полная версия
Николай Васильевич Ярошенко
Одер
И им уж больше не служить.
Поставили наш пулемет
В засаду у канала,
Я русского убил, и вот, -
Фортуна помогала."
Герой прямой наводки
Наш капитан Титков,
Его сорокапятки
Палили – будь здоров.
Но мины и снаряды
По льду не наносить, -
С высот огнем те гады
Сумели лед пробить.
Поверху льда идет вода,
А под водой полыньи;
Ночной порой нырнешь туда,
На тот свет путь не длинный.
И тает полк, какой в том толк?
Даешь нам наступленье!
Из грязи встать, высоты взять,
Но нету подкрепленья.
4
Коль здраво – нечего шуметь,
Людей по ротам одна треть,
Патронов больше бы иметь
И здесь хоть продержаться.
Какой же это батальон,
Когда насчитывает он
Активных семьдесят штыков?
И их в полку лишь два.
Майор же Жуков с Вислы
Сел с батальоном на броню.
Как там воюется ему?
А нам здесь очень кисло.
Ведь здесь не главный был удар,
И потому наш командарм
Нам силы не прибавил,
А фронт держать заставил.
Все же пошли, но залегли.
Прорвался лишь охватом
Вокруг упорной Цильтендорф
Наш лейтенант Панкратов.
Толковый был он лейтенант,
Имел же воинский талант,
Его все уважали,
На передке держали.
5
Попал в засаду в Польше полк,
Когда на марше были.
Команду подал, был в ней толк,
И меньше схоронили.
Прошла война, на батальон
Солидных стали назначать.
А на плацдарме тех времен
Солидных было не видать.
Когда жестокий был аврал,
Ту должность взводный занимал,
Штабные же не рвались,
Подальше все вращались.
У нас снарядов, видно, нет,
Лишь только пыль подняли,
И от "катюши" им "привет"
Ни разу не послали.
"На помощь батя нас прислал", -
Пробралась с тыла группа,
Подходят, вмиг в спине кинжал,
Пошарили у трупа.
То просочились вурдалаки
И поработали в цепи,
Добили раненых, собаки,
Исчезли… где там их найти.
6
Отбил нас враг, и отошли
Полком в свою канаву.
И в эту ночь мы не нашли