Ника Крылатая
Только моя
Пролог
Наконец-то рабочая неделя закончилась. И погода сегодня как по заказу. Морозы отступили, потеплело и пошел снег. Густой, огромными хлопьями. Он медленно падал, как в сказке. Красота! Но была и обратная сторона у этого великолепия – пробки. Пробки вечером в пятницу вообще обычная вещь, а в снегопад они просто нескончаемые.
Поэтому я вышла из автобуса и решила прогуляться пешком к знакомой, которая присматривает за моим сыном. Мы договорились, что они с Лешей спустятся. Знакомой нужно в магазин, а мне чтобы не подниматься. Телефон начинает вибрировать в кармане.
– Да, Наташ, я уже рядом, – говорю, ответив на звонок.
– Таня, – в голосе девушки паника, – Лешка попросился на горку, а я на минуту зашла в магазин. А теперь его нет! И телефон не отвечает! вместе
Сердце обрывается. Дыхание перехватывает. Меня накрывает дикая паника. Леша довольно самостоятельный. Но с ним никогда не было проблем. С чужими он тоже никогда не уйдет. Сам бы они никогда не заставил Наташу волноваться!
Срываюсь на бег. Наташа еще что-то говорит, но я не отвечаю. Бегу. Тут осталось совсем немного. Буквально перебежать парковку супермаркета и я во дворе у Наташи. Я не вижу никого и ничего вокруг. И снег, которому радовалась еще пару минут назад, теперь только мешает.
Где искать сына? Нужно немедленно звонить в полицию, но я боюсь остановиться хоть на секундочку. Мне нужно к Наташе. Позвоним. А пока они едут, сами будем бегать искать.
– Пусти! – как сквозь вату доносится знакомый голос. – Пусти, козел!
Лешка! Боже, его кто-то держит? Почему никто не поможет? Из-за паники не сразу соображаю, что сын где-то совсем близко.
– Пусти! – опять раздается.
– Сейчас уши оборву и отпущу, – рычит мужик. – Гаденыш мелкий. Отцу звони.
– У меня нет телефона, – отбивается Лешка.
– Сейчас у всех есть телефоны, – опять рычит мужик. – Звони отцу. У меня к нему есть вопросы.
– Нет, – упрямится сын.
А я наконец-то соображаю, что мне нужно обойти большой белый внедорожник. Совсем от страха мозги отключились.
– Отпустите ребенка! – рявкаю, обойдя машину.
Моего сына за шкирку держит над землей огромный мужик. И никто из прохожих не заступится!
– А, мамашка, – и в голосе столько презрения, – плохо сынка воспитываешь.
– Нормально я его воспитываю. Отпустите! – воинственно вздергиваю подбородок. Мне страшно, но я буду защищать сына.
– Хорошо воспитание – ножом царапать чужие машины, – рычит мужик и встряхивает Лешку как котенка.
Он огромный. Мне со страху кажется, что метра два ростом. Здоровенный. Плечи широкие. Лицо как у настоящего бандита и нос будто сломан. Челюсть массивная. Типичный бандит. На черное пальто падают снежинки, придавая мужику зловещий вид.
– Нет, Леша не мог такого сделать.
Я не верю ни единому слову этого мужика.
– А это что? – он кивает на бок машины.
И я вижу там уродливые царапины.
– Ножичек я себе оставлю, – мужик похлопал по карману.
– Леша? – я перевожу взгляд с машины на сына и у меня просто нет слов. – Зачем?
– Он на тебя тогда наорал, – отвечает мой ребенок и упрямо сжимает губы.
– Мститель нашелся. Защитничек.
Мужик едва не отбрасывает сына ко мне. Я тут же встаю перед ребенком. Закрываю его собой. Что буду делать, если этот бандит бросится на меня? Не знаю. Прохожих почему-то мало и никто не спешит на помощь.
– Он еще ребенок!
– Он – да. А ты – нет.
От жуткого взгляда льдисто-голубых глаз мне страшно. Я почти на грани обморока. Держусь только на упрямстве.
– Ты знаешь, что я могу с тобой сделать за это? – огромный мужик делает шаг и нависает надо мной. Но я стою на месте. Мне нужно его успокоить.
– Я все оплачу, только не трогайте меня… сына… – сейчас я готова пообещать что угодно. Тачка дорогущая. Просто неприлично. Откуда взялась в нашем районе только? У меня нет столько денег. Это я понимаю четко. Как и то, что платить придется.
– Конечно, оплатишь. Вопрос только в том – как?
От намека в его словах я покачнулась. Неужели?.. Это омерзительно! Такие предложения…
Сглатываю. В горле пересохло от страха. У меня нет столько денег. И он это тоже знает. Поэтому почти открытым текстом предлагает такое. В прозрачных голубых глазах – ярость и мороз. Мне страшно так, что коленки дрожат.
– Значит так, вот моя визитка. Настоятельно советую позвонить по этому номеру и явиться ко мне. Иначе… – в его голосе стальная уверенность. Угроза. Я киваю, соглашаясь. И мужик уходит к машине.
Садится в тачку и нас спустя мгновение обдает выхлопными газами.
– Идем скорее, – тяну сына в сторону дома Наташи. Навстречу нам бежит она. Встрепанная. В расстегнутой куртке. Глаза безумные.
– Ты почему трубку не берешь?! – кричит на меня. – А ты?! – а потом на Лешку. – Я уже в соседний двор на большие горки сбегала и тут круга три дала, – а у самой в глазах страх и слезы. – И в полиции отказали. Сказали, что я не мать…
– Извините, – опустив голову, тихо говорит виновник переполоха. – Я больше не буду.
– А больше и не надо, Леша… – Наташа начинает плакать. – Идем, – берет меня за руку. – Нам нужно успокоиться.
Тянет меня в сторону двора. Да, нужно успокоиться. Меня трясет. Лешка напуган.
Визитка огнем жжет пальцы и я сминаю прямоугольник. Выкидываю по пути в урну. Все равно не найдет. Город большой. А я живу не здесь. И это моя ошибка.
Он нашел меня и в его ледяных глазах я прочитала свой приговор.
Глава 1
Таня
– Алло.
– Татьяна Дудина? – звучит в трубке женский голос.
– Да, – отвечаю удивленно. Этот голос мне незнаком.
– Меня зовут Ирина. Я жена Игоря. Коллеги вашего мужа, к которому он ходил на день рождения.
Я не понимаю, зачем она мне звонит. Меня же там не было. Но страх уже холодной рукой с острыми когтями сжимает сердце. Паша рассказывал, что погуляли большой компанией, и разошлись. И что Игорь был с женой.
– Я уезжала с детьми. Меня в городе не было. Так вот, с тебя пятьдесят тысяч.
Дзынь! Это стакан с соком падает на кафель пола. Брызги сока попадают на ноги.
– К-каких пятьдесят тысяч? За что?
– За услуги вип-девок, которые обслуживали твоего мужа.
– Что вы несете? – я просто не могу поверить в слова этой женщины. Она намекает, что мой Паша с кем-то развлекался? В клубе? – Вы бредите!
– Хотелось бы, – зло проговаривает эта Ирина. – Только я сегодня прилетела и обнаружила, что у нас испарилось двести штук. Проведя небольшое расследование, я выяснила, что мой идиот еще с тремя придурками развлекался в випе. Знаете ли, деньги мне с неба не падают. Так что с тебя пятьдесят тысяч, раз твой муж не может отдать долг. А дальше думай сама. Лично я уже пишу заявление на развод.
Этот звонок незнакомой мне женщины разбивает мою жизнь на счастливое «до» и ужасное «после». Никогда бы не поверила, что мой муж может вот так! Но доказательства… У этой Ирины есть доказательства… А ведь еще утром этого проклятого дня все было совсем по-другому…
– Ох, – с трудом поднимаюсь с дивана. Буквально через месяц на свет появится наш богатырь. Мы с мужем с нетерпением ждем этого момента. Бросаю взгляд на часы. Скоро Паша придет с работы, пора готовить ужин.
Беременность протекает хорошо. Нет повода для беспокойства. Ну, кроме того, шнурки я сама завязывать пока не могу. Над этим частенько добродушно шутит Паша. Поглаживая живот, иду на кухню. Добытчика нашего нужно баловать. Пожарю котлеты и приготовлю гарнир. Это несложно. И еще подливу какую-нибудь. Включаю радио и принимаюсь за готовку.
Вскоре по кухне плывут такие ароматы, что я готова съесть все, что есть в холодильнике.
– Ты хочешь, чтобы я точно в двери не пролезла? – смеясь, кладу ладонь на живот. Сын пинает ее. Футболист какой. – Скоро папа приедет и будем ужинать. Ну потерпи полчасика.
Заканчиваю с готовкой. Сервирую стол. А сама успеваю перехватить то ломтик яблока, то кусочек сыра. У меня уже такие щеки! Как у хомяка! Раздается звонок в дверь и я спешу открыть.
– Привет! – целую мужа в губы. – Устал?
– Очень, – Паша кидает рюкзак на пол. Пытается обнять меня за талию. – Как вкусно пахнет. А я голоден как волк.
– Все готово. Переодевайся и за стол, – говорю, улыбаясь.
– Я быстро, – Паша еще раз целует меня и спешит в ванную.
А я иду на кухню. Как раз пока переоденется, я уже разложу все по тарелкам.
– Тань, ты шикарно готовишь, – Паша усаживается на стул. – Мне та-ак повезло.
– Как прошел день? – мои щеки краснеют от похвалы. Усаживаюсь напротив.
– Сложно, – вздыхает муж. – Клиенты эти. Начальство. Мозги вот прям чайной ложкой ковыряют. А ты как?
– Нормально. Сын наш будет или футболистом, или каратистом, – смеюсь и тут же охаю.
– Лешка, не буянь, – притворно-строго говорит ему Паша. – Ты осторожнее с мамой. Нам еще тебе сестренку рожать.
– Паша! – ахаю. – Давай сначала с сыном до конца дойдем.
Но я бы хотела дочку, конечно. Маленькую папину принцессу. Вот Лешка подрастет и подумаем. Хочу двоих точно. А можно и троих. Я сама одна в семье. И всегда хотела брата или сестричку.
– А что? – муж будто читает мои мысли. – Двое детей – мальчик и девочка, отлично же, согласись?
И я согласно киваю. Да, семья. Лешка, я уверена, будет рад сестренке. Будет ее защищать. Я так счастлива! У меня любимый муж и вот-вот я рожу ему сына. И у нас с Пашей одинаковые взгляды на наше будущее.
– Чаю? – спрашиваю, когда муж заканчивает есть.
– Если тебе несложно.
– Нет. Полезно двигаться.
Заботливый. Но я всего лишь налью чашку чая, а не буду таскать тяжести. Мне только в радость накормить мужа после рабочего дня. Мы заботимся друг о друге. Иногда сама себе не верю, что у меня такой муж. Повезло.
– Спасибо.
Забирает чашку и целует мое запястье. Кладет руку на мой живот.
– Сына, ты опять шалил?
А у меня вновь слезы на глазах. От ласки. От нежности в голосе мужа. Я такая плакса, ужас просто!
– Ты хорошо себя веди. Скоро увидимся.
Я шмыгаю носом и муж переводит на меня встревоженный взгляд.
– Нет, – отрицательно машу головой. – Все хорошо. Это опять гормоны шалят.
– Тань, ты меня пугаешь, – укоризненно.
– Сама знаю, – виновато улыбаюсь. – Но ничего с этим поделать не могу.
Отхожу от мужа. Наливаю и себе чай. Слушаю рассказ Паши о работе. Это я дома сижу. Ну в поликлинику хожу, гулять. А он обеспечивает нашу маленькую семью.
– Спасибо, бегемотик, – ласкового говорит муж. – Посуду сам уберу.
Я благодарно улыбаюсь. Наклониться к посудомойке мне тоже непросто. Потом мы идем в гостиную и устраиваемся на диване. Тихий семейный вечер. Прижимаюсь к боку мужа и прикрываю глаза. Мечтаю, пока Паша смотрит новости. Ведущий что-то там бубнит о происшествиях, курсах, каких-то премиях. Даже не вслушиваюсь. Мне хорошо и уютно.
И сынок наконец-то угомонился. Маленьких хулиган. В который уже раз думаю над тем, что купить. Наши родители оказались немного суеверны, и не разрешают ничего покупать, пока не рожу. Но это не мешает мне просматривать детские вещи в Интернете. Я уже много чего выбрала.
У нас маленькая двухкомнатная квартирка, зато своя. Пока нам места хватит. А как сынок подрастет, думаю, сможем купить побольше. Зато у нас уютно. Я потратила много сил и времени, чтобы подобрать все гармонично. И Паша все одобрил. Говорит, что у меня талант.
Но иногда накатывает страх. Мне кажется, что все слишком хорошо. Знаю, это нестабильный эмоциональный фон из-за беременности. Но вот находит. Я как-то поделилась этим с Пашей, а он только рассмеялся. Конечно, глупости это. Но этот иррациональный страх…
Я не могу объяснить его причину. Поводов нет никаких. Но жуткое предчувствие порой на мгновение сжимает сердце. И я не могу ничего с собой поделать. Но минутная слабость проходит и опять все хорошо.
Поворачиваю голову и разглядываю мужа. Я влюбилась в темноглазого брюнета с первого взгляда. Паша очень красивый, харизматичный. Следит за собой. И даже сейчас женщины не обделяют его вниманием. И этот потрясающий мужчина выбрал меня. Это был бурный роман и поженились мы быстро. Паше не терпелось сделать меня своей. Собственник. Два года со дня нашего знакомства я счастлива. Но вот опять сердце сжимается от холода.
Я вздрагиваю и Паша сразу перевод взгляд с телевизора на меня.
– Замерзла? Плед принести?
– Нет. Это я что-то так.
И сразу тепло от внимания. Заботы. Паша опять возвращает внимание к новостям. Вспоминаю, что подруги говорили – будет гулять. Якобы на лбу у него написано. Завидовали, потому что Паша ни на кого и не смотрел. Только меня видит. Так красиво ухаживал. Цветы дарил.
И свадьба у нас была, как я мечтала. У меня такое красивое белое платье было. Пышное. Лимузин. Гости. И даже короткое свадебное путешествие тоже. И за все это время Паша ни единого разочка не дал усомниться в нем.
Хотя были и командировки, и на работе иногда задерживается. А я даже и поработать толком не успела. Только педиститут окончила и так получилось, что почти сразу в декрет. Хотя место в нашем городе мне уже было. И даже в родной школе. Вот, осталась в большом городе.
Смотрю на резкие черты Пашиного лица. Красивый. Мужественный. У него большое будущее, я уверена. Скоро сам станет начальником. Работает в фирме по поставке большой строительной техники.
– Паш, подай все-таки пледик, – прошу. – Что-то морозит.
– Может, в больницу? – сразу же задает вопрос.
– Нет. Ничего страшного.
Паша приносит легкий плед. Укутываюсь и согреваюсь. Странно, в квартире тепло. Уже весна в разгаре. Рожать мне в мае.
– Через неделю у коллеги день рождения, – вдруг заговаривает Паша. – Пригласил в клуб.
– Сходи, – киваю. – Это у кого?
– У Игоря. Блондин такой. В очках ходит.
– Ага, поняла. Сходи.
– Я допоздна тогда. Клуб же.
– Ну и что? – пожимаю плечами. – Со мной ничего не случится. Спать буду. Иди.
Паша будто нехотя соглашается. Не вижу в этом ничего особенного. Я-то точно не могу в клуб пойти. Да и не хочу. Шумно будет, суета, толкотня. Беременной там явно не место.
Поэтому через неделю в пятницу я засыпаю одна. Паша предупредил, что будет поздно. Но чтобы звонила ему, если вдруг что. Ворочаюсь с боку на бок. Не могу уснуть. Отвыкла спать одна. Постоянно проверяю время на телефоне и около часу ночи сдаюсь. Включаю фильм на планшете. Буду ждать мужа.
Уже под утро слышу, как ключ поворачивается в замке. Шебуршание в коридорчике. Потом шум воды в ванной. Шаги по коридору.
– Ты чего не спишь?
Удивленно спрашивает. Сам в одном полотенце на бедрах.
– Утро же почти.
– Без тебя не спится, – говорю правду. В глаза будто песка насыпали, а уснуть так и не получилось. – Хорошо отметили?
– Очень. Спать хочу, сил нет.
Паша ложится рядом на кровать. От него немного пахнет алкоголем. Но он точно не пьян.
– Иди сюда, – тянет меня себе под бок. – Я пришел и давай спать.
– Давай, – убираю планшет. Зеваю. Вот теперь сон накрывает меня. Мне тепло и уютно. И чего, спрашивается, волновалась?
Мама и мой врач в один голос утверждают, что это волнение перед родами. И это естественно. Врач постоянно заверяет, что со мной и ребенком все хорошо. Все показатели в норме. А будущие мамочки склонны себя накручивать.
И сегодня на очередном осмотре Алена Александровна, мягко улыбаясь, немного отчитала меня на нервозность.
– Танюша, все хорошо. Нет повода для волнений. Все идет по плану. Ваш богатырь появится вовремя. Все показатели почти как по учебнику.
– Ну вот, а ты дергаешься, – Паша стоит рядом со стулом, на котором я сижу, и держит меня за руку.
– Еще пара недель, – опять говорит Алена Александровна. – Ну плюс-минус несколько дней, и будем рожать. До свидания.
– Всего хорошего, Алена Александровна, – Паша уводит меня из кабинета врача. – Отвезу тебя домой и поеду на работу. Не могу уйти на целый день. Но и тебя на такси не могу отпустить.
– Паш, я тебя так люблю! – слова сами срываются с губ. Правду говорить так легко!
– И я тебя, – берет меня под руку. Помогает спуститься с крылечка. – Скоро буду встречать вас из роддома, – улыбается.
Только из больницы меня забирали родители. Мои. Через неделю после этого разговора. В день, когда мне позвонила Ирина.
Нервный срыв. Преждевременные роды и куча проблем, свалившихся мне на голову.
Паша отвез меня домой и проводил до квартиры. Пить хотелось страшно и я пошла на кухню. Налила себе сока. Поднесла стакан к губам и зазвонил мой телефон. Номер был незнаком. Я жму на зеленый кружок и слышу те страшные слова…
Глава 2
Таня
Ирина сбросила звонок, а я смотрю на погасший экран телефона. В голове звон какой-то. Это просто злой розыгрыш. У кого-то извращенное чувство юмора. Это ведь не может быть правдой, да?
– Дышать. Нужно дышать и успокоиться, – проговариваю вслух. – Нужно успокоиться и позвонить Паше. Вместе посмеемся.
Руки трясутся так, что не сразу получается разблокировать телефон. Едва попадаю по значкам. Нажимаю на кнопку вызова. Гудок. Еще гудок.
– Тань, что-то случилось? – в голосе Паши беспокойство. И я слабо улыбаюсь. Беспокоится. Не мог… Вред все эта Ирина.
– Паш, мне тут какая-то Ирина позвонила… Сказала… Сказала, что вы в випе… развлекались с девками. Паш, это правда?
Параллельно с разговором слышу звук входящих сообщений. А вот ответа от мужа не слышу. Пауза. И у меня начинает кружиться голова.
– Паш, правда, что ли?
– Тань, глупость какая, – в голосе Паши напряжение. – Не знаю я никакой Ирины. Заблочь ее. Тебе нельзя волноваться. Вечером приеду и поговорим. Пока.
– Пока, – повторяю бездумно.
Звонок обрывается и я смотрю сообщения. А там счет из стрип-клуба. Не на двести тысяч. На семьдесят, но это только выпивка. И голосовые. Слушаю. И сердце обрывается. Какие-то девицы рассказывают, как весело провели время. Как мужики хотели отдохнуть от рутины и спустили на них кучу бабла. Совершенно не стесняясь, рассказывают мерзкие подробности. Фотки с камер наблюдения… Даже из той самой комнаты. Процесса нет, но как туда входят…
И я узнаю Пашу. Сжимает пятую точку полуголой девки. От вида кольца на пальце становится совсем плохо. К горлу подкатывает тошнота, а низ живота тянуть начинает.
– Ох, – кладу руку на живот, дышу, но боль только нарастает.
Переступаю с ноги на ногу и что-то больно врезается в стопу. Опускаю взгляд. Я забыла, что разбился стакан. И теперь кровь смешивается с желтым соком. Мне становится ужасно плохо. Не могу стоять. Ложусь на пол. Перед глазами туман. И рука Паши, сжимающая ягодицу этой… этой… Слезы застилают глаза, живот ужасно болит.
– Мам, мамочка, – шепчу, пока идут гудки.
– Танюш, привет, – спустя вечность слышу ее голос.
– Мамочка, приезжай, мне так плохо, – едва шевелю губами.
– Таня? Что с тобой?!
– Мамочка…
Я отключаюсь и дальше ничего не помню. Только обрывками. Как мама пытается привести меня в чувства, а папа звонит в скорую. Врачи. Потом я в машине. Кажется, слышу голос Паши. А немного прихожу в себя в палате под капельницей.
– Очнулась, – выдыхает Алена Александровна. – Тань, совсем с ума сошла? Что случилось? Там твои родители в коридоре. Муж. Посещения запрещены, а они все равно в холле сидят.
– Пашу не пускайте, – с трудом шевелю губами. – Пожалуйста.
Слезы сами брызжут из глаз.
– Не пушу, пока не успокоишься, – кивает Алена Александровна. – Если опять впадешь в истерику, придется колоть успокоительное. Ты чуть не родила! Хотя утром все было в абсолютной норме.
– Мой телефон?
– В тумбе. Но не дам, пока не успокоишься, – строго говорит врач. – Еле забрала. Ты так в него вцепилась.
– Пашу не пускайте, – я реву. – Видеть его не хочу. Я к маме хочуууу…
– Я сейчас проведу твою маму, хоть это и против правил. А то мне еще родишь.
Алена Александровна уходит, а я всхлипываю. Не могу успокоиться. Сын еще так больно толкается.
– Танюша, – мама, одетая в белый халат, кидается к кровати. – Танечка, ты зачем нас так пугаешь? – она сама белее мела. – Паша там с ума сходит! Доченька!
Мама гладит меня по руке, по лицу. Взгляд у нее такой обеспокоенный. Не могу держать это в себе. Сжимаю ее руку своими пальцами и говорю. Рассказываю, как позвонила Ирина.
– Быть не может, – ошарашенная мама опускается на край кровати. – Тань? Как такое возможно?
– Мамочка, я не знаю. Фотки в телефоне.
Я даже не заметила, что Алена Александровна не ушла. Врач достала телефон из тумбы и протянула маме. Говорю код. Лицо мамы каменеет.
– Так, я ставлю еще успокоительное, – решительно говорит Алена Александровна. – И хотя срок уже близко…
Меня скручивает от боли, я кричу. Врач подходит, осматривает меня и жмет на какую-то кнопку. Вбегают еще люди. Отцепляют мою руку от маминой и увозят меня.
– Дыши! – командует Алена Александровна. – Соберись, раз рожать надумала! Меня слушай, а то ребенку плохо будет! Только меня слушай!
Стараюсь. Изо всех сил стараюсь. Дышу. Но боль просто адская. Не знаю, сколько проходит времени. Часы, наверное. Гул голосов. Но я не понимаю, что они говорят. Мое внимание может привлечь только Алена Александровна. Разрывающая боль, а потом крик.
– Молодец. Умница.
Вижу улыбающиеся глаза врача над маской.
– Справилась. Уже все хорошо. Потерпи немного и отдохнешь.
Командует. И со мной опять что-то делают. А у меня бьется только одна мысль – мой сыночек появился на свет. Он только мой. Глаза закрываются и я отключаюсь. Уплываю в сон без сновидений, будто в бездну черную проваливаюсь.
Просыпаюсь от того, что тело как-то странно болит. Потом до слуха доходит писк каких-то приборов. Распахиваю глаза и вдруг осознаю, что я не дома.
– Слава богу, очнулась.
Поворачиваю голову на голос. Мама украдкой утирает слезы и слабо улыбается.
– А ты не хотела, чтобы мы к твоим родам отпуск брали, – вздыхает. – А если бы не приехали? Как подумаю, так сердце обрывается.
– Мам, я люблю тебя. И папу.
– Я мы тебя, доченька, – мама подошла к кровати и наклонилась, легко обнимая меня. – Все будет хорошо, – целует меня в щеку.
– Я хочу увидеть сына. С ним же все хорошо? – тревога наполняет сердце. – Мам?
– С ним все прекрасно. Богатырь. А уж громкий! Скоро принесут.
Выдыхаю. Мама спокойна. С моим сыном все хорошо.
– Мам, я подам на развод, – говорю твердо. – Я не смогу простить Павла.
– Подавай, – мама сжимает мою руку в знак поддержки. – Заберем тебя домой. У нас тоже есть хорошие врачи и садики.
Слезы опять начинают литься. Не знаю, как бы я справилась сама. Без их поддержки.
– А… Павел? – спрашиваю и замираю в ожидании ответа.
– Ему запретили тревожить тебя, пока вас не выпишут, – мама говорит твердо. Упрямо сжимает губы. – Он всех нас одурачил. Но поговорим потом. Когда ты восстановишься.
– Я долго спала?
– Сутки, – ошарашивает меня ответом мама. – Алена Александровна говорит, что это нормально. Организму нужен отдых после такой встряски.
Дверь в палату распахивается и вносят моего сына.
– Поздравляю, – говорит Алена Александровна. – Ну вот, пора знакомиться. Твоя мамочка немного устала и заставила нас поволноваться, но уже все хорошо.
Передает мне моего сыночка, и в груди рождается что-то теплое. Оно согревает меня. Это любовь. Люблю своего сыночка всем сердцем. Прижимаю к груди. Баюкаю. Рассматриваю личико, крохотный носик, маленький ротик. Мой любимый сыночек.
– Алексей, – произношу тихонько и осторожно провожу пальцами по голове.
Сынок кряхтит, распахивает глазки и вдруг заходится громким, сильным криком.
– Ну, с легкими все в порядке, – шутит врач. – Вы пробудете под моим присмотром еще несколько дней. А потом мы вас выпишем. Ну что, мамочка, пора кормить богатыря. Пока всех тут не переполошил.
Дни в больнице похожи один на другой. Капельницы, уколы – это мне. Леша здоров. Тревогу у Алены Александровны вызываю я. Наше пребывание в этом родильном центре оплатили свекры. Приходили извиняться за сына. Я заверила, что это не их вина, но на развод я подам.
На выписку Павел не приехал. Но освободил нашу квартиру. Свекры сказали, что мы можем там жить, пока все не утрясется.
Возвращаюсь в нашу квартиру. Все на месте. Только вещей мужа нет.
– Ну вот, приехали, – мама говорит нарочито бодро. – Мы с папой закупили продукты и кое-что на первое время.
– Я здесь не останусь.
Прохожу в спальню и укладываю Лешу на кровать.
– Завтра же подам на развод. И уеду домой.
– Ну и правильно, – серьезно кивает папа. – Мужик должен уметь держать штаны застегнутыми. Отдыхай.
– В больнице же отдыхала.
– Так, не спорь мне тут, – папа грозит пальцем. Вид такой суровый.
– Не буду. Только в душ схожу и сразу прилягу.
– Вот и правильно, – отец уходит, а мама остается присмотреть за внуком, пока меня нет.
Развестись оказалось не так просто. Общий ребенок, совместное имущество… Время на примирение. Но я была тверда в своем решении. Оказалось, что и другие две тоже развелись. Один загул и распалось четыре семьи…
Зато я о себе узнала много интересного. Мой муж… Мой любимый мужчина выгораживал себя. От его слов было физически больно.
– Ну не вышло из меня примерного мужа, – зло цедил Павел. – Кто же знал, что Игорь такой придурок. Так спалиться по тупому! Ирка там такая стерва. Неудивительно, что мужик в загул ушел.
– А я тоже стерва? – от обиды губы дрожат.
– А ты курица-наседка. Должна была сидеть дома и создавать семью. Я – мужик. Мне надо, понимаешь? А ты с пузом. И что мне было делать? Я в монахи не подавался.
– Но… – у меня просто нет слов.
– Ой, Тань, – отмахивается Павел. – Ты всегда была такой наивной. Твое пузо меня не возбуждало. Вообще чуть импотентом не стал с этой твоей беременностью. У меня потребности. Мне нужно было спустить пар. Ну гульнул, что такого?
– Ты слышишь себя? – я просто в шоке от таких слов.
– Да что вы все меня вечно воспитываете? Мужики, чтоб ты знала, Танюша, по своей природе полигамны. Нам самой природой положено. Чего вам, бабам, на жопе ровно не сидится?
– То есть ты бы и дальше мне изменял?
Молчит. Вижу, что злится. Но и не отрицает. Значит, по необходимости бы ходил налево. И так противно становится. Мерзко.
– Ты бы об этом не узнала.
Слушаю и ушам своим не верю. Павел во всем меня обвиняет! И женился, оказывается, только чтобы родители отстали. Бред какой-то! Этот незнакомый мужчина не может быть тем, в кого я влюбилась. Не может быть моим ласковым и нежным Пашей.
Суд назначил алименты. Свекры пообещали помогать по мере сил. Квартиру Павел нам с сыном не оставил. Свою половину суммы я положила на счет. После развода Павел ни разу нас не навестил, только на карту падали деньги. Свекры тоже как-то быстро устали от внука. Звонки становились все реже, пока не сошли на нет.
А когда бывшему предложили работу за границей, то мы и вовсе были вычеркнуты из его жизни. Ну и пусть с ним. У меня есть маленькое чудо. Любимый сын. Он смысл моей жизни. Ради него я держу себя в руках и, стиснув зубы, иду дальше. Сами справимся со всем.
Когда-нибудь Павел пожалеет, что бросил сына, но будет уже поздно. Пусть я наивная идеалистка, но я верю, что и хорошее, и плохое возвращается.
