Наталья Скоробогатова
Артефакт. В поисках неизвестного

«Почему у нас не получилось?» – внезапно подумала Марта.

Вопрос не казался странным, как и ответ на него. Просто сразу, ещё в тот первый ужин, всё их общение превратилось в чисто приятельское. Они выпили, потом ещё и ещё. Затем поехали к ней и, следуя сюжетам плохих мелодрам, выпили снова. И проснулись в одной кровати, одетыми и не готовыми перейти на следующую стадию отношений. Зато за эти несколько часов стали друзьями. Вторую ночь Игорь спал уже на её кухне, на старой принесённой им с собой раскладушке, которая скрипела под ним всю ночь, но не раздражала, и которую на следующий день всё-таки заменили новой, более современной и удобной.

* * *

Дождь никак не кончался, и Игорь в который раз мысленно обругал себя за то, что решил не брать машину. «Автобусы мимо городского кладбища часто ходят, а вот парковок там маловато», – подумал он, собираясь утром на панихиду. Игорь не был знаком с родителями Марты, но работа есть работа. Да и сам он за это короткое время успел как-то прикипеть к этой странной девушке.

С его точки зрения, Марта не была красавицей: обычная, серая, таких вагон и маленькая тележка по улицам Нежнина да и других городов ходит. Она это совершенно точно знает, поэтому подкатить к ней, используя привычную практику, вряд ли бы получилось. И он сам, скорее всего, не согласился бы закрутить с ней по собственной инициативе, но Папа объяснил, что это важно и что Игорь получит приличного размера сумму на карман. Это показалось странным, и тогда он решил разобраться в происходящем и начал искать информацию о Марте. Папе пояснил, что это необходимо для того, чтобы легче её зацепить, а себе – для того, чтобы понять, стоит ли в это ввязываться.

Марта Андреевна Звонарь была дочерью адвоката Звонаря Андрея Аркадьевича и домохозяйки Звонарь Алёны Яковлевны. У неё был старший брат Звонарь Анатолий Андреевич, который совсем недавно женился на девушке на пятнадцать лет младше Орловой Любови Дмитриевне, и сейчас они ждали детей – двух сыновей-близнецов. Марта закончила исторический факультет государственного университета Нежнина, через год защитила кандидатскую, а ещё через четыре – докторскую диссертацию на тему «Второе разделение Китайской империи». Преподаёт в том же университете, последний год занимает должность заведующего кафедрой. Друзей и подруг в Нежнине не имеет, особых увлечений тоже.

«И зачем Папе нужна эта заучка? – раздумывал Игорь, стоя на остановке и чувствуя, как постепенно намокает не скрытый курткой ворот рубашки. – Он решил организовать дело в Китае? Но тогда ему нужен совсем другой человек, а не историчка, которая и разговаривать-то может только о том, что ей интересно…»

Подошедший к остановке автобус резко затормозил в натёкшей за время дождя луже, окатив Игоря грязью. Он поморщился, отряхивая ботинки, и влез в открытую перед ним дверь старого пазика. Пахнуло неразбавленным дизельным топливом, протухшей шаурмой и рвотой. Пройдя в конец салона, Игорь уселся на свободное место, выставив в проход между креслами не помещающиеся ноги, и, ловя свежий воздух и капли дождя в открытую над ним форточку, продолжил размышлять.

Если Папе нужен специалист по истории Китая, то значит, он что-то нашёл в ней – в этой истории. А Игорь не дурак, понимает, что такие находки стоят совсем не тех денег, которые Папа пообещал ему за то, что он взялся за Марту. Одна проблема: заплатят ему, если Марта за Игоря зацепится, а обычно это означало влюблённость. Но влюбить её в себя не получилось. С другой стороны, иногда дружба держит крепче, чем любовь. Главное – не перестараться.

Но даже если всё так, и дело в какой-то истории из Китая, зачем вот это? Зачем цеплять историчку? Неужели нельзя просто прийти к ней, поговорить, заплатить, в конце концов? Что там такого, что её нужно обязательно сажать на крючок? Да ещё и не просто на привычную всем дрянь, а на человека? Что там такого?

– Эй ты, хлыщ казённый!

Игорь посмотрел на подошедшего к нему насквозь пропитого мужика, пнувшего его ботинок. Мужик глядел зло и скалился, как шакал из Маугли: вроде и укусить хочет, а страшно.

– Да?

– Ноги убрал! Тут рабочие люди ездят, а не такие… – Мужик сморщился, став похожим на старый скукоженный временем башмак, и плюнул на пол. Слюна тут же впиталась в покрывавшую тот грязь.

– Не вопрос, извините.

Стараясь не улыбнуться, Игорь подобрал ногу, впихивая её в пространство между своим сиденьем и спинкой впереди стоящего кресла. Он знал, что задирать вот таких «маргиналов» – иначе Игорь их не называл – не стоит: только руки испачкаешь да одежду, а удовольствия от драки ноль целых ноль десятых. А драться, когда нет удовольствия – это тратить время зря, так тренер учил, и Игорь понял это после первой серьёзной заварушки.

Он, тогда ещё совсем зелёный пацан, участвовал в перевозке партии золота из Казахстана в Россию. Погранцам дали на лапу, полиция – вернее, тогда ещё милиция – тоже была куплена, и никаких проблем не предвиделось. А вот поди ж ты. Пятьдесят с небольшим километров от пограничного поста, и их подрезала красная девятка. Думали, что дебилы-малолетки, но когда из салона выскочили мужики в армейском камуфляже, балаклавах и с калашами наперевес, как-то вся думка пропала, осталась лишь одна мысль: как выжить?

Но стрелять не стали. Их – четверых, для троих из которых это был не первый рейс – вытащили из старенькой Нивы, поставили коленями на обочину, связав руки за спиной, и принялись потрошить машину.

– Пизда нам, мужики, – прошептал один из старичков по кличке Дербент, когда почти всё, что можно было, вытащили, и осталось только вскрыть покрышки, – сейчас вычистят всю, и нас в ней и спалят.

– Молчать! – прикрикнул на Дербента стоявший рядом с ними один из нападавших и с размаху ударил его прикладом калаша в висок.

Дербент без сознания повалился в дорожную пыль. Это стало спусковым крючком для Игоря. Его не забрали в армию, потому что тренер сказал: «Стоит пропустить одну тренировку, и вся твоя подготовка пойдёт псу под хвост!» И Игорь согласился, отправившись в эту поездку, которая позволила бы купить белый билет.

Это, и неизвестный молодой мужчина. В старинных китайских одеждах, словно сошедший с экрана телевизора, тот появился из ниоткуда и прыгнул, почти незаметным глазу движением отправляя напавшего на Дербента в полёт. И Игорь внезапно понял, что и у него получится. Он так и не смог после понять, как это возможно из той позы, в которой находился, но у него действительно получилось. А потом вдвоём с тем «китайским» мужчиной они положили всех нападавших, не ожидавших такого от какого-то сопляка в паре с… А с кем? В любом случае, мужчина смог противостоять не только ударам, но и пулям, словно был отлит из титана. Хотя, бандиты почти не стреляли – не успели.

Именно тогда Игорь впервые почувствовал радость и удовольствие от того, какими глазами смотрели на них нападавшие, какой ужас читался на их лицах, как легко входило в их тела лезвие выкидушки и как в этом лезвии отражались солнечные блики… А потом «китайский» мужчина внезапно пропал, оставив его разбираться с оставшимися.

Игорь, как смог, отвернулся от прохода и уставился в грязное окно на пробегающий мимо такой же грязный серый городской пейзаж, размышляя о том, что его пытаются обмануть. Другой причины он не находил.

Глава вторая. Загадка

2017 год. Ноябрь. Россия. Нежнин

– Марта Андреевна, извините пожалуйста!

Голос Кряжева нагнал, когда она уже собиралась оставить стопку эссе на кафедре и отправиться в столовую. Есть хотелось так, что Марта готова была проглотить слона. Не жуя. В такие моменты её обычно начинало тошнить и срочно требовалось забросить в желудок хоть крошку от самой маленькой булочки. Обычно на такие случаи она носила в сумке шоколадный батончик, но сегодня его в кухонном шкафу почему-то не оказалось, и пришлось идти так, полагаясь на студенческий кафетерий.

Марта остановилась, наблюдая за тем, как сын мэра со свойственной ему настырностью словно таран пробирается через стоящую у доски с расписанием занятий толпу студентов. Одни отходили, недовольно глядя ему в спину, другие жали руку или просто с улыбкой пропускали. Откровенно страшненькую девушку, кажется, с факультета иностранных языков, Кряжев-младший и вовсе оттолкнул со своего пути, пусть и не сильно. Та вскрикнула от неожиданности, а он сделал вид, что не заметил этого, и, улыбаясь, подошёл к Марте.

– Да, Олег? У вас вопрос по домашнему заданию?

Она чуть нахмурилась и посмотрела на часы на запястье. Так всегда делал отец, когда хотел избавиться от надоедавшего ему собеседника. Это была одна из тех причин, по которой Марта, в отличие от большинства коллег, продолжала носить наручные часы, а не ориентировалась лишь на экран мобильника.

– Нет, у меня другой вопрос. – Кряжев-младший сделал вид, что смутился.

Она заметила эту насквозь искусственную эмоцию, но не подала вида и кивнула, словно подстёгивая его говорить быстрее.

– Я тут рылся в библиотеке…

– В библиотеке? – невольно вырвалось у неё удивлённое, но Марта тут же поправилась: – И что вы там искали?

– Да. Я хотел разобраться в истории буддизма.

Видимо, удивление всё-таки проявилось на её лице, иначе объяснить то, с какой скоростью Кряжев-младший продолжил, Марта не могла.

– Для себя, – зачастил он. – Искал информацию в интернете, попал на ютьюбе на интересное видео об одном артефакте, но подробностей не было. Я начал их искать и ничего не нашёл. Вот и пошёл в библиотеку.

– И?

– И в ней тоже ничего не нашёл.

– Так, может, этот артефакт – выдумка? Сказка. Их много. Вспомни только сапоги-скороходы и шапку-невидимку. – Марта невольно улыбнулась, вспомнив, как в детстве любила слушать отца, читавшего ей «Серебряное копытце», и тут же поморщилась, услышав раздавшееся из желудка урчание. – В интернете чего только не напишут.

– Это было видео! – словно ничего не поняв, повысил голос Кряжев-младший.

– И не покажут. – Марта снова посмотрела на часы. – Если это всё, то мне нужно поработать, а у тебя через три минуты пара начинается.

Она отметила, что в последнее время слишком часто следит за временем. Каламбур, но жизнь её превратилась в отсчёт часов и минут до… А вот до чего, Марта и сама не знала, только чувствовала, что что-то вот-вот должно произойти.

– Я сначала тоже так подумал, но потом, там же, в библиотеке, нашёл немного другую информацию. Вот, – Кряжев-младший сунул в руку Марте лист бумаги, – отксерил её. Посмотрите, может, если я всё-таки найду нужное и по этому артефакту напишу курсовую, вы поставите мне отлично?

– Так вот что тебе нужно?

Марта рассмеялась. Вот ведь прохвост, весь в своего отца. Тот тоже горазд был из людей и организаций выбивать всё, что нужно городу. Хотя, это и неплохо, у них и дороги хорошие, и мусора на улицах нет, и общественный транспорт ходит без проблем, не то что у соседей в Волховске.

– Хорошо, я посмотрю, при условии, что ты до конца семестра не пропустишь ни одного занятия.

– Договорились, – буквально просиял Кряжев-младший и, услышав звонок на пару, даже не попрощавшись, вальяжно развернулся и направился по коридору в сторону лестницы.

Вот это было в его духе: панибратство даже с теми, кто выше по статусу. Словно бы перед ним стоял не преподаватель, от которого зависит в том числе допуск до экзаменов, а парень с соседней парты. Интересно, а если бы его отец не был мэром?..

Марта перехватила стопку поудобнее, так, что всученный лист оказался снизу, и зашла на кафедру. Есть хотелось ещё больше, а студентов в кафетерии сейчас точно намного меньше, чем во время перерыва, так что она даже была благодарна Кряжеву-младшему за то, что он задержал её. Возможно, и самый удобный столик у окна окажется свободным.

* * *

Олег шёл по коридору мэрии и сиял. У него всё получилось. Сейчас он скажет об этом отцу, и тот не сможет отказать. Ему всего двадцать, но если будет так, как он предполагает, то уже сегодня Олег Дмитриевич Кряжев – именно так, и не буквой меньше – станет владельцем самого большого в их городе автосалона по продаже иномарок и сможет хоть каждый день менять тачку. Олег представил, как уже завтра утром подъезжает к крыльцу универа на новеньком Бугатти – тот как раз перегнали из столицы – и улыбнулся ещё шире.

Попавшийся навстречу начальник управления культуры города даже притормозил, глядя ему вслед. «Вот зараза! – подумал он. – Таких бы троих, и никаких проблем – подключай подстанции и запитывай город хоть на все новогодние праздники круглосуточно!» Подумал и отправился дальше – ругаться с финуправлением по поводу нехватки финансирования на устройство ледового городка на центральной площади.

Секретарши Людочки в приёмной не оказалось, и Олег вломился в кабинет отца, поленившись постучать и попросить разрешение на вход. Вломился и тормознул на пороге, дожидаясь, пока Людочка, ни капли не стесняясь того, в какой позе их застали, поднимется с колен, застегнёт пуговицы на кофточке, поправит юбку свою и ширинку – своего начальника и оставит их наедине.

– Ну что? – Кряжев-старший, до этого сидевший вполоборота к столу, повернулся к сыну и внимательно вгляделся в его лицо.

– А? Что? А, да. Пообещала помочь. Я же говорил, что смогу! Так что давай, ты обещал!

Олег подошёл, уселся в одно из кресел у стола для совещаний, достал из внутреннего кармана пиджака вэйп, но под недовольным взглядом убрал обратно. Отца он боялся, кажется, больше, чем кто-либо в этом городе, а в этом городе его боялись все.

– Что насчёт легенды? Она подтвердила её достоверность?

Подтянув к себе стопку папок, лежащую на столе по правую руку от него, не глядя на сына, Кряжев-старший принялся просматривать документы. Он аккуратно раскрывал одну папку, доставал лист, пробегал его взглядом и, взяв из малахитового органайзера простой карандаш, делал какие-то пометки. Ставил карандаш на место, откладывал лист в сторону, брал следующий… И всё это так, словно перед ним сидел не сын, а дворник с давно замороженной стройки на краю города, доставший своими жалобами на условия труда.

– Пока нет. Но я же говорю, я отдал ей легенду, она сказала, что посмотрит. Ну, если что, ты же можешь её простимулировать. Не деньгами, так… – Олег повернул голову, глядя на дверь в приёмную, за которой скрылась Людочка.

– Ты мне тут не указывай, кого и как стимулировать.

Отец наконец посмотрел на него, и Олег сжался. Такой взгляд всегда напоминал, как в детстве, набедокурив, он ждал, что сейчас папа достанет толстый кожаный армейский ремень с огромной медной бляхой, и ему – такому мелкому – достанется по самое немогу.

– Я тебя сейчас так простимулирую! Ты мне что обещал? А что я получаю? Я для чего за тебя такие деньги плачу? Ты…

– Но я же… Ты же мне только вчера всё отдал! Когда я мог? Я тоже не интернет и не робот! Одну только легенду с курсовой придумать и провернуть время потребовалось. Вдруг она проверит!

Олег вскочил, понимая, что отец действительно может тот ремень достать, ему это ничего не стоит. Даже на работе, на то он и хозяин. И Папа. Он своих амбалов лупит, а уж сыну-то сам Бог велел пару раз в год вломить. По его словам.

Но отец, поиграв желваками, махнул рукой и со словами:

– Вот иди и не приходи, пока всё не подтвердится. Умный больно… – взял из папки следующий лист.

Поняв, что пронесло, и в этот раз не влетит, Олег пулей вылетел из кабинета, а Кряжев-старший, мэр города Нежнина и его реальный хозяин по кличке «Папа», посмотрел ему вслед, повторил:

– Умный больно, – после чего нажал на кнопку селектора и, дождавшись, когда Людочка ответит, произнёс: – Вадика ко мне. Срочно!

* * *

Людочка кокетливо посмотрела на мэрского сыночка, усевшегося на один из стульев для посетителей, достала из ящика стола мобильный телефон в чёрном чехле и нажала кнопку быстрого набора на экране.

– Да, – раздалось хриплое сразу после первого гудка. Было ощущение, что человек на том конце провода говорит в нос.

– Папа приглашает, – не скрывая всё того же кокетства, произнесла Людочка, нажала кнопку отбоя и, убрав мобильник на место, переключила своё внимание на Олега. – Влетело? Бедняжка! – произнесла она жалостливым тоном. – Хочешь, я тебя утешу?

– Себя утешь! – Олег встал и, поправив куртку, вышел из приёмной, чуть не сбив с ног входящего в неё Вадика Семёнова.

Вадик был правой рукой Папы и в узких кругах носил прозвище «Шляпа» за любовь к шляпам-федорам, которые не снимал даже в помещениях. Те, кто его видел впервые, подозревали в нём фаната американских фильмов середины двадцатого века, но знакомые с ним люди лишь ухмылялись, зная, что Вадик таким образом всего лишь скрывает намечающуюся лысину. В остальном он был вполне обычным, хотя некоторые находили в нём сходство с актёром Трухиным.

– Чего это он? – Вадик повернулся и посмотрел вслед Олегу.

– От Папы влетело, – глядя в карманное зеркальце и поправляя помаду на губах, произнесла Людочка. – Представь, даже утешить себя не дал. Хам!

– А меня утешить не хочешь?

Вадик оперся локтем о стойку ресепшена и так похабно подмигнул Людочке, что она выставила вперёд указательный палец и только хотела что-то ответить, как из включенного селектора раздался голос Кряжева-старшего:

– Я тебя сейчас так утешу, сыночку моему позавидуешь!

– А я что? Я ничего! Иду! – И Вадик ужом скользнул в дверь кабинета мэра, напоследок всё-таки послав Людочке воздушный поцелуй.

– Лучше бы замуж взял, – Людочка убрала помаду и зеркальце в висящую на спинке офисного кресла сумочку и вздохнула, – а то только обещаешь…

* * *

Верхний свет раздражал, и Марта погасила его, оставив включенной только настольную лампу. Гора контрольных постепенно уменьшалась, а желание бросить всё и пойти работать продавцом в Пятёрочку росло. Ей по-прежнему было непонятно, как можно вот так относиться к учёбе? Если ты выбрал факультет международных отношений, то должен стараться, это же не рядовая экономика или маркетинг. Но нет, из всех учились хорошо если человек пять, остальные просто просиживали пары, не думая о будущем, полагая, видимо, что родители всегда подставят свою спину и прикроют их.

Родители… Марта отложила очередной «опус» в стопку с проверенными работами и шмыгнула носом, стараясь не разреветься. Ну да, она – железная леди, ледышка, но даже они плачут, а когда происходит такое, у многих случается и что похуже. Марта держалась всё то время, пока шло опознание, пока хоронили, на девять и даже на срок дней. И ещё… А вот вчера прорвало. Может, это предстоящие праздники так действуют?

Обычно она всегда отмечала Новый год с родителями, даже тогда, когда с Юрой встречалась. Ну, да, в ту ночь они гуляли по городу вдвоём, но сначала посидели за праздничным столом, поели мамин фирменный холодец, Юра попробовал виноградную наливку папы. Они выпили шампанского под бой курантов, Марта загадала выйти замуж в наступающем году… Толик тогда с друзьями на базе отмечал. А в этом году нет ни родителей, ни Юры. Впрочем, Юры давно уже нет. И Толика тоже нет. Только Игорь.

Он, кстати, сказал, что такое отсроченное осознание бывает, и это нормально. Но какое там «нормально»? Марта сегодня пришла в университет и первым делом передала все свои пары Радику. Она бы просто не смогла стоять перед студентами, вещать о философии буддизма и быть спокойной, словно сама в эту философию верила. Не верила она ни во что, потому что если бы все эти божества существовали, то Марта на куски порвалась, но сделала так, чтобы её услышали и всё исправили. Но их не существует.

Она ещё раз всхлипнула и взяла со стопки очередной листок. Листок? Но работы, как правило, предполагали определённое оформление, и это минимум три листа, а тут всего один. Она внимательно посмотрела на странную распечатку и вспомнила Кряжева-младшего с его «договорились». Тут же стало интересно, что такого он нашёл, раз посчитал достойным автоматического допуска к экзамену?

На листе Марта увидела копию страницы старой газеты, судя по шрифтам и буквам – дореволюционной. Вспомнились лекции ещё из студенческой жизни, когда профессор Богородский рассказывал о том, с каким жаром отстаивал букву ять Николай Греч, считая, что только те, кто умеют её использовать, являются действительно грамотными людьми. И ведь доказал. Но это не помогло, и большевики избавились от неё, и не только от неё.

«Въ поискахъ дрѣвнаго артѣфакта» – гласил заголовок. Артефакта? О нём, кажется, говорил Кряжев, но он же сказал, что ничего не нашёл. Или всё-таки нашёл?

Марта пробежалась взглядом по статье, пытаясь понять её смысл, и выдохнула. В той рассказывалось о двух мужчинах, которые организовали совместный поход на Дальний Восток в поисках какого-то то ли камня, то ли ещё чего-то, что по старинной легенде принадлежало одному из древних богов. Если ей верить, то данная вещь могла исполнить любое желание её владельца. Отправилось за артефактом людей предостаточно, а вернулись только двое – те самые. Церковь, понятное дело, отнеслась к этому отрицательно, как в начале, так и после, заявив, что любое колдовство противно божественной силе. Имён в статье не было, как не было и указания на газету, в которой её опубликовали.

«Бред! – подумала Марта и отложила листок в сторону. – Вот что только не придумают эти лентяи, лишь бы не учиться». Правда, такая качественная подделка перемещала Кряжева-младшего на первое место в рейтинге студентов-изобретателей с их факультета, сместив Царёва, который раз за разом носил работы, написанные отличницей Белкиной, и даже не переживал, когда его на этом ловили. «А что, – говорил он в такие моменты, – ей деньги нужны, а мне некогда, я работаю!» И ведь правда – работал. Его отец лет с пятнадцати, если Марта не ошибается, в своей фирме к делу приставил. Был Царёв тогда курьером, а теперь – младший менеджер. Правда, чем он там управляет, ей неизвестно, да и неинтересно, если быть до конца честной. А вот Кряжев-младший, понятное дело, никакого автомата не получит. Не за что.

Хотя, надо же проявиться такому совпадению: Марта только что думала про возможность исправить всё с помощью какого-нибудь божества, и вот на тебе – божественный артефакт, который может исполнить любое желание. Интересно, если бы такой на самом деле существовал, она бы решилась на его поиски? С одной стороны, пришлось бы бросить всё, потому что это точно не на один день и, скорее всего, даже не на одну неделю. Месяц минимум. Наверное. С другой, почему бы и нет? Он исправит всё: не даст упасть самолёту, вернёт ей родителей, а там уже неважно, сколько времени и что для этого потребуется. Марта поедет. Обязательно.

Она поймала себя на мысли, что уже строит планы на то, где взять деньги, чтобы приобрести всё необходимое для похода. Наверняка нужны будут одежда, снаряжение, еда, билеты на самолёт или поезд, деньги на взятки – без этого сейчас нигде не пройти, оформление визы. Хотя, если Дальний Восток, то это в пределах России, и виза не потребуется.

«Бред! – снова подумала Марта, прерывая поток мыслей, готовый снести на своём пути всё присущее ей здравомыслие. – Магии не существует, как и богов».

2018 год. Январь. Россия. Нежнин

После новогодних праздников Игорь пропал. Марта звонила ему на мобильный, но тот оказался выключен. На работе сообщили, что он взял отпуск и уехал, но куда – никто не знает. Это могло показаться странным, но Марта, погрустив немного, решила, что не настолько они, похоже, и близкие друзья, чтобы Игорь отчитывался о своём отсутствии, и перестала набирать его номер по поводу и без.

Толик сказал, что ему некогда, и они с Любашей сейчас заняты, поэтому встретиться смогут не раньше, чем через месяц. Через месяц, а ведь жили в получасе езды на троллейбусе. Здесь Марта поняла, что они просто не хотят её видеть. Только непонятно, в связи с чем? Что она такого сделала? Да, на последних поминках Толик припомнил ей отказ полететь с родителями в отпуск, но разве это что-то поменяло бы? Ну, разбились бы втроём. Разве это причина теперь не общаться с единственной кровной родственницей, которая, к тому же, ещё и родная сестра?

Работа… А что – работа? Она и без того была. Каждый день, за исключением воскресенья, с восьми утра до шести вечера, плюс проверка эссе, контрольных, курсовых, дипломных и так далее и тому подобное. Стандартный график. У Марты с этим графиком и подруг-то не осталось, только приятельницы, с которыми по душам точно не поговоришь. А хотелось. Почему-то именно сейчас, с появлением вот этой странной статьи так хотелось поговорить.

И ведь решила Марта, что она – фейк, но из головы артефакт никак не выходил, а Кряжев, как назло, заболел и в университете не появлялся, поэтому спросить, откуда он статью взял, возможности не было. Впрочем, один вариант для проверки подлинности существовал точно.

– Областная публичная библиотека. Добрый день! – раздалось из трубки вежливое приветствие. Голос был мягкий, приятный, и Марта невольно почувствовала, как в груди разлилось тепло.

– Добрый день, – произнесла она, постаравшись быть такой же «комфортной» для собеседницы, – скажите, пожалуйста, Инга Владимировна на месте?

– Да. По какому вы вопросу и как вас представить?

– По личному. Скажите ей, что это Марта Звонарь, она меня знает. – Марта вспомнила, что видела Ингу на похоронах родителей, но не подошла, и ей стало стыдно.

– Секунду.

В трубке зазвучал «Ноктюрн» Шопена, и почти сразу раздался встревоженный голос бабушкиной подруги Инги Владимировны Ковалёвой:

– Марта? Что-то случилось?

– Здравствуйте, Инга! Нет, всё в порядке. Я просто хотела поговорить, если можно, – отозвалась Марта, по привычке называя её по имени. По имени…

«Девочка моя, – однажды сказала Инга Владимировна, Марте тогда было всего шесть лет, – если бы все звали меня по имени и отчеству, я бы постарела на полвека раньше. Поэтому только Инга. Не Инга Владимировна, не тётя Инга и не, упаси боже, баба Инга, только Инга. Запомнила?» Марта тогда кивнула, но привыкла не сразу, потому что называть по имени человека, который тебе в бабушки годится, было сложно – воспитание не позволяло.

– Можно, конечно, девочка моя, – в голосе Инги появились жалостливые нотки, и Марта дала себе слово, что больше никогда не забудет об этой женщине, которая нянчила её ещё в том возрасте, когда дети едят песок и с умилением наблюдают за червяками в лужах после дождя. – Приезжай вечером, я пирог испеку.

– Спасибо, но у меня есть вопрос, который можно решить у вас в библиотеке, – задавив в себе порыв извиниться, Марта прикусила губу. – Я приеду сейчас?

– Конечно, девочка моя! Конечно! Жду тебя.

Инга отключилась, и Марта вздохнула. После смерти бабушки она её разве что с Новым годом и Восьмым марта поздравляла, если вспоминала, а тут вдруг такое. Как она будет выглядеть перед ней? Можно, конечно, отговориться занятостью: написание диссертации очень много времени занимало, но часть этого времени она проводила именно в библиотеке. Почему ни разу не зашла? Что сказать, если Инга спросит? А тут ещё такая странная просьба. Понятно, что если б не она, Марта никогда бы не пришла и, скорее всего, даже не вспомнила.

* * *

Погода стояла прекрасная, и Марта забежала в пекарню через дорогу от дома и купила самый вкусный кекс с изюмом и клубникой – помнила, что Инга такие очень любит. Поездка до библиотеки заняла четверть часа. Даже автобус ждать не пришлось – он подъехал сразу, как только Марта подошла к остановке. Это подняло настроение, заставив улыбнуться сидящему напротив смешному парнишке в спортивной шапке-петушке с логотипом «Динамо».

В областной публичной библиотеке как обычно стояла полная тишина. Что ж, правила на то и правила. Марта сдала пальто в гардероб и, показав администратору читательский билет, прошла к лифту. Ей нужен был четвёртый этаж.

Кабинет директора находился в самом дальнем конце коридора. Когда-то Инга рассказывала, что при проектировании этого тогда ещё нового здания сама попросила сделать его именно там. «Никто посторонний точно не будет мешать», – пояснила она. Хотя, кто посторонний ходит в библиотеку, уточнить не смогла.

Приветливо кивнув девушке-секретарю, Марта вошла к Инге и почти сразу попала к ней в объятия.

– Девочка моя, – всхлипывала та, – как же так, а?

– Я не знаю, – ответила Марта и внезапно обнаружила, что плачет. Тяжело, горько. И в голове бьётся только одна странно не подходящая моменту мысль: «Как хорошо, что я не накрасилась…»

Как только Инга отпустила её и дала привести себя в порядок, сразу пригласила сесть на стоящий сбоку диван за маленький журнальный столик. На нём уже стояли две чайные пары, заварочный чайник и небольшой исходящий паром электрический самовар.

– Я на диете, поэтому конфет не предлагаю, – повинилась Инга, разливая заварку по кружкам.

– А я принесла ваш любимый кекс. – Марта достала из сумки, оставленной на стуле у двери, вкусный подарок, распаковала его и поставила на стол. – Если бы знала, придумала бы что-то другое.

– Ничего, один раз не повредит. – Инга улыбнулась. – Так что у тебя за дело?

– Дело… – Марта сделала паузу. – Инга, вы не обижайтесь на меня, что я вот так, просто…

– Да я всё понимаю, что мы вам, молодёжи, – Инга хмыкнула. – Мы с твоей бабушкой уже и родителям вашим не особо интересны были, а уж вам с Анатолием и подавно. – Странно, но Толика она всегда звала полным именем.

– Просто работа, вот и получилось так. Я постараюсь бывать у вас почаще. – Марта натянуто улыбнулась и сделала глоток ароматного зелёного чая с жасмином. – Но сегодня действительно дело. Понимаете, у меня есть студент, и он сообщил, что нашёл в вашей библиотеке материал для своей работы, а я не верю. Нет никаких выходных данных. Да и выглядит копия довольно странно. Ненатурально.

– В нашей библиотеке, говоришь? – Инга поднялась, пересела в рабочее кресло и пододвинула к себе стоящий на столе ноутбук. – Данные студента помнишь?

– Да, Кряжев Олег Дмитриевич.

Инга со скоростью, совсем не подходящей её возрасту, застучала пальцами по клавиатуре.

– Однофамилец мэра?

– Сын.

– Ясно. Так, нашла. Был две недели назад, смотрел материалы в разделе «История древнего мира» и «Мировые религии».

– А газеты? У меня вырезка из газеты. – Марта вынула листок, упакованный в прозрачный файл, поднявшись, подошла к Инге и подала его. – Вот.

– Старая, – посмотрев на заметку, кивнула та и снова застучала пальцами по клавиатуре. Через некоторое время на экране перед Ингой появился результат запроса. – Похоже, вот из этой подшивки. «Городской вестник», одна тысяча девятьсот тринадцатый год. Интересное время для нашего города, скажу я тебе. – Она отвела взгляд от экрана и посмотрела на Марту. – Будешь изучать сама или попросить девочек?