Николай Викторович Игнатков
СВО-Война
Начало войны
Аккорды первые гитары,
Слегка коснулись тишины.
И замирают робко пары,
На звук настроенной струны.
И переливами играя,
И поднимаясь, и летя.
И вдруг мелодия другая,
Накроет тенью небеса.
И как она потом запела,
Ночь, разрывая пополам.
Природа явно не хотела,
Войны такой увидеть срам.
И закрывая стаи тучи,
Летят фашистские кресты.
В себе надменные могучи,
Сжигая святости черты.
И рев, и вой, и лязг железа,
Одной сплошной стеною дым.
Зияет огненная бездна,
И умирать им молодым.
И зазвенит струна набатом,
Внутри у каждого из них.
Себя на смерть повел солдатом,
И воевал там за двоих.
Гробами братские могилы,
Не избалованы совсем.
Кругом оставлены руины…
Скажи нам Господи зачем?
Зачем война, разрушив веру,
Или сильней ее сплотив?
И почему не знаешь меру,
И, наконец, какой мотив?
Воспоминания солдата
Вдоль дороги дрожала листва,
Соловей все пытался запеть.
Это первая наша весна,
Когда мира не нужно хотеть.
В воздух, выпустив тысячи пуль,
Тишина нам совсем не нужна.
Нас сжигали огнем в чреве бурь,
А теперь отгорела война.
Сколько раз приглашали мы смерть,
Вызывая огонь на себя.
Сколько раз мы могли умереть,
Но за нас умирали друзья.
Холодит обгоревшая даль,
Там застывшие лица солдат.
И теперь мне их искренне жаль,
А тогда выполняли приказ.
Вижу, как поднимался один,
И с гранатой на вражеский танк.
А другой, выплывая из льдин,
Атакует враждебный рейхстаг.
Сколько их безымянных и нет,
Полегло по дорогам войны.
Только вы не забудьте ответ,
Умирали они для страны.
У Победы нет слез
У Победы нет слез,
Плещут реки воды.
И по коже мороз,
Мы ушли от беды.
Устояли, смогли…
И сгорая в огне,
Свою честь сберегли.
Маршал наш на коне…
Горя стелется степь,
От разрух и потерь.
Мы сумели стерпеть,
Только что же теперь?
Одичалые дни…
И сомнения червь,
Засылают они,
И ложатся как тень,
На истории суть,
Искажая всю быль.
Растекается муть,
Превращается в пыль.
И въедаясь в глаза,
Путь находит в сердцах.
И сквозит пустота,
В недозрелых умах.
У Победы нет слез,
Плещут реки воды.
И по коже мороз,
Мы ушли от беды.
Первый бой
Снайпер пулю твою зарядил в магазин,
И наводчик нацелился пушкой.
И у танков дымит на тебя керосин,
Распластаться по полю лягушкой.
Первый бой… Кто ты есть? Кто такой?
Умереть и остаться героем.
Победить! Ты ведь нужен живой!
И бойцы прошептали, —Прикроем…
И ползти на огонь, и на взрывы, на дым,
В рукопашную – если команда.
Ты совсем молодой завтра станешь седым,
В этом есть наша русская правда.
Первый бой… Кто ты есть? Кто такой?
Умереть и остаться героем.
Победить! Ты ведь нужен живой!
И бойцы прошептали, —Прикроем…
Пусть ни выжили те, кто стремились вперед,
Пусть ни всех мы еще схоронили.
Только время побед непременно придет,
О погибших года не забыли.
Первый бой… Кто ты есть? Кто такой?
Умереть и остаться героем.
Победить! Ты ведь нужен живой!
И бойцы прошептали, —Прикроем…
Снова серая марь раздавила рассвет,
Автомат от росы словно плачет.
Ты искал глубоко тот спасительный свет,
Если в данный час он что-то значит.
Первый бой… Кто ты есть? Кто такой?
Умереть и остаться героем.
Победить! Ты ведь нужен живой!
И бойцы прошептали, —Прикроем…
Тень упала на прошлое время веков,
Побежден был не раз неприятель.
И качнется опять маятник от часов,
Русский дух, что вложил нам создатель.
Первый бой… Кто ты есть? Кто такой?
Умереть и остаться героем.
Победить! Ты ведь нужен живой!
И бойцы прошептали, —Прикроем…
Сталинград, Волгоград
Сталинград, Волгоград,
Город высших наград,
Город чести, достоинства, славы.
В небе синем парят,
Души вечных солдат,
Они умерли ради державы.
И мамаев курган,
Он смертей океан,
Сколько лучших сынов всей России…
Истекающих ран,
Высшей совести храм,
Для бессмертия нас защитили.
И там Родина мать,
Меч сумела поднять,
И мечем, разрубая закаты.
И достаточно ждать,
Нам дано побеждать,
И дела будут наши крылаты.
Сталинград, Волгоград,
Город высших наград,
Город чести, достоинства, славы.
В небе синем парят,
Души вечных солдат,
Они умерли ради державы.
Солдат
Любовь к Отечеству веками,
Крепила силой русский дух.
И золотыми куполами,
И медный звон тревожит слух.
За легендарные свершенья,
За единение страны,
К победам двигали решенья,
И результаты их видны.
Преодолев все испытанья,
Где смерть одна лишь из наград…
И не забыть воспоминанья,
И помнить, что свершил солдат.
Если рядом война
Если рядом война и доносится бой,
Это все нас пока не коснулось…
И в могиле народ там одною ногой,
Что внутри у тебя встрепенулось?
Убивают живых неповинных людей,
И законы скупые на правду.
Превращается кто-то так жалко в зверей,
И спешит утолить свою жажду.
Где они крикуны, что умеют кричать,
Почему вы теперь не кричите?
Кто же вас в разнобой заставляет мычать?
И молчите, молчите, молчите.
Два Героя
Два Героя, две судьбы на руке,
По соседству где-то там вдалеке.
Первый город, а второй человек,
Он продлить поставлен города век.
Кто из них скажите главный Герой?
Если первый, почему не второй?
Город весь бурлит стихией страстей,
И намного, человека грешней.
Он наполнен океанами душ,
И несет порой открытую чушь.
Не приучен он с собой, совладать
И желает у людей только брать.
Человек способен все изменить.
Он умеет, и творить, и любить.
И летит в тумане вечности спор,
Бесконечности пустой разговор.
Митинг мертвых
На мамаевом кургане голоса,
Это мертвые на митинге шумят.
Генерала вопрошают не спеша,
Для чего мы умирали вашу мать?
Вот уже подходит нашей смерти век,
Ну и здесь без нас выходит тоже тьма.
Как все делает живущий человек,
Почему не достает ему ума?
Человека человеком называть,
И когда там перестанут всех винить.
И за дело будут только уважать,
И научатся мгновения ценить.
Ты же первым горло рвал на тишину,
Увлекая нас на смерть как на парад.
И специально Бог послал тогда войну,
Костью в горле стал войне наш Сталинград.
И меняют после нас только слова,
И летят они, и вьются словно рой.
Перелистана последняя глава,
И не видно, что солдат был там герой.
Память мертвым ведь не памятник один,
Не бежали мы от пуль не для наград.
Маяковский говорил я гражданин,
Да и каждый ведь из нас тому был рад.
Обманул нас генерал давай назад,
Мы покажем, как менять нужно страну.
Ты ведь совестью своей был лишь богат,
На которой мы выиграли войну.
Ну а здесь ты посмотри, твориться что,
Позашубилась дворцами власти знать.
Слово совесть превратившие в ничто,
Мы должны им два урока преподать.
Хочешь власти так забудь про слово всласть,
И работай на галерах как рабы.
И при власти не дай Господи украсть,
Отрабатывай аванс своей судьбы.
И запомните идейные хмыри,
Вы же тоже попадете в руки к нам.
И у нас для вас готовы фонари,
И молитвы не помогут всем богам.
Война
Когда война сражается с весною,
И запах солнца, превращая в яд.
Мой друг кричит, – Бегите я прикрою…
И слов не слышно – пули говорят.
Они ведут между собой беседу,
Кто сколько жизней чистых загубил.
Им наплевать на совести победу,
И кто как жил. И кто как жил.
Им все равно кого они убили,
Впиваясь в тело, разрывая кровь.
Одни уже так искренно любили,
Других еще не дождалась любовь.
И пули что? Они только летают.
И кто нажал тот спусковой крючок?
И где же те, кто войны затевают?
Их ждет давно осиновый сучок.
И несут печаль пожарищ
Льют осенним ливнем слезы,
Плачет русская земля.
Гром войны доносят грозы.
Искры рвутся из огня,
И несут печаль пожарищ,
Раскорчеванной страны.
Сколько в строй вводили кладбищ?
И ни все легли в гробы.
Умирали за Победу,
Кто с улыбкой, кто с тоской.
И крепили смертью Веру,
Высшей совестью людской.
Похоронками топили,
Печки русские. Слова,
Мы сегодня не забыли.
Память вечностью жива.
И могилами снаряды.
И звенящею косой.
И заветренные взгляды,
Между смертью и мечтой.
И туманами печали,
Накрывали пеленой.
Как один на бой вставали.
И над подлостью земной,
Кол осины забивали,
Чтобы вечный был покой.
И на крик слова взмывали.
И несла судьба волной.
Тех, которых смерть забудет,
И безногих, но живых.
Жизнь не скоро поцелует,
Жить заставит за двоих.
И опять как струны нервы,
Вены залпом гонят кровь.
И клочок в болоте веры,
Заглушит былую боль.
Отстоять страну в разрухе!?
В космос вывести людей!
Все опять в том русском духе!
И немножечко идей.
Споры войны
Споры войны прорастут рукавами,
Мир, накрывая от края и в край.
Все на земле станут сразу врагами,
Сгонят людей наподобие стай.
Воздуха соль в обнаженные раны,
Жизнь потеряет привычную цель.
Выйдут наружу былые изъяны,
Каждый для каждого станет мишень.
Кровь потечет в обмелевшие реки,
Красною болью наполнит моря.
Волчий оскал обретут человечки,
Душу свою, воссоздав из зверья.
Разум забьют посеревшие доски,
Ржавые гвозди изогнуты внутрь.
Рвут человечность легко на полоски,
Сущность, меняя и главное суть.
Пятнадцать
Там прожектор, медля в раскатах,
Режет ночь на части и в часть.
Весть стрелой о наших ребятах,
Тенью черною принеслась.
В нашей жизни они пятнадцать,
В мрамор лягут или гранит.
Двадцать первый век – восемнадцать,
Вечность горечью зазвенит.
Колокольный звон за убитых,
Горькой памяти ляжет груз.
Слезы вдов ручейками свитых,
Воздух боли имеет вкус.
Их последний путь от салюта,
Скроют кучные облака.
От земного спеша приюта,
Кто сказал им, что смерть близка?
Кто, войной разрывая души,
Прикрывая ладонью ложь?
И тоской наполняясь уши,
И по телу одна лишь дрожь.
Кто мы есть, коль за нас решают,
Те, кто вечно желают жить?
И других легко убивают…
И самим перестать, нам ныть.
Голос наш загремит набатом,
Поднимая народ за мир.
Человек всем нам будет братом,
Рвутся струны зовущих лир.
На руинах войны
На руинах войны тенью старый солдат,
Вопрошает в кровавое небо.
Мы оставили жизни не ради наград,
Это наше мужицкое дело.
Почему там у вас наверху перебор?
Где царица цариц справедливость?
Не почину солдату вам делать укор,
И за что же мы впали в немилость?
Сколько душ загубила напрасно война,
Ей самой уготовлена плаха.
И сгорит от стыда, признаваясь вина,
От коварства, и злобы размаха.
Непокоренных покорить
Непокоренных покорить,
Фантазий тщетная надежда.
Мы ведь умеем усмирить,
И поздно все поймет невежда.
Когда фашистская рука,
К Москве тянулась так упорно.
Стучали памятью века,
И будет враг разбит позорно.
И спесь замерзнет как слеза,
Гордыня, скрючившись в калачик.
И сами вы хотели зла…
И кто скажите неудачник?
Кто планы строил на захват,
Стереть с лица земли пытался?
И сотворил при жизни ад,
И сам в аду потом метался.
Или другой, что человек,
Второй щеки не подставляя.
И пронеся достойно грех,
Вернул назад кусочек рая.
Волчица ночь
Волчица ночь схватив зубами,
Окурок, брошенный войной.
Снарядов рев над головами,
И холод колом за спиной.
Шинель телячьей отбивною,
И в сапогах змеиный хвост.
И как один встаем стеною,
И поднимаясь в полный рост.
И на ура сметая цепи,
Окоп фашистский, и блиндаж…
И пули бьют, и те, и эти,
И смерть заходится в кураж.
Хватает всех, не разбирая…
Багровым заревом рассвет,
В крови разлегся утопая,
И заслонил собою свет.
И ты один стучишь прикладом,
И искры бьются в голове.
Весь полк погиб и где-то рядом,
И ты уже лежишь в земле.
Концлагерь
Стонут кости бараком, и кожа скрипит…
В потолке заусенцами небо.
Серый воздух застыл… Притаившись, молчит,
В двух шагах твое верное эго.
Где-то смерь за углом, затерялась совсем,
Сколько ждать или он там не первый?
Приманить бы ее и не знает он чем,
Да и в жизни всегда был не смелый.
Одичалая мгла, превращаясь в сугроб,
И телами заполнена топка.
Он подумал теперь счастье, если бы гроб,
И стыдясь ему, стало неловко.
Миллион нас еще!
И не ползали мы… Там, где нужно ползли,
И душили врага, и взрывали.
И победу свою мы в душе пронесли,
Мы о ней мимоходом мечтали.
И сгорая в огне летним розовым днем,
И под танк как в постельку с гранатой.
Живы будем с тобой, значит, мы не умрем,
И все выскажем им потом матом.
Дождь прошел, тишина, годы нет как войны.
Миллион нас еще! Мы солдаты!
Память вечная тем, умер кто для страны,
В смерти их ведь и мы виноваты.
А на нем русский флаг
Фронт на фронт, танк на танк,
Кто же выиграет бой?
Вот и осень в кустах,
Увела за собой,
В непролазную грязь,
Из резерва полки.
И мы чувствуем связь,
И к победе близки.
Только тяжко совсем,
И последний патрон.
Командир крикнет всем…
Поведет батальон.
В рукопашной потом,
Разорвем пополам…
И в бесстрашии том,
Горло нам по зубам.
И колотится враг,
Заползая в окоп.
Не видал еще драк,
Тот напыщенный клоп.
И сметая собой,
Эту серую мглу.
И смертельный был бой,
Но решил он судьбу.
И победы пошли,
Отгоняя врага.
Пяди нашей земли,
Не получит война.
И в Берлине Рейхстаг,
От стыда, и обид.
А на нем русский флаг,
Гитлер ядом убит…
Мы не помним?
В виндовищенских горах, как нервы, траншеи,
И горят по убитым цветы зверобоя.
Умереть за других! Разве есть выше цели?
Зарастают воронки последнего боя.
Зарастает и память травой-муравою,
И сколько было тогда по России траншей?
Так уж вышло, сейчас мы не помним с тобою
Их истории жизни и войны новостей.
В виндовищенских горах, как нервы, траншеи,
И горят по убитым цветы зверобоя.
Умереть за других! Разве есть выше цели?
Зарастают воронки последнего боя.
Пепел черный
Пепел черный,
веет ветер,
по дороге
серый дым.
Гром орудий,
скрежет танков,
всё под небом
голубым.
Кто придумал
эти войны,
убивать
самих себя?
Люди Мира
встанем вместе,
скажем им,
что так нельзя.
Жар пожарищ,
реки крови,
утекают
в никуда.
Плач и стоны,
смерть, и холод,
в бездну бросят
города.
Въестся ворон,
одичало,
смотрит вдаль,
что не видать.
Кто-то скажет
это слава,
просто нам
там умирать.
Дни и ночи,
Дождь, и слякоть,
слез не видно
в пелене.
Утопаем
с головою,
всем народом
в их вине.
Зажигают,
в небе свечи,
над землей
горят огни.
Пламя рвется,
мы в ответе,
а дела
вершат они.
И та Победа из могил
Дождями пули и снаряды,
Ложились градом по земле.
И мы ползли не для награды,
А были верные себе.
Окоп качало колыбелью,
А нам немного переждать.
Одной единственною целью,
Мы сможем совесть предсказать.
Взлетали в небо горизонты,
Ползли затишьем по спине.
И в месте том собрались фронты,
Испепеляя все в огне.
И выжил тот, кто был живее.
А тот другой кто не дожил…
И воздух станет розовее,
И та Победа из могил.
Шинель
Сильно давит на плечи шинель,
Целый день я ее не снимал.
Ветерок, пролетающий шмель,
Мимоходом меня приласкал.
И шепнул не совсем разобрать,
Уходящую радости тень.
Перестанут людей убивать.
Господа! Ведь наступит тот день.
И ни войн, ни побоищ, ни драк,
Не увидит при жизни мой внук.
И уйдет пожирающий мрак,
Ложь и подлость повесим на сук.
И сучкастые скажем слова,
Кто творил по земле беспредел.
И споткнувшись раз, правда, права,
Отведет по заслугам удел.
Генерал
Скажи генерал, разве звезды не давят на плечи?
Генеральская служба выходит, совсем не легка.
Зачем суета и пространные длинные речи,
Когда спор мы ведем о России бесправной пока?
Смотри что кругом, как вспахали посевы законы,
Где там буква одна, когда бьются наотмашь слова?
И взирают молчком в твоих кабинетах иконы…
Кто решил? Почему избирательны наши права?
Как былинку несет, и мы вспоминаем былое,
Забывая про то все, что было и слыло вчера.
Как же время назвать: золотое, святое, злое?
И опять между прошлым, и будущим будет дыра.
Скажи генерал, почему так обидчива совесть?
Потеряли мы где, величавую спутницу честь?
И от водки у нас слащавая терпкая горечь,
На приказ как всегда отвечаем единственным, – Есть.
Война перемешала
Война перемешала тишину,
Разрывами испачкала закаты.
И солнце почернело и в луну,
Фашистские стреляли автоматы.
Деревни выгорали как дрова,
Людей сжигали заживо безвинных.
В руины превращались города,
И холода в ночах сквозили длинных.
И годы перевернутых основ,
Где день, и ночь сменяли только взрывы.
И пушки говорили за послов,
Но мы назло врагу остались живы!
Война перемешала и любовь,
И сколько их мужской, не зная ласки…
И по земле лилась рекою кровь,
Но православной мы друзья закваски.
Поднимемся мы, коли упадем,
И до конца удержим свою веру.
И будем живы, если не умрем,
И нашему последуют примеру.
Русь православная
Русь православная белой лебедушкой,
В водах отечества плещет крылом.
В синее море уносится лодочкой,
В небо поднимется белым пером.
Ветры холодные стужами дерзкие,
Гонят метели, поземкой снега.
Люди на время как будто ослепшие,
Липнут туда, где одни жемчуга.
Помыслы рвутся ременными плетями,
Выдержать совесть свою как вино.
Жажда незримая точит столетия,
В руку схватив золотое руно…
Где справедливость, уставшая мыслями,
Выстроит свой частокол из любви?
Часто меняются правила смыслами,
Те, что уже на бумагу легли.
Восходит русская земля
Игрались пули у войны,
Взрывались, шамкая снаряды.
У той и этой стороны,
Меняя девичьи наряды.
И эти строчки в тишину,
И до конца не понимая.
Они вменяют нам в вину,
Что есть у нас земля родная.
И мы хозяева на ней,
Плывем в небесном полумраке.
И жизнь река, и мы ручей,
А нас хотят размазать в страхе.
И растворить среди степей,
Пролить дождем к себе под ноги.
Нас, не считая за людей,
И души их совсем убоги.
Кого решили покорить?!
В каком витая совершенстве?
Настало время усмирить,
И жирной точкою в главенстве,
На карты правду нанести.
И пусть века потом узнают,
Мы мир собой смогли спасти.
Признают нас и не признают,
Но Русь жива, и сметь нельзя,
Померить вновь с Россией силу.
Восходит русская земля,
И доброту ваяет миру.
Реквием солдату
Себя не смейте потерять,
Вы тот один, кто самый сильный.
И вас я буду вечно ждать,
Сквозь серость дней, потоки ливней.
Себя не смейте потерять!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
На огонь и дым войны оглянитесь.
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
И в меня одну из всех вы влюбитесь.
Себя не смейте потерять,
Там, где живых не остается.
Моя любовь вас будет звать,
И смерть всего лишь посмеется.
Себя не смейте потерять!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
На огонь и дым войны оглянитесь.
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
И в меня одну из всех вы влюбитесь.
Себя не смейте потерять,
Когда пробьет навылет тело.
Вас у меня нельзя отнять,
Пусть и прошу я не умело.
Себя не смейте потерять!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
На огонь и дым войны оглянитесь.
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
И в меня одну из всех вы влюбитесь.
Себя не смейте потерять,
Когда вас все там потеряют.
Вы пожалейте свою мать,
Ее глаза от слез увянут.
Себя не смейте потерять!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
На огонь и дым войны оглянитесь.
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
И в меня одну из всех вы влюбитесь.
Себя не смейте потерять,
Когда броня горит как пламя.
И друга будете спасать,
Он ваша честь, частичка знамя.
Себя не смейте потерять!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
На огонь и дым войны оглянитесь.
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
И в меня одну из всех вы влюбитесь.
Себя не смейте потерять,
Когда война огнем и дымом.
И вы не можете понять,
В том аде жизни нестерпимом.
Себя не смейте потерять!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
На огонь и дым войны оглянитесь.
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
И в меня одну из всех вы влюбитесь.
Себя не смейте потерять,
Ведь жизнь рождается любовью.
И боль свою, сумев унять,
Вы расписались своей кровью.
Себя не смейте потерять!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
Возвернитесь!
На огонь и дым войны оглянитесь.
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
Улыбнитесь!
И в меня одну из всех вы влюбитесь.
Реквием миру
Довольно убивать людей,
Война одна сплошная дикость.
Снаряды рвут тела детей,
И это чья-то злая прихоть.
Мир без войны,
Война сплошная дикость.
Мир без войны,
Устала мать Земля.
Мир без войны,
Война соленый привкус.
Мир без войны,
Живыми ты и я.
Стекает каплями роса,
Земля рыдает отрешенно.
И смерти острая коса,
Висит, как меч заговорено.
Мир без войны,
Война сплошная дикость.
Мир без войны,
Устала мать Земля.
Мир без войны,
Война соленый привкус.
Мир без войны,
Живыми ты и я.
Остановись и оглянись,
Кругом раздолье, и просторы.
Не для того дана нам жизнь,
Чтобы вести войною споры.
Мир без войны,
Война сплошная дикость.
Мир без войны,
Устала мать Земля.
Мир без войны,
Война соленый привкус.
Мир без войны,
Живыми ты и я.
Живой
Слякоть, холод стеной и ползучая ночь,
А в траншее уже по колено воды.
И мы знали, зачем нужно все превозмочь,
Чтоб Россию свою нам спасти от беды.
Под ногами блестит одиноко звезда,
Ее свет упадет невзначай на сапог.
Что ты режешь людей на полоски война,
Для кого ты ведешь свой безумный урок?
А в ответ горизонт багровеет и рев,
Полетели снаряды, и пули свистят.
Не один у войны буду я бунтарем,
И глаза мои кровью налившись, блестят.
И встаю в полный рост, и иду на врага,
А за мной уже тенью, не выживший полк.
Где ты Господи там приготовил врата,
Я при жизни своей честно выполнил долг?
И затмением дня пролетела шрапнель,
Эти ядра давно не в цене у войны.
И грызет меня в душу сомнения червь,
Я один остаюсь в том краю тишины.
Серый мраморный пол затуманенных лет,
У окна без воды вся завяла герань.
Каплей мокрой в кровать упадет мне рассвет,
Ну и где ты теперь неподвластная грань.
Отделяешь меня ты теперь от кого,
От судьбы тех ребят, что остались лежать?
Да и мне ведь ненужно всего твоего,
Я готов, и теперь как тогда умирать.
Покосилась доска заколоченных рам,
Занавески давно из газетной трухи.
Сколько знала страна за историю драм,
Только нам опять кто-то вменяет грехи.
И за воздух, что льется парным молоком,
И кристальной зари чистоту ручейков.
И траву что ласкал я тогда босиком,
Неба синь, белизну кучевых облаков.
Только мы ведь теперь не чумазые те,
На коленях своих никогда не ползем.
И нашли мы себя в той сплошной темноте,
Пусть и резали нас, и сжигали в огне.
И живучие мы русским духом внутри,
И, похоже, играть нам всемирную роль.
У нас много такой искрометной любви,
Что очистит врагу зараженную кровь.
