Ника Терехова
Течение рока
Часть шесть: День катастрофы
На утро мы все решили сходить в парк. Даже рабочие ресторана, потому что на тот момент были выходные. Мы взяли на прокат ролики и скейты: за исключением Вибона, Ары и Бонни. Вибон взял скейт с собой, Бонни одолжил у какого-то друга, а Ара создала виртуальный скейт. Я не каталась. Не любила всё это, поэтому шла на своих двоих. Фред, Тоби и Лефти соревновались на самокатах. Они как раз мчали мимо меня, крича друг другу:
– Я быстрее! – кричал Фред, мчав впереди всей планеты.
– Молчи! – кричал Тоби, – скоро за мной пыль глотать будешь.
Лефти же просто гнал за ними. Мари и Фирти тоже были на ногах, болтая о чем-то в стороне. Ара с Голдом катались на скейт площадке, прыгая на огромных трибунах, что были изрисованы в граффити. Я встала рядом с Бонни и Ви, что ожидающе глядели на Спрингтрапа, который надевал красные ролики. Вибон повернулся на меня, а Бонни уже что-то спрашивал у Спрингтрапа:
– Эм… ты уверен, что сможешь прокатиться на…
– Эх, Да! – ответил он, пытаясь крепко накрепко завязать шнурки.
– Ну ты же ведь никогда не катался? – подметила я.
– Пф! Это просто боты на колёсах. Если моя бейба умеет, то я тоже смогу!
– Ладно, – начал Ви, скрестив руки на груди, – только защиту одень. На всякий случай
Спрингтрап лишь закатил глаза, фыркнув в его сторону. Походу у него с Баллорой было всё серьёзно, если уже тот давал ей сладкие прозвища. Вот как раз и подъехали Тойчи, Баллора и Спрингл на пеннибордах. Мангл катилась на роликах, которые были с четырьмя колёсиками по бокам. Они остановились и Баллора тут же помахала нам:
– Привет, ребят.
– О, девчонки, хай, – ответил Ви, пожирая взглядом Тойчи.
Тойчи была на тот момент одета в белый топ, на котором была нарисована электрогитара серым и джинсы. Она и впрямь была сексуальна телом. Баллора тут же поглядела на Спрингтрапа, упирая руки в бок. Она тут же наигранно и с усмешкой, проговорила:
– О-оу, Спрингтрап, ты всё таки решил попробовать? Забавно.
– Да, дорогая ты моя, – начал он, закрывая глаза, показывая насколько он важен и прав. Это была его привычка. Он скрестил руки на груди, слегка дергая головой, словно строгий учитель, – И я покажу, даже докажу, что кататься на роликах куда легче, чем ползать.
Баллора скрутила трюк на сиреневых роликах и тут же вновь поглядела на Спрингтрапа:
– Окей, тогда покажи же свои навыки в профессионализме по катанию на роликах.
– Да, и лучше одень защиту, – проговорила Спринг.
– Пф, – кролик снова скрестил руки на груди, показывая свою правоту, – и без защиты обойдусь, я не лох.
– Ладно, но если ты вдруг шиндорахнешся на них, то пеняй на себя, понял?
Спрингл явно была в ярости, а может это ее подход к воспитанию своих братьев. Спрингтрап тут же опёр руки об скамейку, словно вот-вот сорвется с места.
– Договор! – ответил Спрингтрап, готовясь к выезду, – Сейчас я вам покажу, как надо правильно кататьс…
Не успел кролик договорить, да и в принципе встать со скамьи, как тут же упал на живот, задрав ноги выше головы. Колёсики продолжали катиться по воздуху, а окончание слова превратилось в удлиненное "ААААА!" Вибон и я косо глядели на него, скрестив руки на груди. Я тут же шепнула другу, слегка нагнув бок:
– Походу это и есть "как правильно кататьс – ААААА!"
Вибон тут же усмехнулся и добавил к моей шутке:
– Профессионал своего дела.
Мы вместе пытались не засмеяться громко. Однако: Бонни пытался как-то сочувствовать другу, но самому хотелось смеяться. Тем самым девчонки с болью глядели на Спрингтрапа, кроме Баллоры, которая разрывалась от смеха. Потом она стала сарказмо проговаривать, импровизируя "восхищение":
– Ох, боже! Мой парень – талант! Он настоящий профи в своём деле! Ох, как я восхищена и поражена его невероятными навыками!
Теперь я была уверена, что они уже вместе. Это так круто, потому что они подходили к друг другу.
Спрингтрап поднял медленно голову и начал ворчать:
– Так! Вместо того, чтобы сарказничать, лучше помогла бы! Не видишь!? ТВОЙ ПАРЕНЬ УДАРИЛСЯ! – он начал стучать кулаком, словно избалованный ребенок, которому не хотели покупать игрушку, – ЕМУ БОЛЬНО! – он тут же сел на задницу и показал колено, с давним шрамом. Он указывал на него ладонями, – И ВООБЩЕ, У МЕНЯ РАНА!
Его крики были слышны в каждом уголке парка. А особенно было слышно Синди, которая мчала к нам медленно на пенниборде. Кричала она, словно и впрямь было страшно. Все мы смотрели, как медленно приближаются ее крики. Потом Вибон медленно выдохнул и встал посреди дороги, в позе звёздочки, словно готов был поймать ее.
– Надо спасать подругу, – сказал он, закатив глаза.
Когда она доехала до Ви, тот её схватил и поднял с пенниборда. Она была перекинута через его плечи и мы все поглядели, как пенниборд уезжал в закат. На что Бонни и произнёс:
– Пенниборд уезжает в закат.
– Ну и пусть катиться! – начала Синди, грозно глядя на пенниборд, – Я чуть не умерла! Кто вообще придумал эти доски на колёсах!?
– Не умеешь – не катайся! – заворчал Спрингтрап, встав наконец-то с земли.
– А ты вообще заткнись! Сам не умеешь!
"Бла-бла-бла" – пробубнил Спрингтрап, скрестив руки на груди. Синди тут же махнула рукой и пошла к пенниборду, аккуратно вставая на него, при этом ворча на нашего друга:
– Сам не умеет, а другим указывает, пень дырявый.
– Эй, почему я пень!? И почему дырявый!? – начал Спрингтрап ей вслед.
Вибон присел на лавочку, что и сделал с ним Бонни. Ви обратился к Спрингтрапу, пытаясь прекратить конфликт:
– Она права, Спрингтрап. Зачем ты указываешь, если сам не умеешь? Успокойся.
– Мной никто не имеет право указывать, Ви! – начал орать уже он на своего брата, который спокойно выслушивал его крики, – А я умею, просто эти ролики бракованные и вообще! – он стал снимать их с нервами, чуть ли не разрывая шнурки. Когда он их снял, то поднял высоко над головой и целенаправленно направился к кустам, за которыми было парковое озеро с уточками, – Лучше буду на скейте кататься или пешком, чем на этих! Дурацких! РОЛИКАХ!
И он их швырнул в озеро. Спрингтрап зловеще прохихикав, уставившись на озеро, где образовались большие блины, которые медленно удлинялись в ширину. Потом к нему обратилась Мангл, которая офигела, как и все мы.
– Спрингтрап, ты что натворил?
– Как что? – начал Спрингтрап, поглядев на нас, – я вышвырнул китайскую подделку, чтобы никто на них не упал и не получил травму.
– А ты в курсе, что это ролики…
– Да-да! Эти ролики денег стоят! Слышал и не раз!
– Да дело и не в этом! Эти ролики принадлежат…
И только Мангл хотела сказать, как вдруг примчали лисы, катясь на одном скейте. Потом с него спрыгнул Фокси, обращаясь к ребятам:
– Ух, парк офигенный! Мне и Виле сказали, что тут есть невероятные аттракционы! Как насчёт их опробовать!?
– О, я не против, – проговорила Баллора.
– Тогда давайте быстрей! – начал Фред, – сейчас только надо сдать все прибамбасы обратно и идти за билетами.
– Ага, а где мои ролики? – начал Фокси, осматривая нас, в поисках.
– Ролики… – проговорила я, ехидно поглядев на Спрингтрапа, – вот спросите у него.
Я кивнула на кролика, который уже побледнел от страха. Фокси тут же обратился к Спрингтрапу, обнимая его:
– Ох! Давай мне ролики! Мне заплатить надо.
– Эм, – замешкался он с ответом, – спроси у друзей моих, а мне, ПОКА!
И Спрингтрап побежал от нас. Фокси тут же оглядел нас и упирая руки в бок, грозно спросил:
– Так, где мои ролики?
Все спрятались за меня, явно не имея желания отвечать. Тогда я собралась с мыслями и ответила Фокси, который терпеливо ждал от нас ответа:
– Спрингтрап хотел покататься, типо доказать, насколько он крут. Ну и доказал – упал, от обиды он вышвырнул их в речку.
– Что!? – тут же выпалил Фокси, – Где эта гнида!?
И он побежал в том же направлении, что и Спрингтрап ранее. Потом вновь крики Синди.
– Помогите, я быстро качусь!
Честно, пенниборд двигался с такой же скоростью. Зачем она лезет на него, если боится? Бред.
– Да ну, это не быстро, – сказала Баллора.
Потом пенниборд скатился с горы и Синди понесло вперёд с машинальной скоростью. Баллора слегка постояла, а потом озвучила свои мысли в слух:
– А вот теперь быстро.
– Надо спасать ее! – выкрикнула Ара, хватая Бонни за руку за собой. Бонни неуклюже встал на скейт, покрасневший мчав за ней, – там проезжая часть!
И все мы помчали за ней. На ее крики отвечали Голд и Спринг, с полным позитивом, явно пытаясь успокоить кошечку:
– Не бойся! Мы тебя спасём! – кричала Спрингл.
– Да, киса, не ссыкай! – подбадривал Голд.
– СИНДИ! – кричал Тоби, мчав на всей скорости, на самокате. Потом Тоби обратился к Голду, который без проблем мчал за кошкой, – а как мы ее спасём?
– Хах! Понятия не имею! – ответил жизнерадостно Голд.
– А как же телепортироваться, Голди? – подметил важную функцию Бонни.
Да, Голд был способен к телепортации, но видимо об этом ясно помнил Бонни. Голд тут же стукнул себя по лбу и щёлкнул пальцем, отчего тут же оказался перед кошкой. Он спокойно остановил ее своей магией и предотвратил всевозможную катастрофу.
Синди разжала глаза и тут же обняла Голда, с криками:
– Ох спасибо! Ты спас мне девять жизней!
– Голд, это было круто! – кричала Ара.
– Ой, да ладно вам, – засмущался золотой медведь.
– Ты, герой, – сказала Спринг, приобняв Голда.
– Сяб, бейба.
За нами потом примчала Тойчи, которая слегка отстала от погони. Она резко затормозила, упёрла руки в бок и высокомерно проговорила:
– Фух, а вот и я! Догнала вас!
За спиной кричал Вибон, который прямо мчал на Тойчи.
– Поберегись!
Только милашка хотела повернуться, как вдруг на нее навалился Ви, отчего они и свалились. Мы слегка запереживали за друзей, поэтому зажмурили глаза. Открыв, я увидела их позу: Вибон был сверху, а Тойчи лежала под ним, так, что их лица были наравне, отчего парочка покраснела. Тоби, прижимая к себе Синди, спросил:
– Вы не ушиблись?
Они не ответили. Пара пялилась на друг друга, замерев. Потом Ви стал подыматься, со словами:
– Неловко вышло.
Он подал руку и помог Тойчи подняться с земли. Забыв об этом и предотвратив аварию, мы непоспешно собрались, сдали наши приборы и направились к выходу. Фред рассказывал всем, о каких аттракционах он разузнал и предложил сходить на "НЛО" и "Американские горки". Звучало неплохо, поэтому мы направились к выходу, чтобы потом пройти через дорогу в парк – аттракционов. Они были отдельными, поэтому пришлось тащиться лишние пять метров, до входа в парк.
Когда мы вышли, то Виля же предложил:
– Как насчёт мороженого?
– Фу, нет, – начал Лефти, – оно же не вкусное.
– Чего-о!? Ты совсем!?
– А что в нем хорошего? Просто замороженный йогурт, вообще разницы не вижу. Это как сказать, что кошка и дикая кошка отличимы только по средам обитания. А отличия никакого не имеют.
– Какие вообще кошки!? Это мороженое – самый вкусный в мире десерт.
– Ладно, хватит! – остановил их Фред, остановившись прямо на проезжей части, – сейчас я скажу, куда пойдём. Короче, я узнал об одном из наилучших аттракцион, который нам всем явно понравиться!
– Фред, может… – начал Бонни, пытаясь что-то сказать, но его тут же перебивал Фред.
– Сначала мы сходим на "НЛО", потом…
– Фред, – продолжал Бонни, но медведь был на своей волне.
Не знаю, что хотел ему сказать Бонни, но явно что-то важное, потому что лицо у кролика было неважным, словно волновался. Фред продолжал нам рассказывать план, по которому мы пойдём веселиться:
– После горок пойдём в кафе, затем в кино, а потом…
– Фред, лучше…
– Погоди-и, – остановил Виля Бонни, слегка толкнув рукой, которую вытянул в длину, тем самым отгородив кролика от Фреда, – ты хочешь сказать про то, о чём я думаю?
– Да, именно, – крикнул Фред, а потом продолжил, – короче, этот аттракцион самый…
И на этих словах он резко затих. Очень резко. Я даже не заметила, как он оказался на земле, но помню на то причину. Все тут же окружили Фреда, что не подавал признаков жизни. Вибон пытался привести его в сознание, работая с Вилей. Массаж сердца тоже не помогал. Девочки стояли в шоке, закрывая свои блестящие глаза от слез. У меня до сих пор звенели уши и почти не слышала своих паникующих друзей, что набирали номер скорой помощи и просили быстро приехать. Спрингтрап и Фокси спорили, кто в этом виноват, хотя честно это неподходящее время.
На моей душе встал ком и словно всё тело опустошило разом. Было больно и из моих глаз тоже потекли слёзы. Я видела, как Вибон пытается восстановить его дыхание, дрожаще качая его грудную клетку, которую он освободил от кофты и футболки. Виля вдыхал в рот, но Фред не приходил в себя. Наконец кто-то дозвонился до скорой и вот-вот должна прийти машина.
– Фред! Фред! – кричала я, пытаясь вернуть его в сознание, толкая его слегка за грудь, – Фред! Пожалуйста очнись! Фред!
Мой голос был глубоким и дрожащим. Я боялась, что Фред умер! Было сложно представить жизнь без него: тут мы на днях выступали и гуляли, а сегодня он уже лежит неподвижно на дороге. Приехала полиция, чтобы разбираться с ЧП и виновнику пришлось объяснять, да и не только ему, но и Виле с Бонни, что оказались на тот момент ответственными за произошедшее. Приехала скорая и врачи быстро сработали: они положили Фреда на кушетку, подсоединили трубки и кислородную маску. Вибон поехал с ними, так как он был с медицинским образованием и смог помочь. Машина уехала прямиком в больницу, а мы поехали на такси следом.
Я уже не сдерживала слёз и истерично плакала в машине. Меня успокаивали все друзья, тоже пытаясь сдержать слёз. Звон усилился и я уже не слышала своих друзей, мне хотелось спасти Фреда.
Хотелось, чтобы вновь всё было хорошо…
Как же это больно ощущать. А особенно видеть своими глазами, как твоего любимого человека мучают страдания и боль.
Я винила себя в том, что не помогла ему, не отогнала с дороги и не представила, что такие мелочи могут погубить друга.
Я винила себя в том, что сделала только хуже, ведь можно было предотвратить это, что и пытался сделать Бонни.
Никто не знал, что в любую секунду может произойти нечто страшное. Но для меня страшным стал этот день…
Когда Фреда сбила машина.
Часть семь: Либо это конец, либо выход из положения
Фред лежал в операционной палате. На лице не было жизни, только кислородная маска, что давала понемногу кислорода в его лёгкие. Над правым глазом появился шрам, походу удар был сильным. В вену была воткнута капельница, которая медленно капала, давая лекарство в кровь пациента. Рядом пищал прибор для отслеживания пульса, который умеренно двигался в темп, давая хоть какую-то надежду, что он жив. Я держала его свободную руку, которая холодела с каждым разом. По щекам всё ещё текли слёзы.
Всё же было хорошо, почему судьба резко делает перевороты? Я этого не понимала. Не понимали и ребята, что окружили Фреда со всех сторон. Никто не издал звука с момента его пребывания в больницу. Разве что Фокси немало нарыдался, когда Фреда принимали врачи в приёме покоя. Мы ждали врача, который должен нам сказать итоги исследования. “Лишь бы не смертельно”, – надеялась я, дрожаще держа его ладошку, поглаживая нежно пальцами. Мне не хотелось его терять, потому что люблю его. Даже не представляю, как буду жить дальше, после чего приключилось с нами столько хорошего. Вибон сидел рядом с капельницей, изучающе глядя на него, слегка поглаживая по голове. Бонни и Ара понимающе глядели на нас, а Фокси так же всхлипывал, стоя около окна. Его успокаивал Виля, поглаживая по спине.
– Бедолага, – пробубнил Вибон, глядя на друга.
Мне хотелось что-то сказать в столь тихой комнате, но промолчала. Не хочу беспокоить Фреда, пусть он даже и в коме. Вдруг зашла медсестра в палату и попросила нас выйти, так как время посещения закончилось. Мы не поспешно и тихо поднялись с мест и прошли в коридор. Фокси продолжал рыдать, вцепившись в Вилю, как в маму. В коридоре мы увидели врача, который как раз и принимал нашего пострадавшего в стационар. Он подошёл медленно к нам, с какой-то печалью в глазах. Мы все жалобно глядели на него, ожидая результатов, которых я сильно боялась. Вибон решительно спросил коллегу:
– Ну что с анализом, доктор?
Врач тяжело вздохнул, слегка помотав головой. У меня на душе встал ком. Неужели это и впрямь что-то серьезное? Ох, если это так, то я немедленно спрыгну с крыши или…
Не знаю, что я с собой сделаю.
Но жить без Фреда я точно не смогу.
Врач слегка поколебался с ответом, нервно переминая папку с документами. Вибон аккуратно схватил врача за плечи, глядя с надеждой и одновременно испугом. Доктор аккуратно поглядел на нас, а потом отвёл Вибона в сторону, явно не желая тревожить нас. Но я хотела знать состояние своего парня, поэтому смело заявила, не ожидая от самой себя:
– Я тоже хочу знать.
Врач переглянулся с Ви, на что тот кивнул ему. Потом доктор подозвал и меня, заявив остальным, чтобы подождали в коридоре. Ребята медленно двинулись по холлу к выходу, а мы встали около двух палат, где нам врач тихо проговорил:
– В общем, мне трудно об этом говорить вам, а особенно вам, – указал врач на меня ладонью, с волнением в глазах, – не хочу лишний раз вас заставлять нервничать.
– Ничего страшного, – сказала я, дрожа как пшеница на ветру, – я переживу. Я хочу знать, все ли будет в порядке с Фредом.
Вибон тихо приобнял меня, прошептав, что всё будет хорошо. Хотелось бы надеяться. Хотя по взгляду врача, я так уже не думала. Он вновь тяжело вздохнул, перед тем, как он нам ответит:
– Ох, дело в том, что ваш друг попал под автомобиль и получил серьёзную травму. Ему потребуется не мало лечения и походу даже операций, поскольку сильная травма головы и мозга. Пульс пока умеренный, а вот дыхание почти отсутствует. Глубокое.
Мне стало сильно страшно от слов врача и походу это видел Вибон, слегка гладя меня по плечу, в качестве поддержки. Потом врач замешкался вновь и продолжил:
– По анализам и осмотру пациента, я могу смело сказать, что ваш друг в экстренном положении.
– Что это значит, доктор? – спросила я с паникой в голосе.
Я вцепилась в Вибона, на что тот крепко и нежно обнял меня, успокаивая: “Всё хорошо, Вики, не переживай. Всё будет хорошо”. Он тут же поглядел на доктора, проговорив:
– Извините, можно минутку?
– Конечно, – ответил врач, дрожаще поднимая папку, явно собираясь с мыслями.
Мне хотелось плакать, я крепко схватила кожанку Вибона, словно вот-вот проткну ее своими пальцами. Ви уткнулся в мои волосы носом, обжигая меня тёплым дыханием.
– Всё будет хорошо, слышишь? – прошептал он в мои волосы.
Он стал гладить меня по голове, словно маленького ребёнка. Я отрицательно дёргала головой, пытаясь сдержать слёзы. Но я не смогла. Я с одышкой стала плакать в белую футболку друга, слегка смочив тёплыми слезами. Вибон гладил меня, слегка дёргая, чтобы я успокоилась. Прошло немного времени, как я слегка успокоилась. Вытирая глаза, я кивнула доктору, проговаривая сквозь дрожь:
– Продолжайте. Я готова.
“Немного”, – проговорили мои мысли. Вибон тоже выжидающе поглядел на доктора, незаметно кивнув. Доктор покашлял и продолжил, снова задержавшись с ответом:
– Судя по анализам, ваш друг… Кхм, простите. Он может скончаться, в ближайшие тридцать дней, как показал нам срок. Конечно мы можем начать операцию, но нам нужны деньги, чтобы купить и заказать специальные средства.
Я тут же исчезла. Исчезла изнутри, словно меня не было, как призрак. Мне не охота было плакать, не охота было истерить. Мне ничего уже не хотелось, словно из моей системы удалили всё разом. Вибон стоял точно так же, но с испуганным лицом. Он стал заикающе спрашивать врача, слегка дрожа от столь ужасной новости:
– К..к…как? Нет, он…он не может…нет. Прошу, скажите, что с ним будет всё хорошо! Я не хочу его смерти, пожалуйста. Скажите, что нам надо сделать?
– Нужно оплатить довольно огромную сумму. На лечение.
– Сколько?
Врач вновь притормозил с ответом. Я уже вернулась в реальность, выслушивая громкое сердцебиение Ви. Я видела врача, который тоже пытался сформулировать слова, чтобы сильно не задеть и понимала, что Фред находиться в критично опасном состоянии. Мне тоже хотелось знать, сколько нужно денег, чтобы спасти его жизнь и поэтому была готова слушать. Доктор откашлялся и потом неуверенно поглядел на нас, почти тихо проговорив сумму:
– Пять миллионов долларов.
“Сколько – сколько!?” – кричали мои мысли от столь удивительно шокирующей суммы. Пять миллионов!? Оболдеть! И где же за месяц достать такие деньги? Это было невозможно даже заработать. Мы с Вибоном округлили глаза. Врач кивал, с пониманием в глазах, насколько эта сумма невероятна. Хотя только травма головы и уже зависимо от жизни нашего друга.
– Пять миллионов? – спросил шокировано Ви, – доктор, нам сложно достать даже десять тысяч, а тут.
– Ну я не виноват, что такие расценки в лечении и операциях, дорогой мой друг. Это решает Здравоохранение. Я просто выполняю свою работу – всего-то.
– Хорошо, мы достанем эти деньги, до свидания.
– Желаю успехов.
Мы пошли по холлу никакими. Успеху нам явно не помешает, потому что я даже не представляла, как мы собираемся доставать такую бешеную сумму. Можно конечно банк ограбить, но садиться в тюрьму на лет пять не особо хотелось.
А особенно, если от этого зависело жизнь Фреда.
Мы спустились с лестницы, где нас выжидающе ждали друзья. Они уже познакомились с сыном Мари, который вёл следствие нашего ЧП. Нас тут же окружили ребята, с ожидающими вопросами:
– Ну что сказали? – спросила Ара.
– Всё с ним хорошо? – говорила Мангл, тараторя, – Ничего серьёзного?
– Да, может ему надо что? – спрашивал Бонни.
– Не тяните! Акха! – рыдал так же Фокси.
Мне не хотелось об этом говорить даже. Это заметил Вибон, который собирался сказать это за меня. Он измял все кулаки, как только мог, на глазах почти выступали слёзы. Он мотал нервно головой, явно пытаясь собраться с мыслями. Его тут же обняла Спринг и Тойчи, чтобы успокоить. Вибон обнял сестру, плача в ее шею. Я вновь увидела плачущим друга. Много кто уже имел дагалки и тоже заплакали, чувствуя полную пустоту внутри. Даже Мари, что еле-еле знает Фреда, тоже зарыдала. Фредди (это ее сын) успокаивал ее, проговаривая, что всё чудом обойдётся. Фредди оказался умным и спокойным медведем, рассудительным и понимающим.
Ко мне подошла Баллора, спрашивая одно и тоже. А мне было вообще не до этого, я словно оглохла на мгновение. Потом мне пришлось ответить, когда ко мне подошли ещё и Спрингтрап с Тойчи:
– Ох, – начала я, чуть ли не плача, – нам сказали, что Фред находиться в опасном положении и за срок, за месяц, он может не выдержать и умереть.
Они тут же окаменели, смотря на меня так же, как и мы с Вибоном, когда нам об этом сообщил врач. Баллора тут же замотала головой, слегка выпустив слезу. Она обняла Спрингтрапа, слегка всхлипывая в его плечо. Сам же Спрингтрап пусто глядел в пол, прижимая девушку к себе. Тойчи шокировано оглядывала каждого.
– Кошмар, и есть какие-то надежды? – спросила она, глядя на меня.
– Да, есть. Потребуются операции и лечения, но только… за определённую сумму…
– И сколько? – спросила меня Мари и все тут же поглядели на меня.
Я отвела взгляд, зная, что сейчас они офигеют от суммы, которую нужно оплатить на лечение. Сформулировав слова, я ответила, с печалью в голосе:
– Пять миллионов долларов.
– ЧТО!? – вскрикнули ребята хором, переглядываясь огромными шарами на друг друга.
– Офигеть, – сказал Бонни.
– Где нам столько достать? – начал Спрингтрап, – Даже заработать за месяц сложно будет.
– Да сложно десять тысяч заработать, нежели пять миллионов! – тараторила Мангл.
– Я вот про тоже, – согласился с ней Ви.
– Так, надо что-то думать, – начала Спринг, – надо спасать нашего друга.
– Ты права, – согласился Голд, – надо предпринять решения.
– Давайте это обсудим в ресторане, никак не в больнице, – предложил Фредди, – мне ещё показания с вас брать, для закрытия дела.
Мы сидели на полу. Да, нас было много, поэтому пришлось сесть на пол. За весь час мы уже дали показания и теперь размышляли, где нам достать пять миллионов долларов. И да, теперь нам ещё штраф надо выплатить. Замечательно.
– Эта сумма нереальна! – восклицал Ви, потрепав все свои волосы, что уже вылезли из под резинки, – где нам ее достать за месяц!?
– Но заработать мы точно не сможем, – подтвердил Виля.
– И что, теперь Фред умрет!? – рыдал всё ещё Фокси, – Надо что-то придумать или я умру от слёз!
– Я не знаю что делать, – признался Спрингтрап, приложив ладонь к груди, – это невозможно.
– Продай свою машину за пять лямов, – предложила в шутку Баллора, – думаю твоя машина явно наберёт богатых покупателей.
– Я, свою малышку!? С которой уже двадцать пять лет!? Низачто!
Спрингтрап и впрямь любил свою машину. С ней много связанно, особенно когда ее подарил ему отец. В пятнадцать лет. Конечно он водил до совершеннолетия с отцом, а потом сдал права и машина стала его собственностью. Это памятью ему служило, если сказать так. Баллора тут же расхохоталась и вновь вернулась к нашему делу.
Все идеи не подходили к спасению друга и думаю не найдётся, потому что это нереально. Мари уверенно поднялась с пола и проговорила:
– Если мы не найдем деньги, то…
– Ребят, у нас завтра автобус! – вскрикнул Бонни, выбегая из комнаты.
– Что!? УЖЕ!? – кричала Мангл, – а как же Фред?
– Мы будем его навещать, – проговорил Вибон, – обещаю, что мы его спасём.
– Да это невозможно! – начала Боня, – можно сказать goodbye нашему другу.
– О чём ты!? – кричал Виля, – мы спасём его!
– Да не спасём мы его уже! – начал уже и Голд, – Нам за тридцать дней никогда не собрать эти деньги! Поэтому пытаться даже нет смысла!
– Голд! – вскрикнула Спринг, чуть ли не плача, – Как ты можешь так говорить!? Надо надеяться, что получиться!
– Выруби позитив, Спринг! – кричал на нее уже Спрингтрап, – Да, хочется помочь ему, но увы – судьба распорядилась именно так! Не всегда всё хорошо и гладко, как тебе кажется!
– Ребята прекратите! – выпалила я, уже наполняясь слезами, – Мы спасём его!
– Мы уже не спасём его, Вики! – кричал на меня Голд, – это увы, безвыходное положение! Смирись с этим!
Меня тут же ударил удар по груди. Я шокировано глядела на него, заливаясь слезами. Никогда не ожидала, что друзья с детства, что вместе шли до конца, смеялись и радовались, помогали и успокаивали вдруг теряют надежду. Это же предательство!? Почему они так поступают. Голд вернулся к спорящим, насчёт жизни Фреда. Фредди подключился разнимать почти дерущихся. Я стояла и тихо рыдала в стороне. В голову лезли мысли:
“Неужели это конец нашей дружбе? Нашей семье? Нашей рок – группе? Ведь столько хорошего и классного произошло с нами, почему тогда бывают такие ужасные перевороты в жизни? За что это?”
Это была не главная мысль моих внутренних бесов. Смотря на весь этот переполох, я уже думала о другом…
Как до этого докатилось?
Я слышала крики, которые утихали из-за моих глубоких мыслей, в которые я медленно стала погружаться…
Громкие и задыхающийся рыдания Фокси, который прижался к углу, не желая уже слушать об Фреде.
Виля, который уверял всех в надежде, но его тут же перебивали и даже давали пощечину.
Вибон пытался успокоить всех, предотвращая драки и огромные скандалы.
Голд рвался втащить Виле, чтобы уверить всех в своей правоте.
Спрингл плакала с Боней, стоя в сторонке.
Бонни помогал Вибону, как и Спрингтрап, который сам немало получил и уже лез в драку.
Ара тоже спорила со всеми, но бить ее никто не бил, потому что она дама.
Мангл тараторила, как не в себя, пытаясь всех успокоить и уговаривая спокойно обговорить.
Тойчи успокаивала Фокси.
Мари, Тоби и Лефти разнимали Вилю и Голда, крича на них, чтобы успокоились.
Фирт был занят – он играл.
В зале было очень громко и мне стало совсем не хорошо. Сначало покрылась гусиной кожей, потом перепады температуры и какое-то головокружение. Мне стоило присесть и я шлёпнулась на пол, запомнив только внезапную темноту. А потом тишина и мрак…
Очнулась я у себя в комнате. В своей комнате. Моей родной, красной и уютной комнатке. Возле меня сидел Вибон, который тут же радостно завопил:
– Она пришла в себя! Ребята! Ох боже, Вики! Ты так нас напугала!
Вначале мне показалось, что я во сне. Потом поняла, что упала в обморок. Но сколько я была без сознания? Наверное день, потому что за это время они успели среагировать, уехать из города и примчать домой. Да, день, потому что автобус должен был прийти на следующий день. Я хотела было встать, но Ви аккуратно положил меня обратно.
– Без резких движений или может закружиться голова.
Все наши вбежали в комнату. Наши – то есть Голд, Спринг, Бонни, Спрингтрап и лисы. Все они были радостные, увидев меня. Потом Фокси оттолкнул Вибона на пол и обнял меня, чуть ли не рыдая:
– Прости пожалуйста! Вики прости! Я, мы не хотели, чтобы так получилось! Ох, слава богу ты очнулась!
– Эм… ладно, прощаю, – ответила я, выйдя из непонимающего состояния, приобнимая.
Потом вспомнила, за что он извиняется. Походу за тот каламбур, который они устроили в ресторане. Вибон поднялся с пола и проговорил Фокси, дёргая за плечо:
– Ты вообще дурак!? Я же сказал, что с пациентами, у которых слабое сознание не…
– Знаю, Ви, но я так переживал! И тогда вместо Фреда в коме и Вики без сознания, был бы ещё и Фокси с сердечным инфарктом! – потом он поглядел на меня, – как самочувствие?
– Да хорошо, просто голова побаливает.
– Как же она не будет болеть, если ты упала головой прямо на стол, – проговорил Спрингтрап, скрестив руки на груди.
– Как ты умудрилась потерять сознание? – спросил Виля.
– Ну, знаешь, какой вы там бойцовский клуб устроили, – Спрингл тут же грозно поглядела на Голда, – не удивлена, что кому-то плохо стало. А особенно Вики напереживалась, она всё таки близка с Фредом.
– Прошу, не называйте его имя, – проговорил Бонни, с загадкой в лице, – и так тошно.
Все тут же замолчали. Мне много чего хотелось спросить, но не знала с чего начать. Хотелось узнать где девочки, выплатили штраф или сколько они ссорились? Но я спрасила самое первое, что волновало меня больше всего:
– Вы нашли способ, насчёт спасения Фреда?
В моих глазах блестела надежда. А может это просто были слёзы, что накапливались у меня в глазах. Мои друзья просто оглядели друг друга с пустотой. Потом они медленно и отрицательно покачали головами, отчего я тут же поджала ноги к груди, укрываясь красным одеялом. Положив подбородок на углубление между коленями, я пыталась сдержать слёзы, но к счастью я заплакала тихо и почти бесшумно. Фокси обнял меня полностью, сев на кровать. Он тоже заплакал. Интересно, сколько он может выжать из себя слёз? Фокси много наревелся за все эти минуты и думаю что скоро голова заболеть может. Бонни пусто глядел в окно, прикрыв алые глаза.