Михаил Петрович Нестеров Спецкоманда №97

Ленц повел плечами то ли от неотрывного взгляда подчиненного, то ли от его слов.

– Я поговорил со специалистами из нашего НИИ-17, – продолжал Артемов, – они дали ответ: подобный эффект может дать яд, разработанный в этой же лаборатории еще в 1970 году. Яд имеет совершенно безобидное название: «жасмин». И действует «гуманно», как умерщвление приговоренных к казни посредством смертельной инъекции: сначала вводят успокоительное, потом снотворное, а дальше хлорид кальция останавливает сердце. Причем «наш» «жасмин» не оставляет следов, поскольку задействует естественные наркотики организма. Точнее, активизирует их. Короче, банальная передозировка.

– Я знаю о «жасмине» достаточно, – кивнул генерал. – Это средство разрабатывали для спецопераций. В основном в газовой модификации. «Жасмин» не вызывает паники – в этом его главное преимущество. Даже возбужденный человек моментально успокаивается, расслабляется, засыпает, а потом умирает. Противоядие одно: вовремя введенная доза адреналина. И то этот антидот помогает не всем и не всегда. «Жасмин» состоит на вооружении российских спецподразделений.

– Возможно, ты прав, и к «экипажу-97» применили именно «жасмин». – «Однако, – подумал начальник военной разведки, – этот факт не сужает круг поисков. „Жасмин“ используется различными спецподразделениями – ГРУ, ФСБ, МВД».

Ленц коротко ответил на телефонный звонок и продолжил беседу.

– Считаешь, закачали газ в дыхательные аппараты? – предположил он.

Артемов не согласился с шефом.

– Думаю, сначала в баллон с газовой смесью: возиться с каждым аквалангом долго – а значит, и рискованно, и неудобно. К тому же для этого необходим компрессор, поскольку разница в давлении у небольшого баллончика – я имею в виду стандартную упаковку для спецсредств – и баллона с газовой смесью велика. А после заправки аппаратов газ из баллона был выпущен – вот и все. Никаких следов не осталось. Если куратор отвечал за техническое оснащение, в чем я сильно сомневаюсь, – то уничтожил следы сразу же после заправки аппаратов. Но он не мог быть эксплуатационником, поскольку формировал экипажи – факт нами почти доказанный. Так что, скорее всего, сделал это позже, уже после устранения исполнителей. А техник, сам того не зная, вместо нитрокса закачивал в акваланги ядовитую смесь.

– Кто тебя консультировал по этому вопросу?

– Капитан первого ранга Ранеев, – назвал полковник имя сотрудника оперативного управления.

– Хорошо. Нам осталось выяснить, кто в «Дельте» комплектовал экипажи, кто стоял за распределением очередности практических занятий под водой, и через него выйти на заказчика.

– Неплохо было бы. Да и материалы по возбужденному делу не мешало бы посмотреть. Насколько я знаю, теракт в Генпрокуратуре «завис». Кому мешал Максаков?

– А может, начальник Главка МВД по Южному федеральному округу генерал Шестопалов? – подсмотрел в сводке Ленц. – Или просто два военных вертолета – лакомый кусок для террористов. Я посмотрю, что смогу сделать. Пока ни милицию, ни Генпрокуратуру, ни тем более ФСБ напрягать не будем. Поглядим, что у нас будет вырисовываться, какая фигура выплывет. По большому счету не важно, какие цели она преследует, более существенно, какие средства использует. А это спецназ ГРУ. – Брови генерала сошлись к переносице. – Короче, какой-то мудрозадый поимел всех нас. В учебном центре, считай, в колыбели. Согласен?

Примечания