Николай Леонов
Вакансия маньяка занята (сборник)
Глава 3
Шагая по дороге, Крячко негромко рассмеялся.
– Да, Лева! Ну, ты и ухерачил этого долбодятла по «кастрюле»! Я думал, она с плеч слетит…
– Он получил только самое малое из того, что давно уже заслужил. – Гуров пренебрежительно поморщился. – Ты гляди-ка, уже и «Скорая» помчалась… О, как резво поскакали! Простым горожанам, думаю, ждать их приходится куда дольше. Так, так, та-ак… Значит, как явствует из трепа Гунявого, Андрей Кубышный и в самом деле ни при чем? То есть насильник и убийца – кто-то другой? Ну что ж, давай порадуем нашего Петруху. Пусть не терзается и забудет про рапорт об увольнении.
Он достал телефон, набрал номер Орлова и деловито сообщил генералу, что палач и садист только что нейтрализован ими на неопределенный срок. Все сделано предельно чисто, без следов и свидетелей. Кроме того, пересказал и разговор Гунявого с его «телкой».
– …Таким образом, – заключил Лев, – уже на сто процентов можно быть уверенным в том, что Андрей ни в чем не виноват.
Облегченно вздохнув, Орлов высказался в том духе, что это, конечно, очень хорошо, раз Андрей оказался чист, но тогда встает вопрос: как вырвать его из лап горбылевской «фемиды», сколь безжалостной, столь же и коррумпированной? Ведь не пойдешь же в местную прокуратуру и не сошлешься на то, что удалось узнать из разговора садиста Гунявого с проституткой?!
– Ну, у меня есть один вариантик… – как бы в раздумье обронил Гуров. – Но он тоже где-то за гранью УК, как и наша сегодняшняя нейтрализация этого долбаного садюги.
– И-и… Что же это за вариантик? – осторожно спросил Петр.
– Спровоцировать кого-то из местных шишек на вымогательство взятки, это все зафиксировать на видео, а потом его прижать и выдвинуть условие: или отпустите парня, или материал «сольем» в Интернет. Каких-то иных вариантов я пока что не вижу. В здешнем болоте работать в белых перчатках никак не получится.
– Хм-м-м… – с глубочайшим сомнением в голосе произнес Орлов. – Ну, смотри, тебе видней. Только уж, пожалуйста, без крайностей, чтобы потом самим не оказаться на зубах наших «правдолюбов» с криминальным душком.
По словам Петра, как явствует из материалов, уже наработанных Макаровым, за банкиром Штукаевым затаился такой гадючник, что всех столичных СИЗО не хватит, чтобы туда пересажать его клиентуру. В реальности вырисовывается, что Штукаев на самом деле был главным «диспетчером» по перемещению криминальных капиталов за рубеж. Его услугами пользовался и организованный криминал, и наши вороватые чинуши. Но он с какого-то момента вдруг начал «заедаться» – потребовал повышения процента за свои услуги. Разумеется, это мало кому могло понравиться, и поэтому один из криминальных авторитетов, Джума Тбилисский, специализировавшийся на наркоторговле, грохнул его руками своего киллера.
Но, как видно, избытком ума этот Джума никак не обладал, поскольку поплатился за свой демарш буквально через несколько дней. Получилось так, что другие дельцы, кто согласен был платить и повышенный процент, вдруг обнаружили, что второго-то Штукаева – поди поищи! Те банковские деляги, что соглашались на вывод сомнительных денег за рубеж, потребовали впятеро больше, чем хотел взять Штукаев. Криминальный мир был настолько разгневан идиотской (к тому же самовольной!) выходкой Джумы, что его самого приговорили к смерти. Через пару дней после убийства Штукаева киллер грохнул Джуму. Но брат Джумы, тоже из бандитов бандит, объявил его убийцам вендетту. И – пошло-поехало. На данный момент в центральном морге судмедэкспертизы лежат уже пять трупов.
– …И все причастные к делишкам Штукаева прекрасно знают, что Макаров копает и будет копать, пока я здесь. Так что, Лева, мне кажется, Андрея просто так не отпустят. Это их единственный шанс взять меня за горло. И они постараются использовать его по полной. Что планируете на завтра?
– Сбор информации, расширение своих контактов, поиск дельных информаторов. Ну а конкретно – думаю встретиться с адвокатом Андрея.
– Действуйте! Только не забывайте: осторожность – превыше всего.
– Добро! Будем блюсти себя, как монашки на дискотеке, – смеясь, ответил Гуров.
Когда он убрал свой телефон, Стас, слышавший их разговор, язвительно хохотнул:
– Надо же, что творится – опять в моргах аншлаг! Будто вернулись в «лихие девяностые». Криминальные пауки опять начали жрать друг друга?
– Да, похоже на то… – утвердительно кивнул Лев. – Кстати, мы с тобой «искали телефон» около двух часов. Если будут вопросы, то мы нашли его под обгорелой вербой, рядом с которой рыбачили.
– Ну конечно! Причем когда уже считали, что поиски закончились впустую.
Когда они подошли к дому, хозяйка квартиры стояла на крыльце, всматриваясь в темноту. Увидев своих квартирантов, она всплеснула руками и воскликнула:
– Господи! А я уж волноваться начала: куда они делись? Неужели купаться ночью надумали?! Вы что, все это время искали телефон?
– Да, вот именно… – Крячко досадливо вздохнул, разводя руками. – Аккумулятор вовремя не зарядил, и – все, не позвонишь, чтобы по звонку его найти… А лежал-то он невдалеке от того места, где мы рыбачили, у обгорелой вербы.
– Ладно, идемте ужинать. Я рыбы приготовила – щука под майонезом…
За ужином снова зашел разговор про Андрея Кубышного. Тетя Вера сообщила, что сегодня ближе к вечеру Елену Кубышную выписали. Она уже дома, но на улицу не выходит. Как Елена рассказала соседям, ей с той поры, как задержали Андрея, а она попала в больницу, стали приходить угрожающие звонки и эсэмэски, из-за чего она отключила свой телефон. Не чувствует она себя в безопасности и дома.
– Ну а кто ей может угрожать? Родственники тех женщин, смерть которых приписывают Андрею? – уточнил Гуров.
– Даже не знаю… – с сомнением в голосе ответила хозяйка квартиры. – У нас тут вроде моды не водится, чтобы сводить счеты с родственниками того, кто в чем-то может быть и виноват. Вообще, вся эта история похожа на бред полоумного. Есть в ней что-то очень нездоровое, надуманное, словно мы смотрим какой-то дурацкий спектакль…
На некоторое время за столом повисла тишина. Налив себе чаю, Гуров задумчиво произнес:
– Но тогда выходит, что сегодня ночью кто-то может попытаться напасть на Кубышную?
– У тебя есть какие-то идеи? – заинтересовался Стас.
– Ну, мы же с тобой члены московской ДНД, и нам, как дружинникам, не безразлично то, что от рук какой-то мрази может пострадать ни в чем не повинный человек? Верно? Что, если нам сегодня ночью присмотреть за десятым домом? А?
Крячко, успевший набить рот жареной щучатиной, едва не поперхнулся от услышанного. Но, взяв себя в руки, согласно кивнул:
– Ну, давай, по очереди подежурим… Почему бы нет? С какого момента начинаем? И в каком порядке?
– В два приема. Ты – с вечера до двух, я – с двух до шести. Тебе даже меньше выпадает. Идет?
– Идет… – Крячко с хрустом потянулся. – О, время-то уже к одиннадцати! Так что мне надо бежать. Ага… Мой телефон зарядился, будем на связи!
Сразу после ужина Гуров немедленно отправился спать, чтобы потом, во время дежурства, не клевать носом. Тетя Вера, убирая со стола, лишь удивленно покачала головой – надо же, какие бывают беспокойные люди! Ради незнакомого человека готовы не спать почти всю ночь… А Лев, включив на телефоне будильник, тут же растворился в бескрайнем мире снов, лишь коснувшись головой подушки. Еще бы! Этот день выдался невероятно загруженным и напряженным…
Когда запиликал сигнал будильника, он уже не спал, успев проснуться за пару минут до этого. Поднявшись с постели, умылся прохладной водой из крана на кухне и, быстренько выпив уже чуть теплого чаю, на цыпочках вышел из дому, бросив вопросительно гавкнувшему Тарзану преду-смотрительно захваченный на кухне ломоть хлеба.
Выйдя на улицу, Лев сразу увидел Стаса, который сидел в тени дикого каштана на лавочке, отмахиваясь от наглеющего комарья. При появлении долгожданной смены Крячко тут же поднялся на ноги и скороговоркой сообщил, что «в Багдаде все спокойно». Кроме того, не без горделивости поведал о том, что около полуночи его пыталась «снять» некая молодайка, одиноко шествовавшая по улице, но он явил невероятную для себя стойкость и отверг все нескромные притязания незнакомки.
– Страна тебя не забудет! – насмешливо проговорил Гуров, похлопав его по плечу. – Награда найдет своего героя! Ладно уж, стойкий ты наш, иди дрыхни. Но телефон не отключай – вдруг понадобишься?
– Да я и не собирался отключать! С чего ты это взял? Ну, все, корми этот долбаный вампирятник вместо меня!
– Фигушки им! Пусть попостятся, – усмехнулся Лев, доставая из кармана баллончик аэрозольного репеллента.
– О, блин! А я что-то про него и позабыл!.. – раздосадованно цокнул языком Стас и скрылся во дворе.
Сидя на лавочке, Лев слушал монотонный, чуть печальный шум листвы. Несмотря на более чем поздний час, жизнь в городке продолжалась. Откуда-то доносились голоса молодежных компаний, приглушенные звуки музыки, шум автомобилей и даже сопровождаемый ржанием топот копыт пробежавшей где-то в отдалении лошади.
Медленно тянулись минуты, неспешно плыл серп молодого месяца в небесной вышине. Ночь выдалась ясной, и поэтому на черном бархате неба были хорошо видны россыпи звезд. Еще со школьной поры Гуров неплохо помнил астрономию, которую изучал в десятом классе. Были же времена… Школьники семидесятых-восьмидесятых разбирались даже в астрономии! А сегодня? С этой ЕГЭшной идиотчиной иные «грамотеи» толком даже не знают, что и вокруг чего вращается – Земля вокруг Солнца, или Солнце вокруг Земли?..
Вглядываясь в россыпь звезд, Лев очень быстро нашел Полярную звезду, потом – Сириус, Орион, Вегу… Нашел и три еле приметные звездочки, медленно ползущие в разных направлениях, – спутники… Как же великолепен и прекрасен этот мир! И почему же многие люди этого не замечают, почему в них столько зла и почему они так часто причиняют друг другу боль? Может быть, потому, что слишком редко стали смотреть на звезды…
Его философские размышления прервал какой-то непонятный шорох, донесшийся со стороны десятого дома. Гуров сразу же напрягся и, всмотревшись в темноту, заметил, как в отсветах дальних фонарей к калитке из ближнего переулка мелькнула какая-то крупная угловатая тень. Неизвестный – теперь Лев видел это вполне определенно – принес с собой что-то наподобие сумки и, положив ее на траву, начал шарить в ней руками, что могло означать только одно: этот тип замыслил нечто недоброе.
Почти бесшумно, что вырабатывалось годами работы в угрозыске, Гуров поспешил к соседнему дому и, улучив момент, одним прыжком настиг чужака, который остолбенело замер, слишком поздно обнаружив его появление. Не давая опомниться неизвестному, Лев нанес ему два сильных нокаутирующих удара. Тот, словно мешок картошки, безмолвно повалился на землю. Достав из кармана кусок крепкого шнура, он связал чужака по рукам и ногам, после чего, одной рукой крепко взяв его за ворот камуфляжной куртки, а другой подхватив с земли сумку, ускоренным шагом направился в проулок.
Найдя место поукромнее, где едва ли могли бы оказаться посторонние глаза и уши, Гуров положил неизвестного и его сумку на траву, после чего достал телефон и набрал номер Стаса. Тот откликнулся после третьего или четвертого гудка:
– Да, Лева! Что там у тебя? Кто-то был?
– Он здесь, со мной, в проулке за десятым домом. Быстренько давай ко мне! И захвати фонарик, а то я спросонья забыл взять. Надо будет этого фрукта допросить и снять его ответы на видео. Давай, жду!
Подсвечивая себе фонариком телефона, Лев проверил карманы чужака, но ни телефона, ни каких-либо документов или еще чего-то такого, что могло бы дать возможность его идентифицировать, в них не оказалось. Затем он расстегнул молнию на сумке и увидел переложенные газетами четыре пол-литровые бутылки, заполненные какой-то жидкостью. Принюхавшись, Гуров понял, что это какая-то горючая смесь на основе бензина. К горлышкам бутылок скотчем были примотаны какие-то штуковины наподобие зажигалок.
«Ну и скоты! – мысленно рассудил он. – Ни хрена себе, додумались: поджечь жилой дом со спящими людьми. Вот уроды!..»
Вскоре со стороны улицы донесся шум шагов, и к нему подошел позевывающий Станислав. Осветив фонариком неизвестного, который все еще лежал без движения, он удивленно присвистнул:
– Какой улов! Везет тебе сегодня, Лева: и щуку заблеснил самую большую, и тварюгу эту двуногую взял… Это чего там у него в сумке? Бензин?!! Вот гнида! – Не удержавшись, Крячко двинул ему ногой под ребра. – Эй, ты! Еще не очухался, что ль?
Тот, издав маловразумительное мычание, заворочался на земле. Стас взял его за шкирку и посадил на траву, прислонив спиной к забору.
– Ага! Ожил… – Гуров достал из кармана телефон и, установив режим видеосъемки, попросил Станислава: – Физиономию ему освети!
Кривясь и щурясь от яркого света, бьющего ему в глаза, неизвестный, оказавшийся мордастым крепышом лет тридцати с лишним, возмущенно запротестовал:
– Че это такое? Вы кто? Чего вам надо?
Ни слова не говоря в ответ, Крячко выдернул пластмассовую пробку одной из бутылок и несколько раз плеснул ему под низ живота. В воздухе остро пахнуло бензином. Ошалело замолчав, мордастый несколько раз потянул носом и уже совсем другим тоном испуганно пролепетал:
– Что вы собираетесь делать? Зачем это вы? Что я вам плохого сделал?!
– Нам – нет, а вот людей собирался сжечь вместе с домом… – сурово проговорил Стас. – И ты сейчас можешь испытать на себе, что такое гореть заживо. Представляешь? Всего одна искра на твои штаны, и яйца спекутся вкрутую. Может, попробуем?
Насмерть перепуганный поджигатель затрясся словно осиновый лист и жалобно заскулил:
– Я тут ни при чем! Меня заставили! Я все расскажу! Все!
– Так, спокойно! Без истерик! Отвечай на поставленные вопросы четко и внятно! – отчеканил Гуров. – Фамилия, имя, отчество, год рождения, домашний адрес.
Торопливо закивав в ответ, неизвестный сообщил, что он – Сагуров Дмитрий Аркадьевич, восьмидесятого года рождения, проживает здесь же, в Горбылеве, на улице Маркса, четырнадцать, квартира два. Полгода назад он «откинулся» из мест заключения, где отбывал шесть лет общего режима по сто шестьдесят первой за грабеж в составе организованной группы. Приехав в родное Горбылево, Сагуров так никуда и не смог устроиться на работу. Точнее сказать, туда, куда ему хотелось бы, его не брали, а куда брали, его совершенно не устраивало, поэтому все это время он перебивался случайными заработками.
Меньше недели назад к нему пришел человек, который предложил «непыльную работенку» с очень высокой оплатой. Он дал ему номер телефона какой-то женщины и объяснил, что конкретно нужно ей говорить, какие посылать эсэмэски. Сагуров начал выполнять это задание весьма рьяно, но уже к концу того же дня телефон женщины оказался отключен. Когда стало известно, что она находится в больнице, «работодатель» предложил Сагурову пробраться в клинику и облить ее кислотой. Уксусной, серной или какой-то еще – Дмитрий не знал.
– И ты согласился? – сурово уточнил Гуров.
Тот в ответ лишь угрюмо понурился. Но потом начал уверять, что не решился бы причинить женщине какое-либо зло ни за какие деньги. Хотя в больнице – да, побывал. Он сумел пробраться в терапевтическое отделение – но при этом никакой кислоты с собой у него не было, – облачился в медицинский халат и изображал из себя санитара. Заглянув в палату своей потенциальной жертвы, в дверях он нос к носу столкнулся с какой-то особой строгого вида, которая в упор задала ему вопрос:
– А ты кто такой? Тебе чего здесь нужно?
Это настолько обескуражило Сагурова, что он тут же счел за лучшее поскорее смыться. А сегодня заказчик вызвал его по телефону в безлюдное место, где передал аванс и бутылки с горючей смесью. Он приказал бросить все четыре бутылки в дом десять по Жуковского – под каждое из окон на фасаде по бутылке. Конкретной задачи поджечь квартиры не ставилось, главное условие – чтобы загорелся сам дом…
– Как зовут заказчика? Кто он и откуда? – деловито спросил Крячко.
– Я не знаю… – попытался отвертеться Сагуров, но Станислав в момент пресек его «несознанку», жестко предупредив:
– Мы сейчас разбудим жильцов этого дома, объясним, что с ними могло произойти, если бы тебя вовремя не остановили, и передадим им тебя вместе с бутылками. Представляю, что с тобой будет до утра!
– Н-не надо! Очень прошу! – запричитал поджигатель. – Лучше сдайте меня в полицию! Лучше еще один срок, чем… Чем то, что эти люди будут со мной делать. Я, честно, многого не знаю, но кое-что могу вам сказать. В общем, сегодня, когда я получал от заказчика задание, он назвал себя Захаром, ему кто-то позвонил, и я услышал его погоняло. Какой-то мужик его спросил: «Балык, ты где сейчас?» Он ответил: «Даю инструкции Абраму». Ну, Абрам – это мое погоняло. Мужик: «Ну ладно, как только с ним перетрете, сразу давай ко мне». И все…
– Когда вы должны были встретиться с Балыком, если бы поджог удался? – проводив взглядом неспешно проехавшую по улице машину, спросил Гуров.
– Он сказал, что позвонит сам и назовет место и время. Но теперь-то он, конечно, уже не позвонит…
– Кручинишься, что теперь не получишь своих сребреников? – язвительно усмехнулся Стас. – А у тебя, я вижу, мозгов никак не хватает, чтобы понять очень простую истину: после этого поджога, да еще случись он с человеческими жертвами, ты бы получил не бабло, а пулю промеж глаз. Въезжаешь?
Судя по всему, Сагуров и в самом деле только теперь понял, в какую историю влип. Его рот задергался, и он внезапно охрипшим голосом спросил:
– А вы со мной… Что хотите сделать? Я… Догадываюсь, откуда вы. Вы из органов? Да? Вы же не собираетесь меня убить?
– Не собираемся, хотя стоило бы… – сурово обронил Лев, шаря у себя по карманам. – Надо бы его пальчики откатать и послать нашим ребятам, чтобы пробили его по базам данных.
– А чем и на чем откатывать? – развел руками Крячко.
– Да у меня в блокноте есть пакетик с черным тонаром для лазерного принтера. Блокнот типа ватмана, без разлиновки. Стоит попробовать.
Они развязали руки поджигателя и, аккуратно обмакивая подушечки его пальцев в пакетик с тонаром, поочередно приложили их к белоснежной, гладкой бумаге блокнота.
– Гляди-ка! Получилось! – любуясь вполне удовлетворительного качества рисунком папиллярных линий, отметил Станислав. – Своей камерой снимешь?
– По мегапикселям она у меня вполне ничего, так что сейчас сделаем… – снимая камерой телефона отпечатки пальцев, деловито прокомментировал Гуров.
Отправив снимки и снятое видео на дежурного информ-отдела главка, он связался с ним по телефону. На связи оказался лейтенант Анисимов, который, чуть позевывая, пообещал оперативно проверить все данные по Сагурову. Нажав на кнопку отбоя, Лев вполне миролюбиво резюмировал:
– Такие вот, Сагуров, пироги с горькой редькой! Сейчас дадим тебе бумагу и авторучку, напишешь «чистуху», а потом… А что потом? – вопросительно взглянул он на Стаса. – Куда его нам девать-то? В местную ментовку? Он же вроде бы сам туда просился?
– А ты думаешь, он там долго проживет? Что-то местные коллеги доверия мне не внушают… – с оттенком сарказма ответил тот.
– Мужики! Граждане начальники! – внезапно заволновался Сагуров. – Вы правильно говорите – придушат меня там в момент и скажут, что я сам покончил с собой. Знаете… Могу вам кое-что еще рассказать. Только это – без протокола! Хорошо? В общем, дней пять назад я тут квасил в одной блатхате, и там один из бывалых толкнул такое, что тутошний начальник полиции, прокурор и глава района, в общем, все ходят под паханами. Их трое, они не тутошние, в Горбылеве бывают наездами. Еще где-то в этих местах есть смотрящий, его погоняло Шершень. Только бывалый и сам не в курсах, кто главнее – смотрящий или эти три пахана. Они, говорит, тут реальные хозяева. Тутошний глава Тыркин с ними каждый свой чих согласовывает. Кого куда назначить, кого откуда снять – все идет через них.
– А хотя бы клички этих паханов тебе известны? – заинтересовался Станислав.
– Здоровьем своим клянусь – ничего этого не знаю! Но, как я понял из его трепа, где-то на этих днях у них в Горбылеве должен быть сходняк с местными шишками. Будут пилить бюджет и назначать дань на кооператоров, торгашей и прочих.
– А по поводу того, кто мог убить женщин, там никто ничего не говорил? – спросил Гуров, продолжая снимать задержанного камерой телефона.
– Говорили, было дело! Это еще раньше я слышал. Мужики базарили, будто этой мокрухой занимается кто-то не из наших. Нет, нет! Это кто-то из богатых фраеров. Ну, как их называют? Во! Мажоры. Тут, в Горбылеве, как-то видели дорогущую черную «бэху», вот только не знают, откуда и чья она. Номер у нее прикольный: крупными буквами выштамповано «ПШЕЛНАХ». Но это всего лишь базар… За ноги-то никто не держал – как докажешь, что это именно он? Ну, так что… граждане начальники? Может, меня… Это… А?
– Лады! – Крячко решительно рубанул рукой. – Сейчас свои признания пишешь на бумаге, и мы тебя отпускаем. Идет?
– Кстати, ты заметил, что сейчас опять мимо нас по Жуковского прошла белая «Дэу», теперь уже в другую сторону? – вдруг произнес Лев. – Уж не заказчик ли приехал проверить, почему до сих пор десятый дом не загорелся? У него какая машина? – обернулся он к Сагурову.
– Белая «Дэу»… – с испугом глядя в сторону улицы, выдавил поджигатель.
– Пиши! – протянул ему бумагу и авторучку Крячко.
При свете фонарика тот начал быстро строчить по бумаге. Пользуясь выдавшимся моментом, Гуров дошел до конца проулка и окинул взглядом спящую улицу. К этому времени на востоке уже начала брезжить ранняя заря. Неожиданно затренькал в кармане его телефон. Это был Анисимов. Он подтвердил, что информация, данная Сагуровым о себе, полностью соответствует тому, что имеется в базе данных. Полностью совпали и отпечатки пальцев.
Неожиданно в отдалении снова послышался звук мотора легкового автомобиля. Через пару минут из-за поворота, все так же крадучись, выкатила белая «Дэу» с замазанными грязью номерами. Стоя в тени большого осокоря, растущего у самого проулка, Лев внимательно наблюдал за тем, куда же она двинется дальше. И тут… Из проулка напротив, слепя галогеновой фарой, на полном ходу на Жуковского вылетел скутер, осветив его снопом режущего глаз белого света.
Лев ринулся за ствол дерева, но, как видно, тот, кто находился в машине, заметить его все же успел. Резко рванув с места, «Дэу» моментально скрылась за домами, свернув на первом же перекрестке. Теперь он знал наверняка: это и в самом деле был заказчик травли и покушения на Елену Кубышную. Значит, они со Стасом эту ночь провели на ногах не зря.
Вернувшись, Гуров увидел Станислава, перечитывающего чистосердечное признание Сагурова. Разбирая написанное, Крячко то и дело досадливо фыркал, сердито комментируя:
– Ну, блин, и почерк! Ну и почерк!.. Даже хуже моего. Ладно, пойдет. Сам свои ноги развязывай и вали на все четыре стороны.
– Что, можно? – не веря своим ушам, спросил тот, торопливо развязывая шнур.
– Иди, иди… – подтвердил Лев, кивнув головой. – Только советовал бы тебе где-нибудь залечь не меньше чем на неделю. И желательно за пределами Горбылева. Это – уже точно! – был твой заказчик. Судя по всему, сегодняшнее утро ты мог бы уже и не встретить… Телефон свой скажи!
– Я уже записал… – зевнув, откликнулся Стас, поднимая с земли сумку с бутылками. – И еще, Сагуров: про наш разговор – ну, ты же не дурак! – ни одной живой душе.
– Это само собой, само собой… Все, счастливенько! Пока!.. – зачастил тот, скрываясь в уже редеющих преду-тренних сумерках.
– Надо будет на бутылках поискать пальчики заказчика… – заметил Лев, направляясь к выходу из проулка. – Тогда уж ему точно не отвертеться!
…Проснулись опера уже в первом часу, когда августовский день был в полном разгаре. Первым поднялся Лев. Быстро выполнив разминку и умывшись, он разбудил Стаса. Заглянувшая к ним тетя Вера объявила:
– Обед давно готов! Прошу к столу!
Когда они взялись за ложки и начали дегустировать наваристые щи, налив и себе черпачок «за компанию», хозяйка квартиры с таинственным видом сообщила:
– Ходила в магазин за хлебом, видела там Людмилу Хатырину… Ну, подругу Лены Кубышной. Что она рассказала! Вчера вечером, когда вы ходили искать телефон, на базе отдыха для наших «крутых» кто-то так избил Яшку Цурякина, что его оттуда увезла «Скорая». Сейчас он лежит в реанимации, не приходя в сознание. Полиция посчитала, что это друзья Андрея, и сцапала двоих парней. Вроде бы вчера днем охранники базы видели, как они для чего-то ошивались подле ворот.
– Теперь их что, тоже бить будут? – На лице Гурова промелькнуло выражение некоторой озабоченности.
– Не знаю… Мне так думается, не должны бы. – Тетя Вера с сомнением покачала головой. – Руки не по делу распускать любил Гунявый, а он теперь в больнице. Да и у хлопцев этих родни – чуть не полгорода. Если их побьют, то завтра и те, что бил, сами могут получить кренделей. А, и еще! Утром в балке за городом что-то загорелось. Мужики поехали проверить, а там – машина чья-то полыхает. Вызвали нашу «пожарку». Залили пеной, а внутри кабины – обгорелый чело… Ой, господи, прости! За столом такие ужасы рассказываю!..
– Ничего, ничего, мы люди бывалые, всякого в жизни насмотрелись… – безмятежно улыбнулся Станислав. – И кто же он такой, еще не определили?
– Говорят, хозяин СТО, что в том конце города. Ходили слухи, будто он всякими темными делами занимался. И машины краденые на запчасти разбирал, и те машины, что людей сбивали, чинил, чтобы их хозяев найти не могли. А что уж с ним случилось – никто не знает.
– А как его фамилия, вы не в курсе? – о чем-то начиная догадываться, поинтересовался Гуров.
– Вроде Булыгин… – задумчиво подперев голову рукой, произнесла хозяйка квартиры.
– Балык! – коротко взглянул на Стаса Лев.
– Да, да, такое прозвище у него и было – Балык! – подтвердила тетя Вера.
Опера сразу поняли: Балыка убрал «синедрион» криминальных авторитетов. Нанятый Булыгиным исполнитель в лице Сагурова дважды провалил покушение на Елену Кубышную. Сам Балык его нейтрализовать (то бишь уничтожить физически) не смог по той простой причине, что Сагуров, не исполнив поджога, внезапно куда-то бесследно исчез. Но так как его убийство было запланировано изначально, главные заказчики расправились с самим Булыгиным, чтобы «обрубить концы» – нет человека, нет и проблемы.
