Николай Филиппов
Легенда лунного волхва. И другие сказания Руси
© Николай Филиппов, 2024
ISBN 978-5-0064-0355-0
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
В тиши мистической Руси
В тиши мистической Руси
Живёт неведомая сила…
Как здесь траву не покоси,
Она всегда её живила.
Берёт сознанье на таран
Порой лесистая рубаха,
Но сердце храброе славян
Не знает горечи и страха.
Оно, как слиток на угле,
Тут по-особому трепещет,
И на своей родной земле
Врага нещадно бьёт и хлещет.
В особом запахе болот
Мелькают марко чьи-то взоры,
Тревожит голос… и, вот-вот,
Луна окутает просторы.
И боги древность стерегут
От жадных рук и взглядов лютых
И облекают тут как тут
Звериный образ в каждых путах…
Ворон
Под сводом небесным изменчивым
Широким пологом земля
Лежит, и Светилом увенчаны
Её расписные края.
Очами парящего ворона
Средь плотных дубовых ветвей
Земля эта мерилась поровну
Меж миром богов и людей.
Под древним чернеющим деревом
Мистический прячется схрон
С особым богатством немеренным,
Что силой немой окружён.
Таится и в ночь полнолунную
Он ищет Руси силуэт,
Играя мелодию струнную,
Пока не очнётся рассвет.
А ворон тоскою прокаркает
И, падая камнем в листву,
Томясь над свечными огарками,
Расскажет об этом волхву.
И северным голосом стукнется
Иная земли сторона,
И призрачным эхом аукнется
В серебряных тайнах она.
И над человеческой кривдою
Мгновеньем осветится суд,
Оставив взаправду немытую
Средь полуразрушенных груд.
А звёзды пылающей россыпью
Прошепчут: «Огонь свой неси!»;
Веками он силою грозною
Не гаснет под сводом Руси…
Дух весны
Средь лесных зеленелых укосин
Сила духа высоты берёт
И встречает из этих высот
Череду несгибаемых вёсен.
И лучей череду, бесконечен
Чей широкий намеченный путь,
Позволяющий грудью вдохнуть
Ярким воздухом в радужной встрече.
Ведь создания ночи лесные
Просят силы у рек и болот;
И испуг с пореканием ждёт
Тех, кто встретится с ними впервые.
Каждый путник, что лесом кочует,
Помнит облик его божества
Там, где дуб старый шепчет слова
И внутри его кто-то колдует.
Он весенним чарующим духом
Вновь проносится мимо берёз,
Что, забыв белоснежный мороз,
В тон играют и звонко и глухо.
Дух Руси под лучом золотится
У, текущего бурно, ручья
И, раскатом небесным горя,
Меж стволов неподсчётных промчится.
По протоптанным кем-то тропинкам
Он опустится в длинный овраг,
И внизу средь травы и коряг
Заплетётся в седых паутинках.
Там лихими веками хранится,
Золотой, но невидимый клад,
Что трусливому гостю не рад,
Исчезая безудержной птицей.
Только тот, кто раздольно, бесстрашно
По болотам смертельным ходил,
От весны набирается сил
И бросает их гордо по пашням.
И внимает весны первозданной
Золотые её чудеса,
Принимая до сердца леса
И роднясь гордо с каждой поляной.
Принимая живительный ветер
Распахнувшейся грудью своей,
Бросив взор всё бодрей и бодрей
На проснувшемся солнечном свете.
А, раздвинув зелёные ветки,
Бродит где-то всесильный Велес,
Созерцая свет этих чудес
И рисуя когтистые метки…
Русь…
На тьму не взирая,
Жнёт Русь золотая
Стрелою упругой
Полей колоски.
Под небо-лучами
Обита лесами,
Как прочной кольчугой,
У чудо-реки.
Здесь выбивший каждый,
Взъярившись однажды
От лишнего вето,
На битву готов.
Там жизнь непростая…
А Русь – это стая,
Не ждущих рассвета,
Пушистых волков.
А Русь – это сокол,
Сжимающий око,
Над северной бездной
Что Солнцем взлетал.
Он, в небе порхая,
Глядится, как стая
В походке помпезной
Рисует оскал.
А там под ветвями
Бредёт за волхвами
Весеннее диво
В лесистом краю.
А зори степные
Блестят не впервые
И чтут горделиво
Сторонку свою.
А Русь – это бремя,
Что некое семя
Богами взрастило
На этой земле.
Взъярившись на вето,
Срывается где-то
Застрявшая сила
В небесной скале…
Однажды кто-то…
Однажды кто-то, на картину
Объято глядя поутру,
Прошепчет тихо: «Я не сгину,
Я никогда здесь не помру!
Здесь будет жизнь! Здесь будет вечно
Мой знаменательный огонь
Гореть в ночи и безупречно
Богам ложиться на ладонь.
И меж миров тропу изгладят
Его лихие языки,
И невзначай с богами сладят
Людские чудо-родники…».
Ушёл он, словно испарился
В рассвете призрачных лучей;
И долго свет его искрился
Под сном небес, что всех светлей.
За ним остатками вздымались
Дурман лесов, речной туман…
Им вечно мифы возлагались,
Им путь особенный воздан!
Сказания и легенды
Легенда лунного волхва. Томный берег
Глядишь из созерцания, старик…
Какой твой век, истории воитель?!
Пред божествами освещая лик,
Ты где-то раб, а где-то победитель.
Висит пред взором леса пелена
И что-то первобытный страх внушает,
Забрав издалека остатки сна,
Которых много вовсе не бывает.
И капля света, падая во тьму
Бросает цвет под серым блеском лунным,
Превоплощая дни по одному
Потоком необузданным и струнным.
Она природы призрачное дно
Своей бесцельной оживляет нотой,
И ей особым статусом дано
Отныне то, что мерит дни свободой.
И нет на человеческой земле
Того, кто верит безупречно в это;
Простого чуда, жившего во мгле,
Чьё ярким громом прошлое воспето…
Часть первая. За блеском звёзд
01
Ложится небо, чистотой
Стерев наплывы сновидений,
Под самой призрачной звездой
Вобрав осенний перелив.
Оно, как прежде, без труда
По сей округе стелет тени
И смотрит томно в никуда,
Её собою окружив.
Его свечению ночному
Кусты же, головы склоняя,
По лесу призрачно густому
Рисуют чёткость полосы;
Куда бы ветром не скосило
Объятье северного края,
В его ночной огромной силе
Уверят отблески росы.
02
Не сомневается никто
В таком величии угрюмом
У травянистого плато
И расписных сосновых крон,
Где в несказанной широте
Течёт по чёрным тонким струнам
Река, впитав свеченья те
Со всех бликующих сторон.
Ей человечий взор некстати
И слух на волю не приходит
Воды немыслимой печати
Под неким обликом немым.
А под могучими ветвями
Там свет луны, там тихо бродит
Какой-то дух, что под ногами
Так беспрестанно стелет дым.
03
Его метающийся взор,
Как блеск серебряного слитка,
Прозрачно делает укор
На даль земли от берегов.
Щекочет воздух над собой
Его пушистая накидка
И лик его всесильный вой
Издать в полуночи готов…
И тишь становится всё слаще,
А за мерцающей рекою
Вдали лесной ветвистой чащи
Примерно в тысячи шагах,
И в светлом дне и в тёмной ночи
Стоит селение большое
И об громоздкий камень точит
Свой, в закрома ушедший, страх.
04
Крестьян славянских сотни три
В труде до вечера метались,
Чтоб всем до будущей зари
На мягком сене крепко спать.
Здоровым сном в простую ночь
Всегда крестьяне отличались
От тех, бездельничать не прочь
Кто был, свою лелея стать.
Уж, полночь полностью накрыла
Сухое дерево избушек
И тень подлунная застыла
В какой-то нынче стороне.
Лишь только в кузнице удары
Промеж квасных холодных кружек
Огромным молотом поджарым
Варили бодрость на огне.
05
У перетоптанных дорог
Застыли сказочные тени,
И словно призрак на порог
Ступил, загадками вздохнув.
Ему, как сталось, не впервой
Казать себя среди селений,
Склонившись малость головой
И тени взором перегнув.
Его извечные загадки
Во взгляде огненном таятся,
Богов незримые задатки
Осыпав словно серебром.
Он что-то главное тут ищет,
Стараясь сильно не ступаться,
Когда в задумчивости нищей
Насквозь он видит каждый дом.
06
Кузнец плечистый – Данияр
На миг отстал от наковальни,
Печи густой раздутый жар
Устав всей грудью воздыхать.
Он, пот рукой стерев со лба,
На край двора прошёлся дальний
И у заборного столба
Стал взором звёздами играть.
Он произнёс наверх: «Когда-то
Мои изделия из стали
Таким же отблеском покатым
С огня печного заблестят.
Я взял себе такую ношу,
Меня бы как не поучали;
Огню и блеску вызов брошу,
Что яр и красен, как закат!».
07
Его волосья всей длиной
Спустили чёрные же кудри
За широченною спиной
Ему до пояса почти.
Он резво выдохнул, и тот,
Кто духом леса воздух пудрил
С испуга сделал оборот
И вновь окинул на пути.
На кузнеце из мешковины
Одежда сбита кожей плотной,
И там железные пластины
Сияют где-то на спине.
Он повдыхал осенний воздух
И зашагал опять заботно
Туда, где горн ответом звёздам
Творит вершения в огне.
08
Его спокойная жена
С красивым именем Альдона
Сидит обычно в ночь без сна,
Когда лихой её супруг
В мечтах немало тратит сил,
Не укоризненно бездонно
Верша дела своих Светил,
Чей для себя освоил круг.
Она бесшумно вскоре вышла,
В своих одеждах белых длинных
И шагом нежным еле слышно
К горячей кузне подошла.
Её каштановые власы,
Как на божественных картинах,
До самых пят во все прикрасы
Природа чудом вознесла…
Часть вторая. Селянское утро
01
Прошла поры осенней ночь,
Огонь от кузницы сгущая,
И кузнецу уже невмочь
По наковальне бить стальной.
Упал в бессилии ко сну
Прям у стола большого с краю
Он, не заметив и жену
За широченною спиной.
Она в бездвижии стояла
Примерно с ночи середины
И очень тихо наблюдала
За столь огромнейшим трудом.
Сейчас же дом свои пустоты
В лесные жёлтые картины
Прозрачно кажет, все заботы
Оставив где-то на потом.
02
Кузнец очнулся ото сна
Под приставучими лучами,
Что в створы малого окна
Пролезли с западных сторон.
Воды он тут же из ведра
Испил огромными глотками,
Что из реки принёс вчера,
И до конца откинул сон.
Не обнаружив нынче в доме
Жены, он вымолвил: «На берег
Пошла гулять, наверно, снова
За непростой своей травой.
Кусты какие-то для ткани
Опять шагами где-то мерит;
Потом плести верёвки станет,
Уйдя в работу с головой…».
03
В углу её веретено
В немом спокойствии стояло,
И очень светлое окно
Вовсю распахнуто с ночи.
Он с деревянного стола
Кусок кабаньего взял сала
И хлеб, что с позднего утра
С поджаркой вышел из печи.
Откушав быстро до отвала,
Он тоже выдвинулся к речке,
Там, где Альдона собирала
Для ткацких дел свои плоды.
Был Данияр слегка встревожен
Сегодня в этой скоротечке
Мгновений осени, похожих
На светло-серые холсты…
04
В селе же жизнь кипит вовсю,
И люди что-то рубят, строят,
Избу старинную свою
К очередной крепя зиме.
Запасы всяческой еды
В подземном погребе готовят,
Чтоб столь полезные плоды
Зимой лежали на столе.
Остолбенелый зимний холод
Еще на хвост не наступает,
Ещё и луч осенний молод
На беспрестанности людской.
Учитель старый, книгописец
Плоды лесов перебирает
И в чистоте их гордо высит,
И сушит в бане за стеной.
05
Подшив штаны от рваных дыр,
К нему зашёл друг помоложе,
Что носит имя Годимир
И дорожит блаженно им.
Он тут же выдал: «Светолик,
Неужто ты, дружище, тоже
Главой от осени поник
И мрачен, как болотный дым?!».
«Эх, Годимир! А кто ещё же
Тебя печалит так лукаво?!» —
Учитель с искренностью тоже
Его ответчиво спросил.
Тот гордо лысиной побликал
И бородой тряхнул кудрявой,
Чуть восхищаясь этим мигом
Беседы, дружески что свил.
06
Был Годимир различных дел
Лихим работником отчасти,
Он очень многое умел —
Пилить, грузить и строить дом.
И верх и длинные порты,
Вполне удобные в хозяйстве,
Носил не ради красоты
И в злой мороз и летним днём.
Очами верх избушки гложа,
Он произнёс: «Гляжу, Ружена
Со дня вчерашнего не схожа
Сама как будто бы с собой.
Во всём селении не сыщешь
Её счастливей, аж по венам
Быстрее кровь порою свищет,
Ныряя в радость с головой.
07
Ну, а сейчас сидит она
Мрачнее самой чёрной тучи
И что-то шепчет у окна
Сама себе. Или богам…».
На очень старенький пенёк,
Что дверь избы у входа мучит,
Присел он, делая намёк
На разговоры по душам.
А поболтать всегда любил он
Под кружку крепенького кваса
И неприступным делом милым
Считал кого-то обсудить.
Учитель же светловолосый
С благими чувствами прикраса
Всегда поддерживал вопросов
Лихую жизненную нить.
08
Придверный выправив пенёк,
Беседа снова завязалась
Под вразумительный глоток
Напитка, взятого в зерне.
А на лужайке где-то там
Игра же детская звучалась
Скача по листьям и буграм
На деревянном же коне.
Никто пока ещё значенья
Не придавал в своей истоме
Загадке сей исчезновенья
На речке женщины села.
Лишь кузнеца забойный голос
Бродил там с окликами грома
По берегам густым и голым,
Пока вода его звала…
Часть третья. Лесной отголосок
01
Лесной реки прибрежный стан
Немного греется Светилом,
И серый утренний туман
Исчез от жёлтого луча.
Уже лесная полоса
Бежит изменчиво за дивом
И хочет верить в чудеса,
Стремясь повсюду сгоряча.
Судьба полдня уже таскала
По-издевательски нещадно
Шаги слепые Данияра
По тем недобрым берегам.
Ему в ту пору непростую
Хотелось очень безоглядно
Найти жену свою родную,
Пропала что сегодня там.
02
Он перестал уже кричать,
Ни раз ответа не услышав,
И стал усиленно искать
Меж крепких зарослей густых.
Заметил вскоре под стволом
Меж рассыпных сосновых шишек
Он чей-то палец, что с кольцом
Был из металлов дорогих.
Подняв его, слегка брезгливо
Охриплым шёпотом устало
Он произнёс: «Такое диво…
Как хорошо, что не её!».
Кольцо же с камнем было чёрным,
Оно загадочно сияло
Красивым отблеском задорным
Давая виденье своё.
03
Его в широкий свой карман
Он положил на всякий случай,
И мыслей вылитый туман
Разлился в крепкой голове.
Продолжил поиски свои
Он по лесным прибрежным кручам
Средь звуков тех, что соловьи
Уже забыли в этом дне.
А в это время день катился
Уже к вечернему закату,
И понемногу удивился
Селенья некоторый люд
Тут кузнецову нынче дому
Дверьми и окнами предвзято
Сейчас распахнуто пустому,
Где остановлен быт и труд.
04
И Годимир и Светолик,
Наговорившись нынче вдоволь,
Пошли туда же, где возник
Не однозначный миг такой.
Гласил один из них: «Близки
Загадки леса громким словом
У той неистовой реки
За непростой её листвой».
Второй добавил: «Речка эта
Давно не нравится мне, друже.
Она как будто приодета
В иные краски тех лесов.
Бывал там трижды или дважды
Я тоже как-то, и, что хуже,
Услышал рядом с ней однажды
Я голос чей-то средь стволов.
05
Иль леший был, иль чей-то дух
Бродил там в поисках покоя…».
Уже давненько, как затух
В открытой кузнице огонь.
И их всегда радушный дом
Держал как будто над собою
Загадки русые кругом,
Их бренно бросив на ладонь.
Еще и несколько соседей
Нашли свой час сюда явиться,
Не понимая в общем бреде
Того, чем можно тут помочь.
Ни Данияра ни Альдоны
Села не ведают границы,
Хотя уже свои законы
Покажет скоро с неба ночь.
06
«Быть может, здесь произошло
Совсем неведомое что-то?!» —
Гласили люди, чуя зло
С лесной прохладной стороны.
Им Годимир сказал: «Узнать
Об этом всем, друзья, охота.
Неплохо было б поискать
Их, нас пока не взяли сны».
И через несколько мгновений,
Взяв топоры на случай всякий,
Охотно вышли из селенья
Мужицких трое смельчаков.
Их Годимир вёл за собою,
Поскольку старшим был и знаки
В лесу, что посланы листвою,
Отлично знал от всех годов.
07
А Светолик остался там
И в рассуждениях туманных
Чуть утонул, придав словам
Очередной поток опять.
Он два кусочка бересты
Достал из белого кармана
И в наступленье темноты
Стал что-то важное писать.
Возле него осталось двое,
Весь день играющих, мальчишек,
В которых марево ночное
Не заселяло вовсе страх.
Они немного покрутились
В игре своей, что был излишек,
И к Светолику обратились
С вопросом рослым на губах:
08
«Учитель, ты нам расскажи
Чего-нибудь о прошлых летах!
Года людские, как стрижи,
Летят, оставив только гул».
Одеждой белою старик
Встряхнул находчиво; в ответах
Он медлить долго не привык
И потому слегка вздохнул.
Он пригляделся взором голым
На столь неглупых мальчуганов,
Был неожиданен и полон
Такой вопрос из детских уст.
Уж темнота ложится щедро
Поверх вечерних же туманов,
И у лесов с ночного ветра
Стоит кустов и веток хруст…
Часть четвёртая. Глубинки леса
01
Неиссякаем и незрим
Закон небесного пространства;
Стоит лишь таинство за ним,
Храня сплошную синеву.
Ему особый миг знаком
Людских затей непостоянства,
Как и древесный каждый дом,
Держащий всякую молву.
За кромкой крыши звёзд осколки
Сияют бликом бесконечным;
Мальчишкам тем ещё подолгу
Внимал рассказы Светолик.
Учитель мог, не замечая
Ни дня но ночи часом вечным
Ходить науками по краю,
Толкая их на некий пик.
02
Как, и бесстрашный Годимир
С двумя такими ж смельчаками,
Лесной таинственный что мир
Шагами мерили давно.
Они вдоль призрачной реки
Бредут лихими берегами,
Хотя и где-то не с руки
Порой глубокое им дно.
Они идут все без поклажи,
Лишь со своими топорами,
Что в это бремя как-то краше
Защиты малость придают.
Самоуверенно и крепко
Их держат цепкими руками,
И иногда слетают щепки
С ветвей, что им мешали тут.
03
Вот, чуть подальше у реки
Стоит широкая протока,
И рядом чьи-то огоньки
В лесной мелькают густоте.
Остановились мужики,
Как от внезапного наскока;
Их очи стали нелегки,
В картины вглядываясь те.
В протоке было очень тихо
И как-то давяще на взоры,
И сердце стало биться дико
Под полной северной луной.
Огонь мерцал, играя светом
В гостях у звёздного простора,
А голова каким-то бредом
Переполнялась под собой.
04
Стоят, прислушавшись, они
И в темноте чего-то шепчут:
«Откуда здесь взялись огни?!
Здесь нету сёл и деревень».
Ответ такой же выдавать
Случалось шёпотом полегче
От одного из них: «Видать,
Здесь кто-то свой потратил день.
Какой-то, может быть, охотник
Здесь у воды ночлег устроил,
Иль заблудившийся разбойник
Накинул временный свой кров…».
Пока они то обсуждали
В своём не радужном покое,
Глухие крики прозвучали
В той стороне и дикий рёв.
05
С недоуменьем на глазах
Туда-сюда переглянулись
Они, и некий тёмный страх
Прошёлся градом по спине.
С той незнакомой стороны
Как будто тени притянулись
И взгляд сияющей луны
Немного странным был извне.
Она как будто бы следила
За их движением и злее
Всё становилась, где-то силу
В себя вбирая прозапас.
Один из них воскликнул: «Надо
Бежать отсюда поскорее
Покуда осени услада
Не погубила нынче нас».
06
Но Годимир в ответ ему
Сказал спокойно: «Мы мужчины…
Нас нет сильней! И потому
Негоже просто убегать.
Раз кто-то там кричит сейчас,
То значит жив ещё. Ох! Силы
Дадут пусть боги в этот час
Себя чтоб стойко продержать!».
Он безо всяких промедлений
Пошёл широким тихим шагом
Во тьму пугающих растений,
В своей руке топор подняв.
Переглянувшись, эти двое
За ним пошли под этим мраком,
Сжимая также наготове
Топор и свой мужицкий нрав.
07
«Наверно, столь голодный волк
Загнал кого-то из людишек» —
Предположил один и в толк
Никак не мог того принять.
«Иль Даниярова жена
Среди кустарников и шишек
Ему попалась, их сполна
Перебирая там опять».
Покуда шли они так быстро,
Но и негромко, чтобы зверя
Не разозлить в поспешной искре
Такой крестьянско-боевой,
Из этих мест опять раздался
Всё тот же рёв, что воздух меря,
По побережью распластался
И приземлился над листвой.
08
Они ускорили свой шаг
К той густоте лесистой злобной.
Кто там бы не был – это враг
Для беззащитных же людей.
И, вот, дотуда добежав,
Их взору волк предстал огромный,
Свои им зубы показав
И бросив отблеском когтей.
И взгляд, в полуночи горящий
Весомым цветом красноватым,
В лесной глубокой этой чаще
Вполне подчёркивал оскал.
Привстал на задние он лапы
И приготовился накатом
Встречать того, кто, чуя слабо,
Досюда смелости набрал…
Часть пятая. К болоту
01
Прекрасной осени рассвет
Полулесной ширококрылый
В необычайный первоцвет
Окрасил первый выдох дня.
Его осенние лучи
Под фон природы чуть остылый
Упали плавно на ручьи
И на лесистые поля.
Кузнец же вдоволь набродился
По долям леса непролазным
И до восхода очутился
У неких сказочных болот.
Здесь дым, не свойственный болоту,
Царит и цветом стелет разным,
И из-под веток гиблых что-то
Чуть слышно будто бы поёт.
02
Зловеще манит каждый шаг
К себе болотная трясина,
Из мокрых веток и коряг
Себя создав не на виду.
Объята серостью небес
Вокруг ползучая картина,
Что так игриво спрятал лес,
Как яму тёмную в саду.
Но Данияр не поддавался
Тому застеленному страху;
По жизни он своей справлялся
Не раз с капризами судьбы.
Он, горделиво выгнув спину,
Поправил некую рубаху
Из очень плотной мешковины,
Сойдя с невидимой тропы.
03
На почву мягкую ступил
Он, провалившись понемногу
В её объятия, привил
Что сразу твёрдою ногой.
Почуял сразу же внутри
Себя какую-то тревогу,
Блуждая храбро до зари
Под сей полуночной листвой.
Он в первом дереве же палку
Сломал покрепче, подлиннее,
Какую-либо перебранку
Чтоб тут же сходу избежать.
И холод призрачный продрогший
Вдруг ощутил слегка на шее,
Который в страх немного больший
Перерастал в свою под стать.
04
По всей спине промчалась дрожь
От головы до самых пяток…
Лесная сказка – это ложь
Средь нелюдимости ночной.
Здесь то ли Леший, вынув злость,
Оберегает свой задаток,
А то ли, ткнув в болото трость,
Сгущает воздух Водяной.
Но, так и так, сознанье мутит
Такая ныне обстановка,
И голос внутренний не шутит
В остережениях совсем.
Всё необычно страшновато,
По-человечески неловко,
И на плечо же лапа чья-то
Упала кротко между тем.
05
Толкнул сознанье новый сдвиг;
И телом лишь широкоплечим
Он повернулся в этот миг,
С простым оружием в руке.
Но не успел узреть того,
Кто за спиною опрометчив
Так оказался и его
Вдруг оцарапал по щеке.
Лихая злоба Данияра
Мгновенно вырвалась наружу
И ветки брызгами объяла
От завитого кулака.
Он быстро встал и палкой прочной
Ударил воздух, но и тут же
Над той водицей непроточной
Упал от нового рывка.
06
Об воду шлёпнувшись, в момент
Лицом наверх перевернулся;
Трава болот, как сотни лент,
Колышет эту густоту.
Она вокруг же плеч его
Обвилась, так что чуть раздулся
Он от напряга своего,
И вновь ударил в воду ту.
А сверху снова тот зверюга
Для глаз что выглядел нескладно,
Как средь зимы спокойной вьюга,
Из темнотищи налетел.
Он полугнутыми когтями
В его рубаху кровожадно
Вцепился, выбив пузырями
Трясины гладь от этих дел.
07
«Изыди, выродок же! Сгинь!» —
Кузнец сквозь стиснутые зубы
В рассветной ночи полусинь
Во весь свой голос прокричал.
Свободной сильною рукой
Его за пасть схватил и грубо
Прижал к плечу со всей лихвой,
Что крепко дёргаться тот стал.
Зверья взлохмаченные когти
Всё глубже в раненое тело,
Плашмя лежащее в болоте,
Впивались, пачкаясь в крови.
Не занимать ему терпенья
И сил, безудержно и смело
Что тут же приняли то рвенье
Лесной безжизненной дали.
08
Борьба, озвучив те места,
Была крепка – звериной шее
Уже не деться никуда
От золотых кузнечных рук.
Он трепыхаться перестал,
В его объятиях немея,
И, наконец-то, силы сдал,
Издав последним вздохом звук.
И Данияр зверюгу скинул
С себя, дыша широкой грудью,
Лесные свежие картины
Померкшим взором оглядев.
Уже рассветный меткий лучик
Скользнул над сей болотной сутью,
Пока ещё сознанье мучил
Среди болот возникший гнев…
