Наташа Шторм
Долина Розовых водопадов
– Тут написано: «Так будет с каждым, кто встанет у нас на пути!»
В моей голове не укладывалась вся эта информация. Разум просто не хотел признавать очевидных фактов. В том, что убийство совершил Чёрный Монах ― сомнений не осталось. Но каким боком оказался замешанным в эту историю Джо? Я искал следы «Братства» в Китае, а нашёл в самом сердце Америки. Палата постепенно наполнялась полицейскими. Чтобы не мешать их работе, я вышел в коридор. Гарсон поплёлся следом.
– Ума не приложу, как убийца пробрался в палату?
Я печально улыбнулся.
– Форточка!
Гарсон всплеснул руками.
– Да Вы шутите! Через неё даже кошка не пролезет, к тому же четвёртый этаж.
Что я мог ответвить? Углубляться в историю мне не хотелось. Но я-то знал, что для «Чёрного Братства» нет ничего невозможного. Гарсон протянул мне спичечный коробок, и я увидел корявый почерк Джо. «Фелтон Cтрит, 18, Дикая Лиса».
– Вам это что-то говорит? ― спросил лейтенант.
Я отрицательно покачал головой.
– Пока нет, но завтра я всё узнаю.
– Стоп, ― предупредил Гарсон, ― если нам понадобится Ваша помощь, мы дадим знать. Ну а пока ― никакой самодеятельности.
Я вышел из госпиталя и вяло побрел по улице. Мне было, о чём подумать. Вновь и вновь мысли возвращались к событиям шестимесячной давности.
Провинция Ли-Джоу
Северный Китай.
― Мистер! Купите сувениры на память! Вот бусы для Вашей девушки, а это ― талисман-черепашка. Он принесет Вам счастье. Всего один доллар, мистер!
Мальчишка лет десяти бойко хозяйничал в маленькой лавке и безостановочно болтал на ломаном английском. Я улыбнулся. Забавно купить счастье за один доллар.
– А вот кисет из шкуры дикого буйвола. Его вышивала моя сестра.
Повертев вещицу в руках, я улыбнулся. Действительно, прекрасная работа. На небольшом куске кожи уместилась целая картина с горами и водопадами.
– Твоя сестра ― редкая мастерица.
Я протянул сотенную купюру. Мальчишка восторженно захлопал глазами.
– Лия! Скорее иди сюда, посмотри, что дал мне этот добрый господин!
В углу комнаты приподнялась циновка, отгораживающая лавку от жилого помещения, и передо мной возникло сказочное создание. Смоляные волосы девушки, заплетённые в тугую косу, доходили до самых щиколоток. Огромные, миндалевидные глаза, обрамлённые на редкость длинными пушистыми ресницами, маленький вздёрнутый носик и четко очерченные губы ― говорили о том, что в девушке течёт и европейская кровь. Одета она была в простое красное платье, отороченное дешёвой тесьмой. Девушка учтиво поклонилась и подошла к брату.
– Лия! ― сорванец перешёл на китайский, ― этот добрый господин купил твой кисет и дал мне вот это!
Он затряс над головой хрустящей купюрой. Девушка забрала деньги и, протягивая их мне, пропела на чистом английском:
– Прошу Вас, заберите их, у нас всё равно нет сдачи. Если Вам так нравится эта вещь ― примите её в дар.
Я, как загипнотизированный, смотрел на волшебную фею. Всё, что мне удалось, так это отрицательно покачать головой. Но девушка настаивала.
– На эти деньги Вы можете купить все товары в нашей лавке. Кисет не стоит того.
К счастью, или к несчастью, ко мне вернулся дар речи.
– Тогда продайте мне на сдачу поцелуй.
Я улыбнулся собственной шутке, а девушка вспыхнула. К моему удивлению, малыш загородил сестру своим худеньким тельцем и закричал:
– Забирайте свои деньги и уходите! Вы ошиблись дверью. Лия ― порядочная девушка. А поцелуи купите в соседней лавке.
Я понял, что сморозил глупость, ведь, как известно, Восток ― дело тонкое.
– Извини, братец, я не хотел обидеть твою сестру. Я просто хотел сказать, что она очень красивая. Её кисет стоит этих денег. Уверен, они Вам пригодятся.
Увидев, что лицо мальчика смягчилось, я похлопал его по плечу и, забрав покупку, покинул лавку.
Я долго бродил по узким улочкам деревеньки Фле-Хо, самой живописной из тех, какие мне довелось посетить, путешествуя по Китаю. Я собирал местные мифы и легенды. В моём распоряжении не осталось ни одного пустого диска. Пришла пора возвращаться в цивилизацию. Но после встречи с Лией мне захотелось остаться здесь ещё на некоторое время.
Я всё откладывал и откладывал свое возвращение на родину. Китайцы – народ гостеприимный, и с устройством проблем не возникло. Я остановился у пожилой вдовы, одной из самых уважаемых женщин этих мест. Её единственный сын жил в городе, где содержал небольшой магазин. Он часто навещал мать и согласился стать моим поставщиком. Теперь в моём распоряжении оказалось всё необходимое для работы, и не было причин куда-то спешить. Жители деревни относились ко мне дружелюбно. Узнав, что я писатель, они щедро делились удивительными историями. И только в глазах Лии сквозило недоверие и испуг. Что ж, если мне не удалось завоевать её расположение, придется действовать через брата.
– Привет, Хун!
Мальчик улыбнулся, но его глаза оставались серьезными.
– Привет, мистер! Ты зашёл к нам, чтобы увидеть мою сестру?
Меня просто передернуло от такой прямоты.
– Нет, малыш, я хочу поговорить с тобой. Мне бы хотелось осмотреть дальние окрестности. Не составишь компанию?
Мальчик задумался.
– Сейчас я главный в лавке. Лия с подругами стирает белье на озере. До её прихода я должен оставаться тут.
Я улыбнулся.
– Тогда давай, подождём её вместе, и я смогу взять у тебя несколько уроков китайского.
Китайский я выучил давно, ещё в университете, но классический язык сильно отличался от местных диалектов. Хун кивнул.
Мы так увлеклись, что не заметили, как на пороге появилась Лия. Девушка вежливо поклонилась и вопросительно посмотрела на брата. Хун затараторил так быстро, что я едва смог уловить смысл витиеватой тирады. Наконец, он замолчал, а Лия, кивнув, обратилась ко мне:
– Хун покажет Вам Долину Ветров и Розовые Водопады. Туда не ступала нога ни одного туриста. Но не подходите к пещерам. О них ходит дурная слава: слишком много народа пропало в тех местах, хотя лично я думаю, что всему виной – запутанные лабиринты. По дороге Вы можете зайти к моему дедушке. Ему девяносто четыре года, и он знает много легенд. Доброго пути, мистер.
Я улыбнулся.
– Лия, Могу ли я просить тебя об одолжении?
Девушка насторожилась и прикусила губу.
– Зови меня Майк!
―Тебе нравится тут, Майк?
Хун вывел меня на вершину холма, и я, ошарашено, уставился на открывшийся вид.
– Это великолепно! Потрясающе! Сказочно! У меня не хватает слов!
Я пожалел, что не взял с собой фотоаппарат. В центре изумрудного ковра, выстилавшего долину, раскинулось огромное озеро. Оно казалось бездонной темной чашей. В озеро впадали семь водопадов. Действительно, в свете ярких солнечных лучей, брызги казались розовыми.
– Это чудо!
– Воистину так!
Я вздрогнул, услышав за спиной чей-то глубокий голос. Обернувшись, увидел высокого старика. Я знал, что мужчина немолод. Длинные пряди седых волос струились по его плечам, брови и борода казались белее мела, но живые карие глаза, гладкая кожа, не познавшая морщин, и горделивая осанка – никак не вязались с предполагаемым возрастом. Хун бросился к старику, забыв отдать вежливый поклон.
– Как я рад снова увидеть тебя, дедушка Ло! Это Майк. Он пишет книги. Ты ведь расскажешь ему что-нибудь удивительное?
Ло печально вздохнул.
– Кому нужны мои истории? Люди разучились верить в чудеса. Веками паломники со всего света приезжали к этому священному озеру, чтобы вознести молитвы и умыться чудотворной водой, дарующей старцу юность, а глупцу мудрость. Раньше люди преклонялись перед красотой и могуществом природы. А что сейчас? Вот, к примеру, Лия! Она ведь может всему найти объяснение.
– Но только не этому. ― Я обвел рукой долину водопадов.
Старик кивнул.
– И этому тоже. Она считает, что цвет воды определяет редкая горная порода – розовая глина, которая, по её мнению, обладает лечебными свойствами. Но это не так. Столько пришлых целителей пытались взять эту глину и лечить людей у себя на родине, но эффекта не было. Только здесь творятся чудеса.
Он обвел рукой прекрасные горы, покрытые разноцветным ковром, и, глядя на них, я, действительно, поверил, что не всё на земле можно объяснить, и что у каждого человека в сердце должно быть место для сказки.
– Моя хижина неподалеку, Майкл, будь моим гостем.
Мы спускались по склону, и я с удовольствием вдыхал чистый воздух, пропитанный ароматом трав и цветов. Всё здесь создавалось творцом для того, чтобы человек мог обрести мир и душевное равновесие. Идиллию нарушала бесконечная болтовня Хуна.
– Дедушка, расскажи, как это у тебя получается? Я опять не заметил, как ты подошёл.
Старик улыбнулся.
– Тебе еще многому предстоит научиться, малыш. Скоро я займусь твоим обучением. Ну а пока ты нужен своей сестре.
В моей голове накопилась уйма вопросов. Но задавать их сейчас не имело смысла. За время, проведенное в Китае, я понял, что здешний народ очень скрытный. Жители редко отвечали на вопросы чужеземцев, если те касались чего-то личного. Мало того, китайцы нередко пускались в витиеватые иносказательные объяснения, которые только запутывали любопытных. И я решил ждать и слушать, а уже потом делать выводы.
Мы сидели у очага на грубые циновки. Дедушка Ло протянул нам с Хуном по рисовой лепёшке, которые мы с удовольствием съели, запивая душистым травяным чаем.
– Дедушка, ― начал Хун, ― Майк пишет книгу о Китае. Он хочет услышать твои удивительные сказки.
– Сказки? ― Ло нахмурился. ― Люди привыкли считать сказками всё, что не доступно их сознанию. Но жизнь, подчас, гораздо удивительнее любого вымысла. Приходи завтра, друг, я расскажу тебе удивительную историю, печальную и таинственную, страшную и возвышенную ― историю семьи Чан.
Мы с Хуном тепло попрощались с мистером Ло и вернулись в деревню.
― Тебе понравился мой дедушка? ― спросила Лия, встретив меня возле лавки.
– У тебя классный дед. Никогда бы не подумал, что ему девяносто четыре года.
Лия рассмеялась.
– В нашей деревне много долгожителей. Чистый воздух, простая пища и кропотливый труд даруют нам здоровье и долголетие.
– Почему твой дед живет отшельником?
Девушка пожала плечами.
– Он целитель. Собирает травы, минералы, общается с духами, понимает язык птиц и зверей. Как видишь, мой дед ― большой чудак, но все его любят.
Мы сидели на низкой скамейке в чудесном саду возле дома Лии, и я исподтишка любовался сказочным созданием. Волосы девушки блестели в лучах заходившего солнца, лицо покрывал нежный румянец, а на щеках играли озорные ямочки. Но самым удивительным казалось золотистое мерцание загадочных миндалевидных глазах. Я тонул в двух бездонных омутах и не искал спасенья.
Лия застенчиво улыбнулась.
– Ты первый чужестранец за последние три года, с кем я могу вот так просто сидеть и разговаривать.
Я поднял бровь.
– Понимаешь, всю жизнь я провела с родителями в Англии, но я всегда знала, что моё место здесь, в Китае. Я ненавидела шумную городскую жизнь. Люди, окружавшие меня, погрязли в суете и пороках. Их чёрные души просвечивали даже сквозь плотные одежды. Поэтому, после смерти родителей, закончив колледж, я вернулась сюда. Тут мой дом в большом понимании этого слова.
Лия посмотрела мне в глаза.
– А вот ты не похож на тех, кого я знала. Ты любишь детей и уважаешь стариков. Ты светлый человек.
Я был на седьмом небе от счастья. Наконец-то девочка перестала меня дичиться. А это значило, что у меня появился шанс подружиться с ней.
– От чего умерли твои родители? ― я сразу же пожалел, что спросил.
– Их убили. – На глаза девушки навернулись слёзы. ― Точнее, убили мою мать кинжалом в сердце. А так как полиция не обнаружила в доме следов посторонних, в её смерти обвинили отца. Он застрелился. Но дедушка Ло уверен, что отец не виноват. Он был хорошим человеком. Всё это дело рук Чёрных Монахов.
– Чёрных Монахов?
Уже не в первый раз я слышал упоминания об этом таинственном Братстве. Я даже записал парочку историй, эдаких страшилок. Но как могут мифические воины соприкасаться с реальностью? Лия ничего не смогла объяснить.
– Возможно, дедушка Ло расскажет тебе о Братстве. Никто и никогда не видел Чёрных Монахов, но дедушка Ло прожил большую жизнь, он знает всё или почти всё.
Время рядом с этой замечательной девушкой летело быстро. Я чувствовал, что пора прощаться, но этого мне хотелось меньше всего. Где-то глубоко в душе я лелеял мысль, что моё общество так же приятно Лии, как и мне её. Я решил сменить тему.
– У тебя славный брат.
Девушка улыбнулась своей неповторимой загадочной улыбкой:
– Хун ― мой названный брат. Дедушка Ло нашёл его возле одной из пещер совсем маленьким, выходил и воспитал. Никто не знает, как попал ребёнок в горы. Да и что теперь об этом говорить? Прошло столько лет! Я очень привязана к Хуну и считаю его своим братом.
Уже сгущались сумерки. Мы договорились навестить дедушку Ло завтра до полуденного зноя. Было только десять вечера, но казалось, что жизнь в деревне замирает, а с последним лучом солнца совсем исчезнет. Местные жители рано ложились спать. Впервые за много месяцев я пожалел о том, что находился сейчас не у себя дома, в Америке, а в маленькой китайской деревушке, затерянной в горах, живущей по своим законам. Я мечтательно закрыл глаза. Да, если бы я был в Лос-Анджелесе, мне бы не пришлось прощаться с восхитительной девушкой в столь ранний час. Мы бы поужинали в тихом уютном ресторанчике, где горят свечи и тихо поёт скрипка, потом отправились в театр или на показ модного кутюрье, ну а потом… Впрочем, мне не хотелось давать волю безумным фантазиям.
Сон не шёл. Закрывая глаза, я видела человека с ног до головы закутанного в чёрное. Открывая глаза, я всматривался в темноту, но видение исчезало ― на время, чтобы появиться вновь. Я тщетно пытался понять: сон это или явь. Все переплелось в моем воспаленном мозгу, и только предчувствие реальной опасности не покидало ни на миг.
Когда небо на востоке окрасилось розовым светом, я сбросил лёгкое одеяло и вышел на улицу. Начинался новый день, день, который сулил мне свидание с любимой. Подойдя к дому, где жила Лия, я увидел, что девушка уже встала и была занята работой в саду. Она поливала растения и что-то нежно нашёптывала им. Увидев меня, Лия приветливо улыбнулась и проговорила с поклоном:
– Доброго дня, Майкл!
– Привет. Уже трудишься?
– Это, ― Лия обвела рукой душистую зелень, ― целебная трава, которая растет только на вершинах гор. В народе её называют горным сном. Волшебное растение! Оно дарует спокойный сон, останавливает кровотечение, снимает головную боль. Дедушка делает из неё целебные отвары и мази, но ему трудно подниматься за ней высоко в горы. Поэтому я попробовала выращивать её в саду. Как видишь, у меня получается. Только поливать травку нужно на рассвете ключевой водой, иначе лечебная сила иссякнет.
– Ты тоже лечишь, как твой дед?
Лия покачала головой.
– Я могу исцелить простуду, снять усталость и заживить раны, но это всё ерунда. Любая женщина, разбирающаяся в травах, может то же самое. Врачеванием в нашей семье занимаются мужчины. Придет время, и дедушка Ло передаст свои знания Хуну, а тот своему сыну или внуку.
Лия отставила лейку и ополоснула руки в жестяном тазу.
– Я готова. Поспешим, путь не близкий.
Дедушка Ло встретил нас около хижины и тепло обнял внучку.
– Ты цветешь, как горный мак, и всё больше походишь на свою мать!
– Не смущай меня, дедушка!
Старик сделал шаг в мою сторону и посмотрел в глаза так, что мне показалось, будто горячая стрела пронзила тело и ушла в землю, а сердце на миг остановилось. Дедушка улыбнулся.
– Вижу, в душе твоей рождается большое чувство. Это только росток. Не погуби его, взлелей, и ты познаешь настоящее блаженство!
Мы вошли в хижину и сели у очага.
– Дедушка Ло! ― Лия смотрела на старика широко открытыми молящими глазами. ― Ты ведь не отошлёшь меня сегодня? Мне так нравится слушать твои удивительные истории!
Лицо Ло стало бесстрастным.
– В жизни есть много такого, чего не положено знать молодым девушкам. Ты уже успела столкнуться со смертью и жестокостью. На твоём сердце ― кровоточащие раны. Ступай и искупайся. А мы пока поговорим.
Лия кротко поклонилась и вышла, а я достал ноутбук, надел очки и приготовился записывать.
Ло нахмурился.
– Убери. ― Он ткнул пальцем в компьютер. ― От этого устройства у тебя частые боли в голове, а глаза не видят вдаль.
Я хотел сказать, что данное устройство абсолютно безопасно, но передумал и спрятал доброго друга в сумку.
– Теперь подойди сюда. ― Ло поднял правую руку.
Я послушно опустился перед ним на колени. Старик окунул кончики пальцев в глиняный горшочек, наполненный ароматным маслом, натёр мои виски и тут же надавил на переносицу с такой силой, что я увидел, как перед глазами запрыгала тысяча чертят, которые, в свою очередь, разорвались на миллион колючих искр. Радовало одно ― нестерпимая боль быстро стихла.
Ло улыбнулся.
– Через неделю будешь видеть, как горный орёл, а пока закрой глаза и слушай…
Давным-давно в этих горах стоял монастырь. Его руины заросли высокой травой и ползучими лианами. Сотни лет здесь воспитывались великие воины, не знавшие поражений. Юноши со всего Китая стекались сюда в надежде овладеть искусством смирения духа и совершенства тела, но лишь избранные попадали в стены Батства, лишь те, кто достойно мог пройти все испытания.
Когда-то и я покинул семью и подошёл к огромным воротам монастыря. Меня впустили в первый двор, где уже толпились мои сверстники. Каждый знал, что лишь одному из нас, самому лучшему, будет разрешено остаться в монастыре и вступить в Белое Братство. Два месяца мы жили под открытым небом, спали на голой земле и скудно питались грубыми рисовыми лепешками. В канун равноденствия нас созвал Великий Учитель и объявил о первом испытании. Мы с трепетом ждали ночи, так как не ведали, что нам предстоит выдержать. И вот, когда луна появилась в небе и осветила окрестные холмы, нас выстроили в ряд. Напротив каждого юноши встал могучий воин Братства с занесённым над головой тяжёлым копьем. Страх пронзил моё тело. На мгновение мне показалось, что сейчас нас всех перебьют, но это был лишь минутный страх. В прорезь полотна, закрывавшего лицо воина, стоявшего напротив меня, я увидел мудрые глаза, в которых не было ненависти. По команде Великого Учителя он метнул копье, как и его собратья. Все юноши легко увернулись от ударов, и только я, стоя как вкопанный, сумел перехватить грозное оружие и вернуть его хозяину. Так я прошёл первое испытание и получил право попасть во второй двор. Остальных же отпустили с миром. Второй двор оказался гораздо меньше. Меня встретили пятнадцать юношей. Вместе с ними я провел почти год, выполняя мелкие поручения: носил воду, затачивал наконечники для стрел, перемалывал зерно. У меня появились друзья, Вон и Ли. Мы знали, что в третий, основной двор, попадет только один из нас, и только один получит право познать великое искусство, но это не мешало нашей дружбе. Мы поклялись, что не расстанемся и будем учить друг друга всему, что каждый знает и умеет лучше. Вон прекрасно плавал. На рассвете нам разрешалось спускаться к озеру для омовения. Юноша учил нас прятаться под водой, долго задерживая дыхание. Ли изучил звезды. С его помощью мы смогли читать небо, как книгу, и даже предсказывать погоду. Я же унаследовал от деда искусство травника и объяснял друзьям свойства растений и минералов. Мы ждали великого знамения, как сигнала для начала новых испытаний. И это произошло в середине лета. Всю ночь бушевала буря. Ветер и снег рвались в наше незащищённое жилище, не давая развести костёр, чтобы хоть как-то согреться. Казалось, что небо обрушилось, рассыпалось на миллионы белых пчел, которые гневно жужжали и жалили нас. Но, только солнце осветило небо первыми лучами, как буря стихла, так же неожиданно, как и началась. И лишь поломанные деревья, вывернутые с корнями вековые дубы, да ручьи талого снега говорили о том, что всё это нам не приснилась. Великий Учитель вышел к нам, и мы склонили головы, с почтеньем слушая его речь.
– Братья! – Ровно пятьдесят лет мы ждали этого великого дня, описанного в Книге Мудрости. Ровно пятьдесят лет мы готовились к решающей битве со злом. И вот час настал. Сегодня многие из нас погибнут, многие вернутся искалеченными. Если кто-то не готов посмотреть смерти в глаза ― ещё не поздно уйти. Тех же, кто останется, ждёт последнее испытание.
Никто не ушёл. Учитель взмахнул рукой.
– Вперёд!
Мы спустились к озеру, где начинались подземные лабиринты. Нас было шестнадцать, как было шестнадцать пещер, разинувших свои пасти в слепой жажде поглотить живую плоть. Мы знали, что нужно войти в лабиринт, отыскать в темноте цветок и вернуться, пока последняя песчинка не упадёт на дно песочных часов. Я вошёл в пещеру и замер. Когда глаза привыкли к темноте, увидел перед собой пять коридоров, ведущих в разные стороны. Куда идти дальше? Я закрыл глаза и попытался сосредоточиться. И тут до меня донёсся слабый сладковатый аромат Лесной Плакальщицы, ярко-желтого цветка, испускавшего сок на рассвете. Я побежал по центральному коридору, изредка останавливаясь, чтобы запомнить повороты. Вскоре я уже стоял у входа в пещеру, сжимая в руке гроздь соцветий. Я был счастлив, так как прошел испытание и вернулся раньше срока. Через мгновение из соседней пещеры выбежал Ли. Мы обнялись и сели на огромный теплый валун, ожидая остальных. Вдруг я заметил, что воины братства куда-то исчезли. Не успел я поделиться своим открытием с Ли, как природа вновь показала свой неукротимый нрав ― началось землетрясение. Почва уходила из-под ног, взмывала вверх и лопалась, образуя широкие трещины. В одну из них угодил Ли. Зацепившись за корневище дерева, я протянул руку и успел схватить его. Я чувствовал, что под тяжестью мои сухожилия натягиваются и рвутся, как струны, но продолжал сжимать кисть друга. Наконец, мне удалось вытащить Ли, но тот серьезно повредил ногу. Толчки стали ослабевать. Измученные, мы побрели к монастырю. Последнюю часть пути мне пришлось тащить товарища на спине. И лишь взглянув с холма на то место, где когда-то открывались пещеры, я с ужасом осознал, что в живых остались лишь мы вдвоем. Остальные юноши были навечно погребены под каменными завалами.
Нас впустили в Верхний двор. Несмотря на то, что я был готов упасть от усталости и боли, я шёл вперед, поражаясь открывшемуся мне зрелищу. Большую часть площади перед монастырем занимали снаряды для отработки техники боя. Могучие воины в красных одеждах молча провожали нас взглядами. На стенах висело грозное оружие, названия которого я тогда не знал. Нас провели к Великому Учителю, который сам осмотрел мое плечо и кисть и наложил тугую повязку с ароматным маслом.
– Благодари высшие силы, что все твои увечья легко излечимы. Скоро ты сможешь держать в руках меч Воина Солнца.
Я ушам своим не верил, ведь эти слова означали, что я принят в Братство. Увидев нескрываемую радость в моих глазах, Учитель предупредил:
– Впереди тебя ждёт много испытаний, и только от тебя зависит, сумеешь ли ты их достойно пройти.
Затем он осмотрел рану Ли и омыл её травяным настоем. Учитель сопоставил зияющие кости и закрепил их тугой повязкой. Ли скрипел зубами. Сознание его оставалось ясным, но он не издал ни звука.
– У тебя сильный дух, ― сказал Учитель, ― ты тоже останешься с нами. Со временем кость срастется, но хромота останется. Тебе придется тренироваться больше других, чтобы стать равным твоим новым братьям.
– Учитель! Ты ведь знал, что случится сегодня? ― Мне следовало молчать, но я хотел услышать правду. ― Ты ведь знал, что все погибнут? Иначе почему Великие Воины исчезли с того места, не дождавшись нас?
Лицо воина превратилось в непроницаемую маску.
– Да, знал, но у каждого своя судьба. Я не смог бы изменить что-либо, даже если бы захотел. Всегда побеждает сильный. Слабый погибает. Это закон природы. А закон нашего Братства гласит: «Будь твердым и беспощадным!»
– Но в чем виноваты те юноши?
– Ступай! ― этими словами монах отвернулся и зашагал прочь.
Дни шли за днями. До таинства посвящения оставалось чуть больше месяца. Ли уже достаточно окреп и приступил к тренировкам. Я тщетно пытался выяснить причину гибели моих товарищей. Воины только отводили глаза.
– Ты все узнаешь и поймёшь, когда станешь посвящённым.
Каждый день, на рассвете, я спускался к озеру мимо злосчастных пещер. Другие воины избегали проклятую тропу и делали большой крюк. Я же склонялся перед каменными могилами и читал короткую молитву. Оставалось только удивляться, почему монахи не разобрали завалы и не достали тела несчастных? В то памятное утро, я, как всегда, встал на колени и собрался произнести горестные слова, как вдруг услышал слабый стон. Казалось, он шёл из-под каменных глыб. А, может, сама Мать Земля оплакивала своих сыновей? Осмотревшись, я опять склонил голову, подумав, что это всего лишь плод моей фантазии. Но стон повторился. Я обошел груду камней и увидел, что на одном из них лежит обнажённая девушка. Такой красавицы я никогда не встречал. Мои кулаки сжались. Кто сотворил с ней такое? Прекрасное совершенное тело покрывали глубокие ссадины и синяки. Волосы на лбу несчастной слиплись от крови, которая тонкой струйкой продолжала сочиться из раны, образуя на камне яркую лужицу. Сознание покинуло тело. Лишь изредка короткий тихий стон вырывался из нежной груди. Присев рядом, я попытался придумать, что делать дальше. Нести красавицу в монастырь? Нет, это невозможно. Но и оставить девушку возле проклятых пещер я не мог. Поэтому, сняв с себя рубаху, и, разорвав её на тонкие ленты, я перебинтовал раны и перенёс несчастную в лощину на мягкую траву, подальше от палящего солнца, а сам побежал за советом к Учителю.
Великий Учитель внимательно выслушал меня и попросил проводить его к тому месту, где я увидел страшную находку. Склонившись над девушкой, он отодвинул с высокого лба тяжелую прядь волос и резко одернул руку.
– Ты должен убить её.
Нет, только не это! На моих глазах навернулись слёзы.
– Ты должен убить её! ― повторил монах. ― Эта женщина проклята.
Я упал на колени и стал просить сурового воина сжалиться над несчастной. Учитель достал из-за пояса горшочек с мазью и протянул его со словами:
– У тебя доброе сердце и мягкое, как воск. Воину нужно иметь каменное сердце. Ты больше не вернешься в стены монастыря. Твой разум затуманен любовью. Но и к людям ты не уйдёшь. Пожелай ты этого, мне пришлось бы убить тебя. Ты многое постиг за годы жизни в Братстве. Ты не успел прикоснуться к Великой тайне, но того, что ты узнал вполне достаточно, чтобы на наши головы обрушились непоправимые беды, поведай ты об этом первому встречному.
– Так вот почему погибли мои друзья?
– Это была малая жертва, чтобы избежать большей. Они не прошли испытания. Это их судьба. Твоя же решилась сегодня. Вместе с девушкой ты отправишься к мудрому старцу в хижину на склоне горы. Он вылечит её и многому научит тебя. Путь целителя предначертан тебе звездами. Ты сможешь жить в мире и согласии с собой. Но запомни, если твоя дорога пересечётся с дорогой этой девушки, проклятье ляжет и на твою голову, и на голову всех твоих потомков.
С этими словами Великий Учитель повернулся, чтобы уйти, но я взмолился:
– Скажи, кто и за что проклял её?
Но воин не ответил.
До хижины мудрого старца я шёл целый день, прижимая к груди драгоценную ношу. Девушка казалась легкой, как пушинка. Я с наслаждением вдыхал аромат её тела, нежный запах лотоса. И вот, наконец, в лучах заходящего солнца, я увидел небольшой ветхий домик и седовласого старца. Ветер раздувал его белоснежные волосы, которые совсем не сочетались с крепким телом и гладким лицом, не познавшим морщин. Я поклонился ему, а он, молча, впустил нас в свой дом. Уложив девушку на грубую циновку, старец омыл израненное тело целебным настоем и влил несколько капель отвара ей в рот. Девушка принялась кашлять, но не прошло и минуты, как она открыла глаза. Всматриваясь в наши очертания в тусклом свете очага, она сильнее завернулась в кусок полотна, прикрывавшего её наготу, и тихо спросила:
– Как я сюда попала? Вы кто?
О, что это был за голос! Я и сейчас слышу его во сне. Он звенел, как горный ручей, как звуки флейты.
Старец тепло улыбнулся.
– Все хорошо, дочка, теперь ты в безопасности, тут тебя никто не обидит, но ты должна отдохнуть.
Он поднес к её губам глиняный кувшин и мягко, но настойчиво, заставил выпить всё содержимое до последней капли. Веки девушки отяжелели, и она погрузилась в глубокий сон.
Мы вышли и сели на траву возле хижины.
– Тебя прислал Великий Учитель.
– А откуда ты знаешь об этом, дедушка?
Старик улыбнулся.
– Я ждал тебя двадцать пять лет. Звезды предсказали день и час твоего рождения. Ты не воин, ты не можешь убивать. Твой удел лечить людей. Я стар. Мне нужен ученик, которому я передам свои знания. И им будешь ты.
Вспомнив о маленьком горшочке, который дал мне на прощанье Великий Учитель, я достал его и передал старцу. Тот только усмехнулся в ответ.
– Эта мазь может залечить раны на теле, но не в силах исцелить душу. Твоей спутнице нужна любовь. Только она может творить чудеса. У тебя доброе сердце, я это вижу.
Я снова попытался узнать, кто мог сотворить с девушкой такое злодеяние, но старик сурово произнес:
– Пройдет время, и ты будешь посвящен в Великую Тайну. Но тебе ещё рано знать всю правду. Вначале ты должен обрести душевный покой и хладнокровие. А теперь ступай, отдохни!
Я расположился у входа в хижину и с наслаждением вытянул затекшие конечности на мягкой траве, решив бодрствовать всю ночь с тем, чтобы невидимый враг не сумел причинить девушке большего вреда. Я не мог забыть одну вещь, которая не давала мне покоя: в тот момент, когда старый лекарь смыл кровь и пыль со лба незнакомки, на нём чётко обозначился странный знак. Был ли он на самом деле, или же являлся игрой света и тени? А если и был, то имел ли он какой-то смысл, и какой? С этими мыслями я впал в тревожный беспокойный сон. И вот тут появился он. Он подошел ко мне так близко, что я почувствовал дыхание смерти. Маленький человек с огромными руками и крючками вместо пальцев, затянутый в чёрные одеяния, с большим уродливым горбом на спине. Я не видел его лица, но чувствовал опасный холод, исходивший от него, холод, которым веет из свежей могилы.
Наутро я рассказал свой сон старцу. Но тот только пожал плечами и произнес, хмуро глядя вдаль:
– Время для ответов ещё не наступило. Запомни одно: пока вы на Святой Земле – вы в безопасности!
Дни шли за днями. Девушка быстро поправлялась. Целебные отвары успокоили её сердце, а травяные мази излечили тело. Теперь на месте кровоточащей раны на лбу, остался едва заметный шрам. Но он не портил лица красавицы. Впрочем, я был так влюблен, что не замечал его вовсе. Девушку звали Лия. У неё выявилась редкая форма слепоты: ночью Лия отлично различала предметы, днём же прятала глаза, испытывая мучительную боль от солнечного света. Такое могло произойти, если человек много лет провел во мраке. Этим же я объяснил молочно-белый оттенок кожи. Но у девушки был отлично развит слух и обоняние. Мне казалось, что после всего пережитого, Лия будет бояться людей вообще и меня в частности. Но девушка привязалась ко мне и стала верным другом и помощницей. Мы часто гуляли на рассвете по чудесным лугам, следуя совету старца, не покидать пределов Святой Земли: собирали травы, коренья, слушали пение птиц. Лия не могла вспомнить ничего из своей прежней жизни. Её истерзанная душа настойчиво сопротивлялась всему, что было связано с прошлым, да я и не настаивал. Зачем доставлять любимой лишнюю боль? Мы с надеждой смотрели в будущее. И это будущее уже не представляли друг без друга. Но, едва первые солнечные лучи касались земли, я завязывал глаза любимой чёрным полотном и аккуратно вёл назад к хижине, где она хозяйничала, а я усердно учился у старца мастерству целителя.
