любовные романы

серьезное чтение

современная русская литература

современные любовные романы

приключения

Разве может что-либо оттенить ценность жизни лучше, чем смерть?
Роман-исповедь «Если путь осязаем» рисует изнанку одержимости влюблённой Киры. Она ищет причины случайностей, старательно собирает обрывки пути в единый холст. Она надеется вычислить тот самый неверный поворот, который привёл ее к помешательству, но лишь глубже и глубже утопает в рефлексии. Словно отражение зеркала в зеркале автор пишет книгу о Кире, которая в свою очередь пишет книгу о Германе. Лоскутное полотно ее повествования соткано из воспоминаний и снов. Композиционная головоломка сюжета, смена эпох и локаций, лирические отступления – все это выносит историю Киры за рамки привычной романтической прозы. Роман-состояние, роман-иллюзия, роман-ожидание переносит читателя в лабиринт эмоционального многогранника, где случайный выбор обрекает героев на бессмысленный бег по кругу одиночества. От первого взгляда до последнего крика. Кто выйдет из игры первым? Кому предстоит сделать главный выбор?
Автор о выборе псевдонима: «Почему Ника Горн, а не Венди Линч, например?» – спросите вы. Во-первых, до Венди Линч мне, к счастью, далеко, а во-вторых, все чуточку проще и в разы приятнее, чем с Венди. Ассоциативный ряд – далекий, отстранённый, безвременный, безмятежный – вывел меня на образ высокогорья. Там в горах, помимо поэзии, неотрывно живет красота. Поднебесная флора содержит множество любопытных названий, но выбор мой пал на целебный цветок – Арника Горная, которая заживляет раны и лечит сердце. Следом случилось семантическое волшебство: Арника сократилась до богини победы «Ники», а Горная – до призывного «Горн». Отныне звучит и исцеляет, «говорит и показывает» для вас Ника Горн.
Внимание! Фонограмма содержит нецензурную брань.
Музыка: Анастасия Гончарова «Если путь осязаем»

кулинария

медицина / здравоохранение

медицина

здоровье

медицина и здоровье

Если путь осязаем

Филипп – практикующий психолог, который на фоне собственной влюбленности в свою же ученицу Чарли сам превращается в пациента. Казалось бы все просто, если бы не уставший божок, который весь этот ловкий анамнез для него организовал. Сократ с Одиссеем берут бедолагу дока под свое крыло, но это лишь усугубляет картину по больнице, где, как и во всех прочих мирах, единственным смыслом жизни остается любовь. 

О закономерностях и случайностях жизни читайте в новом романе Ники Горн «Принцип – Надежда».  

здоровье и медицина

Принцип – Надежда

Восемнадцать динамичных эпизодов о взрослении и мечтах последних пионеров. От Владика до Доминиканы, от Синая до рая. Самоволки, стрелки, стартапы. Волны, нарзан, армированный кейс. Короткими перебежками по следам легких денег и социопатии.

книги о путешествиях

прикладная литература

сад и огород

дом, дача

Трилогия новелл «Даль»

Самый что ни на есть реалистичный роман про тот еще рай под началом Клеопатры, про психа с докторской степенью по имени Филипп, которого безудержно спасала его же собственная ученица Чарли, и мальчика-монаха по имени Сократ, – того самого Сократа, который то ли действительно был, то ли всего лишь казался, но совершенно точно что-то знал. 
Ученые, боги-пастухи, медиумы и тибетские монахи – все смешалось в третьей книге из серии «Квадрат одиночества» Ники Горн «Принцип – надежда».
Музыка: Alexander Nakarada.
Внимание! Фонограмма содержит нецензурную брань.

Принцип – надежда

Поймай ее, если сможешь… 
Митька, Герман и Кит всю жизнь убегали от себя или бежали за собой. Ни достаток, ни лучшее место в стае, ни щемящая привязанность не смогли стать для них той точкой опоры, из которой бы не хотелось мчать, сломя голову, в даль. Свобода быть собой – роскошь доступная каждому. Но как ее достичь? В какую сторону за ней бежать? Кто из них успеет это понять? Чей бег внезапно оборвётся? 
Читайте в трилогии новелл Ники Горн «Даль».
Музыка: Alexander Nakarada 
Внимание! Фонограмма содержит нецензурную брань.

литературоведение

Даль

Роман-исповедь «Если путь осязаем» рисует изнанку одержимости влюблённой Киры. Она старательно собирает обрывки своего пути в единый холст в надежде вычислить тот самый неверный поворот, который привёл ее к помешательству, но лишь глубже и глубже утопает в рефлексии.
Словно отражение зеркала в зеркале автор пишет книгу о Кире, которая в свою очередь пишет книгу о Германе. Лоскутное полотно повествования соткано из воспоминаний и снов. Композиционная головоломка сюжета, смена эпох и локаций, лирические отступления – все это выносит историю Киры за рамки привычной романтической прозы.  

Роман-состояние, роман-иллюзия, роман-ожидание увлекает читателя в лабиринт эмоционального многогранника, где один неверный выбор обрекает героев на бессмысленный бег по кругу одиночества. От первого взгляда до последнего крика…