужна соответствующего объёма мотивация.

Ладинье несколько секунд хлопал глазами, мысленно проматывая мою отрепетированную речь. Не ожидал, наверное, что я так быстро соглашусь. Собирался убеждать, приводить доводы и соблазнять.

Ну, теперь-то поторгуемся.

Из ума я еще не выжила. Если бы была возможность увильнуть от подобной чести, превращения в живца, я бы извернулась наизнанку, но отказалась. Увы, я прекрасно понимала, что деваться мне некуда. Допустим, я откажусь. В доме меня, бесполезную, держать никто не будет. На улице я – что? Правильно, тут же окажусь где-нибудь в темном переулке и стану той же наживкой, только уже без бонусов.

Зато теперь у меня есть преимущество.

Я сделала мастеру одолжение, согласившись, и буду диктовать свои условия дальнейшего вознаграждения.

– И что же вы хотите? – с искренним интересом поинтересовался Ладинье.

– Свой дом в городе. В благополучном, но не слишком дорогом районе, – я принялась для наглядности загибать пальцы. – Определенную сумму на его содержание, учитывая, скажем, двоих человек прислуги, на год вперед. Я не разбираюсь пока еще в ваших ценовых порядках, надеюсь на вашу честность.

– Разумеется, – мастер наблюдал за моими пальцами с нескрываемым интересом и одобрением. Возможно, я сейчас продешевила, но сидеть на шее у мужчины, которого не интересую, я не собиралась. Он может в любой момент завести себе настоящую любовницу или жениться, а я что делать буду? Нужна независимость.

– Какое дело может себе позволить открыть женщина? – уточнила я на всякий случай. Догадываюсь, что список невелик, поэтому заготовила запасной вариант.

– Дело? – удивлённо склонил голову набок Ладинье. – Женщинам не место в бизнесе. Вы можете наняться в компаньонки или служанки к какой-нибудь леди. Если умеете шить или еще какое рукоделие, я вас порекомендую в ателье. Точнее, попрошу сестру.

– Ясно, – я прикусила губу. – Тогда я хотела бы познакомиться с вашими друзьями и приятелями. Лучше – побогаче. Еще лучше, если они будут владельцами какого-нибудь предприятия.

– Собираетесь предлагать себя уже им? – скривился Ладинье. Я загадочно улыбнулась.

Вообще-то я собиралась пристроиться к ним в бизнес, но зачем упускать возможность подергать кота за усы?

Задумчиво обозрев три загнутых пальца, я перевела взгляд на мастера. Продумать стратегию заранее я не успела, занятая истерикой и проблемами гардероба, и теперь судорожно соображала, что бы еще у него попросить.

– Да, а в чем будет состоять мое задание? Помимо того, что я официально стану живцом. Придется ходить ночью по темным переулкам? – спохватилась я.

Ладинье усмехнулся настолько злорадно, что мне стало не по себе.

– Вы будете изображать мою содержанку, – пропел он довольно. – Дом, кстати, входит в пакет предоставляемых услуг. Так что можете думать еще сутки, список составьте, если, конечно, писать умеете.

– Умею, – буркнула я. Ну вот, считала себя предусмотрительной и получила… Получила, в общем. Хорошо, мастер попался незлопамятный, разрешает подумать. – Только не на вашем языке. Так что пакет услуг постараюсь запомнить так. Что еще будет входить в перечень?

 

– Кроме дома? Расходы на гардероб, слуг, содержание небольшой конюшни. Головы три, не больше, – предостерегающе уточнил мастер. Я закивала, опасаясь ляпнуть еще какую-нибудь глупость. Лошадей я побаивалась, так что лучше уж найду тех экспериментаторов, попрошу у них машину. – Обязательно будете сопровождать меня в свет, соответственно, вам понадобятся платья на выход и драгоценности.

– Это обязательно? – пролепетала я, придавленная открывающимися перспективами. Ладинье иронично приподнял одну бровь.

– Вы же так рвались ко мне в содержанки. Передумали? – хмыкнул он. Я покачала головой.

– Зачем такие сложности? Вы же хотите поймать тех похитителей. Поселите меня отдельно, они тут же прибегут.

– Я хочу выйти на главного, – уточнил мастер. – Мелкие сошки нам ни к чему. Признаться, уже несколько раз мы пытались устроить нечто подобное, но…

Ладинье помолчал с мрачным выражением лица. Догадаться, что затея не удалась, было несложно.

– Я не могу доверять своим сотрудникам, – наконец признался он. – Проколы случались досадные, и вроде бы никто виноват не был, более того, даже профессиональные целители не смогли распознать ни в ком лжи. Так что надежнее будет, если для всех вы станете моей… любовницей.

Мастер стыдливо запнулся на последнем слове, очевидно стесняясь предлагать подобное женщине. Мне же было почему-то обидно. Вроде все к лучшему: и приставать не будут, и защиту обеспечат на высшем уровне, но чисто женский павлин самолюбия норовил клюнуть меня в необозначаемые места. Не тянешь, мол, на настоящую. Только фиктивную, понарошку.

– И вы думаете, что мелкие сошки ко мне под вашей охраной не полезут? – с нескрываемым скептицизмом уточнила я.

Мастер пожал плечами.

– Даже если попробуют, поверьте мне, я сумею вас защитить. Как, впрочем, и от более крупной рыбы. Надеюсь, на вас она клюнет.

Сомнения в его голосе было хоть отбавляй, и я даже оскорбилась.

Еще сильнее.

Мало того, что сам равнодушен к моим прелестям, так еще и считает, что другие на меня не позарятся? Пусть даже в преступных целях! Мне прямо захотелось на мгновение, чтобы меня опять попытались похитить, просто чтобы доказать мастеру, что я на самом деле ого-го и нарасхват. Правда, тут же опомнилась. Чур меня, лучше пусть я никому напрочь не нужна буду. Целее останусь.

– Лишних людей в дом пускать я не буду, – продолжал тем временем Ладинье. – Чтению и письму вас научит Парсон. У него почерк лучше, чем у меня.

Дворецкий где-то за дверью зала закашлялся, выдавая себя. Кажется, он не в восторге от предстоящей миссии.

Как и я, впрочем. Занимайте очередь.

А что делать?

– Танцы… с этим сложнее. Основные правила этикета вам объяснит моя экономка, она раньше была няней моей сестры, так что в курсе большинства тонкостей, – продолжил инструктаж мастер теней. Он увлёкся и вел себя так, будто я одна из его подчиненных, причём особо нерадивая. – Портниха приедет завтра, с помощницами, ювелиром и сапожником. Они обслуживают наш род уже много лет, проверены вдоль и поперёк, но на всякий случай я останусь дома и прослежу.

Я вытаращилась на Ладинье.

Ничего себе преданность делу – он готов поучаствовать в женском шоппинге!

Мастер не шутил. После завтрака он убежал обратно на работу, ссылаясь на необходимость проследить за допросом трактирщика и узнать результаты вскрытия тел нападавших. Услышав про последнее, я не удержала облегченной улыбки, чем очень удивила Ладинье.

Объяснялось мое счастье просто: раз умерших вскрывают, значит, медицина хотя бы развивается. Уже радует.

До обеда я пытала Парсона занятиями каллиграфией. Дворецкий был ожидаемо не в восторге от свалившейся на него задачи, но, к чести его, отлынивать и не подумал. С непроницаемым выражением лица проводил меня в библиотеку, поскольку кабинет на все здание только один, принадлежит хозяину и потому неприкосновенен. Впрочем, в библиотеке тоже имелись столы и писчие принадлежности, а еще много-много книг. У меня аж глаза разбежались. Расставлены они были не только скрупулезно по алфавиту, но и секциями по веку издания. Так что огромные фолианты в кожаных и металлических переплетах, дорогие даже на вид, стояли отдельно, под стеклом в шкафах вдоль стен, создавая дополнительный антураж. Интересны они были бы разве что антикварам, но Парсон на всякий случай внимательно следил, чтобы я не совалась к древностям.

Пф, больно надо!

Куда сильнее меня интересовали современные издания на хорошей, светлой и прочной бумаге, желательно на тему женских прав и свобод.

Мне была выдана тетрадка, в которой на каждой странице дворецкий вывел по букве, заглавной и строчной, и велел тренироваться. Ручка была перьевой, – я такой в свое время рисовала – так что проблем с инструментом не было. Загогулины ложились плавно и ровно – Парсон даже изволил несколько раз, забывшись, одобрительно кивнуть, впрочем, быстро опомнился и снова поджал рот куриной гузкой. Каждую букву на новой странице он мне озвучивал, и я послушно их бубнила, заполняя листы. Получилась своего рода медитация, и к концу пятой страницы я начала клевать носом. Все же ночь моя прошла достаточно бурно, а сейчас организм поверил наконец, что его не будут прямо вот сию минуту похищать, и расслабился, требуя отдыха.

Парсон на каждый мой зевок красноречиво закатывал глаза и ворчал что-то о воспитании и манерах, которыми, по счастью, заниматься предстоит не ему. Наконец, когда я чуть не приложилась лбом об стол, он сдался и лично отконвоировал меня в комнату, сдав на руки Малви. Та помогла мне раздеться, я упала на кровать и моментально провалилась в глубокий сон без сновидений.

Кажется, меня пытались разбудить: сначала – на обед, потом – на ужин. И, кажется, я их посылала, да так, что бедняжка Малви начинала заикаться. Не помню толком.

Проснулась я свежей, отдохнувшей, полной сил и желания навалять моим похитителям лично. Точнее, заказчикам похищения, раз уж исполнители уже того. Даже упаковка в плотный корсет не ухудшила моего настроения, потому что я уже придумала, как от него избавиться.

Завтракала я в гордом одиночестве, косясь на застывшего статуей дворецкого у дверей и бегающую с подносами Малви. Очень хотелось позвать и их за стол – неудобно как-то есть, когда на тебя смотрят, но глаза у них были вроде не голодные, а представив лицо Парсона, если осмелюсь предложить подобное святотатство, сразу передумала.

Мастер пришел, когда я уже расправилась с кофе и готовилась морально снова медитировать. Те пять букв, как ни странно, прочно осели в моей голове, и мне не терпелось освоить оставшийся алфавит. Отказавшись от завтрака, к неодобрению дворецкого, Ладинье проводил меня в очередной зал. Совершенно лишенный мебели, не считая колонн и зеркальных стен, он идеально подходил для бала.

Или примерки.

В ворохе разноцветных тканей и фурнитуры суетилось человек двадцать, как мне показалось с перепугу. Позже выяснилось, что их было всего пятеро: обещанная модистка, две ее помощницы, ювелир и сапожник, причём последних не было ни видно, ни слышно. Они скромно стояли у стены и ждали, когда очередь дойдёт и до них.

Столы все же принесли из соседнего обеденного зала, иначе ткани и драгоценности пришлось бы раскладывать прямо на полу. Вот что значит мужчина занялся подготовкой! Что он вообще понимает в примерках? Хотя, его задачей была безопасность – он ее обеспечивал качественно. Устроился с бумагами в углу, за одним из столов, и поглядывал одним глазом на присутствующих в свой монокль. Что он там такое видел, не знаю, но после каждого сеанса осмотра Ладинье удовлетворенно кивал и возвращался к изучению документов.

На то, что именно я выбираю, внимания мастер не обращал. Я же отрывалась вовсю. Долой корсеты и кринолины! Бой панталонам с открытой промежностью! Я содержанка или где? Значит, и форма одежды у меня должна соответствовать. Служанки же ходят без кринолинов как-то. И без корсетов, само собой. Как они в этих пыточных орудиях пыль-то протирать и барышень причесывать будут?

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20 
Рейтинг@Mail.ru