Нина Романова
Сезоны любви
Как хороша прохлада шелка
Как хороша прохлада шелка
И мягкий отсвет от огня
В осенней изморози колкой
Растает млечный отблеск дня.
Приятно вытянуть все тело
И улететь скорей туда
Где все вокруг сияло, пело
И теплая была гроза.
Так удивительно прекрасно
Лежать как кошка в дремоте,
Такое чувство есть не часто-
Паришь как будто в полусне.
Отец и сын
Отец и сын – родная кровь
Она их крепко повязала,
И на мгновенье вновь и вновь
Их ненависть на шаг отстала.
Любовь воскресла в их сердцах,
Хоть никогда не умирала,
Ее сковал незнанья страх
И будущий конец начала.
Как эти руки тянутся друг к другу,
Глаза исполнены любовью и тоской,
И близиться великий час разлуки,
Отец остался честен сам с собой.
О, Господи, зачем такие муки!
Зачем же выбор ставишь ты теперь?
Отец и сын над пропастью разлуки,
Сын для отца роднее всех людей.
Но несколько мгновений для прощанья ты дал,
И в это время вырвалось признанье
Со дна измученной души.
Но то, что подарил ты скоро и забрал,
Чтоб снова встретились потом они.
Отчаянно кутаюсь
Отчаянно кутаюсь в грязь
На дороге после дождя,
Невозможно мне ниже упасть
И никто не жалеет меня.
Слышу топот над головой
Идущей строем толпы,
Вспоминаю, что ты не со мной,
И запачканы все мечты.
Глаза блестят белизной,
Губы шепчут: «Зачем же так?»
Думаю: «Что с тобой?»
Поднимая с дороги пятак.
Умоляю: «Помилуй, Бог»,
Мне некуда больше идти,
Преступила последний порог
Не заметив и полпути.
А ведь кто-то ворвался ко мне,
Измазав все, измарав,
И с тех пор не найду я нигде,
Кто был прав, и кто был не прав.
Но дорога моя все тянется,
Грязь и глина слепят глаза,
Я не стала шлюхой и пьяницей,
А быть серой – никак мне нельзя.
Мечта
Не забуду задумчивых поз
И безумного блеска в глазах,
Не забуду тех слов, что не произнес,
Буду помнить лишь счастье в слезах.
Буду помнить неистовость рук,
Яркий свет полуночных фар,
Мягко льется той музыки звук,
Тех трех слов, что ты не сказал.
Нет, не грустно мне тихо сидеть,
Я без боли смогу помолчать,
Но захочется вдруг улететь
И все также бездумно мечтать.
Ракушки
Хрупкие причуды океана
Подарил ты нам всем по одной,
Призрачнее не было обмана
На глазах он рассыпался сам собой.
И изгиб в проломе обнажая,
В раковине бегал бодрый бриз,
И вода все стенки обнажая,
Завершала легкий свой каприз.
А быть может в этой тихой дали
Скрытые под сводом голубым,
Те ракушки жили и мечтали
Жемчугом стать вскоре сортовым.
Но судьба их вынесла на берег,
Положила в твой большой карман,
И сейчас они уже не верят,
Что так близко жили к тем местам.
Стоны их уж замерли далеко,
Но внутри я все же положу
Бусин перламутровых с отскоком,
И тебе все это покажу.
Мадам
Карета подана, мадам,
Вы ослепительны сегодня,
Я никому вас не отдам,
Вы не уйдете так свободно.
В лучах сверкает горностай,
Прохладно-голубого снега,
В глазах веселость и печаль,
В них бездна вся ночного неба.
Промчитесь шлейфом голубым,
И чернотой волос играя,
Но я был тем из них одним,
Кто знал, что вы совсем другая.
Когда умирает любовь
Когда умирает любовь,
Лишь ветер в пустой голове.
Обидно вдвоем им вдвойне,
Что чувства сгорели в огне.
Тогда же приходить печаль,
По сладости прожитых дней,
И им так становится жаль,
Что нет уж в глазах их огней.
И вскоре уходит один-
Ему ведь не нужен другой,
А тот, что остался, за ним,
Бежит и кричит: «Постой!»
Но что? Есть ли толк в словах?
В кулак, собирая слезу,
Он думает: «Как же так?»
К нему никогда не приду.
А в воздухе шепчет листва
Покрашена в красную кровь,
Не нужно бежать никуда
Когда умирает любовь.
