Николай Степанов
Чтец эмоций. Страх возмездия
Глава 1
Загадки Тагара
«И почему он называл Тагар живым? Здесь же нет ни одного светящегося камушка – абсолютная темнота в обоих доступных мне режимах. Врал, чтобы заманить в каменный мешок и бросить? Нет, разговор о Тагаре он завел уже после того, как мы очутились внутри. Хм, МЫ… Ну да, я – и иллюзия вождя обергов. Как же лихо он меня провел!»
Молодому человеку надоела кромешная тьма, и он зажег магический светильник. Картинка вокруг ничуть не изменилась: узника со всех сторон окружали темно-серые стены с мельчайшими белесыми вкраплениями, за исключением неширокого прохода, через который Нил сюда попал.
«Вот уж действительно «попал»! – размышлял парень, осматривая окружавшие его камни. – Ни единой трещинки, ни норки… И ни малейшей надежды».
Он неспешно подошел к плите, перегораживавшей выход. Внимательно осмотрел все вокруг, снова перешел в режим чтения эмоций, максимально сконцентрировавшись, и опять не обнаружил никаких намеков на «живые» камни.
Он только заметил, что закрывшая выход из пещеры перегородка немного отличалась от стен – была более гладкой и ровной. Правда, не настолько, как четыре отполированных выступа в каменном мешке.
«Интересно, сколько времени человек сможет продержаться без еды и воды? Допустим, на пару дней у меня хватит и того, и другого. При необходимости смогу растянуть на четыре, а что потом?» – Нил вернулся к обычному зрению.
Он почему-то совсем не паниковал, хотя нынешнее положение не сулило ничего хорошего. Впрочем, за последние три декады жизнь неоднократно подкидывала парню смертельно опасные сюрпризы. Его пытались уничтожить головорезы из гильдии «хищников», захватить в плен люди из клана Пингов, да и в школе нашлось несколько желающих пригласить на приватную беседу, чтобы дальше прямиком отправить к падшему. Скрываясь от убийц разных мастей, молодой человек сумел устроиться в Торговую Контору, поскольку связываться с конторскими никто не рисковал. Однако и там его поджидали не меньшие неприятности. Начальник Нила задумал именно его использовать для устранения победителя Турнира. Естественно, исполнитель потом не должен был бы ничего и никому рассказать.
«И стоило суметь столько раз избежать смерти, чтобы теперь помереть от голода в холодной темной пещере? – размышлял узник. – Утешает только то, что за отца я отомстил, планы затаившихся в школе негодяев порушил, Дину спас. Правда, сначала сам втянул ее во все это, но потом ведь все равно спас. – Он мысленно представил вечно всклокоченную девушку, которая постоянно порывалась ему помогать. На лице молодого человека проявилась улыбка. – Бедный Луар – теперь она ему точно покоя не даст». – Парень тяжело вздохнул и направился прочь от замурованного выхода.
Заканчивая третий курс магической школы Лардеграда, Нил имел второй ранг мастерства по чтению эмоций. У волшебников эта специальность считалась самой непрестижной. Особых магических способностей для ее освоения действительно не требовалось, главным было уметь концентрировать внимание и владеть некоторыми особенностями зрения. Особым зрением обладало большинство волшебников, поэтому каждый второй маг при желании мог освоить чтение эмоций. Только вот желание это обычно проявляли лишь те, кому более сложные специальности не давались. Проще говоря, неудачники.
А вот к их числу Нил не принадлежал. Синеглазый молодой человек еще до поступления в школу мог сдать на второй ранг по двум-трем более престижным магиям, однако не хотел выделяться на фоне остальных учеников, поэтому и занялся чтением эмоций. Достичь даже третьего ранга в этом деле было весьма непросто. Зато при сдаче тестов ни у кого не возникнет подозрение, что ученик намеренно скрывает свои способности.
«Умирать в двадцать лет – кощунство! Тем более, в каком-то Тагаре. – Парень присел возле одного из четырех выступов, опершись спиной о его полированную поверхность. – Тоскливо здесь и неуютно. Прямо волком выть хочется. – Ход собственных мыслей ему не понравился, попробовал сменить: – А что у меня из плюсов? – Нил потянулся, сцепив пальцы рук, затем устроился поудобнее и принялся мысленно выискивать положительные моменты: – Никто за мной не гонится, не поучает, не требует возвращать долги, даже к экзаменам – и тем готовиться не нужно – полнейшая свобода! Правда, в очень маленьком помещении, выбраться из которого… Опять я о грустном!»
Пещера, в которую вождь обергов заманил молодого человека, имела не больше десяти шагов в диаметре, а над ней – потолок купольной формы высотой с двухэтажный дом. Четыре расположенные попарно друг напротив друга выступа были, пожалуй, единственными рукотворными элементами каменного мешка.
Нил создал еще несколько светлячков и от нечего делать стал ими вырисовывать разные линии, стараясь управлять сразу пятью шариками. По его указке первый направился по маленькому кругу в одну сторону, второй завертелся по большому в противоположную, еще два начали описывать перекрестные овалы, накладываясь на рисунок из окружностей. Самым сложным оказалось пропустить пятый световой шарик, пронзавший композицию змейкой сверху вниз и обратно.
Это упражнение на концентрацию внимания ученик разработал сам еще на втором курсе, правда давно не возвращался к нему из-за отсутствия времени. Теперь оно появилось. Нил собирался отвлечься от грустных дум, а заодно восстановить навыки, ведь для одновременного управления сразу пятью движущимися объектами требовалось все внимание.
«Какой я молодец! Даже напряга особого не чувствую. Может усложнить задачу? – Экспериментатор давно хотел попробовать сместить всю композицию в одну плоскость и добиться, чтобы светлячки не сталкивались друг с другом. – Начнем совмещать? С кругами проблем не предвидится. Теперь эллипсы. Первый лег отлично. Минутку, надо чуть замедлить его движение. Второй… Вроде удачно. Теперь самое сложное… змейка. Так, так. – Он почувствовал стекавший по щекам пот, хотя в пещере царила приятная прохлада. – Получилось!»
Источники света двигались с высокой скоростью, оставляя за собой в темноте яркие линии. И шарики действительно не сталкивались между собой в зонах пересечения линий.
Откуда вдруг появились еще два светлячка, Нил не понял. Они двигались без его участия по сдвинутым относительно друг друга треугольным траекториям, образуя шестиконечную звездочку, вершины которой выходили за пределы большой окружности. Движение новых участников необычного хоровода происходило не в плоскости основного рисунка.
«Непорядок! – Нил настолько увлекся, что решил совместить новую фигуру с предыдущей. – Да я мастер!» – мысленно возликовал он, когда все получилось. Правда, к этому времени он взмок уже серьезно.
«Нет, ну вы издеваетесь, что ли?! – Возмутился узник, заметив еще парочку новых участников светового шоу. – Все, с меня хватит!»
Он остановил хоровод, почувствовав при этом незримое стороннее разочарование, словно кто-то застонал.
«И что это было?»
– Эй, есть тут кто? Отзовись!
Никто не откликнулся.
«Вроде для галлюцинаций рановато. Хотя, это ведь Тагар. И кто ж его знает, как он действует на мозги замурованного внутри человека».
Светляки зависли в воздухе на тех местах, где их остановил парень:
«Пять моих, откуда взялись еще четыре? Точно кто-то подкинул. А раз кроме меня тут никого, значит…»
Узник полез в сумку, где хранились его вещи, и вытащил книжку.
«Луар говорил, что здесь много полезного об обергах и их магии. Любопытно, о Тагаре хоть что-то есть?»
До сего момента Нил успел прочитать только начало, да еще просмотрел страничку, где описывались особенности ногтей желтоглазых при стрижке, что помогло разгадать тайну Зигины. Как знать, вдруг найдется информация, способная прояснить назначение Тагара?
Первое упоминание о необычной пещере парень отыскал почти в середине книги. Автор привел поговорку: «Тагар чужака даже во сне чует». Ее толкования, правда, не последовало.
«То, что способно спать, безусловно является живым, – рассуждал Нил. – Значит, вождь обергов не врал, когда говорил, что пещера не мертвая. Тогда можно надеяться, что и про возможность выхода отсюда он не обманул. Осталось понять – как?»
Узник продолжил переворачивать страницы. Еще две строчки выдали новое объяснение-загадку: «Четыре глаза Тагара хоть и смотрят друг на друга, но видят весь мир».
«Он еще и глазастый? А толку? Когда спишь, глаза закрыты, и неважно при этом, как далеко они видят», – мысленно прокомментировал новую особенность Нил.
Пробегая по строчкам, узник отмечал действительно важные для себя моменты, где автор вскользь упоминал некоторые заклинания магии камня и обращения, однако полностью чары не описывал. Волшебник должен был либо догадаться сам, либо спросить знающего. Видимо, таким способом оберги старались сохранить свои тайны от случайных людей.
«Тагар проснется только когда сам того захочет», – прочитал Нил почти в самом конце книги. Новость не обрадовала.
«Мне что, торчать тут до того счастливого момента, пока непонятное НЕЧТО соизволит выспаться? И сколько ждать – день, год или столетие? Боюсь, меня настолько не хватит. Неужели нет способа ускорить процесс? Может мне грохот устроить? Пострелять, например. Хотя, «живой» еще не означает «слышащий». О глазах хотя бы в книжке написано, а вот про уши – ни слова. Лучше бы у этого Тагара нос был. Самое надежное средство для пробуждения – соломинка и вызванный ею чих».
Чтение несколько взбодрило узника. Появилась надежда, что выход из каменного мешка отыскать можно, разбудив «живую» пещеру. Он встал и начал мерять тюрьму шагами.
Скорее всего, требовалось какое-то особенное заклинание или…
«Почему мне кажется, что я почти знаю, как это сделать. Там в книжке было что-то про любопытство… На какой же странице? – Он остановился и снова начал перелистывать книгу. – Вот!»
Нил ткнул пальцем в нужную строчку и принялся зачитывать вслух:
– Взаимодействие с душой камня раскрывает внутренние потаенные свойства, позволяя слегка сменить его предназначение, пробудить ту часть, которая скрыта или спит. – Он покачал головой и принялся самому себе объяснять прочитанное: – Вот так взял и достучался до души того, о чем представления не имеешь. А потом что? – Узник продолжил чтение: – Понравьтесь камню, и он скорее откроет нужные вам свойства. – Волшебник задумался, пытаясь осмыслить прочитанное. Присев в центре каменного мешка, он притянул к себе застывших светляков и еще раз прочитал мудреное предложение, только уже про себя. Усмехнулся и снова заговорил вслух: – Полюби булыжник, и он ответит тебе взаимностью. Так, я уже начал с ума сходить, или мне только кажется?
Светлячки принялись медленно вращаться вокруг головы Нила. Абсолютно самостоятельно.
– «Тагар чужака даже во сне чует», – озвучил парень запомнившуюся строчку. – Гм. Получается, сон у него чуткий. Допустим. Что там дальше было? – Размышления вслух немного успокаивали, мобилизуя мыслительный процесс. – Четыре глаза смотрят друг на друга. Догадаться несложно, что это отполированные выступы. Сейчас они закрыты. Вдаль не видят, но может быть способны разглядеть то, что происходит здесь? Очень бы хотелось в это верить.
Пролистав более ста страниц, он теперь и сам заговорил по-книжному.
– Вернемся к любопытству. Мое упражнение со светлячками. Его оно точно заинтересовало. Не мог же я создать дополнительные шарики и не заметить этого? Да и не готов я был к такому сложному финту. Семь фигур в одной плоскости – это чересчур. А ведь я даже не входил в режим повышенной концентрации. Может попробовать? Наверняка их вращение и есть приглашение.
Он принялся раскручивать пятерку светляков, однако после сведения их в одну плоскость произошло сразу два столкновения – Нил просто не справился с охватившим его возбуждением.
«Падший меня задери! – мысленно выругался он. – Надо аккуратней. Я же могу!»
Вторая и третья попытка тоже провалились. Во время четвертой он едва не потерял сознание, и лишь тогда его осенило:
– Придурок! Что я вытворяю? Утром опустошили при выполнении дурацкого долга, потом игра в гляделки, теперь еще жонглирование светляками. Решил себя угробить? Ну да, лучше смерть от магического истощения, чем от голода. Но кто это сказал, что я здесь сдохну?! Никто! Вот и не стоит биться лбом о каменную стену. Вода есть, еды также немало. Наберусь сил и сделаю то, что должен! Пусть этот четырехглазый только попробует не проснуться! – Нил вдруг осекся, поняв, что орет во весь голос. – И вообще, чего это я раскричался? Нужно успокоиться и пообедать. Или поужинать? Я сегодня успел только позавтракать.
«Выпустив пар», молодой человек ощутил слабость во всем теле. Он действительно перенапрягся, а потому требовалось немедленно восстановить силы. Достал сумку, снова присел, прислонившись к отполированной поверхности, откусил кусок сыра и…заснул прямо во время трапезы.
Когда темнота окружает и днем, и ночью, трудно понять, сколько времени прошло. К моменту пробуждения Нила пять из девяти светляков погасли – те, которые создавал он. Если учесть, что гореть огоньки могли не больше часа, то минимум тридцать минут парень проспал. А вот остальные продолжали светиться, и, поскольку это были не его творения, трудно предположить, насколько их хватает.
«Хоть бы окошко кто додумался прорубить, а то ведь и не поймешь, сколько времени пролетело!» – сокрушался Нил, разминая шею.
По ощущениям узник неплохо отдохнул, даже несмотря на условия пещеры. Он очнулся в том же положении – сидя на каменном полу, с куском сыра в руке.
«Сам-то я проснулся, теперь бы пробудить камни. И начать нужно… – Он взглянул на сыр, – … с хорошего завтрака. Ибо голодный боец думает о пустом желудке, вместо того, чтобы сосредоточиться на важном деле. Впрочем, переедать не стоит».
Нил достал из сумки копченое мясо, пару лепешек и принялся за еду, заставляя себя тщательно пережевывать пищу. Его так и тянуло поскорее заняться светляками, однако требовалось настроить себя на кропотливую работу. Размеренные движения челюстями этому способствовали.
– Надеюсь, я готов, – произнес волшебник. – Тагар, давай договоримся? Я самым причудливым рисунком запускаю девять шариков, а ты просыпаешься. – Нил сделал пять светляков, и был несказанно удивлен, когда его творения погасли, не добравшись до середины комнаты. Правда, там, где висели четыре огонька, возникли еще… – Эй, мы так не договаривались! Их же стало тринадцать!
Ответа не последовало, зато один из огоньков закрутил сдвоенную петлю по вертикали и застыл на месте.
«Он еще и условия мне ставить будет?! – Вспыхнул было Нил, но тут же сам себя одернул: – Спокойно! Буду злиться – уйдет концентрация, уйдет концентрация – не справлюсь с задачей, а не справлюсь – не проснется Тагар и не выпустит меня отсюда. Знать бы еще, что он собой представляет и как к нему относиться».
Выполнивший сдвоенную петлю светлячок приблизился к задумавшемуся волшебнику и дважды коснулся прически. Парню явно напоминали, что не стоит испытывать терпение невидимого хозяина.
«Ладно, воспримем это НЕЧТО, как ребенка, желающего поиграть. Помню, отец говорил, что маленьких детей бесполезно ругать, надо дать им немного больше любви, и они перестанут капризничать. Правда его отец, мой второй дед, всегда поправлял, что любовь не должна быть слепой, иначе получится потакание капризам».
Нил вошел в режим чтения эмоций и сразу закрутил два светящихся шарика. Первый двигался, прочерчивая в воздухе вертикальную сдвоенную петлю, второй – горизонтальную. Пересеклись они в центре фигуры, создав цветок с четырьмя лепестками.
«Ну, разве я не крут?! Буквально слету такую вещь создал – смотреть приятно».
Однако насладиться зрелищем парню не дали, оставалось еще слишком много незадействованных шариков. Следующий изобразил фигуру в виде четырехугольника с вогнутыми сторонами, на пару секунд повиновавшись воле невидимого участника шоу.
«Хочешь еще? Да, пожалуйста, только я немного подправлю твой кривосторонний ромбик».
Чтец эмоций заставил двигаться и этот огонек, но несколько другим маршрутом: к каждому углу добавилась небольшая петелька, чтобы шарику было легче разворачиваться. Четвертый участник шоу создал вторую такую же фигурку, сместившуюся относительно предыдущей. В результате на цветок наложилась восьмиконечная звездочка. Светляки пришлось двигать очень быстро, чтобы огненные линии не прерывались.
Когда волшебник начал работать с одиннадцатым огоньком, у него подрагивали руки, пот тек ручьями, а глаза пылали жаром…
То, что творилось в центре комнаты, описать было сложно. Шарики носились, как сумасшедшие, оставляя за собой витиеватый рисунок из световых линий. Теперь для его поддержания требовались неимоверные усилия. Настроение волшебника кардинально изменилось. Нил понимал, что угодил в собственную ловушку. Он сам усложнял фигуры, предлагаемые невидимым соучастником, и теперь подошел к пределу своих возможностей. А свободными оставались еще два огонька.
Отслеживать каждый объект, поддерживая скорость и четко выверенное направление, не давать погаснуть линиям рисунка, не допустить столкновения источников света друг с другом… это чересчур даже для сверхконцентрированного внимания. Нилу казалось, будто у него появились дополнительные глаза, способные независимо от реальных самостоятельно управлять элементами сложного рисунка. Мозг, судя по ощущениям волшебника, вообще рвался за пределы черепной коробки. Нилу очень хотелось обхватить раскалывавшуюся от боли голову, но пальцы были задействованы в управлении огоньками.
Двенадцатый шарик, дождавшись своей очереди, устремился по косой через весь рисунок снизу вверх, затем, опустившись по вертикали, опять перечеркнул динамическую картинку и, замкнув фигуру песочных часов, застыл на месте.
«Точно сегодня скончаюсь от перенапряжения, – подумал узник. – Ну, и ладно! Все равно это не повод, чтобы сдаться, так и не узнав, какого падшего я тут делаю! Так, чего стоим, время теряем? А ну, вперед» – Предпоследний из светляков устремился в путь по указанной траектории.
Усложнять двенадцатую фигуру парень не рискнул. Ему и сидеть-то уже было трудно, словно кто-то невидимый придавил к полу и стене, а тут еще новый участник светового представления едва не столкнулся сразу с двумя коллегами. В груди похолодало, парень напрягся и почувствовал некий щелчок чуть ли не внутри черепа.
«Ничего себе! – У него вдруг улучшилась контрастность зрения, волшебник даже начал слышать звуки, которых раньше не различал. При движении шарики шипели подобно испарявшимся на раскаленной плите каплям воды. Боль в голове усилилась и сместилась к вискам, глаза перестали видеть стены пещеры, а пальцы, будто инеем покрыло. – Паршивые симптомы!»
Именно так во многих учебниках описывали первые признаки необратимого процесса, когда волшебник переступал грань дозволенного. Нарушителю, зачерпнувшему слишком много жизненной энергии ради непосильных заклинаний, грозила мучительная смерть, если он сразу не прекращал издеваться над организмом, и затем в течение часа не обращался к могучему целителю.
«Плевать! Где я тут хорошего целителя найду? Да вообще хоть кого-то? Мне и осталось тут всего ничего. Хотя бы посмотрю, чем все закончится. Только ждать подсказок больше не буду. Тринадцатый огонек нарисует то, что пожелаю я. Даже если это будет последним желанием».
Застоявшийся светлячок начал двигаться по большой окружности, которая с каждым витком по спирали уменьшалась, стремясь к центру картинки. Нил собирался остановить его там, чтобы спровоцировать столкновения, поскольку большинство световых линий проходили через конечную точку спирали.
«Финал получится запоминающимся. – Он усмехнулся. – Думаю, до конца жизни его не забуду».
Тринадцатый шарик достиг цели и остановился. Дальше начали происходить не совсем понятные вещи: центральный светляк увеличился в пять раз и начал быстро стягивать рисунок к себе, уменьшая его в размерах. Вскоре картинка превратилась в солнечный диск, окруженный многочисленными протуберанцами.
«А ведь я в этом светопреставлении уже не участвую, – отметил про себя волшебник. – Может новое солнышко и должно пробудить Тагар ото сна? Жаль, что мне теперь вряд ли что-то поможет, но хоть спектакль до конца досмотрел». – Обессиленный парень начал заваливаться на бок.
В этот момент к человеку устремился огненный шар. Удар в грудь заставил узника содрогнуться, а затем в пещере воцарилась кромешная тьма.
