Инженеры-бессребреники – Николай Лесков

Если исходить из этимологии слова совесть (со-весть – то, что согласно с благой вестью – евангелием), то жить по совести невозможно ни в какое время. Именно поэтому раннее христианство античности дало нам сонм мучеников, христианство средних веков явило множество аскетов, а последние несколько веков ставят просто честного человека вне общества. Именно это талантливо изображает Лесков. Рассказ делится на две логические части. Первая изображает двух инженеров-бессребреников, которые не видят себя в миру и посвящают свою жизнь напрямую служению Богу. Эта часть во многом дублирует житие святителя Игнатия Брянчанинова, но с добавлением психологии и непростых вопросов, которые вынуждены были решать два подвижника. Святитель Игнатий и о. Михаил Чихачёв выбрали для себя путь сложный, но существующий и мужественно по нему прошли.Из житийного повествования выбивается один интересный эпизод, связанный с Михаилом Чихачёвым и итальянским тенором Джованни Рубини. Когда одна светская дама их познакомила в домашних условиях и дала им уникальную возможность познакомиться с голосами друг друга, ибо монах не может попасть в оперу, а итальянский тенор услышать сольное исполнение клиросного певца. И реакция обоих крайне впечатляет. Житийная литература не может содержать таких эпизодов, а проза Н.С. не может не содержать.Вторая часть рассказа повествует о Николае Ферморе, болезненно честным человеком, разбившемся о русский быт. Он повредил себе психическое здоровье, воюя с мифическими ветряными мельницами и произнося высокие речи в духе Пиквика, благодарный слушатель которых ещё не родился или уже давно умер. Попытка бороться со взяточничеством при помощи пылких речей привела лишь к ожесточению коллег и непониманию. Даже Государь не смог помочь своей поддержкой. Николай Фермор оказался фактически в ситуации аскета Ермия из «Скомороха Памфалона», только времена изменились и возможен только трагический исход. Это случилось в жизни и это случилось в честном изображении Лескова. Проблема Фермора настолько оказалась интересной для писателей того времени, что к ней обратились и А.И. Герцен в повести «Доктор Крупов» и ещё один неизвестный мне Толстой, Феофил Матвеевич в романе «Болезни воли». Интересно было бы почитать и сравнить, крайне интересно.Ещё одна интересная линия в романе, она скорее пунктирная и для общего понимания истории маловажная, возможно. Это описание Государя, Николая Павловича. Используя во многом монументальные черты, автор умудряется описать живого человека, действительно сострадающего и желающего помочь. Интересно, что в комментариях, вопреки здравому смыслу, написано, что в этом рассказе Лесков критикует и сатирически изображает Николая I, что именно при нём существовало такое злобное общество. Лесков изображает совсем другое. И ещё одна персоналия, видимо действительно изображаемая в этом и других рассказах Лескова – московский митрополит Филарет Дроздов. Процитирую многострадальные комментарии:

Московский митрополит Филарет Дроздов (1783-1867) – автор «катехизиса» и манифеста об освобождении крестьян, мракобес…От себя могу добавить, что под руководством митрополита Филарета и при его непосредственном участии была переведена Библия с церковно-славянского языка на русский, впервые. Очевидно, Филарет был крутоват в обращении с людьми и Лесков его вполне искренне недолюбливал, но изображал вполне сдержанно.Лесков не ставит вопрос, он констатирует факт – жить по чести и по евангелию в современном мире невозможно. Нет аргументов, чтобы с ним спорить. В XX веке подобная проблематика встречается в романах Честертона, да и вообще в творчестве Г.К. и Н.С. завораживающе много схожего, читать их прозу – одно беспросветное удовольствие и многострадальный трут (это не опечатка!).

Да, именно убийственна, ибо зачем?почему?ну как так можно?! и т.д.

Главный герой всего лишь романтик, витающий в небесах и получивший тот результат, к которому стремился – отвернулся и само отвергнулся от простых смертных.

«…если бы я захотел по закону наказать всех воров моей империи, для этого мало было бы всей Сибири, а Россия превратилась бы в такую же пустыню, как Сибирь."Николай I в разговоре с художником Крюгером.Россия первой половины 19-го века.„Тогда взятки царили повсюду, и сам государь Николай Павлович, как явствует из многих напечатанных впоследствии анекдотов, находил себя не в силах остановить это страшнейшее зло его времени.“ „Больше всего достойна памяти и удивления откровенность этого направления в молодёжи: инженерные юнкера весело и беззастенчиво говорили, что они „иначе не понимают, как быть инженером – это значит КУПАТЬСЯ В ЗОЛОТЕ. Так они и росли с этим убеждением, укреплялись в нём и, выходя, начинали его практиковать."В повести представлена трагическая история жизни трёх честных русских инженеров, не выдержавших страшного давления обстановки тотальной коррупции и воровства на их совесть. Необычность этой повести ещё и в том, что одним из её ГГ является сам царь Николай I. Такого живого, совершенно не сказочного царя едва ли можно найти у кого-либо из русских писателей.* Царские образы у Гоголя и Льва Толстого, на мой взгляд бледнее лесковского Николая. Рядом с ним я бы поставил только Екатерину из „Капитанской дочки“.„Инженеры-бессребренники“ Николая Лескова – это, пожалуй, тот редчайший случай, когда произведение, написанное очень давно в совсем другой стране, остаётся злободневным**, да ещё и одним из самых. Конечно, вся русская классика бессмертна и всегда будет востребована, но явления, подобные этому, можно пересчитать по пальцам.Приведу здесь только три примера. Это „Обломов“ , «Бесы“ и «Ревизор“. Каждый может попробовать продолжить этот перечень.Повесть очень редко включается в отдельные сборники этого прекрасного российского прозаика, возможно, потому, что вызывает у читателя чувство обречённости и беспросветного пессимизма.*) Речь не идёт о советской литературе.**) Узнай об этом Лесков, огорчён был бы чрезвычайно.