Николай Степанов
Опасная приманка
Глава 12
Вынужденный визит
– Итак, зачем я вас позвал, парни? – Виктор поднял бокал, в котором благородно мерцал семизвездочный армянский коньяк. – Во-первых, вы помогли решить мою самую большую проблему. Во-вторых, подарили возможность пожить на этом свете еще несколько лет. И, в-третьих… но об этом после. Давайте выпьем за судьбу, которая свела нас друг с другом.
Насчет судьбы это он верно заметил. Если бы в тот роковой день мы не пошли в кафе, за которым присматривали знакомые Виктора, или видеозапись попала бы в руки других лиц, кто знает, к чему бы это привело? Неужели в жизни действительно все предопределено и человек вынужден двигаться лишь в строго обозначенных рамках?
Мы уже второй час сидели в небольшом уютном ресторанчике. Илья быстро преодолел несвойственную ему робость и вовсю обнимался с Валерией. Я пока рукам воли не давал, но свой стул придвинул вплотную к рыженькой девушке. Просмотрев расписку Виктора, я теперь знал настоящие имена и его, и Зинаиды, но продолжал использовать псевдонимы, поскольку сами они не предлагали другого.
По расслабленному лицу виновника банкета было видно, что с его плеч свалился огромный груз. Сегодня он держался раскрепощенно, много пил, рассказывая веселые истории, однако продолжал полностью контролировать ситуацию – я заметил, как он периодически быстро и цепко осматривал зал. Где-то через полтора часа застолья Виктор одним взглядом дал понять девушкам, что желает переговорить со мной наедине. Зинаида тут же поднялась, извинившись, что вынуждена ненадолго отлучиться, а Валерия потащила Грунева танцевать.
– Я хотел кое о чем рассказать тебе, Семен. – Профессиональный осведомитель попросил подвинуться к нему ближе. – Помнишь, ты меня спрашивал о Евгении Зайцеве?
– Конечно.
– Так вот, буквально на следующее утро после нашего первого разговора меня убедительно попросили поднять всю информацию о его исчезновении.
– Кто?
– Заказчик не пожелал представиться, зато оперативно перевел солидную сумму на мой счет. Самое интересное – свои банковские реквизиты я ему не отсылал.
– И? – Я уставился на собеседника.
– Отказывать таким клиентам рискованно. И даже не потому, что несколько тысяч долларов на дороге не валяется. Просто по собственному опыту знаю, что некоторые люди воспринимают отказ как личное оскорбление, расправа за которое следует незамедлительно.
Мне припомнился разговор майора с Де Вито. Авторитет тогда сразу обозначил свои требования и обосновал невозможность отказа от его предложения.
– Но вы же говорили, что дело безнадежное?
– Заказчика это не смутило. Ему важно было знать, на ком из ныне живущих обрывались нити. Эту информацию я и передал.
– Кому могли понадобиться сведения о моем отце?
– Вполне возможно, они интересуются тобой. Ты случайно никому из больших людей дорогу не переходил?
– Кто его знает, если честно. Иногда вроде и не делаешь ничего дурного, а кому-нибудь и это покажется обидным. Вы же знаете – сколько людей, столько и дорог.
– Вот что, Семен, если вдруг попадешь в передрягу и тебя прижмут к стенке жесткие ребята, шепни им, что работаешь на Лешака. Меня еще некоторые нынешние господа помнят.
– Спасибо.
– Пока не за что. И еще кое-что хотелось бы прояснить. Только не обижайся, если чего лишнего скажу.
– Слушаю.
– У тебя какие намерения насчет Зинаиды?
Твою ж любознательность и мать ее любопытство на площадь знаний! Что же вы мне все в душу-то лезете?! Второй раз встречаюсь с девушкой, а у меня уже о намерениях спрашивают! Эдак скоро и взглянуть не успеешь, а тебя уже в ЗАГС потянут!
– Вам как ответить – прямо или со сглаживанием острых углов?
– Да хоть по диагонали, главное – честно.
– Как скажете, – кивнул я. – Никаких намерений у меня еще не сложилось. Зинаида – довольно необычная девушка, и мне приятно находиться в ее обществе. Но я ни в коем случае не претендую на более близкие, чем дружеские, отношения. Во всяком случае, пока.
– Нынешняя молодежь в понятие «дружеские отношения» вкладывает не тот смысл, что я, старик. Некоторые твердо убеждены, что, ежели они не переспали с новыми приятелями, то, считай, и не познакомились.
– Выходит, я ретроград.
– Главное, что ты искренен. Я ведь не любопытства ради задаю тебе столь дурацкие вопросы… – Виктор посмотрел вверх и на несколько секунд замолчал. Потом снова перевел взгляд на меня и спросил: – Ты в предчувствия веришь?
– Только в плохие.
– О них и речь, – вздохнул мужчина. – Есть у меня ощущение стороннего взгляда. Очень пристального и зловещего – будто сама смерть за мной приглядывает. Вначале думал, что это связано с болезнью, потом надеялся, что моя паранойя исчезнет после решения проблемы с шантажом. Увы.
– И часто с вами подобное случается?
– Нет, но каждый раз мои опасения подтверждаются. Приходится срочно прятаться и долго не показываться на людях. А позднее обязательно узнаю, что на меня была организована охота на уничтожение.
Я не совсем понимал, зачем он все это рассказывает мне.
– Поскольку мы сейчас с вами разговариваем, значит, принятые меры оказывались действенными?
– Как видишь. Правда, в те годы мои ощущения были не такими острыми, как сейчас. На этот раз сердце подсказывает, что спрятаться не получится.
– И откуда исходит угроза?
– Если бы я знал…
– Так, может, вам лишь кажется?
– Семен, я же говорю – предчувствие. Очень устойчивое. Я бы и рад считать его ложным, но лучше приготовиться к худшему. – Он достал из кармана банковскую карточку и клочок бумаги, на котором при мне написал несколько цифр. – Это ПИН-код. Держи. Тут двадцать пять лимонов.
– Зачем вы…
– Не перебивай, – остановил он меня. – Деньги – это меньшее, что один человек может отдать другому, тем более что я прошу тебя о гораздо большем одолжении. Если со мной что случится, присмотри за Людмилой. – Он впервые назвал девушку настоящим именем.
– А Валерия?
– Контракт с ней заканчивается через неделю. Продлевать она больше не хочет, говорит, на пенсию пора. А мне новых людей искать некогда. Да и не хочу я к ней близко чужих подпускать.
Выходит, я уже почти родной? Ну вот и долгожданный дедушка с миллионами объявился. Правда, в нагрузку к наследству прилагается небольшой живой довесок килограммов на пятьдесят пять. Эх, если бы не очкарики!
– Знали бы вы, на краю какой пропасти я нахожусь, ни за что бы не подтолкнули ко мне близкого человека.
– Выкарабкаешься. Я, к примеру, насчет Ильи не уверен, а в тебе ни секунды не сомневаюсь. Будь рядом с рыжей. Хотя бы этот месяц.
– Хорошо, я постараюсь.
– Благодарю. – Виктор отыскал взглядом Валерию.
– Это вам спасибо. – Я спрятал дорогой подарок.
Честно говоря, банковская карточка не ассоциировалась у меня с огромным состоянием. Вот если бы он выложил на стол дипломат с купюрами, их бы я точно не взял – ведь это настоящие деньги, а не кусок пластика.
Мы посидели еще часик и стали собираться.
– Зина, передай Анатолию – пусть сначала вас по домам отвезет, а потом за мной приедет.
– Да мы и своим ходом доберемся, – попытался возразить Грунев.
– Не надо со мной спорить, молодой человек.
Уже на выходе из ресторана я оглянулся: возле нашего столика, словно грибы после дождя, выросли два недружелюбных крепыша, однако Виктора и след простыл.
– Семен, не задерживайся, – прошептала Людмила. – Отец сказал, у нас очень мало времени.
Покинув зал, мы повернули направо. Валерия ускорила шаг. Видимо, этот ресторан девушки знали хорошо. Узкие коридоры вывели во внутренний дворик, где нас ждала машина.
– Что случилось? – спросил Илья, когда автомобиль выехал на проспект.
– Есть вещи, о которых тебе лучше не знать, милый, – улыбнулась ему брюнетка.
– Опять ваши женские секреты?
– Типа того, – согласилась Лера. Она коснулась рукой водителя и попросила: – Толик, притормози возле светофора, мы с Ильей выходим.
Во время остановки Людмила пересела на заднее сиденье. Мы дождались зеленого и тронулись в путь.
– Ты в курсе, что эту ночь должен провести со мной? – спросила она, глядя мне прямо в глаза.
– Да, уже целых три секунды. – А что еще можно ответить на столь заманчивое предложение? – Только и ты должна мне кое-что прояснить.
– Уверен, что сейчас хочешь именно этого? – Она нажала кнопку на двери, и от водителя нас отгородило прозрачным стеклом.
– Я похож на неуверенного в себе человека?
– Немного есть.
– А вот так?
Когда женщина активно провоцируют к определенным действиям, лучше пойти ей навстречу. Вкус ее губной помады понравился, но через минуту меня все-таки оттолкнули.
– Уже лучше, но пока недостаточно хорошо.
– И тем не менее, что с Виктором? – Я умею быть настойчивым в любой ситуации.
– Он предупредил, что ему некоторое время придется поиграть в прятки со смертью. Но ты не волнуйся, это не в первый раз.
Минут через пятнадцать мы вышли из автомобиля и быстро направились во дворик. Вечерняя прогулка длилась чуть более четверти часа и закончилась в номере небольшой гостиницы. Виктор очень грамотно подготовился к исчезновению. Меня, правда, в его предчувствиях больше всего интересовало, имеют ли к угрожавшей ему опасности какое-то отношение парни в дорогих очках?
– Чур, я первая в душ! – промурлыкала Людмила.
Весьма кстати. У меня появилось время поразмыслить над словами ее названого отца. «Если все так плохо, зачем устраивать сегодняшнюю пирушку? Поговорить со мной можно было и в другом месте. А ведь он подвергал опасности и девушек. Хотя такой матерый волк наверняка просчитал все варианты. Нас же никто не преследовал».
Вытащив из кармана бумажку с ПИН-кодом, я постарался его запомнить и разорвал листок на мелкие кусочки. Вот как нынче живут подпольные миллионеры – отдыхают якобы в Италии, а сами носятся из одного края столицы нашей родины в другой, спасая свою шкуру и набивая по пути синяки и шишки.
Людмила вошла в комнату отработанной походкой топ-модели. Из одежды на ней было только банное полотенце. У меня сразу перехватило дух.
«Семен, свяжись со мной. Срочно!»
«Она что, подглядывает? Или женская интуиция развита настолько, что стоит пристально взглянуть на одну девушку, как вторая требует к себе немедленного внимания?»
Честно говоря, захотелось послать все далеко и надолго, но тут припомнились слова майора: «Мы в одной лодке». Поминая всех и вся «незлым тихим» словом, потянулся за телефоном.
– Але, что там у вас?
– Твой аппарат звонит, – раздался голос Володьки.
Подарок очкарика я оставил в квартире.
– Включай и поднеси его к своему телефону. – Мы заранее договорились с Бобриным, как поступить в случае звонка.
– Семен? – донеслось из трубки.
– Да.
– Ждем через полчаса возле метро «Войковская». Опаздывать категорически не рекомендуется.
– Я не успею! – В ответ на отчаянную попытку перенести встречу услышал лишь короткие гудки.
Затем заговорил Степаныч:
– Что они сказали?
– Ждут на «Войковской». Дали всего полчаса. Придется брать такси.
– Мы с Володькой тоже подъедем.
– Зачем?
– Во-первых, чтобы передать тебе аппарат. Во-вторых, для страховки. Ты должен будешь поставить им условие: сначала пусть освободят наших, потом все остальное. Если договориться не получится, мы тебя не отдадим.
– Хорошо, я выезжаю. – Я едва не скрипел зубами с досады.
– Ты собираешься сейчас меня бросить? – нахмурилась девушка.
– Вынужден. Иначе погибнут люди.
– Тогда, конечно. – Она сразу согнала с лица обиду. – Я успею с тобой?
– Нет. И не стоит этого делать.
– Точно?
– Да.
Глядя на нее, такую желанную, вдруг подумал, что любая другая девушка восприняла бы мои слова как жалкую попытку пойти на попятную, но Людмила поверила сразу. И не потребовала никаких объяснений. Пока не сел в такси, только об этом и размышлял.
В аптеку, как просил таинственный союзник, я не успевал, требовалось делать слишком большой крюк, поэтому машина отправилась прямо к месту встречи. Первым я увидел Володьку.
– Держи. – Он протянул подарок очкарика и отошел в сторону.
Через минуту пластина подала голос.
– Слушаю.
– Семен, поверни направо и иди вдоль дороги…
– Одну минуту, господа хорошие. Сначала вы выполняете свои обещания, а потом уже говорите, куда мне идти. Я ведь тоже могу послать. И очень далеко. – Сказывалось нервное напряжение.
– Твои друзья на свободе.
– Пока сам их не увижу…
– Посмотри налево и увидишь.
По указанному направлению заметил двух человек, шагавших в мою сторону. Издалека они действительно были похожи на пропавших приятелей, но я все равно дождался, пока парни подойдут ближе, чтобы у меня не осталось никаких сомнений.
– Вы как? – спросил после рукопожатия.
– Могло быть и получше, – кратко резюмировал Александр.
– Вам туда. – Я кивнул в сторону, где скрылся Володька.
– А ты?
– Срочное дело, мужики расскажут.
Ребята пошли дальше, а возле меня остановился автомобиль. Сразу открылась задняя дверь. В салоне находился только водитель.
– Здравствуйте, – кратко произнес он.
– Приветствую. Куда едем?
– Прямо, – не стал вдаваться в подробности шофер.
Он отгородился от меня непрозрачным стеклом и включил зажигание. Боковые стекла также не позволяли ничего разглядеть. Тип, к которому меня везли, явно не хотел, чтобы кто-то знал адрес его дома.
«Зря стараетесь, Маргарита все равно отследит мой путь. Или нет?»
Я был уверен, что сейчас она должна была хоть что-то сказать, используя мыслеречь, однако знакомый голос не проникал в мое сознание. Мало того, сотовый начал жаловаться, что не может найти сеть. Меня надежно отрезали от внешнего мира. Значит, будущему собеседнику есть чего бояться. Это вселяло слабую надежду.
– Здравствуйте. – На пороге меня встретил мужчина небольшого роста лет сорока. – Разувайтесь, ветровку можно повесить сюда, – он указал на шкаф, – и проходите. Вы предпочитаете чай или кофе?
– Лучше чай. – Я даже несколько растерялся при виде хозяина дома.
Очков он не носил, телосложение имел щуплое, а голос вообще звучал как-то неуверенно. Складывалось ощущение, что меня привели не в ту квартиру. Водитель проводил до самой двери, но внутрь входить не стал.
– Извините, я по-домашнему, – мужик указал взглядом на свой халат. – Вам где удобнее: на диванчике или в кресле?
Мы вошли в гостиную. Поискал глазами зеркало и не нашел. Интересно, в ванной оно имеется?
– Могу я помыть руки?
– Конечно-конечно, прошу. – Он показал, где это можно сделать.
Там было все как у людей. Небольшой шкафчик на стенке с зеркальной дверцей. Когда я вернулся, чай уже стоял на журнальном столике между двух кресел. Пришлось расположиться в одном из них. Мужчина сел напротив.
– Начнем, пожалуй?
– Как скажете.
Ни на минуту не покидало стойкое ощущение, что меня водят за нос. Казалось, вот-вот из потайной комнаты выйдет некто и лишь тогда начнется наша беседа. Однако ничего не происходило. Я уже начал думать, что сейчас позвонят по телефону и все объяснят, даже подарок очкарика выложил на стол, а про себя подумал, как бы так его здесь и оставить, если, конечно, удастся выбраться.
– Ты действительно обрел способность видеть цветок в зеркале? – Голос мужичка изменился до неузнаваемости.
Это было настолько неожиданным, что я пролил чай на кресло. Подняв голову, увидел глаза собеседника. С черной радужкой. Все сразу встало на свои места.
– Да. – Смысла врать не было.
– И что ты собираешься с этим делать?
– Для начала – просто выжить.
– Неплохое желание. И понятное. Давай предположим, что оно сбылось. Твои действия дальше? – Напор собеседника не давал собраться с мыслями.
– Попытаюсь немного разобраться со своими способностями и найти им применение.
– А что, до сих пор не разобрался? Не верю.
Хозяин квартиры, или кто там был вместо него, цепко ухватил нить разговора и с самого начала повел главную партию. Сейчас у него были все козыри на руках. Ошеломил меня, теперь сыплет вопросами. Нечто похожее происходило, когда я разговаривал со следователем об исчезновении отца. Я пытался выяснить, как мог бесследно сгинуть глава благотворительного фонда, но вместо этого только и делал, что отвечал сам.
«Надо же, он мне не верит. Да я вообще уже забыл, что значит доверять людям!»
– А как вы себя чувствуете?
В институте я знал одного парня, который мог любую неприятную беседу перенаправить в нужное для себя русло. Как-то Вадим поделился своим секретом.
– Нужно сделать вид, что ты задумался над вопросом, а потом самому ляпнуть нечто такое, что собеседник захочет у тебя уточнить. Фраза должна быть настолько не в тему, чтобы у него сложилось впечатление, будто он сам не все расслышал правильно. Например, что ты говоришь девушке, когда сильно опоздал на свидание?
– Попал в пробку.
– Э, не-э-эет. Я же сказал – ты сильно опоздал. Она готова спустить на тебя всех собак и закатить истерику. Не знаешь? Все очень просто. Задаешь ей встречный вопрос. Желательно такой, который ее смутит. Например, где раньше были мои глаза? Почему я не замечал, какая ты особенная? Дальше идет выяснение особенностей ее красоты, и об опоздании напрочь забыто.
Несколько раз я проверял этот метод, и он действительно срабатывал. Сейчас передо мной явно сидела не девушка, но я решил рискнуть. Черноглазый задумался, правда, он не стал делать вид, что не расслышал:
– Почему ты решил, что я не здоров? И какое это имеет отношение к нашему разговору?
– А какое отношение к делу имеют все ваши вопросы? Для чего вы меня сюда пригласили? Для выяснения моих творческих планов? Может, перестанем воду в ступе толочь и перейдем к главному?
Он снова задумался.
Мне иногда говорили, что мои поступки не соответствуют возрасту: то я себя веду как ребенок, то как перезрелый мужчина. Интересно, к какой возрастной категории следует отнести нынешний выверт? Наверное, ко второй.
– Зачем я тебя позвал? – Он сделал паузу, которую я не торопился нарушать, посчитав этот вопрос обращенным не ко мне. – Скорее из любопытства. Хотел посмотреть на человека, которому удалось не раз и не два обвести вокруг пальца моих людей.
Значит, его просто любопытство заело! Мне очень захотелось схамить и спросить: «Ну что, смотрины состоялись, могу уходить?» И отправиться восвояси. Но такой финт как раз для младшей возрастной категории. Опять же дальше порога этой квартиры могут и не выпустить. Черноглазый между тем продолжил:
– Меня интересуют лишь два типа людей: способные принести пользу или навредить. Последние требуют к себе особого внимания. В жизни подобных индивидуумов встречается не так много, и оставлять их без присмотра нельзя. Это как заноза: если сразу не вытащил, начинает загнивать, а там, глядишь, – и хирургическое вмешательство потребуется.
Похоже, я снова попал в избранные. Правда, сравнение с загноившейся щепкой вызывало отвращение, но, с другой стороны, – хоть какой-то урон врагу.
– Я так понял, мы вам чем-то мешаем?
– Да.
– И чем, если не секрет?
– А сам ты как поступаешь, когда назойливая муха крутится перед носом?
– Отгоняю ее и иду дальше.
– Представь, что она продолжает надоедать дальше.
Намек я понял, поэтому в своем ответе постарался избежать для мухи летального исхода.
– Посылаю ее лететь дальше и не мешать большому доброму дяде.
– Не все такие мягкотелые. Нормальный человек просто прихлопнет мошку.
– Мухи тоже разные бывают. Одна позволит себя прихлопнуть, а другая изловчится и укусит, да так, что мало не покажется.
Из безропотной занозы я уже превратился в летающее создание. Может, скоро и до млекопитающих доберемся?
– С дохлой мухой мороки меньше. И в другой раз она уж точно не прилетит.
– С насекомыми разобрались, может, перейдем к более высокоорганизованным существам? Так чем мы вам все-таки мешаем? – Вообще-то я пришел, чтобы узнать ответ именно на этот вопрос, и твердо решил не отступать.
– Своим существованием.
– ???
«Приехали! А обещали приятную беседу. Что же получается? «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать»? А я на роль ягненка не нанимался. И как теперь быть? Врезать черноглазому по физиономии и попытаться ускользнуть? Вряд ли позволят. Но придумать что-то нужно!»
– Чего замолчал? Испугался? – Голос зазвучал веселее.
Доставлять этому гаду радость в мои планы не входило, но и настраивать его чересчур враждебно тоже не стоило. Очень хотелось после нашей задушевной беседы остаться живым и по возможности – здоровым.
– А как бы вы себя вели на моем месте? Приглашают на встречу, обещают теплый прием, а потом интересуются, а не повеситься ли тебе, Семен Зайцев, чтобы доставить удовольствие принимающей стороне? Тут поневоле задумаешься.
– Успокойся, я не собираюсь тебя убивать. Пока.
– Хм… Интересно, на какой срок распространяется это ваше «пока»?
– Зависит от тебя, я думаю.
– То есть вы даже не уверены, что окончательное решение зависит от моего поведения? – Похоже, он меня все-таки разозлил. То занозой называет, то с мухой сравнивает, то рисует кладбищенские перспективы, теперь туман напускает. – Сам-то ты кто будешь?
– У тех, кому я рассказываю о себе, жизнь обычно заканчивается вместе с разговором. – Он выдержал многозначительную паузу и спросил: – Ты все еще настаиваешь на своем вопросе?
– Считайте, я его не задавал. Тогда есть не менее актуальный: что сделать, чтобы ваши люди оставили нас в покое? Вариант группового суицида не предлагать.
– Между прочим, вариант не из худших. Но оставим его как резервный. – Он решил немного поиздеваться. – А сейчас, чтобы решить твою судьбу, мне нужна информация. Кто ты, как попал к камню, чем занимался после контакта с ним? Врать не советую, от искренности зависит твое будущее. Учти, его может и не быть.
«Твою ж предупредительность и мать ее учтивость в лексикон бандитских разборок! Этот вершитель судеб так бережливо относится к собеседнику! Прямо не верится, что он меня ни во что не ставит. Ничтожествам не угрожают».
Складывалось впечатление, что меня проверяют на вшивость. Может, сразу послать его куда подальше? Нельзя, на кону этой беседы слишком высокие ставки.
– И с чего начать?
– Все, что помнишь.
Решив, что собственная биография не содержит ничего, что впоследствии могло бы навредить мне или нашей группе, я принялся рассказывать. История затянулась минут на двадцать.
– Вот так Семен Зайцев и докатился до очередной, надеюсь, не последней жизненной развилки, – закончил я повествование.
– Странный выбор, – задумчиво произнес черноглазый.
– Вы о чем? – Реплика показалась мне несколько неуместной.
– Почему камень предпочел тебя? Судя по биографии, ты абсолютно заурядный человек. В роду великие полководцы были?
Тональность беседы изменилась. Теперь в словах черноглазого звучало раздражение.
– Наверняка. В каком-нибудь сто первом колене.
– А в более обозримом периоде?
– Никогда не интересовался собственной родословной. По отцовской линии вряд ли: дед и бабка из крестьян. А материнскую я не знаю вообще. Не сложились у меня отношения ни с ней, ни с ее родственниками.
– Мамаша твоя из гнилой породы. Ее предки только после семнадцатого года перестали по тюрьмам вшей кормить.
Собеседник тщательно подготовился к нашей встрече.
– И зачем нужна была исповедь, если вы все лучше меня знаете?
– Не все. Например, мне неизвестно, насколько ты овладел подарком синего камня.
– Кое-что получается, но белых пятен еще много.
– А по-моему, ты бы уже сейчас мог стричь купоны любого цвета, используя свой дар целителя.
Он столько знает! Одно непонятно – откуда? Очкарикам о своих экспериментах с лепестками я точно ничего не рассказывал. Может, этот тип имеет доступ к моим мозгам?
– Для полного счастья мне еще только не хватает попасть в рабство к какому-нибудь воротиле из медицинской мафии.
– А ты не любишь работать на чужого дядю? Даже за большие деньги?
– Между богатством и свободой я бы выбрал второе. Нет, деньги тоже никогда не лишние, но сидеть на цепи возле золотой миски с деликатесами не мой удел.
Черноглазому снова удалось меня удивить. Он незаметно поменял тональность беседы. В голосе появилась несвойственная мягкость. И я опять не мог понять, чего от меня хотят добиться.
– Сейчас большинство молодых людей особо не задумываются о последствиях, просто норовят быстрее ухватить кусок пожирнее, забывая, что жирное плохо сказывается на здоровье. Хочешь сказать, что ты не такой?
– Я больше люблю сладкое, чем жирное, – в тон собеседнику ответил я.
– И как ты намерен разбираться в своем даре?
– Постепенно. Чем чаще я буду им пользоваться, тем больше узнаю о его масштабах.
– Любая палка имеет два конца, не боишься подойти не с того?
– Вы имеете в виду что-то типа кнопки самоликвидации?
– Примерно.
– Риск свернуть себе шею существует в любом деле. Постараюсь, по возможности, не лезть на рожон.
– С инструкцией по использованию дара тебе было бы куда проще.
– Я и не спорю, однако техпаспорт не прилагался.
– Но это не значит, что его не существует.
– Вы хотите сказать, что подобный документ действительно составлялся?
– Что-то вроде.
– И вы на определенных условиях согласны мне его передать?
– Любая услуга требует соответствующей оплаты. Ты согласен?
Собеседник вновь играл первую скрипку, милостиво разрешив ему подыгрывать. Но теперь кнут сменился пряником, который следовало отработать. Выходит, ему что-то от меня нужно?
– Заманчиво… Но знаете, что-то меня настораживает.
– Поделись.
– Услуга услуге рознь. Вдруг вы попросите спрыгнуть в пропасть?
– Пока в этом нет необходимости.
«Опять это «пока». Утешил. Прямо хоть бери и лезь к нему с объятиями. Чтобы удушить гада! Может, именно поэтому он и разговаривает через посредника?»
Раскрывать карты черноглазый не торопился. Зачем он вообще приплел байку об инструкции, на кой черт я ему сдался?! Трудно выстраивать собственную линию поведения, когда не понимаешь намерений противника, а в том, что собеседник никогда не станет моим другом, сомнений не возникало.
– Но она может возникнуть в любую минуту? – попытался акцентировать внимание на очень волнующем меня моменте.
– Не исключено. Во время боевых действий ситуация меняется стремительно.
– Вы здесь еще и воюете?
Я навострил уши. Наконец хоть какая-то конкретика!
– До недавнего времени я считал, что не с кем. Но потом появились камни, которых в этом мире быть не должно. Ты что-нибудь слышал об их происхождении? Как их обнаружили?
– В России камень просто увидели с вертолета. На открытом месте, где его не заметить было сложно.
– Если бы он там лежал с давних времен, его бы отыскали гораздо раньше. Так нет, камни появляются именно в тот момент, когда современные технологии уже позволяют произвести расшифровку и выполнить соответствующие медицинские исследования. А главное, накануне… – Он резко оборвал речь. – Впрочем, об этом тебе знать необязательно. Происходит нечто необъяснимое, а оно зачастую таит в себе самые большие неприятности. Поэтому я и пригласил тебя на откровенный разговор. Мне нужно срочно выяснить, кто стоит за появлением синих шестигранников.
«Так вот истинная причина моего визита: он, значит, нарвался на неприятности, а Семен Зайцев должен помочь от них избавиться?»
– Вы хотите знать, встречался ли я с вашими врагами? Еще бы я знал, как они выглядят.
– Сначала расскажи о камне. Было бы гораздо проще, если бы я проник в твое сознание, но, к сожалению, сие невозможно. Поэтому говорить ты должен, глядя мне в глаза. Так я буду уверен в твоей честности.
Как же мне захотелось послать собеседника далеко и надолго. Значит, он будет плести сказки, а я должен предстать образчиком откровенности, чтобы потом он мог ею против нас же и воспользоваться. Ладно, давай поиграем в гляделки. В конце концов, я не обязан отвечать на все вопросы.
Непривычно смотреть в казавшиеся безжизненными глаза, но мне удалось преодолеть себя и сконцентрироваться на двух черных точках.
– Что вы хотите узнать? – Я уже и не пытался скрывать раздражение.
– Все о контакте с камнем.
– Да тут особо рассказывать нечего. Вошел в комнату со стеклянными стенами, положил руки на поверхность плиты и закрыл глаза…
– Что, уже поговорили? – неожиданно перебил меня голос мужичка, глаза которого вдруг снова стали человеческими.
– Не знаю, – пожал я плечами.
– Может, еще чаю?
– Нет, спасибо.
– В глаза смотреть не надо, – вернулся прежний собеседник. – Продолжай.
– Как вам это удается, если не секрет?
– Обычная трансмиграция, – пояснил он.
– Думаете, я знаю, что это такое?
– Вот и незачем голову ненужной информацией засорять. Ты оч-чень хотел поведать о контакте с камнем.
Не дадут забыть, кто здесь задает вопросы. За десять минут я рассказал о своих похождениях начиная с приезда к Алексею Степановичу и заканчивая побегом из отеля.
– А людей с розовыми лепестками тебе встречать не приходилось? – вдруг спросил он.
– Точно сказать не могу. Когда сидишь, например, в кафе с зеркальными стенами, там чего только не увидишь, но я в последнее время стараюсь особо не приглядываться. Не стоит лишний раз людей беспокоить.
Розовые лепестки были у Виктора, но знать это черноглазому не стоило. Действительно, зачем засорять голову ненужной информацией?
– Если увидишь, обрати внимание. Это большая редкость. За сведения о таком уникуме я готов заплатить немалые деньги.
– Буду иметь в виду.
– Жаль, не получается у нас откровенного разговора.
Неужели он знал о Викторе и о моем контакте с ним? Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не выказать удивление. Все-таки лучше вернуться к агрессивному стилю общения. В одной из книг про разведчиков утверждалось, что за сильными эмоциями можно скрыть правду даже от детектора лжи!
– А вы стали бы откровенничать с человеком, от которого, кроме неприятностей, ничего не видели?
– Вся жизнь состоит из больших неприятностей и небольших перерывов между ними.
– Смотря у кого. До встречи с вашими людьми у меня нередко случались и счастливые моменты.
– Можешь перечислить? – с вызовом спросил он.
– Их слишком много, не хочу тратить время.
– Ничего, я не тороплюсь.
– Пожалуйста. Я хорошо помню, как в первый раз взобрался на бабушкину яблоню, свое ощущение высоты, гордость от того, что удалось преодолеть трудность. Потом как-то заставил отступить страшного индюка, достававшего меня своими нападками, – это была вторая значимая победа. С удовольствием одолел в драке самого сильного мальчишку в классе… опять же походы на рыбалку с отцом, первые свидания, встреча рассвета с красивой девушкой. Помню, какую радость доставило мне известие о поступлении в институт, первый поцелуй… Да мало ли еще! Когда удалось ваших людей с носом оставить – тоже удача! Пусть и с синяками на лице.
– Я смотрю, ты бунтарь. Значит, хаос тебе больше по нраву?
– Нет. Хаос чаще всего несет за собой смерть, а я люблю жизнь.
– То есть тебя вполне устраивает сложившейся порядок вещей?
– В основном да. До контакта с камнем у меня все было хорошо.
