Николай Николаевич Акулов
Плата за грехи
– Это, какую?
– Что меня лучше иметь в друзьях, – ухмыльнулся Виктор.
– Однако, от скромности вы не умрёте, юноша, – засмеялся детектив.
– В общем, имейте в виду, если этот Николай Алексеевич Губельман где-то будет вам переходить дорогу, то передайте ему привет от меня.
– А вы ему как представились?
– Ему – никак. А его жене назвался Робин Гудом.
– Как романтично, – Бортнев усмехнулся. – Жена теперь все романы про него перечитает.
– Насчёт жены, не знаю, а вот дочь точно. Ей лет пятнадцать, самая романтическая пора.
– Мда, загрузил девушку.
– Кстати, он приглашал на чай. Может, как-нибудь вместе и съездим? Он ещё не ваш клиент?
– А что, это мысль, надо съездить, – кивнул детектив. – У него много интересных объектов.
– Ну, выбирайте время, съездим. Хотя, если честно, не люблю я по гостям ходить. Тем более, таким.
– Я вас прикрою, – засмеялся детектив. – Я умею с такими разговаривать.
Парни уже загрузили автобус и пошли мыть руки.
– А это чей особняк? – оглядел дом Бортнев.
– Сейчас, ничей, завтра передам одной многодетной семье, уже договорился.
– И правильно. А то, от власти нашей подарков таких не дождёшься. Ну, мы поехали?
Виктор проводил машины и закрыл ворота. Посидев на лавочке, достал телефон.
– Захар Васильевич, ну, нашли вы семью?
– Да, конечно. Они из Казахстана приехали. Их три брата с семьями. Восемнадцать детей, плюс старики родители. Снимают трёхкомнатную квартиру. Представляете, что там творится?
– Могу только догадываться, – вздохнул мальчик. – У вас есть нотариус знакомый?
– Да, у меня сосед нотариус, хороший мужик.
– Отлично. Тогда объясните ему ситуацию. Документов-то у нас нет, и договоритесь на завтра, часиков на двенадцать, ладно? И из семьи этой кого-нибудь прихватите.
– Хорошо, договорились. Если что, я перезвоню, – попрощался участковый.
– Ну, вот и ладненько, пойду ка я тайник освобождать последний.
До ночи мальчик оборачивал картины разными тряпками, собранными в доме и связывал стопками по размерам полотен. Также он поступил и с антиквариатом. Подготовив всё для перевозки, Виктор помылся и лёг спать.
Глава 6.
Рано утром его разбудил телефон.
– Мы уже подъезжаем, соня! – крикнул в трубку Димка, – встречай!
Умывшись, Виктор поставил чайник и сделал несколько бутербродов. Он доедал третий, когда у ворот гукнула машина. Открыв ворота, он показал, как поставить фургон. Николай свою машину поставил у боксов.
– Чаю попьёте, или сначала загрузимся? – спросил он вылезших из машин Димку, Николая и дядьку Матвея с Ярославом.
– Сначала загрузимся, а потом и чай, – махнул рукой дядька.
– Ну, тогда пошли, – согласился мальчик. В коридоре он показал на сложенные у стены упаковки.
– Я тут тайник раскопал. В нём были картины и разные красивые предметы. В общем, я подумал и решил забрать всё к нам. Мы с Димкой мечтали музей местных умельцев открыть. Думаю, два лишних зала там не помешают, как смотрите?
– А что, нормально, – воскликнул Димка. – У нас в сохранности будет, и народ смотреть сможет. А так, если отдадим сейчас, к примеру, в милицию или ещё куда, растащат, ведь, всё равно.
– Тогда грузим, если возражений нет, – Виктор поднял первую упаковку.
В кузов поставили дядьку Матвея. Он принимал и аккуратно укладывал груз, чтобы он не болтался. Опыт в этом у него был. Загрузив фургон, попили чаю. Так как всё уместилось в фургон, решили, что машина Николая в деревню не поедет, а Димка пересядет в кабину к отцу.
– Разгрузишь всё в сарае Деда, – инструктировал Виктор брата, – только смотри, чтобы крыша там не протекала. Вчерашнее в схрон спрятал?
– Всё, как ты просил, – кивнул Димка. – Это тоже туда перенести?
– Желательно, конечно, но ты один день провозишься.
– Ну и что? – пожал Димка плечами, – зато всё на месте будет и в безопасности.
– Ну, ладно, переноси, но один. И отца предупреди с Ярославом, чтобы не болтали языками про картины. А то слух пойдёт. А оно нам надо?
– Согласен, предупрежу. Тогда я послезавтра автобусом вернусь.
Виктор с Николаем проводили фургон за пост ДПС и вернулись обратно. По дороге Виктор позвонил участковому и сообщил, что он освободился, и можно приезжать, оформлять дом. Пока ждали участкового, обыскали дом в поисках документов, и Николай их нашёл на кухне. Папка лежала на самом верху кухонного шкафа, заставленная коробками со специями.
– Интересно, а чего он их здесь прятал? – удивился Николай, стряхивая с папки крупинки перца и укропа. В папке лежали бумаги на оба дома, чему Виктор очень обрадовался. Он думал и второй дом отдать этой семье. Вскоре подъехал участковый с нотариусом и крупным серьёзным мужиком. Оформление времени долго не заняло. И нотариус уехал очень довольный. Виктор провёл нового хозяина по его владениям, показал все вскрытые тайники и подземный ход от одного дома к другому. И объяснил, что старый хозяин дома покинул эту страну и завещал обе усадьбы их семье. Так что, пусть они переезжают и живут. Здесь места хватит на всех. Прощаясь, Виктор протянул мужику несколько пачек денег.
– Это на новоселье, – он тепло улыбнулся. – И, если возникнут проблемы, звоните, – он назвал свой телефон.
– Как вас зовут-то хоть? – замялся мужик.
– Друзья зовут Робин Гудом, – улыбнулся мальчик.
Отдав все ключи, ребята простились и покинули усадьбу. Участковый уехал с ними.
– По-моему, мужик обалдел, – засмеялся Николай.
– А ты б не обалдел, – усмехнулся участковый, – вчера на каждого по полметра было, а сегодня аж две усадьбы!
– Бабы грядок понаделают, – Николай мечтательно закатил глаза.
– Ладно, не завидуй, у тебя тоже есть, где грядки делать, – толкнул его в плечо Виктор.
– Захар Васильевич, вас куда подвести? – обернулся мальчик к милиционеру.
– Да, вон у школы можете высадить, мне тут рядом.
– А где пятая больница у вас здесь?
– А это чуть дальше, за вторым светофором слева увидите. Она с дороги видна, – попрощался участковый.
– Давай подъедем к больнице, проведать кое-кого надо, – кивнул Виктор. – Только ты близко не подъезжай.
Рассмотрев слева больницу, Николай чуть проехал вперёд и остановился. Виктор покинул машину и, зайдя за угол здания, огляделся. Никого, не увидев, повернул браслет на Луну. В вестибюле больницы посетителей не было, только в регистратуре, склонившись над столом, что-то писала девушка. Виктор, заметив на стене схему поэтажного размещения палат и отделений, внимательно всмотрелся. Нужная ему хирургия размещалась на третьем этаже. Сориентировавшись, он направился к лестнице. Но тут его внимание привлёк только что вошедший молодой мужчина. Он огляделся и, увидев, что девушка в регистратуре на него не смотрит, быстро протянув руку, снял с первой вешалки пустого гардероба белый халат. Пригнувшись, мужчина скользнул к лестнице. Виктор отступил в сторону, пропуская его.
– Наверное, к жене или матери, – предположил мальчик, – но, что-то он без подарков тогда?
Мужчина, надев халат, быстро стал подниматься по лестнице. Виктору стало любопытно, и он отправился следом. Мужчина поднялся на четвёртый этаж и свернул направо. Здесь коридор тоже был пуст, лишь в конце на стуле сидел молодой милиционер и листал журнал. Мужчина, направившись к нему, вдруг вытащил из-за пояса пистолет с глушителем. Спрятав руку с пистолетом за спину, он, не спеша, приближался.
– Ну, ни хрена себе, – чертыхнулся мальчик и неслышно догнал киллера.
Когда до милиционера оставалось шагов пять, тот оторвался от журнала и уставился на приближающего, собираясь что-то спросить. Рука мужчины стала медленно выдвигаться вперёд. Виктор быстро повернул браслет на Крест и врезал киллеру по затылку. Тот полетел на пол, выроненный пистолет заскользил по полу к ногам растерявшегося милиционера.
– Чего застыл? – глянул на него мальчик, – наручники есть? – Он уже сидел на упавшем, заламывая ему руки назад.
– Да, – сглотнул испуганно милиционер и полез дрожащей рукой в карман.
Застегнув наручники, Виктор поднял киллера и посадил у стены.
– За что он хотел тебя убить? – посмотрел мальчик на побледневшего парня.
– Я тут свидетеля охраняю, – кивнул тот на дверь в палату, возле которой сидел.
– Ты что, один? – удивился мальчик.
– Нет, нас двое. Петрович в туалет отошёл.
– А что за свидетель такой, что до него киллер пришёл?
– Криминальный авторитет какой-то, – махнул рукой милиционер.
Тут из последней двери в конце коридора вышел другой милиционер, на ходу застёгивая брюки.
– Петрович, – поднялся ему навстречу молодой, – а у нас киллер, – он показал на сидящего у стены мужика и валяющийся на полу пистолет.
– Твою самокрутку, – полез Петрович за пистолетом.
– Да, он уже в наручниках, Петрович, – улыбнулся молодой. – Надо начальство вызывать.
Петрович вернул пистолет в кобуру и побежал на пост звонить.
– Ну, я пошёл, – поглядел вслед милиционеру Виктор, – ты про меня не говори, ладно. Скажи, сам обезвредил, смотришь, премию дадут.
– Спасибо тебе, я тебе жизнью обязан, – парень с серьёзным лицом протянул мальчику руку.
– Да ладно, – смутился тот, – ты бы также поступил.
– Конечно. Но я же милиционер. Запиши мой номер, – он достал сотовый. – Если что, звони. Зовут-то тебя как?
– Друзья зовут Робин Гудом, – улыбнулся мальчик, записывая номер.
– А меня Алексей. Алексей Гладышев.
Заметив, что Петрович уже закончил доклад и возвращается, Виктор попрощался и направился к лестнице. Спустившись на третий этаж, и найдя нужную палату, заглянул в полуоткрытую дверь. В палате находилось трое больных и сестра. Она как раз делала укол мужику, лежащему у окна. Двое других, ожидающие своей очереди, лежали на животах с полуспущенными штанами. На дверь никто не смотрел, и мальчик тихонько её толкнул. Дверь без скрипа распахнулась шире. Проскользнув в палату, Виктор отошёл в угол, чтобы не столкнуться с сестрой и огляделся.
– Кто ж из них Чередниченко-то? И как мне его прихлопнуть, без подозрений?
Сестра, доделав уколы, ушла. Лежащий у окна, поднялся и посмотрел в окно.
– Вот и здесь менты, ...... Не люблю ..... .
– Так, они-то ж люди, может заболел кто? – хмыкнул лежащий на средней кровати. – А может, подстрелили, – он хохотнул.
– Подстрелить мента, святое дело, – гоготнул третий, переворачиваясь на спину. – Помню, в прошлом году мы участкового одного, гада, гнали. Он не давал нам наркоту на районе продавать. Сразу завалить не получилось, он засаду учуял и двоих сразу завалил. Но, у нас два шмайсера были, куда ему с пукалкой против. Он убегать. Мы – за ним. И если б не шмайсеры, ушёл бы, гад. Так, мы его за корешей на лоскуты распустили, – он опять гоготнул. – Хотели семью его кончить, но Бугор не дал. Мы, мол, с жёнами и детьми не воюем, твою шпалеру.
– А наш Валера, наоборот, говорит, – сел опять на кровать первый. – Вырезать всех, кто против нас. Мы весь район в страхе держим. Пикнуть никто не смеет. Сегодня должны семью одного бизнесмена взять. Платить, падла, отказался.
– Ага, вот и Чередниченко, судя по всему, – предположил мальчик. – Но, остальные-то, оказывается, не лучше.
– А мы похищением не занимаемся, – ухмыльнулся второй больной. – Мы делаем проще. Посылаем гранату объекту с запиской: "первое предупреждение". Если чувак не понял, второй гранатой взрываем машину.
– А, если опять не понял? – ухмыльнулся третий.
– Тогда взрываем кого-нибудь из родственников.
– Молодцы, ясно и доступно. И возни никакой.
– Ну что, в картишки? – потёр руки Чередниченко, – по полтинничку в буру.
– Давай, – поднялись остальные и пересели к его койке.
Надо вас всех кончать, голубчики, – решил мальчик и заглянул в тумбочку третьего больного. На полке стояла кружка с ложкой. – Так, ложка сгодится. Что ещё тут есть?
Больные, сев в кружок на двух кроватях, раскинули карты. Виктор, повернув браслет на Рожок, "вырубил" их. Обыскав две оставшиеся тумбочки, нашёл стакан и ещё две ложки. Вложив в ладони правой руки второму и третьему больному по ложке, сжал их пальцы. Чередниченко же дал в руку стакан и отколол от края большой кусок, стукнув о металлическую спинку кровати.
– Так, годится, – оглядел приготовления мальчик. И повернул браслет на Крест.
Взяв кулак второго с зажатой ложкой, он сильно ударил третьего больного под рёбра, в область сердца. Ложка легко пронзила плоть, и кровь хлынула из широкой раны. Ложка третьего больного пронзила левый глаз Чередниченко и осталась в нём торчать. А стакан Чередниченко, битым краем распорол основательно горло второго. Кровь моментально залила не только кровати, где сидели жертвы, но и попала на стену. Виктор оглядел себя. Он тоже не уберёгся от крови. Взяв полотенце с кровати третьего больного, мальчик выглянул в коридор. Дождавшись, когда пройдёт медсестра, возвращавшаяся к себе с подносом, на котором лежали шприцы, Виктор перешёл в туалет. Там он тщательно оттёр с одежды кровь и умылся. Возвращаясь в машину, увидел, как на скамейке у входа, закрыв лицо ладонями, рыдает мужик. Виктор остановился. Тут из больницы вышла женщина и направилась к мужику.
– Слава, ну успокойся, – она села рядом и обняла его за плечи. – Теперь ничего не сделаешь. Тани нет. Тебе надо детей поднимать, Слава.
– Вера, они убили её, Вера. Я сам электрик, Вера, и я знаю, как выглядят люди, убитые током, Вера.
– Слава, ты помешался на своём токе. Как они могли убить её током, как?
– Я не знаю, как, Вера. Я знаю одно, Таня умерла от поражения током. Я видел, Вера, таких людей. У неё все признаки.
– Но, врач сказал, что у неё сердечная недостаточность.
– Вера, какое сердце, она здорова была, как мы с тобой двое. И если б не уронила эту железяку себе на ногу, она б ещё сто лет не видела эту больницу.
– Странное что-то в этой больнице происходит, – хмыкнул мальчик. – Бандитов лечат свободно. Нормальные люди умирают от тока.
Он повернул браслет на Солнце и подошёл к сидящим на лавке.
– Простите, я случайно услышал ваш разговор. – Женщина повернула к Виктору заплаканное лицо. – Скажите, кто лечил Татьяну?
– Доктор Измайлов, Семён Аркадьевич, – ответила женщина. – А вам зачем?
– Да, чтобы мои близкие к нему случайно не попали, – пожал плечами мальчик.
Он вернулся в больницу и спросил в регистратуре, как можно найти доктора Измайлова. Молодая сестричка назвала второй этаж. Там была травматология. Взяв в раздевалке халат, Виктор направился на второй этаж. На лестнице он повернул браслет на Луну.
В коридоре у окна стояли две женщины в белых халатах и смотрели вниз.
– Представляешь, Кристин, у мужика осталось трое детей. Что он с ними без бабы делать будет?
– Представляю. Ему ж ещё и работать надо.
– А этому козлу Сердюкову опять с рук всё сошло. Был бы ещё специалист хороший, а то пьянь подзаборная.
– Ну, когда у тебя папа будет сидеть в Минздраве, и тебе всё с рук будет сходить.
– Нет, ну я сама ещё две недели назад, когда мужика шарахнуло, предупредила его, заизолируй провод, заизолируй. Там делов – то, пять минут. А он, алкаш, блин, зубы свои лошадиные оскалил и полез лапать меня, козёл немытый. Представляешь? Уйду я отсюда, уйду, надоел этот бардак уже.
– А куда ты пойдёшь?
– В третьей у меня подруга работает, там у них место освобождается, одна старуха, наконец, уходит на пенсию. Она звала.
– Ты думаешь, там не бардак. И там, небось, свой козёл имеется. Так что, сиди, дорабатывай свою пенсию и не дёргайся, мать.
– Так, и кто такой козёл Сердюков, интересно? – Виктор спустился опять в регистратуру и, вернув свою видимость, спросил об этом сестричку.
– Сердюков у нас не доктор, – поморщилась девушка, – он рентген делает. Это в подвале.
Поблагодарив, мальчик спустился в подвал и нашёл нужный кабинет. Перед ним никого не было и он, повернув браслет на Крест, постучал. За дверью долго возились, но, наконец, она открылась.
– Вы время работы не видите? – дыхнула на мальчика свежим алкогольным перегаром небритая мужская физиономия.
– Я на минутку, – Виктор толкнул мужика в грудь и тот, влетев в кабинет, запнулся и приземлился на пятую точку.
Закрыв дверь на ключ, мальчик огляделся. – Ты – Сердюков, что ли? – посмотрел он на сидящего мужика.
– Ну, я, – помотал тот головой, – что надо?
– Ты женщину тут убил вчера?
– Не, не я, – ощерился мужик. – Она, дура, когда на стол садилась, на станину опёрлась. А там у кабеля изоляция потрепалась, ну её и шарахнуло.
– А тебе говорили, закрутить кабель изоляцией, две недели назад, когда мужика шарахнуло, а?
– Это Нинка, что ли? Ну, говорила. Она вечно, дура, не довольна. То-то ей не так, то это. А я не нанимался здесь ремонты делать, вот, – он громко икнул. – И, вообще, ты кто такой, чтобы мне допрос тут устраивать, а?
– Ремонтник я, – усмехнулся мальчик, – показывай, где кабель голый?
– А, так бы сразу и сказал, а то допрашивает тут, понимаешь ли.
Мужик кое-как поднялся с пола и, пошатываясь, направился в угол к какому-то, первый раз видимому мальчиком, аппарату.
– Ну, вот, смотри, – ткнул он пальцем в кабель с оголённым проводом.
– Аппарат включён сейчас? – поинтересовался мальчик, подходя ближе.
– Не, выключен, – качнулся мужик.
– А как он включается?
– Да вот кнопка, – ткнул пальцем тот в пульт с двумя кнопками.
– Понятно. – Виктор, повернул браслет на Рожок и слегка сжал пальцы. Сердюков, дёрнувшись, осел на пол.
Завалив его на стол так, чтобы правая рука легла на оголённый кабель, Виктор нажал кнопку "пуск". Тело убийцы в белом халате изогнула судорога, и запахло горелым мясом. Убедившись, что Сердюков никого больше не убьёт, мальчик покинул кабинет, оставив дверь открытой. Мужчины с женщиной на улице уже не было. Вернувшись в регистратуру, Виктор попросил сестричку дать ему телефон и адрес погибшей женщины.
– А вам зачем? – прищурилась подозрительно та.
– Хочу оказать материальную помощь, – пожал плечами мальчик, – там, ведь, трое детей осталось.
– Ну да, трое, – смутилась, покраснев, девушка, – жалко мужика.
Записав телефон и адрес, Виктор вернулся в машину.
– Чего так долго? – потянулся Николай, – я уж заснуть успел.
– Да очередь была, – хмыкнул мальчик. – Поехали – ка вот по этому адресу подъедем, – он показал Николаю записку.
Нужный дом они нашли быстро. У подъезда стояли несколько женщин в чёрных платках, что-то тихо обсуждая. Виктор поднялся в квартиру. Её двери были открыты. Большое зеркало в прихожей было завешано, а в комнате на столе стояла в перевязанной чёрной лентой рамке фотография симпатичной женщины. Два мальчика и девочка, сидели, прижавшись друг к другу на диване, и испуганно смотрели на фотографию и тётю Веру, стоящую у окна. Больше в комнате никого не было. Виктор подошёл к женщине и кашлянул. Та испуганно обернулась.
– Простите, можно с вами поговорить? – тихо спросил мальчик.
Женщина посмотрела на детей и, кивнув головой, направилась на кухню.
– Ещё раз простите, я случайно узнал о горе, постигшем вашу семью, и я хотел бы помочь. У меня есть немного денег, это раз, – он протянул Вере три пачки крупных купюр. – Это, конечно, не заменит мать. И, второе, я бы мог на лето забрать детей в деревню. У нас там их много, целый детский сад, – он извиняюще развёл руками. – Там им было бы не так тяжело, чем в пустой квартире. Отцу-то работать надо.
– Я даже и не знаю, – растерялась женщина, – а вы кто?
– Меня Виктором зовут. У моей тёти в деревне Озёрной свой детский дом. Сейчас, правда, он ремонтируется, и все дети живут у неё дома, но там им хорошо. Вы посоветуйтесь с ....
– Слава, брат мой, – вздохнула женщина.
– Вот, – кивнул мальчик, – посоветуйтесь с братом. Вот мой телефон, надумаете, звоните. – Виктор оторвал от лежащей на столе газеты клок и записал свой телефон. – И сами приезжайте, места у нас хорошие.
Простившись, мальчик покинул квартиру.
– Куда теперь? – спросил Николай, когда Виктор захлопнул дверь кабины.
– Теперь у нас остался один нерешённый вопрос, это фирма "Groch", находится она, – он достал свои записи и назвал адрес. – Поехали, посмотрим, чем она дышит.
Филиал концерна "Groch" занимал половину здания бывшего детского садика. За новым высоким забором ещё сохранились остатки детских площадок и песочниц. Вторую половину садика занимала какая-то фирма "Камелия". Пока Виктор читал вывеску, мимо него прошмыгнули двое парней с причёсками и щетиной на лице, напомнивших ребят, что он встретил на речке. Вывеска сообщала, что "Камелия" занимается оптовой закупкой и продажей плодово-овощной продукции. Немного подумав, Виктор толкнул дверь. В небольшом вестибюле за высокой стойкой восседала черноволосая и черноокая девушка, рядом о стойку опирался крепкий, спортивный парень всё с той же чёрной шевелюрой и небритой физиономией. Девушка вопросительно смотрела на мальчика.
– Простите, – Виктор огляделся. В вестибюль выходили три двери без надписей и табличек. Сейчас они были плотно закрыты.
– А ваша фирма проводит закупки в нашем регионе?
– Да, – кивнула девушка, – мы работаем по всей России и странам СНГ.
– И у частных лиц тоже берёте овощи?
– Ну, – девушка замялась, – если объемы не меньше, чем на машину. Иначе нам просто не выгодно гонять транспорт. Или вам придётся тогда снижать свою цену.
– Понятно, – Виктор сделал вид, что задумался, – не меньше машины, – он почесал затылок.
– А берете, значит, всякую продукцию?
– Хорошую, всякую.
– Спасибо, – кивнул Виктор и повернулся к двери.
– А вы что хотели-то, молодой человек?
– Да я увидел вашу вывеску и подумал. Бабка моя из деревни каждые выходные мотается на автобусе с корзиной на рынок. Ну, а у вас не меньше машины. Не обрадую бабку, – мальчик извиняюще развёл руками.
Девушка улыбнулась. Скривил в улыбке губы и охранник. Виктор перешёл на другую сторону садика. Здесь, в отличие от "Камелии", двери были стеклянные и виден был охранник, разговаривающий у стойки с девушкой.
– Вход и там, и там один и тот же, – хмыкнул мальчик. Наружных камер нет. Интересно, а на ночь охрана остаётся? Будем наблюдать.
Он прошёл дальше по улице, пока не нашёл продуктовый магазин. Закупив всякой еды и напитков, вернулся к машине.
– Что, опять в засаду? – засмеялся Николай, принимая пакет.
– Судьба у нас такая, – серьёзно пожал плечами Виктор. – Вот выкупим фабрику и всё, больше следить ни за кем не будем. А то готовили, всё готовили, и одного недобитого оставлять? Не годится, сам понимаешь.
Машина стояла удобно, были видны оба входа. Ребята пообедали, и Виктор, предложив вести наблюдение по очереди, прочитал детскую считалочку. Очередь наблюдать выпала ему. Николай, перешёл в салон и, вытянувшись на сиденье, закрыл глаза. Остаток дня они поделили пополам, и Виктор поёрзал, поудобнее устраиваясь на сиденье. Вынутый из рюкзака фотоаппарат лежал на соседнем. В обе фирмы периодически заходили и выходили люди. Виктор их от скуки фотографировал. Один раз в "Камелию" привезли какие-то коробки, и четыре небритых парня их быстро разгрузили. А вот из второго фургона, подъехавшего вплотную к двери, в "Камелию" быстро прошли с десяток людей. Что за люди, Виктор определить не мог, так как видел лишь одни ноги. Но то, что там были не только парни, разглядел точно.
– Что-то не нравится мне эта "Камелия", – поморщился мальчик. – Явно, что-то там не чисто. Придётся и к ним заглянуть. В "Groch" входили и выходили только одиночные люди. И лишь под конец смены во двор въехал автобус с занавешенными окнами. Но, что он там привёз, Виктор разглядеть не смог. Прибора, что просвечивает забор, у него не было. Посмотрев на часы, Виктор разбудил Николая.
– Смотри и туда, и туда, – ткнул он пальцем в обе двери. Что-то мне соседи нашей фирмы не нравятся. То ли там тайный бордель, то ли ещё чего похуже.
–С чего ты взял?
– Полчаса назад туда толпу людей скрытно привезли и загнали. Были женщины.
Виктор улёгся на место Николая и попытался заснуть. На трёхсотом баране ему это удалось. А Николай, достав бублики, стал их лениво жевать, запивая соком. Минут через тридцать к "Groch" подкатил пикап с рекламой пиццы на борту, и из него перенесли несколько десятков коробок пицц. Николай снял это и удивился.
– Конец рабочего дня, а столько пицц заказали. Человек на тридцать, не меньше, – прикинул он. – Странно.
Странно было и то, что в пять часов на двери обеих офисов были опущены жалюзи. Но, никто, кроме девушек, что сидели на приёме посетителей, офисы больше не покинул.
– Значит, охрана там остаётся на ночь, – сделал вывод Николай. – Тогда, сколько их там?
Подождав ещё с пол часика, он разбудил Виктора и рассказал об увиденном, и свои выводы.
– Действительно, как-то всё странно, – согласился Виктор, жуя бублик. Они понаблюдали ещё с полчаса, как вдруг к воротам "Groch" свернул ещё один автобус.
– Я пошёл, – вскинулся Виктор, – а ты смотри дальше.
Мальчик обошёл садик с задней стороны и прислушался. За забором происходило какое-то движение. Слышались команды, раздаваемые тихим голосом, шарканье подошв по бетону плит. Повернув браслет на Луну, Виктор подтянулся на заборе и заглянул во двор. Из автобуса, подгоняемые тычками стоящих у дверей крепких парней, выходили люди и пропадали в тускло освещённом проёме подвальной двери.
– Блин, точно работорговцы. Вот тебе и европейская фирма. – Он сплюнул. И, подтянувшись, спрыгнул во двор.
Дождавшись, когда последний пассажир автобуса спустится в подвал, парни прошли следом. Дверь осталась открытой. Виктор, помедлив, спустился за ними. Парни распределяли прибывших по комнатам и, загнав их вовнутрь, запирали двери. Разговаривали они при этом на незнакомом мальчику языке.
– Клипсу, что ли, попробовать, – вспомнил Виктор про красный камушек. И, достав и прицепив на ухо прибор, "утопил" красный камушек. Одел он и перстень. Разговор парней сразу стал понятен.
– Класс! – обрадовался мальчик, – мне теперь никакой переводчик не нужен.
– Гасан сказал, что завтра ещё такая же партия прибудет, придётся утрамбовывать этих, – произнёс шедший первым парень в синей футболке.
– Ничего, потесним, – хмыкнул второй в жёлтой футболке.
– Иса, а этих кормить будем сегодня? – спросил третий парень первого.
– Кормить? – Иса остановился. – А вы, когда их кормили?
– Утром, перед выездом, – пожал плечами спросивший.
– Надо было в автобусе по дороге и покормить, – сплюнул Иса. – А сейчас за едой придётся в магазин бежать. Ладно. Джамиль, бери Сатара, вот вам деньги, магазин, как выйдете из ворот направо, метров триста. Купите что-нибудь. А я пока воды им наберу, принесу.
Парни, взяв деньги, исчезли. Оставшийся Иса, выйдя на улицу, открыл служебный вход и, включив свет в коридоре, открыл первую дверь. Послышался шум льющейся воды. Вскоре он вышел из комнаты с тремя десятилитровыми пластиковыми бутылями в руках. Спустившись в подвал, он закинул бутыли в комнаты с людьми. Управившись, закрыл подвал на ключ и сел на лавочку, стоящую у стены. Тут дверь служебного входа открылась, выпустив пожилого мужчину с европейским лицом.
– Иса, вы управились уже или нет?
– Покормить осталось, хозяин, – вскочил парень, – ребята за едой пошли.
– Аааа. Как покормите, ко мне все зайдёте.
– Хорошо, хозяин, – он поклонился.
Мужчина, посмотрев на небо, вернулся в дом. Иса опять сел на лавку. Виктор тихо вошёл в открытую дверь служебного входа. Коридор, свернув, привёл его к единственной светившейся стеклянной двери. За дверью тихо играла музыка, и разговаривали люди. Прислушавшись, Виктор понял, что это работал телевизор. Вдруг сзади него хлопнула дверь, и по коридору застучали каблучки женских туфель. Виктор прижался к стене. Из-за поворота вышла невысокая, полненькая женщина средних лет в строгом офисном костюме, с папкой в руках и постучала в дверь, где играл телевизор. Получив разрешение, вошла, оставив дверь полуоткрытой.
– Господин Смит, вы просили последние данные по Озёрной фабрике.
– Вы подготовили?
– Да, вот.
Виктор проскользнул в комнату. Господин Смит сидел в кресле и на журнальном столике перед собой раскладывал бумаги из принесённой женщиной папки.
– Присаживайтесь, Барбара, – кивнул он на кресло, напротив. Женщина, осторожно опустилась на краешек кресла.
– Ну, и что мы тут имеем, Барбара?
– Господин Малышев, новый директор фабрики, на следующей неделе открывает первую линию. Он уже получил большой заказ на свою продукцию.
– Так это же хорошо, Барбара. Малышев восстановит нам фабрику. За это ему только спасибо, надо сказать. Надо к нему присмотреться, может, мы его там и оставим управляющим, раз у него так всё хорошо получается.
– Навряд ли он примет ваше предложение, господин Смит. Такие, как Малышев, спины не гнут. Он бывший пограничник, был в горячих точках.
– Жаль, конечно, если он откажется. Но, ничего, другого найдём. Уж, чего, чего, а лакеев везде всегда хватало. Как наши соперники, "Дубосан" и этот, как его, – он заглянул в бумаги, – Иваницкий?
– Новостей по ним нет. Наш осведомитель молчит.
– Барбара, а что он говорит про "Hyryp"?
– Тоже ничего.
– Странно, ведь офис "Hyryp" пустой, нам не удалось найти ни одного человека из управляющей верхушки. Как говорят русские: "они, как в воду канули". Даже охранников нет.
– Официальных обращений в органы никто не делал. Сотрудникам сказали, что они в отпуске. Наш человек пробовал зондировать почву вокруг "Hyryp", но ничего не нашёл. Глубже копать он не стал, боясь засветиться.
– И правильно, пусть не лезет. Тёмное какое-то дело там, – Смит полистал бумаги. – Ладно, оставьте, я ещё посмотрю. Идите спать, Барбара.
– Спасибо, господин Смит, спокойной ночи, – поклонившись, женщина вышла.
Смит встал, подошёл к бару и, подняв руку, нажал на декоративную планку. Бар отъехал в сторону, открывая дверь сейфа. Смит набрал код и, открыв дверцу, поставил папку на нижнюю полку. Потом взял со средней полки три пачки денег и, положив их в карман, закрыл сейф. Задвинув на место отошедший бар, Смит открыл его, достал бутылку виски и четыре фужера, вернулся в кресло. Плеснув себе немного спиртного, он откинулся на спинку, задумчиво глядя в телевизор. В коридоре послышались шаги и в комнату, постучав, вошли три парня, что были в подвале.
– Покормили? – встретил Смит их вопросом.
– Да, – кивнул Иса.
– Садитесь, – хозяин показал на диван, – налей, Иса, всем, – он кивнул на бутылку. И, подождав, когда парень разольёт виски и поставит бутылку на стол, оглядел сидящих.
– Вы хорошо поработали, парни, в этом месяце. Укомплектованы практически все наши предприятия.
– Гасан сказал, что завтра пригонит ещё партию, – перебил Иса.
– Передай ему, что нам пока больше не нужно. А завтрашних распихаете по объектам. Это временно. На следующей неделе у нас появится ещё одна фабрика, тогда мы их туда и перебросим. Что с охраной, набрали полностью?
– Да, Гасан перебросил нам боевиков, которых на отдых вывели. Они и отдохнут, и подзаработают заодно.
