Николай Леонов
Полицейский звездопад (сборник)

Глава 9

На следующий день, едва позавтракав, друзья сели в крячковский «Форд» и покинули гостеприимный двор Оксаны. В первом же киоске Стас купил все газеты объявлений, какие имелись, нашел предложения об аренде гаражей и начал их обзванивать. Спустя несколько минут подходящий вариант был найден, причем не слишком далеко от дома Оксаны. Крячко отправился ставить машину в гараж, а Гуров подыскал себе наблюдательный пункт на углу улицы, чтобы наблюдать за домом Оксаны.

Долго ждать ему не пришлось – уже через полчаса на улицу свернула новенькая «Ауди». Машина остановилась как раз возле дома Оксаны, из нее вышла женщина, скорее даже дама. Светлые волосы обрамляли загорелое лицо – словно его обладательница только что прибыла откуда-нибудь из Хургады или Пхукета, на котором выделялись цепкие глаза. Короткое пальто золотистого цвета, явно дорогое, в тон ему сапожки. В общем, сомнений не оставалось – это была Настя Клочкова собственной персоной.

Энергично простучали по разбитому асфальту каблучки, и спустя минуту дама уже барабанила в окно. Там мелькнуло лицо Оксаны, затем скрипнула открываемая калитка, и энергичная дама скрылась из глаз. Гуров принялся ждать.

Минут через восемнадцать, как засек оперативник, снова скрипнула калитка, и Настя Клочкова вышла на улицу. Оксана ее провожала. Стоя у ворот, женщины обменялись еще несколькими фразами, после чего риелтор проследовала к машине. Заурчал мотор, «Ауди» развернулась и покатила обратно.

Дождавшись, пока машина скрылась из глаз, Гуров направился к дому. Оксана, как и было условлено, его ждала и сразу открыла калитку.

– Ну как прошли переговоры? – спросил Лев, когда они вошли в дом.

– По-деловому, – ответила Оксана. – Наша «деловая женщина» быстренько еще раз осмотрела дом, записала все данные. Потом обговорили сумму. Причем представляете – она заявила, что сможет продать дом значительно дороже, чем я рассчитывала. Я думала получить два, от силы два с половиной миллиона, а она сказала, что найдет покупателя и за три. Так что я от сотрудничества с мадам Клочковой получу большую выгоду.

– А о покупке тоже успели поговорить? – поинтересовался Гуров.

– Да, конечно. Я ей продиктовала параметры жилища Тараса Григорьевича. Не сомневаюсь, что она предложит мне его квартиру. Если он, конечно, подал объявление, как мы договаривались.

– И когда она обещала представить тебе варианты покупки?

– Представьте себе – к вечеру. Вот скорость! Вообще не женщина, а какой-то реактивный самолет. Уже сегодня к вечеру, в крайнем случае, завтра днем она обещала привести первого покупателя, и так же быстро, сегодня-завтра, найти мне подходящую квартиру. Так что буду ждать звонка от милой Насти.

– Что ж, будем ждать, – сказал Гуров. – Это такая же важная часть нашей работы, как слежки и погони. Конечно, было бы правильнее организовать прослушку ее телефона – так мы узнали бы гораздо больше и значительно быстрее. Но чего нет, того нет, придется действовать старыми, проверенными методами. Самое большее, на что мы можем рассчитывать, – это проследить за ее машиной. Возможно, она нас выведет на неизвестных нам членов банды. Например, на этого улыбчивого гражданина, который забалтывал Скобликова и накачивал его пивом, а затем привел его прямиком в руки убийц. А пока будем отдыхать.

Однако долго отдыхать Гурову не пришлось. Сначала послышался сигнал сотового телефона, который извещал, что пришла эсэмэска. Гуров открыл ее и прочитал следующее сообщение: «Интернет уже доступен, газеты будут завтра. Утки сидят на яйцах. С боевым приветом – Тарас».

– Ну вот, – произнес Лев, обращаясь к Оксане, – ваш знакомый Тарас Григорьевич держит слово. Он только что сообщил, что разместил сообщение о продаже своей квартиры в Интернете, а завтра оно появится в здешних газетах.

– А я вам что говорила? – откликнулась девушка. – Тарас Григорьевич – человек обязательный, на него вполне можно положиться.

Гуров был готов немного обсудить деловые качества Тараса Козенко, благо делать пока было нечего, но тут раздался стук в окно. Оксана выглянула на улицу и увидела правозащитника Александра Новикова. Это ее встревожило.

– Странно, что Александр Дмитриевич днем пришел, – сказала она, направляясь к двери. – Обычно он днем очень занят, приходит только вечером.

Спустя несколько минут юрист вошел в комнату и поздоровался с Гуровым.

– Я все дела бросил, – заявил он с порога. – Решил, что информация, которую я собрал, – чрезвычайной важности, и надо ее вам сообщить как можно быстрее.

– А что за информация? – спросил Лев.

– Помните, я обещал продолжить поиски пенсионеров, продавших свои квартиры и затем бесследно пропавших? Так вот, я вчера весь день этим занимался. Подключил одну свою знакомую – она работает в архиве городского БТИ. Это мне сильно помогло, я нашел то, что искал.

– Значит, ваше предположение оказалось правильным, и люди начали пропадать еще в прошлом году?

– Да, я нашел пропавших в прошлом году, но не только, – ответил правозащитник. – Оказалось, что и в этом году я еще не всех отыскал. На самом деле жертв больше. Впрочем, я сейчас все вам подробно изложу. – Он снял пальто, сел к столу, открыл свой объемистый старенький портфель и начал свой рассказ: – Как вы помните, при нашей первой встрече я сообщил, что в нынешнем году пропали три человека, не считая Павла Скобликова. Это были Юсуф Гилязов, Лидия Лейкина и Елена Поплавская. Я думал, что это и так много – четыре убийства за неполный год, и больше искать не собирался. Но Валентина Ильинична – это моя знакомая – меня убедила проверить их архив. И что же оказалось? Мы обнаружили еще двоих пропавших!

– Тоже пенсионеры? – спросила Оксана, которая с интересом прислушивалась к его словам.

– Да, два одиноких пожилых человека, – подтвердил Новиков. – Один, Виктор Викторович Алексеенко, жил на набережной Волги – это у нас самый престижный район, квартиры там очень дорогие. К тому же это «сталинка», потолки высоченные, комнаты просторные, хотя квартира старой планировки. В общем, жил бывший главный инженер нашего нефтеперегонного завода один в трех комнатах, не тужил и вдруг внезапно задумал эту квартиру продать. А родных у него, надо заметить, в Залежинске нет, все или в Москве, или на Украине, так что советоваться ему было не с кем. И первыми, кто узнал о том, что Алексеенко продал квартиру, были его соседи. Ну а соседи, сами понимаете, не будут проверять, жив ли их бывший сосед, или нет, и как ему живется на новом месте. В общем, когда живущая в Москве дочь главного инженера спохватилась, что от отца что-то долго нет ни писем, ни звонков, выяснилось, что пенсионер уже два месяца как числится умершим. Квартира его продана, а куда делись деньги – неизвестно…

В это время на крыльце послышались звуки шагов, дверь открылась, и в комнату вошел Стас Крячко.

– День добрый! – приветствовал он правозащитника. – У вас, я вижу, опять совещание?

– Александр Дмитриевич принес новые данные о погибших владельцах квартир, – объяснил ему Гуров. – Садись и слушай. Эти случаи надо будет проверить, выяснить, та же самая фирма работала или кто-то другой. – Затем повернулся к Новикову: – А второй случай какой?

– Второй эпизод, по совпадению, тоже связан с нефтеперегонным заводом, – ответил тот. – Только если бывший главный инженер этого завода Виктор Алексеенко жил в доме на набережной, то бывшая работница Евгения Кокошина обитала неподалеку отсюда, в Заводском районе. У нее была квартира в одном из домов, когда-то построенных заводом для своих рабочих.

– Квартира трехкомнатная? – уточнил Гуров.

– Совершенно верно, – подтвердил Новиков. – Квартира трехкомнатная, дом в хорошем состоянии, но поскольку район отдаленный, цена этого жилья была не очень высокая. Даже странно, что наши «черные риелторы» – если тут они действовали, – соблазнились такой мелочью.

– Можно предположить, что эта сделка им легко досталась, – заметил Крячко, – и не потребовалось эту вашу Кокошину уговаривать. Может, она сама на них вышла, а уж они не отказались.

– Да, такое может быть, – согласился Лев. – И тогда этот случай представляет особый интерес. Возможно, кто-то из членов банды живет в этом же доме или был как-то связан с покойной. Я правильно понял, что женщина продала квартиру, а вскоре оказалась на кладбище?

– Совершенно правильно, – кивнул Новиков. – Родственников у нее не было, ее смертью никто не интересовался, похоронили за общественный счет.

– Стало быть, вместе с теми, о которых мы уже знаем, получается в этом году шесть трупов? – спросил Крячко.

– Шесть трупов владельцев квартир, и еще Анвар, сын Юсуфа Гилязова. Причем год еще не закончился.

– И вы сказали, что нашли кого-то за прошлый год, – напомнил Гуров.

– Да, нашел. Вернее, мы с Валентиной Ильиничной вместе нашли. Еще шестеро погибших: Геннадий Салимов, Антонина Тарасова, Василий Тараканов, Владимир Белостропов, Зинаида Григорьева и Борис Шонькин. Схема везде та же, нам уже знакомая: одинокий человек, живущий в большой квартире, внезапно принимает решение ее продать, продает, потом загадочным образом гибнет, а деньги исчезают неизвестно куда.

– И ни один случай не был расследован? – поинтересовалась Оксана.

– Нет, ни один, – покачал головой Новиков.

– Хорошо, а за более ранние годы – там какая картина? – спросил Гуров. – Хотя вы, наверное, не успели это проверить – слишком большой объем работы…

– Ошибаетесь – успел, – ответил правозащитник. – Я же сказал: меня эта история так захватила, что я все свои дела отложил. Чувствовал, не успокоюсь, пока все не выясню. Так что мы с моей знакомой перерыли также и весь позапрошлый год. Нашли лишь одно-единственное исчезновение, причем в самом конце года, в декабре. Пропала пенсионерка Елизавета Рыбкина. И когда я листал ее дело, я вдруг сообразил, почему в тот год произошло лишь одно убийство, и почему именно в декабре. Иначе и не могло быть! За более ранние месяцы можно было и не искать!

– Саша, почему ты так уверенно говоришь? – удивилась Оксана. – Разве что-то мешало этим бандитам убивать раньше?

– Да, мешало! – твердо заявил Новиков. – Только не что-то, а кто-то. Ведь до конца позапрошлого года наше областное УВД кто возглавлял?

– Кто? – переспросила Оксана, на миг задумалась, потом вспомнила: – Соболев тогда возглавлял, Андрей Васильевич!

– А ты случайно не помнишь, когда он ушел со своего поста?

– Нет, вот этого не помню, – призналась девушка.

– В октябре того года! – торжественно провозгласил Новиков. – Недавно как раз два года исполнилось с того момента.

– Так вы хотите сказать, что только после его ухода… – начал Гуров.

– Ну да, конечно! – воскликнул правозащитник. – Это он им мешал! Я думаю, сама группа «черных риелторов» сложилась раньше. Возможно, они какими-то противозаконными делами уже тогда занимались, всякие аферы квартирные проворачивали. И уже тогда, возможно, у кого-то из них возник этот замысел – убивать одиноких квартировладельцев. Но Соболев им мешал. Пока он был во главе областной милиции, они на это не решались. Но, как только он ушел, препятствие исчезло и они принялись за дело.

– Но ведь после ухода Соболева областное УВД некоторое время возглавлял его протеже, которого Андрей Васильевич считает честным человеком, – возразил Гуров.

– Ну да, сначала на этом посту был Крайнов, – согласился Новиков. – Но пробыл он там совсем недолго, всего четыре месяца. Уже в феврале прошлого года пришел приказ о его отставке, и начальником областной милиции стал Леонид Мартынович.

– То есть бандиты начали убивать уже при Крайнове, – задумчиво произнес Лев. – Значит, он им не слишком мешал…

– Да нет, я думаю, мешал, но не так сильно, как Соболев. А у них, как видно, уже терпежу не было. Не могли они больше ждать! Ведь миллионы рублей, с их точки зрения, пропадали буквально зря. На пути к этим миллионам стояли лишь несколько одиноких стариков и старух. И решив воспользоваться тем, что новый начальник, Крайнов, не успел полностью войти в курс дела, взять все под контроль, они начали свой «проект»… А уже когда Мартынович смог подсидеть Крайнова и сам стать начальником управления, тут уж им ничего не мешало развернуться.

– Что ж, я думаю, вы правы, – согласился Гуров. – Ход рассуждений безупречный, выводы тоже. Должен сказать, Александр Дмитриевич, что вы проделали огромную и очень нужную работу. Большое вам спасибо!

– Вы мне прямо как благодарность перед строем объявляете, – иронически заметил правозащитник. – Осталось только грамоту вручить. А я не за благодарности работаю! Просто не могу смириться с мыслью, что старики гибнут, а эти негодяи остаются безнаказанными!

– Да, я понимаю… – пробормотал Гуров, подумав при этом, что с людьми такого типа, как Новиков, всегда трудно. – А вы можете оставить мне часть ваших материалов? – попросил он. – Чтобы мы могли с ними работать?

– Я подумал об этом, – ответил Новиков, – и снял копии со всех документов. Так что оставлю вам не часть, а всю папку. Вот, берите. А я пойду, а то у меня вся моя правозащитная деятельность второй день стоит.

Когда Новиков ушел, Гуров просмотрел оставленные им материалы и сказал:

– Значит, будем действовать так. Сейчас со всех этих бумаг надо снять копии. Кажется, у вас, Оксана, есть принтер?

– Да, есть, – подтвердила девушка.

– Вот и отлично. Снимем копии, я позвоню нашему коллеге лейтенанту Строеву и назначу ему встречу. Расскажу об успехах Новикова, передам эти бумаги. Пусть проверит по милицейской базе данных, какие следственные действия проводились по этим делам. А ты, Стас, возьмешь себе другой экземпляр этой папки и пойдешь по всем адресам, которые здесь значатся.

– Собирать свидетельские показания? – спросил Крячко.

– Совершенно верно. Ведь нам надо явиться в суд не с пустыми руками, и не с какими-то предположениями и гипотезами, а с правильно собранными документами.

– Слушай, я вижу, мне тут половину города надо объехать, – недовольно проговорил Стас, просматривая полученную от Новикова папку. – На общественном транспорте это будет долго и неудобно, а на такси – подозрительно. У таксиста, если его взять на весь день, могут возникнуть вопросы. Да и дорого получится. Может, я сегодня еще воспользуюсь своей машиной? Ведь пока о нас с тобой никто не знает…

Подумав немного, Гуров ответил:

– Да, сегодня, я думаю, это сделать можно. А я на встрече со Строевым постараюсь получить от него здешние номера. Без них, как видно, нам не обойтись.

Оксана быстро изготовила дубликат принесенных правозащитником документов. Гуров тем временем созвонился с лейтенантом и договорился встретиться с ним в кафе «Закуска». Затем сыщики вместе с Оксаной отправились в арендованный Крячко гараж – решили, что Стас подвезет Льва до места встречи, а девушку до работы, а уже затем отправится по адресам погибших владельцев квартир.

Гуров вернулся на «конспиративную квартиру» Оксаны раньше всех. Чтобы не терять времени, он сел за ноутбук и принялся составлять обвинительное заключение. Это была важная работа, которую он никому не мог передоверить, и Лев ушел в нее с головой.

От работы его отвлек звонок Оксаны. Девушка сообщила, что ей только что звонила Настя Клочкова, которая известила клиентку, что завтра в десять утра, как и обещала, приведет покупателя, и Оксана должна быть на месте, чтобы встретить его.

– Что ж, значит, нам со Стасом завтра с утра пораньше надо выметаться из дома, – сказал ей в ответ Гуров. – Мы так и сделаем.

Не успел он отключить телефон и снова приняться за работу, как стукнула калитка, затем отворилась дверь, и появился Крячко.

– Ну что, как прошел день? – спросил его Гуров. – Собрал что-нибудь? Или все отказываются говорить?

– Почему же все? – ответил Крячко. – Кое-кого разговорил. Успел пообщаться с соседями трех человек – этого самого бывшего главного инженера нефтеперегонного завода Алексеенко, а также Антонины Тарасовой и Елены Поплавской.

– Ты их так подобрал, потому что адреса рядом? – догадался Гуров.

– Угадал, – хмыкнул Крячко. – Слушай, давай я потом тебе все расскажу. Сначала поедим чего-нибудь, а то я голодный как волк.

– Может, Оксану дождемся? – не поддержал его Гуров. – Неудобно как-то получится.

– Ну давай что-нибудь перекусим, а потом уже будем хозяйку дожидаться, – предложил Крячко. – Иначе не дождусь, умру с голоду.

Тут Гуров вспомнил, что они с лейтенантом Строевым, встречаясь в кафе, успели перекусить, а Стас все это время оставался без куска во рту, и согласился с его предложением.

Осмотрев холодильник, сыщики обнаружили приготовленные Оксаной котлеты, после чего дружно почистили картошку и поставили ее вариться. Они уже раскладывали еду по тарелкам, когда отворилась дверь, и вошла Оксана.

– Мне нет прощения! – воскликнула девушка. – Я тут бегаю по делам, а гости голодные сидят! Сами еду готовят!

– Это нам нет прощения, – ответил на это Гуров. – За то, что тебя не дождались.

– Ничего, зато все получилось как нельзя лучше, – подвел итог Крячко. – Раздевайся и садись, а то картошка стынет.

Спустя несколько минут все дружно налегли на еду. Сначала ели молча, потом, когда перешли к чаю, Стас начал рассказывать, что ему удалось узнать за день. Он как раз заканчивал излагать содержание своих бесед с соседями Виктора Алексеенко (о бывшем главном инженере, как человеке известном, нашлось кому рассказать), когда телефон Гурова снова издал сигнал, сообщая, что пришла эсэмэска. Сыщик открыл сообщение и прочитал следующее: «Срочно приезжайте, надо поговорить. Есть что рассказать. Тарас».

– Ваш знакомый господин Козенко просит срочно приехать, – сообщил он Оксане. – Не знаю, что это ему вздумалось… Все вроде идет по плану, ничего чрезвычайного не должно сегодня случиться… Может, Тарасу Григорьевичу просто поговорить охота?

– Нет, Тарас Григорьевич никогда не станет зря беспокоить, – твердо заявила Оксана. – Раз он пишет, что надо срочно, значит, так и есть. Если хотите, давайте я вместо вас съезжу.

– Нет, зачем же ты поедешь? – сказал Лев, поднимаясь. – Вы с полковником Крячко оставайтесь на хозяйстве, а я поеду узнаю, что там такого стряслось.

Глава 10

Гуров решил лишний раз не «светиться» с московскими номерами и не стал брать «фордик» Крячко, а вместо этого вызвал такси. Доехал он довольно быстро и спустя полчаса уже вступил на темную лестницу дома, где жил бывший узник ГУЛАГа.

Оказавшись на знакомой площадке второго этажа, он по привычке начал искать кнопку звонка, но, вспомнив, что его не существует, коротко постучал и стал ждать.

За дверью послышались шаги, и густой голос хозяина произнес:

– Ага, вот и вы, Лев Иванович. Милости просим…

Дверь распахнулась, и Гуров вошел в квартиру.

– Как это вы меня узнали по стуку? – спросил он. – Ведь я один к вам еще не приходил.

– Даже не знаю, как это у меня получается, – развел руками Козенко. – Как-то само выходит. Да сейчас это было нетрудно: ведь я вас ждал. Кстати, и чай успел заварить. Проходите, сейчас чайник принесу.

Гуров прошел в комнату и сел за стол, на котором уже стояли две чашки и блюдце с лимоном.

Спустя минуту появился хозяин с чайником в руках. Когда золотистый напиток был разлит по чашкам, Лев спросил:

– Так что у вас стряслось? Почему такая срочность?

– То самое и стряслось, – ответил Козенко. – Операция началась!

– Это в каком смысле? Что вы объявление дали, я знаю, а больше вроде ничего не должно было случиться.

– Может, и не должно, а случилось, – сказал бывший узник. – Я тоже не ждал, что сегодня что-нибудь произойдет. С утра, как обычно, отправился по делам: сначала в горадминистрацию, жалобу на энергетиков подать…

– А что, у вас свет отключают?

– Отключают, только не у меня – у старушки одной. У нее проводка старая, вся в негодность пришла. Ее заменить надо, а эти болтуны только обещают, а делать ничего не делают. Ну вот она меня и попросила за нее походатайствовать. Значит, сперва в администрацию, потом к нотариусу, оттуда в суд… В общем, домой только в третьем часу пришел. Дверь открываю, а тут соседка, Люська из восьмой квартиры, высунулась и говорит: «К тебе, Григорьич, тетка какая-то приходила. Ух и настырная! Уж она стучала, стучала! Пришлось мне выйти, сказать, что тебя нету. Тогда она на меня набросилась».

«Это в каком смысле набросилась? – спрашиваю ее. – Претензии у нее какие, что ли?»

«Нет, – говорит Люська, – не претензии. А вопросов у нее много было. Что ты за человек, да чем занимаешься, да кто к тебе ходит, да с кем живешь…»

Тут я смекнул, что это, должно быть, та самая риелторша пожаловала, из бандитов, – продолжал свой рассказ Тарас Григорьевич, – и спрашиваю соседку: «А кто, мол, эта тетка? Не риелтор случайно?» А она мне отвечает: «Нет, не риелтор. А вроде как из собеса. Или еще откуда-то, где пенсионерами занимаются. Объяснила мне, что они выявляют всех одиноких пенсионеров и ставят их на учет, чтобы о них заботиться. Так что о тебе, Григорьич, теперь заботиться будут».

Я, прямо скажем, удивился. Вы мне о риелторше говорили, а никого другого я не ждал. Что, думаю, за тетка заботливая такая? Вдруг слышу: в дверь стучат, и стук незнакомый. Открываю – стоит женщина. «Я, – говорит она, – социальный работник. Могу удостоверение показать, если не доверяете. Мы выявляем всех одиноких людей…» Ну и дальше излагает то, что я уже от Люськи слышал. Я ее в комнату не приглашал, так, в прихожей разговаривали…

– А как выглядела эта заботливая женщина? – спросил Гуров. – Случайно не загорелая такая, словно с курорта вернулась? И пальто у нее не золотистое?

– Нет, загара я у нее особого не заметил, – покачал головой Козенко. – Рост 160–165, лет 35–37, глаза карие, волосы черные, вроде натуральные, на правом ухе родинка. А так без особых примет.

– Ничего себе – «без особых примет»! – воскликнул Лев. – Вы такое описание дали – прямо как в школе милиции учат!

– Ну я там не учился, не знаю, – ответил хозяин. – А пока на зоне поживешь, да к «куму» тебя потаскают – много чему научишься. А чего вы про загар спрашивали?

– Вот эта самая Настя, которую мы считаем главным риелтором у бандитов, дама очень даже загорелая, – объяснил Гуров. – Словно только что с курорта вернулась. И одевается модно: пальто золотистого цвета, сапожки такие же…

– Нет, эта другая была, – покачал головой Козенко. – Кто же это мог ко мне пожаловать?

– Кажется, я знаю, кто была эта посетительница. Есть у них одна женщина, Наташей ее зовут. Она и в самом деле социальный работник. Обслуживает одиноких людей, продукты им носит, врачей вызывает. Только работает она в другом районе.

– А что же она у меня забыла? – удивился Козенко.

– А вот то самое и забыла, – объяснил Гуров. – То, что ей главарь банды поручил – узнать, как вы живете, нет ли родственников. Ведь большую часть своей зарплаты она, как видно, не на работе получает, а за услуги, оказанные бандитам.

– Тогда понятно! – воскликнул Тарас Григорьевич. – Понятно, зачем она и к другим соседям заходила!

– А она еще к кому-то обращалась?

– Ну да! Это мне уже позже Васильич с первого этажа рассказал. Эта самая Наташа и к ним заглядывала, интересовалась тем же самым: один ли я живу, и кто ходит, и есть ли родственники.

– Значит, бандиты всерьез за все взялись, – заключил Гуров. – Так что вывод вы правильный сделали: операция и в самом деле началась. Теперь вам надо ждать визита главной дамы – Насти Клочковой.

– Так я ее вроде не приглашал. А разве риелтор может сам свои услуги предлагать?

– Почему не может? Скажет, что прочла ваше объявление, что у нее есть подходящие варианты… Это дама бойкая, найдет что сказать.

– И когда же мне ее ждать? – поинтересовался Козенко.

– Думаю, что она вам позвонит завтра ближе к обеду… – начал Гуров, но не успел закончить, потому что неожиданно раздался стук в дверь. Стук был резкий, требовательный. – Поздно к вам гости ходят, – заметил он. – Что, какие-нибудь жалобщики?

– Не знаю, – с сомнением покачал головой Козенко. – Это кто-то незнакомый стучит. Похоже, женщина. Ладно, пойду, открою.

– Погодите-ка, – остановил его Лев. – Эти окна у вас куда выходят – на улицу?

– Ну да, – кивнул хозяин.

Гуров шагнул к окну и выглянул наружу. Хотя на улице было темно, одинокий фонарь горел лишь где-то вдалеке, этого света хватило, чтобы он разглядел дорогую иномарку, стоящую прямо у дверей дома.

– Кажется, я знаю, кто к вам пожаловал, это та самая Настя Клочкова. Не стала она ждать завтрашнего дня. Да, и правда бойкая женщина! Однако как нам быть? Я бы не хотел до поры до времени с ней встречаться. Пусть лучше она пока обо мне не знает. Можно тут у вас куда-то спрятаться?

– Можно! – кивнул Козенко. – Ну-ка, пошли тихонько…

Они вместе вышли из комнаты и направились в кухню, в углу которой была узкая дверца. Тарас Григорьевич открыл ее, и обнаружилось крохотное помещение, заставленное сломанными стульями, досками, прочей рухлядью.

– Как, поместитесь в этом чуланчике? – спросил он.

– Думаю, помещусь, – ответил Гуров. – Только не забудьте этой Насте сказать, что чулан не открывается – например, забит. А то она с ее характером и сюда нос сунет.

– Разве? – усомнился Козенко. – Ладно, тогда я замок прилажу. Скажу, что заперто, а ключ – не помню где.

Гуров забрался в чулан, немного повозился, устраиваясь поудобнее. Хозяин тем временем закрыл дверь, загремел замком. И все эти действия сопровождались непрекращающимся стуком в дверь. Как видно, риелтор Клочкова была готова стучать хоть до утра.

– Иду, иду! – услышал Гуров доносившийся из коридора голос хозяина. Вскоре раздались шаги и голоса двух человек. Козенко провел гостью в комнату, и Гуров не мог разобрать, о чем они там говорили. Но затем голоса приблизились. Как видно, риелтор пошла осматривать квартиру.

– Так, вижу, – говорила риелторша. – Тут у нас кухня. Пол – дерево, проводка старая, плита… ну, плита тоже… А тут что?

– Здесь у меня чулан, – отвечал Козенко.

– А покажите, – потребовала Клочкова.

– Зачем? – искренне удивился хозяин. – Чулан и чулан. Старье всякое лежит.

– Это для вас он чулан, – объяснила риелтор. – А новые хозяева там, может, комнату сделают. Для ребенка. Или для старушки какой. Мне все надо видеть. Это в ваших же интересах.

– Да я не против, – пробасил Козенко. – Только я, как последний раз рухлядь туда убирал, взял его и запер. Вон, видите – замок. А где ключ лежит, я сейчас и не упомню.

– Что ж вы так, Тарас Григорьевич! – попеняла ему Клочкова. – Это же дополнительная площадь! Ценность квартиры повышается! Скажите хоть, какая там площадь в этом чулане.

– Площадь… – задумчиво произнес Козенко. – В ширину там метра полтора. А в длину побольше: метра два – два с половиной.

– То есть около четырех метров площади, – заключила Клочкова. – Вполне можно использовать. Так что давайте договоримся: в следующий раз, когда я приду уже с покупателем, ключ надо найти. Вы меня поняли? Я действую исключительно в ваших интересах!

– Хорошо, я понял, – смиренно произнес хозяин. – А как насчет вариантов обмена?

– Не обмена, а покупки, – ответила риелторша. – Как вы не привыкнете, что понятие «обмен» устарело! Вашу будущую квартиру я буду искать. Думаю, дня через два предложу первые несколько вариантов. Хорошо, тут я все увидела. Давайте пойдем, посмотрим еще санузел.

Голоса удалились. Через какое-то время хлопнула дверь, и Гуров услышал шаги хозяина. Звякнул снимаемый замок, дверь открылась.

– Ну что, познакомились? – спросил Лев, выбираясь из чулана.

– Да уж, познакомился, – покачал головой Тарас Григорьевич. – Ну и женщина! Не женщина, а прямо станковый пулемет! Откуда только такие берутся? Раньше вроде у нас такие не водились…

– Почему же не водились? – не согласился Гуров. – Разве не помните: «Есть женщины в русских селеньях… Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет…»

– Ну нет, это не про нее! – решительно возразил хозяин. – Коня она, может, и остановит, если его с выгодой продать можно, а вот в избу входить не будет ни при какой погоде.

– Да, пожалуй, – кивнул Гуров. – И о чем вы с этой энергичной дамой договорились?

– Да вы сами почти все слышали, – ответил Козенко. – Уже завтра обещала покупателя на мою хату привести, а дня через два предложить новое жилье. Сказала, что дом у меня старый, ветхий, и это сильно снижает стоимость. Но, с другой стороны, район хороший. Оказывается, здесь в ближайшее время хотят все сносить и строить элитное жилье. Так что за мою квартиру можно выручить приличную сумму. Но тут, она говорит, важен каждый метр, поэтому так за этот чулан уцепилась. А еще похвалила, что ванная большая.

– И что она вам за ваш ветхий дом обещала?

– Можно купить однокомнатную в неплохом районе или даже двухкомнатную в Заводском.

– Вот видите, – сказал Гуров. – Не женщина, а просто благодетель какой-то. Так что вы от нашей операции «Подсадная утка» еще и выиграете.

– Что ж, может, и выиграю, – кивнул хозяин. – Если, конечно, в живых останусь. И в связи с последним моментом у меня возникло одно соображение. Хочу поделиться.

– Хорошо, давайте поделитесь, – кивнул Лев.

– Нет, тут разговор серьезный, просто так его вести нельзя, – покачал головой Тарас Григорьевич. – Пойдемте в комнату, еще чаю нальем, тогда скажу.

Они вернулись в комнату, сели за стол. Козенко разлил по чашкам остатки чая, сделал большой глоток и произнес:

– Я вот какой вопрос предлагаю обсудить. Как они меня убивать будут?

Гуров, вслед за хозяином тоже поднесший чашку ко рту, едва не поперхнулся чаем.

– То есть, что значит, «как»? – спросил он, справившись с изумлением.

– То и значит. Вы мне, когда с Оксаной вместе были, рассказывали, как они убивали прежних квартировладельцев. Одного на рельсы положили, другого в канаве утопили, третий угарным газом отравился… И каждый раз все выглядит довольно правдоподобно, поэтому дело не возбуждают. Вот я задумался: какой способ они ко мне применят?

– Зачем вам об этом думать, не понимаю?

– Как зачем? – удивился Козенко. – Хочу подготовиться. Если буду знать, что они задумали, заранее пойму: вот оно, сейчас «мочить» станут.

– Тарас Григорьевич, вы нас, наверное, неправильно поняли в прошлый раз, – принялся объяснять Гуров. – Мы не собираемся доводить дело до того, чтобы вам угрожала реальная опасность. Мы с полковником Крячко и лейтенантом Строевым обязательно будем находиться где-то рядом и, как только возникнет угроза, сразу придем вам на помощь. И задержим бандитов с поличным.

– Вы даже не замечаете, что сами себе противоречите. Как же вы задержите бандитов с поличным, если опасность не будет реальной? Тогда никаких улик против них не найдете. В крайнем случае, сможете им припаять только незаконное хранение оружия. Да и то, скорее всего, холодного. А это еще доказать надо, что нож у него в кармане – это оружие. Нет, чтобы что-то доказать, опасность должна быть совершенно реальной. Вот я думаю: какая именно опасность будет в моем случае? Я как рассуждаю? Я – человек довольно крупный, по комплекции вот вроде вас, так что схватить меня за шиворот и засунуть в канаву с водой вряд ли получится. На рельсы положить тоже трудно – сопротивляться буду. А драться я умею, жизнь научила. Значит, остается или угарный газ, или электроток. Ну, в крайнем случае, ДТП со смертельным исходом. Логично я рассуждаю?