Наталья Явленская
Проклятый корабль
Здесь меня проняло до слез. В словах боцмана я услышал горькую правду о возможной причине своего давнего спасения. Как, оказывается, похожи наши с Оливером судьбы! Но неужели и меня как котенка вызволили из лап голодной смерти по чистой случайности? От этого предположения внутри меня все сжалось, и я сидел, думая только о том, чтобы не показать другим своих слез. Но дальнейшие рассуждения капитана в очередной раз спасли меня, повернув беседу в другую сторону.
– Знаешь, Билли, в Индии я услышал прелюбопытное объяснение всему происходящему, – проговорил он. – По местным верованиям, у каждого существа на свете своя карма – судьба, определенная поступками в прошлых жизнях. Совершал плохие дела в предыдущей жизни, будешь расплачиваться в этой, и наоборот. По этой логике все неслучайно. Видно, наш кот свое уже отстрадал.
В это время Оливер, словно в подтверждение слов капитана, спрыгнул со смастеренного для него гамака, вальяжно прошелся между нами, потянулся и завалился на бок, одним глазом следя за происходящим. Лучи заходящего солнца осветили его лоснящуюся от хорошей жизни рыжую шерстку, и она красиво отливала огненно-красным цветом, ярко выделяясь на дощатом палубном настиле. Мы как завороженные с минуту наблюдали это зрелище.
Но тут мысли всех на палубе были прерваны звуком судового колокола и громким криком вахтенного:
– Корабль прямо по курсу!
***
По мере приближения мы разглядели небольшую двухмачтовую шхуну со странным набором парусов. По беспорядочным движениям корабля и его нетвердому курсу, мы поняли, что судном никто не управляет и оно свободно дрейфует в открытом океане. Все наши сигналы оставались без ответа. Никто на борту не подавал признаков жизни.
– Хм, столько лет в море, и никогда не видел брошенного корабля, – бормотал Бриггс, вглядываясь в судно. – Что же у них произошло?
Подходить близко было опасно во избежание любых непредвиденных обстоятельств, поэтому пришлось наблюдать за странной находкой с почтительного расстояния. В общем и целом, перед нами был добротный корабль без видимых повреждений и опознавательных знаков.
– Что думаете, сэр? – поинтересовался я у капитана.
– Если на корабле и правда никого нет, это стоящая находка, – по-отечески хлопнув меня по плечу, заключил Бриггс. – Завтра высадимся на судно.
По морским законам найденный в море корабль без живых на борту отходил тому, кто его обнаружил. А такое судно сулило нам немалую выгоду.
На следующее утро я и четверо надежных матросов сели в наполненную провизией шлюпку, и направились на разведку. Если на судне не было никакой угрозы, а его ходовые качества были исправны, я должен был принять командование и, следуя бок о бок с «Марджори», привести корабль в Лондон.
Но пока мы не знали, чего ждать от своей находки. Чтобы в случае необходимости дать отпор, мы хорошо вооружились и были начеку. К тому же, нас прикрывали с «Марджори». Казалось, мы предусмотрели любое развитие ситуации. Но ничто не могло подготовить нас к последующим событиям.
***
Поднявшись на борт, мы не заметили ничего подозрительного, если не считать, что шхуна оказалась гораздо старше, чем мы думали. При каждом шаге загнившие доски издавали протяжный скрипучий звук, напоминающий стон. По всей палубе были разбросаны старые судовые принадлежности и повсюду мы натыкались на ржавые молотки и свайки, цеплялись за истлевшую парусину, скрученные тенты и парусные нитки.
Между тем, погода портилась на глазах. Внезапно усилившиеся порывы ветра то натягивали, то ослабляли посеревшие от времени паруса, и создавалось впечатление, что корабль тяжело дышит. Мы поспешили с осмотром судна.
Обыскав корабль снизу доверху, мы не обнаружили ни одной живой души. Больше того, все каюты были пусты и не было никаких следов пребывания команды. Зато трюм, к нашему удивлению, был полон провианта и свежей питьевой воды. Казалось, что шхуну подготовили для плавания, и она ожидала встречи с корабельной командой. «Что ж, эта встреча состоялась», – промелькнуло в моей голове.
Ходовые качества судна, несмотря на его возраст, были в полном порядке, и нам ничто не мешало привести корабль в порт. Радуясь удаче, мы поспешили на верхнюю палубу, чтобы дать знак своим.
Поднявшись, я оторопел от неожиданности. Судно утопало в густой пелене тумана. Туман в море не редкость, но такого я не видел никогда в жизни. Белое облако было настолько плотным, что ощущалось почти физически, а видимость была не более нескольких футов.
В первую очередь я распорядился просигналить «Марджори» с помощью судового колокола. Однако, к нашему изумлению, ответа не последовало. Мы сигналили снова и снова, но ровным счетом ничего не слышали в ответ. Мне даже почудилось, что волны перестали биться о борт, а привычный шум в ушах был лишь следствием долгого пребывания в море.
Но я был капитаном этого судна и не имел права поддаваться страхам и нелепым фантазиям. Рассудив, что терять время в дрейфе неразумно, я попытался рассчитать курс на Лондон, чтобы медленно следовать к цели. Однако это оказалось невозможным. По какой-то причине стрелка компаса трепыхалась по циферблату как заведенная. Пришлось на какое-то время оставить эту идею и ограничиться предотвращением столкновения.
