Николай Гейнце
Воистину воскресе!
Опрятная нищета, которая страшнее нищеты непокрытой, проглядывала во всей обстановке этого убогого жилища.
В квартире еще не спали. Мать с тремя детьми разговлялась скудною трапезою.
– А я к вам, не ждали? – начал Сергей Прохорович, вступая в комнату.
Храброва все еще не могла произнести ни слова.
– В эту великую ночь, когда Воскресший спаситель мира запечатлел наше искупление от грехов, я хочу искупить мой тяжкий грех перед вами и вашим мужем: вот пять тысяч рублей, принадлежавшие ему, так как это половина прибыли, полученной с нашего дела еще при его жизни. Возьмите и простите меня, – протянул он ей пачки.
– Христос воскресе! – машинально произнесла все еще не опомнившаяся Храброва.
– Воистину воскресе! – набожно ответил Сергей Прохорович.
Они похристосовались.
Затем он перецеловал детей, обещав им прислать на другой день по яйцу, снова объяснил Храбровой, какие деньги он привез ей и, пожелав ей счастья, уехал.
