Николай Марчук
Молох войны

Полная версия

Глава 5

А как всё славно начиналось…

Не успел наш «Тайфун» и приданный для усиления БТР проехать километр пути, как навстречу попался одинокий «Град» на базе грузовика «Урал». Причем направляющие были заряжены «карандашами» ракет. Я сперва подумал, что это трофейный БМ-21, потому что Zетки на капоте и бортах машины не было, зато в кабине углядел флажок под крышей в желто-голубой расцветке. За последнее время, поскольку из-за постоянных командировок я нахожусь в украинской «теме» по уши, то мой глаз натренирован на любое сочетание желтого и голубого цвета. Не важно флаг это, элементы одежды или цвета шариковой ручки, глаз сам собой фиксирует это сочетание и воспринимает его, как вражеское, то есть опасное. Психологи называют это цветовой интоксикацией.

В общем заметил я малюсеньких флажок над головой водителя, когда наш «Тайфун-К» поравнялся в БМ-21. Два военных сидящих в «Граде» при этом смотрели перед собой, головами не вертели и вели себя довольно спокойно. Может все-таки наши перегоняют трофейную технику? А почему без сопровождения? А почему у них форма не российская? И Самохвалов меня не предупреждал, что наши уже успели захватить трофеи, а я ведь его просил сообщать о каждом подобном случаем мне лично. Все-таки такой шикарный повод для пропаганды.

– Птица! – вызвал я по рации командира БТР. – Навстречу идет «Град». Немедленно остановить! Это могут быть укропы, поэтому будьте готовы!

БТР, как и положено при передвижении в колонне, шел позади нас на удалении в пятьдесят метров, когда я вызвал командира БэТэРа, то странный «Град» был перед самым носом БэТэРа идя встречным курсом. Птица не затупил, выполнил приказ быстро и четко: БТР-82 вильнул на встречку и шарахнул своим носом БМ-21 в левое переднее колесо, «Град» выбросило на обочину, двери кабины распахнулись и вояки, сидевшие там, тут же выскочив из машины, бросились наутек, но 30мм пушка бронетранспортера отрывисто рявкнула несколько раз, и беглецы испуганно плюхнулись мордами в снег.

Наш «Тайфун» в этот момент уже разворачивался, заходить в поворот он стал без всякой моей команды, старшина Шушин крутанул руль без моей команды, как только услышал, что «Урал» надо задержать. Дрын тоже не сплоховал и сидя за пультом управления пулемета на крыше, разворачивал «корд» в сторону вражеской машины.

Подъехали в «Граду», выскочили из «Тайфуна», тут же стянули запястья обоих украинских военных пластиковыми стяжками. Птицин торчал из люка БТРа с автоматом наперевес.

– Кто это товарищ майор? – криком спросил у меня Птица.

– Укропы! – рявкнул я в ответ.

– А как же они тут оказались?

– Вот это мы сейчас и узнаем, свяжись с Самохваловым, доложи, что задержаны двое бандерлогов, которые совершенно спокойно ехали по дороге на полностью заряженном «Граде», пусть по шустряку сюда кого-то пришлет, может они не одни. Проедете вперед метров на двадцать, БТР уберите с дороги, ствол орудия в ту сторону, – движением руки, я указал направление, – глядите в оба. Шушин – «Тайфун» на другую сторону дороги, Дрын – подними дрон в небо, осмотрись по сторонам, Чингис – за пульт управления «кордом». Выполнять!

Сам принялся допрашивать пленных украинцев, фиксируя допрос на камеру, закреплённую на моем шлеме. Бойцы ВСУ на контакт шли охотно и тут же, без всяких угроз или уговоров с моей стороны, сами все рассказали. Оказалось всё до банального просто и незамысловато. Два часа назад, когда наши войска взяли Цуповку, командир этих вояк приказал им выдвинуться по одной из второстепенных дорог, остановиться где-нибудь и отстрелять весь пакет «Града» в сторону Российской федерации, а потом обходными путями возвращаться к Харькову. Удар должен был быть нанесен по поселку Октябрьское, который находится на границе с Украиной и где сейчас было сосредоточение наших войск, которые двигались вдоль железнодорожного полотна.

Украинская БМ-21 проехала по дороге от Цуповки до села Слатино, а потом уже двинулась в сторону границы, всего проехав больше двадцати километров, причем двигалась по трассе М-20, которая сейчас была забита нашими войсками, входившими на Украину. Изначально укропы в «Граде» не знали, что делать, хотели где-то свернуть на проселок, заехать в лес подальше и выполнить приказ своего командира, но подходящего съезда с оживленной трассы М-20 не попадалось, частенько рядом с такими поворотами стояли пикеты российских войск, поэтому украинская БМ-21 все ехала и ехала по дороге на север в сторону российской границы.

Её никто не останавливал и не досматривал. Видимо, командиры и водители в встречных российских машинах думали, как и я, что перед ними трофейный «Град», который перегоняют к нам в тыл. Сами украинские вояки, особо не понимали, что делают, потому что растерялись, они просто ехали, подсознательно надеясь, что, то ли война каким-то магическим закончится, то ли их захватят в плен. Не знаю, внятного ответа я от них не получил. Пусть им контрразведчики занимаются.

– Ни хрена себе?! – воскликнул майор Самохвалов, который лично примчался, чтобы осмотреть трофей. – Бля, как они тут оказались?! Они что в шапке-невидимке ехали?

– Бардак свойственный первым дням большого «кипиша» помог им досюда доехать, – пожал я плечами. – Повезло, что они оказались не идейными нациками, а обычными мужиками. Представляешь сколько бы бед натворил пакет «гвоздей», отработавший по Октябрьскому, забитому тыловыми частями?

– Это был бы полный кабздец, – согласно кивнул Самохвалов. – Я доложился уже комбригу, он в ахуе. Семягина, командира первого батальона и комендачей, приданных нам, комбриг уже отчихвостил, но просил с тобой договориться, чтобы ты как-то всю эту историю своему начальству преподнёс в ином свете. Ну, чтобы не было такого знатного косяка. А то, если в Москве узнают, что в зоне ответственности нашей бригады безнаказанно катается укропский «Град» по нашим тылам, то комбригу пролетит люлей. Считай вражеская БээМка километр не доехала до «ленточки». Представь эпичность залета, если бы эту машину задержали уже на нашей территории?

– Вообще не проблема, – великодушно отмахнулся я, – с пленными сейчас поговорю и зафиксирую на камеру их показания, где они в два голоса заявят, что все это время сидели далеко в лесу, а как только выехали на дорогу, чтобы сдаться российским войскам, то их тут же спеленали бойцы третьего батальона 273 ОМСБР. В принципе, это почти правда, да и мне для пропаганды и отчета, так будет лучше. Тут тебе: и добровольная сдача в плен, и знатный трофей, и молниеносная реакция и профессионализм мотострелков. Прям целый букет. Но, экипаж Птицина в полном составе надо представить к наградам, парни действовали отлично – быстро и слаженно, – стоявшие рядом Чингис и Птицин, делали вид, что не обращают внимания на мои слова, но при этом их ушные раковины вывернулись, чуть ли не на девяносто градусов. – Да, и хорошо бы, чтобы ты им на камеру вынес устную благодарность. Может этот сюжет потом по «Первому» каналу покажут

– Шурик, вот ты все-таки голова! Отличная идея! – радостно лыбясь, такому хорошему исходу щекотливой ситуации, довольно произнес Самохвалов. – Ща причешусь и двину речуху.

– На фига причесываться, ты же в шлеме?

– И что? Мне что теперь быть лохматым, раз я в шлеме, – недоуменно нахмурился майор. – Все-таки публичное выступление.

Подкатил Баранов на «Тигре», старлей очень сокрушался, что всё самое интересное произошло без его участия. Я тут же приказал Баранову оставаться здесь и сделать всю работу: записать Самохвалова, как он благодарит бойцов за отличную службу, под камеру зафиксировать показания пленных украинских солдат, в которых они утверждают, что все это время сидели в лесу, не хотели ни в кого стрелять, а сами планировали сдаться, а потом, еще, когда Баранов будет догонять меня на БТРе, он должен записать интервью с экипажем сержанта Птицина. Потом всё это скомпоновать, заархивировать и сбросить в ЦУП.

– Так, вы, что опять меня здесь бросаете? – насупился Баранов.

– Ага, – кивнул я. – Забираю «Тигр» и двумя машинами пойдем в Казачью Лопань. Как здесь закончишь, догонишь нас на БэТэРе. Понял?

– Понял, – понуро опустив плечи, ответил старлей. – Опять все самое интересное без меня пройдет.

– Не бзди Гэбэ и на твой век подвигов хватит.

– Ага, хватит, ща в Киеве белый флаг выбросят и отведут нас за ленточку, – буркнул Баранов. – О, зенитчики проехали, – мотнул головой в сторону проходящей мимо колонны военной техники.

– Ладно, хрен с тобой, – махнул я рукой, – забирай бутылку «текилы». Долг – это свято, надо отдавать. Но учти, мне торчишь пузырь текилы и не абы какой, а именно «саузы».

– Океюшки, – облегченно улыбнувшись кивнул Гэбэ. – При первой же возможности куплю текилу и верну.

Отправил Дрына в «Тигр», назначив его командиром машины, в бронеавтомобиле было двое мотострелков, которых вместе с «Тигром» отдал мне в помощь Самохвалов еще три дня назад: стрелок-пулеметчик – прапорщик Артем Важин и водитель – сержант Николай Гринберг. Молодые парни, двадцати двух лет от роду, у которых подходил к концу первый трехлетний контракт, оба не планировали его продлевать, собираясь уйти на гражданку. Важин хотел открыть собственный автосервис, а Гринберг наделся продолжить учебу в ВУЗе, из которого его отчислили за прогулы.

Выдвинулись дальше по дороге, набрав приличную скорость, чтобы обойти растянувшуюся колонну третьего батальона. В Казачьей Лопани было тихо и немноголюдно. Село большое, богатое и зажиточное, растянувшееся вдоль железной дороги, связывающей Харьков и Белгород. Населения – чуть больше пяти тысяч человек, но до девяностых, при СССР здесь проживало больше семи тысяч человек. Машины мы остановили на площади перед сельсоветом, тут же был обелиск славы погибшим в Великую отечественную войну воинам, братская могила, магазины и придорожные кафе.

Камеры, закрепленные на крыше «Тайфуна», я настроил так, чтобы они передавали картинку с разных ракурсов на экран моего смартфона, который я держал в руках. Очень удобно, можно отслеживать обстановку в округе. Пока расставлялись, подъехали машины третьего батальона, которые начали рассредоточиваться по Казачьей Лопани, сменяя бойцов второго батальона, который был здесь до этого. Солдаты второго батальона 273 бригады передислоцировались дальше, вглубь Украины, ближе к Харькову, где шли ожесточенные бои. ВСУ встряхнулось от первого шока и на некоторых участках фронта довольно ощутимо огрызалось и даже переходили в контратаки.

Из динамиков на крыше «Тайфуна» полилась бравурная музыка и военные марши, всё из старого советского прошлого. Музыка знакомая всем поколениям советский, российских и украинских людей. Возле сельсовета и так было многолюдно, потому что жители Лопани хотели узнать свежие новости и понять, как им жить дальше.

Выждав пару минут, чтобы народ собрался перед мной, я начал речь. Мой голос усиливался динамиками и разносился по округе. Местные жители: мужики, бабы, дети разного возраста и пола, а также пожилые пенсионеры и старики глядели на меня с опаской и насторожённостью. Их можно было понять, не каждый день оказываешься в эпицентре боевых действий. Им еще повезло, в их селе не было боев, украинская армия, которой тут по сути и не было, откатилась назад без сопротивления. Но поскольку бои шли относительно недалеко – до Харькова, если по прямой, то всего тридцать пять километров, а непосредственно линия боевого соприкосновения проходила в двадцати километрах от Казачьей Лопани, то есть сюда мог прилететь шальной украинский снаряд крупного калибра. Тот же «Гиацинт» легко достанет, а про РСВН я вообще молчу. Не стоит так же сбрасывать со счетов и различные шальные, разбросанные по округе мелкие подразделения ВСУ, которые могут подойти вплотную к населенному пункту и отработать из минометов или ручных гранатометов.

– Уважаемые жители Казачье Лопани, мы – российские военные пришли сюда, чтобы выбросить из Киева всех фашистов и националистов, которые растоптали память о ваших дедах и прадедах, боровшихся с фашизмом. На фронтах войны и в партизанских отрядах против врага сражались четыреста десять жителей вашего села, триста тридцать четыре из них за мужество и отвагу награждены орденами и медалями СССР. Сто девяносто шесть человек, к сожаленью, погибли, – в этот момент я указал рукой на монумент братской могилы советским воинам, который размещался поблизости.

Стоявшие передо мной жители Лопани, все как один повернулись к памятнику, где в этот момент Гринберг и Важин под наблюдением Шушина наводили порядок: убирали грязь, мыли таблички со списком погибших и красили звезду. Монумент надо сказать был в хорошем состоянии, было видно, что за ним и так старательно ухаживают, в все действия моих подчиненных носили скорее косметический и …пропагандистский характер. При виде того, как российские военные старательно ухаживают за памятником, некоторые жители Лопани, стоявшие передо мной, тут же дернулись и направились к монументу, чтобы помочь. Настрой толпы как-то сразу размяк, лица просветлели и уже не были такие суровые и напряженные.

Дальше я говорил, больше о практических вещах: что надо самоорганизоваться, что местную власть в селе, если ей доверяют жители, никто разгонять не будет, украинские флаги и таблички мы срывать не планировали и их можно властям самим аккуратно убрать куда-нибудь в подсобку, еще говорил, что надо иметь запас воды, еды и топлива на тот случай если придётся сидеть в подвалах, рассказал про опыт Цуповки, по которой отработали ВСУ из артиллерии, поэтому лучше сидеть в подвалах, пока фронт не отодвинется на безопасное расстояние.

– Надолго вы к нам? – громким криком спросила тетка в красном пуховике. – Я чё спрашиваю, у меня невестке скоро рожать, куда мне её вести?

– Хороший вопрос! – похвалил я тетку, используя самую распространенную уловку сетевых маркетологов, которые, чтобы расположить собеседника к себе, любят нахваливать его. – Очень своевременный, молодцы, что не боитесь спрашивать! Значит так, все люди с хроническими заболеваниями, пенсионеры, беременные, которым нужны специальные лекарства или уход должны собраться вместе, мы вас отвезем в село Октябрьское, там есть специализированный, передвижной госпиталь, где будет оказана любая медицинская помощь и выданы все необходимые лекарства. Все бесплатно! В Российской федерации вся медицина – бесплатно! Вся! Узи, стоматология, анализы – все бесплатно, так же это касается пожилых людей и пенсионеров. У кого нет своего транспорта, то мы отвезем на своем. Обратно тоже привезем. Если есть диабетике и у них на исходе инсулин, то у меня есть небольшой запас, могу поделиться.

Вот тут народ зашумел, заволновался. Ну, еще бы, такая халява – бесплатная медицина. Жители Украины от такого давно отвыкли, у них даже в государственных клиниках все было платно, пусть не официально, но все медицинские услуги только за деньги. Даже рядовой прием у участкового педиатра выглядел следующим образом: пришел на прием с ребенком, на столе у врача банка для пожертвований, будь любезен 10-15 гривен внутрь положи.

Вопросы посыпались, как из рога изобилия. Я отвечал всем, много шутил, хвалил по поводу и без повода жителей Казачьей Лопани, периодически дружески махал кому-то в толпе, как будто среди собравшихся были лично мои знакомые, а еще я был без балаклавы, с открытым лицом. Это особенно располагает к себе. Конечно же меня снимали на камеры телефонов, но я был не против, все-таки издержки профессии.

В общем, я знал куда надо «бить» чтобы расшатать и переманить на свою сторону простого собеседника и агрессивно настроенную толпу. Все-таки я вам тут не хухры-мухры, а опытный сотрудник службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом, известном во всем мире как «двойка» ФСБ, преемница, наводившей страх на всех инакомыслящих в СССР «пятерка» КГБ.

И вот уже на лицах у людей улыбки, настроение поднимается и вокруг кипит деловая суета: кто-то бежит в магазин скупать продукты длительного хранения и свечи, кто-то идет расчищать подвал, кто-то заводит автомобиль, чтобы на нем вести родню в российский бесплатный госпиталь, ну, а некоторые, почему-то все сплошь старики и пенсионеры, сейчас согнувшись в три погибели собирают руками мусор и выковыривают из-под снега опавшие листья вокруг братской могилы, павшим советским воинам. У каждого свои приоритеты в жизни. Кому прятаться и здоровье поправлять, а кому и про погибших на войне дедов подумать.

Глава 6

После митинга–беседы с жителями Казачьей Лопани, который продлился больше двух часов, я собрал всю свою банду, а точнее группу и направил каждого из подчиненных на новый фронт работ: «Тайфун» и «Тигр» отправились сопровождать колонну гражданских машин, направляющихся в Октябрьское, а я на БТРе поехал снимать материал в Цуповку где был недавний бой и можно было сделать приличный сюжет.

В ЦУПе пищали от восторга от уже скинутого материала, полковник Богомолов, мой непосредственный начальник, приказал увеличить количество сюжетов о бойцах ВСУ, которые добровольно сдаются в плен солдатам РФ. Так, что теперь всех пленных, не важно, сами они сдались или их взяли в бою «за филей», будут проходить, как добровольно сдавшиеся.

Отчеты, отчеты, отчеты!!!

Вот порой у меня возникает чувство, что все в нашей стране делается ради отчетов и больше не для чего. Чиновники сутками отчеты на верх пишут. Учителям и врачам, некогда учить и лечить, нужно бумажки писать, формы заполнять, перед вышестоящим начальством отчитываться, то перед своим и так далее по списку. Возникает такая цепочка, красивых отчетов.

А что на самом деле происходит никому и дела до этого нет. Есть страна в отчетах, а есть страна в реальности и это совершенно 2 разных страны. Вопрос, какая для чиновников важнее? Естественно первая, ведь красивый отчет, это гарантия того, что никто из кресла теплого не выкинет.

Важно то, что количество советующих, указующих и проверяющих уже превышает все разумные пределы. Например, советского образца. Да, так яро критикуемая российскими демократическими кругами советская бюрократия смотрится этаким детским садиком на прогулке перед марширующим полком. Самое печальное еще и то, что количество проверяемых мало того, что не растет, оно еще и уменьшается. Сокращения персонала медицинских и образовательных учреждений ничуть не сказывается на количестве тех, кто не лечит и не учит, но всячески мешает это делать, занимаясь откровенным вредительством, изобретая различные формы отчетности и инструкции.Избыточная бюрократия породила тонны избыточной отчетности, которые просто грозят похоронить под собой все разумное и работоспособное.

Армия подхватила отчетную заразу со стремительностью ковида. Причем, породив весьма забавные моменты: с одной стороны, смартфоны в российской армии запрещены, фотоаппараты в оснащение офицеров как-то не входят, в целом вы поняли: как хочешь, так и изворачивайся. Но отчет чтобы к завтра был. И фотоотчет к нему.

Проблема в том, что толпа бездельников в погонах или без обязана имитировать кипучую деятельность перед вышестоящим начальством. Да, все просто до безумия: надо оправдывать зарплаты, расходы на служебный транспорт, премии, страховки, пенсии. Иначе именно вышестоящему начальству придется выйти из зоны комфортного ничегонеделания и осуществлять какие-то телодвижения в том же самом направлении.

А чем выше начальник, военный ли, гражданский ли – тем меньше он любит выходить из той самой зоны комфорта. Ему должно быть сухо и комфортно, как в рекламе. А если его подчиненные не в состоянии обеспечить ему такой режим – возникает вопрос о надобности в таких подчиненных. И эти самые подчиненные рвутся на британские флаги в потугах организовать имитацию бурной деятельности. Порождая кипы никому не нужных отчетов, уточнений, инструкций, формуляров, которые необходимо заполнять и в соответствии с которыми необходимо действовать.

Суть отчетов – убаюкать начальство и обеспечить тому надлежащее состояние зоны комфорта. Все прекрасно, в армии есть все: тепловизоры, оптические прицелы, баллистические калькуляторы, беспилотники – всё есть!

В итоге российская армия обладает просто первоклассной по показушности системой отчетности, показывающей что угодно, только не истинное положение вещей.

Ну, это я просто, как любой офицер, ворчу по поводу отчетов. Речь сейчас не о них, а о украинской армии, которой самое то – сейчас восстать и замутить военный мятеж с походом на Киев.

Мне было четко приказано, чтобы все украинские пленные на камеру призывали, чтобы их сослуживцы складывали оружие, переставали воевать, а лучше, поворачивали стволы своих танков и шли на Киев.

Да, сейчас было бы самое то, если бы в рядах украинского генералитета нашелся бы мятежный военачальник, который бы захотел занять место Зеленского. Эх, сейчас бы, военную хунту посадить на трон в Киев. Но где её взять?! Я точно знаю, что были предпосылки и попытки вербовки нескольких украинских генералов российскими спецслужбами, да, что там генералов, я лично паре депутатов Верховной рады приносил пакеты с деньгами, чтобы они в нужный момент проголосовали за нужный закон. Но украинский политикум, верховное чиновничество и генералитет – это тот еще сферический конь в вакууме.

Беда украинского обывателя в том, что он не верит в сильное государство и в сильных государевых людей. Более того, он считает, что ему будет лучше вообще без государства, чем с ним. Отсюда и пресловутый политический лозунг «Геть усих!».

Такие ребята всегда и везде имели одну-единственную цель ― нацаревать сто рублей и убежать. Менталитет украинского обывателя рассматривает власть исключительно как средство к личному обогащению, вне зависимости от высоты должности. Таковы законы хуторского сознания.

Один украинец ― патриот. Два ― партизанский отряд. Три ― партизанский отряд с предателем. Кто-то очень точно подметил подобный феномен. Украинцы предавали всех и вся на протяжении всей своей истории. Причём предавали не только Россию, но и своих, так сказать, «западных партнёров». Не секрет, что Мазепа уже из Турции писал Петру Первому покаянные письма с просьбой простить, обещая выдать ему Карла XII, когда тот после разгрома у Лесной и бегства к османам собирался возвращаться в Швецию. В Великую Отечественную немцы также не могли положиться на украинских коллаборационистов. Последние не были приспособлены ни к чему, кроме карательных операций против гражданского населения. Американцы плохо знают историю, коль уж связались с евроукрами. Последние, как видим, отравили им карму, доведя сами США до тотального майдана по всей стране и громкого коррупционного предвыборного скандала. Тот случай, когда хвост замахал собакой. Украинцы считают себя честными и благородными, но как-то так получается, что выдвигаемые украинским обществом политические лидеры сплошь оказываются лжецами, прохвостами и предателями.

Есть такой анекдот, когда украинцу сказали, что он может пожелать что угодно, но только с тем условием, что у его соседа этого будет вдвойне. Тогда тот попросил, чтобы ему выкололи глаз. В этом состоит очередная особенность украинского менталитета: сделать свою жизнь хуже, лишь бы у «москалей» тоже настроение испортилось.

И в итоге получается плохо в первую очередь для самих украинцев. Россия большая и сильная, не с такими угрозами справлялась, и, так уж случилось, евроукры не могут нагадить своему северному соседу просто так, чтобы без последствий для себя. Любая украинская каверза в адрес России обязательно пагубно отражается на самой Украине. Куда ни ткни, начиная от майдана и торговой блокады Крыма и заканчивая войной на Донбассе, всё в итоге возвращалось евроукрам в виде потерь денег, людей и территорий. Но если вы думаете, что это чему-то научит украинского обывателя, то это вряд ли. Украинцы уже доказали свою неспособность к самообучению, так что никакой надежды на то, что ситуация поменяется, нет.Украинская ментальность отключает человеку мозг и заставляет «думать» сердцем, ну или ещё одной мягкой частью тела.

В общем в этом бардаке и цирке, который царит в Киеве последние годы с приходом КВНщика Зеленского не найти ни одного идейного генерала, который бы «болел» бы душой за родную страну, все сплошь продажные. И, вроде, раз они все продажные, так почему бы их не купить оптом, по сто рублей за пучок? А потому что, им этим украинским «патриотам» как-то легче и приятнее продаваться на Запад, вроде как, это и не предательство вовсе. Не знаю! Тут есть еще один фактор, наши, уже российские генералы и чиновники, отвечающие за подкуп и вербовку украинских элит недостаточно лабильны и гибки. Наши думают, что раз дали денег, то сразу же купили преданность. Ага, щаззз! Тут нужен метод кнута и пряника: взятка – это пряник, а застреленный в темной подворотне дружбан купленного политика – это уже кнут. А наши всё как-то с кнутом не очень хорошо обращаются, то ли разучились, то ли стесняются. Не знаю. Но факт остаётся фактом, все попытки перекупить украинских политиков и высших чиновников не увенчались успехом. Деньги в Украину шли, причем не малые, а результата это не дало. Нормальной, сильной оппозиции на Украине не образовалось, а та, что была, очень быстро «переобулась» на скаку.

Опять же, надо наконец понять, что Украина сегодня – это концлагерь. Причём практически буквально обнесённый колючей проволокой – оттуда уже никого не выпускают. Из репродукторов с утра до поздней ночи льётся в уши бравурная музыка и военные марши, пропагандисты указывают, где находится враг, а маленький вождь каждый день рассказывает нации о победах на фронте.

Не нужно требовать невозможного – в концлагерях, за редчайшим исключением, бунтов не бывает, потому что организовать сопротивление невозможно. Когда украинцам приказывают, они безропотно идут в печь или становятся к стенке.

Колонна машин жителей Казачьей Лопани, которая двигалась в Октябрьское в сопровождении нашего «Тигра» и «Тайфуна» попала под минометный обстрел, несколько гражданских машин было повреждено, а люди, ехавшие внутри ранены. Важин, Гринберг, Шушин и Дрын, сопровождавшие колонну среагировали очень быстро и четко – прикрыли бортами своих бронеавтомобилей искалеченные легковушки, перегрузили раненых в салоны «Тигра» и «Тайфуна», оказали всю необходимую помощь и продолжили движение.

В итоге, никто не умер, и все раненные был вовремя доставлены в госпиталь. Как только Дрын доложил об обстреле, указав азимут и примерное расстояние откуда летели украинские мины, Баранов, который остался со мной в Лопани поднял в небо коптер и спустя десять минут полета обнаружил батарею из двух 120мм минометных расчетов, которые судя по стоявшему рядом грузовику, работали как кочующая огневая точка. Старший лейтенант Барнов тут же навел на украинских минометчиков батарею «Гвоздик», которые имелись в боевых порядках 273 мотострелковой бригады. Артиллеристы сработали очень быстро и грамотно, поразив укропов в тот момент, когда они с помощью подъемного приспособления затаскивали минометы в кузов грузовика.

К месту разгрома минометной батареи я отправился на БТРе в сопровождении двух БМП-2 и взвода мотострелков. Не знаю были ли уцелевшие украинские вояки, но убитых мы нашли шестерых, еще двое были ранены. Раненым оказали помощь и эвакуировали их, один, правда, несмотря на все наши старания умер в дороге, а второй, хоть и с оторванной ногой, но был доставлен в госпиталь.

На следующий день было решено начать эвакуацию жителей Казачьей Лопани на российскую территорию, там как раз организовали лагерь для беженцев, которые потянулись из приграничных украинских сел в безопасную Россию. Причем люди зачастую боялись не столько обстрелов со стороны ВСУ или шальных российских снарядов, сколько мародеров и бандитских шаек, которые появились из ниоткуда и буквально наводнили прифронтовую полосу.

Так же, было ясно, что работу минометов, которые ударили по колонне гражданских кто-то корректировал. Потому что мины ложились точно и ударили ровно в тот момент, когда колонна покинула населенный пункт. А поскольку местные божились и клялись, что в селе посторонних нет, значит корректировал стрельбу минометов кто-то из своих.

Помню, как читал отчеты из ДНР, чьим силовикам удалось задержать банду диверсантов, которая орудовала в республике в 2015-26 годах. Банда состояла из подростков, где самому старшему было семнадцать лет. За это время подростки успели совершить подрывы автомобилей гражданских, военной машины связи, служебного автомобиля ясиноватского городского отдела МВД и других объектов. Семеро подростков, которых СБУ завлекала сначала вознаграждением от пяти тысяч гривен, на тот момент – чуть больше десяти тысяч рублей, а потом шантажировала и запугивала наказанием за уже совершенные преступления, тратили «гонорары» на наркотики и путан. По данным силовиков из МГБ ДНР, несовершеннолетних подрывников завербовал сотрудник украинских спецслужб с позывным «Алмаз». Именно поведение малолетних кутил позволило МГБ выйти на след преступной группы. Основными статьями расходов детей-диверсантов были: аренда элитной сауны, покупка дорогого алкоголя, наркотических веществ и проституток. Несовершеннолетние задержанные, самому младшему из которых всего 14 лет, – Богдан Ковальчук, Владислав Пазушко, Максим Солодовников, Денис Хмеленко и Ярослав Миронов дали признательные показания.

В мае 2015 года украинские спецслужбы завербовали первого диверсанта-малолетку – Богдана Ковальчука. Его поймали с контрабандой на одном из пограничных переходов. В обмен на свободу Алмаз, он же сотрудник спецслужб Украины Игорь Рицко, предложил Богдану взорвать автомобили двух коммерсантов в Ясиноватой, дал взрывчатку и пять тысяч гривен на вербовку помощников.

В итоге Ковальчук сколотил настоящую банду из малолеток, которая с мая 2015 года по июнь 2016-го группа несовершеннолетних совершила подрывы автомобилей гражданских лиц, военной машины связи, МТЛБ, служебного автомобиля ясиноватского городского отдела МВД, других объектов.

Зная вот такие примеры из истории украинских спецслужб я понимал, что среди жителей Казачьей Лопани сто процентов находятся агенты СБУ, которых надо выявлять. Но кто будет этим заниматься? Контрразведчиков что-то я пока здесь не видел, они все далеко в тылу.