Ник. Вулкер
Под снегом темно

Раскалённые улицы

Глава 1. Они

– Это было фантастическое зрелище. У меня до сих пор захватывает дух и колотится сердце, когда я вспоминаю о той ночи, – рассказывала Клара, стоя на пороге своего дома перед толпой людей с видеокамерами, фотоаппаратами и диктофонами. – Невероятно… я, самый главный скептик во всем, что касается них, видела их своими собственными глазами!

– Нельзя ли поподробнее? – попросил мужчина с диктофоном в руке, которому повезло оказаться в первом ряду – он стоял всего в двух метрах от Клары. – И, если не секрет, почему вы оказались той ночью в поле, так далеко от своего дома?

– Я искала Брюса, вот почему я оказалась той ночью в поле! – Клара на минуту исчезла за дверью, вернувшись с толстым шотландским вислоухим котом на руках. Вцепившись когтями в кофту, серый Брюс черными от страха глазами молча смотрел на представителей СМИ, а потом, когда его ослепили вспышки фотоаппаратов, отвернулся, уткнувшись плоской мордой в пышную грудь Клары. – Тем вечером Брюс сбежал из дома, и я несколько часов искала его по окрестностям. И не спрашивайте меня, зачем он сбежал из дома, – я и сама не знаю. Ведь Брюс кастрированный. Какой смысл убегать из дома, если ты кастрат?

Толпа не издала ни звука.

– Я исследовала каждый сантиметр поселка, но Брюс как в воду канул. Не обнаружив Брюса в поселке, – продолжала рассказ Клара, – я вооружилась фонариком и отправилась через дорогу, в кукурузное поле. Углубившись в поле на несколько сотен метров, я вдруг услышала какой-то подозрительный гул впереди. Я пошла на этот звук. Через несколько шагов сквозь стебли кукурузы я увидела белесоватое свечение. Я выключила фонарик и подошла поближе. Мое сердце чуть не остановилось, когда я увидела это…

Брюс вдруг зарычал, укусил Клару за руку и спрыгнул, скрывшись в доме.

– Это? – переспросил журналист с диктофоном.

– Да, это, – подтвердила Клара, потирая укушенную руку.

– Хорошо, какой оно было формы? – спросил корреспондент главного федерального телеканала. – И какого размера?

– Как будто две огромные тарелки приложили друг к другу и поставили на три ножки. На три огро-о-омные ножки. Размером оно…

– Может быть, дадим ему какое-то название? – предложил радиоведущий “Радио УФО”. – К примеру, “Объект”?

– Я не против, – согласилась Клара. – Размером Объект был примерно с три моих дома. И, что интересно, еле заметное белесоватое облако окружало Объект, и оно чуть светилось в темноте, мерцая примерно раз в три секунды. В тот момент, когда облако мерцало, я отчетливо видела Объект, а когда переставало мерцать, то Объект исчезал, будто передо мной ничего не было, кроме белесоватого облака. Кажется, у них были проблемы. Мне представляется, что облако помогало Объекту оставаться невидимым, но из-за какой-то поломки облако стало мерцать, и Объект стал видимым. Поэтому они не могли лететь дальше, и спрятались в кукурузном поле, чтобы устранить поломку.

– Подождите, подождите! Вы говорите – они, – раздался взволнованный голос с задних рядов. – Вы что, видели их?

– Да, я видела их, – сделав интригующую паузу, кивнула Клара. – Так же, как и всех вас сейчас.

В толпе пронесся гул. И сразу несколько журналистов выкрикнули одни и те же вопросы:

– Как они выглядели? Какого они были размера? Сколько их было?

– Их было четверо…

– А может быть, мы и их как-нибудь назовем? – снова предложил радиоведущий “Радио УФО”. – Предлагаю назвать их “Существа”.

– Я согласна, – кивнула Клара. —Размером Существа были со среднюю овцу. Голов у них не было, просто овальное тело с ногами, этакая безголовая овца. На одном конце виднелся большой блестящий глаз, под которым торчал короткий хоботок. Передвигались Существа на четырех ногах длиной, примерно, как у нас, у людей. На ногах у них было по три крупных сустава, подобно нашим коленным суставам, два сгибали ноги вперед, а один – посередке – назад. Вместо стоп у них были три больших гибких пальца. Существа хватались своими цепкими пальцами за поверхность летательного аппарата и ползали по нему, словно пауки.

Из толпы протянули лист бумаги и карандаш.

– Нарисуйте их, пожалуйста, ничего ведь непонятно.

Клара нарисовала сардельку с большим глазом и хоботком, стоящую на четырех тонких ножках, и показала рисунок толпе.

– Они что-нибудь говорили? – спросили из толпы, как только смолк шум вспышек и затворов.

– «К-к-к-к-к», – изобразила Клара. – Вот так они и разговаривали между собой.

– Что они делали?

– Возились со своим летательным аппаратом – вероятно, чинили его. Существа могли стоять или висеть на двух, а то и на одной ноге, и тогда они работали сразу тремя остальными ногами… или руками… конечностями, в общем.

– Во что они были одеты?

– В серые облегающие комбинезоны, похожие на оберточный полиэтилен, такой, знаете, с пузырьками, их еще лопать можно. А там, где были глаз и хоботок, ничего не было. Даже шлема. Думаю, наш земной воздух им вполне подошел, раз на них не было шлемов.

– Какого они были цвета— там, где не было комбинезона? Там была кожа? Или, может, чешуя?

– Чешуя? Скажете тоже, – захихикала Клара. – Что же они, по-вашему, караси, что ли? Там была кожа. Такая, знаете, темно-зеленая. Как у крокодила, точь-в-точь. А глаз черный и блестящий. А хоботок тоже зеленый и гофрированный. Как шланг от пылесоса, только тоненький и коротенький. И гибкий очень.

– Что было дальше? Чем все закончилось?

– Представляется мне, что Существа отремонтировали свой Объект, поскольку облако вокруг него перестало мерцать, и он стал полностью невидимым. Сразу после этого и Существа по одному исчезли – забрались, значит, в свой невидимый аппарат. Исчезло все, понимаете? И Объект, и Существа. Только белесоватое облако парило над самой землей еще несколько минут. Потом облако стало медленно подниматься вверх, а затем, где-то в сотне метров над землей, внезапно ускорилось и вмиг исчезло, оставив после себя серое кольцо. Потом и кольцо растворилось. Вот и все. На земле остались только три больших круга примятой кукурузы, где-то с десяток метров в диаметре каждый, – там, где стояли опоры летательного аппарата. Вот и пойми теперь, – Клара подняла голову и, подозрительно прищурившись, посмотрела на облака, медленно плывущие по небу, – что сейчас над нами. То ли правда облака, то ли какая-то инопланетная хрень с зелеными овцами на борту…

– Вы не звонили в полицию после того, как увидели все это? – спросили из толпы.

– И почему вы не сфотографировали Объект и Существ на телефон?

– В полицию я позвонила той же ночью, но там сказали, что я ошиблась номером, и почему-то посоветовали позвонить врачу. Больше я в полицию не звонила. А не сфотографировала я все, что увидела, по одной простой причине, – Клара вынула из кармана жилетки маленький раскладной телефончик. – В моем телефоне нет камеры.

– Понятно. – Мужчина с диктофоном почесал лысину. – Скажите, а где вы потом нашли Брюса? Он прятался в кукурузном поле?

– Вернувшись домой, я обнаружила Брюса на диване, под серым пуховым платком. Негодяй никуда не убегал. Все это время он спал дома. Да и какой смысл ему убегать? Он ведь кастрат!

*

– Здесь тормози! – махнула Клара.

Водитель припарковался на обочине, в метре от стены из кукурузы – этим летом она вымахала в человеческий рост. Остальные последовали его примеру – все машины выстроились длинной вереницей на обочине между дорогой и кукурузным полем. Под предводительством Клары журналисты, корреспонденты, операторы и даже водители, которым тоже не терпелось увидеть следы посещения Земли инопланетянами, один за другим углубились в густые заросли кукурузного поля.

– Здесь! – Клара подняла руку и остановилась. Все замерли, ожидая ее дальнейших распоряжений.

Клара и корреспондент главного федерального телеканала сделали шаг вперед, оказавшись на круглой поляне из примятой к самой земле кукурузы, диаметром примерно в десять метров.

– Остальным лучше обойти нас с двух сторон! – скомандовала Клара, чувствуя себя здесь хозяйкой. – И лучше бы вам не заходить на круги, ведь рано или поздно полиции и властям тоже захочется посмотреть на эти архифакты.

– Артефакты, – шепнул Кларе корреспондент главного федерального телеканала.

– И на артефакты! – добавила Клара.

Слушаясь Клару, все пробрались сквозь заросли, обступили круги, стараясь не наступать на них, и начали видео и фотосъемку.

– Господа! – прокричала Клара через полчаса, когда все завершили работу и вышли из кукурузы к своим машинам. – Понимаю, что все вы сейчас находитесь под впечатлением от увиденного, но не сочтите за дурной тон мое напоминание об уговоре, который имел место до моего интервью и нашего похода на место преступ… пребывания инопланетного летательного аппарата на Земле! Прошу вас, господа, исполнить свою часть уговора! Подходите по одному!

На капоте ближайшего пикапа, принадлежавшего местной газете «Регион», Клара положила лист с названиями всех приглашенных теле и радиокомпаний, газет и журналов, и сняла со спины рюкзак цвета хаки. Первым подошел корреспондент главного федерального телеканала, он вынул из кармана несколько купюр и протянул их Кларе. Плюнув на пальцы, она быстро пересчитала деньги, положила их в рюкзак и сделала карандашом отметку в блокноте.

– Следующий!

Глава 2. Мик

Пробок в этот час не было и поэтому Мик приехал в аэропорт задолго до начала регистрации. Нет ничего хуже, чем бродить по аэропорту, когда до вылета еще целых два часа. Кому-то нравятся аэропорты и самолеты, но только не Мику. Он не любил летать. Больше того, он боялся летать. Он считал, что все, что высоко, рано или поздно может упасть.

Мик купил сегодняшние «Новости» и поднялся на второй этаж, усевшись в небольшой кофейне. За залитой дождем стеклянной стеной виднелись самолеты. В дымке они походили на гигантских птиц, а терминалы-выходы – на огромные руки. Мик усмехнулся: «руки» крепко держали «птиц» за горло, чтобы они не улетели раньше времени. Этот город тоже держал его за горло все эти годы, чтобы он не смог улететь из него раньше времени. Но сегодня Мик улетит. Улетит, чтобы больше никогда не вернуться в этот город.

Мик заказал кофе и круассан, и раскрыл газету. О том, что случилось, напечатали на первой странице. Еще бы, ведь это ограбление если не века, то десятилетия точно!

– Ты что это натворил?! Немедленно отдай, это тебе не принадлежит! – Строгий женский голос заставил Мика вздрогнуть и поднять плечи.

Он медленно повернул голову и увидел женщину, склонившуюся над маленьким мальчиком. Они стояли совсем недалеко, у полок киоска, где продавали прессу и разную мелочь. Мальчик нехотя разжал ладошку. Там лежал немного помятый шоколадный батончик. Женщина положила батончик на полку и увела мальчика прочь от киоска, отчитывая его за проступок.

Мик вытер пот со лба салфеткой, оставил на столе деньги за недопитый кофе и круассан, к которому даже не прикоснулся, и отправился к стойкам регистрации. Там уже стояла небольшая очередь. Мик был пятым. Он вдруг понял, что может вызвать подозрение – у него не было даже ручной клади. То, что теперь принадлежало ему, он отправил сегодня ночью через небольшую частную компанию, занимающуюся грузоперевозками. Если все будет хорошо, то уже через день он встретит свой груз в городе, в котором он приземлится через три часа. Сейчас с ним были только бумажник, выключенный со вчерашнего дня телефон с новой сим-картой и новенький паспорт.

– У вас есть багаж? – спросила девушка, раскрывая паспорт.

– Нет, – сказал Мик, чувствуя, как на лбу выступает испарина.

– Ручная кладь?

– Ручной клади тоже нет. Решил все необходимое купить на месте, – напряженно улыбнувшись, сказал Мик.

– Отдыхать едете или по делам? – поинтересовалась девушка, взглянув на паспорт, потом на Мика, потом снова на паспорт.

– Долгожданный отпуск. Плавать, загорать, плавать, загорать и так далее.

– Везет вам, – отдавая Мику паспорт с вложенным в него билетом, сказала девушка.

– Приезжайте, – шепнул осмелевший Мик, почувствовав, что еще на один шаг стал ближе к свободе. – Я остановлюсь в отеле «Морская звезда».

– Конечно! Уже завтра встречайте! – усмехнувшись, ответила девушка.

*

Двухэтажный лайнер начал снижение. Мик выглянул в иллюминатор и увидел сказочную картину: синее море и длинную кромку берега с пальмами и крышами домов в несколько рядов. Самолет сделал крен, поворачивая в нужном направлении, и Мик несколько минут видел только темно-синее небо. Потом, после нескольких глубоких нырков, самолет оказался над самой гладью моря. Казалось, что он садится прямо на воду. Прошло совсем немного времени, и Мик узнал, что такое «мягкая посадка»: еле заметно коснувшись полосы, самолет покатился между стройными рядами пальм.

“Пока все идет неплохо”, – скрестив пальцы, подумал Мик.

Покинув прохладное здание аэропорта, Мик включил смартфон и направился к стоянке такси, прикрывая выбритую наголо голову газетой – солнце жарило нещадно. Электронное табло перед стоянкой такси сообщало, что на улице 38 градусов. Также оно сообщало, что температура воды в море 29 градусов. Кажется, море было где-то совсем рядом, Мику даже казалось, что он чувствует его запах. Ему вдруг нестерпимо захотелось прямо сейчас броситься в теплые морские волны, чтобы смыть с себя все то, что произошло с ним за последние два дня.

Усаживаясь на заднее сиденье бежевого седана, Мик получил СМС от транспортной компании: «Ваш груз прибудет 15 июля к 12:00 по адресу: 44-я улица, строение 11».

– Самый большой супермаркет, потом отель «Морская звезда», – сказал Мик таксисту.

– Отдыхать приехали или по работе? – полюбопытствовал таксист, выруливая со стоянки на узкую дорожку, ведущую к оживленному шоссе, виднеющемуся вдалеке.

«Я приехал сюда, чтобы сначала залечь на дно, а потом жить полной жизнью», – подумал Мик, но вместо этого сказал:

– Отдыхать. Только отдыхать.

– Вот и правильно, – одобрительно кивнул таксист. – Ведь этот город просто создан для отдыха. И, если позволите, дам вам один маленький совет: самое главное – не думайте об этом.

– О чем я не должен думать? – дрогнувшим голосом спросил Мик, чувствуя, как от ужаса холодеют его ладони. – Я не понимаю, о чем вы…

– О том, о чем мы с вами говорим. Об отдыхе. Всего-навсего не думайте об отдыхе, – взглянув на побледневшего Мика, поспешил ответить таксист. – Этот город сделает все за вас. Вы просто следуйте его подсказкам, и в один прекрасный момент вы вдруг поймете, что скинули лет десять жизни, что как будто заново родились. Понятно?

«Пока мне понятно только то, что в этом городе сумасшедшие таксисты», – подумал Мик, промокнув платком холодный пот на лбу и заверив словоохотливого таксиста, что вообще не будет думать об отдыхе, полностью доверив это нелегкое дело городу.

– Вот и славненько, вот и славненько, – проговорил таксист, повернув на широкое шоссе и хорошенько поддав газу, не обращая внимания на висевшие над дорогой подсказки в виде знаков ограничения скорости.

– Хорошо, – не выдержал Мик, показывая на очередной промелькнувший над дорогой знак. – А почему вы сами не следуете подсказкам вашего города? Наша скорость вдвое превышает ту, которая указана на знаках.

– Потому что дорожные знаки – это не подсказки, – усмехнулся таксист. – Это приказ, давление. А подсказками в данном случае являются свободная дорога и полторы сотни лошадиных сил под капотом от честного, без турбины, двигателя-атмосферника, позволяющие мне ехать с такой скоростью, с какой я хочу ехать, а не с той, которую неизвестные мне люди намалевали на этих круглых жестянках, называемых дорожными знаками.

– Хм… А как же быть с автоинспекторами? Ведь в этом городе есть автоинспекторы?

– Конечно, – улыбнувшись, ответил таксист. – Конечно, в этом городе есть автоинспекторы. Но и они полностью доверяют свою жизнь этому городу. Видите, какая стоит жара? Какой идиот будет жариться под солнцем только из-за того, что кто-то немножечко превысил скорость? В это время суток вы не найдете на этих улицах ни одного автоинспектора. Ведь они абсолютно справедливо расценивают эту жару как подсказку сидеть в прохладных кабинетах и пить лимонад со льдом. Они появятся только к вечеру, когда жара немного спадет.

– И это будет подсказкой для вас – к вечеру вы станете соблюдать скоростной режим, – предположил Мик.

– Абсолютно верно! Этот город все подскажет, все покажет, объяснит, – напел таксист неизвестную Мику песенку. – Успокоит, обеспечит, по заслугам наградит…

*

Двухкомнатный номер в отеле «Морская звезда», который Мик забронировал накануне, поражал своими размерами. На фотографиях он не выглядел таким гигантским, каким оказался в действительности.

– Пока все идет хорошо, – словно мантру повторил несколько раз Мик, не забывая скрещивать пальцы, чтобы не сглазить.

Он прошелся по прохладным комнатам, потом выглянул на балкон. Сквозь пальмы виднелось море.

– Пока все идет хорошо, пока все идет хорошо…

Все купленные в супермаркете вещи Мик развесил и разложил в шкафу, который больше походил на гардеробную, чем на шкаф, а потом упал навзничь на огромную кровать, застланную золотистым покрывалом, центр которого украшала шелковая вышивка – большая красная морская звезда. Он мог так и остаться здесь до утра следующего дня – усталость, накопившаяся за последние двое суток, подавляла волю к каким-либо действиям, заставляла закрыть глаза и провалиться в глубокий, бесчувственный сон. Однако у Мика на сегодня было еще два важных дела. Во-первых, ему нужно было именно сегодня купить вместительный пикап, ведь его груз прибудет уже завтра, а во-вторых…

– Нет, это будет не во-вторых, это будет во-первых, – сказал Мик, заставив себя разлепить ставшие вдруг свинцовыми веки и вскочить с кровати.

Он открыл шкаф, надел плавательные шорты, футболку, шлепки, перекинул через плечо полотенце и, насвистывая, покинул номер. Солнце уже начало скатываться к горизонту, и пляж был почти пуст, за исключением пожилой четы на лежаках у самой воды, читающей толстенные книги, да девушки, лицо которой было наполовину закрыто большими солнцезащитными очками. Девушка, кажется, спала – она лежала неподвижно, не обращая никакого внимания на работников отеля, сдвигающих лежаки и опускающих зонты.

Мик бросил полотенце на лежак, скинул футболку и вошел в теплое море. Он немного постоял у самого берега, глядя на пологие волны, в которых виднелись маленькие рыбешки, в серебристой чешуе которых играло заходящее оранжевое солнце, а потом нырнул с головой в воду и долго плыл, не выныривая, пока в легких совсем не осталось воздуха и ему не пришлось показаться над водой, чтобы сделать вдох. Мик плавал без остановки, до изнеможения. Когда он, шатаясь, вышел на берег, уже почти стемнело. Но, несмотря на страшную усталость, он почувствовал, что ему становится легче. Морская вода действительно смыла часть того кошмара, который он носил с собой эти два дня.

По совету администратора отеля Лури Мик, переодевшись, направился в пиццерию “King”. По ее словам, это было лучшее заведение в районе, не считая ресторана отеля «Морская звезда». Мику принесли две небольшие, очень вкусные пиццы, испеченные в дровяной печи прямо на его глазах, и большую кружку пива.

– Судя по полному отсутствию загара, вы к нам приехали недавно, – сказал официант, забирая тарелки.

– Несколько часов назад, – подтвердил Мик, обхватив ладонями холодную кружку.

– Ну и как первые впечатления?

– Ну… здесь есть море и солнце. И много красивых девушек. Мне кажется, я уже полюбил ваш город, – сказал Мик.

– Этот город ответит вам взаимностью, уж поверьте. Главное – не торопите события и следуйте его подсказкам.

– Я так и сделаю, – пообещал Мик. – Кстати, помогите мне в одном деле. Мне нужна машина, пикап. Большой надежный пикап. Где я могу купить такой?

*

Когда на следующий день Мик подъехал к серебристому ангару на своем новеньком белом пикапе, груз уже успели выгрузить. Его ящики стояли в центре ангара. Мик увидел их сразу, только войдя внутрь, они выделялись на фоне других грузов – серых и зеленых контейнеров, картонных и деревянных ящиков. Его ящики были красного цвета, с зеленой надписью «ДарККофе».

– Проверять целостность груза будете? – спросил менеджер.

– Нет. – Мик расписался в бумаге, где было написано, что он получил товар в целости и сохранности и не имеет никаких претензий к фирме-перевозчику.

– Тогда загоняйте свой пикап прямо в ангар. – Менеджер схватился за ручку и легко отодвинул целую половину торцевой части ангара – оказывается, она стояла на роликах – и оглушительно свистнул. Из подсобного помещения появились трое рабочих в синих комбинезонах.

Мик развернул пикап и осторожно – он еще не привык к габаритам новой машины – начал сдавать назад, въехав в ангар. Рабочие шли рядом и помогали ему маневрировать между контейнерами и ящиками.

– Растворимый кофе привезли? – поинтересовался менеджер, пока рабочие грузили ящики в кузов пикапа.

– Ага, пробная партия, – кивнул Мик. – Это очень хороший растворимый кофе. Планирую делать бизнес на нем.

– Боюсь, вам будет нелегко делать бизнес на растворимом кофе в этом городе,

– сказал менеджер. – Ведь все здесь пьют только натуральный. Кофе в нашем городе – это, в некотором роде, религия. Все помешаны исключительно на натуральном кофе, уверяю вас, никто и не посмотрит на ваш растворимый.

– Трудности меня не пугают, – сказал Мик, опуская черную пластиковую крышку кузова, которая полностью скрыла ящики. – Я уверен, что меня и мой бизнес ждет крупный успех.

– Ваша уверенность вызывает уважение, – сказал менеджер, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться.

*

Заприметив кафе на набережной, у самого моря, Мик съехал с дороги и припарковался в углу небольшой парковки.

– Говорят, в вашем городе делают самый лучший кофе в мире. Мне нужен большой стакан кофе с собой, – сказал Мик официантке Никки – симпатичной девушке со стянутыми в хвост черными волосами. Мик предположил, что она студентка, зарабатывающая в летние каникулы себе на учебу.

– Так и есть, – Никки улыбнулась. – И вам повезло вдвойне, так как именно в этом кафе делают лучший кофе в городе!

– Втройне, так как принесет его мне самая красивая в городе официантка, – подмигнул Мик.

– Сегодня исключительный день: квадроудача на вашей стороне, потому что поговаривают, что официантки в этом городе – самые красивые в мире, – не смущаясь, добавила Никки. – Выходит, что самый лучший кофе в мире сегодня вам принесет самая красивая официантка в мире.

– Везение – это мое второе имя сегодня. Не удивлюсь, если, открывая сегодня банку с арахисом, я обнаружу там тугой рулончик из крупных банкнот, – сказал Мик.

– Ну, тут уж я гарантий вам не дам. Надеюсь, в следующий раз вы расскажете мне про банкноты в банке с арахисом?

– Завтра же, – пообещал Мик. – Кстати, куда здесь можно сходить вечерком? Может быть, подскажете? А еще лучше – покажете?

– Почему бы и нет. Ночной клуб «Пирамида» – лучшее ночное заведение этого города и даже всего юга страны. Завтра у меня выходной, вот и покажу.

Держа в одной руке стакан с кофе, Мик вернулся к своему пикапу. Не садясь за руль, он поставил стакан в держатель, а сам, вооружившись складным перочинным ножом, подошел к кузову. Он нажал кнопку на ключе, и пластиковая крышка багажника взмыла вверх. Убедившись, что на парковке никого нет, Мик с помощью ножа открыл ближайший ящик и достал из него две жестяные банки растворимого кофе. Закрыв кузов и усевшись за руль, он открыл одну банку – она была закрыта только пластиковой крышкой – и вытянул из нее тугой, без просвета, рулончик купюр.

– А вы сомневались, мистер менеджер, в моем успехе, – прошептал Мик, с удовольствием вдыхая запах денег. – Ведь это самый лучший и самый ароматный растворимый кофе в мире.

Глава 3. Никки

Уже стемнело, и раскаленный город должен был хоть немного остыть. Однако электронное табло на главной улице показывало все те же 38 градусов, что и днем. Обливаясь потом, туристы плотным потоком прогуливались по тротуарам, вымощенным белым, отполированным миллионами подошв камнем. Мик и Никки встретились на центральной площади под высоченной стальной стелой, увенчанной часами с двумя циферблатами с желтой подсветкой. Часы смотрели на запад и на восток, поэтому время можно было увидеть с любой точки главной улицы.

– Что означает эта тату? – спросил Мик, поборов желание провести пальцами по смуглому плечу Никки.

– Это-о-о… – Никки на мгновение задумалась, словно решая, посвящать ли едва знакомого человека в свои личные тайны. – Самолет.

– Ясно. – Мик усмехнулся, поняв, что время для личных тайн еще не наступило. – Он тебе идет. Это истребитель?

– Типа того. – Никки схватила Мика за руку и увлекла в переулок. – Нам сюда. Вот она, наша великая «Пирамида».

Они шли вдоль одноэтажного длинного серого здания из бетонных блоков без окон, которое больше походило на склады, чем на самый дорогой клуб южной части страны.

– Интересно, кому пришло в голову назвать его «Пирамида»? Больше подходит… «Бомбоубежище», – сказал Мик, рассматривая красные кабриолеты и большие черные внедорожники, припаркованные вдоль дороги.

– Сейчас сам увидишь, почему он так называется, – сказала Никки, остановившись. – Мы на месте.

Она нажала на еле заметную кнопку звонка, и часть стены тут же отъехала в сторону. Из образовавшегося проема вышли три двухметровых культуриста в черных джинсах и черных футболках в обтяжку.

– Покажи им пропуск, – шепнула Никки. – Ты же не забыл пропуск?

Мик вытащил из кармана пачку купюр, показал ее Никки, потом охранникам. Они кивнули, но не расступились.

– Дай одну им, – подсказала Никки.

– Ага, наверное, это и есть подсказки этого города. – Усмехнувшись, Мик протянул купюру.

Получив деньги, культуристы расступились. Мик и Никки прошли несколько метров по узкому темному коридору. У следующей двери Никки пропустила Мика вперед. Мик открыл дверь, сделал шаг…

– О-о-о, что за… – Ошеломленный увиденным, Мик замер, ухватившись за поручни. – Да это же… действительно пирамида!

Он стоял на узком металлическом балконе с сетчатым полом, сквозь который было видно все это грандиозное подземное сооружение, располагавшееся прямо под его ногами, уходящее под землю на сотню метров.

– Да, Мик, только вершина этой пирамиды смотрит не вверх, а вниз, под землю, – улыбаясь, сказала Никки.

– Ты мастер сюрпризов, – сказал Мик, глянув на Никки. – До последнего хранила тайну.

– Люблю тайны и сюрпризы. А еще у меня хорошая интуиция, и я чувствую, что по части тайн мы с тобой очень похожи.

– Что ты, я сама простота, никаких тайн во мне нет, – сказал Мик, отведя взгляд.

– Ага, – сказала Никки. – Конечно.

Балкон оказался лифтом. Никки нажала на кнопку, и балкон начал плавное снижение сквозь гигантские ночные клубы, пульсирующие неоновыми вспышками и электронными ритмами, респектабельные рестораны с живой музыкой, казино… Были этажи кинотеатров, стриптиз-баров…

– И куда мы хотим попасть в первую очередь? – спросила Никки. – Что до меня, так я для начала не прочь что-нибудь выпить.

– Двумя руками «за», – мгновенно отреагировал Мик. – Тормози у паба. Тут есть все. Уверен, что паб тут тоже есть.

Через два этажа Никки нажала на кнопку «стоп». Лифт остановился прямо в центре огромного паба.

– На этом этаже пабы на любой вкус. – Никки махнула рукой, приглашая Мика выйти из лифта.

Они присели у первой же барной стойки.

– Моя нервная система требует успокоительного, – сказал Мик бармену. – Виски и…

Он посмотрел на Никки.

– И виски, – сказала Никки.

Они выпили. Потом еще и еще. Потом Никки вдруг захотелось стать миллионером, и она повела Мика в казино, сказав ему, что она приносит удачу, и половина того, что он выиграет – ее собственность. Мик не сопротивлялся. В казино Мик просадил половину своей пачки денег, и они ушли, вовремя поняв, что Никки сегодня удачу не приносит, и вообще, сегодняшний день для чего угодно, только не для казино.

– Возможно, это из-за того, что мы под землей, – оправдывалась Никки, пока они плыли на лифте-балконе в ночной клуб. – Нет связи с космосом, вот и нет удачи.

– Нет проблем, мне вообще-то никогда не везло в казино. Я бы сильно удивился, если бы мы выиграли, – сказал Мик, выходя вслед за Никки из лифта и поборов нестерпимое желание поцеловать ее в шею.

В мигающем неоновыми огнями гигантском зале с круглой стеклянной площадкой в центре и тремя диджейскими пультами на ней танцевало, извивалось, просто стояло, слегка покачиваясь в стороны, невероятное количество людей. Три тощих диджея с высокими серебристыми ирокезами, облаченные в серебристые обтягивающие костюмы, виртуозно делали свое дело, ведь их музыка заставила танцевать даже Мика.

Вообще-то Мик не любил танцевать. Больше того, он не умел танцевать. Он считал, что мужик не должен танцевать, не мужское это дело. Но здесь, в этом пульсирующем мегаклубе, его тело само стало двигаться в такт музыке. Он сначала и не заметил этого. Только когда Никки прокричала ему в ухо: «Классно танцуешь!» – он обнаружил, что совершает эти движения. Танцем бы он это не назвал. Небольшие наклоны туловища с поворотом и приставления одной ноги к другой, потом наоборот. «Движения в такт музыке» – так бы он это назвал. Он посмотрел вокруг и вдруг обнаружил, что примерно так же танцуют большинство людей. Никки совершала примерно такие же движения, но амплитуда у них была заметно меньше, чем у Мика, – еле заметные наклоны с поворотом и приставления ног. Мик решил уменьшить амплитуду своих «движений в такт музыке». Никки, кажется, оценила. Она подошла к Мику еще ближе и, глядя ему в глаза, продолжила танцевать, касаясь его своим телом. Мик не стал больше терпеть и прижался губами к горячей шее Никки, там, где был истребитель…

Глава 4. Разоблачения

Очнувшись, Мик попытался перевернуться на бок, однако это ему не удалось – он не смог даже пошевелиться. Он облизал пересохшие губы и открыл глаза. Никки стояла у окна, спиной к нему. В правой руке она держала кожаный кожух. Мик скосил глаза вниз и обнаружил себя полностью раздетым, лежащим на полу, застланным полиэтиленом в цветочек. Мик предположил, что это занавеска из ванной. Его руки и ноги были закованы в наручники, от которых к углам комнаты тянулись толстые веревки, привязанные к вбитым прямо в пол железным крюкам. Мик попытался согнуть ноги и руки, но у него ничего не получилось – веревки были натянуты, как струна.

– Несколько лет назад – я тогда была еще совсем юной, подростком – в точно таком же положении оказалась и я, – сказала Никки, повернувшись к Мику. – Только вокруг меня были пять здоровых пьяных мужиков, туристов. Каждый из них сделал со мной все, на что был способен. А потом… они меня задушили.