Николай Сергеевич Башев
Николкины сказки
Достала Баба-Яга из кармашка свой гребешок, чуть коснулась им волос принца, и зазвенел по гранитной мостовой дождь из золотых монет. Повалились люди наземь, ползают, деньги собирают, друг друга толкают, короля с королевой не охраняет никто.
Тут Яга трижды поклонилась королевскому сыну и протянула к нему свои руки, а в руках корона царская сияет. Покрутила, повертела короной, показала всем и надела на голову принца.
– Ваше высочество, теперь вы – Властелин Мира! И мой жених. Свадьбу на сегодняшний вечер назначим. Гостей иноземных звать не будем. А завтра уедем в свадебное путешествие. Очень хочется побывать в королевстве кривых зеркал. – то ли пропела, то ли прокаркала старая колдунья.
Стоит принц, покачивается, на всё соглашается, обмана не замечает, крепко заколдовала его корона заговоренная. Король ручку целует Бабе-Яге, союз сына с ней благословляет, велит подданным свадьбу спешно готовить. Королева-мать в обморок упала.
Танцует Яга, пританцовывает, победу свою празднует, тучу чёрную не замечает. А на туче той летит разлучник треклятый, Кощей Бессмертный. Нацелился злодей бабкину свадьбу расстроить, сам на Ягу глаз положил и на корону золотую позарился.
Закрыла туча солнце ясное, опустилась на Землю тьма непроглядная. Конец свадьбе. И сказке конец. Да не совсем.
Великовата оказалась корона, свалилась с головы принца, ударилась о землю, искры жгучие брызнули во все стороны и тучу чёрную подожгли, Кащея поджарили, Бабе Яге юбку подпалили. Прыгнула Яга в фонтан, промокла насквозь, волшебный гребешок потеряла и в золотую рыбку превратилась.
P. S. Если вам попадётся на крючок рыбка золотая, не спешите радоваться! Не всё золото, что
блестит!
Изумрудная ящерица.
Далеко-далеко, на самом краю России в маленьком городе жили на одной улице в соседних бревенчатых домах два мальчугана-озорника.
Было им по 8 лет. Захар был выше, крепче и опытней своих сверстников. Второй герой, Чика, был шустрый, как вьюрок.
В какие только истории не попадали наши октябрята: по ночам забирались в чужие сады за яблоками и грушами, играли в прятки и войну на всех стройках в округе, уходили далеко за город и наблюдали, как танки на полигонах рвут землю гусеницами.
Они сражались не на шутку в футбол и в казаки-разбойники с огольцами с соседних улиц. На досуге мастерили рогатки из противогазов и арбалеты из ясеня, строили огромные запруды в придорожных канавах и оврагах, катались на коровах и кабанах, гоняли голубей в бескрайнем небе, свистели одним, двумя, тремя пальцами…
Больше всего они любили уходить рано-рано утром в Уссурийскую тайгу за грибами и ягодами. Чтобы не заблудиться в густых зарослях, сорванцы выбирали себе путь вдоль узенькой речушки Быструшки, перекатывающей камешки прозрачными струйками.
Только Захар с Чикой знали, где на склонах сопок растёт самая сладкая дикая малина. Каждый свой поход они уходили всё дальше и дальше от дома, познавая всё новые и новые места.
Однажды загорелось байстрюкам нашим добраться до самого-самого начала Быструшки, захотелось увидеть самую первую капельку любимой речушки.
В глубочайшей тайне от друзей-товарищей, от братьев и сестричек, от родителей и бабушек собирались в нелёгкий поход юные заговорщики. Скрытно копили сухари, сушёные яблоки, кедровые и лесные орешки, огурцы и помидоры, соль и спички, фонарик-жучок, ножики, марлю от комаров, два ремня от отцовских брюк, два куска тонкого брезента, бечёвки, и кучу всяких нужных вещей.
Нашли старый рогожный мешок, разрезали его на две половины и сшили две котомки, в которые и уложили припасы свои.
Затем дождались устойчивой тёплой сухой погоды и с третьими петухами отправились в дальнюю дорогу.
За первый день пути Захар с Чикой ушли намного дальше обычного. Они увидели столько всего нового, сколько иной взрослый за всю жизнь не увидит.
Таёжные зверушки, букашки, птицы, деревья, цветы и травы кипели вокруг. Впервые наши парни почувствовали, как сложна и многообразна жизнь во всех её проявлениях.
Ближе к вечеру нашли на обрывистом берегу небольшую полянку и под древней раскидистой липой стали устраиваться на ночлег. Испекли картошку в умело разожжённом костре и поужинали.
Среди ветвей соорудили на скорую руку подвесные гамаки из кусков брезента и верёвок. Спальные места получились на славу. Сладкий сон сморил уставших друзей с первыми звёздами.
На второй день путь вдоль речки-ручейка становился всё трудней и трудней. Высокие травы, колючие заросли чёртова дерева, каменные осыпи, бесконечный подъём в гору выматывали все силы. Однако поворачивать обратно друзья не спешили и продолжили путешествие. Даже бесчисленные комары, слепни и жгучие оводы не могли остановить их.
Ручеёк становился всё уже и мелководней. Другие ручейки, впадающие в нашу путеводную ленточку, сбивали ребят с пути.
На третий день цель была достигнута. Захар и Чика увидели, как вода сочилась первыми струйками из-под каменной россыпи в хмуром распадке между двумя сопками.
Бережно, по капельке, набрали мальчишки полные пригоршни прозрачнейшей воды и мелкими глоточками долго-долго пили таёжный нектар. Они сидели на поваленной ветром осине, грызли сухари и были счастливы.
Солнечный лучик нашёл щелочку среди густых ветвей, пробежал по загорелым лицам, перепрыгнул по камушкам через мокрую дорожку и с другого бережка ударил по глазам ярчайшей зелёной вспышкой.
– Это, наверное, кто-то бутылку разбил в камнях, – буркнул задумчиво Захар.
– А может это самородок золотой? – встрепенулся Чика.
– Золото – оно жёлтое! А у бутылки стекло зелёное, – уверенно отрезал Захар и неспешно направился осматривать каменную россыпь.
Да так и застыл истуканом.
– Что там? – не выдержал Чика.
– Иди сюда. Сам всё увидишь, – ответил друг.
– А сказать трудно? – обиделся Чика, покачал головой, поплёлся к Захару и остановился рядом.
– Ничего здесь нет, кроме ящерок и разных камней. Давай вернёмся домой! Нас ведь ищут везде! Ох! Попадёт нам по первое число! – выдал он мысль, глодавшую его изнутри все эти три дня.
Захар опустился на одно колено, осторожно поднял большой округлый камень и повернулся к Чике:
– Раскрой глаза! Вот она! Настоящая изумрудная ящерица! Теперь видишь?
Со сколотой стороны камня на ребят загадочно смотрела застывшая в повороте зелёная фигурка.
Она была точь-в-точь, как живая, а в глубине глаз мерцали холодные искорки.
– А вдруг она волшебная? – прошептали задрожавшие Чикины губы. – Мы никому её не покажем. Это будет наше сокровище, наша тайна на всю жизнь!
Из ивовых прутиков тут же сплели корзиночку. В неё положили сухой мох, потом драгоценную находку, сверху снова сухой мох. Завернули всё в запасную рубашку и уложили в котомку Захара.
Обратный путь домой оказался долгим и трудным. Но наши герои не сдавались. Они пробирались сквозь дикие заросли, исполнив свою давнюю мечту. Окрылённые удачей, стойко преодолевали все трудности таёжного похода.
А тайга вертела, кружила, манила, завлекала на ягодные склоны сопок… Пугала протяжным рёвом изюбря. Противные крики сойки, сорочий переполох, снующие туда-сюда лапочки бурундучки, красавец беркут, парящий в бескрайнем небе, великаны кедры, гордо хранящие в недосягаемой высоте тысячи шишек, набитых такими вкусными орешками…
Всё это требовало внимания, взгляда, лёгкого замирания от неожиданной встречи, полного оцепенения с широко раскрытыми глазами и перехваченным дыханием, бухающим от страха сердечком.
Миллионы звуков лесной жизни не давали ни секунды покоя, раскрывая всю картину бытия каждой травинки, веточки, листочка, зверушки, пичужки, капельки…
Поздним вечером искры угасающего костра и густая тьма, обволакивающая со всех сторон липким холодком наших сорванцов, вызывали острую тоску по дому, по батьке с мамкой, по стёганому ватному одеялу, по матрацу, набитому сухими листьями, по друзьям и товарищам, по киношке в гарнизоне…
Не давали покоя и тягучие тоскливые мысли, что их ищут днями и ночами. Захар и Чика догадывались, какая тёплая встреча ждёт их дома. Да разве убежишь от неминуемого?
Прошло 12 лет. Отзвенели золотые годы школьные, отгрохотали дни армейские.
Два загорелых красавца в зелёных беретах, полосатых тельняшках и парадной форме гулко загремели подкованными сапогами по ступенькам родных хатёнок.
Повисли на заборах соседские девчушки, загомонила улица, ожила. Забурлила молодая кровь. Рванула в ночи хмельная гармонь, залилась переливами, застонала, ухватила за душу песня русская…
Не дождались в эту ночь подушки вышитые и простыни накрахмаленные горячих молодцев. Эх, загуляли парни удалые да бравые!
Побежали первые солнечные лучики по занавескам, а уж некого будить. Летят по росистой траве, вдоль реченьки Быструшки по гальке серебристой две пары стремительных ног. Вперёд, вперёд! К заветному кладу. К своему сокровищу. К своей мечте. К детству своему. К счастью своему, прошлому и будущему.
Главное – верить! И всё всегда сбудется!
Не подвела память мальчишек. Вышли точно к огромному раскидистому дереву, наполненному птичьим щебетом и гулом пчелиным. Остановились, в пояс поклонились таёжной хранительнице клада дорого и принялись копать.
Истлела за долгие годы рогожка, жучки-червячки давным-давно превратили мох-траву в землю чёрную. Бережно руки добрые чистят бока камня увесистого. Не бежит по блестящей стеклянной глади изумрудная красавица, не зовёт загадочным взглядом за собой.
Сидит на траве Захар с поникшей головой. Чика кулаком по стволу ударяет от злости. Беда. Пропало сокровище.
Не поверили руки натруженные глазам зорким и разуму горячему, снова взялись за лопату. Не смотрит на друга Чика, домой зовёт. Не было никакого волшебного камня, а был это чудесный детский сон. Не слышит Захар ничего и никого, дальше копает, обдирая пальцы о камни острые.
Вокруг замерло всё, насторожилось. Птицы смолкли, потревоженные мыши пищать перестали, солнце замерло. Стоит на краю поляны амба, полосатый хозяин тайги, смотрит на незваных гостей зелёными глазами, ждёт ответа, за чем пожаловали? Подкосились ноги у Чики, глаза закрыл, дышать перестал, с жизнью прощается.
Срывающийся крик Захара разорвал глухое безмолвие. Тянет из ямы руки с камнем заветным. А на камне том ящерица поблёскивает, хвостом постукивает, искры высекает. Трёт глаза Чика, счастью своему не верит.
А вы, верите?
P. S. Прошло 50 лет. Бульдозеры и экскаваторы своими стальными клыками разорвали склоны сопок, наполняя тысячи грузовиков драгоценными камнями, яшмой и агатами.
Отважные Баши.
Если поздней ночью долго-долго смотреть на звёзды, то можно увидеть, как из бездонных глубин космоса крохотной искоркой вспыхивает чей-то крик о помощи! Нам бы прислушаться и поспешить на выручку несчастным инопланетянам. Мы же, полюбовавшись мерцающими звёздами, спешим в тёплую ласковую постель и быстро засыпаем.
Гигантская красная воронка, раскрученная злой волей Оглов, стремительно засасывала в себя тысячи звёзд, больших и маленьких, горячих и не очень, окружённых роем планет и одиноких. Всё, что попадало в центр воронки, сначала сжималось до размера рисового зёрнышка, а потом превращалось в Тёмную Энергию. Накопив этой энергии, Оглы совершали бросок через время и пространство и захватывали следующую часть Вселенной. Никто не мог их остановить.
Только Отчаянные бросили вызов космическим варварам. Они строили большие и маленькие звездолёты, бросали свои родные и обжитые планеты и пытались спастись бегством в Затерянном Мире. Миллиарды лет Оглы уничтожали Космос в погоне за Отчаянными. Миллиарды лет Отчаянные боролись за право жить, убегая всё дальше и дальше.
Пришла пора остановить злобных Оглов. Большой Совет Отчаянных решил построить самый быстрый звездолёт, набрать экипаж из закалённых отважных бойцов и отправить их в Логово Оглов в самом Центре Вселенной.
Избранных нарекли Баши-Бузуками. Они должны были победить или умереть, ценой своей жизни спасти Космос.
