Николай Фёдорович Шахмагонов
Русские государи в любви и супружестве
Второй брак Василия Третьего
Итак, Василий Третий женился во второй раз. Женился, ради продолжения рода, ради того, чтобы не окунулось государство Московское в новые смуты и раздоры. Но, увы, первые три с лишним года детей по-прежнему не было. Это породило слухи о том, что государь не способен их иметь, причем распускали слухи те, кто знал истинную причину – на протяжении многих лет государева семья подвергалась систематическому, медленному отравлению, что ныне доказано учеными.
В Археологическом музее «Московский Кремль» хранится таблица отравлений, о которой мы еще поговорим в материале об отравлении Иоанна Васильевича Грозного и его родных и близких.
О родителях Василии Иоанновиче и Елене Васильевне Глинской подробно рассказано в книге «Царь всея Руси Иоанн IV Грозный». Книга, в отличии от обрушившегося на нас подобно паводку нечистот по телесериалу «Иоанн Грозный», вышла под редакцией православного священника Серафима Николаева и не содержит бессовестных выдумок и отвратительной клеветы. Быть может, когда б не пошлый телесериал, и не было б нужды приводить обширные цитаты, но клевету нельзя оставлять без внимания – ее необходимо опровергать. Первая глава так и называется «Благочестивые родители Царя». Узнаем же правду о них, ведь создатели фильма опустились до весьма пошлых сцен, недостойных вообще экрана, а тем паче тех эпизодов, когда представляются на экране государи и государыни. Кстати, Сталин в свое время, требуя от создателя фильма «Иван Грозный», режиссера Сергея Эйзенштейна, честности и точности, говорил по поводу изображенных на экране поцелуев Царя Иоанна:
«– Нужно показывать исторические фигуры правильно по стилю. Так, например, в первой серии неверно, что Иоанн Грозный так долго целуется с женой. В те времена этого не допускалось».
Иван Егорович Забелин в книге «Домашний быт русских цариц» писал: «В своей домашней жизни Московские Государи являлись образцом умеренности и простоты. Они вставали обыкновенно в четыре часа утра и убирались при посредстве постельничих и стряпчих. Умывшись и одевшись, Государь (в книге имеется в виду Великий Князь Василий III Иоаннович. – Н.Ш.) шел прямо в крестовую, где его ожидал духовник или крестовый священник и крестовые дьяки; здесь он молился около четверти часа, причем на аналой ставился образ того Святого, память которого праздновалась в этот день. По окончании молитвы священник кропил Государя Святой водой, называвшейся “праздничной”; она привозилась из разных монастырей и церквей всего государства, прославленных чудотворными иконами, и освещалась там в дни храмовых праздников; затем крестовый священник читал духовное слово из особых сборников, составленных из поучений отцов церкви, преимущественно – Иоанна Златоуста. Послушав поучение, Государь посылал ближнего человека спросить Государыню о ее здоровье, если почивал особо, а затем и сам шел к ней здороваться, после чего они вместе отправлялись в одну из своих домашних церквей слушать заутреню, а иногда и раннюю обедню. В это время все бояре, окольничие, думные и ближние люди собирались уже во дворец, чтобы ударить челом Государю, а затем и присутствовать в Государевой думе. Поздоровавшись с боярами, Государь шел в сопровождении их всех к поздней обедне, служившейся в девятом часу в одной из придворных церквей. Тут же, после литургии, иногда он принимал и доклады бояр. Затем Государь возвращался в комнату и слушал доклады и челобитные, а в известные дни присутствовал и в думе, в которой обыкновенно бояре сидели, а дьяки стояли; когда же случалось долго заниматься, то Государь приказывал садиться и дьякам. После приема докладов или сидения в думе Государь шел обедать, обыкновенно после полудня, а бояре разъезжались по домам.
Обеденный стол Государя отличался крайней умеренностью, хотя на нем и подавали около семидесяти блюд; но они почти все расходились на “подачи” боярам, окольничим и другим лицам, причем для близких людей Государь иногда сам выбирал известное ему любимое их блюдо. Послеобеденное время назначалось для отдыха; Государь почивал до вечера, часа три. К вечеру во дворец съезжались снова все чины, и в сопровождении их он выходил в верховную или внутреннюю церковь к вечерне, а затем иногда опять собиралась дума и слушались дела. Обыкновенно же, по окончании церковной службы до вечернего кушанья, Государь проводил время со своей семьей и самыми близкими людьми в домашних развлечениях, причем этими развлечениями, кроме чтения и рассказов бывалых людей о далеких землях, были и беседы с так называемыми верховыми (придворными) богомольцами, древними стариками, весьма уважаемыми за их благочестивую старость. Кроме них были слепцы – домрачеи, распевавшие былины и песни при звуке домры, а также и бахири – рассказчики сказок и басен… Свой день Государь оканчивал в крестовой комнате; он молился в ней перед сном около четверти часа».
Как видим, никакой роскоши, никакого бестолкового времяпрепровождения. Любой нынешний даже не перворазрядный коттедж какого-нибудь вора-воротилы превосходит тысячекратно по своей роскоши царские палаты. Русские государи думали не о своем личном благополучии, не о материальных ценностях, а о Державе, и все силы и средства отдавали на ее укрепление.
Александр Нечволодов привел примеры необыкновенной скромности русских государей. Так, после смерти Иоанна Калиты осталось следующее имущество: «двенадцать цепей золотых, девять ценных поясов, шесть золотых чаш, две золотые чары, одно золотое блюдце со жемчугом и камнями, десять блюд серебряных, два золотых сосуда больших, два поменьше и коробочка золотая».
А вот свидетельство о скромности Дмитрия Донского: «Из драгоценных вещей Дмитрий оставил после себя: одну икону, одну цепь, восемь поясов, бармы, шапку золотую, наплечники, два ковша золотых и еще три ценных предмета. Так страшно обеднел, даже в сравнении со своим дедом Иоанном Калитой, один из величайших Русских Государей и европейских полководцев, славный как своей всемирной по значению победой над ордой, так и утверждением нового порядка наследования престола и владения Русской Землей, с целью ее собирания под единой сильной властью Московского князя, по завету своих мудрых предков и первых Святителей Москвы, ее блаженных митрополитов. Эта умилительная бедность домашней обстановки, в которой умер Дмитрий, ясно показывает нам также, насколько он далек был от обогащения, посягая на других князей и приводя их под руку Москвы, во имя собирания воедино своей Родины».
Скромен был и потомок Дмитрия Донского великий князь Московский Василий III, который продолжал великое дело своих пращуров. Скромен и набожен.
«В каждый церковный праздник совершалось торжественное богослужение в одном из Кремлевских соборов или же в приходской церкви, на которое Государь совершал богомольный выход в полном блеске своего наряда и в сопровождении всего двора. Особенно торжественно праздновалось Светлое Христово Воскресение, причем в течение всей Святой недели Государь принимал поздравления от людей различного рода занятий и званий, жаловал каждого к руке и оделял всех крашеными яйцами».
Удивительно милосердие и нищелюбие русских государей. В свое время Святой Благоверный князь Андрей Боголюбский пускал по городу Владимиру специальные повозки со съестными припасами для бедных людей. Продукты раздавались бесплатно. А вот сведения о Василии Третьем:
«Накануне или в самые дни великих праздников, на Рождество, на Светлый день, в прощальные дни Масленицы и Страстной недели, особенно же в Великую пятницу, Государь (Василий III) скрытно, только в сопровождении небольшого отряда доверенных слуг, выходил из дворца в городские тюрьмы и богадельни, где и раздавал из собственных рук милостыню всем заключенным преступникам и пленным иноземцам, а в богадельнях – дряхлым, увечным, малолетним сиротам и всякого рода беднякам, каждому не меньше полтины, а многим по рублю, иным же по два, по три и по пять рублей – деньги огромные по тому времени. Проведав об этом выходе Государя, нищие собирались во множестве по пути его следования, и каждому из них особо он также подавал щедрую лепту из своих рук. Затем нищие собирались тоже у Лобного места, на Красной площади и близ Иверских ворот, где их оделяли от имени Государя доверенные лица; кроме того, они приглашались по некоторым дням на обед во дворцовые палаты, причем Государь иногда и сам обедал за столом “на нищую братию”. В праздник же Благовещения кормление нищих происходило чисто в его собственных комнатах».
Разве не является примером для потомков жизнь русских государей, клевеща на которых некоторые недобросовестные авторы звали их в учебниках истории первыми помещиками и эксплуататорами, в то время как точнее и честнее их было бы назвать первыми антипомещиками и антиэксплуататорами.
Очень скромно, по обычаям своих предков, в мире с Богом и Церковью, жил не только великий князь Василий III, так жили Московские государи и после него – в XVI и XVII веках. За свою сравнительно недолгую жизнь (он прожил 54 года) Василий Иоаннович достиг многого: присоединил Псков и вернул Смоленск. Он смирил Казань, посадив там своего хана, и выстроил для облегчения ее завоевания в будущем город Васильсурск.
Вместе с тем Василий III сдерживал, насколько было сил, Крым и всегда вел себя с большим достоинством по отношению его ханов; он был грозой ливонских немцев, Литвы и Польши и с честью поддерживал отношения с папами и правителями Западной Европы. В управлении государством Василий шел по стопам своего великого отца; при этом самым тяжелым для него делом было подавление старых удельных стремлений у нового родовитого боярства, собравшегося в Москве.
Большой набожностью отличалась и Елена Васильевна Глинская. В вышеупомянутой книге говорится, что она постоянно разъезжала по монастырям на богомолье и всюду раздавала щедрые милостыни: «Чтобы заселить пустые местности новых владений, она привлекала переселенцев из Литвы, разумеется, Православных Русских, и давала им земли и много льгот; особенно же заботилась она о выкупе пленных, попавших в руки татар. Елена Васильевна тратила на это огромные деньги и требовала пожертвований от духовенства и богатых монастырей. В 1535 году новгородский епископ Макарий, святитель выдающихся чувств и образа мыслей, прислал ей для выкупа пленных 700 рублей от своей епархии, при грамоте, в которой говорил: “Душа человеческая дороже золота”».
Нельзя не упомянуть и об оценке деятельности Елены Васильевны на посту правительницы России. В книге говорится: «Рассматривая беспристрастным оком четырехлетнее правление Елены Васильевны, мы должны почтить ее память заслуженным уважением, так как деятельность была направлена исключительно ко благу государства и во всем согласовывалась с заветами предшественников ее сына; жесткие и суровые кары, к которым она прибегала, вызывались обстоятельствами и, насколько можно судить, налагались всегда только после должного расследования, а не под влиянием гнева или личного раздражения».
Но все это было позже, когда она осталась одна, а на первых порах супружества тоже немало выпало на ее долю волнений и тревог.
Три года не получалось детей. Царственная чета буквально вымолила своего первенца. «Пискаревский летописец» свидетельствует: «А перед рождением его, Царя Иоанна (IV), отец его, Князь Великий Василий Иоаннович Всея Руси, по обещанию своему для бездетства пошел пеш к Троице в Сергиев монастырь с Великою Княгинею Еленою. И как будет Великая Княгиня близ монастыря между рощею под монастырем, и тут видит: к себе встречно идет чернец прямо к ней, никем не возбраним; и прииде близ ея и кинул ей младенца, и она от страху его паде; и тут предстоящие ужаснулись, и прииде Князь Великий и повеле нести ея на руках в монастырь, и стали молебны пети и воду святити, а она на много время безгласна лежаща и проглагола о видении и прииде на Москву, чада Великого Князя Иоанна роди в лето 7038».
Вот как пишет об этом в книге «Слово и дело Иоанна Грозного» В. Ерчак: «Предание утверждает, что рождение Наследника Василия III свершилось по молитвам Святого Кирилла Белозерского. В 1531–1533 годах в благодарность Святому Василий III воздвиг в Кирилло-Белозерском монастыре два храма: в честь своего Ангела – Архангела Гавриила и в честь Ангела новорожденного – Иоанна Предтечи. Но был заложен еще один Храм, значение которого еще не всеми осознано. Осени себя Крестным Знамением, Русский Народ! Этот Храм избрала Царица Небесная для прославления Николая Второго и Иоанна Грозного. В ознаменование рождения сына Василий III заложил храм в селе Коломенском – церковь Вознесения Господня». Летопись сохранила такое повествование об этом событии: «Того же лета совершена бысть церковь камена в Коломенском Вознесения Бога нашего Исуса Христа. Бе же церковь та вельми чудна высотою и красотою, и светлостью, такова не бывала прежде того на Руси. Князь же Великий украсил то дело Святыми иконами и всякою добротою. В лето 7041 (1533) сентября в третий день, во вторник, освещена бысть Вознесения церковь Христова в Коломенском Даниилом митрополитом и Ростовским архиепископом Кириллом и епископом Коломенским, да Сарайским и всеми освещенными Соборы, быша же на освещении том Князь Великий Василий Иоаннович, и с Великой Княгиней Еленою, и со сыном своим Князем Иоанном, и с бояры, и сотвори празднество велие. А пироваша у Великого Князя в Коломенском Даниил митрополит, и Великого Князя братья и бояры по три дни честно и радостно, и дарил их Князь Великий многими дары».
И завершает свой рассказ Валерий Ерчак пророческими словами:
«Велико значение этого Храма Божиего на путях Святой Руси! Грядет Грозный Царь! Грядет Грозных Сил Воевода!»
Грозное рождение Грозного Царя
Великой Княгине было предсказано, что «родит она сына широкого ума». И вот 25 августа 1530 года в 7 часов утра родился первенец, которого в честь деда нарекли Иоанном.
Это был особенный день… Валерий Шамбаров в книге «Царь Грозной Руси» пишет: «25 августа 1530 года от Рождества Христова над Москвой бушевала ночная гроза. Струи ливня хлестали по кровлям посадских изб и резных теремов, по деревянным настилам улиц и площадей, растекались по дворам… Могучие удары грома рокотали в небе, как боевые литавры, как залпы тяжелых пушек. А ослепительные всплески молний рвали в клочья ночной мрак, отражаясь золотом куполов и крестов святых храмов… Гроза будила и будоражила москвичей».
Да, гроза была необыкновенной, и сообщение о ней сохранилось не только в летописях, но и попало в книгу необыкновенных природных явлений. И не случайно рожденного в тот день наследника престола нарекли «Грозным». Валерий Ерчак в книге «Слово и дело Иоанна Грозного» рассказывает: «Гроза внушает страх Божий, а он есть основа премудрости. Страх перед Богом дает свободу перед людьми. Русские люди боялись не смерти, а греха. Почитали Русский гром-грозу как проявление Божьего Всемогущества. В народной традиции гром-гроза воспринимается как Божия сила и вместе с тем как сила очищающая и оплодотворяющая. Дошедшая до нас седая легенда гласит: в стародавние времена Земля пребывала во мраке и скуке. Но пришел Бог Ярила и озарил ее своим светом, согрел своим теплом. Тогда и родился из Земли человек. Был он сначала несмышленым, пока не просветил его разум Ярила своей грозой-молнией. С тех пор Человек – властелин Вселенной. (Будь Русским, коль Русским родила Земля.) Славяне верили и верят, что грозой (громом) преследуется нечистая сила. “С каждым ударом грома погибает один дьявол”, потому и дышится легко после грозы и легко на душе».
Собственно, и ученым не дано полностью и окончательно разгадать Гром-Грозу. Вот что сказано в Этнолингвистическом словаре «Славянские древности»: «Славяне ведали, что гром-гроза бьет дьявола, черта… преследует нечистую силу: “Гром бьет в те места, где водятся черти и другая нечистая сила, поэтому нельзя ложиться на меже” (Могилевская губерния). Полешуки считали, что “як бусэнь (аист) гниздо зробыть и вывэдецца тая хаташчаслива, вже гром не вдарыть”… При первом громе полешуки били себя камнем по голове, затепляли сретенскую свечу, крестили тучу. Кусок обугленного громобоя (дерево, пораженное громом, предпочтительно дуб) брали с собой на войну, делая из него крестики».
Евангельская проповедь подобна грому, ибо сокрушает упорство сердец и жестокость людей. «И услышал я голос с неба, как шум от множества вод и как звук сильного грома…» (Откр. 14: 2). Гром-гроза служит прообразом Страшного Суда: «Весь народ видел громы и пламя, и звук трубный, и гору дымящуюся; и, увидев то, народ отступил, и стал вдали» (Исх. 20: 18). Иер. 25: 30. «Господь возгремит с высоты, и из жилища святыни Своей подаст глас Свой; страшно возгремит на селение Свое; как топчущие в точиле, воскликнет на всех живущих на земле» (Иер. 25: 30). «Отче! Прославь Имя Твое. Тогда пришел с неба глас: и прославил и еще прославлю. Народ, стоявший и слышавший то, говорил: это гром; а другие говорили: Ангел говорил Ему (Христу). Иисус на это сказал: «Не для меня был глас сей, но для народа. Ныне суд миру сему; ныне князь мира сего изгнан будет вон» (Ин. 12: 28–31). Апостолы Иаков и Иоанн именуются в Евангелии «сыны грома».
У славян дерево, посвященное грому-грозе, называется дуб. Отсюда слово «дубина». У сербов дуб до сих пор называется «громом». Понятно, откуда Л. Толстой взял выражение «Дубина народной войны».
Далее В. Ерчак пишет: «Русские люди верили, что Архистратиг Михаил защищает нас от всяких басурман. В хронографе Досифея Топоркова 1512 года упоминается, как Архистратиг Михаил остановил Батыя за 100 верст до Новгорода: “Глаголют же, яко виде Михаила Архангела, стояща с оружием и возбраняюща ему”. И повернул Батый на Киев, а когда там увидел грозный образ над дверями церкви, сказал своим воинам, указывая на него перстом: “Этот мне запретил идти на Новгород”. В святоотеческой традиции Архангел Михаил именуется “Грозный Ангел” и “Грозный воевода”. Это он возглавил Небесное воинство против отпавших от Бога ангелов возгордившегося люцифера и победил их. Грозный Царь возглавил Христово воинство на Земле, по Архангельскому подобию, тоже для победы над ними. Себя Государь одновременно отождествлял и с Грозным Судией, который явится в Конце Времен, и с Архистратигом Михаилом…»
Рождение наследника престола великого князя Иоанна Васильевича было величайшим событием, предвестником Грозовой эпохи. В Никоновской летописи говорится: «По всей Земли возрадовашася людие радостию неизреченною, и не токмо все Русское Царство, но и повсюду вси Православнии возрадовашася». Радость была не напрасной. Рожденный в грозу стал поистине Грозным царем, но грозным для изменников, для негодяев.
И родилась молитва:
«Радуйся, младенец Грозный, для врагов Христа рожденный;
Радуйся, народом тако же с пеленок самых нареченный;
Радуйся, молитвами старцев, и народа для Руси испрошенный;
Радуйся, родителям и нам от Господа с грозою очищающей подаренный;
Радуйся, ты Старцем Кассианом, Титом умом широким до рождения нареченный;
Радуйся, в день Тита и Варфоломея Апостолов чудесно по пророчеству рожденный;
Радуйся, Богом венчанный Царю наш Иоанне Грозный для всех врагов Христа и злом идущих против Веры Православной».
Много лет спустя, в XIX веке, поэт Алексей Константинович Толстой написал:
Как Ты рождался, гром ударил в небе,
Весь день гремел при солнечном сиянье,
И было так по всей Руси; и много
Отшельников пришло из разных стран
Предвозвестить тебе Твое величье
И колыбель Твою благословить.
«Царь, грозный для нечисти»! Это соответствует христианскому предназначению государя. Да, именно «на казнь злым, а добрым на милование» Самим Господом поставляется на власть Помазанник Божий, и именно эти слова услышал от своего духовника, а затем и от всех Святителей киевских Владимир-Креститель, когда заявил, что, боясь Бога, не хочет казнить злодеев-преступников, достойных казни. Между тем в Библии говорится: «Кто прольет кровь человека, того кровь прольется рукою человеческою». Эти слова в совокупности с Библейской Истиной ставят под большое сомнение всякого рода моратории на смертную казнь человекоубийц, террористов, садистов и насильников. «Милование» злодеев является деянием богоборческим и антихристианским. А потому каждый государь, которому выпал жребий управлять Православной Державой, обязан помнить о своей главной миссии, заповеданной Всемогущим Богом – казнить нечисть ради того, чтобы жили спокойно, по Божьему Закону, добрые люди.
Основываясь на Священном Писании и творениях святых преподобных старцев, Святитель Иоанн Ладожский в книге «Самодержавие духа» указал: «Князь (Государь), как имеющий от Бога власть, должен будет ответить за то, как он ее использовал – во благо ли? Власть есть лишь особое служение, источник дополнительных религиозных обязанностей. Князь (Государь) распорядится властью достойно, богоугодно, если употребит ее на защиту веры и помощь нуждающимся». Поэтому каждый православный русский государь стремился сделать все возможное, чтобы власть его способствовала главной задаче, заповеданной Богом, – спасению душ подданных.
То нелегкое для Руси время точно охарактеризовал Сергей Перевезенцев в предисловии к книге «Царь Иоанн IV Грозный», вышедшей в популярной ныне серии «Русский мiр в лицах». Он подметил, что понять мотивы поведения Иоанна Грозного нашим современникам мешают вполне объективные причины: «…современному сознанию, в большой степени рационалистическому и даже атеистическому, совсем не просто проникнуть во внутренний мир человека, живущего совершенно по другим законам. По законам, глубоко религиозно-мифологическим. Такое было время тогда, в XVI столетии. Такими были и люди».
