Николай Степанов
Собиратель теней. Становление рода
Лионовский вдруг осознал, что не может пошевелиться:
– Что…?
– Ты снова забыл, кто выдал тебе столь надежные защитные амулеты? – с сарказмом в голосе произнес волшебник. – А зря. Стоило бы об этом помнить. Думаешь, я не позаботился о том, чтобы они не защищали от того, кто их создал?
– Ты меня…? – В глазах герцога поселился ужас.
– Нет, убивать столь значимую фигуру не имеет смысла. Пока. Я слишком много времени на тебя потратил. Теперь пришла пора отработать потраченные усилия.
Зордан впился взглядом в собеседника и принялся что-то бормотать. Через пару минут Лионовский превратился в безвольную куклу, чуть позже лицо исказилось до неузнаваемости, а в глазах поселилась чернота.
– Теперь не я буду выполнять твои приказы, а ты – мои. И первый из них: добиться от короля посещения имения Громовских. Чем быстрее, тем лучше. Ты понял меня, герцог?
– Да, мой господин, – сухим голосом ответил вельможа.
– Так-то оно лучше! Верни прежний облик и манеру поведения.
Внешне герцог снова стал самим собой, однако взгляд сильно изменился, в нем появилось нечто чужеродное, пугающее.
– И еще, – злорадно усмехнулся колдун. – Сейчас же издай указ о том, что разыскивается неблагодарный ублюдок Ерсон, который совершил неудавшееся покушение на герцога Лионовского.
Единственного сына герцога звали Ерсоном. Ни Зордан, ни вельможа даже не подозревали, что он только что покинул кабинет и помчался прочь из столичной резиденции отца. Хотел направиться к королю, но вовремя себя остановил, понимая, что монарх его слушать не станет.
«Опять же, этот Зордан и короля не ставит ни во что. Нужен человек, которого проклятый колдун боится. И я, пожалуй, такого знаю».
Глава 3
Письма без подписи
Интерлюдия…
После нападения на особняк, в котором проживали Ургас с учениками, и двух взрывов в столице, граф Нимский «поставил на уши» всех подчиненных. Сам он тоже крутился как белка в колесе, находясь в постоянных разъездах, и поэтому послание от ректора получил только ближе к вечеру, когда вернулся в свой кабинет. Глава академии предлагал встретиться и сообщил, что ночевать останется на работе. Собираясь к Силамскому, граф разглядел в окно въезжавшую во двор карету Орданского. Нимский наблюдал, как герцог направился к зданию тайной канцелярии. Орданский был мрачнее грозовой тучи.
«Чувствую, сейчас вызовет, чтобы устроить очередной разнос. Наверняка обвинит во всех грехах и навесит кучу новых задач. Как будто мне нынешних мало…»
Граф ошибся лишь в одном: шеф не стал его вызывать, а сам заявился в кабинет подчиненного. Это означало, что глубина пропасти, в которой Нимский сейчас оказался, вырастет, как минимум, вдвое.
– Если ты вдруг по какой-то нелепой причине собрался домой – забудь, – с порога заявил герцог. Он достал из внутреннего кармана бутылку крепленого вина и поставил на стол. – Стаканы есть?
За все время своей службы в тайной канцелярии Нимский не мог припомнить, чтобы начальник снисходил до личного визита в его кабинет, а уж с бутылкой – и подавно. Тем не менее, граф не стал выказывать удивления.
– Сейчас организую. – Граф на минуту исчез, и рядом с вином появились две чашки.
Высокий чин расположился по другую сторону рабочего стола.
– Был у короля. – Орданский кивком дал понять подчиненному, что «бокалы» должны быть наполнены. – Услышал от его величества столько «теплых» слов о нашей конторе, что впору вешаться.
– Его величество был не в настроении? – предположил Нимский.
– Можно и так сказать, – согласился начальник. – Давай выпьем за то… Впрочем, давай просто выпьем.
Начальник выпил до дна, подчиненный лишь пригубил. Хозяину кабинета вдруг послышался посторонний шорох со стороны шкафа с бумагами. Нимский обернулся, ничего не заметив, попытался сконцентрироваться, но…
– Ты знал, что Алтон – пустотник? – спросил Орданский, огорошив подчиненного.
– Алтон?! Да *** *** ***!!! – выругался граф отборными матерными выражениями, сразу позабыв о подозрительных звуках.
– Понятно. А ведь именно ты должен был выяснить это первым, поскольку опекаешь парня. Зато теперь о его уникальных способностях знает король. И, – герцог выразительно посмотрел на Нимского, – не от тайной канцелярии. Какой напрашивается вывод? Мы с тобой ни на что не годны.
– Так ведь про пустотников почти два века ничего слышно не было…
– И что, это – оправдание? Урден Первый мне открытым текстом сказал, куда я должен его себе засунуть.
– Виноват, ваше сиятельство.
– Ты мне брось сиятельствовать, граф. Видишь – мой бокал пуст.
Нимский спешно налил вино. На тот раз герцог выпил молча, не дожидаясь, пока подчиненный возьмет свою чашку.
– Надо же, пустотник… У нас, под самым носом…
– Но он ни разу не пользовался магией пустоты, иначе мы бы знали. – Граф все пытался осознать новость.
– Очередное оправдание? Оно нас не спасет. Лучше скажи, что делать будем? Этого Алтона и раньше половина Миригии прибить желала, а теперь и вторая присоединится. Про замок Громовских уже слышал?
– Что именно?
– Теперь он – хозяин замка. Неугомонный пустотник не стал дожидаться проверки на анализаторе крови и помчался в имение. Вчера древнее строение снова явило себя миру, и король пожаловал Алтону титул барона. А мне пригрозил, что если с его головы упадет хоть волос, то…
Нимский ни разу не видел начальника в столь удрученном состоянии. Обычно тот мог наорать на подчиненного, заставить чувствовать себя без вины виноватым, а сейчас… Орданский пребывал в растерянности.
– Я уже начинаю сожалеть, что Алтона не убили до того, как наши с ним пути пересеклись, – произнес граф.
– И думать не смей! – слегка повысил голос начальник, а потом перешел почти на шепот. – Если надеешься, что это – все наши беды, то ошибаешься. Помнишь, ты докладывал о гвардейцах Лионовского, которые кого-то искали на тракте? Ты не ошибся в догадках – они охотились за Алтоном.
– Парня, похоже, только ленивый не преследует.
– Мне показалось, что король стал весьма ревностно относиться к тем, кто проявляет интерес к этому студенту.
– Из-за уникальности его магии?
– Представляешь, Урден Первый впервые дал задание вести тайное наблюдение за людьми своего ближайшего соратника, герцога Лионовского. Особо выделил некоего Зордана, о котором до этого никто не знал.
– Что за тип? – Нимский тоже впервые слышал это имя.
– Волшебник не ниже десятого ранга, – ответил герцог и добавил: – И опять мы ничего о нем не знали. А этот колдун от имени Лионовского имел наглость явиться к королю. Можешь себе представить? Вот и я не могу. Да еще намекнул правителю, что в королевстве зреет заговор, в котором участвует ректор столичной академии.
– Граф Силамский? Ни за что не поверю!
– Однако ректор, в отличие от нашей службы, оказывается, обладал интересующей короля информацией.
– Я как собираюсь раз к нему в академию. Силамский еще утром отправил письмо о необходимости срочно переговорить, но я прочитал его только недавно.
– Вот и поезжай, граф, и вытряси из ректора все, что сможешь. Как можно быстрее переговори с Алтоном. Убеди его в том, что мы первыми должны быть в курсе его секретов. А что касается Зордана… – Орданский допил остатки вина и лишь затем продолжил разговор: – Наш король небезосновательно подозревает волшебника в попытках уничтожить всех, кто связан с Алтоном. И заметь: преступления произошли после того, как самому Зордану не удалось расправиться со студентом на входе в имение Громовских.
– Маг десятого ранга не одолел пацана, недавно перешагнувшего четвертый?
– Хочешь подвергнуть сомнению слова короля?
– И не думал. Наверное, благодаря магии пустоты Алтону удалось ошеломить…
Герцог перебил подчиненного:
– Ерунду говоришь. Высокоранговый маг – не впечатлительная барышня. В момент схватки там объявился энергозверь и накинулся на Зордана. Воспользовавшись их потасовкой, Алтон успел проскочить через арку.
– Значит, теперь он – барон Громовский?
– Грамоту о присвоении титула король ему пока не вручал.
Захмелевший герцог рассказал и о визите Силамского в королевский дворец, и о переметнувшихся к Лионскому братьях Рунских. И снова костерил работу тайной службы и самого Нимского, грозя самыми изощренными карами, если тот не наведет порядок в своем хозяйстве.
– Нам срочно нужны результаты, граф, – приказным тоном закончил начальник свой продолжительный монолог.
– Приложу все усилия, ваше сиятельство! – пообещал Нимский.
– Ладно, я к себе. Вернешься из академии – сразу доложишь. И еще, – герцог с осуждением посмотрел на пустую бутылку и вдруг рявкнул: – увижу еще раз, что пьешь на рабочем месте – будешь наказан!
«Ну и дела! – Нимский немного задержался, чтобы „переварить“ услышанное. На последнее замечание шефа даже не обратил внимания, хотя следы „своего преступления“ убрал немедленно. – Алтон – пустотник и хозяин древнего замка, титулованный дворянин! Это делает его еще более желанной добычей для многих знатных особ. Правда, для большинства – недосягаемой. Одно дело – захомутать простолюдина, а тут – целый барон, глава древнего рода, с имением и множеством родовых секретов…»
Граф достал досье на парня и принялся бегло просматривать, продолжая размышлять:
«Появление энергозверя, когда все бури позади – факт сам по себе из ряда вон, а уж во время встречи некоего Зордана с Алтоном… Случайность? Или кто-то из них сумел призвать существо? И почему мне кажется, что этот „кто-то“ – не Зордан?»
Нимский закрыл папку и спрятал в стол под специальный замок, который мог вскрыть лишь сам.
«Вопросы можно задавать до бесконечности, но ответить на них способен либо Алтон, если пожелает, либо близкие ему люди, на которых я и раньше давить опасался, а теперь и подавно. Что ж, воспользуюсь приглашением господина ректора. Раз уж он знает больше, чем тайная канцелярия, пусть поделится знаниями».
Академия находилась неподалеку от резиденции тайной канцелярии, и граф решил пройтись пешком. На полпути к академии он внезапно ощутил рядом постороннего, хотя постоянно контролировал местность.
– Граф, не оборачивайтесь. У меня есть важная информация о Зордане и герцоге Лионовском, но сообщу ее только барону Алтону. В своем кармане найдете послание для него. Заранее спасибо.
Нимский резко развернулся, готовясь отразить атаку, однако никого не обнаружил. Магическое сканирование также не дало результата, разве что в двух шагах окончательно потух всплеск какой-то непонятной энергии.
Граф сунул руку в карман и нащупал сложенный лист бумаги. Доставать его не стал.
«В столице, значит, уже все поголовно в курсе, что Алтону дали титул барона, а мне сообщили одному из последних? Может, король прав, и нашу службу действительно пора распускать?»
Нимский ускорил ход и почти добежал до главных ворот академии. Показал приглашение ректора, которое проверил сначала дежурный охранник, а затем еще и призрачный воин, который с важным видом пояснил:
– Вам разрешен проход в буферную зону. Приглашение действует три часа. По истечении срока следует покинуть академию.
После пробуждения призрачной стражи вход на территорию академии посторонним был запрещен, за исключением зоны, примыкающей к центральным воротам. Но и туда без специального разрешения, подписанного ректором, попасть не представлялось возможным.
Нимского провели в гостевой дом и разместили в просторной комнате. К нему почти сразу вышел декан водного факультета.
– Приветствую тебя, граф. Силамский попросил тебя встретить, если найдешь время откликнуться на его приглашение.
– А сам он где?
– Отправился на доклад к королю.
– Опять? Мне говорили, что ректор уже побывал сегодня во дворце с весьма любопытным докладом.
– Все верно, но это было до его встречи с Алтоном.
– О, герой дня уже вернулся? – Нимский был удивлен и обрадован одновременно.
– Да. И рассказал много интересного.
– Например?
– В имении Громовских он получил титул.
– Я знаю, Алтона теперь следует называть бароном. – Нимский решил показать свою осведомленность.
– Информация уже устарела. Король действительно намеревался издать именно такой указ, но наш студент в родовом поместье получил титул графа магии. Силамский лично проверил наличие магической печати в ауре новоиспеченного Громовского.
О магических титулах Нимский читал еще в детстве, и все старинные предания привык считать не более, чем мифом. И вдруг декан заявляет, что это – не сказка.
– А Урден Первый признает столь высокий титул?
– Он не может не признать. Особенно, когда он сам – волшебник.
– Этман, если парень уже в академии, можешь организовать встречу с ним? – после небольшой паузы спросил представитель тайной канцелярии.
– Сейчас?
– Да. У меня к нему много вопросов и одно послание.
– От кого?
– Понятия не имею. Написано на артефактной бумаге, так что прочитать его может лишь сам адресат. – Нимский рассказал о необычном разговоре с невидимым незнакомцем.
– Он тоже знает, что король пожаловал Алтону титул барона? Но откуда? Об этот в Миригии практически никому неизвестно.
– Если незнакомец сумел незаметно подобраться практически вплотную, то… – Нимский вдруг вспомнил странный шорох из шкафа во время разговора с шефом. Тогда он еще мельком отметил какие-то несуразности с тенью от мебели. – Этман, а какая магия позволяет прятаться в тени?
– Имеешь в виду скрыт? Ну, это не совсем магия. Скрытник не может создать ни одного заклинания, ему по силам лишь исчезать и появляться там, где имеется тень.
– Знаешь хоть одного скрытника?
– В Миригии о них не слышал, но среди угаев, говорили, на службе у великого шамана Дае Шона имеется парочка.
– Интересно, мог тот шаман заинтересоваться Алтоном?
– Нам только этого не хватало.
– Так я смогу увидеться с пустотником? – напомнил Нимский.
– Хорошо, я сейчас отправлю посыльного к парню, а мы пока поговорим о нашем старом знакомом, – загадочно произнес профессор.
– О ком речь? – заинтересовался граф.
– Мы вышли на одного из учеников колдуна, использующего запретную магию, – ответил Этман.
* * *
Я знал, что после возвращения из древнего замка, да еще в статусе графа Громовского, очень многие пожелают меня увидеть. Причем, по разным причинам. Одни – чтобы крепко обнять, другие – пожать дружескую руку, третьи – по-отечески похлопать по плечу. Но большинство – чтобы избавиться от меня раз и навсегда, поскольку перед ними я был «виноват лишь тем, что хочется им кушать», то есть самим фактом своего существования. Однако записка с приглашением, переданная вчера графом Нимским, всерьез озадачила. Некий доброжелатель заявлял, что владеет важной информацией о Лионовском и Зордане, готов ее передать при определенных условиях, которые озвучит при личной встрече. Назвал место, куда мне нужно подойти в ближайшие пару дней, но не указал время встречи, словно там проживал.
А еще меня хотели видеть король, королева, герцог Орданский, граф-привидение из особняка школы Ургаса в столице, Атима и некий купец, передавший записку через Кортиса. Ее я вчера так и не прочитал.
Да, популярность – это совсем не то, что мне сейчас нужно. Скоро, боюсь, как у звезд в нашем мире, появятся фан-клубы. Причем тогда, когда мне необходимо уединиться в каком-нибудь, типа шаолиньского, монастыре и оттачивать мастерство, готовясь к схватке с Зорданом. И, кстати, древний замок Громовских для этой цели подходит на все сто, там даже с учителями проблем нет. Но где взять время? Не пойти к королю – себе дороже. С Атимой я и сам хотел переговорить, с дедом Ялгуса тоже надо бы пообщаться, да и друзьям время уделить. А то вчера только все собрались, как прибыл гонец от Этмана, и пришлось идти на разговор с Нимским.
Граф задавал очень много вопросов. На часть из них мне отвечать не хотелось, но пришлось. Хорошо хоть, Нимский не спросил о способе возвращения из замка, да и про храм духа никто вопросов не задавал – наверное, опять древняя древность, о которой все успешно забыли. Однако про то, как получил магический титул, рассказать пришлось. Так и ответил: «Преодолел непреодолимое, выполнил невыполнимое и победил непобедимых».
К счастью, к тому времени из королевского дворца вернулся ректор. Он объяснил нам, что в давние времена для желающих возвыситься устраивались специальные магические испытания. Претендента на магический титул отправляли в какой-то лабиринт, формировавший испытания в соответствии с уровнем волшебника. Лабиринт имел два промежуточных выхода. Дошел до первого – барон магии, до второго – граф, до последнего – герцог. Во всем королевстве эти титулы получали безоговорочное признание. Именно поэтому монарх Миригии передал Силамскому, что через три дня состоится вручение грамоты о присвоении мне звания графа. Правда, статистика тех испытаний была удручающей: из входящих в лабиринт до первого выхода в лучшем случае добирался один из двадцати, до второго – один из ста. Потом какой-то правитель Миригии догадался запечатать вход, чтобы прекратить убыль волшебников, и с тех пор о магических титулах стали забывать.
О Зордане мне пришлось рассказать еще раз. Я обратил внимание Нимского, что маг, скорее всего, чужак, которому почему-то очень мешает замок Громовских. Проявить в полной мере свою силу колдуну не удалось только благодаря вмешательству энергозверя и близости древнего строения…
В общем, после вчерашней ночной беседы ощущал себя выжатым, как лимон. Домой вернулся поздно и сразу свалился спать, благо гости к тому времени разошлись.
Проснулся от звуков из соседней комнаты, в которой Борина готовила завтрак. Вставать пока не спешил, размышляя о дне вчерашнем.
– Не спишь? – вошла моя невеста. – Может со мной позавтракаешь?
Она собиралась на какой-то факультатив.
– Обязательно.
– Тогда накрываю на двоих.
Борина чмокнула меня в щеку и вышла из спальни.
«Надо вставать. День короткий, а дел невпроворот. Договорились с Нимским постараться прижать Шумского, но сначала встречусь с Атимой. Ургас вчера говорил, Кортис знает, где ее найти. Так, а еще надо наконец-то прочитать вчерашнюю записку».
Выудил ее из кармана брюк и пробежался глазами по тексту:
«Привет, Алтон! Мы знакомы по приключениям в живой степи. Напомню – по твоей милости я лишился там двух ценных вещей. Зла не держу хотя бы потому, что причинить вред все-равно не могу, да и желание такое давно пропало. Однако возникла необходимость переговорить по важному делу. В нашем мире назревает нечто страшное. Кто-то начал активно мутить воду… Передай через Кортиса время и место встречи в течение трех дней. Только учти: вход в центральные районы столицы мне пока не желателен».
Послание было без подписи, но я прекрасно знал, кто его составлял.
Глава 4
Еще один граф магии
Интерлюдия…
Во время спокойного сезона дреги всегда прекращали охоту на рабов и старались не покидать своего обиталища. Причина проста: для портальных чар дальнего действия требовалось огромное количество энергии. Если у себя дома ее недостатков не было, то за пределами острова сразу после буйного сезона магический фон заметно снижался, и его насыщенности не хватало для заклинаний. Использовать же артефакты и накопители для большинства охотников за рабами считалось непозволительной роскошью.
Существовала и другая возможность перемещений в Миригию и обратно: использовать обнаруженные там местные источники. Правда, у них, как правило, имелись законные владельцы, которым следовало платить, и платить немало. Поэтому дреги за пределы своей территории до наступления поры пробуждения отправлялись только в самых крайних случаях.
Кадург посчитал, что наступил именно такой, когда на острове участились убийства рабов. Поводом для них стали распространившиеся среди молодых дрегов слухи о возможности увеличения собственного могущества через жертвоприношения одаренных.
Самое страшное, что кровожадные ритуалы действительно повышали способности. Правда, лишь на время, а после наступала расплата. Молодых неоднократно предупреждали о последствиях, но кто-то очень постарался убедить горячие головы, что старики просто боятся конкуренции. В результате сложилась опасная ситуация: с одной стороны – резкое сокращение рабов, а с другой – быстрая деградация в ближайшие два года тех, кто сейчас погнался за дармовой магической мощью.
Перед зрелыми дрегами встал жизненно важный вопрос: как уберечь молодое поколение? Пока ответ не находился. Юнцам основательно промыли мозги, но найти и вывести на чистую воду этого «банщика» не удавалось даже после подключения немалых сил.
Кадург детей не имел, хотя был несколько раз женат, однако ситуация встревожила и его. Особенно после того, как в гости заглянула одна из бывших жен.
Супруга в свое время ужасно раздражала тем, что все ее ожидания мелких неприятностях в будущем оказывались пророческими, хотя оракулом она не считалась. Бывшая жена номер три несколько дней назад три пришла к Кадургу и безапелляционно заявила, что им следует провести ночь вместе. Колдун не стал возражать, памятуя, что именно близость обеспечивала бывшей супруге наиболее четкие видения о грядущем.
А утром он записал следующее:
«Жертвующие рабами сами станут жертвами призыва. Чужаков-рабов сменят чужаки-хозяева, чуждые этому миру. И лишь чужак, не ставший рабом, может им помешать, если поспешит».
Еще не проснувшаяся женщина говорила нараспев, растягивая каждое слово. Таким же образом обычно изрекали оракулы, рядом с которыми постоянно находились слухачи и писари, в обязанности которых входило не упустить ни одного слова и донести сказанное до высоких чинов.
А ведь накануне Кадург ее просьбу приготовить ручку и бумагу воспринял с большим скепсисом, поскольку раньше ничего подобного не происходило. Хорошо, что не стал возражать и все же подготовился.
Поскольку исстари так сложилось, что настоящим оракулом становился лишь дрег мужского пола, то на женский «бред» вообще не обращали внимания. Кадург в бытность мужа этой дамочки тоже сначала не воспринимал ее слова всерьез. Правда, в те времена она во сне не разговаривала и петь не пыталась.
Стоило бывшей проснуться, он попробовал добиться от нее толкования собственных предсказания, но женщина лишь пожала плечами и сказала:
– Сие известно лишь одному дрегу – тебе. Вчера было видения для меня, я его выполнила, разделив с тобой в постель. А дальше – сам. Прощай, Кадург.
Она ушла, оставив дрега размышлять над каждым словом.
– «Жертвующие рабами» – наша молодежь, – он принялся размышлять вслух. – Тут сомнений нет. «Станут жертвами призыва»… Неужели их накачивают магией для проведения ритуала некоего прорыва? Если учитывать, что наш остров – самая активная магическая зона, то лучшего места для подобного непотребства не найти. Получается, те, кого эти молокососы призовут, обратят в рабов нас? Паршиво! Так-так… Теперь о некоем чужаке, который не стал рабом. Почему он должен был им стать, и какое отношение к этому имею я? В моей практике была лишь одна неудавшаяся охота… Алтон?!
Стоило произнести это имя, и все стало на свои места. Одно еще было непонятно: что произошло за пределами острова, заставившее накачивать здешнюю молодежь магией?
Кадург незамедлительно отправился в Миригию, воспользовавшись самым мощным известным ему источником магии на территории этой страны, находившемся неподалеку от древнего замка Громовских. И там стал свидетелем появления величественного сооружения, сопровождавшегося мощным всплеском энергии. Благодаря этому «фонтану» дрегу удалось переместиться дальше на окраину столицы и организовать передачу письма баронету Кортису.
С миригским дворянином дрег познакомился при довольно странных обстоятельствах, когда очнулся от магии соплеменника, некоего мэтра Буринга, разыскивавшего в столице Миригии причину гибели Хидрака. Кадург случайно столкнулся с этим во всех отношениях опаснейшим типом и, попав под его ментальную магию, выложил все об Алтоне.
Все еще находясь под воздействием чар, Кадург оказался в таверне «Пятый угол» за одним столом с Кортисом – еще одной жертвой Буринга. Они очнулись от чар почти одновременно. Баронету дрег, находящийся тогда под прикрытием мощного артефакта, представился купцом Рилгом. Они познакомились и даже плечом к плечу отражали чужой натиск в драке, когда покинули таверну. Чуть позже дрег выяснил, что баронет хорошо знаком с Алтоном.
Прекращение воздействия чар дознавателя Буринга, как выяснилось впоследствии, было связано с гибелью этого могущественного дрега, вздумавшего поохотиться на Алтона. Позже Кадург наведался в тот отель, где останавливался мэтр, и стал обладателем тени погибшего…
В то посещение Миригии дрегу не удалось повидаться с парнем, который выиграл турнир претендентов и отправился на озеро Рахна. Кадург вернулся на остров. После тех событий прошло не так много времени.
«Надеюсь, в этот раз получится переговорить с Алтоном? Ставки слишком высоки, – размышлял дрег, глядя в окно дома на окраине, который он снял в небольшой деревеньке. – Прежде даже представить себе не мог, чтобы просить помощи у человека. Да еще у того, кто хитростью лишил меня двух теней. Неужели он и вправду способен остановить безумие, начавшееся на острове?»
В нынешнее посещение столицы Миригии Кадургу не пришлось тратиться на дорогой маскировочный артефакт. Тень Буринга, умевшего мастерски скрывать атрибут, по которому люди распознавали дрегов, позволила убрать из видимости торчавшую из уха кость. Островитянин торопился. Он надеялся переговорить с Алтоном в ближайшие три дня, однако не хотел рисковать. Работа с недавно обретенной тенью требовала времени, а за несколько дней после гибели Буринга Кадург освоил лишь азы магии могучего волшебника.
* * *
Только-только справился с тяжелейшей задачей, став владельцем замка. Устал, как марафонец, отмотавший дистанцию туда и обратно. Был уверен, что уж после этого мне точно положен хотя бы небольшой отдых. И снова не угадал.
Сразу после полудня меня срочно вызвали к ректору, лишив возможности переговорить с друзьями, которые должны были подойти после своих тренировок. Занятия проводил лично Ургас, который со всей ответственностью отнесся к подготовке парней к экзамену на четвертый ранг.
С Бориной поговорили всего четверть часа. Она спросила разрешения сообщить родителям о нашей свадьбе. Я тут же предложил девушке забрать родных в древний замок, чтобы многочисленные враги не нанесли удар по моим почти родственникам. Идея понравилась, и моя любимая принялась составлять послание.
Заглянув в кабинет Силамского, был несколько огорошен его словами:
– Алтон, нас срочно вызывает король. Во дворец мы отправимся через портал.
– Вы вроде не собирались никому о нем рассказывать?
– При общении с его величеством дополнительный козырь никогда не помешает. Он не очень рад твоему графству, а потому нужно немного задобрить монарха.
– А вы знаете, как с помощью портала попасть в королевский дворец? – Я не помнил такой опции. Вроде речь шла только о живой степи, академии и лабиринте.
«Может в академическом портале другие возможности?»
– Ты что-нибудь слышал о королевском лабиринте? – спросил ректор. Он разговаривал со мной, сидя за столом, и одновременно подписывал бумаги.
– Не доводилось.
– Вход в него находится на территории дворца, и он также заблокирован, как и мой до вчерашнего дня.
– Думаете, получится открыть?
– По крайней мере, попытаться стоит. Если дело выгорит, король получит очень полезную возможность. Кстати, заодно хочу проверить еще одну мысль. Пойдем.
– Минутку, пожалуйста.
Визит к монарху мог затянуться на неопределенное время поэтому попросил Ялгуса быстро найти Борину и известить о своем срочном отъезде. Когда мы оказались в портальной комнате, Силамский открыл дверь собственным ключом.
– Сейчас выйду наружу и запру тебя здесь. Видишь серебряную пластину слева от выхода?
– Вижу.
– Подойдешь и заявишь вслух о прибытии на портальную площадку.
Кивнул. Когда через минуту выполнил просьбу графа, услышал в ответ:
– Ожидайте, вас встретят.
Затем двери открылись. На входе стоял не только ректор, но и два призрачных стража, вытянувшихся по стойке «смирно», стоило им меня увидеть.
– На всякий случай мы с капитаном призрачной стражи договорились, что его парни будут встречать всех гостей.
– А если вас не будет в академии, кто откроет дверь? Вы кому-то доверите ключ?
– С ключом не все просто, Алтон. Абы кто им воспользоваться не сможет, но в этой комнате я обнаружил пять перстней. Кроме меня, ключом может воспользоваться обладатель такого перстня.
Похоже, ректор провел тут немало времени и обследовал каждый уголок портальной комнаты. Мне также следовало побольше узнать о возможностях своего наследства. Причем, в отличие от Силамского, я мог спросить у призрачных слуг замка. Вернусь, обязательно это сделаю.
Когда от Борины вернулся Ялгус, мы отправились к лабиринту.
– Как вы посмели, смерды!!! – раздался грозный рев сразу после перемещения.
В следующее мгновение в нашу сторону полетела шаровая молния размером с голову. Она зависла в метре от моего лица и взорвалась с оглушительным грохотом.
Нас с ректором отбросило к стене. Тут же проявился Ялгус, который остановил убийственные чары шестиугольным щитом и активировал луч пустоты на мерцающего призрака со злобной физиономией.
«Я его долго не удержу. Грязный алтарь слева!» – передал мне паренек.
Нашел взглядом большой зеленый камень с многочисленными красными пятнами. Нанес удар пустоты, который попросту отскочил в сторону. Следом запустил луч – без результата. Цепь пустоты стала методично обстреливать камень своими звеньями, откалывая кровавые пятна. Только на восьмом алтарь исчез, чтобы сразу проявиться в одном цвете – в зеленом.
Шум борьбы привидений прекратился, но тишина длилась недолго:
– Кто такие, зачем пожаловали?! – прозвучал тот же голос, который теперь не оглушал. Ответить не успел, поскольку переставшее мерцать привидение продолжило: – Извини, граф, не признал, но это все равно не дает тебе права врываться сюда без приглашения.
– Меня вообще-то пригласили… – начал было Силамский, но был грубо прерван.
– Не к тебе обращаюсь, незнакомец. Не будь рядом с тобой настоящего графа, грохнул бы, не задумываясь.
Мне стало неловко перед ректором, однако опасность, судя по тону привидения, не исчезла окончательно. Нас восприняли, как незваных гостей, и ситуацию требовалось исправлять.
– Кто может выдать такое приглашение? – спросил я.
– Только те, в чьих жилах течет кровь… – грозно начал, но неожиданно умолк голос. – Еще раз прошу прощения, граф, вы имеете право не только посещать это место, но и выдавать приглашения.
Не стал пока ничего выяснять, хотя был слегка ошарашен подобным заявлением. Быстро сориентировался и произнес:
