Николай Николаевич Акулов
Добро должно быть с кулаками
= Я – ангел! Честно!!! Не верите?
Почему???? Я, правда, ангел!!!!
Что? Рожки??? Какие рожки???
Ах, эти, это чтобы нимб....
не свалился…=
Глава 1.
– Ну, с Богом! – воскликнул Славик, включая первую передачу.
– Вы в дорогу, какие продукты берёте, или как? – спросил Виктор.
– Или как, – засмеялся Виталик. – Не бери в голову. Маршрут разбит на отрезки. В конце каждого – пункт отдыха. Там и еда, и постель, и даже баня, если хочешь. И пообедать между этими пунктами тоже есть где. Так что, теперь мы берём в дорогу только деньги.
Разговаривая, они выехали на загородную трассу и, повинуясь жезлу ДПСника, прижались к обочине.
– Куда едем, что везём? – подошёл к ним весёлый сержант.
– В Питер, товар, фура опечатана, что там – не знаем, – улыбнулся и Славик, протягивая документы.
– Ну, счастливо, – сержант вернул бумаги и откозырял. – Внимательны будьте, чужих не сажайте, а то вчера опять фуру ограбили на южной трассе.
– Спасибо, – кивнул Славик.
– Ну, прощай, славный Город наш, здравствуй дорога! – Славик вырулил на трассу и прибавил газу.
– Не гони, нам ещё заправиться нужно, забыл? – буркнул Виталик.
– А вон сейчас и заправимся, – Славик включил поворотник и сбросил газ.
– Подзаправились, теперь можно и поспать, – Виталик захлопнул дверь кабины и полез в спальник. – Братик, ты по кочкам не шибко гони, – ткнул он сидящего за рулем Славку.
–Так, укачать же тебя надо, чтоб крепко спал, – засмеялся тот.
– Я тебя как-нибудь укачаю, – пригрозил Виталик, устраиваясь на лежаке.
Машина выехала с автозаправки на трассу. Славка потянулся к приёмнику. Кабину заполнил убаюкивающий голос известного певца:
Ты сидела за пультом, где кнопки разноцветные гаммы играли,
а вокруг тебя вились мужчины, кто – просили, а кто и ругали.
Натали, Натали, Натали, груз мне лишний дай по пути,
ты же – добрая, я тебя знаю, шоколадку тебе обещаю.
Ты смеялась улыбкой Мадонны: «обещания мне все знакомы,
средь водителей нет уж мужчин, хвастунишки, и трёп лишь один».
Натали, Натали, Натали, ты же умная, знаю, смотри!
Среди нас тоже разные есть, один – сволочь, хороших – не счесть!
Ты смотрела мне прямо в глаза, на ресницах дрожала слеза.
– «Я не груз, чтобы просто подбросить, моё сердце любви тоже просит».
Натали, Натали, Натали, ты за глупость меня всё ж прости,
не придал я значенья словам, не серьёзно я всё обещал!
Отвернулась к окну ты тогда, и упала с ресничек слеза.
– «Я наряд вам закрыла вчера, нам машина твоя не нужна».
Натали, Натали, Натали, ты прости меня, зла не держи!
Я, как цыган, люблю лишь дорогу, а на ней, видишь, женщин – то много.
– Ты смотри, какая красная шапочка стоит! – вдруг воскликнул Славка, – подвезем?
Виктор глянул вперед. На обочине тянула руку невысокая худенькая девчушка в джинсах, светлой блузке и красной косынке. Сбросив скорость, Славик прижал машину к обочине. Виктор открыл дверцу.
– Дяденьки, без денег подвезете? – подбежала запыхавшаяся девушка.
– Залезай, племянница! – засмеялся Славик, и Виктор, протянув руку, помог девчушке забраться в кабину.
– Ой, спасибочко вам, – девчушка, пристроив у ног небольшую сумку, сдвинула назад косынку. Пышные каштановые волосы, рассыпавшись по плечам, сразу преобразили худенькое личико девчонки.
– Далеко едешь, красавица? – почему-то смутился Славик.
– Не очень. Верст десять с гаком, как мой дед говорит, – улыбнулась девчушка, оглядывая кабину. – А вы, наверное, в Питер?
– А как догадалась?
– Так туда все большие машины едут, – пожала она плечами.
– Угадала, с нами поедешь?
– Мне нельзя, – сразу как-то погрустнела девушка, – я к маме еду, заболела она. Пришлось даже учебу бросить.
– А учимся, наверное, на учительницу? – Славик окинул взглядом ладную девичью фигуру.
– С чего ты взял? – почему-то смутилась та, – я на доктора учусь.
– Ты, на доктора? – не поверил Славка. – А, ну если на терапевта там или педиатра, другое дело, – он кивнул головой.
– Я на хирурга учусь, – поджала губки девушка.
– На хирурга? – Славик опять оглядел девчушку. – Ну, если на хирурга, то это серьезно, – почему-то кивнул он. – А имя-то у тебя есть, будущая звезда отечественной хирургии?
– Имя есть, – кивнула, улыбнувшись, девчушка, – Маша.
– А что, скромно, но со вкусом, – засмеялся Славка. – Мария, как отца зовут?
– Степан.
– Мария Степановна, – со вкусом произнес Славка, – звучит, однако, – он повертел пальцами правой руки.
– Смеешься? – подозрительно уставилась на парня Маша.
– Ты что, ты что? – Славка сделал испуганное лицо, – кто ж над хирургами смеется? А вдруг, тьфу, тьфу, – он постучал костяшками пальцев себя по лбу, – лет через десять попадешь к тебе случайно на стол. И ты меня узнаешь, и вместо того, чтобы что-то ненужное отрезать, ты возьмешь и что-нибудь ненужное пришьёшь, а? – Славка хитро серьезно посмотрел на Машу.
– Не бойся, – засмеялась девушка, – я не злопамятная. Хотя попасть ты, наверное, мог бы. Земля круглая. Но, теперь уже не попадёшь, – она грустно вздохнула, отвернувшись к окну.
– Неужто, выгнали? – Охнул Славка, – и за что?
– Да не выгнали, – мотнула головой Маша, – я сама ушла. Мать у меня сильно заболела. И, судя по всему, надолго. А ухаживать некому.
– И что ж ты теперь делать будешь? – посмурнел и Славка.
– Ну, у нас есть в селе медпункт, может, туда возьмут. А нет, так на ферму пойду. Там всегда работники нужны.
– Да, с твоей весовой категорией только на ферме и работать, – хмыкнул Славик.
– Так у меня мама такая же худенькая, и всю жизнь на ферме. И ничего, – Маша пожала плечами. – И, если б не сосед – урод, она б и не заболела вовсе.
– А сосед-то, каким боком? – насторожился Славик, – обижал, что ли?
– Да я и не знаю, как это назвать, – нахмурилась Маша, – но после него мать сердцем заболела. -Немного помолчав, она начала свой рассказ. Дом ее стоит предпоследний, а в последнем жили муж с женой и сыном. Сын, звали его Ромой, старше Маши года на четыре. Семья, как семья, ничем особо не выделялась. Родители работали в совхозе, Рома учился. Лет в пятнадцать Рома чем-то переболел. И с тех пор он стал как-то сторониться местной ребятни. Но зато завел дружбу с друзьями нашими малыми. Мы даже смеялись немного над ним. У соседей целый двор был вечно чужих кошек и собак. Потом они стали куда-то все пропадать. Зато соседи развели кроликов, курей. Все бы ничего, но четыре года назад странным образом умирает отец Ромы.
– Это как – странным образом? – не понял Славка.
– Ну, он, по словам жены, зачем-то полез в старый погреб, оступился и сломал себе шею. Отца похоронили, тут Рома как раз школу закончил. Учиться никуда дальше не поехал, остался в совхозе. И вот мать моя стала замечать, что у соседей что-то творится непонятное. Рома год кое-как поработал, потом бросил. Сидит дома, ничего не делает. Ладно бы, по хозяйству чем занялся, а то и этого нет. Двор постепенно приходил в запустенье. Живность, что отец держал, испарилась. Зато, Рома из худенького пацана превратился в упитанного розовощекого мужичка.
– Первый парень на деревне? – хмыкнул Славик.
–Первый – не первый, но вот что интересно, на танцы в клуб он не ходил, и с девчатами не дружил.
– А чем же он тогда занимался? – удивился Слава, – не работал, и по хозяйству не шуршал, с девчатами не гулял. Что, спал да ел, что мама принесет?
– Где-то приблизительно так, – кивнула Маша. – Но, занятие у него всё же было, – она вздохнула. – Он, он мучил животных.
– Это как? – не понял Слава.
– Мы и сами это не сразу поняли. Но, после болезни у парня что-то сдвинулось в голове. Ему нравилось мучить животных. В старом погребе он устроил себе что-то, типа, капища. Мучил там кошек, собак, и балдел от этого. И, видно, отец – это дело засек. Может, трупы животных в овраге нашел, может, что услышал, но вот полез он в погреб и слетел с лестницы. После смерти отца Рома уже и в погреб не лазил. Стал своими экзекуциями заниматься прямо в сарае. Благо, тот стоял на задворках, и из него ничего слышно не было.
– А мать, мать его, что, ничего не знала тоже? – удивился Слава.
– Мать знала. С какого времени, не знаю. Но знаю, сначала пыталась как-то вразумить сына, даже к батюшке его водила в церковь, в соседнюю деревню, но не довела. Рома сбежал.
– Значит, в нём сатана поселился? – кивнул головой Слава, – я читал про такое. Точно – сатана, раз он в церковь не пошел.
– Наверное, ты прав, – согласилась Маша, – но, что могла сделать простая деревенская тётка. А так как перед сельчанами ей всё-таки было стыдно, она всё и скрывала. А тут летом в лесу находят двух местных старух грибниц. Сначала одну, через неделю другую.
– И что с ними? – заерзал на сиденье Славик.
– Они были привязаны к дереву и порезаны ножом, как будто их кто пытал. Село забурлило. Стали вспоминать, что до этого находили в лесу также привязанных к дереву собак и кошек, и тоже резаных. Моя мать первая заподозрила Рому и видно стала к нему присматриваться. Она и мне часто с почты звонила. Последний раз сказала, что разговаривала с матерью Ромы. Та долго отнекивалась, плакала, а потом умоляла никому не говорить, обещала отвезти Рому к врачам.
– Как же, поедет он тебе, – хмыкнул Слава, – такие люди себя больными никогда не признают.
– Ты прав, – вздохнула Маша. – Вчера мне подружка позвонила, я половины, правда, не поняла, она так тараторила. Но, подумав, дорисовала картину сама. К маме моей зачем-то пришла её мать. Они сидели на крыльце и вдруг услышали дикий вопль от соседского дома. Сильно испугались. Моя мама заподозрила неладное, и они, взяв в руки кочергу и ухват, пошли туда. По словам подружки, войдя, увидели лежащую без памяти соседку в углу горницы у икон, а посреди корчащегося Рому. В одной руке у него был нож, в другой – веревка. Этим ножом он изрезал все вокруг и себя, в том числе. Матери моей стало дурно. Подружка её еле успела вывести на улицу. Вызвали милицию и скорую. Пока скорая ехала, Рома истек кровью. А мать его очнулась, с ней всё в порядке.
– Ну, теперь-то она милиции, наверное, всё рассказала? – поморщился Славка.
– Подружка говорит, что ничего не сказала. Твердила, что ничего не знает.
– Ну да, её понять можно, – задумчиво молвил Славка, – матери все такие. А то, что сын уродом стал, кто виноват, разберись тут?
Некоторое время ехали молча. Каждый думал о своем.
– А если ты мать в город с собой возьмешь, то учиться дальше сможешь? – спросил Виктор.
– Не получится, – покачала головой Маша, – одна я жила в общежитии. С матерью надо будет снимать квартиру. Это деньги. Ещё питаться на что-то надо.
– То есть, всё дело, лишь, в деньгах? – прищурился Виктор.
– Не просто – в деньгах, – усмехнулась девушка, – а в приличных деньгах.
– Запиши мне свой адрес, – Виктор протянул блокнот, – телефон у тебя есть?
– Для меня – это роскошь, – усмехнулась Маша и, помедлив, написала деревенский адрес.
– Зачем тебе? – с интересом поглядев на Виктора, Маша вернула блокнот.
– Хочу, если, когда случится, попасть в умелые руки настоящего специалиста. Ты же сама сказала, что Земля круглая. – Достав из спальника свой рюкзак, Виктор вынул из него все деньги, оставив себе одну пачку. – Вот возьми и возвращайся учиться. Из Питера я еще пришлю. – Вырвав из блокнота листок, он написал свой телефон. – Проблемы будут, звони.
– Ты, случайно, не граф Монте-Кристо? – улыбнулась Маша, пряча деньги в сумку.
– Я – Робин Гуд, – шепнул Виктор девушке на ушко.
– Ух, ты, здорово. А зовут тебя как?
– Мама с папой – Виктором. Друзья – тоже.
– Хорошее имя – кивнула Маша, – надёжное.
За непринужденной болтовней время пролетело быстро. И когда Маша показала на указатель, ребята немного огорчились. Жаль было расставаться с такой замечательной девушкой, к тому же Машей.
– А село твое, почему Кокошкино называют? – остановившись на повороте, спросил Славка.
– А в старину, бабка мне рассказывала, у нас лучше всех кокошники шили. Их даже в сам Новгород Великий на продажу вывозили, – улыбнулась, прощаясь, девушка.
– А что такое кокошник? – когда отъехали, Славка посмотрел на Виктора.
– Ну, это такой головной убор для женщин, – Виктор показал руками.
– Красивый, наверное?
– Красивый, – согласился Виктор, – сейчас таких не делают.
– А зря, я вон, как к бабке приду, как в музее побываю. У ней – подушки расшиты, пододеяльник расшит. Рушники все – в птицах цветных. А половики – на полу, ковер в подметки не годится.
– Раньше этим женщины зимой и занимались. Сейчас жизнь другая, вкусы другие.
– Сейчас – безвкусица, а не вкусы, – хмыкнул Славик. – Стандартизация, – произнес он слово по слогам. – Раньше у каждого мужика своя резьба на окнах была, и не только. Дом был лицом хозяина. А в многоэтажке у всех лица одинаковые, пустые. Потому мужики и пьянствуют. Им самовыразиться негде. Показать, что ты за мужик, не на чем.
– С этим я согласен. – И они завели разговор о сегодняшних ценностях бытия.
Жили раньше мужики, каждый в своей хате.
Нынче в доме все живут, как в одной палате.
Свой наличник в хате был и крыльцо резное.
В доме лишь подъезд один и полотно дверное.
Вечерами мужики по хозяйству бдели,
В городе же делать что? Все в пивной сидели.
В деревнях здоровы были, так как некогда болеть.
В городе от лени чахнешь, коль у телевизора сидеть.
На ужин ребята остановились в придорожном кафе "Фиалка".
– А что, много нападений было? – спросил Виктор, когда официантка, расставив заказ, отошла.
– За лето известно о десяти, – буркнул Славик, надкусывая хлеб.
– С нашей базы две машины тоже разграбили, – добавил Виталик.
– И что, никаких следов? – удивился Виктор.
– Фуры потом находят, где-нибудь в овраге, а экипаж они на месте расстреливают, сразу.
– У них какая-то система есть, или они хватают, что попадётся?
– Мы думали над этим, – кивнул Виталий. – Понимаешь, на первый взгляд – системы никакой нет. Но берут они только богатые фуры. И главное, фуры все с разных баз и грузились на разных складах.
– Одно время грешили на ДПС-ников. Дороги у нас только три, легче наблюдателей поставить. Но ДПС-ники не знают, какой везётся груз, если фура опечатана. В накладной пишется только номер груза. А они брали именно опечатанные, дорогие грузы. Где тут система?
– Действительно, – хмыкнул Виктор, – системой не пахнет. – А кладовщик, или ещё кто на складах мог быть наводчиком?
– Теоретически мог, конечно. Но тогда получается, что у банды на всех складах наводчик сидит.
– Ну, почему бы и нет. Правда, вычислить при сегодняшней связи по телефону его практически не реально. Но при известном терпении возможно.
– Слушай, Слав, по-моему, вон тот опель стоял на выезде? – кивнул вдруг Виталик на въехавшую на стоянку машину. – Вы только не дёргайтесь, парни.
Виктор краем глаза посмотрел на машину. Внутри сидели три парня, кроме водителя. Один из них, выйдя, лениво потянулся и направился к бару. Взяв четыре порции мороженого, вернулся обратно. Газанув, опель покинул стоянку.
– Как-то это не естественно, – хмыкнул Виталик. – Приехали четыре, вышел один.
– Действительно, подозрительно, – кивнул брат.
– Что делаем? – допил чай Виталик.
– Едем дальше, что мы делаем? Карабины только достанем, и всё. До ночной стоянки чуть-чуть осталось.
Ребята вернулись в машину и, приготовив карабины, вырулили на трассу. Через час впереди на обочине они увидели машину и рядом с ней девушку с поднятой рукой.
– Ну, вот и начинаются интересности, – сидящий пассажиром Славик снял предохранитель с карабина. – Что делаем? – он закрутил головой.
– Думаешь, подстава? – Виктор тоже стал вглядываться в зелёную стену густого леса.
– Сто пудов, – согласился Виталик.
– Тогда останови за девушкой метров через сто и сидите в кабине, а я проверю, – предложил Виктор.
– А если стрелять начнут?
– Вы тоже стреляйте, – улыбнулся мальчик. – Но, думаю, до стрельбы дело не дойдёт. – Он выставил в окно левую руку и сжал наполовину пальцы.
Как только машина остановилась, Виктор выпрыгнул и посмотрел на лес впереди. Направив левую руку туда, он опять сжал пальцы. Перейдя на противоположную сторону дороги, он направился к молодой женщине, которую принял за девушку, ведя по опушке леса полу сжатым кулаком. Женщина спокойно стояла возле машины, глядя на приближающего мальчика.
– Что у вас случилось? – перешёл через дорогу к ней Виктор. Та почему-то молчала, глядя расширенными глазами на приближающегося Виктора.
– Понятно, – хмыкнул мальчик. – Она – не при делах, просто исполняет роль приманки, хотя, сама – жертва. – Кого они у вас захватили? – Виктор остановился перед женщиной.
– Мужа с детьми, – ответила та мёртвыми губами.
– Где сидят?
– Сзади меня, в лесу.
– Я проверю, – хмыкнул мальчик. – Интересно, а почему она не вырубилась? Или луч над ней прошёл, или её эмоциональное состояние не дало?
Перепрыгнув кювет, Виктор углубился в лес. Далеко ходить не пришлось. Под еловыми ветками на опушке, уткнувшись носами в стволы автоматов, лежали три парня. Чуть далее, у сосны сидел мужчина с двумя детьми. Виктор наклонился над детьми. Они были живы. Дышал и мужчина.
– Ну, слава Богу, – с облегчением вздохнул мальчик. Подняв детей на руки, он понёс их к машине. Женщина так и стояла у машины живой статуей.
– Дверь откройте, – позвал её мальчик, перепрыгнув кювет обратно.
– Чего? – резко обернулась женщина и вскрикнула, увидев детей.
– Живы они, живы, не пугайтесь, просто без сознания, – улыбнулся Виктор. – Вы дверь откройте, я их на сиденье посажу.
– Да, да, сейчас, – отмерев, женщина перебежала на сторону Виктора и открыла дверь автомобиля, помогая посадить детей.
– У вас нашатырь есть? Дайте им понюхать.
– В аптечке должен быть, – засуетилась женщина.
Виктор вернулся в лес и, развязав, принёс мужчину. Его он посадил на переднее сиденье. От фуры с карабинами в руках спешили братья.
– Что тут случилось? – подошёл первым Славик.
– Взяли в заложники детей, её использовали как приманку, – усмехнулся Виктор.
– А где бандиты?
– Там лежат, – махнул Виктор на лес.
Братья направились за Виктором в лес.
– Ну, я что говорил, – ткнул пальцем Виталик, – вот этот мороженое брал в кафе.
– Точно, – присмотрелся Слава.
– Ну, и что будем с ними делать? – почесал затылок Виталик, – ментам сдадим, или как?
– Боюсь, от ментов они откупятся, – хмыкнул Виктор.
– С ними надо тоже, что они с ребятами делали, – зло сплюнул Славик, – У Серёги двое малолеток осталось.
– Ладно, парни, я вон там, – Виктор кивнул назад, – помню, мы линию электропередач проезжали, давайте их туда. Привяжем к конструкции, издали видно будет.
Парни согласно кивнули и, схватив одного, поволокли. Виктор, повернув браслет на Крест, поволок остальных двоих. Сняв с бандитов их же брючные ремни, привязали за ноги к первой перекладине.
– Ладно, вы теперь идите к машине, смотрите, чтобы последний на опеле не появился незамеченным, а я их допрошу и кончу, – предложил мальчик.
Братья согласились и пошли, оглядываясь, к фуре. Виктор сунул нашатырь под нос первому. Тот, очнувшись, заорал от страха.
– Что, страшно, упырь, а как людей убивал, не боялся? – Виктор за волосы поднял голову бандита. – Рассказывай, а то так и оставлю висеть.
– Я ничего не знаю, вы что творите?
– Ага, память отшибло, – Виктор обшарил карманы висевшего. Кроме ножа, там ничего не было.
– Хороший ножичек, – он провёл концом лезвия по левой руке парня. Кровь тонкой струйкой побежала в траву. – Острый.
– Ты что, сволочь, делаешь?! – завопил бандит, – вызови милицию.
– Сейчас, разогнался, милицию тебе, – Виктор провёл полосу по другой руке. – После того, как всё расскажешь.
– Ничего я не знаю, ааааа, помогите!!!! – надрывался бандит.
– Крови, значит, не боишься, – ухмыльнулся мальчик, – а так, – и он начал ломать пальцы левой руки. Бандит захлебнулся воплями от боли.
– Не надо, я всё скажу.
– Говори, – Виктор отпустил руку бандита.
– Это Максуд всё придумал, – глотая окончания слов, и давясь слюной, бандит рассказал о деятельности своей банды.
– Всё, больше ничего не знаю, отвяжи.
– А мы сейчас проверим, всё ли ты сказал, – Виктор привёл в чувство второго бандита. Когда он испуганно задёргался, поняв, что висит вниз головой, Виктор, взяв его за волосы, показал напарника.
– Сразу будешь говорить или сделать тебе тоже самое?
– Я ничего не знаю, аааа!!! – завопил бандит.
– Значит, тоже самое, – и он начал ломать парню пальцы.
– Не надо, я всё скажу, не надо! – стал извиваться бандит.
– Ну, так я тебе это и предложил, – хмыкнул мальчик, – а ты, типа, ломаешься. Уговаривай тебя. Начинай.
Этот бандит подтвердил уже слышанное Виктором от первого, назвав лишь дополнительно адрес скупщика, краденного с фур. Записав и это, Виктор "разбудил" третьего. Тот, увидав своих товарищей, ломаться не стал и повторил их рассказы, назвав лишь продажного милиционера, который предупреждал банду о готовящихся засадах и облавах.
– Ну что, всё рассказали, или что-то напомнить надо? – оглядел мальчик бандитов, поигрывая ножиком. Он обшарил остальных, но нашёл лишь телефон.
– А вот интересно, а документы ваши где?
– В машине, – признался последний.
– А оружие вы, где взяли?
– Мы в самом начале пост ДПС на дороге убили. Это их, – добавил второй.
– Мндааа, ребятки, на вас и пробы-то ставить негде. – Ладно, Бог рассудит, – Виктор повернул браслет на Рожок и сжал пальцы левой руки.
Срезав с бандитов одежду, Виктор исполосовал ножом их тела. Затем, обернув ладони кусками ткани, изувечил автоматы и повесил им их на шею.
– Вот, где-то так, – оглядел он свою работу и зашагал к ожидавшим его братьям.
– Ну, что там с семьёй? – посмотрел мальчик на сидящего с закрытыми глазами мужчину.
– Мужик ехать не сможет, сто пудов, – махнул рукой Славик.
– Там, – показал вперёд Виталик, – через пару километров есть дорожная гостиница. Давайте им туда доехать поможем. Всё равно, скоро стемнеет. Куда они в таком состоянии?
– Ну, тогда вы езжайте первыми, а я сяду за руль и поведу их машину, – предложил Виктор. – Как будет гостиница, свернёте к ней. Вы же там тоже собирались ночевать, как я понимаю?
– Ну да, – кивнул Виталик.
– Тогда поехали, – Виктор подошёл к машине с семьёй, а братья направились к своей.
– Простите, не знаю, как вас зовут, – мальчик наклонился к окну автомобиля.
– Алексей, – открыл глаза мужчина.
– Алексей, там впереди есть мотель. Давайте, я довезу вас туда. Вы переночуете, а утром с новыми силами поедете дальше, а то скоро стемнеет уже.
– Спасибо вам большое. Я, действительно, не в состоянии сейчас вести машину.
– Ну, вот и хорошо, – Виктор сел за руль и оглянулся на заднее сиденье, – поехали?
– Да, да, пожалуйста, – кивнула женщина, прижимая к себе детей.
Действительно, через несколько минут шедшая впереди фура, мигнув, свернула на автостоянку. На её противоположном конце светилась яркими огнями вывеска дорожного мотеля.
– Ну, вот и приехали, – Виктор свернул за фурой и подъехал к мотелю. – У меня к вам просьба, – он заглушил мотор и оглядел семью. – Никому не рассказывайте, что вы были участниками этой страшной истории. Бандитов мы уже наказали, они больше не смогут никого обижать, а вас затаскают по милиции, замучают допросами, а то ещё, не дай Бог, и начнут обвинять в причастности к расправе над бандитами. Вы понимаете, о чём я говорю?
– Да, конечно, – кивнул Алексей, – мы никому не расскажем об этом. И спасибо вам большое за нас.
Виктор помог пострадавшим дойти до мотеля и вернулся к ожидавшим его у машины братьям.
– Слушай, Вить, по моему, вон тот опель – бандитский, – ткнул Виталик пальцем в стоящую на краю площадки машину.
– Но водилы-то там нет, – присмотревшись, доложил Славик.
– Наверное, в кафе сидит, ждёт сигнала? – усмехнулся Виктор. И тут у него в кармане зазвонил телефон.
– Опа, – вынул телефон мальчик, – ты прав. Увидел, небось, заложников.
– Да! – поднёс к уху трубку Виктор.
– Димон, вы что, заложников отпустили? – зашипела трубка.
– Угу, – ответил мальчик.
– На фига, они же сдадут нас! – завопила трубка.
– Точно, он здесь, вон бежит, – Славик показал на спешащего от здания парня.
– Не сдадут, не ссы, – засмеялся Виктор и направился к бандитскому опелю.
– Я сейчас, – кивнул он братьям.
– Что-то ты слишком уверенным стал, Димон, – бандит открыл дверцу машины и сел за руль, – где фура?
– Налево посмотри, – Виктор поравнялся с опелем и, повернув браслет на Рожок, поднял левую руку.
– Вы что, её не остановили? – разглядел бандит стоящую на площадке фуру.
– Как видишь, – Виктор положил левую руку на открытое окно опеля и, нагнувшись, показал телефон. – Ещё вопросы будут?
– Чего надо? – посмотрел на него не понявший ситуации бандит.
– Привет тебе от подельников передать, – улыбнулся мальчик.
– Чего? – тот, наконец, услышал и увидел телефон напарника.
Несколько секунд бандит соображал, потом его рука дёрнулась к ключу зажигания, и Виктор чуть сжал пальцы. Бандит непроизвольно схватился за голову.
– Руки на руль и не дёргайся, – разжал пальцы мальчик.
– Всё, всё, сижу, – бандит положил руки на руль, – чего надо?
– Рассказывай, как стал бандитом, – Виктор сел сзади парня.
– Что с пацанами? – повернул голову к мальчику парень.
– Отдыхают в лесу, – хмыкнул Виктор. – Вот всё расскажешь, поедешь к ним. И советую не врать. Твои пацаны многое мне пропели. Если что не совпадёт, сделаю больно.
– Не знаю, что тебе пели пацаны, но я лишь водила, сам видишь, – стукнул по рулю бандит.
– Ну, как скажешь, вылезай, некогда мне с тобой лялякать, утром вставать рано.
Зло не должно сильней добра быть. Иначе жизни всей конец.
Зло должно прятаться, таиться иль маскироваться, наконец.
Когда же зло выходит с тени, не пряча мерзкое мурло,
Тогда вам срочно нужен факел, чтоб в эту тень не унесло.
С вылезшим бандитом Виктор направился к лесу. На краю площадки им встретился парень, выбирающий из урны накопившийся за день мусор. Увидев бандита, он застыл. Проходя мимо, бандит плюнул ему под ноги: – всё-таки, не сгорел, ублюдок? – и нехорошо засмеялся. Отведя бандита подальше в лес, Виктор сжал пальцы левой руки. Затем обыскал упавшего. Забрав ключи и документы, вернулся на площадку. Парень у урны так и стоял, задумчиво глядя на приближающегося мальчика.
– За что это он тебя сжечь хотел? – остановился возле парня Виктор.
– Он с дружками хутор мой спалил, и думал, что я тоже сгорел. А я выбрался через погреб, – буркнул парень. – Ты куда его отправил?
– Туда, где он больше не сможет ни жечь, ни убивать, – усмехнулся мальчик. – У тебя лопата найдётся? А то, если его здесь найдут, у хозяина будут проблемы.
– А всё сделаю, не волнуйся, – кивнул парень.
– Договорились, – Виктор направился к фуре.
– Что ты так долго? – выпрыгнул Виталик из кабины, увидев мальчика, – спать в машине будем или в мотеле?
– А раньше вы как делали?
– По-разному, – пожал плечами парень, – в зависимости от ценности груза.
– Тогда, давайте я в машине, покараулю, а вы идите в мотель, – предложил Виктор.
– А не забоишься? – засмеялся Виталик.
– Забоюсь, вас позову, – усмехнулся мальчик.
– Есть, что будешь? – Вылез из кабины и Славик.
– Нет, не буду.
– Тогда залезай в спальник, закрывай двери и спи. Мы утром придём, разбудим, – помахал рукой Славик.
Братья направились к мотелю, а Виктор, сев в кабину, стал смотреть в ту сторону, откуда должен был появиться странный парень-уборщик, и он вскоре появился с лопатой в руках. Выйдя на площадку, огляделся. Виктор моргнул фарами. Парень направился к фуре.
– Садись, – мальчик открыл дверь и подвинулся на сиденье.
Парень, прислонив лопату к колесу, забрался в кабину.
– С ним ещё трое было, ты в курсе? – посмотрел он на Виктора.
– Они все уже там, – кивнул мальчик. -А ты их откуда знаешь?
– Я на Дедовом хуторе жил, неподалёку отсюда. Эти с месяц назад возле хутора машину перегружали. Видно, подумали, что хутор пустой. Может, всё и обошлось бы, но выскочила наша собака и залаяла. Они подбежали к дому. Я не успел в лес убежать, заперся внутри. Они стали ломиться, в окно полезли. А у меня ружьё было. Я и жахнул пару раз. Тогда они подожгли дом. Хорошо, что Бабушка с моими младшими сёстрами в лесу была. Они за ягодами ходили. В общем, я выбрался через погреб. Там у нас ход тайный был. Хутор сгорел, эти подождали, перегрузили машину и уехали. Я номера из леса не разглядел. А то бы в милицию сказал, – парень сокрушённо покачал головой.
– Бабушка с сестрами, где теперь?
– Да, все здесь, на кухне помогают. Работаем при мотеле за еду и крышу.
– Хорошая, однако, перспектива, – хмыкнул Виктор. – У вас что, родственников нет?
– Да, кому нужны лишние рты по сегодняшнему времени, – вздохнул парень.
– Ладно, прорвёмся, – улыбнулся мальчик. – Ты машину водишь?
– Вожу, у меня и права есть. Я документы все забрал, когда убегал.
– Отлично, пошли, – ребята спрыгнули на землю и направились к опелю.
– На такой сможешь? – Виктор открыл дверцу.
Парень сел за руль и, осмотревшись, кивнул: -смогу.
– Тогда, вот тебе на неё документы, поедешь с утра в Город. Был там?
– Нет, – мотнул головой парень.
– Ладно, тебя встретят на посту ДПС при въезде, я позвоню. – Он достал телефон.
– Дим, встретьте утром с Василием Ивановичем на Северном посту опель, номер, – Виктор прочитал номера машины, – в нём будет парень, зовут… Тебя как зовут?
– Сергей Морозов.
– Сергей Морозов, его бабушка и две сестры. Заберите их в Озёрное, они погорельцы.
– Вить, ты опять во что-то вляпался? – встревожился брат. – Лучше б, на поезде поехал.
– Да всё нормально, успокойся, просто одни уроды на наш груз покушались. Больше уже ни на что не покушаются.
– А что за погорельцы тогда?
– Чисто случайно встретились. Сергей расскажет тебе. Ладно, звони Чапаеву, договаривайся. – Виктор отключился.
– Ну, вот и всё. Иди, спи, а с утречка по холодку и поедете. Только ты никому ни слова. Даже твоему хозяину. Скажешь, родственники к себе позвали. Сестрам, мол, учиться дальше надо. Договорились?
– Договорились, – улыбнулся Сергей. – Спасибо тебе. Самого-то, как зовут?
– Друзья зовут Виктором, враги – Робин Гудом, – засмеялся мальчик. – Так что, если на тебя кто ещё наедет, скажи, мол, пожалуюсь Робин Гуду.
Виктор хлопнул парня по плечу: – Ну, я пошёл спать, нам выезжать рано.
Виктор запер дверцы кабины и завалился в спальник. Покрутившись, устраиваясь, он достал из-под бока книжку. В темноте едва рассмотрел на обложке бородатого мужика с копьём в руке.
– Про охотников что ли? – Виктор зевнул. Усталость тянула к подушке, и он, сунув туда и книжку, лег на неё и заснул.
Сон.
– Матвей, тати! – вдруг кто-то заорал над ухом, – от леса заходят, что делать?
– Бейте их, бейте! – заорал другой голос, и постель Виктора тряхнуло.
Открыв глаза, он сел. Вокруг было темно. Протерев глаза, завертел головой. В ночи что-то происходило. Слышались крики, ругань, что-то трещало, ломаясь. Ощупав вокруг руками, Виктор понял, что находится не в кабине машины, а на обычной деревенской телеге. Под ним было сено, а сверху прикрывал упавший к ногам чей-то зипун. Глаза уже чуть привыкли к темноте, и он стал различать мельтешащие вокруг фигуры людей. В ночи шла яростная схватка. Звенело железо.
