Ника Родникова
Мандариновые дольки
Юлька с восторгом выслушала тираду про огурцы. Не сразу, но она нашлась, что ответить:
– Да, просто потому, что летом в деревне мне некогда было об этом подумать! Мы же там с тобой то на дырявой лодке тонем, то кошку дрессируем, то за ягодами в лес…А тут ты оставил меня на целое третье января одну в городе, а на планете как бы Новый год, и мама два ящика мандаринов на праздники заказала для нашей многодетной семьи И эти мандарины уже неделю по подоконнику катаются, а ты в деревню, видите ли, уехал… Поэтому все! Он уже запатентован как «закон мандариновых долек», а твой «закон огурца» – это просто гнусный плагиат!
– Да, ладно, ладно, я не претендую, – Степан улыбнулся. – Мандарины, огурцы, школьные бутерброды или там арбузы – какая разница?
– Так чего там по поводу Снегурочки? – вернулась к животрепещущей теме Юлька.
– Да, я реально не понимаю, в чем проблема? – Степыч быстро переключился с огурцов на Новый год. – Возьми и сама назначь себя Снегурочкой, делов-то.
– В смысле? – вытаращила глаза Юльча. -Такая элементарная мысль почему-то не приходила ей в голову.
– А чего тут такого-то? Ну хочешь, я у тети Наташи костюм для тебя попрошу?
– С жемчужным кокошником? – не сдержалась Юлец.
– Ну, я как бы в вашей снегурячьей моде не очень разбираюсь, но во дворце молодежи вроде разные костюмы есть, – пояснил Степа. – Там же студенты, в основном, занимаются, у них сейчас сессия в январе началась, поэтому они стараются в декабре свои елки отыграть, ну, и там в самые первые дни января. А уж на шестое января, я думаю, найдется для тебя какой-нибудь костюм. Хотя, конечно, обещать не могу. Но для Юленьки тетя Наташа, наверное, что-нибудь придумает, она же тебя обожает.
– Чего это? – недоверчиво спросила Ю.
– Так ты же меня спасла типа, когда я с балкона третьего этажа чуть не упал, – посмеиваясь, напомнил Степыч.
– Аа…– неопределенно протянула Юлька. – Она же не в курсе, зачем ты на тот балкон к Гришке полез -чья это была идея? Да, ведь?
– Нет, конечно, – загоготал Степной. – Ты ж тогда еще вполне хорошо маскировалась под послушную девочку, тебя никто не заподозрил.
– Давай еще чайник поставим? Кушай конфеты! – предложила Юль, чтобы сменить тему.
Сеанс душещипательных откровений о дружбе на этот год был закончен.
Утро шестого января выдалось просто сказочным. Уже к одиннадцати часам утра Степка принес из дворца молодежи костюм Снегурочки. Серебристо-голубая шубка с лаконичной китайской маркировкой XS села на Юльку идеально. Сверкающий стекляшками кокошник привел Юлянду в неописуемый восторг. Огромный, с резными кружевными краями и серебряным бантом на затылке кокошник был просто великолепен! К нему прилагалась длинная белобрысая коса. Подумав немного, Юлец решила косу все-таки не пристегивать, как-то уж она резко контрастировала с ее родным цветом волос, да, и вообще Ю не любила подделки.
Зато Степыч, как второклассник, обрадовался, что синтетическая коса осталась не у дел. Пока Юлька наряжалась Снегурочкой, он возомнил себя укротителем белых медведей. Смирнов лихо махал косой, как плеткой, вспоминая, как обращались с этим инструментом дрессировщик тигров в цирке или заправский деревенский пастух.
– Эх, жалко, что коса у нас только одна! – наконец, заключил Степан, когда ему надоело в одиночку укрощать невидимых медведей. – Было бы две косы -можно было бы сразиться на плетках, то есть, на косах…
– Ага, -мечтательно согласилась Юлька, -ловко повязывая на затылке бант.
Белые сапожки с опушкой Ю долго выпрашивала у старшей сестры. Но домашний ДинАзавр был непреклонен, сапоги Динка взять не разрешила. Юлянду это, конечно, опечалило, но не сильно.
Перед самым выходом, Юля угостила Диану коварной «грушевой рапсодией», и пока ДинАзавр хлебал на кухне воду, пытаясь проглотить полведра карамели, Снегурочка просто сбежала в чужих сапогах.
«Словесть», вмонтированная в Юльку на месте обычной человеческой совести, по таким пустякам Ковалеву не беспокоила. Печалило только одно – обувь была на три размера больше, и с непривычки резво переставлять ноги не получалось. Надо было, конечно, захватить толстые носки, но об этом никто не подумал. Возвращаться за носками было опасно.
План у Юлька был простой и прекрасный. Они со Смирновым идут на площадь к метро, где стоит большая елка, и разбит новогодний базар. Там всегда много людей, играет музыка, разливают чай из самовара, детей катает на саночках северный олень. Так что, никто не должен заподозрить, что Снегурочка не совсем настоящая, в смысле – не из приглашенных артистов, а инициативная семиклассница.
Поздравлять решили обычных прохожих, особенно тех, у кого глаза добрые. Весь вечер накануне и все утро до того, как Степка принес костюм, Юля нарезала цветные бумажки и писала на них новогодние поздравления. Ну, а что еще может подарить этому миру юный поэт? Только волшебные слова, идущие от самого сердца! Правда, ближе к полуночи рифмы у Ю в голове закончились, но всегда можно было высказать нечто прекрасное в прозе. Чтобы было интереснее, каждую цветную бумажку с пожеланием Юля свернула в трубочку и перевязала сверху толстой шерстяной ниткой.
Пока доковыляли до площади, выявилось два серьезных неудобства. Во-первых, это, конечно сапоги на три размера больше, которые болтались на тощих Юлькиных ногах. А, во-вторых, – огромный кокошник, который всей своей плоскостью ловил порывистый питерский ветер. Юлька по привычке крутила головой, потому что мир был прекрасен повсеместно, и это обязательно надо было увидеть. Но когда ветер начинал задувать в кокошник прямо в лоб или особенно -с затылка, то Юлька внезапно ощущала, что готова взлететь. Хорошо, огромные сапоги, которые Юлец передвигала по снегу, как лыжи, давали еще хоть какое-то сцепление с землей.