Нина Каротина
Магия запрещена, но это неточно
– Оставь эти ужимки. Мы обе знаем, что для тебя я просто Тенна. С самого начала не нужно, мальчики подробно всё поведали. Мы знаем, что Лаг остался в Долине вечной молодости, он лечится от странной болезни и может жить только там. За ним ухаживает принцесса Мия, они поженятся. Что с Родионом?
Вилетта неуверенно пожала плечами.
– У него тоже странная болезнь? Что с ним?
– По меньшей мере, он всё ещё не женат, – нетерпеливо проговорила принцесса Ялагров. – Мы делали на тебя ставки, у тебя было больше года, чтобы скрутить ему руки, а он возвращается с очередным ребёнком и холостой. Вилли, я знаю своего брата слишком хорошо. Он становится спокойным и добрым, когда его дела из рук вон плохо. И о чудо, такая душка вернулась из Агарона. Он сам на себя не похож, будто подменили.
– Пф…
– Именно. Обычно он источает жёлчь из каждой поры, яд стекает по подбородку. Такой Родион нам понятен и привычен, а главное, предсказуем. Теперь он молчит, и, что самое ужасное, занимается детьми. В нем проснулись отцовские чувства?
– Гм…
– Мы знаем, у вас вышла ссора в Степи. Все так ужасно? Кто виноват? Ох, к чему я спрашиваю. Несомненно, он.
– У нас отняли замок. Его рук дело? – Вилли поспешила уточнить самое важное.
– Конечно, – отмахнулась Тенна. – Вилли, он все еще Наместник южных провинций и обязан взыскивать налоги. Он доложил Императору о дыре в казне. Родик рассчитывал прижать замок себе, но ничего у него не вышло. Папа успел вмешаться. Теперь ваше поместье в надёжных руках.
– А…
– Оставь эту тему. До Агарона ты интересовалась совсем другими материями, – пытливо уставилась принцесса. – Что изменилось?
– Кое-что изменилось.
Тенна подняла прекрасную бровь и с недоверием рассмотрела девушку. Перед ней та же Вилетта Тирэлл, но она отводит глаза к окну и взволнованно кусает губы.
– Ты пугаешь меня, Вилли. Вернись немедля, у нас большие проблемы, – деловито продолжила она. – Папа выслушал доклад по Агарону, посмотрел на очередного внебрачного сына и приказал провести… пабам… бал невест. С условием, что через три месяца все четыре холостяка женятся. Мама его поддержала, сыновья взрослые, а наследников нет.
– Очень мудрое решение.
– Видела бы ты его лицо, – глумливо смеялась Тенна. – Нет зрелища потешней. Только с тобой я могу так посплетничать. Родион ужом изворачивался. В итоге отстрочил бал. Сегодня в императорском дворце очень неспокойно. Вы опоздали на месяц.
– Ну…
– Со всего Ригорона свезли девиц, – загибала она пальчики. – К тому невесты из Мериона и Гралиции. Даже Принцесса Фриэн, младшенькая мерионка. Три месяца увеселений и балов, а через три месяца… если не женятся, папа женит по своему усмотрению. Исключение сделали только Гору, он младший. Остальные трое должны жениться. Вилли, это праздник какой-то!
Тенна смеялась так, что хотелось смеяться в ответ, но не смешно.
– А мы здесь причём?
– Вилли, не будь занудой. Ты должна женить его.
Девушка отпрянула в притворном ужасе.
– Не отнекивайся, – наигранно хмурилась Принцесса. – Папа с мамой обещают вернуть замок в Ближних Патнах, если ты женишь его. С тем я и приехала. Жени его, пусть не на себе, но у тебя есть на него влияние. Не отрицай. Без тебя Родик вывернется. Задумает очередную аферу и скинет кожу. А нужно, чтобы не вывернулся.
– Миледи, я не смогу…
– Сможешь, Вилли, ты самая затейливая. Примени свои методы. Скрути его, вся семья трепещет в ожидании. Он Наследник трона, а у него нет законных детей. Папа негодует и бесчинствует, угрожает принуждением и насилием.
– Пусть женится на своей Кочевнице.
Тенна округлила глаза.
– Ты ничего не знаешь? Ох, Вилли, такая дурная история приключилась. Ты знала, что женщины Летучих мышей совершают ритуальные самоубийства после смерти мужей? Родик написал из Агарона письмо, дескать, если вы читаете эти строки, бла-бла-бла. Во дворце траур, но не слишком. Родион бессмертный, никто не поверил, зря старался. Но Ясторна по законам племени рассталась с жизнью… Бедная девочка.
– Он действительно писал это письмо? Мне очень жаль. Он, наверное, расстроен? – сочувственно пробурчала девушка.
– Вилли, кто его знает, – отмахнулась Тенна. – Он уже в другой крайности и пугает даже Папу. Мама требует тебя немедля, чтобы исправить ситуацию. Если женишь его на любой участнице бала, вам вернут замок, и сверху сто мер золотом. Ты слышишь меня? Соглашайся, будет весело. Ату, Родика!
– Ваше Высочество, что-то я не уверена, – отнекивалась Вилли.
– Девочка моя, у тебя получится. Заставь его дергаться, прижми его. Ты умеешь это делать. Спляшем вместе на его костях. Усы нарисуй и вперёд. Верни нам ту Вилли, которая может сотворить чудо.
– Для чуда у меня нет магических артефактов. У нас немного другие планы…
– Какие, к лихим богам, планы? Что может быть важнее родового замка? Мы поможем, все расходы за наш счёт, – уговаривала принцесса. – Мама пойдёт на все, она хочет, чтобы Родик был счастлив.
– Он счастлив сам по себе. В одиночестве, – буркнула в ответ Вилли.
– Ты знаешь, что это не так. Жить будете в гостевом дворце. Я подберу платья тебе и Биннет. По желанию можете разместиться в основном дворце. Вилли, твоему брату вернут замок и земли. Верное дело. Ты не хочешь помочь брату?
Вилетта тяжело вздохнула. Только этого она и хочет, но пугают сопутствующие издержки. Женить Родиона Ялагра непосильная задача. Худшей работы не придумаешь. Сваха Родиона Ялагра?
– Женить на любой девице? – с чуть большим интересом уточнила она.
– Любая из представленных на балу. Брат не должен отвертеться. Папа дозволяет любое вмешательство и обещает покровительство. Просто толкни его в объятия очередной прелестницы. Пусть он скоропостижно, но добровольно женится.
Вилли тяжело вздохнула.
– Мы говорим об одном Родике? «Добровольно» и «женитьба» в одном предложении, не про него. Магическое вмешательство допускается?
– Вилли, что за панические настроения? Делай, что вздумается. Но ровно так, чтобы после брачной церемонии он не оспорил и не съел брачный договор. Только после вернем замок.
Вилли снова вздохнула и растерла напряженные брови.
– Шантаж какой-то.
– Именно, – приподняла высокомерную бровь принцесса Ялагров и стала похожа на своего брата. – Сделка. У тебя осталось два месяца. Советую поторопиться.
– При таких сроках придется отбросить гуманные методы, – размышляла княжна. – Мы приглашены на бал?
– Более того, вы главные действующие лица, – пропела Тенна. – Почему ты до сих пор здесь, я не понимаю.
Бал
Родиону Ялагру тринадцать лет. Он долговязый худой подросток с длинной белесой челкой и прыщом, который прикрыт той самой челкой. Он тяготится должностью Наместника и еще больше церемониями, связанными с исполнением обязанностей. Ему заманчивей скрыться в своих комнатах и взяться за зрительную трубу, чтобы рассматривать город, и в частности, ближайший потребный дом.
Но Родион торчит на балу у князя Тирэлла, где взрослые люди обсуждают взрослые интересы, а дочери князя навязчиво лезут к Принцу, чтобы пригласить на танец. Подросток видит в том унижение и бремя, от которых трудно избавиться. Куда как занятней отвлечь общее внимание на какую-нибудь проделку, но и это непосильный труд, поскольку рядом навязчиво отирается дражайший Дядюшка и зудит свою песнь о прохудившейся казне.
Слушать дядьку одно наказание.
– Итого семнадцать мер золотом. По неведомым причинам, – продолжал Ной Орс. – Я, разумеется, затеял разбирательство, привлек следователей, но пока напротив ставим прочерк.
– Что такое прочерк? – спросил Принц.
Его нисколько не интересовало невнятное бормотание дядьки, в свои тринадцать он уже отлично знал, что тот плут, какого поискать, венценосный папа на него зол, но подростку их дрязги только мешают. К нему через весь зал спешит очередная девица Кенинн Тирэлл, она преследует его и жаждет танцевать, а он вынужден прятаться за деловыми разговорами.
– Это значит, что причина выяснится позже.
– Причина чего?
– Расхода.
– Разве причина расхода не твоя новая лошадка Чудинка?
– Родик, – притворно возмутился Дражайший, – как ты можешь даже предполагать подобное?
– Я бы не предполагал, если бы наконец покинул этот ужасный бал.
– Ты – Наместник, все хотят лицезреть твой дивный облик. Прямо, как я в детстве, – восхищенно пропел Дядюшка и сложил умилительные ручки.
Родион зло фыркнул и почувствовал, как к ноге прислонилось нечто, что нельзя назвать естественным. Неестественно, если тебя за зад треплет сопливая девчонка.
– Чего тебе? – прошипел подросток и ногой брезгливо отстранил помеху.
Девочка маленькая, ей года три, но она вполне развитая, чтобы состроить хитрый взгляд и поманить к себе пальчиком.
– Что? – наклонился он.
– Я описалась.
– Поздравляю, – закатил глаза он. – Теперь тебя будут звать «Эй, мокрые штаны».
– Вилли мокрые штаны, – поправила она. – Вынеси меня из зала.
– Держи карман шире. Буду я…
В этот момент Кенинн вцепилась ему в руку и поволокла на танец. Родион вырвался, подхватил Вилли в мокрых панталонах на руки и целеустремленно покинул танцевальный зал под видом заботы о ребенке.
Девочка торжествующе восседала у него на руках и пристально рассматривала прыщи на венценосном лбу.
– Какой ты красивый, – прошептала она. – Хочешь, я тебе лоб замажу? У старших сестёр есть мази. Они страшненькие, но от мазей становятся красивыми.
– Ты, лучше, следи за тем, чтобы не надуть мне на камзол.
– Я специально описалась. В качестве протеста.
Родион еще раз с интересом посмотрел на девочку и споткнулся на лестнице.
– Протеста против чего?
Девочка снисходительно хмыкнула.
– Против всего. Пусть о ребёнке лучше заботятся. Я бедная и несчастная, у меня мамы нет, я дую в штаны от этого… от пресса. Все беспокоятся о моем здоровье.
– Находчиво, – признал он и присмотрелся к девочке. – Может мне тоже надуть в штаны от стресса? У меня тоже при себе только дядька, который изводит меня нытьем и заставляет танцевать с твоими сестрами.
– Не поймут, – уверенно отмахнулась та и заговорщически прошептала. – Из штанов ты вырос. Еще немного, я тоже вырасту. Но можешь упасть в голодный обморок. Я проверяла, все конфеты будут твои.
– Вариант, – кивнул подросток.
– Тебя зовут Вариант? – с легкой долей сочувствия прищурилась она. – А уменьшительно-ласкательно Варик?
– Родик.
Глава 4
В главном зале императорского дворца очередной бал. Принимает гостей всё венценосное семейство. Император и его супруга расположились в креслах, здесь же кресло принцессы Тенны, принцы первой крови расположились рядом. Среди них нет юнцов, все взрослые мужчины, готовые взять на себя ответственность мужа и отца. Но решился пока только один, он смотрится самым солидным из них.
Наследный принц блистает великолепными одеждами в цвет ригоронского флага, золото с синим. Он в блеске величия и драгоценных камней стоит позади трона матери.
– Что-то я не пойму, в какой момент стало модно надевать на бал кислую рожу? – ворчал венценосный отец.
– У меня живот болит, – огрызался Родион.
– Я слышал, настойка из шишек помогает, – хмыкнул Ти, под личиной которого скрывается Яни.
– А я слышала, что старым хрычам, таким как ты, зажигательные танцы помогают, – довольно щерилась принцесса Тенна. – Растрясешь живот, газы перестанут докучать.
– Сегодня обязательно растрясет, – хмыкнул младший Редгор. – Сегодня правила бала таковы, что на танец приглашают только девушки. Родик, отказывать ты не смеешь. Удобные тапочки взял с собой?
– Не пойму, откуда такой энтузиазм перемывать мне кости? – тихо ворчал тот. – Где тот переломный момент, с которого мои бренные кости, вдруг возбудили всю семью?
– Родик, это так просто. Ты теперь старший, тебе и жениться. Оглянись вокруг, девицы записываются, чтобы оттоптать тебе ноги.
Родион бросил безразличный взгляд в сторону, где его горничная Ям организовал ажиотаж на запись танцев с наследным принцем. Исторически так сложилось, что Ям горничная Вилетты, но был изъят в качестве природного мага, который помог сухопутному кораблю быстро достичь Ригорона. Лучше бы он этого не делал.
Ям – молодой человек с тонкой душевной организацией. Княжна Вилетта Тирэлл ему нравилась, как первая любовь, и теперь он охотно портит жизнь новому хозяину тем, что не отказывает только самым неуклюжим партнершам. Аравид в этом смысле разборчивый, за хозяина радеет душой, но пока у того выходной.
– Я ногу в Агароне застудил. Колено шалит, прострел в спине донимает, глаз дергается. Во время танца я больше думаю о том, как не уронить честь и не хрустеть коленями.
– Что-то раньше мы про колено не слышали, – въедливо контролировала его сестрица. – Родик, придумай отговорку получше. Когда-то у тебя это получалось. Стареешь?
– Князей Тирэллов нет, – отметил Государь. – Мы привыкли видеть бесконечную вереницу девиц Тирэлл.
Родион тоскливо вздохнул. На всех балах он с легкостью избегал подобного вмешательства в свою жизнь. И причина тому есть, точнее, была. С младых ногтей его доброй феей была Вилли, той не составляло труда ограждать его от докучливого внимания незамужних девиц.
Они с детства знают друг друга, княжны Лореновров, Натигэллов, Эринэллов… Вилли была верным средством. Если вспомнить все ее уловки, начиная с самого первого торжества, когда она надула себе в панталоны, а он под этим предлогом покинул душный зал… С тех самых пор он пользовался ее услугами без оглядки, но теперь он один против целого зала девиц.
– Но есть невесты из Мериона и Гралиции, – заметила Мама. – Среди них много хорошеньких лиц. Родик, присмотрись. Возможно ты увидишь ту самую?
– Никого не смущает тот факт, что Конни старше меня и занят тем, что мысленно раздевает девиц в поисках заговоров?
– Вовсе нет, – фыркнул Риккон. – Я их классифицирую.
– А это как?
– К поиску жены следует подходить с научной точки зрения, учесть все нюансы. В этом смысле, Роди, я гораздо разборчивей тебя. К примеру, мне весьма подозрительны все мерионки и гралийки. Они иноверцы, открыто негодуют на наши традиции. Что касается местных красавиц, о каждой я знаю столько, что проще жениться на чужеземке.
Отец семейства почесал угрюмую бровь. С приемным сыном проблем не меньше, его женить непосильный труд.
– Кстати, об этом, – снова напомнила о себе принцесса Тенна. – Говорят, баронесса Сурон, супруга нашего Дядюшки Торка Орса известная сваха. И о, чудо, они с супругом сопроводили мерионских девиц в Свидарг.
– Что, в самом деле хорошая сваха? – заинтересовался монарх.
– Лучшая в своем деле. Дядюшка с тремя внуками подпирает колонны, а она уже набирает клиентуру девиц. Конни, ты как относишься к свахам?
– Сугубо отрицательно.
– Значит, надо брать.
Родион стойко выдержал испытание. Он умеет красиво танцевать и использовать свое обаяние, как всегда был на высоте. Но ровно в последний раз, ибо поздним вечером доплелся до своих покоев и застыл безвольной куклой в уютном кресле. Скотина рядом вылизывает уставшие ноги, а горничная Ям брезгливо отгоняет собаку от дорогих одежд.
– Микстуру для укрепления ног или для крепкого сна?
– Яду, – простонал Принц.
– Гм… наш алхимик, бездарь и тунеядец, Ваше Императорское Высочество. Яду не приготовил. Хотя, любая его склянка тоже яд, в лучшем случае он красиво ее подпишет. А сварит яд, – с готовностью приблизился помощник.
– Сколько можно? – тягостно вздохнул Милорд. – С каких пор длится ваша вражда и есть ли тому объяснение?
Родион спрашивал неосознанно и беззлобно. Он прекрасно знал, что в Храме первородных Ям прислуживал боевому магу Вилетте Тирэлл и торжествовал над соперником всеми доступными способами. С тех пор вражда только усилилась.
– Он бездарь во всём, особенно в моде, – огрызался Ям. – В чем отправил Милорда на бал? Что за балахон? Где камзол? Неудивительно, что девицы оттоптали наши чудесные бархатные сапоги. Они путались в нашей накидке. И порвали.
– Благодаря тебе мне достались ужасные партнерши, – ворчал Принц.
– Сапоги и накидка на выброс. Кошмар, что вы сделали с нашей любимой рубашкой, Милорд?
– Что не так?
– Помада на рукавах. Это не отстирать.
– Голубчик, тебе бы больше пошло, переживать за меня, а не за тряпки. Я раздавлен и едва дышу.
– Разумеется, нет, Милорд, – спорил помощник. – Нашли проблему, всего лишь пара синяков и мозолей. А что мне делать с нашим любимым поясом? С него пропали пара самоцветов. Вы что, прижимали к себе девиц? Всего лишь танцы, а вы испортили весь гардероб.
Утром Родион Ялагр едва прикоснулся к завтраку, а в его гостиную уже рвался обеспокоенный родственник.
– Дядюшка мой, новобрачный, – уныло пропел Принц. – По лицу вижу, что новости отягощают твою душу, и ты готов лопнуть в моей гостиной.
– Родик, Джея беременна, и я не знаю, что делать.
Титтава Орс за этот срок сбросил оставшийся жирок и смотрелся подтянутым свежим пряником с грустными глазами. В такие перемены трудно поверить, в императорском дворце его приняли с глубоким удивлением, как и его вторую бОльшую половинку.
Принц вяло пожал плечами.
– Не поверишь, я пять раз отец, но каждый раз испытываю те же чувства. Могу поделиться опытом. Смирись. Что бы ты не делал, это навсегда. Говорят, лет через двадцать попустит, но это неточно.
Орс по привычке протер опавшие щеки нервным платочком.
– Родик, до рождения ребенка еще нужно дожить. С женщинами до того такая свистопляска происходит.
– Нестандартные желания и вспыльчивый норов? – племянник махнул рукой. – Пустое.
– Не пустое, – зло ответил дядька. – В моем случае не пустое. Джея, и без того девушка особенная, а нынче…. Нестандартные желания таковы, что я теряюсь.
Принц задумчиво закатил глаза и прикинул объемы проблемки.
– А что, собственно, изволит желать барон Протаар?
– По-всякому бывает, – жаловался Титтава. – Если коротко, нам срочно нужен прошлогодний снег.
– Неожиданно. У нас и нынешнего снега нет, откуда прошлогодний?
– Мелочи все это, Родик. Мелочи. Если смотреть на вопрос шире, нам среди прочего не помешала бы в посвящённые матери самая настоящая легара.
– В смысле, русалка морская?
– Именно. Джее приснился дурной сон, дескать, дитя тонет. Потому посвящённой матерью будет легара.
– Не будет, легар не существует. Сказки это.
– Будет, Родик, – уверенно заявил Дядюшка. – Будет.
И было в его голосе столько металла, что Принц поневоле отложил вилку в сторону.
– Что-то я не понял, отчего ты пучишь глаза в мою сторону столь проникновенно? Не хочешь же ты сказать, что это станет моей проблемой?
– Именно это я и хочу сказать. Магическая составляющая по твоей части. Ищи легару где-то к концу бала невест, всемогущий ты мой, – с облегчением выдохнул Дядюшка, переложив проблему на плечи племянника и наконец откинувшись в кресле.
Родион приходил в себя недолго, но за это время Скотина успела помочь ему с завтраком.
– А если после рождения ребенка тема с легарами рассосется?
– А если нет? Женщины умеют добиваться своего, а моя Джея больше, чем женщина.
– Если ты не заметил, море в неделе пути от нас.
– А вот это, Родик, твои сугубо личные проблемы, – огрызался дядька. – Мое дело отцовское, искать прошлогодний снег. А легара с тебя.
– Почему, позволь прояснить, с меня? Я сторона крайняя, можно сказать племяннишняя.
– Хотя бы потому, что в Агарон меня отвез ты, в пути меня худел ты, в баронский замок меня направил ты, на свадьбу благословил, подарок в виде корабля вручил. С твоей легкой руки я породнюсь с легарой. Мы с Джеей в тебя верим. Ты Светоликий, у тебя маги и кристаллы, тебе и сети в руки. Родик, времени мало, суетись уже.
Родион с трудом подавил желание отпинать родственника, тот лихо перепрыгнул через кресло и поспешил навстречу с прошлогодним снегом. А уже в зеленой приемной его ожидала очередная родственница.
Принц невольно замедлил шаг и внутренне собрался. Баронесса Сурон личность известная, не единожды успевшая заявить о себе в полный голос. В свое время она в числе мерионских беженцев укрылась в Ригороне, и уже на его землях захомутала известного генерала Торка Орса, старшего из дядек Орсов. Дама в годах, молодящаяся, напористая и не сомневающаяся в своих суждениях и действиях. Трое ее внуков стали детьми и приемниками последнего, и по счету пятого супруга.
Баронесса Сурон нарочито внимательно осмотрела племянника с ног до головы и остановила взгляд где-то на середине тела.
– Ну, женить, полагаю, это несложно, – поджала губки сваха, уперла руки в боки и мысленно пролистала список подходящих невест.
Принц вытаращил глаза и прикрыл середину тела дрожащей рукой.
– Стремительная вы моя, отчего свои лучшие качества вы решили применить на этом трепетном теле? Если мне не изменяет память, речь шла о сватовстве Риккона. Он старше, ему и букет в руки.
– Речь шла об обоих.
– Позвольте, – возмутился мужчина и отгородился от свахи чайным столиком. – На обоих сил может не хватить. Предлагаю начать с закоренелого холостяка. У меня, по крайней мере, есть смягчающие обстоятельства. У меня дети. А с ним вы не управитесь, если будете распыляться на меня.
– Отягчающие обстоятельства, – поправила женщина и сменила образ оценщика в лавке ювелира на боевую стойку базарной бабы. – Отчего же не управлюсь?
Родион подавил вздох облегчения, внимание женщины переместилось в сторону брата.
– Тайный канцеляр это не должность, это призвание. Риккон крайне подозрителен, въедлив и разборчив. Ваши профессиональные навыки вызывают у меня сомнение, причем, обоснованные.
Задетая за живое баронесса Сурон почесала бородавку на носу.
– Разборчивый. Это даже интересно, – смягчилась Тетушка и кокетливо присела на мягкий диванчик. – Отчего ж не женился?
– У него досье на всех девиц Ригорона, – присел рядом Принц и положил ногу на ногу. – На каждую компромат и список отрицательных качеств. Как можно жениться, если знаешь о девице всё, даже то, что она не бреет мохнатые подмышки или вставляет тряпичную грудь?
Баронесса Сурон приподняла выщипанную бровь и невольно опустила взгляд на свои объемы. Возможно, тоже тряпичные.
– Экий привередливый молодой человек, – покачала она головой. – А где взять эти досье?
– На предмет сжечь и пеплом удобрить розы? Не сработает. Конни расстроится, и очень даже может быть, затеет следствие, и пополнит лично ваше досье грязными кляксами. Но отчего-то я уверен, что он успел зачитать бумаги до дыр. Профессиональная деформация. Вот и выходит, что для него любая невеста – это не светлый девичий образ, а список недостатков и порочащих историй.
– Гм… любопытно. А если рассматривать марионских невест?
– Не советую, – ответил Родион. – Я своего брата знаю с детства. Он святоша, идиот и патриот, романтическими чувствами, если и страдает, то только в отношении доносов. Ох, Тетушка, как у него дрожат руки и поволокой накрывает правый глаз, когда в руки попадает очередная кляуза…
– А если выкрасть все досье и выяснить, есть ли среди девиц наименее порочная?
Родион в сомнении прикусил щеку и представил тетку Сурон в воровской маске и черном плаще.
– В принципе, нет ничего невозможного, – признал мужчина.
– Вот и сделайте это, Милорд, – приподнялась она с кресла.
Родион медленно вернул челюсть на место и хотел было возразить, но что-то во взгляде свахи его остановило. Баронесса Сурон задержалась, давая ему возможность оценить риски. Если он не возьмется за это дело, тетка вернёт внимание к его холостой персоне. Уходя она покровительственно кивнула, оценив благоразумие племянника и его готовность в деле досье невест.
В следующую приемную комнату Принц вошёл в глубокой задумчивости. Проблемы нарастали с катастрофической скоростью, а у него из помощников только два склочных бездельника Ям и Аравид, что в порыве противостояния с легкостью профукают любую затею. Раньше на такой случай у него были гусеницы, друзья и Вилли. Но первые повзрослели, вторые пристроены по важным государственным делам, а главная затейница… Наверняка понимает, как ему плохо, прекрасно знает, как он не терпит балы и докучливых девиц, убеждена, что его мучают, почти пытают, но даже будучи в Свидарге не ворвалась в самый разгар празднества и не уберегла его от чужих женских взглядов.
Принц столь же задумчиво окинул взором посетителей. Те, плотной святой стеной стояли напротив и таращились на него трезвыми глазами.
– Отец Тьент, мне казалось, мы виделись пару дней назад. Как сейчас помню, исцеляли принца Кудмана от магического оцепенения, – кивнул Родион и доплелся до кресла. – Только не говорите мне, что он не учится на своих ошибках. Название эликсира, который он употребил, я знаю. Побочных эффектов много, не рекомендую.
– С принцем Кудманом все в порядке.
– Ваше Императорское Высочество, – поклонился немолодой человек Айло.
– Полдень, а ты и винной росинки во рту не подержал?
Родион наконец заметил в руках няньки-телохранителя небольшой резной ларец, который тот с заметным трепетом и уважением держал, словно главное блюдо к императорскому столу.
– Я не пью, Милорд, – пробасил Айло. – Вот уж как… минуло…
– А в ларце что? Твоя сила воли? – кивнул Принц.
Громила шмыгнул носом и поставил ларец на столик перед Родионом.
– Мощи, – благоговейно ответил тот.
Принц брезгливо отпрянул подальше от стола.
– Мощи святого Кийинта, – вторил ему святой отец.
– Того самого? Или этих Кийинтов у вас не счесть? В самом деле тот? – удивился Родион. – Что на этот раз?
– Святые мощи, – пояснил отец Тьент. – Ступня и ребро.
– Не пойму, вы что, частями от него отщипываете? Интереса ради, с почившего или еще с живого?
– Святотатствуешь, язычник, – нахмурил кустистые брови мерионец. – В прошлый раз святые мощи не попали в храм. По твоей злодейской вине. Думаешь, я не ведаю, что нам подсунули?
Родион прикинул, что не стоит ворошить дела давно минувших дней, и смирился с неизбежным.
– Поздравляю, святые мои трезвенники. Наконец, вы у цели. Одного понять не могу, отчего мощи снова трутся близ моих покоев?
Айло неуверенно топтался возле святых реликвий и морщил лоб.
– Благодаря сим святым мощам я и занимаюсь суровым воздержанием.
– Рад за тебя. Механику пока не понял, возможно, ты не спешишь стать подобными мощами в Храме возлияния. К чему посвящать меня в ваши ритуальные телодвижения?
– Есть в том резон, язычник ты невежественный. Их следует отправить в греденский храм веры, где год назад я приказал выкинуть подделку.
– Гм… допустим. Очень занимательная история. Вам дать рекомендации по нарочному?
– Сопроводить ларец я пока не могу, у меня наказ, оставаться при Его Высочестве Принце Кудмане. Нарочным я не доверяю, реликвию ценную отвезу сам, но позже. А покуда ларец останутся здесь, под твоей опекой.
– Не понял, – опешил Родион.
– Сохраннее здесь будет.
Наследный Принц непримиримо таращился на ящик и готовил ответную речь.
– Святой Кийинт является покровителем влюблённых, – пояснил святоша. – Защищает любовь от всех иных человеческих страстей. Вот и выходит, что пьяница рядом с ним очистится от пагубной привычки. Дело хорошее, но иногда мешает в делах добропорядочных, но мм…
– Торговлей мы занимаемся, – пояснил Айло. – Вино южное для Мериона налаживаем. А святой Кийинт различий между пороком и деловыми отношениями не делает. Противодействует, стало быть.
По Громиле заметно, что, настрадавшись от воздержания, тот пытается сбагрить сей ценный артефакт совсем по другим причинам. Без того, он в сей же час вернёт былую радость жизни и веселое настроение.
– Закопайте его.
– Святые мощи в землю? – возмутился Мерионец. – Твоими стараниями, язычник, мы повторно путь совершаем, тебе и стражу держать. Ларчик пусть хранится у тебя, а мы… после его заберем. Как торговлю наладим.
Родион еще долго пустым взглядом таращился на резной ларец. И пусть бы с ним и легарой. Ларец можно в угол задвинуть, а до легары еще пару месяцев ждать. Каким образом из-под матраса Конни вытащить досье без должных помощников? В этом смысле, Вилли нет равных.
Конфеты
– Что это вы делаете? – раздался за спиной ее голос, Принц нервно дернулся и вытаращил глаза.
Он любил гостить у князя Тирэлла, здесь меньше внимания от Дражайшего дядюшки и меньше его рассуждений о дырах в казне. В замке князя есть свои трудности. В первую очередь, бесконечная вереница его дочерей. Их так много, одна за другой, что он не сразу вычислил опасных и удобных. Но среди прочих была одна маленькая шмакодявка, которая найдёт его даже в тех местах, о которых он и сам ранее не догадывался.
– Конфеты прячем, – нашелся он и вытащил руки из корсета покрасневшей от гнева Кенинн.
Кенни его ровесница, с самого начала знакомства штурмовала Принца на предмет дружбы. Она выглядит взрослее Родиона, почти невеста, готовая покорить первую и самую значимую жертву. Жертва еще не до конца понимала свое шаткое положение, но уже готова использовать обстоятельства.
– У Кенни грудь выросла, – махнула девочка рукой. – Она ею каждый день хвастает. Там конфеты растают. Никакого проку, они невкусные будут.
Подростки нетерпеливо закатили глаза и шикнули на четырехлетнюю смутьянку. Родион очень высокий, младшей приходится задирать голову, чтобы рассмотреть мальчика. Он сверху снисходительно таращит синие глаза.
– Вилли, поди вон, – шипела старшая сестра.
– А я вот щас как столкну Бин с лестницы, и тебе от Папеньки прилетит за недобросовестный пригляд за ребенком. И никто тебя замуж не возьмет, потому что за детьми ухаживать ты не умеешь.
– Ах ты, дрянь! – ругалась сестра.
– Не дрянь, а маленькая и неразумная малявка. С меня спроса нет.
Родион с сожалением проводил корсет девицы взглядом, но мысленно махнул рукой и вернулся к шантажистке.
– Ловко. Далеко пойдешь. Что насчет конфет? – кивнул он Вилли.
Девочка с большим бантом на попе… бант предусмотрен спереди, но так удобней… и чумазым лицом… очевидно, любит поесть, но не любит утираться… смерила его по-женски материнским покровительственным взглядом.
– Очень просто с конфетами. Я под столом помещаюсь, все конфеты на балу мои. Только корсет я не ношу, без него больше конфет влезет.
Родион довольно хмыкнул.
– Ну, да, до корсета тебе, как до… Но так даже лучше. Есть куда прятать? Тащи все конфеты, до каких дотянешься, малявка.
Вилли охотно согласилась. Абсолютно безвозмездно, хотя в ее положении можно было поторговаться. Но она не хотела делать этого, лишь бы завладеть вниманием интересного мальчика. Мальчишек в их семье нет, единственный брат отбыл в столицу, чтобы служить при Наследнике трона.
Родик ей нравился. Он очень красивый и понятливый, добрый, нисколько не делает скидку на ее возраст, как прочие взрослые. А интересы у них общие. Кенни пытается увлечь его своими прелестями, но тот больше думает о проказах, чем о танцах. С ним можно пошалить, дотянуться до любой вершины, чего нельзя сделать ни с одной из сестёр. Старшие просто отошлют ее, а младшие и сами глупышки.
