Наталья Явленская
Проклятый корабль
Но воспоминания тут же пронзили меня острой болью. Я не знал, как мне жить, если доведется спастись. С воспоминаниями, с разъедающей горечью, с виной за смерти моих товарищей…
Однако голод заставил меня отвлечься от грустных мыслей. Если бы вы знали, какими вкусными были припасы с «Марджори»! Я с жадностью уплетал сыр и галеты. Затем мне почему-то до смерти захотелось вяленой рыбы, и я некоторое время искал среди провизии ящик с треской. Под одним из мешков я вдруг заметил сияние. На дне шлюпки лежало несколько крупных бриллиантов.
***
Меня подобрали недалеко от Ньюфаундленда и несколько недель спустя я ступил на землю Британии. Еще в пути я узнал дату своего спасения. Прошло неполных двадцать лет с тех пор, как мы впятером покинули борт «Марджори».
Тех, кого я хотел видеть, уже не было, остальным я сам не желал показываться на глаза. Кто поверил бы мне? Да и я не стремился никому открываться.
Я лишь сокрушался, что не увижу больше своего старика. Он умер, так и не узнав, что со мной сталось. В газетных заметках того времени значилось, что внезапный туман закрыл неизвестное судно от «Марджори» сразу после того, как на него высадился спасательный экипаж. Больше корабль никто не видел.
Но меня ждали и хорошие новости. Бриллианты, найденные в шлюпе (которые, я полагаю, попали туда из наполненного сокровищами мешка Флина) оказались настолько ценными, что из нищего моряка я превратился в одного из самых богатых людей Лондона. Я еще не решил, как распоряжусь состоянием. Впереди много времени, чтобы обдумать это.
А пока каждую ночь я просыпаюсь в холодном поту и задаюсь мучительными вопросами. Почему мне довелось испытать все это? Почему лишь я спасся с проклятого корабля? И только одно служит мне утешением. То, что сказал капитан. Тогда, двадцать лет назад, когда мы сидели на палубе «Марджори» в компании корабельного кота Оливера.
