Николай Куценко
Рубашка
© Николай Куценко, 2018
© ИД «Флюид ФриФлай», 2018
* * *
Выражаю глубокую благодарность Анастасии Зайцевой, другу и замечательному писателю, за то, что она была моим первым редактором и критиком
Глава 1. Защита
– Максим, зайдите ко мне на минутку, – шепнул пожилой профессор, хлопнув сзади по плечу молодого аспиранта.
Тот от неожиданности шагнул вперед, но сразу же остановился и повернулся к профессору.
– Да не бойтесь вы, Максим! Неужели я так вас напугал?
Седая мохнатая голова завкафедрой, тонкого и высокого как жердь, напоминала растрепанную метелку, вымазанную в белой краске, но в голубых глазах сквозила какая-то детская невинность и бояться его было бы, мягко говоря, несерьезно.
Сам же аспирант, среднего роста, худой, с темными ровными волосами и аккуратной челкой, с четко очерченным лицом, ярко выраженными скулами, острым подбородком, а главное – крупными карими глазами, выделялся редкой красотой среди студентов геофака, в большинстве своем серых и незаметных.
– А, это вы, Иван Денисович! Извините, просто задумался, – оправдываясь, промямлил Максим и зачем-то первым протянул профессору руку.
Профессор немного опешил, но сразу руку его пожал.
– Вы что вспотели-то весь? Нервничаете? – поинтересовался Иван Денисович монотонно, будто пытаясь загипнотизировать молодого аспиранта. При этом профессор слегка приподнял уже освободившуюся правую руку и махал ею в воздухе, словно дирижер на концерте.
– Есть немного. Защита все-таки, – ответил аспирант и тыльной стороной ладони вытер лоб, на котором блестели капельки пота.
– Так сейчас-то что нервничать?! – удивленно спросил профессор. – Сейчас-то чего? Это раньше надо было. А так-то уже всё! Мы же вас на защиту не просто так выпустили…
– В каком смысле? – все еще не понимал Максим. – Что вы хотите сказать?
– Ладно-ладно, хватит. Зайдите-ка ко мне на минутку, – махнул профессор уже левой рукой, будто не приглашая его в кабинет, а отгоняя муху.
Иван Денисович тихо толкнул дверь и исчез в темной комнате. Максим последовал за ним.
Ему и раньше приходилось бывать в кабинете заведующего кафедрой геофизики, но обычно в присутствии своего научного руководителя и других аспирантов. А вот чтобы один на один – такого еще не было. Профессор не стал включать верхний свет, а зажег лишь настольную лампу. В комнате от этого стало уютно: приглушенный свет создавал доверчивую, располагающую атмосферу.
Профессор уже сидел за столом и медленно перебирал бумаги, словно планировал раскрыть Максиму какой-то тайный план.
– Слушаю, – почему-то шепотом сказал Максим и почувствовал неуместность произнесенного слова.
Профессор тоже слегка удивился, нахмурился, но почти сразу заговорил:
– Хорошо, что слушаете. Вам сейчас это будет необходимо… – Он сделал небольшую паузу. – Так вот, я хочу, чтобы вы остались на кафедре. Преподавателем! Как вам такое предложение?
Максиму показалось, что голубые глаза профессора неестественно ярко заблестели.
От услышанного аспирант слегка опешил, но быстро обрел равновесие и даже вытянулся, словно пионер на собрании отряда.
Максим не знал, как реагировать: сразу отказаться он не мог, ведь было ясно, что от его решения зависит судьба сегодняшней защиты, но и согласиться тоже не мог: он уже подал заявление в НИИ, где планировал возглавить лабораторию. И преподавательская карьера в университете не выдерживала никакого сравнения с этим.
– Смотрю, что-то вы опять испуганы, – тихим голосом продолжил профессор, так же монотонно, как и раньше. Его тонкие длинные пальцы вертели карандаш, иногда крепко его сжимая. – Так вот, не надо ничего бояться! Это же для вас реальный шанс построить научную карьеру!
– Спасибо, Иван Денисович, я совсем не боюсь, но… – Тут Максим закашлялся, не зная, что сказать дальше. – Это очень неожиданно все… как-то…
– Я с вашим руководителем поговорил уже – он не против! Так что решайтесь, Максим, ей-богу. Чего тут думать? – Профессор тряхнул мохнатой головой.
Тон профессора стал меняться, и в его голосе появились нехарактерные звонкие нотки. Максим занервничал:
– Мне бы с супругой поговорить, а то без нее…
– Понимаю, вопрос серьезный. Сколько вам надо времени?
– Вечером решим, – задумчиво ответил Максим, глядя в окно. – Думаю, вечера нам хватит.
Профессор громко вздохнул. Чистые голубые глаза его стали грустными и печальными. Он положил карандаш на стол и подошел к окну.
– Знаете, Максим… – В голосе профессора появились чуть ли не нежные интонации. – Вы мне чем-то меня самого напоминаете, лет этак сорок назад. Амбициозный, умный, страстный, если хотите… Но неопределенный. Просто жуть какой неопределенный.
– Так ведь… – стал оправдываться Максим.
– Да-да, неопределенный. Это наш с вами общий минус. Но с годами пройдет, поверьте. В общем, так! Сейчас на защиту, после – отмечайте, а завтра – я жду вашего решения. И надеюсь, оно будет исключительно положительным!
– Да-да, конечно, – отвечал Максим, осторожно пятясь к двери.
– Удачи!
Профессор все еще смотрел в окно и не спешил оборачиваться к собеседнику.
– Спасибо, профессор, а вы сами-то подойдете?
– Ближе к концу. У меня тут дела еще… – Он выдержал небольшую паузу и наконец обернулся: – И да! Поздравляю вас еще раз!
– Спасибо, – неловко ответил Максим и опустил глаза.
Он спиной открыл дверь, развернулся и быстрыми шагами направился по коридору в сторону далекой аудитории, где к этому моменту уже должен был собраться весь ученый совет. Некоторые из участников еще стояли у входа, переговариваясь и не спеша занять свои места.
Он почти пробежал мимо нескольких дверей, вдоль длинных пустых стен, как вдруг услышал знакомый женский голос:
– Макс, стой!
Он остановился. Непонятно было, откуда она тут появилась. Рыжая, худая, высокая. Она была в кружевных колготках, темном обтягивающем платье и красных глянцевых туфлях. Тонкий, чуть неправильной формы нос. На белой груди весело расцветало ожерелье из мелких ракушек.
– Аня? Ты что тут делаешь? – испуганно проговорил он. – Ты зачем пришла?
Она быстро и молча приблизилась к нему и, приобняв, попыталась поцеловать. Но он резко отвернулся:
– Ты что, сдурела? Нас увидят! – буркнул Максим, оглядываясь в сторону аудитории.
– Ну и пусть! Разве страшно?
Макс, сильнее, чем обычно, сжал ее руку и увлек Аню к лестнице. Они спустились на несколько ступенек.
– Ты что, с ума сошла? – прошептал он. – У меня же защита!
– И что? Я, может быть, как раз на нее и пришла! – нагло ответила Аня и вырвала руку. – Я тоже аспирантка, между прочим!
– Ты же знаешь, что там моя жена будет?! В конце-то концов!
Она внезапно обняла его и поцеловала. Ее немного соленые на вкус губы прижались к его губам, а руки обхватили Макса так, что он уже и не пытался вырваться. А через мгновение – и не хотел. Ему вдруг стало тепло и спокойно. Вкус ее губ заставил его сразу расслабиться и вместе с тем придал уверенности в себе.
– Ну, хватит, – прошептал он нежно, – пожалуйста, ты же знаешь… Ну, хватит.
Она отпустила его и исчезла так же внезапно, как и появилась.
– Куда? – протянул ей вслед Максим, но ответа не услышал.
Она часто делала так: внезапно появлялась и столь же внезапно исчезала. Наверное, ее непредсказуемость, безумство и безрассудность и делали Максима перед ней безоружным.
Он даже не знал – любит ли ее, но знал, что зависит от нее. Знал, что ни дня не может прожить, не думая о ней. И это при том, что полгода назад женился. Тоже, впрочем, назло ей, Ане. Надеялся, что молодая жена поможет ему преодолеть эту тяжкую зависимость, эту болезнь, с которой он не мог справиться уже несколько лет. Ровно с того дня, как увидел Аню.
Но тут его окликнул знакомый голос:
– Максим, ну где же вы бродите?! Мы устали ждать!
Максим обернулся. Перед ним стоял его научный руководитель – пожилой, подтянутый, почти совсем седой профессор с худым и строгим лицом. Его серый выцветший костюм и застиранная рубашка вызывали у Максима чувство, близкое к брезгливости, и одновременно жалость к профессору. Он всю жизнь проработал на кафедре и подготовил с десяток, а может и больше, кандидатов. Но Максим никогда не видел профессора в другом костюме и знал, что тот живет очень скромно. Он даже один раз был у него дома, после чего как раз твердо и решил: ни за что не оставаться на кафедре. А идти куда угодно, лишь бы заработать денег и не впасть в подобную беззащитную бедность.
– Извините, Владимир Андреевич! Я тут просто задумался… – неуверенно и как-то совсем по-детски стал оправдываться Макс. – Уже иду.
– Давайте, хватит дурака валять. Совет ждет!
Макс вошел в аудиторию. Все места были заняты преподавателями и членами совета. На одном из стульев у стены скромно, потупив глаза, сидела его жена Маша. На вошедшего Макса она даже не взглянула.
Сейчас ему казалось, она все чувствует, все знает, но не хочет в этом окончательно признаться, дабы не разрушить их и без того хрупкий союз. Тонкое нежное лицо, черные и густые волнистые волосы, белая и ухоженная кожа, большие зеленые глаза выгодно выделяли ее на фоне всех остальных, пусть и немногих, присутствующих женщин. Она была миниатюрна и удивительно хорошо сложена. Не худая и не полная, с небольшим бюстом и тонкой талией, с красивыми коленками и аппетитными бедрами.
«А ведь она очень красивая. За что же я с ней так?! – подумал Макс, сильно, до боли, сжав пальцы в кулак. – Несчастный добрый человек, который меня любит!»
Маша как раз посмотрела на него и улыбнулась. Ее глаза блеснули от падающих в аудиторию лучей солнца. Она ему едва заметно кивнула, и он окончательно успокоился.
– Начинайте! – услышал он голос ученого секретаря. Резкий и неприятный.
И он начал.
Глава 2. Аня
Стол накрыли в главном кабинете кафедры.
Приглашенная профессура и несколько знакомых аспирантов заняли почти все места, оставив два свободных – для защитившегося и заведующего кафедрой. Так полагалось: только что испеченный кандидат наук должен сидеть напротив главного человека кафедры. Это было давней традицией.
Маша со своей подругой заканчивали сервировку стола – раскладывали приборы рядом с тарелками. Максим открывал бутылки с вином и расставлял их по центру стола в небольшие группы по три-четыре штуки. Приятель-аспирант раздал всем пластиковые стаканчики, наспех купленные в соседнем магазине.
– Уберите это… – сказал вошедший в комнату Иван Денисович, указывая на пластиковые стаканы. – Что уж мы, фужеров не найдем ради такого дела?! Ведь какой человек защитился! – Он подошел к Максиму, приобнял его за плечи и продолжил: – Можно сказать – наша новая звезда! Будущий профессор кафедры!
Все засмеялись, а Максим смутился и опустил глаза. Ему было неловко: он-то знал, к чему клонит завкафедрой, и это как раз никак не входило в планы молодого кандидата.
– Да ладно вам, Иван Денисович, смущать его! – привстал научный руководитель Максима, наклонился над столом и попытался наколоть на вилку маринованный огурец. – Он и так сегодня перенервничал. Сами понимаете – защита! Такое раз в жизни бывает!
– Да он у нас и докторскую скоро защитит! – ответил Иван Денисович и взял свой бокал с вином. – Но не спорю с вами, Владимир Андреевич. Ваш аспирант молодец, большое дело сделал!
Максим стоял неподвижно и смотрел на Ивана Денисовича. Тот продолжал о чем-то рассуждать, медленно шевеля губами. Белая и седая голова профессора теперь напоминала запутанный клубок ниток, а тонкие, длинные и костлявые пальцы вызывали какое-то странное чувство. Словно профессор был вовсе не человеком, а персонажем из древних немецких сказок про магов и волшебников. Голова Ивана Денисовича слегка покачивалась то вправо, то влево, словно маятник, убаюкивая Максима.
Максим внезапно понял, что сильно устал, ослабел и уже не в силах слушать профессора, чье монотонное мычание повергло его в состояние легкой дремы, едва ли не прострации. И вдруг он словно въяве вспомнил тот поход, когда впервые увидел Аню.
…Она была девушкой его лучшего друга, Сергея. Воспоминания захлестнули Максима, и всё столь зримо предстало перед ним, будто он опять попал в прошлое, на несколько лет назад. Профессор волшебным образом испарился, а перед глазами возник берег далекой сибирской реки. Той, куда они вместе ходили в поход.
– Стерва она! – неожиданно сказал Сергей и глубоко затянулся. – Мразь последняя!
– Кто? – не понял Максим.
Они сидели на обрывистом берегу реки, названия которой не помнили, и курили. Между ними лежала пачка болгарских сигарет с фильтром. На улице было ветрено и немного сыро, поэтому сигареты иногда гасли и их приходилось заново раскуривать.
– Аня, кто еще!
Сергей плюнул в сторону, словно говорил о чем-то неприличном и противном. Его глаза блестели от обиды и злости.
– А… я думал, что ты ее любишь, – тихо ответил Максим и попытался кинуть плоский камешек так, чтобы тот подпрыгнул, отразившись от водной глади и распугав всех водомерок.
– Люблю? Да еще как люблю! Ты даже себе не представляешь как, Макс!
– Ну, так и что?
Максим застегнул молнию на кожаной куртке, чтобы ветер не дул ему в шею, и поправил шерстяной вязаный шарф.
– Бросит она меня! Не интересен я ей! Понимаешь?
– С чего ты взял?! – все так же безучастно поддерживал беседу Максим.
Он наблюдал за водомеркой, плывшей в сторону утонувшего камня, и пытался посчитать, сколько у нее ног.
– Я-то? Чувствую я, Макс. Нутром, если хочешь, чувствую. Недавно занимаемся мы с ней… этим самым… – Серега испуганно посмотрел по сторонам. – Ну, ты понял. А она смотрит в потолок и ничего не говорит. Словно кукла резиновая, как в фильмах показывают. Будто эмоций у нее нет никаких. Я ее спрашиваю, а она не отвечает мне ничего!
– Ну и что? – равнодушно спросил Максим и, взяв с земли камень, прицелился уже прямо в водомерку.
– А то, Макс, что как только я дошел до… до конца, в общем… ну, то есть почти дошел… несколько секунд еще, и кончу… – Тут Серега сделал паузу и зажал рот рукой, словно боясь говорить дальше.
– Да не стесняйся ты, говори как есть, – подбодрил его Максим. Ему было интересно, чем закончится история. – Я-то трепать не стану про твои любовные похождения.
– Ну так вот! Я уже того почти… – Сергей снова оглянулся по сторонам, как бы проверяя, не слушает ли кто его. – А она возьми да и толкни меня!
– В смысле? Как это – толкни? – насторожился Макс.
– Ну, оттолкнула и вскочила. Стоит и смотрит на меня. И улыбается как-то… презрительно! Я ей говорю: мол, ты что такое делаешь?
– Круто! А она чего? – оживился Макс. – Рассказывай давай!
– А она смотрит то на него… – Сергей быстрым жестом показал, куда именно она смотрит. – То на меня… А потом говорит…
– Что говорит? Не тяни… давай уже. – Макс кинул в сторону потухший бычок.
– Говорит: ты сам дальше, дорогой! Тебе совсем чуть-чуть осталось, я вижу.
– А ты что? Ну, сделал-то что?
– Что я мог сделать? Я уже еле терплю, ты пойми. Пришлось самому.
– А она что? – не унимался Макс.
– Стоит, смотрит на меня и смеется! Вот, собственно, и вся история…
Макс достал сигарету и прикурил. Затем протянул другу.
– Хочешь? А то последняя. На двоих дернем.
– Давай. – Сергей взял сигарету, затянулся и шмыгнул носом.
– Да уж. Ну и история… Да не бери в голову. В жизни много непонятных и странных вещей. Кто ее знает, что в этой рыжей голове бродит. И бродит ли вообще что-нибудь… У них, у баб этих, совсем другое понимание вещей.
– Тебе легко говорить. У тебя Машка – нормальная. А я потом ночь не спал, да и сейчас не по себе как-то.
– Да и пошли ты ее! Мало баб, что ли, вокруг? Зачем тебе такая вот… стерва!
Тут Сергей развернулся к другу, схватил его за рукав куртки и надрывно проскрипел, едва разжимая зубы:
– Ты пойми, Макс, не могу я! Знаю, что надо, но не могу! Сделать с собой ничего не могу. Меньше месяца встречаюсь с ней, а уже словно раб ее.
Макс отдернул свою руку Вид друга его разочаровал и насторожил: Сергей был в растерянности и сильном унынии, он явно попал в полную зависимость от этой непонятной рыжей девушки. А Макс презирал подобные отношения: ведь и других девушек вокруг полным-полно. Внезапно ему захотелось сменить тему и тут же вспомнилось, что на днях он припрятал в одной из сумок бутылку водки. Проснулось резкое желание выпить: то ли от холодного зябкого ветра, то ли от грустной истории Сергея.
– Слушай, ты водки хочешь?! – оживившись, спросил Макс.
– Хочу, конечно. Спрашиваешь еще. Меня вон всего колотит!
– Только закуски нет. Может, ты у баб возьмешь? У Ани этой своей, рыжей? Должен же от нее хоть какой-то прок быть!
– Да ты что? Я не хочу, не могу… Я как-то… – Сергей вдруг привстал на корточки и замолчал, будто вспомнив что-то очень нехорошее. – Да и не даст она мне.
– Закуску? Или вообще не даст уже? – Максим засмеялся и хлопнул друга по плечу. – Ладно, я сам. Ты тогда хотя бы за тарой сбегай, не из бутылки же нам пить. А я попробую что-нибудь раздобыть.
– По рукам, – весело сказал Сергей и вмиг куда-то исчез.
Макс посидел с минуту в одиночестве. Бросил в реку еще несколько камешков, безуспешно пытаясь утопить хоть одну водомерку, и побрел в сторону женского лагеря.
Девушки жили в палатках, в некотором отдалении от мужского лагеря. Преподаватели сделали это специально: не хотели провоцировать обе стороны на нежелательные ночные встречи, что, впрочем, мало помогало: каждую ночь то одни, то другие бегали друг к другу. Но официально все меры предосторожности были приняты. Макс спустился к реке и пошел вдоль берега. Идти надо было метров пятьсот – шестьсот.
Аню он несколько раз видел и в том, что сможет ее узнать, нисколько не сомневался. Нельзя сказать, чтобы она ему совсем не нравилась, но и сильных эмоций по ее поводу он не испытывал. Тем более что она была девушкой лучшего друга, хотя и совсем недолго. Да и вообще, Максим мало интересовался чужими девушками. У него была своя, Маша, с которой он начал встречаться больше года назад, совершенно внезапно для себя. И Маша устраивала его во всем. По крайней мере, она не была обузой, то есть препятствием к его дальнейшей карьере. И главное, приняла условие Максима: никакой свадьбы и детей, пока он не решит сам!
Макс подошел к ближайшей к реке палатке. Из нее доносились женские голоса, кто-то громко смеялся. Он заглянул внутрь. Из глубины палатки на него уставились испуганные глаза молодой бледной девушки, лицо у нее было рябое и некрасивое, все в веснушках. Рядом с ней сидела темненькая симпатичная подруга и курила неумело забитый косяк.
– Тебе чего?! – испуганно взвизгнула девушка.
– Не чего, а кого, – спокойно ответил Максим.
– Ну, кого?
– Аню где искать? Рыжую!
– Какую еще Аню? – все еще нервно переспросила рябая.
– У вас их тут что, сто штук? Не тупи уже. Сказал же, рыжую!
– В самой крайней палатке найдешь свою Аню, – пропела темненькая, восточного вида девушка, затягиваясь травой. – В том гробу твоя невеста.
Макс не выдержал и засмеялся.
– Вот накрыло ее, – кивнул он в сторону темненькой, – забойная у вас трава, девушки! Повезло!
– А хочешь с нами? – спросила рябая и неловко улыбнулась.
– Да ну вас.
Он высунулся наружу и взглядом стал искать крайнюю к лесу палатку. Она оказалась немного меньше других по размеру, но зато самой новой и почти совсем не потрепанной. Максим быстро направился в ее сторону.
– Можно? – спросил он, приподняв полог.
– Можно, – сухо ответила Аня, даже не бросив взгляда в его сторону.
– Я – Максим, друг Сергея, мы как-то встречались… – сказал он тихо и немного настороженно.
Аня повернулась к нему. Внимательно осмотрела и почти нежно улыбнулась. На ее щеках проступил румянец, а в глазах появился приятный манящий блеск.
– Максим? – спросила она, уже без тени растерянности. – Так заходи. Чего встал-то на пороге?
– Я недолго только, а то меня ждут там, – неуверенно ответил он.
И тут Максим посмотрел на Анины ноги. Они были длинными и худыми. Она согнула их в коленках и обняла руками. Рыжие волосы падали на эти самые коленки, обтянутые темными джинсами. Лицо казалось немного вытянутым, а большие карие глаза смотрели на него не моргая.
– Ноги мои понравились? – внезапно спросила Аня и улыбнулась.
– Чего?! – вздрогнул Максим. – Какие еще ноги?
– Ладно, не стой на пороге. Холода только напустишь. Пролезай!
Макс повиновался. Вопросом про ноги она буквально положила его на лопатки: он сразу стушевался, растерялся и не знал уже, как вести себя дальше.
– Садись рядом, теплее будет. – Аня потянула Макса за рукав куртки. – Ну, садись уже!
– Я недолго только, – повторил он, но тут же сел напротив Ани. Их коленки почти касались.
– Ну, расскажи о себе, мы толком-то и не общались с тобой.
– А что рассказывать? Нечего особо тут рассказывать. Студент геофака. Второго курса.
– Лучший студент, я слышала!
– От кого слышала? – удивился Максим.
Аня не ответила, но, взглянув ему прямо в глаза, продолжила:
– Красивый ты. Стройный такой, утонченный! – Она отвела глаза в сторону. – И умный, наверное? Даже не сомневаюсь!
– Я вообще-то за закуской пришел, – прокашлялся Макс, посмотрев в сторону выхода.
– За какой еще закуской? Вот за этой?
Она откуда-то вытащила банку тушенки и тут же спрятала за спиной.
Макс вдруг сразу почувствовал голод. И вспомнил, что не ел с самого утра. В животе у него заурчало.
– За любой! Сергей попросил, – зачем-то соврал Макс и опустил глаза.
– Сомневаюсь, что он мог что-то просить. – Она отодвинула банку подальше за собой. – А ты забери ее у меня! Закуску-то! Раз такой голодный.
– Чего? – не сразу понял Макс, пожал плечами и опустил глаза.
Он был в каком-то трансе и не мог понять, что делать дальше. Про закуску он уже не думал, ему надо было найти себя, снова стать собой, уверенным и равнодушным. А главное, безразличным ко всему. И – уйти отсюда. Он понимал: что-то пошло не так, совсем не так. Девушка его лучшего друга заигрывает с ним, а сам лучший друг ждет его у реки.
– Ну, иди ко мне, – вдруг сказала Аня, прикоснулась кончиками пальцев к щекам Максима, резко притянула его к себе и нежно поцеловала в губы.
Он молчал и не сопротивлялся.
Словно распробовав вкус его губ, Аня снова поцеловала его, на этот раз уже страстно и долго, прижимаясь к нему всем телом. Максим начал возбуждаться… Внезапно Аня положила свою ладонь между ног Максима и стала водить ею вверх-вниз. Ее длинные пальцы то сжимали его джинсы, то так же внезапно отпускали. Через несколько секунд Макс понял: еще чуть-чуть, и он не сможет больше терпеть. Он обнял Аню, стал целовать, пытаясь сообразить, как половчее стянуть с нее джинсы. Она же, в свою очередь, гладила его ладонью все быстрее и сильнее, не останавливаясь.
Макс с трудом сдерживался: одной рукой он обнимал Аню, другой неумело пытался стащить джинсы с ее узких бедер. Но не выдержал, застонал и почувствовал, как его джинсы стали влажными и липкими. Возбуждение сразу ушло. Взгляд помутнел, а перед глазами повисла пелена. Он ощутил приятный сладковатый вкус во рту и совсем обмяк. Сел на землю и тупо уставился на Аню. Она все так же нежно улыбалась. В правой руке у нее была банка с тушенкой.
– Ты, кажется, за этим пришел? – спросила она.
– Да, – неуверенно сказал Макс, пытаясь вернуться в реальность.
– За закуской?!
– За закуской?
– Так кто лучше знает, ты или я? – Она громко и как-то резко засмеялась. – Или ты уже не голоден?!
Аня взглядом указала на штаны Макса. На них красовалось большое темное пятно, прямо между ног.
Он ничего не сказал, лишь кивнул в ответ, выполз из палатки и направился к берегу реки.
– Чао, – послышалось за спиной…
Внезапно Макс услышал чей-то знакомый голос.
– За нового кандидата наук! – прокричал Иван Денисович. – За вас, мой друг!
В правой руке Максима был бокал с вином, в левой – локоть Маши. Она молча стояла рядом и подливала всем вино в протянутые бокалы. Ее грустные зеленые глаза слегка повеселели.
– За кандидата! – закричали все присутствующие.
– За кандидата, – прошептала Маша и поцеловала Максима в щеку.
– За кандидата… – тихо повторил он и посмотрел себе между ног, боясь увидеть темное пятно.
