Наталья Солнцева
Опасная невеста
Глава 3
Москва
Ренат успешно освоил хакерское искусство и обходился без помощника. Взломать чью-нибудь базу – пожалуйста; заглянуть в музейный архив – нет проблем. Пока Лариса медитировала, пытаясь установить телепатический контакт с барышней на фотографиях, он занялся собственными изысканиями.
Ему удалось выяснить, что оригиналы присланных анонимом фото хранятся в одном из музеев Питера. Он связался по вайберу с сотрудницей музея, и та дала ему всю необходимую информацию.
В зале курился сандаловый дымок. Лариса мысленно блуждала далеко от Кузьминок, – «бродила» по улицам дореволюционного Петербурга, ощущала настроение людей разных сословий и проникалась атмосферой ушедшей эпохи. Однако запечатленная неизвестным фотографом девушка казалась неуловимой.
– Либо у нее в голове пусто, либо я теряю квалификацию, – заключила Лариса, открывая глаза.
– Ты слышала, как я вошел? – поразился Ренат.
– Я почувствовала.
– У меня есть новости, – сообщил он, присаживаясь в кресло напротив. – На обороте оригинальных снимков сохранилась монограмма, составленная из букв К и Б.
– Конструкторское Бюро, что ли?
– Думаю, это инициалы, только непонятно, чьи. Сотрудница музея, где хранятся снимки, сообщила, что один ее дотошный коллега тоже обратил внимание на девушку. Дескать, фотографии сделаны в разные годы и в разных местах, а барышня выглядит всегда одинаково. Коллега не смог этого объяснить. Он рылся в архивных документах, пытался установить кто автор снимков, но ключа к разгадке так и не обнаружил. А у тебя что-нибудь получилось?
– Девица на связь не выходит, – вздохнула Лариса. – Я не могу проникнуть в ее сознание. В голову лезут летучие мыши, пауки и черви. Жутко неприятно.
– По логике вещей, она давно мертва.
– Другие люди на фото тоже мертвы, но их можно хоть как-то прочувствовать. А эта барышня будто чистый лист.
– Чистый лист, – задумчиво повторил Ренат. – В первый раз вижу такой гармоничный образ. Лицо, фигура, одежда – все безупречно.
– Смотри, не влюбись!
– Ты шутишь, Лара? Я вышел из того возраста, когда меня возбуждали смазливая мордашка и осиная талия.
– Мне кажется, ты уже запал на нее.
– Не говори глупости, – нахмурился Ренат. – Любовь по фотографии все равно что секс по телефону…
Санкт-Петербург
Работница музея заглянула в архив, которым заведовал ее коллега, и сказала:
– Мне час назад звонил молодой человек из Москвы. Интересовался той девушкой на фотографиях, помнишь?
Мужчина поднял голову и уставился на нее через очки с толстыми стеклами.
– Ты ничего не путаешь, Лиза?
– Снимки те же самые, я их узнала. Девушка в шляпке и с зонтиком в руках.
– Я думал, это никого не волнует, кроме меня.
– Как видишь, есть еще любопытные.
– Кому понадобились фото, сделанные во времена правления Николая II?
– Молодой человек представился информационным агентом.
– Странная профессия, – покачал головой архивариус. – И о чем он спрашивал?
– Кто фотограф, кем была девушка с зонтиком? В общем, то же самое, что когда-то волновало тебя.
– Я давно успокоился. Мои поиски ничего не принесли, кроме разочарования. Никаких дивидендов. Сам не понимаю, зачем я столько сил потратил впустую? Я посвятил этим снимкам несколько лет и не продвинулся ни на шаг.
– Видимо, кто-то решил пойти по твоим стопам.
– Флаг ему в руки, – с сердцем молвил архивариус и пригладил редкие волосы. – Я эти фотографии даже экстрасенсу показывал. Приезжал тогда в Питер один крутой мужик, чтение мыслей демонстрировал, сеансы гипноза проводил. Собирал полные залы! Я к нему подошел после выступления, вытащил из папки снимки, пальцем ткнул и спрашиваю: «Что вы можете сказать об этой особе?» Он глянул… и аж позеленел от злости. Выгнал меня вон, представляешь?
– Выгнал? – изумленно переспросила пожилая дама. – Ты мне не рассказывал.
– Стыдно было признаться. Меня, уважаемого человека, выперли, как нашкодившего пацана. С тех пор я зарекся к кому-либо приставать с вопросами, сам копался, где мог. Но результата не добился.
– Обидно тебе?
– Я ученый, – вздохнул архивариус. – Для меня истина превыше всего. Если я чего-то не понимаю, – ночами не сплю, думаю, ломаю голову. Эта барышня в шляпке мне сниться стала, преследовать, чуть ли не на каждом углу показываться. Струхнул я, Лиза. Да так, что махнул рукой на эту тайну. Мой тебе совет: и ты не суйся.
– Я не суюсь. Просто сегодня этот неожиданный звонок из Москвы…
– Как этот «информационный агент» вышел на тебя?
– Через Интернет, разумеется.
– Всемирная паутина – зло! – отрезал архивариус. – Я в этом убежден, Лиза. Если этот прохвост еще раз тебе позвонит, пошли его подальше. Обещаешь?
– Торжественно клянусь.
– А не выпить ли нам кофейку, дорогая?..
* * *
Вечером после работы Краснов позвонил жене и пригласил ее в ресторан. Говорить о разводе при детях он считал недопустимым.
– С чего ты так расщедрился? – удивилась Мадлена. – То прогуляться не допросишься, а тут вдруг – ресторан. Это настораживает, Ник.
Они обе называли его Ником: и законная супруга, и молодая возлюбленная. Но из уст Мадлены это звучало язвительно, а из уст Вари – нежно. «Вы такие разные!» – чуть не вырвалось у него. Краснов вовремя прикусил язык и посмотрел на часы.
– Даю тебе сорок минут на сборы, – сказал он жене.
– Мало-о, – капризно протянула она.
– Достаточно. Тебе не на подиуме вышагивать, – раздраженно парировал муж. – Оденься поскромнее, пожалуйста.
– С каких пор тебе импонирует скромность?
– Я заеду за тобой, – с этими словами Краснов отключил связь, лишив Мадлену возможности продолжать перепалку. И с досадой добавил: – Баба Яга!
Эхо в тишине кабинета повторило это обидное прозвище, словно подтверждая мнение хозяина. Как он раньше не замечал в жене неуемной склонности к конфликтам и дикого эгоизма? Вселенная должна вращаться вокруг нее, иначе – скандал.
– Кому ты их будешь закатывать, когда я уйду? – проговорил он в пустоту, представляя обескураженно-злое лицо Мадлены.
Сейчас она мечется по квартире, заглядывая в забитые нарядами шкафы и торопливо примеряя то одно, то другое. Он безумно устал от ее навязчивого желания нравиться и безудержной расточительности. Шопинг был ее манией, которая бесила мужа. Он не был прижимистым, но не считал лишней разумную экономию.
– О, боже! – простонал Краснов, предугадывая реакцию Мадлены на предложение развестись. Это будет громом среди ясного неба. Пожалуй, она не постесняется устроить истерику прямо я зале. Ну и черт с ней!
Он мчался по залитому огнями городу, воображая, что рядом на переднем сиденье его «Лексуса» – Варя в открытом платье вишневого цвета, в рубиновом колье, с уложенной на затылке тяжелой косой и в бархатных туфлях. Эти туфли он подарил ей на прошлой неделе. У нее были умопомрачительно красивые ноги с маленькими ступнями и тонкие изящные лодыжки. У Краснова захватило дух, он зазевался и чуть не врезался в притормозившую на перекрестке маршрутку. И снова ему почудилась косматая старуха, которая заглянула в окно и погрозила крючковатым пальцем.
– Прочь, побирушка! – процедил он, протирая глаза. Старуху как ветром сдуло. Краснов счел это дурным знаком.
Подъехав к дому, он полчаса ждал Мадлену, стараясь не сорваться и не наговорить ей грубостей. Наконец, она села в машину, обдав его запахом крепких восточных духов.
– Привет, милый…
Он уклонился от ее поцелуя и включил зажигание.
– Не дуйся, – елейным голоском пропела жена. – Я задержалась, но это простительно. Вот увидишь, в ресторане на меня будут оглядываться и завидовать тебе.
– Пфф-фф…
– Раньше ты приходил в восторг, когда другие мужчины обращали на меня внимание!
Мадлена вырядилась в короткий зеленый балахон с блестками, который стоил кучу бабла, а выглядел полной безвкусицей. Краснов поморщился, но смолчал. Жена щебетала всю дорогу, он слушал вполуха, думая о Варе.
В ресторане Мадлена ела мало, зато перебрала спиртного. За десертом Краснов приступил к трудному разговору, надеясь, что алкогольное опьянение супруги смягчит удар.
– Я подаю на развод, – заявил он без предисловий.
– Ч-что?
Мадлена подняла глаза и уставилась на него с недоуменной гримасой.
– Я уже нанял адвокатов. Будем делить имущество через суд или по взаимной договоренности?
Жена не понимала, о чем он. Краска сползала с ее лица по мере того, как супруг развивал свою мысль.
– Ты решил разыграть меня, Ник? Что за бред ты несешь?
– Это не бред. Я люблю другую женщину и не хочу тебя обманывать.
– Д-другую?.. У тебя есть – другая?..
– Да, да. Именно это я пытаюсь тебе объяснить.
– Ты спятил? – она вытаращила накрашенные глаза, и ее наклеенные ресницы достали почти до бровей. – Что с тобой, Ник? Может, ты накурился какой-нибудь дряни?
– С наркотой я завязал еще до женитьбы. Тебе это известно.
– Нет, ты спятил…
Краснов подавил желание ударить ее по щеке, покрытой дорогущей брендовой косметикой. В отличие от Мадлены Варя красилась совсем чуть-чуть, и он по достоинству оценил женскую естественность.
– Слушай меня внимательно. – Он повысил голос и повторил: – Мы разводимся, хочешь ты этого или нет. Я ухожу от тебя. Сегодня же переезжаю в гостиницу.
Из глаз жены хлынули слезы, рот перекосился, она громко зарыдала. Хорошо, что их столик отделяла от общего зала бамбуковая ширма. Это был японский ресторан, где блюда готовили прямо при посетителях.
– Можно подумать, ты меня любишь, – усмехнулся Краснов. – Хватит ломать комедию. Я сыт по горло твоими сценами. Прибереги актерское мастерство для суда.
– Ненавижу тебя, скотина!
– Это больше похоже на правду.
– Я не дам согласия на развод! – рыдала она. – Мерзавец! Подонок! Ты останешься без гроша и без детей! Я запрещу тебе подходить к ним на пушечный выстрел! А твоя баба пусть сдохнет! Сдохнет!
– Узнаю свою милую женушку, – улыбался во все тридцать два зуба Краснов. – Вот и отлично. Карты раскрыты, маски сброшены. Я принимаю твой вызов.
– Я убью тебя! Убью!
– Бог в помощь.
– Моему отцу ты всегда не нравился, он меня отговаривал выходить за тебя. Но я не послушалась! Дура! Какая же я дура…
– Теперь пожинаешь плоды собственного упрямства, – кивнул супруг, подзывая официанта.
– Не видать тебе счастья, Ник! Я отсужу все, что смогу. Отец поможет. А нищий ты никому не нужен! Бескорыстная любовь бывает только в книжках, и скоро ты в этом убедишься.
Подошла официантка в традиционном японском кимоно. Краснов рассчитался за ужин, помахал Мадлене рукой и зашагал к выходу.
– Тебе без меня не жить! – выкрикнула она, царапая ногтями столешницу.
– Дура, – пробормотал себе под нос бизнесмен. – Как я мог жениться на этой идиотке?
В машине он включил телефон и заметил полученное сообщение. Дрожащей рукой он открыл его и прочитал. В груди разлился ледяной холод. Некоторое время Краснов сидел в оцепенении, потом очнулся, удалил эсэмэску и вышвырнул гаджет в окно…
Глава 4
Москва
Минуло два дня, как мальчишка-посыльный принес в «Агентство информационных услуг» письмо с загадочными фотографиями.
– Мы не продвинулись ни на йоту, – вздохнула Лариса, раскладывая перед собой снимки.
– Почему же? – возразил Ренат. – Я без проблем получил деньги в банке по чеку из конверта. Можем кутить, сколько душе угодно!
– Прежде чем кутить, не мешало бы отработать гонорар.
– В письме не было никаких условий, только чек и фотки.
– Надо ехать в Питер, – заявила Лариса. – Ужасно не хочется, но другого выхода нет. На месте мы соберем больше данных.
– Какое «место» ты имеешь в виду?
– Город, где жила незнакомка, которую мы должны идентифицировать.
– Ах, город! Легче найти иголку в стоге сена, чем следы давно умершей барышни в современном мегаполисе.
– Заказчик понимает это не хуже нас.
– Боюсь, он нас переоценил. Кто-то наговорил ему с три короба о наших суперспособностях, и он решил, что мы щелкаем дела, как семечки.
– Ты полагаешь, это мужчина?
– Уверен. Женщина непременно положила бы в конверт список инструкций.
– Не обязательно.
Ренат сердито наматывал круги по бывшему залу для медитаций. У него с утра испортилось настроение. Ночью снились дурные сны, Лариса не приготовила завтрак, а на улице лил дождь.
– В такую погоду тащиться в Питер? – ворчал он. – Нет уж, уволь.
– Что ты предлагаешь?
– Сидеть и ждать. Вдруг, заказчик явится сюда и уткнется в запертую дверь?
– Если бы он собирался прийти, то не посылал бы мальчишку.
– Я, между прочим, голодный, – разозлился Ренат. – Где моя яичница или хотя бы пара бутербродов?
– В холодильнике. Предлагаю тебе заняться завтраком, а я пока помедитирую.
Он открыл было рот, чтобы разразиться возмущенной тирадой, но молча прикусил язык и отправился в кухню. Решил не подавать виду, что его раздражает равнодушие Ларисы. Чертовы снимки для нее важнее, чем любимый человек.
Она слышала, как Ренат гремит посудой, и улыбалась. Пусть выпустит пар, отвлечется. А то пыхтит, словно паровоз, думать мешает.
Настроиться «на волну» безымянной девушки в очередной раз не вышло. Красавица смотрела из-под модной шляпки, и на ее лице ничего не отражалось. Ни эмоций, ни мыслей. Телепатическую связь сложно установить с тем, кого нет в живых.
– Кто ты? – спросила Лариса, глядя на черно-белый кадр из прошлого. – Что за инициалы на обороте фотографий? Твое имя начинается на букву «К»? Катерина, Клавдия, Ксения?
В дверь заполз запах горелого кофе, и Лариса поняла, что Ренат залил плиту.
– Пора покупать кофемашину! – крикнул он из кухни.
– Не сожги яичницу! – откликнулась она. – И будь добр, поджарь тосты!
– У меня все из рук валится…
Что-то заставило Ларису подойти к окну и выглянуть во двор. Поднимая брызги, к дому подкатило такси, из него вышла молодая женщина и раскрыла зонтик. Дождь косо падал на тротуары, деревья и прохожих. В лужах плавали сбитые ветром листья.
«К нам посетительница», – догадалась Лариса и позвала:
– Ренат! Завтрак отменяется!..
* * *
– Меня зовут Варя, – представилась посетительница. – Я пришла по очень важному делу.
Ее глаза наполнились слезами, и Ренат услужливо подал бумажный платочек.
– Со мной случилась ужасная история, – всхлипнула она. – Надежда только на вас.
– Откуда вы узнали о нашем агентстве?
– Нашла объявление в Интернете. Старое, годичной давности. Кто-то прислал мне ссылку.
– Кто?
– Аноним, – призналась девушка. – Но я все же рискнула приехать.
– Вы из Петербурга? – вырвалось у Ларисы.
Варя удивленно приподняла брови.
– У меня на лбу написано?
– Вроде того…
Девушка прижала платочек к носу и горько расплакалась.
– Что с вами? Может, водички? – Ренат вышел и через минуту вернулся со стаканом минералки в руках. – Вот, держите.
– Спасибо…
Варя выглядела лет на двадцать и была дивно хороша собой: стройная, в облегающем синем платье, с пышной косой до пояса. Лариса видела такую косу только в кино. Узкий овал лица обрамляли русые локоны. Хоть картину пиши!
Ренат едва скрывал восхищение.
– Мы вас слушаем, – напомнил он о себе, усаживаясь в кресло напротив девушки.
– Я приехала из Питера на поезде и всю дорогу проревела, – призналась она. – Не могу поверить, что это случилось со мной! Совсем недавно я была счастлива и любима, а сейчас… мой мир рухнул.
– Вы встречались с женатым мужчиной? – ввернула Лариса.
– Откуда вы знаете?..
– Мы практикуем ясновидение, – объяснил Ренат, хотя Варя обратилась с вопросом не к нему.
– Я думала, таких вещей не существует… – Она повернулась к Ларисе и добавила: – Вы правильно сказали… насчет женатого мужчины. Он безумно меня любил, но я не хотела разбивать его семью. – Варя дрожащей рукой поднесла стакан к губам и отпила. – Простите… у меня комок в горле…
– Вы сказали, «любил», – вмешался Ренат. – Значит, вы расстались? Он вас бросил?
– Мы не успели сойтись, поэтому он не мог меня бросить. Жена шантажировала его детьми, у них общее имущество, бизнес…
– И он пошел на попятную? Отступился от вас?
Лариса делала Ренату знаки остановиться, но он был ослеплен Варей и не обращал ни на что внимания.
– Вы неправильно поняли, – возразила она. – Это известный в нашем городе человек, коммерсант и меценат, Николай Краснов. У него сеть магазинов и прочий бизнес. Он богат, но я полюбила его не за деньги.
– Все так говорят, – заметила Лариса.
Варя, погруженная в свое горе, проигнорировала ее выпад. Ренат взял планшет, набрал в поисковике названные имя и фамилию и присвистнул:
– Николай Краснов… Погиб? Вчера? При невыясненных обстоятельствах?
– Когда я узнала, сразу села в поезд и к вам…
Санкт-Петербург
– Перестань убиваться! – сердился господин Перевалов, жалея дочь. – На этом жизнь не кончается. Ты еще молода, красива и обеспечена. У тебя все впереди!.. Дела твоего покойного мужа я возьму на себя. Ты, как и прежде, ни в чем не будешь нуждаться.
Он хотел сказать, что организует похороны по высшему разряду, но осекся, глядя на безутешную Мадлену.
– Детям пока ничего не говори, – приказал он. – Пусть думают, что их отец в длительной командировке.
– Ты что, пап? В нашем кругу только об этом и болтают…
– Я немедленно отправлю детей на дачу, – решил Перевалов. – Бабушка за ними присмотрит. Там свежий воздух, грибы, ягоды, рыбалка. И обслуга, как положено.
– Смерть Коли обсуждают все кому не лень. Дети пользуются Интернетом, между прочим… а там любят смаковать подробности чужой трагедии. Каждому рот не заткнешь. Сети гудят, пресса лютует.
– Ну, я что-нибудь придумаю, – пообещал отец.
Мадлена за сутки похудела на пару килограммов, а черное платье еще сильнее подчеркивало ее худобу.
– Мне не нравился твой благоверный… Но ты была влюблена по уши! Я предчувствовал, что ваш брак не приведет к хорошему.
– Это уже не имеет значения, пап.
– Почему твой муж оказался в гостиничном номере на окраине города? Вы поссорились?
– Мы немного повздорили, – призналась Мадлена. – Но я была уверена, что все образуется. У Коли взрывной характер…
У нее язык не поворачивался назвать покойного супруга Ником, как в обиходе. Смерть наложила вето на это милое прозвище. Как и на многое другое.
– Ты что-то скрываешь от меня? – нахмурился отец.
– Нет…
– Не лги! Это не шутки, дочь. С чего вдруг твой муж пустил себе пулю в висок? Долгов у него не было, на здоровье он не жаловался, бизнес шел в гору. Может, его убили?.. Следователь отвергает предположение, что суицид был инсценирован, но я настоял на повторной экспертизе. Не хватало, чтобы у моих внуков был папаша-самоубийца! Пятно на весь род!
– Если бы я знала! – захлебывалась рыданиями молодая вдова. – Я бы не отпустила его из дому!
– К батарее бы приковала? Взрослого мужика на цепь не посадишь. Да еще такого, как твой Краснов. Что между вами произошло? – допытывался Перевалов. – Я же чувствую, что ты о чем-то умалчиваешь. Мне доложили, что недавно вы с Красновым ругались в японском ресторане.
– Мы не ругались…
– Это подтвердили повар и официантка, которая вас обслуживала.
– Мы просто выясняли отношения, как бывало не раз…
– Зачем же тогда Краснов нанял двух адвокатов по гражданским делам?
Мадлена была близка к нервному припадку, она задыхалась, руки дрожали. Перевалов резко ударил ее по щеке, чтобы остановить истерику.
– Я не из любопытства спрашиваю, – процедил он. – Мне плевать на ваши семейные дрязги. Но мои внуки не должны страдать! Это наследники капитала, который я сколотил. Я хочу быть уверен, что ты зачала детей от здорового человека, а не от психа.
Мадлена была достойной дочерью своего отца. Пощечина привела ее в чувство, и она пошла в атаку.
– Ты сразу невзлюбил Колю… За что? Может, это ты… заказал его?
Перевалов побагровел и стукнул кулаком по подлокотнику дивана, на котором сидел. Повсюду, даже в гостиной у дочери он ощущал себя хозяином положения. Как она смеет обвинять его?
– Я щадил тебя, – злобно прищурившись, молвил он. – Только ты этого не стоишь. Твои слова оскорбительны. Я бы не стал марать руки, детка! А насчет адвокатов я и без тебя все выяснил. Краснов собирался затеять бракоразводный процесс.
– Он передумал!
– Адвокаты заявляют обратное.
– Он просто не успел поставить их в известность…
– Ну да. Смерть помешала.
– Что ты имеешь в виду? – опешила Мадлена. – Ты… меня подозреваешь?
– Почему бы нет? Моя дочь вполне способна поступить решительно, если обстоятельства вынуждают. Не пугайся, дорогая. Я на твоей стороне. Но я должен знать правду! Скажи мне ее, и я дам ищейкам отбой.
– Правда ужасна… это слишком больно…
– У нас, Переваловых, крепкая закалка. Я готов тебя выслушать, что бы ты ни сказала. Если ты причастна к смерти мужа, я тебя пойму и помогу выпутаться. Впрочем, версия самоубийства вполне устраивает стражей порядка. Только не меня!
– Я Колю не заказывала, – заплакала Мадлена. – Как ты мог подумать?
– Подозревать друг друга – нормальная вещь.
– У него была любовница…
Перевалову уже доложили о похождениях зятя, он просто проверял, известно ли это Мадлене.
– Я не сомневался, что Краснов будет тебе изменять. Ты не оправдала моих надежд, выбрала себе в мужья слабовольного придурка. И вот результат…
«К прежнему возврата нет! – думала Мадлена, отчего-то вспоминая свое детство. – Никогда мне не испытать той безмятежности и восторга, которые давал родительский дом. Теперь все изменилось. Я сама – мать, и, что самое прискорбное, – вдова. Муж предпочел мне другую, и этого уже не исправишь, не вычеркнешь из книги судьбы».
– Коля хотел уйти от меня, но не смог. Он понял, что любит детей и не может причинить им боль. Ради них он решил остаться в семье.
– Его нашли мертвым в гостинице, – сказал Перевалов. – Как ты это объяснишь?
– Он хотел побыть один… Папа! Поклянись, что ты невиновен в его гибели! Умоляю!
– Твой муж застрелился из собственного пистолета. Каким образом, по-твоему, я заставил его взять оружие и нажать на курок?
– Есть много способов…
– Я не причастен к его смерти, дочка. Хочешь верь, хочешь не верь. Твое дело.
– Коля звонил мне и признался, что у него паршиво на душе.
– Поэтому он взял из сейфа свой пистолет? Ему кто-то угрожал?
– Понятия не имею!.. Он не был трусом, папа. Зря ты считаешь его слабовольным.
– Зачем ему было убивать себя?
Мадлена обняла себя руками за плечи и молча покачала головой…
